егодня
досталось дважды. Но что-либо доказывать не было сил, глаза слипались, а
стоило их закрыть, как появлялось ощущение неторопливого сплава по  реке
на качающемся в такт волнам плоту.
   Покрошив и бросив в котелок стебель дикой мяты, девушка устроилась по
другую  сторону  костра,  укрывшись  серым  шерстяным   отрезом,   грубо
обметанным по краю. Такие покрывала выдают воинам  в  походе:  тонкие  и
легкие, при необходимости они сворачиваются в  тугой  компактный  рулон,
удобный для переноски, на привале защищая спящего от дождя и  ветра,  но
почти не греют. А девушка к тому же отдала мне куртку с  теплой  меховой
подкладкой.
   - Ты не замерзнешь?
   - Та не, - сонно отозвалась  она,  -  я  привычная.  Ты,  можа,  пить
хочешь? Травка зараз настоицца, могу в кубок нацедить...
   Но я уже спала.
 
Глава 11 
 
   Разбудила меня Смолка. Мне как раз снился огромный, почему-то  черный
волк, от которого я долго  убегала  по  дремучим,  гористым  лесам,  еле
волоча налитые  свинцом  ноги..,  в  конце  концов  зверь  догнал  меня,
вспрыгнул на спину, повалил  и  начал  заглатывать  целиком,  начиная  с
головы. Естественно, вид черной усатой морды, обнюхивающей мое лицо,  не
привел  в  меня  в  восторг.  Разбуженная  визгом,   девушка   спросонья
запуталась в  одеяле,  а  выкарабкавшись,  снова  повалилась  на  лежак,
заливаясь веселым смехом.
   Выругавшись, я отпихнула морду  и  села,  протирая  заспанные  глаза.
Неунывающая Смолка приветственно махнула  незнакомке  хвостом,  обнюхала
угли и, прежде чем я успела вмешаться, сунула морду в котелок. За ночь у
меня пересохло во рту, и холодненький мятный настой пришелся  бы  весьма
кстати,  но  Смолка  выхлюпала  его  в  несколько  глотков,  приняв   за
специальный лошадиный компотик. Гулко икнув  в  шлем,  кобыла  удивленно
насторожила ушки и попятилась, не сводя глаз с подозрительной  посудины,
Я без труда изловила ее за узду. В  одном  стремени  висел,  зацепившись
носком, потрепанный мужской сапог; сколько верст его обладатель  позорно
волочился за галопирующей кобылой, знала одна Смолка.
   -  От  бисова  коняка,  -  одобрительно  заметила   девушка.   Только
деревенские недотепы на  ярмарках  заглядывают  лошадям  в  зубы,  чтобы
произвести впечатление опытных барышников и сбить  цену,  настоящему  же
профессионалу достаточно беглого взгляда. Именно таким взглядом  девушка
скользнула по жилистым ногам, подтянутому животу и рельефной мускулатуре
под лоснящейся шкурой. - Твоя?
   Я кивнула. Сапог оказался простецкий, явно не разбойничий; видимо, на
беспризорной  лошадке  решил  прокатиться   какой-нибудь   селянин.   До
чересседельных сумок он добраться не успел, все было на месте, даже меч.
Повертев сапог в руках, я уже собиралась закинуть его подальше в  кусты,
но вовремя услыхала приглушенное бряканье  и  вытряхнула  из  носка  три
золотые монеты в тряпице, немного поднявшие мне настроение.
   Пока я ласкала  и  нахваливала  добычливую  лошадь,  девушка  скатала
одеяло, сполоснула и наполнила котелок водой из фляги.
   - У тебя есть что-нибудь съестное? У меня только хлеб с салом, и того
на один укус.
   Я порылась в сумке и решила пустить в расход  подозрительную  овсяную
крупу, пока она не стала однозначно червивой.  Бросив  мешочек  рядом  с
костром, я привычным жестом коснулась дровяной горки, никак не  желающей
заниматься от вяло тлеющих углей. Сыроватые поленья недовольно затрещали
и  расплевались   искрами,   но   вспыхнули.   Девушка   вздрогнула   от
неожиданности и на всякий случай отодвинулась от костра, а заодно  и  от
меня.
   - А кто ты такая? - запоздало спохватилась я. Она замешкалась, то  ли
подбирая слова, то ли выигрывая время для лжи:
   - Как тебе  сказать...  Так,  мимо  проходила...  Где-то  я  это  уже
слышала.  Девушка  заметила  мою  скептическую  гримаску   и   торопливо
поправилась:
   - Я воин-наемник, хотела напрямки дорогу к  тракту  срезать.  Думала,
охранницей   в   купеческий   обоз   устроюсь   или   телохранительницей
чьей-нибудь. Кстати, меня Орсана зовут.
   Я впервые толком разглядела свою спасительницу.  Типичная  винечанка:
светловолосая, кареглазая и чернобровая, с крупными чертами лица;  моего
роста,  стройная,  но  широкая  в  кости.  Виннесские  женщины  славятся
пышнотелой дородностью, и я  живо  представила  Орсану  лет  эдак  через
двадцать, румяной бабищей в полтора обхвата, с блюдом вареников в  руках
- если, конечно, к тому времени она выйдет замуж, нарожает кучу  детишек
и забросит ежедневные тренировки. Впрочем, спокойная жизнь  ей  вряд  ли
грозила, с таким-то упрямым подбородком и дерзким, насмешливым взглядом.
   - Вольха. А где все?
   - Шо - все? - растерялась девушка.
   - Ну - меч, лук, связка  метательных  ножей,  кольчуга,  наколенники,
парочка кастетов, боевой конь? Что еще входит в экипировку наемника?
   - А.., ты об этом, - погрустнела Орсана. - Увы... Я выросла в  бедной
селянской семье, мать едва наскребла мне на дорогу два десятка  золотых,
а отец  отдал  свой  старый  меч,  сломавшийся  о  башку  того  ретивого
разбойничка. И недели не прослужил, зараза...
   - То есть ты такой же новичок на тракте, как и я, - заключила я.
   - Как и ты? Я  думала,  разбойники  уволокли  тебя  из  какого-нибудь
разграбленного селения и собирались... - девушка  покраснела  и  шепотом
добавила:
   - ..надругаться...
   Я замешкалась, как раньше Орсана.  Естественно,  всю  правду  о  себе
выкладывать  не  стоило.  Но  и  откровенно  лгать  мне  не  хотелось  -
запутаюсь, вызову глупые подозрения, потом  будет  на  меня  коситься  и
задавать каверзные вопросы.
   -  Я  -  магичка,  неделю  назад   получила   диплом   со   свободным
распределением. Тоже ищу работу, но желательно  без  рукопашных  боев  и
надругательств.
   - Магичка? - Орсана  уважительно  присвистнула.  -  А  не  заливаешь?
Видала я магов - сплошь мужики, старые сморчки в колпаках и балахонах со
звездами. Да и ведьмам вроде как положено в избушках зелья мешать, то ли
куриными лапами, то ли суками от удавленников, и захожим  людям  гадости
подстраивать.
   - Гадости - это всегда  пожалуйста,  -  рассмеялась  я.  -  К  твоему
сведению, в избушках сидят только самозванки, морочащие людям  голову  с
помощью тех же лап. Толченые, кстати, куда эффективнее,  у  меня  где-то
пакетик есть... Можем подсыпать в кашу, для запаха.
   - Нет, и так сойдет, - торопливо отказалась Орсана.  -  А  ты  можешь
превратить палку в меч? Я только развела руками:
   - Увы.., сотворением мечей не занимаюсь. Обратись к кузнецу.
   - Жаль, - вздохнула девушка. - У меня осталось шестнадцать кладней, а
мне срочно нужны меч, кольчуга и конь в  полной  сбруе.  Конь  стоит  не
меньше пятидесяти, так что денег хватит разве что на хвост и копыта.
   - Купи пока меч, а с ним и на остальное заработаешь, - предложила я.
   - За месяц? Вряд ли. - Орсана  о  колено  сломала  толстенный  сук  и
подбросила обломки в костер. У меня бы сломалось колено.
   - Сроки поджимают? - участливо поинтересовалась я.
   - Я собиралась поступать в Белорский Легион.  Через  месяц  ежегодный
летний набор, любой воин, выдержавший испытание, будет  зачислен  в  его
ряды - если, конечно, он полностью экипирован. А так придется  ждать  до
следующего года.
   Над котелком поднялась густая пена с подозрительными вкраплениями, но
я не стала портить аппетит дотошным ее изучением,  а  попросту  сдула  в
костер, помогая ложкой. Ничего, наваристей будет.
   - А что за испытание?
   - Да так, ерунда. Поединок на мечах, копьях и арбалетах,  -  небрежно
отмахнулась девушка, нарезая хлеб и сало.
   - Ничего себе, ерунда! - Я знала эти поединки. После них с  ристалища
тихо  и  незаметно  уволакивали   за   ноги   недостаточно   расторопных
претендентов. - Мне кажется, лишний год жизни тебе ничуть не повредит.
   - Воин живет в сражении! - Девушка гордо задрала носик.
   - И в нем же умирает, причем довольно быстро, - согласилась  я.  -  В
любом случае я твоя должница.
   Денег у меня почти нет, но, если хочешь, можем путешествовать вместе,
пока не насобираем тебе на коня.
   - Отличная  идея!  -  Орсана  просияла,  но  тут  же,  спохватившись,
поторопилась уточнить:
   - А ты правда этого хочешь? Мне действительно не помешает компания  -
все веселей, но ведь у тебя, наверное, были какие-то планы?
   План у меня был один: убраться отсюда, причем поскорей и подальше,  а
на досуге хорошенько обдумать сложившуюся ситуацию. В Догеву  мне  ехать
нельзя, это ясно. Тем более, там-то меня и будут ждать. Если же я как ни
в чем не бывало вернусь в Стармин, вампиры  окончательно  уверятся,  что
Повелителя убила я, и потребуют  выдачи  преступницы.  А  нашему  королю
только дай повод расплеваться с вампирами, их долина у него  как  бельмо
на глазу, не дает границу спрямить. К тому же скорбеть о Лене пока рано,
может, волк побегает, проветрится и придет в себя. Как бы  я  о  нем  ни
беспокоилась, искать его самой бесполезно, благоразумнее всего выждать и
потихоньку разведать о косящих под вампиров разбойниках.  Такая  большая
банда просто не могла остаться незамеченной, на ее счету должны  быть  и
другие злодеяния.
   - Нет, никаких, - решительно сказала я, - тракт так  тракт.  Где  он,
кстати?
   Девушка махнула рукой в сторону давешних ночных огоньков:
   - Должен быть там, если верить карте.
   Солнце слепило глаза, разглядеть что-либо на горизонте  было  сложно,
как и оценить расстояние на бескрайней равнине.
   - Поверим, - коротко сказала я, помешивая  пыхтящую  овсянку.  Орсана
благоговейно притихла: наступал самый ответственный момент, до  которого
крупа еще не упрела, а после - намертво пригорала к стенкам.
   Каша удалась на славу. Обжигаясь и дуя на полные ложки, мы слопали ее
прямо из котелка,  а  поскребышами  занялась  Смолка.  Увлеченная  едой,
кобыла позволила Орсане фамильярно  похлопать  себя  по  холке,  но  так
мрачно глянула на нее поверх шлема, что  я  поспешила  втиснуться  между
дамами, для вида поднимая вылизанный до блеска котелок. Наемница, ничего
не заметив, уже примерялась к стременам.
   - Двоих свезет или по очереди поедем? Ты первая, если хочешь.
   - Тут недалеко, может, пешком  прогуляемся?  -  предложила  я,  ломая
голову, как бы потактичнее объ-яснить Орсане, что моя  лошадь  вообще-то
не лошадь и очень придирчива в выборе седока.
   Но девушка только усмехнулась:
   - Садись!
   Я еще не успела выпрямиться в седле, а она уже легко вскочила  сзади,
едва коснувшись рукой  крупа.  Смолка  ревниво  оглянулась,  но,  увидев
поводья в моих руках, посчитала Орсану за еще  один  тюк  с  поклажей  и
успокоилась.
   - Устанет - спрыгну. А за меня не беспокойся, я и рядом бежать  могу,
меня на тренировках учили. Лишь бы за стремя ухватиться, а  там  хоть  в
галоп.
   Я украдкой перевела дух. Не видала она Смолкиного галопа, осталась бы
в стремени одна рука.
   Двойная ноша никак не сказалась на кобыле, она с неизменной  энергией
рвалась вперед, то и дело приходилось осаживать. Мало ли, вдруг давешние
разбойники  заждались  нас  в  селе,  а  подуставшая  лошадь  не  сумеет
достаточно быстро от них оторваться?  Я  не  сомневалась,  что  в  конце
концов мы все равно их обгоним, но чем меньше по  нам  выпустят  болтов,
тем лучше.
   Орсанины мысли двигались в том же направлении.
   - Него они к тебе прицепились?
   - Обыкновенные грабители, - солгала я, радуясь,  что  наемница  сидит
сзади и не видит моих глаз, - деньги отобрали, потом  надругались  бы  и
убили...
   - Над ведьмой? Подвесив на дереве вниз головой?  Что-то  не  верится.
Больше похоже на допрос или склонение к недобровольному сотрудничеству.
   - Леший их знает, из-за тебя я не успела толком с ними  побеседовать,
- выкрутилась я. - А кто тебя тренировал? Здорово дерешься.
   Орсана почему-то замялась:
   - Да так.., отец, дядя немного. Они всю жизнь в  Легионе  прослужили,
потомственные вояки, дома только и разговоров было, как  и  кого  они  в
капусту секли.
   - И тебе захотелось?
   - А кто меня спрашивал? Учили мечом махать, потому  что  сами  ничего
другого не умели, - с досадой отозвалась  девушка.  Похоже,  прощание  с
родными не было таким уж сердечным.
   - Почему же они не  пристроили  тебя  в  Винесский  Легион?  Конечно,
последняя война между Белорией и  Винессой  больше  напоминала  дурацкий
розыгрыш: армии вышли на поле, покосились одна  на  другую,  после  чего
наша  отступила  без  боя,   а   ваша,   удивленная,   даже   не   пошла
мародерствовать по селам. Но кто может поручиться, что в  следующий  раз
вы с отцом не столкнетесь нос к носу?
   - Во-первых, после той войны у нас с вами мирный договор на пятьдесят
лет, на мой век хватит, а  во-вторых,  в  Винесский  Легион  девушек  не
берут. Кстати, папа рассказывал, что по селам  они  все-таки  пошли,  но
очень вежливо и за свои деньги, потому  как  возвращаться  из  похода  с
пустыми  руками  стыдно,  надо  хоть  сувенирчик,  куклу  соломенную   в
национальном костюме теще в подарок привезти. Ну и сало у  вас  дешевое.
Долго их потом интересовало - это  все-таки  война  была  или  белорская
народная  потеха:  бросить  соседям  вызов,  собрать   армию,   эффектно
промаршировать через  полстраны,  а  потом  извиниться  и  сказать,  что
пошутили? Для поддержания народных промыслов и сбыта лежалого сала?
   - Да, наш король специалист по народным потехам,  -  вздохнула  я,  -
одна осада Замкового холма чего стоит! Наверное, это он  перед  "войной"
тренировался.
   - Какого холма?  -  заинтересовалась  наемница.  Пришлось  рассказать
Орсане эту печальную и поучительную историю. Заодно и дорогу скрасили.
   ...В позапрошлом году сравнялось сто лет со дня  взятия  королевскими
войсками вышеупомянутой крепости на холме за городом. Никто толком и  не
помнил, против какого врага сражался наш отважный народ  и  откуда  этот
самый враг в крепости взялся, главное, что победили те, кто следует,  то
есть мы. Вот король и решил отметить эту славную дату  потешным  взятием
развалин. В стране  был  объявлен  праздник,  падкий  на  зрелища  народ
радостно потек в столицу, а Наум ради такого случая  велел  отполировать
свои  парадные  доспехи,  проржавевшие  за  ненадобностью,  и  подновить
крепость хотя бы спереди. Добросовестные  строители  в  положенный  срок
возвели каменную стену на зубчатых остатках старой кладки - правда,  как
и просил король, только перед крепостными воротами. Судя по  всему,  сие
укрепление было рассчитано на безгранично тупого и упрямого врага, сверх
меры обремененного рыцарской честью.
   Защитниками  крепости  назначили  опальных   придворных,   обряженных
загадочными  врагами,   то   есть   в   черные   кожаные   доспехи   без
опознавательных знаков. Сам король пожелал возглавить элитный  рыцарский
отряд, на всякий случай нацепив поверх шлема самую большую  и  блестящую
корону, чтобы какой-нибудь не в меру ретивый защитник не вздумал нанести
урон его хрупкому величеству. Вокруг крепостного холма расставили  лотки
со сластями и  пивом,  десятки  менестрелей,  перекрикивая  друг  друга,
оглашали окрестности надрывными песнопениями - почему-то в честь  Наума,
а не настоящего победителя, бродячие фокусники давились  огнем,  а  воры
беспрепятственно облегчали карманы зевак, глазеющих на шествующее к горе
воинство. Враги тоскливо наблюдали за ним с гребня стены, держа наготове
длинные палки, деревянные мечи и  ведра  с  холодной  водой,  заменяющей
кипящую смолу.
   Заголосили боевые трубы,  король  торжественно  спешился  у  подножия
холма, отсалютовал противнику мечом и им же  картинно  указал  армии  на
крепость.
   Рыцари браво бросились на приступ.
   Увы, король не принял в расчет одну досадную  мелочь  -  его  далекий
предшественник брал замок в засушливое  лето,  а  нынешнее  выдалось  на
редкость дождливым,  отчего  глинистая  земля  на  лысых  склонах  холма
превратилась в скользкую грязь, взобраться по которой затруднилась бы  и
коза, не говоря уж о сотне закованных в броню рыцарей.
   Первому десятку возглавляемых  Наумом  энтузиастов  удалось  каким-то
образом обмануть законы природы и взбежать довольно  высоко,  локтей  на
сорок, но защитники даже не успели плеснуть в нахалов водой, как  и  без
того сырая земля поехала у тех под ногами.
   Зрительницы предусмотрительно зажали уши своим малолетним детишкам  -
перемазанная грязью  куча  наряду  с  грохотом  издавала  многочисленные
ругательные звуки, складывающиеся в отдельные слова и даже  заковыристые
предложения.
   Мало-помалу куча расползлась,  явив  в  самом  низу  слегка  помятого
короля  в  погнутой  короне.  Немного   отдышавшись,   обозленный   Наум
скомандовал повторную атаку, на сей раз  не  вдохновляя  рыцарей  личным
примером, а осуществляя чуткое руководство с помощью широкой трубы.
   Рыцари упрямо подбирались к крепости на  карачках,  подтягивались  на
воткнутых в землю мечах и даже ползли, упираясь острыми носами  железных
сапог и шипастыми наколенниками. Стоило одному из них сорваться, как все
ниженаступающие  спелой  виноградной  гроздью  срывались  с  места  и  с
нарастающей  скоростью  скользили   вниз.   Некоторые,   махнув   рукой,
попытались подобраться к замку с задней, практически разрушенной  стены,
но  доблестные  защитники,  оскорбленные  в  лучших  чувствах,   наотрез
отказались воевать с таким недобросовестным врагом и с позором отправили
его обратно. Впрочем, некоторые нападающие категорически отказались  как
уходить, так и сражаться дальше - они смешались с  врагом,  расселись  у
стен и, развернув собранные заботливыми женами узелки, мрачно захрустели
свежими огурчиками с хлебом.
   Народ бурно ликовал, Наум скрежетал  зубами.  Нахохотавшись  всласть,
осажденные сжалились и стали бросать врагам веревки. С  огромным  трудом
перевалив  через  гребень,  рыцари  большей  частью  благодарили   своих
спасителей, со стонами валились в тенечек, стягивали шлемы и жадно  пили
из ведер со "смолой".  Увы,  отдельные  осаждавшие  проявили  редкостное
коварство и попытались сорвать реющий над крепостью флаг,  что  означало
бы ее захват, но защитники тут  же  опомнились,  возмутились  и  не  без
помощи  благородных  рыцарей  стали  спихивать   предателей   вниз.   Те
безостановочно катились с холма под улюлюканье зрителей.
   Потеха продолжалась добрых два  часа,  пока  вконец  обессилевшие  от
смеха враги сами не сняли злосчастный флаг. Историческая  справедливость
была восстановлена...
   А мы тем временем подъехали к селу - неожиданно большому,  от  города
его отличало только отсутствие каменных домов  и  мостовой.  Именовалось
оно Раз-дорьем, стояло  на  Витягском  тракте,  пересекающем  Белорию  с
запада на восток, чуть наискось, от Винессы до Ясневого Града; тракт  же
был центральной сельской  дорогой.  По  ней  почти  непрерывно  тянулись
путники - торговцы, бродяги, гонцы, наемники, гастролирующие  артисты  и
жулики (зачастую одно и то же), менестрели  и  прочий  неугомонный  люд.
Конечно же, в селе имелся постоялый двор, а при нем  -  корчма  "Дубовый
пенек", всегда полная народу и новостей.
   Орсана осматривалась по сторонам с таким интересом, словно  в  первый
раз  увидела  корчму  изнутри.  Ее  взгляд  поочередно  задерживался  на
чесночных плетенках, охраняющих  корчму  от  нечисти,  огромных  кружках
пива, свисавших с потолка светильниках, пока не горевших, но еще с  утра
заправленных маслом, массивных, неподъемных столах и лавках, сколоченных
из дубовых брусьев - чтобы, ежели кто затеет драку, не  сумел  разломать
или оторвать от земли.
   За несколько серебряных монет мы сняли  комнату  на  ночь,  маленькую
запирающуюся клетушку на втором, чердачном этаже, отнесли  туда  вещи  и
договорились об ужине и завтраке для себя и  лошадки.  На  нас  корчмарь
посмотрел сонно и равнодушно, а вот Смолка привела  его  в  восторг,  он
долго цокал языком, любуясь ею из окна, потом умиленн