ью выскользнул из-под укрытия скал и направился к палаткам. Апачи уже были готовы распахнуть ворота загона. Винтовка здесь ничем не могла помочь. Выстрел поднимет тревогу в лагере, но он же вызовет ураганный огонь со стороны укрывающихся в кустах индейцев.
     Приложив ладони к губам, он изобразил крик большого филина. Все четверо апачей застыли на месте. Крик филина предвещал опасность и смерть, и все они вспомнили об этом, замерев в нерешительности. Райдер повторил жуткий звук, на сей раз потише, стараясь вложить в него всю беспощадную жестокость ночного хищника, а потом встал во весь рост, держа над головой винтовку.
     Дикари, и без того потрясенные неожиданной атакой грозной твари, восприняли появление Райдера как нашествие душ Умерших предков. Их мгновенный страх передался чутким животным в загоне, и те заржали и заметались из угла в угол. Держа винтовку над головой, разведчик поспешил подойти к загону прежде, чем поднятый лошадьми шум разбудит часового в лагере или встревожит сидящих в засаде воинов.
     У Мэри душа ушла в пятки: ни жива ни мертва, она следила, как безрассудно Райдер вышел из укрытия. Она даже порадовалась возникшему в горле жесткому комку - благодаря ему ей не удалось издать ни звука. Она смогла отдышаться только после того, как Райдер целым и невредимым добрался до загона.
     Ах, это было невыносимо: видеть все происходящее как на ладони и не иметь возможности вмешаться. Она наблюдала, как Райдер заговорил о чем-то с воинами, одновременно стараясь оттеснить их от загона. Вот уже мужчины совсем скрылись под сенью ночи, и на лагерь вновь опустилась мертвая тишина: лошади успокоились.
     Минуты бежали одна за другой, а Райдер так и не появлялся. Ноги давно затекли и ныли от неудобной позы, а обещание оставаться на месте жгло мозг, словно раскаленное железо. Это было не в ее натуре - оставаться в стороне, однако в данный момент Мэри не имела ни малейшего представления о том, что она может предпринять.
     Однако уже в следующую секунду решение было принято.

***

     Райдер смог опустить винтовку. Теперь, шагая в окружении апачей, он не должен был больше держать ее над головой. После краткого спора с ним, а потом между собой, они все же согласились отвести разведчика к тем воинам, что ждали их в засаде. Он без труда признал в одном из индейцев легендарного Джеронимо.
     Его широкоскулое лицо было изрыто глубокими бороздами, сродни тем, что оставляет после себя жестокая непогода на лике земли. Серебряный амулет на кожаном ремешке ярко блестел в свете луны. Слегка приспустив поводья, он позволил своему коню выступить вперед, отделившись от стоящих на месте собратьев.
     - Райдер. - В гортанных звуках его голоса не было и намека на приветствие. - Ты вмешался.
     - Родные моей жены могут оказаться в числе тех людей, которых вы собрались умертвить во время сна.
     Великий вождь даже не моргнул, услышав это известие. С каменным выражением лица он продолжал смотреть прямо в глаза Райдеру.
     - Наич - мой брат, а ты - его сын. Только из-за этого никто до сих пор не убил тебя. Ты волен уйти, и мы позабудем о том, что наши тропы пересеклись этой ночью.
     - Я могу пригнать вам лошадей, - сказал Райдер.
     - Животные и так будут нашими, а ты помешал набегу, - сурово произнес Джеронимо.
     - Я помешал кровопролитию. - Судя по едва заметному блеску в глазах вождя, разведчик подобрал нужные слова. - Отец моей жены наделен властью над своим народом точно так же, как ты наделен властью над многими воинами. Он потребует великой мести, если погибнет кто-то из его близких!
     - Семья твоей жены привела сюда железных лошадей. - Слова Джеронимо казались тяжелыми, словно огромные валуны.
     У Райдера тоскливо защемило сердце. Оказывается, Джеронимо известно о связи родственников Мэри со строительством дороги. Это сводило практически к нулю его шансы.
     - Да, - просто признал он.
     - Ты предал свой народ, - заключил вождь. Было ясно, что он имеет в виду чихуахуа.
     - Вожди белого народа говорят то же самое. Но я не предавал никого. Мы живем в одном мире, и я верен обоим народам так же, как верен самому себе.
     - Тогда как ты будешь биться нынче ночью? - спросил Джеронимо. - На чьей стороне?
     - На своей собственной, - отчеканил Райдер, выдержав грозный взгляд вождя. - Я буду биться с тобой, чтобы остановить кровопролитие, и я буду биться с народом моей жены, чтобы добыть вам лошадей.
     Джеронимо умолк, не спеша обдумывая свое решение.
     - Мое сердце скорбит о тебе, - проронил он наконец, - ибо я считаю, что ты не живешь ни в чьем мире и не хранишь верности никому. - По толпе индейцев пробежал возбужденный шепот. - Пригони нам лошадей. - Последовала короткая пауза, и вождь произнес имя Райдера на языке апачей - оно означало "Тот-кто-оседлал-ветер".
     Разведчик легким кивком поблагодарил индейца за этот знак расположения и направился в сторону лагеря. Он никогда не позволял себе забывать об иронии, заключенной в случайном совпадении значения его имени в христианском и индейском звучании. Однако в эту ночь совпадение показалось ему не случайным и особенно значительным: оно объединяло в одно целое жизни, два мира, в которых он обитал, делая его посредником между двумя культурами .
     Райдер вернулся к загону один. Быстро перебравшись через изгородь, он прислонил к ней винтовку и принялся торопливо связывать лошадей одной длинной веревкой, чтобы те не разбежались, когда откроются широкие ворота. Разведчик действовал так ловко, что животные совершенно не боялись его и охотно подчинялись мягкому, но решительному приказу. Райдер уже собирался набросить конец веревки на столб у ворот, но застыл на месте при звуках знакомого голоса.
     - Не надейся, что я позволю тебе их украсть, - негромко произнес Розарио.
     Райдер не выпустил веревку из рук, но едва заметное движение выдало его намерение вытащить из кобуры "кольт". Розарио немедленно выступил из густой тени.
     - И этого я тебе тоже не позволю, - повторил разведчик тонто, прикрываясь телом Мэри. Возле ее горла холодно блеснул клинок.
     Райдер с невозмутимым видом принял удар, поразивший его в самое сердце. Он лишь выронил наземь веревку.
     - Отпусти ее. - Хотя Розарио понимал по-английски, Райдер обратился к нему на наречии племени тонто. - Тебе нужен только я.
     - Я не побрезгую обоими.
     - Ты ничего не получишь, - процедил сквозь зубы Райдер. - Ты прячешься за спину женщины, а это бесчестно.
     Розарио понял: задев его гордость, Райдер вынуждает его отпустить Мэри.
     - Значит, нечего ждать милости от мужчины, не имеющего чести, - сдержанно ответил он.
     Кинжал, прижатый к шее Мэри, больше не был холоден - из-под лезвия сочилась кровь, и Мэри кожей чувствовала бегущую струйку. Ей стало страшно, чувства ее были накалены до предела.
     - Ради Бога, говори по-английски, - воскликнула она. - Уж если я умираю из-за вашего спора, то хотелось бы знать, о чем спор.
     Райдер и бровью не повел. Он видел, что Розарио задет ее неистовством: клинок прижался к шее Мэри еще сильней, и лезвие вошло еще глубже.
     - Он не хочет, чтобы я отпустил лошадей, - сказал Райдер. - И он не желает освободить тебя в обмен на то, что я ему предлагаю. - Он перевел взгляд с Мэри на Розарио. - Ты всех здесь приговариваешь к смерти.
     Розарио кивнул, но ничего не сказал.
     - Ты видишь засаду, не так ли? - продолжил Райдер.
     - Их не больше двадцати, - усмехнулся Розарио.
     - Ты дурак! С ними Джеронимо. Это придает им силу ста человек.
     Райдер увидел, что Розарио впал в замешательство и продолжил:
     - И если я не дам им лошадей, они пройдут через этот лагерь и не пощадят никого - ни стариков, ни женщин, ни детей. И ты сейчас способствуешь этому.
     Мэри всем телом ощущала, как нарастает в тонто волна гнева, которая наверняка заставит его отпихнуть ее подальше, чтобы оказаться лицом к лицу с Райдером. И хотя она подготовилась к этому моменту, сила толчка опрокинула ее на четвереньки. Она больно расцарапала обе руки, проехавшись по земле. Затаив дыхание, Мэри подняла взгляд и увидела силуэт Райдера, приближающегося к Розарио.
     Поднявшись на ноги, она вытащила из мокасин свои кинжал. Райдер с Розарио настороженно кружили на месте. Клинок тонто потемнел от крови Мэри. У Райдера имелся один лишь "кольт", но его нельзя было пускать в ход - ведь это неизбежно дало бы толчок тому самому кровопролитию, которое он так отчаянно пытался предотвратить. Мэри толкнула нож по земле так, чтобы тот оказался поближе к Райдеру.
     Розарио был более щуплым, увертливым и подвижным бойцом. Темные его волосы, стянутые на лбу головной повязкой, развевались над плечами. Он рванулся вперед, чтобы не дать Райдеру подобрать оружие. Райдер мгновенно уклонился от смертельного удара, провел два обманных выпада влево и вправо и неуловимым движением подхватил кинжал. В следующий же миг он выпрямился - на сей раз по другую сторону от тонто.
     Теперь, когда Райдер был вооружен, Мэри позволила себе отвернуться от дерущихся мужчин. Больше она ничего не сможет сделать, чтобы повлиять на исход поединка, зато может попытаться спасти лагерь. Закинув конец веревки на столб у ворот, она широко распахнула их створки и потянула за веревку, заставляя выйти к себе первую лошадь. Обращаясь с ней ласково, но решительно, девушка вывела животное из загона. Остальным, связанным вместе, ничего не оставалось делать, как идти следом. Краем глаза Мэри заметила, как Розарио попытался провести боковой удар, но Райдер успел увернуться. Девушка поняла, что надо спешить.
     Она и сама толком не знала, куда следует вести лошадей. Ей удалось лишь приблизительно запомнить направление, в котором воины чихуахуа уводили Райдера от загона. У нее были основания полагать, что индейцы найдут ее сами, если Двигаться в ту сторону.
     Вскоре Мэри пришлось остановиться: шестеро всадников преградили ей дорогу. Отдав себя на милость Божию, Мэри постаралась приободриться, что было сил сжимая в кулачке веревку, которую протянула вперед:
     - Это все вам.
     Никто не шелохнулся. Никто не произнес ни слова. Они просто разглядывали ее. Такие женщины, как Мэри, были вне пределов их понимания. Рубаха и штаны придавали ей облик, непривычный для белой женщины. Высокие мокасины, столь схожие с их собственными, выдавали в ней жену Райдера. Немалое удивление вызвали также ярко-рыжая шевелюра и безмятежно-спокойное выражение лица. Она не пыталась прятаться, лелея свой страх, или размахивать кулаками, поддавшись отчаянию. Если она и чувствовала сейчас страх, то ей превосходно удавалось скрыть его, а силу эмоции обратить себе на пользу. Один из всадников выехал вперед:
     - Это - женщина Того-кто-оседлал-ветер.
     Мэри не поняла ни слова, однако заметила, что все остальные воины закивали в знак согласия.
     - Эти лошадки - дар великому Джеронимо. Мы с мужем хотим, чтобы он принял их в подарок.
     Индеец, выехавший навстречу, наклонился и взял у нее из рук веревку:
     - Что ты знаешь про Джеронимо? - спросил он по-английски.
     Мэри отчаянно боролась с паникой, хотя это было не так-то просто при виде грозной фигуры, восседающей на лошади.
     - Я знаю, что он носит печать могучего воина, - честно призналась она.
     - С чего ты это взяла? - еще более сурово спросили ее.
     - Его имя сеет страх и уважение среди врагов.
     Индеец с минуту обдумывал этот ответ, а потом перевел его товарищам. Раздался новый гул одобрения.
     - И ты скажешь ему это, если встретишь на тропе войны?
     - Уважение и страх наложат печать молчания на мои уста, - покачала Мэри головой.
     Когда эти слова перевели, над головой Мэри загремел грубый хохот.
     - Хитрой лисице придется украсть свой собственный язык, чтобы ее уста замолкли! - И воин снова рассмеялся - на сей раз восхищаясь собственным остроумием.
     Мэри вовсе не требовалось знание языка, чтобы понять, что она сделалась объектом шуток. По крайней мере ей стало ясно - воины не желают зла. Ну что ж, с благотворительностью покончено - надо бы поспешить обратно, к загону.
     - Я должна идти, - сказала она, - потому что мой муж...
     - ...собирается дать тебе хорошую взбучку!
     Мэри подскочила на месте, услыхав голос Райдера. Промчавшись мимо лошадей, она кинулась ему на грудь и покрыла поцелуями все лицо. Почти не соображая, что делает, она принялась ощупывать разведчика с головы до ног в поисках новых увечий.
     - Клянусь, я именно так и сделаю, Мэри, - бормотал он в промежутках между поцелуями. - Уложу поперек колена и выдеру!
     Индеец, которому она отдала лошадей, одобрительно кивнул и что-то сказал по-своему.
     Мэри слегка вздрогнула, но не выпустила из рук лицо своего любезного Райдера.
     - Что он сказал? - спросила она.
     - Джеронимо сказал, что мне следует выдрать тебя прямо сейчас, и, может быть, тогда я избегну мучений на долгие годы.
     - Джеронимо?.. - растерянно заморгала Мэри.
     Безвольно опустив руки, она обернулась в сторону индейцев. Те уже успели отъехать довольно далеко, и скакав-ший впереди важный воин сам вел связанных лошадей. Она долго смотрела им вслед, ошарашенная собственной дерзостью в разговоре с человеком, к которому испытывала странную смесь благоговения и страха. Ей ничего не оставалось, как зажмуриться и осенить себя крестным знамением, вознеся краткую благодарственную молитву Господу.
     Райдер оторвал Мэри от земли и что есть силы прижал к себе.
     - Тебя ни на минуту нельзя оставить! - Он целовал ее лоб, щеки, уши. - Господи, - шептал он, уткнувшись ей в макушку. - Слава тебе, Господи!
     - Означает ли это, что порка отменяется? - прищурилась она, как только снова оказалась на земле.
     В лунном свете ее губы выглядели неотразимо. Райдер не раздумывал долго. Он наклонился и поцеловал их. Мэри ответила горячим поцелуем, позабыв про свой вопрос и вообще про все на свете, кроме его горячих, нежных губ.
     - Ох, - слабо соображая, выдохнула она, когда Райдер наконец поднял голову. - Ох... Вот это да!
     - Я позволю себе считать это комплиментом, - улыбнулся он.
     Его голоса хватило, чтобы Мэри спустилась с небес на землю. Девушка отступила на шаг и кивнула в сторону лагеря:
     - Что там произошло?
     - Поскольку Райдер стоял перед нею живой, ответ напрашивался сам собой. Однако она услыхала нечто иное:
     - Розарио скрутили, как бычка для клеймения.
     - Ты не убил его? - В ее огромных зеленых глазах вспыхнуло удивление.
     - Нет пока. Его судьбу решает Джаррет.
     - Джаррет!.. Стало быть, они с Ренни в лагере!
     - Он и сам толком не знает, что подняло его с постели и заставило выглянуть наружу, - кивнул Райдер, - однако, спасая мою жизнь, ему пришлось повозиться намного больше, чем мне самому.
     - И что, теперь весь лагерь на ногах? - недоумевала Мэри.
     - Нет. Только Джаррет. Даже часовой спит по-прежнему. И у Джаррета чешутся руки прикончить его даже сильнее, чем Розарио. - Вытащив из кармана повязку, Райдер помусолил ее конец и вытер с шеи Мэри следы крови. - Джаррет оглушил Розарио рукоятью "кольта" и швырнул в тележку для руды. Мы спустили ее в штольню, и я тотчас же помчался искать тебя. Джаррет позаботится, чтобы Розарио просидел в одной из заброшенных штолен, пока мы не уберемся отсюда подальше. Если он увидит кровь у тебя на шее, то, несомненно, прикончит негодяя на месте.
     Мэри понимала, что это истинная правда, хотя Райдер и говорил нарочито небрежным голосом. А еще она понимала, что скорее всего именно вмешательство Джаррета спасло сейчас Розарио жизнь. Одного взгляда в лицо разведчику было достаточно, чтобы понять: он, не задумываясь, лишит врага жизни за то, что тот угрожал Мэри.
     - Со мной все в порядке, - заверила она. - Честно. - Ласково, но решительно она дала ему знать, что может стоять сама, без его поддержки. - Розарио подобрался ко мне сзади, - со значением продолжила Мэри. - В то время пока ты был возле загона. Я сидела там, где ты меня оставил, а не бродила в поисках неприятностей. - Ей было важно, чтобы Райдер знал правду.
     - Я верю, - ответил он, и это действительно было так. Скорее всего Розарио следил за ними с того самого момента, как они покинули пещеру. - Пойдем же. Джаррет сгорает от нетерпения. - Он сунул повязку обратно в карман и взял ее за руку. - Он, кажется, придумал, где мы можем укрыться.
     Этим местом оказалась все та же заброшенная штольня, которая стала тюрьмой для Розарио. Факел в руке Джаррета осветил лицо валяющегося без сознания разведчика-тонто. Они прошли мимо него, направляясь глубже в забой. Мэри обратила внимание на то, что Розарио лежит связанный и с кляпом во рту, так что очнется еще не скоро.
     - Ты не должен бросать его здесь на верную смерть, - сказала она и, не дождавшись ответа, потеребила зятя за рукав:
     - Не делай вид, что не слышишь, Джаррет!
     - Тебя не услышишь! - усмехнулся тот и остановился, воткнув факел в щель между крепежкой и потолком. - Нет, - искренне заверил Джаррет, - я не брошу его помирать. Однако ему придется оставаться здесь до тех пор, пока мы не решим, что будет с вами. - И он кивнул в сторону сваленных в кучу одеял:
     - Это лучшее, что удалось собрать второпях. Вы оказались слишком неожиданными гостями.
     - И наверняка незваными, - добавил Райдер, наградив Мэри сердитым взглядом.
     - О, я понимаю, чья это была идея, - откликнулся Джаррет. - В ней чувствуется характер несравненных Ден-нехи! Меня удивляет лишь то, что она и тебя заставила поверить в эту идею. - Он вздохнул и уже в следующий миг сарказм в его голосе сменился сочувствием:
     - Не важно, л и сам все понял. - Устало откинув со лба прядь темных волос, он посоветовал:
     - Постарайтесь выспаться. До рассвета осталось всего лишь несколько часов. А потом, когда шахтеры проснутся и обнаружат, что лишились лошадей, в лагере поднимется ужасная шумиха.
     Оставив факел в распоряжение беглецов, Джаррет на ощупь направился обратно. Мэри с Райдером услыхали, как он глухо чертыхнулся, споткнувшись о бесчувственного Розарио. К своему стыду, Мэри самым неприличным образом рассмеялась.
     - Ничего страшного, - ободрил ее Райдер, не удержавшись от улыбки. - Розарио все равно ничего не услышит.
     - Меня больше беспокоят ноги Джаррета. Ты заметил, что он босой?
     - Вряд ли у него была необходимость спать обутым этой ночью, - заметил Райдер. Он помог Мэри расправить одеяла, чтобы устроить некое подобие ложа. В этот раз на разведчике не было даже мундира или куртки, чтобы подложить их своей спутнице под голову. - Положишь голову ко мне на колени, - предложил он.
     - Нет, - заупрямилась Мэри. - Это ты положишь голову ко мне.
     Райдер уже достаточно хорошо знал этот резкий, непререкаемый тон. Если он поддастся и начнет спорить, им так и придется провести остаток ночи в спорах. Собственный отдых он все же ценил больше, чем победу в словесной перепалке с Мэри.
     - Очень хорошо, - произнес разведчик, позволяя ей Усесться, прислонившись спиною к стене, и ложась к ней на колени. Ласковые пальчики коснулись его волос, и он блаженно закрыл глаза. Нежные, еле слышные прикосновения помогали избавиться от напряжения и ломоты в затылке.
     Прошло несколько часов. Мэри грозно прижала палец к губам, увидев Ренни с Джарретом, явившихся со стороны главной штольни. Тот факел, что принес ночью Джаррет, давно прогорел, но сейчас в руках у охотника полыхал новый. Мэри зажмурилась от его яркого света.
     - Что, уже утро? - шепотом спросила она, не желая тревожить Райдера, который крепко спал, время от времени беспокойно ворочаясь.
     Ренни упала на колени рядом с сестрой и, словно не веря своим глазам, трясущимися пальцами ощупала ее лицо.
     - Ты здорова? А что вы делаете здесь, на руднике? Не думай, что я хотя бы на миг поверила в ту чепуху, которую наплел мне Джаррет. Я же знаю, что ты не могла помогать Райдеру бежать. Разве ты забыла, что рассказала мне о том, как обнаружила мамино монашеское платье? Ты тогда и злилась и обижалась на нее