?
     - Думаю, даже ни о чем не подозревали. Конечно, им хотелось, чтобы Гедеон остался с ними, хотя не знаю, волновала ли их при этом жизнь малыша или эти господа просто переживали за свои денежки. Возможно, они продолжали бы настаивать на том, чтобы забрать с собой ребенка, если бы не ранение американца. У них просто не оставалось выбора, как только покинуть меня с Гедеоном возле умирающего. Бывшие попутчики не могли и предположить, что все происходило по заранее продуманному плану.
     - Теперь единственное, что требуется от нас, - держать все в секрете от мистера Маклеллана. Наверное, не стоило все-таки привозить его сюда.
     Джесси изумленно посмотрела на подругу:
     - Мэри, неужели я могла поступить иначе? Ведь он не выдержал бы дальнейшего путешествия в экипаже до города. Твой дом находился гораздо ближе. Билл смастерил носилки, а Дэви заметал следы. Думаю, здесь нам ничто не угрожает.
     - Лишь какое-то время. Но с первыми лучами солнца к поиску подключатся новые люди. Начнутся всякие расспросы.
     - И все-таки вряд ли они станут обыскивать твой дом.
     - Королевских солдат я возьму на себя, если, конечно, они появятся здесь. Но в таком случае тебе нужно будет проследить, чтобы ребенок и твой мистер не издали ни звука. Было бы очень хорошо, если бы ты вообще не попа далась на глаза властям. Ты не умеешь притворяться.
     Джесси кивнула, соглашаясь, и поставила кружку с чаем на стол.
     - Боюсь, ты права. - Она принялась медленно вращать головой, чтобы снять напряжение с мышц шеи. - Мэри, я страшно устала и не знаю, что делать. Если бы не ты и Дэви, мы с Гедеоном были бы совсем одни. - Джесси всхлипнула и отвернулась. Ей не хотелось, чтобы Мэри опять увидела ее слезы. - Не пойму, что со мной происходит. Обычно я не склонна оплакивать свою судьбу, вызывая у всех жалость.
     Поднявшись, Мэри обошла вокруг стола и своими сильными, крепкими руками нежно обняла Джесси за худенькие плечи.
     - Не стоит так убиваться, иначе ты долго не выдержишь. Ребенок в безопасности. И спасла его именно ты, Джесси. Помни об этом.
     Джесси почувствовала облегчение от прикосновения больших рук подруги.
     - Как ты можешь без конца слушать мои стенания и оставаться спокойной? Ты стольким пожертвовала ради меня, - сказала она.
     Мэри тотчас словно окаменела.
     - Я так или иначе ничего не смогла бы сделать для своего малыша. Он никогда не отличался таким крепким здоровьем, как Гедеон. И все-таки я благодарна Богу за то короткое время, когда со мной был ребенок. Как только он родился, я уже поняла, что должна буду с ним распроститься прежде, чем ему стукнет год. Ничто в мире не заменит мне моего сына, но я не сожалею о том, что помогла тебе и Гедеону.
     Уставившись на еле заметные голубые ниточки вен на своих руках, Джесси окунулась в воспоминания о событиях, произошедших три месяца назад. Она снова видела, как Мэри и Дэви укладывали тельце своего крошечного сына на постель, сделанную из сосновых веток. В отличие от Мэри, которая стойко переносила тяжелую утрату, Дэви рыдал, и его режущие слух всхлипывания растворялись в студеном воздухе. Джесси встала на колени и накрыла мертвое тело ребенка, чтобы его не растерзали звери. Вскоре, когда тело было обнаружено, все предположили, что это был Адам Панберти. Мальчика опознала леди Барбара, видевшая своего племянника не более двух раз. Джесси становилось невыносимо больно всякий раз, когда она думала о подмене и о том, что Адама так легко перепутали с малышом Дэви. Безусловно, это доказывало, как мало заботы и внимания проявляли к ребенку.
     Привычно побранившись, Мэри принялась расстегивать на спине Джесси ее траурное платье.
     - Леди Барбара не успокоилась бы до тех пор, пока не нашла тебя или Адама. Теперь, когда она считает, что ее племянник покоится в семейном склепе рода Панберти, она может позволить себе быть великодушной. Джесси, мы похоронили моего сына как подобает. Сейчас он пребывает в мире и спокойствии. И ты тоже должна успокоиться.
     - Ты сама себя стараешься утешить. Я не могу избавиться от воспоминаний.
     - Как только мы вывезем вас с Гедеоном за пределы Англии, ты обо всем позабудешь. Поверь, тебя никто не разыскивает. - Мэри расстегнула платье до конца. - А теперь надевай сорочку и поспи немного. Не заметишь, как ночь промчится и снова придется хлопотать вокруг американца. - Зевнув, Мэри потянулась. - Пожалуй, я тоже пойду посплю. - Направляясь к себе на чердак, Мэри подмигнула подруге:
     - Я должна хорошенько выспаться перед встречей с королевскими солдатами.
     Джесси хотелось бы быть такой же уравновешенной и уверенной в себе, как Мэри. А ведь Дэви вместе с братьями находился в данный момент в розыске. На время дом Мэри превратился в лазарет для раненого мужчины, детскую комнату для малыша и убежище для женщины, скрывавшейся от правосудия. Мэри вела себя так, словно все шло своим чередом. Однако Джесси воспринимала происходящее абсолютно иначе. Ей казалось, что жизнь не должна быть столь жестокой, что она, Джесси, отчасти отвечала за случившееся и что при каждом повороте судьбы она принимала не правильное решение.
     Мэри обязательно посмеялась бы над подобными мыслями, мучившими Джесси изо дня в день. Но сама Джесси не могла себе позволить такое удовольствие. Быстро облачившись в ночную сорочку, она задула свечи. Горящие в камине поленья и взлетающие от них искры отбрасывали по всей комнате жуткие, внушающие суеверный страх тени. Съежившись на кровати возле окна, Джесси склонила голову. Положив руку на колыбельку Гедеона, она внезапно успокоилась.
     - Думаю, мы справимся, Гедеон, - тихо проговорила она. - Во всяком случае, мы должны справиться. Назад дороги нет, что сделано, то сделано. По крайней мере мы будем жить, пусть даже и сожалея о случившемся.
     Джесси закрыла глаза и через несколько мгновений погрузилась в сон. Разбудил ее глухой стук. Настроенная лишь на любые звуки, издаваемые Гедеоном, Джесси вначале подумала, что проснулся малыш. Вытянув руку, она нащупала в темноте ребенка. Тот спокойно посапывал в своей кроватке, свернувшись калачиком. Джесси села и попыталась сориентироваться. Звук больше не повторялся, и она подумала, что, вероятно, он исходил не от двери. Солдаты обязательно постучали бы несколько раз. Осторожно, чтобы не наткнуться на колыбельку, Джесси зажгла свечу над камином и тихо прошла босиком в спальню.
     Ной Маклеллан лежал на полу, заваленный грудой простыней и одеял. Ночной столик был перевернут, и тяжелый таз находился возле самой головы раненого. Расплескавшаяся вокруг вода быстро впитывалась в постельное белье.
     Джесси поставила на место столик и положила на него свечу. Убирая таз в сторону, она крайне осторожно провела рукой по густым волосам Ноя. Слава Богу, при падении таз не задел его голову. Джесси облегченно вздохнула и принялась энергично отбрасывать одеяла, пока они все не намокли. Затем девушка взяла простыни и стала вытирать ими воду.
     - Вам, право, следует лежать в постели, мистер Маклеллан, - тихо произнесла Джесси, - на полу слишком холодно. - На ее замечание ответа не последовало. - Не думаю, что вы станете возражать против моего решения. - Джесси сняла повязку, и в ее глазах вновь заблестели слезы, когда она увидела, что с таким трудом сделанный шов на теле Ноя разошелся. Расплакавшись, Джесси сжала кулаки и начала бить ими об пол. Это немного привело ее в чувство. Гнев, вызванный собственной беспомощностью, придал ей силы. Обняв Ноя за плечи, она попыталась дотащить его до кровати. Однако ей не удалось удержать равновесие: в тот момент, когда цель уже была почти достигнута, они оба повалились на кровать, причем Ной упал на нее сверху. Стараясь выбраться, Джесси разорвала ночную сорочку на плече, при этом обнажив одну грудь. От прикосновения к напряженной мужской спине Джесси словно парализовало.
     - Я бы умерла от смущения при других обстоятельствах, - сказала она самой себе и мужчине, который не в состоянии был ее слышать.
     Приподнявшись, Джесси поудобнее уложила Ноя в постели. Он попытался рукой схватить ее, по она быстро увернулась.
     - О нет, - произнесла она, отталкивая Маклеллана, - я должна снова перевязать вашу рану. - Джесси соскочила с кровати и направилась в соседнюю комнату за водой и свежими бинтами. Когда она вернулась, он неподвижно лежал посредине узкой кровати. Затаив дыхание, Джесси наблюдала за тем, как спокойно вздымалась и снова опускалась его могучая грудь. Очнувшись, она поспешила к его кровати, поставила на пол таз с водой и стала промывать рану.
     - Красивая.
     Джесси отдернула руку от тела Ноя и пристально посмотрела на него. О чем это он? Будучи не очень тщеславным человеком, по натуре, Джесси сгорала от нетерпения обернуться через плечо и узнать, к кому были обращены слова американца. Однако вместо этого она проследила за его взглядом и ужаснулась, обнаружив, что он смотрел на ее обнаженную грудь. - Да как вы смеете!
     Джесси тут же схватилась за оторванный кусок материи и приложила его на прежнее место, пытаясь закрепить узлом. Она чувствовала себя оскорбленной и уже собиралась снова сделать ему замечание, но поняла, что это было бы бесполезно. Ной закрыл глаза и, казалось, опять заснул. Она внимательно прислушалась, проверяя, насколько глубок его сон. Ной не шевелился, и даже его ресницы не дрожали. Лишь тогда Джесси спокойно вздохнула.
     Несмотря на то что она продолжала обрабатывать его рану, все ее внимание теперь было сосредоточено на другом. Замечание Ноя потрясло девушку. К такому повороту событий она не была готова. В ее жизни не раз случалось, что мужчины говорили ей, насколько она красива, но Джесси всегда усматривала в их словах тайный намек на нечто непристойное. Ей казалось, что если человек делает ей комплимент, то он наверняка вскоре заявит и о своих плотских желаниях, полагая, что знаки его внимания заставят ее тут же броситься к нему в объятия. Как это было с Эдвардом Панберти.
     Джесси рассмеялась, вспомнив о своем прежнем хозяине.
     - Не думаю, чтобы вы чего-то хотели, мистер Маклеллан. Вы ведь слабы сейчас, как ребенок, даже беспомощнее Гедеона. - Она погрозила изящным пальчиком в сторону лежащего без сознания Ноя. - И все-таки вам не помешало бы кое-чему поучиться у лорда Панберти. Небольшие царапины на его лице, возможно, заставили бы и вас призадуматься.
     Выговорившись, Джесси повернула Ноя на бок, чтобы смазать его рану и перевязать чистым бинтом. Пальцы девушки плавно скользили по теплой коже, нежное дыхание ласкало его плечи. Она действовала быстро, отдавая себе полный отчет в том, что неравнодушна к своему пациенту. И вдруг неожиданно осознала: благодаря новым чувствам, нахлынувшим на нее, движения рук становились все менее ловкими.
     Джесси и не пыталась скрывать от себя увлечение Маклелланом. Это началось еще на постоялом дворе в Хемминге. Увидев его в первый раз, она сразу подумала, что Ной был из тех мужчин, которые нравятся женщинам. Джесси помнила, какими зачарованными и в то же время наглыми глазами смотрели на него жена хозяина и две молоденькие служанки, как кокетливо они улыбались ему. Однако стоило отметить, к чести Ноя, он не воспользовался в своих целях их явным вниманием. Он просто никак не отреагировал на это, словно и не заметил, пройдя мимо них.
     Джесси почувствовала, что на ее щеках вспыхнул яркий румянец. О, какая стать была у этого мужчины! От ее взора не ускользнуло и то, как он двигался. У него была походка уверенного в себе человека. Тем не менее нельзя было сказать, что он важничал, просто его движения казались по-мужски энергичными и одновременно грациозными.
     Джесси прижала руки к пылающим щекам. Она вспомнила, как опустила глаза, чтобы он не заметил ее пристального взора в тот момент, когда проходил мимо ее столика. Минуту спустя он уже беседовал с хозяином постоялого двора, а ей пришлось бы полностью развернуться, чтобы снова наблюдать за ним. Но она не посмела этого сделать, так как приходилось играть роль безутешной вдовы. Она завидовала молоденьким служанкам, которым ничто не мешало любоваться Маклелланом. Украдкой она наблюдала, как они кривлялись и гримасничали, лукаво подмигивая друг другу. Таким образом, Джесси оставалось лишь смотреть на Маклеллана глазами этих девушек.
     Они хихикали, бесстыдно разглядывая его красивую мускулистую спину, широкие плечи, стройные ноги, и с нетерпением ожидали, что Ной повернется в их сторону. Уткнувшись в лобик малыша, Джесси тайно посмеивалась над их тщетными стараниями.
     Надо сказать, что ей понравился и голос незнакомца. Ей приятно было слышать, как он мелодично и в такт растягивал слова. Наверное, он бы очень хорошо исполнил колыбельные песенки, которые она обычно напевала Гедеону. Его голос ласкал ее слух до тех пор, пока Ной не разозлился на хозяина постоялого двор. И сразу стало ясно, что он может говорить и резко, зло, проглатывая слова и раздражая слух тех, кто находился рядом.
     Джесси отбросила воспоминания, не осмелившись представить себе, что бы испытывала она сама, если бы таким же грозным тоном он вздумал разговаривать с ней. Но к счастью, он обращался с ней очень нежно, пока они ехали вместе в экипаже. Джесси была очарована его добротой и заботой по отношению к ней и Гедеону.
     - Думаю, когда вы покинули постоялый двор, те две девушки-служанки позавидовали мне, - сказала она Ною, накрывая его двумя пуховыми одеялами. - Они умерли бы на месте, если бы видели вас таким, каким я видела сегодня вечером. - Джесси встала на колени и прислонилась к кровати. - Вы необычайно красивый мужчина, Ной Маклеллан. - С этими словами она принялась молиться за его жизнь...
     Бедром открыв дверь спальни, Мэри внесла деревянный поднос с чаем и хлебом, намазанным маслом. Поставив все на столик, она потрясла Джесси за плечо.
     - Эй, послушай, пора немного перекусить. Да ты что, всю ночь здесь просидела? - неодобрительно закудахтала Мэри.
     Джесси подняла голову и тотчас схватилась за онемевшую шею. Ее огромные глаза широко раскрылись.
     - В чем дело? А, это ты...
     - А ты думала, кто? Что с тобой происходит? Ты могла бы поспать и в кресле-качалке. По крайней мере там было бы удобнее.
     Джесси не стала возражать, когда подруга помогла ей перебраться в старинное кресло-качалку, стоявшее возле кровати. Его уже столько раз ремонтировали, что оно могло в любой момент развалиться совсем.
     - Прошлой ночью место на полу рядом с кроватью Ноя не казалось мне уж таким плохим. Я даже не помню, как заснула. - Джесси с трудом подняла руку, чтобы подавить зевок. - Который час?
     - Девятый.
     - Девятый?! - Джесси села выпрямившись, а если бы Мэри не помешала ей, то вскочила бы с кресла.
     - Мисс Джесси, оставайтесь на своем месте. Сейчас вы в моем доме, и я решаю, что нам нужно предпринять. - Мэри улыбнулась, заметив удивление на лице Джесси. - Вот так-то лучше. Откинься назад и расслабься. Я заварила чай вам с мистером Маклелланом, - Мэри передала кружку Джесси, а затем склонилась над Ноем, потрогав его лоб ладонью. - Он уже не такой горячий, как вчера. Но еще не сможет пить чай. Это точно. - Спустив одеяла ему до пояса, Мэри проверила повязку. - Ты еще раз обрабатывала рану, верно? Но когда ты успела это сделать?
     - Ночью, а может быть, и рано утром. Не знаю, когда именно. - Джесси отхлебнула чай. Мэри застыла, держа в руках молоко и сахар. - Он упал с постели, и шов разошелся. Я подумала, что лучше обработать рану, чем снова зашивать ее.
     Подруга лишь удивленно спросила:
     - Ты сама уложила его обратно в постель?
     - Да, а что? - призналась Джесси, чувствуя себя неловко под пристальным взглядом Мэри. - Это было не так уж и трудно.
     - Не верю. Он слишком тяжелый. Тебе следовало позвать меня на помощь, - проворчала она.
     - Не сердись, Мэри. Все уже сделано. - Джесси закрыла глаза. - Не могла же я оставить его лежать на ледяном полу.
     Подруга не унималась:
     - Итак, ты всю ночь провела здесь. Ты совсем сошла с ума. - Она открыла сундук, находившийся у изголовья кровати, достала оттуда шерстяное одеяло и накрыла им Джесси. - Не хватало еще, чтобы ты заболела. У тебя же на руках малыш.
     Джесси вдруг поняла, что жутко устала И, подумать только, она совсем не думала о Гедеоне!
     - Я не слышала сегодня утром моего мальчика, - встревожилась она, поскольку обычно реагировала на малейший звук, доносившийся из колыбельки. - Он ведь не заболел?
     - С ним все хорошо. Приходила Сара и забрала его с собой.
     - Но зачем? - поинтересовалась Джесси.
     Мэри положила руки на свои округлые бедра:
     - Потому что она имеет троих собственных детей и ей легко будет прятать среди них Гедеона в случае необходимости. Это была идея Хэнка.
     - Он не говорил мне об этом.
     - Его осенило только сегодня утром. У них в доме Гедеону будет безопаснее.
     У Джесси и в мыслях не было, что Хэнк осмелится заехать к родным прежде, чем скроется. Но он сделал это не случайно, зная, что жена сильно переживала бы, если бы они не увиделись прошлой ночью, пусть даже и на несколько минут.
     - Сара очень расстроилась, когда узнала о случившемся? - спросила Джесси.
     - Нет, она спокойно отнеслась к этому. Мы ведь знали, за кого выходили замуж. Нас никто не принуждал.
     - Когда вы выходили замуж, Дэви и его братья были обыкновенными контрабандистами, - напомнила ей Джесси. - Но уверяю тебя, они еще не знали тогда, чем займутся впоследствии Жизнь сама повернула их на этот путь. Некоторые даже говорят, что это весьма вы годное занятие.
     Мэри пожала плечами.
     - Воровство оно и есть воровство.
     - Знаю, но сейчас они взялись за это дело только ради меня.
     - И ради Гедеона тоже, - добавила Мэри. - Однако в отличие от тебя они не жалуются и не плачут. К тому же если бы люди знали, зачем вам нужны были деньги, то не стали бы вас обвинять.
     Джесси сомневалась в этом, но промолчала и лишь улыбнулась.
     - Мыс Гедеоном всегда будем благодарить судьбу, что имеем таких друзей, как вы.
     Мэри принялась поспешно приводить комнату в порядок, смутившись от этих слов Джесси.
     - Почему бы тебе снова не перевязать рану и... - Мэри замолчала, потому что Джесси подошла к ней и положила руку на плечо.
     - Это правда, Мэри, мы с Гедеоном благодарны Богу. - Джесси поцеловала подругу в щеку и покинула комнату, волоча за собой одеяле.
     Хозяйка собрала пропотевшую, испачканную кровью одежду Ноя, которая была свалена в кучу в углу, и вынесла ее вместе с мокрыми простынями и использованными бинтами. Она всем сердцем полюбила Джесси и не могла назвать человека, более несчастного, чем та.
     Джесси возилась с огнем в камине, когда в комнату вошла Мэри.
     - Полагаю, нам стоит оставить дверь открытой, - заметила Джесси, - здесь очень холодно. Возможно, благодаря камину станет теплее. Мне следовало растопить его ночью. - Она отложила в сторону кочергу и подобрала свою одежду и колыбельку Гедеона. - Отнесу-ка я это отсюда.
     - Отлично, - согласилась Мэри, бросая грязное белье в деревянное корыто. - Спрячь траурное платье в комод. Солдаты не должны видеть то, что может навести на мысль об ограблении. Поставь колыбель за кроватью и накрой одеялом.
     Джесси нахмурила брови. Зачем прятать вещи, которые она просто собиралась перенести в другую комнату?
     - Но ты же утверждала, что солдаты не будут обыскивать твой дом.
     - Это на всякий случай. Не волнуйся. - Мэри улыбнулась, стараясь выглядеть более спокойной, чем была на самом деле. - Я же сказала, что встречу солдат, как следует. Если они вообще сунутся сюда.
     Но Джесси знала, что они должны были прийти и также осознавала, какой опасности подвергала подругу и ее семью, привезя в этот дом Ноя Маклеллана. Им всем непоздоровилось бы, если бы солдаты нашли хоть малейшую улику. Джесси закрыла крышку комода и взглянула на Ноя. "Вряд ли его можно было назвать маленькой уликой", - печально подумала она. Он еле-еле помещался в кровати.
     Охваченная тревожными мыслями, Джесси поспешно вышла из ком