ицу, что нет. Мисс Фишгард, сложив руки на груди и возведя очи горе, пропела:
     - Позволь той, чьи девственные мечты разбились о родительское корыстолюбие, уверить тебя, что "только любовь правит миром!". Дорогая Китти, не соблазняйся суетным успехом!
     - Нет, нет, уверяю тебя, не стану! - заверила Китти. - Но о ком ты грезила в своих девических мечтах, Фиш?
     - Увы! - вздохнула мисс Фишгард. - По положению он был ниже, но я всегда верила, что характер его достоин уважения. Однако мне пришлось подчиниться моему дражайшему папе, решившему, что нашему браку не бывать.
     Она встретила вопросительный взгляд мисс Чаринг и покачала головой, прошептав:
     - Он служил учеником аптекаря, очень красивый молодой человек, любовь моя, и выглядел совсем как джентльмен. Я как сейчас его вижу, когда он заворачивал пилюли, которые бедный папа принимал от несварения желудка. Но мне, разумеется, от этого не легче!
     - Я думаю, - заметила Китти, представив несчастную мисс Фишгард в муках любви к ученику аптекаря.
     - Вряд ли мне нужно тебе напоминать, мой незабвенный папа, подобно мистеру Рэттрею, был рукоположен в сан.
     При этом имени Китти пробудилась от грез и заявила решительно:
     - Прошу тебя, не говори при мне о Хью! Только подумай, Фиш, он хотел меня уверить, что женится на мне из жалости!
     Мисс Фишгард, которая сразу же невзлюбила Хью, возмутившись его намерением убедить мистера Пениквика заменить ее гувернанткой, способной обучить Китти итальянскому, щелкнула языком и покачала головой, заявив, что, по ее мнению, мистер Рэттрей грешен в лицемерии.
     - Не ведаю, как так получилось, любовь моя, - заметила она значительно, - хотя он потрясающе красив, я никогда не могла заставить себя поверить ему! Мистер Рэттрей скрытен. Надеюсь, можно верить, что он истинно духовное лицо, однако все же известны случаи, когда сутана скрывала.., да вспомни хоть Шедони, душечка!
     Одна мысль о возможных параллелях между порочным монахом популярного романа миссис Радклифф и Хью вызвала приступ такого откровенного хихиканья, что мисс Фишгард даже оскорбилась, и большого труда стоило ее умиротворить. В действительности, только желание узнать обстоятельства неожиданного сватовства мистера Стандена удерживали ее возле постели мисс Чаринг.
     Почувствовав, что ей нечего прибавить к тому, что уже сказано в салоне, Китти повторила ей объяснения нареченного. Мисс Фишгард сразу же прониклась сочувствием к мукам, которые, вероятно, испытывал несчастный Фредди, вынужденный скрывать безнадежную страсть к мисс Чаринг.
     Погруженная в мечтания о своих любимых героях, она даже забыла о достоинствах мистера Веструдера. Но как только эта мысль вновь посетила ее, она осмелилась спросить, нет ли известия от этого джентльмена.
     - Господи, да нет! - беззаботно ответила Китти. - Я и не ждала его в Арнсайд по такому поводу!
     Мисс Фишгард вздохнула.
     - Как часто мы ошибаемся в близких! - заключила она. - Когда мистер Пениквик оказался настолько добр, что посвятил меня в свои намерения, признаюсь, я прежде всего ожидала увидеть в Арнсайде мистера Джека.
     - У меня не было такой уверенности! - возразила Китти. - Да и малейшего желания увидеть его здесь.
     Мисс Фишгард робко посмотрела на свою воспитанницу, поймав опасный огонь в огромных глазах, устремленных на нее, и с сомнением промолвила:
     - Мне иногда казалось, любовь моя...
     - Что тебе казалось, дорогая Фиш? - подсказала мисс Чаринг обманчиво ласково.
     - Только то, что такой весьма красивый молодой человек, в котором столько изящества... - Мисс Фишгард помедлила. - И, в конце концов, нельзя не припомнить, что он чаще других бывал в Арнсайде в последнее время!
     - Естественно. Он - фаворит дяди Метью! - быстро нашлась Китти. - Что касается остального, я полагаю, он чертовский пройдоха, как сказал бы Фредди! Дорогая Фиш, уж не причислил ли он тебя к списку своих поклонниц? Самый опасный волокита в городе, поручусь! Он хорош для развлечения, но судьба женщины, которая примет его ухаживания серьезно, связана с горькими разочарованиями. Но хватит об этом болтуне! Дело в том, Фиш, что Фредди жаждет представить меня своим родителям и собирается забрать меня в Лондон почти немедленно.
     - Но Китти, ты уже знакома с дражайшей леди Легервуд, - возразила мисс Фишгард. - И с лордом Легервудом тоже. Он, кажется, сопровождал миледи в Арнсайд по случаю...
     - Да, но это было больше года назад, - отметила Китти. - К тому же родственники лорда Легервуда - а у него их много, и я ни с кем из них не знакома! Кроме того, мое приданое. Его надо заказать в больших ателье и... Ты не можешь не согласиться, Фиш, что мне вполне уместно навестить Легервудов!
     Мисс Фишгард признала это, но осмелилась осведомиться, кто займет место Китти в Арнсайде, пока та будет наносить визит вежливости.
     - Как кто? Ты, конечно, - заявила Китти с сияющей улыбкой.
     Мисс Фишгард не раз уже с замирающим сердцем думала о том времени, когда ей на старости лет придется искать новое место. То, что она была способна мужественно смотреть в лицо будущему и подавлять в себе эгоистическое желание, чтобы воспитанница ее осталась незамужней и по-прежнему нуждалась в ее наставлениях, говорило только о добрых сторонах ее характера. Известие о том, что услуги ее по-прежнему понадобятся, не снимая главной тяжести с ее души, повергло ее в смятение.
     - Остаться, чтобы вести дом мистера Пениквика? - вскричала она. - О, Китти, как ты могла подумать такое? Он же ненавидит меня!
     - Чепуха! - возразила Китти бодро. - Только тебя он и может изводить и запугивать, Фиш! Только представь, как бы он страшно разозлился, если бы ты покинула Арнсайд! Ты только должна твердо держаться. Помни, как он ненавидит незнакомые лица рядом с собой! Если ему вздумается впасть в ярость или кинуть в тебя палкой, стоит только сказать ему, что ты немедленно уезжаешь, как, я уверена, он тут же исправится. - Она поймала тревожный взгляд мисс Фишгард и заметила умоляюще:
     - Пожалуйста! Фиш, не предавай меня, прошу тебя! Он никогда не позволит мне уехать в Лондон, если ты тоже оставишь его! Только на месяц, Фиш! О, Фиш!..
     Тронутая такой пылкостью чувств, мисс Фишгард вытерла слезы и заявила, что никакая сила на земле не заставит ее подвести дорогую детку. Но она сочла своим долгом прибавить, что никоим образом не ожидает изъявлений особой радости мистера Пениквика при известии о помолвке.
     - Одно словечко, любовь моя, - проговорила она, все еще судорожно вздыхая. - Я думаю, что с самого начала он намеревался вручить тебя мистеру Джеку! Ты не могла не заметить, как он раздражен тем, что мистер Джек не явился в Арнсайд, и как он желал знать его намерения. Спиддл сказал мне сейчас - не то чтобы я сплетничала со слугами, но ты знаешь их манеру! - так вот, он сказал, что мистер Пениквик в таком исступлении, в каком никогда не был. Он и в мыслях не имел, что мистер Джек не покажется по такому поводу. И я имею серьезнейшие основания полагать, что вы с мистером Фредериком можете встретить сильное противодействие и очень мало вероятности, что дядя согласится на твой предполагаемый визит в Лондон.

***

     Однако когда жених и невеста на следующее утро явились на зов мистера Пениквика в его гардеробную, он удивил их почти настораживающе любезным приемом. Как он принял известие о помолвке, переданное верным камердинером, Спиддл, естественно, не сообщил молодой паре.
     К тому времени, когда Китти и мистер Станден (отнюдь не "жаворонок") предстали перед ним, мистер Пениквик успел подкрепиться завтраком и сидел в кресле с полочками у огня в гардеробной, с шалью на коленях и другой на плечах. Его бессильная фигура и полутрясущиеся руки говорили о том, что этим утром он олицетворяет собой старческое бессилие. Но в пронзительном взгляде, который он бросил на свою племянницу, не было ничего старческого.
     - Ну, дорогая, - он внимательно глянул на Китти, - мне сказали, я могу пожелать тебе счастья. Да?
     - Если вам угодно, сэр, - ответила Китти, покорно наклоняясь к его щеке.
     - Да, я и в самом деле желаю тебе счастья! - заявил он решительно. И, обратив проницательный взгляд на Фредди, прикрыл глаза. Лицо его исказилось, возможно, от приступа подагры. - Поздравляю и тебя, Фредерик!
     Он снова открыл глаза и еще раз взглянул на удачливого соискателя, но отвел их с видимым содроганием. Это было несправедливо: достопочтенный Фредерик отдал должное моменту галстуком "а-ля трон д'амур", столь же сложным, сколь эффектным. Не один из тех, кто оспаривает звание законодателя мод, многое бы отдал, чтобы изучить последовательность его извивов и несколько отчаянных франтов без колебаний назвали бы гением создателя его жилета. Совсем иначе отнесся ко всему этому великолепию мистер Пениквик. Дрожащей рукой он достал табакерку, подкрепил силы изрядной порцией "Ната Брауна", энергично чихнул, захлопнул табакерку и произнес с видом человека, который принял решение выполнить мучительный долг:
     - Прекрасно, примите мое благословение!
     Китти выжидающе смотрела на нареченного, но Фредди, обессилев под устремленным на него завораживающим взглядом, совершенно позабыл свою тщательно вытверженную роль и просто сказал, что чрезвычайно обязан. Поняв, что ей не приходится надеяться на этого беднягу, сдавшегося на милость победителя, Китти решила действовать самостоятельно:
     - Да, сэр, Фредди просит меня отправиться на Маунт-стрит, чтобы формально представиться его родителям, если вы не возражаете.
     Увидев свою оплошность, Фредди быстро нашелся.
     - Скорее всего, забыли ее, - объяснил он. - Хорошо бы им напомнить.
     - Идиот! - поежился мистер Пениквик. Его внимательный взгляд остановился на Китти. Последовала пауза.
     - Лондон, а? Что вы собираетесь там делать, мисс?
     Сердце у Китти застучало.
     - Если.., если леди Легервуд будет настолько добра, что пригласит меня, сэр, я.., я сделаю все, что она пожелает, конечно! - вымолвила девушка.
     - Расскажи мне еще! - возмутился мистер Пениквик. - Едешь в город повесничать - вот чего ты хочешь! - Он взглянул на Фредди. - Как там Эмма, твоя мать? Ложа в опере, игра в Карлтон-Хаус? Она была с иголочки, как новенький пятипенсовик, когда я ее видел в последний раз, наверное, пятидесяти фунтов едва бы хватило оплатить то, что она нацепила на плечи. Твой отец позволяет ей прожигать состояние на мишуру!
     - Нет, - промямлил Фредди.
     - Что значит "нет"? - уставился на него мистер Пениквик.
     - Нет, вы не правы, - вымолвил Фредди с неподдельной любезностью. - Гораздо больше, около пятидесяти фунтов стоит только ее платье, а еще перчатки, шляпка и все прочее! Черт, сэр, моя ма не покупает дешевку на Крантборн-Элли! В жизни такого не слышал!
     Мистер Пениквик стиснул костяную трость, и его вид на какую-то секунду стал настолько угрожающим, что Китти испугалась, вдруг ее "нареченный" сбежит с поля боя. Но так как мистер Станден в эту минуту обнаружил пушинку на лацкане фрака и осторожно снимал ее, он оставался в полном неведении относительно опасности, которой подвергался. К тому времени, когда он взял на себя труд вновь подарить вниманием двоюродного деда, мистер Пениквик вновь обрел контроль над собой и просто бросил:
     - Толстосум твой отец!
     - О да, - согласился Фредди.
     Мистер Пениквик смотрел на него, прищурясь.
     - Надеешься, я отпущу Китти в Лондон? - выкрикнул он внезапно. - Надеешься, матушка будет брать ее на светские вечера?
     - Естественно, - сказал Фредди глубокомысленно. - На таких только мать и бывает.
     - Гм! - пробурчал мистер Пениквик, угощаясь еще одной порцией табаку. - Ах ты, маленькая кокетка! - хохотнул он неожиданно. - Проклятье, я дам тебе поехать! - Но смех замер, мука исказила лицо, он воскликнул со стоном:
     - Но ты расточишь мои деньги на туалеты!
     - Нет, нет, - пробормотала Китти, сжимая руки. - Только немножко, сэр, обещаю!

     - Я не могу этого допустить! - Мистер Пениквик вновь впал в ярость. - Ты меня разоришь!
     - Но вы же обещали, если я выйду замуж, то дадите сто фунтов на приданое! - напомнила ему Китти с отчаянием.
     Он горестно покачал головой:
     - Ты захочешь большего. Важничать по городу! Уж я-то знаю!
     - Нет, сэр, я не стану! - заверила она.
     - Конечно, станешь, - вмешался Фредди, - я говорил тебе об этом вчера вечером!
     - Фредди, пожалуйста, попридержи язык!
     - Черта с два! - заявил Фредди, чувствуя себя на твердой почве. - Городскую обновку ты и за сотню не купишь. Думаю, больше чем на одно платье не хватит!
     - Что? - пронзительно вскрикнул мистер Пениквик.
     - Ну хорошо, может, два, - уступил Фредди, желая подчеркнуть значительность предмета.
     - О, дядя Метью, не слушайте его, пожалуйста! - умоляла Китти.
     Сообразив, что нанес престарелому родственнику жестокий удар, Фредди пошел на попятную:
     - Не с чего выходить из себя, сэр, смею заверить, ма купит Кит немного тряпок. Всегда готова сорить деньгами!
     Ход оказался удачным. Ибо, как ни мало любил мистер Пениквик тратить деньги, еще больше он боялся прослыть неимущим. Он сразу поднял трясущуюся голову и наградил Фредди парочкой отборных выражений. После чего, издав еще один стон, велел Китти подать ему шкатулку из гардероба подле кровати. Когда она достала ее, он взял ключ и, стараясь, чтобы ни она, ни Фредди не могли заглянуть в нее, открыл. Порывшись, достал пачку перевязанных банкнотов. Посмотрев на них с минуту, с тоской отвернулся и, не глядя, вручил их Китти, простонав:
     - Возьми, береги их, девочка! Подумать только, что столько денег будет растрачено впустую!
     Китти торопливо положила пачку в карман, боясь, что он передумает. Она попыталась в подобающих словах выразить свою благодарность, но он оборвал ее, бросив, что никто не смеет обвинить его в том, что он скупится на нее. Но только фраза эта была произнесена, новый кошмар предстал перед ним. Несколько мучительных минут казалось, что весь план Китти провалится. Техническая сторона поездки предстала как совершенно неразрешимая. Идею путешествия в дилижансе отвергли сразу из-за отсутствия горничной, которая могла бы сопровождать барышню. А предложение Китти нанять карету из денег, предназначенных на приданое, вызвало такой приступи гнева, что банкноты чуть было не перекочевали обратно. Он припомнил ей и о невообразимом корыстолюбии форейторов, и о точном количестве перемен лошадей, и о всех других расходах, которые она понесет. Но Фредди, которого начала уже тяготить душераздирающая сцена, вмешался и предложил очень простое решение:
     - Возьму ее с собой в город.
     Все выгоды подобного путешествия мгновенно представились воображению его двоюродного деда, и он наградил племянника быстрым одобрительным взглядом. Протестовала на сей раз Китти. Она не могла не понимать, что леди Легервуд должна иметь хоть малейшее представление о ее предстоящем визите или, по меньше мере, о помолвке старшего сына. Оба, и мистер Пениквик, и Фредди, считали эти соображения пустячными, мистер Пениквик считал, что его племянница не может не принять в свою семью его воспитанницу, Фредди же уверял, что родителей следует брать штурмом и не оставлять им времени на размышление.
     Последнее замечание заставило мистера Пениквика бросить на него еще один проницательный взгляд, но он ничего не сказал, нюхая табак и посматривая искоса на Китти. Она все еще протестовала, но когда любящий опекун пригрозил, что если она предпочтет не ехать в Лондон сейчас с Фредди, то не поедет вовсе, ей пришлось уступить.
     Последовала пауза, во время которой мистер Пениквик о чем-то сосредоточенно размышлял, но когда молодая пара, обменявшись выразительными взглядами, собиралась уже откланяться, он пришел в себя и предупредил:
     - Не нужно пока шумихи в газетах!
     Фредди, у которого не было ни малейшей склонности афишировать помолвку, воспринял столь своевременное пожелание с живейшим удовлетворением и полным отсутствием посторонних соображений, но Китти, с ее более пытливым умом, посмотрела подозрительно на мистера Пениквика и резко спросила:
     - Почему же не нужно, дядя Метью?
     - Не важно почему, - ответил старик раздраженно. - Господи, девочка, ты что, меня за дурака держишь? Думаешь, я не понимаю, что ты ведешь двойную игру?
     Он с удовлетворением отметил краску на щеках воспитанницы и хохотнул.
     - Хорошая девочка! - одобрил он. - Смею заметить, если тебя приодеть попышнее, ты не будешь выглядеть так дурно. Но помни! Я не собираюсь выносить твою Фиш больше чем один месяц!
     С таким напутствием он отпустил своих посетителей, с тем чтобы спешно заняться приготовлениями к их отъезду, поскольку и так был введен в лишние расходы пропавшим даром обедом для Фредди минувшим днем.
     Когда их уже не могли услышать, Китти сжала руку Фредди и воскликнула:
     - О, Фредди, как мне отблагодарить тебя? Надеюсь, тебе не очень неловко!
     - Нет, ну что ты, - улыбнулся Фредди, как всегда воплощая собой любезность. - Просто решил, что пора уже сделать старому скряге ручкой. В жизни не видел такого сквалыги!

Глава 6

     Поскольку гардероб мисс Чаринг не отличался разнообразием, с укладкой вещей покончили быстро, и вскоре после полудня молодая пара отправилась в Лондон. Радость мисс Чаринг по поводу головокружительного успеха ее усилий получить согласие опекуна на поездку омрачалась лишь страхом, что те, на гостеприимство кого она рассчитывала, вовсе не испытают равного удовольствия при ее появлении, да слезливым вниманием мисс Фишгард, которая плакала не переставая, пока помогала Китти собираться. Бедняжка сокрушалась по поводу того, что с ней будет и сумеет ли она удовлетворительно ухаживать за мистером Пениквиком. Напоминание о том, что пока этого никому вполне не удавалось, ее не утешало, перспектива разлуки с Китти на целый месяц настолько потрясла ее чувства, что она продекламировала между рыданиями:
     "Все, что в лесах и долинах сердце прельщало,
     Там, где мир пребывал в одиноком молчанье,
     Вместе с улыбкой ее отлетевшей
     Прелесть и чары свои потеряло"
     Брови Китти, более практичной по натуре, поползли вверх.

***

     - Боюсь, что сегодня настолько мрачно и холодно, что леса и долины вовсе не прельщают, Фиш! И "мир" не может пребывать в Арнсайде, пока у дяди Метью приступ подагры!
     - Иногда, Китти, - произнесла мисс Фишгард трагическим тоном, - я удивляюсь тебе! Или "муки с рыдающей душой разлуки" чужды тебе?
     Этот упрек пробудил в Китти такое раскаяние, что на первых порах путешествия она мрачно и односложно отвечала на замечания своего спутника.
     - Неважно себя чувствуешь? - заботливо спросил Фредди.
     - Я такая подлая, Фредди! - призналась она. - Бедная Фиш спросила, испытываю ли я боль от разлуки с ней, а я ничуточки не испытываю!
     - Понимаю, - без колебаний согласился Фредди. - Да и вообще, она какая-то странная! Знаешь, что она мне сказала сегодня утром? Спросила, как я спал. Я ответил, как можно спать, когда чертова сотня петухов кукарекает во все горло. А она пробормотала, что сельские звуки бодрят дух и чего-то дают в томную душу.
     - Купер, - сообщила Китти подавленно. - "И возвращают музыку томной душе".
     - Вот я и говорю, пыльным мешком трахнутая! - кивнул Фредди. - Часто слышу: кто-то там отправился в деревню отдыхать. Я никогда не верил, что это им приносит хоть крупицу пользы. Сама суди, если большую часть ночи глаз не смыкаешь из-за петухов, ясное дело, не приносит. Слушай, Кит, у старухи явно чердак не в порядке!
     - Нет, она просто предана поэзии, - объяснила Китти.
     - Ну я же и говорю, - резонно заключил мистер Станден.
     Но тут более насущная мысль пришла ему в голову.
     - Сколько старый сквалыга отвалил тебе в пачке?
     - О Фредди, - воскликнула Китти в благоговейном ужасе, - двести пятьдесят фунтов. Я уверена, что и половины не потрачу. Вот что больше всего меня волнует! Они здесь, в моем ридикюле, но только представь, что если меня о