и, я  отблагодарила  их  за  ночлег,  прочитав  над  зеленеющими
грядками заклинание "чтобы в огороде все  росло"  (очень  простенькое  и
эффективное заклинание - после него дружно пускаются  в  рост  морковка,
картошка, репа, свекла, огурцы, укроп, хрен,  лебеда,  осот,  крапива  и
мокрица - в общем, все, чем мог похвастаться порядочный огород).
   Орсану и Ролара я встретила у ворот постоялого двора. Нежно  обхватив
разделяющий их столб,  они  вели  неторопливую  и,  несомненно,  деловую
беседу, напрочь позабыв про оседланных лошадей, успевших разбрестись  по
округе. Меня чуть удар не хватил - Смолка,  ничтоже  сумняшеся,  доедала
еловый, перевитый лентами венок на свежей могиле, а жеребцы меланхолично
щипали траву вокруг обомшелых надгробий. Заметив меня, вампир и наемница
шарахнулись в стороны,  залились  румянцем  и,  синхронно  откашлявшись,
пожелали мне доброго утра. Я молча ткнула пальцем  в  сторону  кладбища,
они обернулись, охнули и бросились ловить четвероногих святотатцев.  Это
оказалось  непростым  делом  -  за  ночь  одежда  и  волосы  друзей  так
пропитались кошачьим духом, что кони  фыркали  и  пятились,  отказываясь
узнавать хозяев.
   - К вечеру мы будем в Арлиссе, - пообещал  Ролар,  кое-как  сладив  с
Карасиком. - Только сначала сделаем небольшой крюк и заедем в Куряки.
   - В курятник? - не расслышала Орсана. - Зачем?
   -  Ку-ря-ки.  Название  села,  а  заодно  и  крупнейшего  в   Белории
конезавода. Вполне вероятно, что лож-няки  разживаются  лошадьми  именно
там.
   - А если нет?
   - Владельцы конезаводов, как и любые  торговцы,  конкурируют  друг  с
другом и прекрасно знают, кто, когда, кому и сколько продал.
   - Так он тебе и скажет! - усомнилась  я,  вовремя  дергая  Смолку  за
повод. Проходившая мимо баба так и не догадалась, в какой опасности было
ее коромысло, заинтересовавшее всеядную лошадку цветастой росписью.
   - Не скажет с ходу - заведу в темный угол, широко улыбнусь и предложу
взаимовыгодное сотрудничество. - По спокойному лицу вампира нельзя  было
догадаться, шутит он или говорит серьезно.
   Мы тронулись в путь, но на выезде из Браса я весьма  кстати  заметила
лавку знахаря-травника, спешилась и, попросив друзей немножко  обождать,
зашла внутрь. Магом ее владелец не был, но в травках разбирался, все они
были собраны по правилам и в срок, то есть исключительно  действенны.  В
лавке я пробыла не дольше пяти минут, у знахаря нашлось нужное снадобье,
и он не стал ломить цену, а  я,  соответственно,  торговаться.  Небрежно
сунув пакетик в карман,  я  расплатилась,  вышла  и  снова  вскочила  на
лошадь. Орсана без особого интереса спросила, что мне там  понадобилось,
на что я так же  равнодушно  ответила,  что  прикупила  кой-каких  зелий
взамен истраченных. Девушка чуть заметно  покраснела,  решив,  что  речь
идет о желудочных каплях, а я не стала ее разубеждать. Пока, по  крайней
мере, чтобы она не обиделась еще больше.
   Куряки открылись перед нами с вершины высокого пологого холма, и я не
удержалась от изумленного вздоха - повсюду, куда ни глянь,  простиралось
необъятное разнотравное поле, заполоненное лошадьми и строениями.  Село,
если так его можно назвать, больше напоминало военный лагерь на  привале
- лошади паслись, резвились и перебегали с места на  место,  вокруг  них
суетились люди и собаки, тянулись телеги с мешками овса и возы с  сеном;
длинные конюшни чередовались с сельским хатками и огородиками, и  только
в центре было какое-то подобие площади, окруженной домами лавочного типа
с пестрыми вывесками.
   Ролар не поехал в жилую часть села, а начал  петлять  среди  конюшен,
сосредоточенно прислушиваясь - вернее, вдумываясь,  словно  сам  не  был
уверен, кого или что он ищет, и  рассчитывал  на  наитие.  "На  вампирье
чутье", - поправила я, и оно его не подвело: Ролар расплылся в радостной
улыбке и уверенно свернул к дверям пятой  по  счету  конюшни.  Они  были
распахнуты настежь, стойла пустовали, но в конце коридора,  в  последнем
загончике с левой стороны, кто-то возился, негромко бурча  и  размеренно
швыряя на стоящую в проходе тележку комья конского навоза.
   Волк принюхался, навострил уши, но рычать  не  стал.  Ролар  негромко
кашлянул, прерывая бурную уборочную деятельность. Из стойла настороженно
выглянул коренастый гном с  вилами  наперевес,  подслеповато  сощурился,
пытаясь разглядеть три темные фигуры на фоне брызжущего солнцем  проема,
а затем испустил ликующий вопль, выронил вилы и кинулся нам навстречу.
   - Упырь меня раздери со всеми моими  потрохами!  Ролар,  старина,  ты
вернулся! - Низкорослый бородач подпрыгнул и повис у вампира на шее. - А
я уж думал...
   - Орум, дружище! - Ролар сердечно похлопал гнома по спине. - Я не так
уж и стар, не прошло и шестидесяти лет с размена первой сотни!
   Разжав объятия, гном соскользнул на пол и горячо потряс вампиру руку.
   - Вот уж кого не чаял увидеть!  Ходили  слухи,  что  тебя...  -  Орум
осекся, заметив меня с Орсаной. - А это что  за  красотки?  Насколько  я
помню, ты никогда не таскал за собой двух девиц сразу, гы-гы-гы!
   - Это не девицы, это злобная ведьма и  кровожадная  наемница.  Ой!  -
Ролар схватился за виски, схлопотав две затрещины одновременно. -  Я  же
говорил! Злобную кличут  Вольхой,  кровожадную  -  Орсаной.  Эй,  хватит
распускать руки! Я же не отрицаю, что вы - красотки!
   Мы замахнулись на него в третий раз, но передумали.
   - Они знают, что я - вампир, - пояснил Ролар во избежание  дальнейших
недоразумений.
   - О! -  уважительно  сказал  гном,  разглядывая  нас  с  неподдельным
интересом. Видимо, пытался угадать, чем мы заслужили такую честь.  Потом
перевел взгляд на волка, севшего у моих ног, и  его  глаза  окончательно
округлились. - Ну и дела...
   - Дела, - подтвердил Ролар. - Надо кое-что обсудить.
   - Так какого рожна мы тут торчим?! - опомнившись, с прежней  энергией
загрохотал гном. - "Серебряная подкова" давно открыта!
   - Ничего не имею против, - ухмыльнулся Ролар. - Девочки, надеюсь,  вы
очень голодны? "Серебряная подкова" не балует своих клиентов изысканными
блюдами и столичным сервисом. Правда,  как  ни  странно,  никто  еще  не
отравился.., точнее, не пожаловался...
   Гном сорвал кожаный рабочий фартук, закинул его на  дверцу  стойла  и
завопил во всю глотку:
   - Карька-а-а! Куда ты запропал, мракобесово отродье?!
   - Здеся, - глухо, с достоинством проворчало над нашими  головами.  На
балке, свесив одну мохнатую лапку и поджав  другую,  сидел,  посверкивая
красными огоньками непропорционально  огромных  глаз,  средних  размеров
домовичок. Существо коротким ножиком строгало обрезок  березовой  чурки,
придавая ему вид грубой ложки. Домовичок отложил незаконченную  поделку,
выпрямился,  свесил  вторую  лапку  и  невозмутимо  стряхнул  опилки   с
мохнатого пуза прямо в обращенные к нему лица.
   Гном, точно разъяренная моська, запрыгал на месте,  осыпая  домовичка
замысловатой  бранью,  в  которой  помянул  добрую  сотню  родственников
нечистика, а также обстоятельства, при которых Орум мечтал бы увидеть их
всех в гробах.
   -  Чаво  тебе,  бородатый?   -   невозмутимо   пробурчал   домовичок,
вклиниваясь между гномьим выдохом  и  вдохом.  -  Чаво  кудакаешь,  чаво
мастеровать не даешь? Не видишь  -  имуществом  обзавожусь,  давешнее-то
совсем в щепу рассохлось, молоко хлебать несподручно.
   - Я тебе щас как похлебаю - из ушей потечет! А ну, слазь живо! Работа
для тебя есть!
   -  Чаво  надыть-то?  -  лениво  поинтересовался   домовичок,   обеими
ручонками вычищая живот от мелких  стружек,  которые  опять-таки  летели
вниз, не улучшая гному настроения.
   - Конюшню дочисть да свежей соломкой присыпь, чтоб  ввечеру  кони  на
сухое и чистое вернулись!
   - А чаво мне за это будет? - трудоголизмом домовичок  определенно  не
страдал. Мелкие домовые бесята совершенно  незаслуженно  пользовались  в
народе  уважением,  селясь  в  избах  исключительно   для   собственного
удобства, а  вовсе  не  в  помощь  хозяевам,  как  те  наивно  полагали;
допроситься  от  домовых  каких-либо   общественно   полезных   действий
удавалось лишь после длительных уговоров  и  посулов,  причем  они  были
горазды хлебать не только из поставленного возле  печи  блюдечка,  но  и
прямо из забытого на столе горшка, а то и бессовестно в оный  наплевать.
Особо нахальные домовые примерно раз в месяц разыгрывали перед хозяевами
спектакль своего торжественного ухода с должности "избяного счастья", то
есть увязывали ложку в  узелок  на  палочке  и  неспешно,  чтобы  успели
остановить  и  задобрить,  ковыляли  к  порогу.  Тем  не  менее   селяне
благоговели перед этими поганцами, а на предложение изгнать зарвавшегося
бесенка могли вытолкать за порог саму ведьму.
   - Дуля с маком!
   - А ватрушка с творогом? - Домовичок деловито облизнулся.
   - Ах ты, вымогатель мохнозадый! Будет тебе ватрушка!
   - С творогом? - дотошно уточнил Карька.
   - С гхыром!!!
   Шварк! Я не увидела, как домовичок спрыгнул вниз; только что он сидел
на балке и тут же возник в недочищенном стойле. Не теряя время  попусту,
бесенок развил такую бурную деятельность, что навоз полетел из  двери  с
утроенной скоростью.
   - Пойдемте, пойдемте же скорей! - Гном,  приплясывая  от  нетерпения,
дернул Ролара за рукав. - Есть большой разговор, большая жажда и большой
голод, а у нас очень мало времени, после обеда я должен ехать в Брас  за
овсом для лошадок!
   - Что случилось, Орум? Что-то  с  Ле...  Повелительницей?  -  заметно
обеспокоился Ролар.  Гном  метнул  многозначительный  взгляд  в  нашу  с
Орсаной сторону.
   - Повелительницей?... Кхм-м... Ну ладно. Жива-здорова,  если  ты  это
хотел услышать. Вот только  сбрендила  окончательно.  Постой,  сядем  за
столик - расскажу все по порядку, а то натощак мысли путаются.
   Нахмурившись, Ролар ускорил шаг.  Мы  едва  поспевали  за  ним,  гном
вообще перешел на бег, но не жаловался, напротив - обогнал нас и  первым
распахнул  перекошенную  дверь  старой-престарой  избушки,  по   порожек
ушедшей в землю и обросшей мхом до самой трубы.
   Прибитая  над  дверью  подкова  с  дуговой  чеканкой  "На   счастье!"
размерами напоминала хомут; в ее верхней  части  прилепилось  ласточкино
гнездо, а в нем благим  матом  орали  только  что  вылупившиеся  птенцы,
завидев  подлетающую  родительницу.  Мне  подумалось,   что   если   эта
проржавевшая орясина свалится кому-нибудь на голову, счастье он  обретет
только в следующей жизни.
   Пригнувшись, мы один за другим прошли  под  многообещающей  подковой,
чтобы окунуться в дымный полумрак корчмы. Гном  спросил  у  подбежавшего
мальчишки, свободен ли его любимый столик, просиял и завел нас  в  самый
темный угол, подальше от двери и окон.
   - Что сегодня на обед? Мясо есть?
   - Рыба речная жареная, щи вчерашние, котлета "Сытная", бараньи  ребра
в чесночном соусе и капуста тушеная на гарнир, - равнодушно  перечислила
девица в засаленном, некогда белом переднике.
   - Мне рыбу, - сказала я.
   - А мне капусту с котлетой. - Орсана  тщательно  осмотрела  стул,  но
все-таки села, хотя черное пятно в центре подозрительно напоминало плохо
отмытую кровь. Волк забрался под стол и свернулся калачиком.
   - А нам всего вместе, да побольше! -  хохотнул  гном.  -  Стой!  Куда
пошла?! И по кружке пива, конечно!
   - Выкладывай, - потребовал Ролар, не дожидаясь выполнения  заказа.  -
Что произошло в Арлиссе после моего.., отъезда?
   - Ну, сперва она рвала и метала... - Гном  кашлянул  и  осекся.  -  В
общем, Повелительница его не одобрила. Она  никак  не  ожидала,  что  ты
подчинишься ее дурацкому приказу.
   - Какому приказу? - живо заинтересовалась Орсана.
   - Ей нужен был свой человек в  Легионе,  -  пояснил  Ролар,  взглядом
призывая друга к молчанию. Я поглядела на вампира не менее красноречиво,
но он предпочел казаться явным и  бессовестным  лжецом,  нежели  открыть
правду.
   - Шпион? - презрительно фыркнула девушка. - Так я и знала!
   - Скорее,  соглядатай,  -  смягчил  определение  Ролар.  -  Наблюдал,
изучал, проникался духом, но у дверей не подслушивал и секретных карт не
крал. И что дальше?
   Не знаю, как Орсана, а я ему не поверила. Что  это  за  "соглядатай",
который не появляется в Арлиссе месяцами  и,  похоже,  вообще  не  имеет
связи с родной долиной?
   - А дальше началась самая потеха... - Гном убрал руки со стола, давая
расставить принесенные девицей блюда. От них исходил не самый  приятный,
но вполне съедобный запах. - Так вот, тут-то она и сбрендила.  Стали  ей
повсюду мерещиться враги, заговоры, покушения. До публичных казней дело,
хвала Великому Подгору, не дошло. Те,  кто  поумнее  и,  соответственно,
поподозрительнее в  глазах  Повелительницы,  дали  деру  при  первых  же
признаках  опасности.  Более  наивные  дождались   изгнания,   остальные
притихли, как мыши под веником.
   Гном запрокинул кружку и ритмично забулькал  пивом  в  глотке.  Ролар
хмуро  барабанил  по  столу  пальцами,  переваривая  услышанное.  Орсана
укусила котлету раз, другой, отодвинула на край  тарелки  и  взялась  за
капусту. Моя рыба,  напротив,  оказалась  совсем  недурна  -  или  же  я
проголодалась больше, чем думала. Съев несколько кусков, я  привстала  и
потянулась за солонкой, а заодно незаметно  посыпала  тарелку  с  хлебом
серым порошочком из щепоти.
   Орум  сосредоточенно  зажевал  пиво  бараниной,  бросил   обгрызенное
ребрышко под стол. Оттуда только хрупнуло.
   - Потом ее пробило на врагов в мировом масштабе. Дескать, и  люди  ее
распрекрасную долину не уважают,  и  эльфы  как-то  подозрительно  ушами
стригут, а уж гномы - те точно шпионят на  Волмению!  Троллей  она  всех
повыгоняла  еще  с  прошлого  раза..,  ну,  помнишь,  когда  ребята   ее
разыграли...
   - Помню, помню. Ближе к делу.
   - Изволь. - Гном печально заглянул в пустую  кружку  и  пододвинул  к
себе миску со щами. - А тут еще советник новый у нее объявился. Какой-то
из пришлых, никто в Арлиссе его не знает. То ли он ее науськивает, то ли
просто такой дурак, что попустительствует, - стучак его знает. В  общем,
теперь в Ар-лисе никого, кроме вампиров,  не  пускают.  Смешанные  семьи
поудирали в Догеву и Леек.
   - Леший знает что! - Ролар раздраженно,  с  громким  стуком  поставил
кружку на стол, щи заплескались в тарелках. - Она вообще соображает, что
делает? Ладно еще люди,  но  зачем  нарываться  на  конфликт  с  другими
расами?
   - Спасибо, - ядовито сказала я. - Очень польщена.
   - Я мыслю  в  экономическом  масштабе,  -  отмахнулся  вампир.  -  Из
двадцати приезжающих в Арлисс торговцев десять - эльфы и дриады, шесть -
гномы, трое - вампиры из других долин, и только  один  -  человек.  Одно
дело потерять одного купца из двадцати, и совсем другое - девятнадцать!
   -  Ишь,  как  мы  разбираемся  в  международной  торговле,  -  ехидно
протянула Орсана. - Что ж ты не пошел к Повелительнице в советники?
   Ролар и Орум как-то странно на нее посмотрели, но ничего не сказали.
   - Это все? - спросил вампир у гнома.
   - Нет, не все. Мало того что у Повелительницы крыша поехала, так и  у
подданных не все дома! Поддерживают ее обеими руками, крыльями, клыками,
в общем, чем ни  попадя.  Видел  я  на  днях  нашего  общего  знакомого,
Коббера. Так он сначала сделал вид,  что  меня  не  узнает,  а  потом..,
потом.., нет слов! Нет, ты представь, каков  мерзавец?  Он..,  он..,  не
поставил своему старому другу и кружечки  пива!  -  Орум  задохнулся  от
возмущения. Не зная Всеобщего, по трагической гримасе и  надрыву  в  его
голосе можно было предположить, что злосчастный Коббер прикончил  горячо
любимую матушку гнома.
   - Не переживай, Орум, я восполню эту трагическую потерю,  -  пообещал
Ролар,  звонко  щелкнув  пальцами  над  головой.  Подскочивший  к  столу
мальчишка ловко стряхнул с подноса две кружки  пива,  да  так,  что  обе
встали донцами на  стол,  а  шапки  желтоватой  пены  поползли  вверх  с
угрожающей скоростью.
   Орсана  с  ленивым  интересом  расковыривала   принесенную   котлету,
вытягивая из нее лохмотья неопределенного происхождения.
   - Теперь я понимаю, почему котлета называлась "Сытной",  -  задумчиво
сообщила она. - Один-два укуса -  и  ты  понимаешь,  что  не  так  уж  и
голоден...
   - Вчера на конюшне издох ледащий  жеребенок,  -  подмигнул  гном,  со
свистом втягивая пивную пену. - Я хотел оттащить его на  скотомогильник,
но кто-то меня опередил...
   Орсана торопливо поставила тарелку на пол. Волк  принюхался  и  одним
движением языка сгреб котлету вместе с остатками гарнира.
   Проходившая   мимо   разносчица   нагнулась   за   пустой   тарелкой;
невозмутимость, с которой девица поставила ее на поднос вместе с  прочей
посудой,  заставила  меня  содрогнуться.  Надеюсь,  они   их   хотя   бы
споласкивают?!
   -  Ой,  какая  собачка!  -  тем   временем   засюсюкала   разносчица,
присаживаясь на корточки рядом с волком. - А можно ее погладить?
   - Можно... - устало разрешила  я,  откидываясь  на  спинку  стула.  -
Только это не собачка, а волк, и чужаков он не любит.
   Девица  подскочила  как  ошпаренная,  отдернула  руку.  Волк   лениво
проводил ее прищуренным взглядом и снова опустил морду на передние лапы.
   - А ты сейчас в Арлисс? - невнятно  поинтересовался  гном,  дожевывая
обмакнутый в чесночную подливу хлеб. - Не советую... Особенно с ними...
   Ролар кивнул на волка:
   - У нас нет выбора.
   - А.., ясненько. Ну что ж, успеха вам. Дай хоть клок волос на память,
в урне еще есть местечко!
   - Шуточки у тебя... - поморщился Ролар и  пояснил  для  недоумевающей
аудитории:
   - Гномы сжигают своих мертвецов и хранят частичку их  праха  в  общей
погребальной урне. После сожжения покойного все  друзья  и  родственники
берут по одной щепотке пепла на память. Самым  страшным  оскорблением  у
гномов считается помочиться в погребальную урну врага...
   -  Поэтому  урны  приходится  прятать,  и  как  можно  тщательнее,  -
подхватил  гном.  -  Собственно  говоря,  именно  так  я   потерял   две
предыдущие...
   Мы прыснули со смеху.
   - Орум, я вот чего хочу спросить. - Ролар отставил пустую кружку и  в
упор посмотрел на гнома. - Ты не знаешь,  кто  и  куда  продает  молодых
лошадей,  преимущественно  гнедых,  породы  белорский   рысистый?   Меня
интересуют партии больше десяти штук.
   Ответ нас ошеломил.
   За  последние  три  месяца  сто   пятьдесят   отборных   жеребцов   с
Курякинского конезавода были проданы.., в Арлисс.
   - Что за ерунда?! - так и взвился Ролар. - Зачем нам лошади?  К'яарды
намного выносливее, резвее и умнее!
   Я бы не стала утверждать столь категорично. Возможно, Смолка  и  была
умнее обычной лошади, но использовала свой ум на редкость глупо.
   - Увы, на к'яардов напал мор, -  сокрушенно  развел  руками  гном.  -
Барышник,  приезжавший  за  лошадьми,  жаловался,  что  их  не  успевают
закапывать. Наши жеребчики повыносливее оказались...
   - А кобылы, что - тоже дохнут? - обеспокоенно спросила я.
   - Не знаю, но  берут  одних  жеребцов.  Заплатили  за  пятьсот  голов
вперед, перебили цены наших постоянных клиентов, теперь кони идут только
в Арлисс.
   Мы озабоченно переглянулись.
   - Вы думаете, это связано с... - Я не стала  договаривать,  друзья  и
так прекрасно меня поняли.
   - Не может быть, - решительно заявил Ролар, - совпадение!  Они  могли
купить лошадей и раньше, три месяца назад, или вообще не в Куряках.
   - А светло-гнедые или темные? - уточнил гном.
   - Вроде бы самые обычные, рыжие.
   - Наши лошадушки-то, - ухмыльнулся Орум,  -  мы  единственные  чистую
линию разводим, следим и за статью, и за окрасом.  Курякинских  коней  и
клеймить-то не надобно, любой знаток с первого взгляда отличит.
   - Я не знаток, - отмахнулся вампир, -  а  масть  самая  что  ни  есть
распространенная, у каждого второго селянина такой Гнедко по  полю  плуг
тягает.
   - Ты что?! - возмутился гном. - Сравнил  деревенских  кляч  с  на