порта? - встревожилась мисс Марлоу.
     - Нет! - мрачно ответил молодой мистер Орде. - Паспорта при мне, причем не только наши с тобой, но и все остальные!
     Услышав эти слова, мисс Марлоу чуть не упала в обморок.
     Нет, у мисс Марлоу и мистера Орде определенно что-то не так, решил Синдерби.
     Агент догадывался, что в Кале ему придется несладко, но он никак не рассчитывал, что придется полдня рыскать по галантерейным лавкам в поисках ночной рубашки для шестилетнего ребенка.
     К сожалению, это было только началом его неприятностей. Ни деньги сэра Наджента, ни собственное красноречие мистера Синдерби не помогли ему раздобыть две дополнительные спальни в переполненном "Серебряном льве". Мисс Марлоу пришлось поселиться в комнате для служанки ее светлости, а мистер Орде разместился с сэром Наджентом, что, естественно, не привело в восторг ни одного из джентльменов. Молодая девушка, которую наняли прислуживать ее светлости, вряд ли устроит капризную госпожу, поскольку ей не доставало хороших манер. Значит, жалобы леди Ианты не заставят себя долго ждать.
     Вернувшись в гостиницу после набега на магазин в поисках ночной рубашки, Синдерби обнаружил, что мастер Рейн наотрез отказался от превосходной bonne, которую агент для него нашел.
     - Вынужден был отослать ее, - сообщил ему сэр Наджент. - Глупая девчонка начала лопотать с Эдмундом по-французски. Конечно, мальчишке это пришлось не по душе, и он сразу же рассердился. Я понял, чем все закончится, как только она произнесла свое "бонжур". "Вот увидите, - предупредил я мисс Марлоу, - она у нас долго не задержится". Так и получилось. Однако это неважно. Мисс Марлоу собирается присматривать за Эдмундом. Чертовски удачно, что мы захватили ее с собой.
     Леди Ианта слегла в постель, как только они прибыли в "Серебряный лев". Так что ужинать в отдельной гостиной уселись только три участника экспедиции. Эдмунд, который ожил, словно по мановению волшебной палочки, едва только ступив на твердую землю, заснул в узкой кроватке, которую поставили для него в мансарде, где находилась комната Фебы. Лакей сэра Наджента присматривал за мальчиком, пока господа ужинали, и одновременно стирал и гладил единственную рубашку Эдмунда. Петт пообещал делать это каждый день до тех пор, пока в гардеробе юного джентльмена не появится что-нибудь еще.
     Феба слишком устала после тяжелого плавания, чтобы поддерживать вежливую беседу, а Том погрузился в личные проблемы. Поэтому вся тяжесть по поддержанию светской беседы легла на плечи сэра Наджента, который в течение ужина развлекал компанию воспоминаниями о счастливых происшествиях. Однако после того, как тарелки были убраны, он извинился и отправился насладиться одной из своих сигар.
     - Слава Богу, наконец-то мы остались одни! - воскликнул Том. - Феба, необходимо обсудить наше положение. Нужно во что бы то ни стало решить, как поступать дальше. Не хочу преувеличивать, но факт остается фактом - мы оказались в чертовски тяжелой ситуации.
     - Похоже, ты прав, - с поразительным спокойствием согласилась мисс Феба Марлоу. - Но по крайней мере я знаю, что мне делать. Надо написать два письма. Я поговорила с туристским агентом сэра Наджента, и он обещал договориться, чтобы их переправили в Англию первым же рейсом. Письмо бабушке и паспорта доставят прямо в гостиницу "Корабельная", правда, мистер Синдерби предупредил меня, что если ветер не изменит направление, завтра ни одно судно не отплывет. - Феба тяжело вздохнула и покорно произнесла:
     - Другого способа сообщить новости бедной бабушке у меня нет.
     - А кому второе письмо? Салфорду? - проницательно осведомился Том.
     - Конечно, ему. Если герцог до сих пор не знает, куда бежала Ианта...
     - Я в это что-то не очень верю, - не дал ей договорить Том Орде. - Особенно если он услышит о знаменитой карете Фотерби.
     - Я тоже надеюсь на это, - кивнула Феба. - Но герцог мог и не слышать об этом, поэтому я сообщу ему новости, напишу, что останусь с Эдмундом и буду любыми путями стараться отправлять ему с дороги весточки, где бы мы ни останавливались.
     - Ого! - воскликнул Том. - Вот значит как ты решила! Тогда письма подождут! Сначала обсудим наши дела! Сколько у тебя денег? - Феба Марлоу покачала головой. - Нисколько? Я так и думал. Все мое богатство состоит из меньше чем двух Желтых Парней*, пятнадцати шиллингов и нескольких полупенни. Пачка бумажных ассигнаций, которые дал мне отец, осталась в чемодане в Дувре. Думаю, Фотерби не откажется дать мне немного взаймы, но, хочу заметить, что это идет вразрез с моими принципами. Мне уже и так пришлось одолжить у него рубашку, несколько галстуков и носовых платков. А как у тебя дела с одеждой?
     - Мне тоже пришлось взять кое-что у леди Ианты, - взволнованно ответила девушка. - Я с тобой согласна, что лучше не чувствовать себя перед ними в долгу. Но, может, все удастся устроить. Бабушка получит вместе с письмом паспорта, и, конечно же, ей придется немедленно отправиться в путь независимо от погоды.
     - Ты права, Феба, - кивнул Том Орде. - Но мы можем и разминуться!
     - Верно, тогда где же выход? Если мне придется поехать дальше Парижа... Нет, думаю, Салфорд нагонит нас, прежде чем мы дотуда доберемся, даже если он отправится в путь только после того, как получит мое письмо. Я знаю, что сэр Наджент собирается потратить на дорогу до Парижа четыре дня, но очень сомневаюсь, что ему удастся уложиться в этот срок, поскольку сейчас у него на шее сидит Эдмунд. Еще неизвестно, удастся ли ему вообще выехать из Кале!
     - Они собрались выезжать завтра, не так ли?
     - Да. Но я не удивлюсь, если им придется задержаться в Кале на несколько дней. Том, мне кажется, леди Ианта по-настоящему больна.
     - По-моему, ее болезнь решила бы все наши проблемы, но что, если ты ошибаешься, и она здорова?
     - Тогда я еду с ними, - ответила Феба. - Я не могу бросить Эдмунда. О Том, несмотря на все его капризы и причуды, он замечательный ребенок. Когда я пожелала ему спокойной ночи и поцеловала, Эдмунд обнял меня ручонками за шею и очень трогательно заставил пообещать, что я не уеду! Я чуть не расплакалась. Бедный мальчуган не может понять, что происходит вокруг, и боится, вдруг я исчезну, если он упустит меня из виду. Но, когда я пообещала Эдмунду остаться с ним до тех пор, пока к нему опять не приедет его любимая Пугговиц, он успокоился. Я не хочу обманывать малыша и нарушать свое слово!
     - Ясно, - кивнул Том.
     Феба посмотрела на него с благодарностью.
     - Я знала, что ты поймешь. Знаешь, я все время думаю, не будет ли лучше, если ты займешь у сэра Наджента денег на билет до Дувра и поедешь за бабушкой?
     - Даже не заикайся об этом! - прервал мистер Орде девушку. - Если ты думаешь, будто я брошу тебя с этой ненормальной парочкой, то я уверяю, ты в своей жизни никогда еще так сильно не ошибалась.
     - Если честно, я и не думала, что ты согласишься уехать, - призналась Феба. - И, должна заметить, я тебе за это благодарна. Не хочу сказать, что сэр Наджент злой и жестокий мужчина...
     - О, Фотерби достаточно благодушен, - кивнул Том, - однако он никчемный человек, если хочешь знать. Сэр Наджент болтал со мной все время, пока мы находились на "Бетси Энн", и мне теперь ясно, как день, что он водит дружбу с сомнительными личностями. Мой отец считает таких людей, как Фотерби, наполовину хвастунами, наполовину дураками. Если бы он обладал хоть какими-то моральными принципами, то никогда бы не стал похищать Эдмунда!
     Феба Марлоу улыбнулась.
     - Короче, он - Плохой Человек!
     - Воистину, устами младенца глаголет истина! - усмехнулся Том.

***

     На следующее утро Феба отвела Эдмунда на завтрак и обнаружила, что леди Ианта еще не покидала постели. Но ее надежды на то, что отъезд задерживается, улетучились, когда сэр Наджент с серьезным видом сообщил Фебе, что хотя ее светлость чувствует себя чертовски плохо, она полна решимости покинуть Кале этим утром. По ее словам, в гостинице так неспокойно, что ей за всю ночь не удалось сомкнуть глаз. В коридоре у нее под дверью все время кто-то ходил, громко топая, в комнате наверху что-то тяжелое роняли на пол, всю ночь хлопали двери, а грохот экипажей по мостовой вызвал у бедняжки нервный тик, правда, с другой стороны, если она сегодня же отправится в Абвиль, путешествие убьет ее.
     Эдмунд с салфеткой на шее сидел за столом рядом с Фебой.
     Услышав последние слова сэра Наджента, он поднял голову и решительно заявил:
     - Значит, вы хотите убить маму!
     - Что? - не на шутку перепугался сэр Наджент Фотерби. - Конечно, нет, черт побери! Ты не должен говорить такие вещи!
     - Это не я говорю их, а мама, - спокойно возразил мальчик. - Она уже говорила их на корабле.
     - Правда? Ну, но... я хочу сказать, что все это ерунда! Я очень люблю твою маму и искренне предан ей. Если не веришь, можешь спросить, кого хочешь.
     - Вы лжете, и...
     - Поменьше разговаривай за едой, - вмешался в разговор Том и негромко добавил, обращаясь к встревоженному руководителю экспедиции:
     - На вашем месте я бы не стал с ним спорить.
     - Вам легко давать советы! - кисло ответил сэр Наджент. - Этот мальчишка не вас называет при всех бродягой и грабителем! Когда же он наконец остановится, хотелось бы мне знать?
     - Когда дядя Вестр узнает, что вы со мной сделали, он вас накажет! - пригрозил Эдмунд.
     - Ну видите? - надеясь на сочувствие, осведомился у Тома Наджент Фотерби. - А теперь он собирается представить дело таким образом, будто я плохо с ним обращаюсь.
     - Дядя Вестр, - продолжал юный мучитель, - самый страшный человек на свете!
     - Ты не должен говорить такие вещи о своем дяде, - с серьезным видом упрекнул мальчика сэр Наджент. - Я не хочу сказать, что герцог Салфорд мне по душе, но я не называю его ужасным человеком. Заносчивый, но...
     - Дядя Вестр и не желает вам нравится! - покраснев, заявил Эдмунд.
     - Возможно, и не желает, но если ты думаешь, будто он вызовет меня на дуэль, уверен, ты ошибаешься. Помяни мои слова, если он решит вызвать меня...
     - О, Господи, Фотерби, не дразните парня! - раздраженно произнес Том.
     - Дядя Вестр перемелет вам кости! - зловеще пообещал Эдмунд.
     - Перемелет мне кости? - изумленно повторил сэр Наджент. - Да, у тебя в голове вращаются ветряные мельницы, мой мальчик. С какой стати герцогу перемалывать меня?
     - Чтобы сделать себе хлеб, - быстро придумал племянник Сильвестра.
     - Но из костей не делают хлеб.
     - А дядя Вестр делает, - упрямо твердил Эдмунд.
     - Ну все, довольно! - решительно проговорил Том Орде, изо всех сил стараясь не рассмеяться. - Ты, Эдмунд, уже начал сочинять небылицы. Ты прекрасно знаешь, что твой дядя никогда не перемелет кости сэру Надженту, так что, будь добр, прекрати нести чепуху.
     Эдмунд, очевидно, уважительно отнесся к такому строгому внушению и решил, что с Томом Орде следует считаться. Он замолчал и снова принялся ковырять ложкой в тарелке. Но, закончив завтрак, мальчик бросил на Тома задумчивый взгляд из-под длинных, загибающихся ресниц и сказал:
     - Может, дядя Вестр поймет меня.
     Том громко расхохотался, а Феба подхватила мальчишку и унесла из гостиной. Эдмунд, довольный, что последнее слово осталось за ним, снисходительно подмигнул Тому через плечо и добавил, прежде чем за ним закрылась дверь:
     - Мы, Рейны, не любим, когда нас носят на руках!

***

     Через час после завтрака состоялся впечатляющий отъезд экспедиции в Абвиль. Сэр Наджент Фотерби высокомерно отклонил предложение отправить тяжелый багаж в Париж на roulier*. Так что от дверей "Серебряного льва" в путь тронулись целых четыре экипажа. Сам сэр Наджент со своей супругой восседали в обитой голубым бархатом карете, которая возглавляла кавалькаду. Том Орде, Феба Марлоу и Эдмунд следовали за ними во взятом на прокат фаэтоне. Замыкали же процессию два кабриолета. В одном сидел лакей Петт с молодой особой, которую наняли прислуживать миледи, а второй был битком набит чемоданами и коробками. Посмотреть на такую пышную кавалькаду собралась небольшая толпа зевак, доставив этим сэру Надженту немалое удовольствие. Однако его радостное настроение быстро омрачил Эдмунд, который отчаянно сопротивлялся всем попыткам уговорить его сесть в фаэтон. В конце концов Том взял мальчика на руки и, пока Эдмунд кричал и брыкался, бесцеремонно усадил на сиденье. Когда несносный мальчишка завопил во все горло, называя отчима Плохим Человеком, сэру Надженту стало очень неловко и стыдно. Смущение удалось развеять Тому, который справедливо заметил, что заинтересованные зрители едва ли поняли английскую речь Эдмунда.
     Очутившись в фаэтоне, Эдмунд сразу замолк. Первые несколько перегонов он мужественно выносил все тяготы путешествия, увлекшись незатейливой карточной игрой под названием "Дорожный пикет", но постепенно карты утратили для него интерес, и он начал вертеться. Уже ближе к Булони Феба истощила свой запас сказок и интересных историй, а Эдмунд, который с каждой минутой все больше и больше замыкался в себе, наконец промямлил, что он прескверно себя чувствует. Мальчику позволили отдохнуть в Булони, где путешественники остановились на полчаса. Когда Том вновь сажал Эдмунда в фаэтон, на лице маленького мальчика появилось выражение такого отчаяния, что Тому стало его жалко, и он процедил сквозь зубы:
     - Зачем было тащить с собой бедного малыша в это путешествие!
     В Абвиле, куда процессия прибыла час спустя, их ждал мистер Синдерби, снявший номер в лучшей гостинице. Однако агенту не удалось уговорить ее владельца выселить постояльцев или продать все здание на корню сэру Надженту.
     - Я предупреждал вас, сэр, этим все и закончится, - заметил Синдерби абсолютно бесстрастным голосом.
     - Не продаст ее? - недоверчиво переспросил сэр Наджент. - Глупый вы человек, вы сказали, кто я такой?
     - Это, судя по всему, ему не интересно, сэр.
     - Вы сообщили, что у меня самое большое в Англии состояние? - сердито осведомился Наджент Фотерби.
     - Конечно, сэр. Он посоветовал мне поздравить вас по этому поводу.
     - Да он, наверное, спятил! - ошеломленно воскликнул сэр Наджент.
     - Очень любопытно, что вам именно эти слова пришли в голову, сэр, - заметил мистер Синдерби. - То же самое сказал и владелец гостиницы... только, конечно, по-французски.
     - Ну и ну! - только и заметил красный от злости сэр Наджент. - Говорить такое обо мне! Я заставлю понять этого чертова балбеса, что не привык, когда мне отказывают. Пойдите и передайте ему, что когда сэру Надженту Фотерби что-то нравится, он покупает эту вещь, сколько бы она ни стоила!
     - Никогда в жизни не слышала такой чуши! - заявила Феба, не в силах больше хранить молчание. - Пожалуйста, перестаньте скандалить, сэр Наджент. Ответьте мне только на один вопрос: нас здесь поселят или нет? Бедный ребенок валится с ног от усталости, а вы так надуваетесь от важности, что того и гляди лопнете!
     Эта неожиданная атака захватила врасплох сэра Наджента и он даже не нашел подходящего ответа. В холодных глазах мистера Синдерби промелькнуло легкое одобрение, и туристский агент напомнил:
     - Сэр, в ваших инструкциях говорилось, что я должен обеспечить ее светлость самой спокойной и тихой комнатой в городе. Я нашел, по моему мнению, самое подходящее жилище для ее светлости в этом маленьком городке. Дом, который я рекомендую вниманию ее светлости, находится сравнительно далеко от центра Абвиля. Надеюсь, это обстоятельство вызовет у миледи только одобрение. Я счастлив сообщить, что мне удалось убедить мадам, владелицу этой гостиницы, сдать ее всю в ваше распоряжение, сэр, на неограниченный срок, но при условии, если три постояльца, которых она уже поселила у себя, захотят съехать.
     - Неужели вы хотите нам сказать, что они собираются съехать? - не поверил Том Орде.
     - Сначала упрямились, сэр, но когда поняли, что остаток своего пребывания в Абвиле, кстати, по-моему, довольно непродолжительного, они проведут в тех самых роскошных апартаментах лучшей гостиницы города, которые я заранее снял для сэра Наджента, да еще за его счет, эти люди выразили большую готовность выполнить просьбу сэра Наджента. Сейчас, сэр, если вы соизволите сесть с ее светлостью в дорожную карету, я отвезу вас в "Красную рыбу".
     Сэр Наджент несколько секунд стоял нахмурившись, покусывая нижнюю губу. Его размышления прервал Эдмунд.
     - Хочу домой! - раздраженно произнес мальчик. - Верните мне Пугговиц. Мне здесь не нравится!
     Сэр Наджент испуганно вздрогнул и без дальнейших споров забрался обратно в карету.
     Когда Фотерби увидел, что из себя представляет "Красная рыба", маленькое, видавшее виды старое здание, он пришел в такое негодование, что если бы не леди Ианта, заявившая, что у нее нет сил искать другую гостиницу и она согласна провести ночь хоть в коровнике, вспыхнула бы новая ссора. Из гостиницы поприветствовать своих эксцентричных гостей-англичан вышла владелица "Красной рыбы", мадам Боннет. Француженка так восторгалась белокурой красавицей миледи и ее очаровательным сынишкой, что мнение Ианты о гостинице стало меняться на глазах. Эдмунд исподлобья наблюдал за мадам, стараясь держаться поближе к Фебе, но когда на крыльцо выбежал щенок, мальчик мгновенно повеселел и заявил:
     - Мне здесь нравится!
     Всем, кроме сэра Наджента, гостиница "Красная рыба" пришлась по душе. Ее никак нельзя было отнести к разряду роскошных, но она радовала глаз чистотой и уютом. Правда, вся мебель общей столовой состояла только из деревянных скамей да нескольких стульев без мягкой обивки, зато окна спальни леди Ианты выходили в маленький сад. Ее светлость обратила внимание на тишину, царящую в гостинице, и, погорячившись, заявила, будто это единственное, что имеет значение. К тому же мадам, узнав о недомогании знатной гостьи, не только отдала ей свое пуховое одеяло, но и приготовила целебный отвар. Короче, владелица гостиницы отнеслась с таким сочувствием к Ианте что утомленная дорогой красавица забыла и о раскалывающейся голове, и об усталости. Настроение у нее быстро улучшилось. Ее светлость даже изъявила желание увидеть перед сном сына, чтобы пожелать Эдмунду доброй ночи и поцеловать его. Мадам Боннет призналась, что очень завидует миледи и что трогательное зрелище, которое представляют ее светлость с очаровательным сынишкой, напомнило ей Sainte Vierge*.
     Атмосферу всеобщего умиления и восторгов нарушила Феба Марлоу, заявившая, что решила оставить Эдмунда в его комнате, поскольку подозревает, будто его любящая мать заболела гриппом.
     - И если Эдмунд заразится после всего того, что ему пришлось перенести, не кажется ли вам, что это может оказаться последней каплей? - осведомилась мисс Марлоу.
     Ианта улыбнулась вымученной ангельской улыбкой и кивнула:
     - Вы абсолютно правы, дорогая мисс Марлоу. Бедняжка Эдмунд! Поцелуйте его за меня и передайте, что мама ни на минуту не перестает думать о нем!
     Феба, которая оставила Эдмунда увлеченно играющим с щенком, сказала:
     - О, да! Обязательно передам, если он о вас спросит.
     С этими словами мисс Марлоу вышла из комнаты, предоставив Ианте возможность наслаждаться восхищением своей новой почитательницы.

***

     На следующий день в "Красную рыбу" приехал доктор, подтвердивший диагноз Фебы, и порекомендовал миледи быть крайне осторожной с таким хрупким здоровьем и остерегаться физических перенапряжений.
     - Мне кажется, что едва ли мы покинем "Красную рыбу" раньше, чем через неделю, - предположила Феба, когда они с Томом Орде, захватив с собой Эдмунда, отправились покупать мальчику белье. - А тебе удалось оставить сообщение для Салфорда в "Серебряном льве", чтобы герцог знал, где нас можно найти?
     - Оставить сообщение! - насмешливо повторил юноша. - Нет, конечно! Я и не собирался делать этого! Неужели ты думаешь, будто в этом городке быстро забудут Фотерби? По-моему, в Абвиле редко появляются простофили, которые пытаются купить гостиницу!
     - Простофиля! - вслух повторил Эдмунд, чтобы лучше запом