Григорьева не оставлять поэтического творчества. Поступив в 1821  г.
на  службу  в  Экспедицию  о  государственных  доходах,  Григорьев  начинает
печатать в журналах  свои  стихи,  преимущественно  переводы,  знакомится  с
петербургскими литераторами и посещает заседания Вольного общества любителей
российской словесности, куда он был принят в конце 1823 г. по  представлению
К. Ф. Рылеева. Еще до принятия в общество Григорьев  представлял  туда  свои
стихи  для  обсуждения  и  последующего  опубликования  в  органе   общества
"Соревнователь просвещения и благотворения". "Тоска Оссияна" обсуждалась  на
заседании 23 октября 1822 г. при участии Рылеева и  А.  А.  Бестужева  (см.:
Вазанов В. Ученая республика. М.-Л., 1964,  с.  422).  Это  стихотворение  -
самостоятельная разработка некоторых мотивов поэм "Бератон", "Темора" и  др.
Выдвижение на первый план героического аспекта темы вводит  стихотворение  в
русло декабристского оссианизма.


                               А. М. Мансуров

     Сын отечества, 1823, ч. LXXXIV, Э 14, с. 327-332.

     Александр Михайлович Мансуров, воспитанник Московского университетского
благородного пансиона, который он окончил с золотой медалью около  1820  г.,
начал в 1816 г. печатать в пансионских изданиях свои стихи - оригинальные  и
переводные (главным образом из немецких  поэтов).  Там,  в  частности,  было
опубликовано его стихотворение "Гроб Оссияна"  (Каллиопа,  1817)  -  вольная
фантазия на оссиановскую тему. В 1820-е годы Мансуров был связан с  каким-то
декабристским тайным обществом (см.: Восстание  декабристов.  Документы.  Т.
XII. М., 1969, с. 362-364). Стихотворение "Умирающий бард" было написано  им
в духе декабристского оссианизма. Н. А. Цертелев, этнограф и знаток народной
поэзии,  назвав  "Умирающего  барда"   "прекрасным   подражанием   Оссиану",
добавлял: "Чистота языка, гармония стихов и полнота картин суть  достоинства
сего стихотворения" (Благонамеренный, 1823, ч. XXII, Э 8, с. 112-113).


                               А. И. Писарев

     Соревнователь просвещения и благотворения, 1824, ч. XXVIII, кн.  1,  с.
6372. Печ. по: Писарев А. И. Выкуп Оссиана. М., 1824, 8 с.

     Александр Иванович Писарев (1803-1828) в  бытность  свою  в  Московском
университетском благородном пансионе, который он окончил в 1821 г., выступал
в печати с оригинальными и переводными стихотворениями;  в  числе  последних
были переводы из французского поэта-преромантика Ш. И. Мильвуа  (1782-1816).
В 1820-е годы Писарев  прославился  как  водевилист,  перелагая  в  основном
французские пьесы и вводя в них острые злободневные куплеты. Сюжетную  канву
баллады "Выкуп Оссиана" Писарев заимствовал  из  стихотворения  Мильвуа  "La
rancon d'Egill" ("Выкуп Эгила"). Утверждающее нравственную силу поэзии,  это
стихотворение было популярно в России;  его  переводили  Д.  В.  Веневитинов
("Освобождение скальда", 1823 или 1824) и А. Ф. Воейков ("Искупление барда",
1824); на основании его  М.  А.  Дмитриев  написал  "драматическую  картину"
"Выкуп барда,  или  Сила  песнопения"  (1825).  Обрабатывая  сюжет  Мильвуа,
Писарев превратил шведского скальда Эгила, который убил сына  скандинавского
короля,   в   Оссиана   (что   осложняло   конфликт   кельтско-скандинавским
противоборством)  и  соответственно  именовал  Скандинавию  Локлином,   ввел
упоминание Фингала и т. д. 1 сентября 1824 г. "Выкуп Оссиана" обсуждался  на
заседании  Вольного  общества  любителей  российской   словесности   и   был
единогласно одобрен, после чего последовало опубликование баллады в  журнале
общества (см.: Базанов В. Ученая республика. М.-Л., 1964, с. 439).


                                 В. И. Олин

     Кальфон, поэма. Соч. В. Н. Олина. СПб., 1824, с. 17-56.

     Валерьян Николаевич Олин (ок. 1788-1841) - плодовитый и  многосторонний
литератор, о котором Белинский писал в 1841 г.: "Отставной романтик, некогда
известный журналист, газетчик, элегист, романист, драматург  и  пр.  и  пр."
(Белинский В. Г. Полн. собр. соч., т. V, М., 1954, с. 189). Получив домашнее
образование, Олин в 1803 г. поступил на службу, которую не оставлял до конца
жизни, меняя лишь места  службы.  Литературную  деятельность  он  начал  как
приверженец, а затем член Беседы любителей русского слова, но в 1820-е  годы
перешел  на  сторону  романтиков,  Олин   переводил   латинских,   немецких,
французских и английских поэтов. Оссианом он занимался более десяти  лет.  В
статье "Взгляд на историю поэзии" он писал о "цельтических  или  шотландских
бардах": "Дикие, но величественные их  песни,  служащие  почти  единственным
памятником истории древних народов европейского севера, за неимением письмен
передавались изустно от отца сыну, от сына внуку  и  так  далее.  Грозные  и
кровопролитные брани составляют их содержание;  изображения  оных  сильны  и
живописны; но также и любовь в сих песнях находит для себя место...  Кто  из
нас не восхищался арфою Оссиана?" (Журнал древней и новой словесности, 1818,
ч. I, Э 1, с. 43-45). Обработку оссиановских сюжетов Олин начал со "Сражения
при Лоре" (отд. изд. -  СПб.,  1813),где  объединил  в  вольном  переложении
соответствующую поэму Оссиана с  эпизодом  Морны  из  "Фингала",  кн.  I.  В
дальнейшем Олин заново переложил отрывки из "Сражения при Лоре", соединив их
прозаическим пересказом (Сын отечества, 1817, ч.  XXXVII),  а  на  основании
эпизода Морны создал отдельное стихотворение "Каитбат и Морна" (там  же,  ч.
XXXVIII). Возможно, эти произведения имел в виду К. Н. Батюшков, когда писал
в июле 1817 г. Н. И. Гнедичу об Олине: "Как он Оссиана переводит! И  так,  и
сяк ломает, только дребезги летят" (Батюшков К. Н. Соч., т. III. СПб., 1886,
с. 457). Олин переложил гекзаметром отрывок из "Теморы",  кн.  V  (Чтение  в
Беседе любителей рус. слова, 1815,  ч.  XIV)  и,  используя  соответствующие
отрывки  из  "Комалы",  написал  "Победную  песнь   Фингаловых   бардов"   и
"Погребальную песнь Фингаловых бардов" (Журнал древней и новой  словесности,
1819, ч. IV). В 1820-е годы на оссиановские сюжеты Олин написал  две  поэмы:
"Оскар и Аяьтос"  (1823;  новая  переработка  эпизода  Морны)  и  "Кальфон".
Последняя поэма была посвящена А. А. Ивановскому, ее  издателю,  литератору,
близкому к декабристам. Во "Вступлении"  автор  писал:  "Главное  содержание
поэмы сей... заимствовано мною также из Макферсонова Оссиана, а  именно:  из
эпизода или краткой вводной повести пятой песни Фингала...  Вводная  повесть
сия есть только остов сей поэмы: положения же  частные,  картины  и  оттенки
почерпал я из собственного источника слабых моих способностей. У  Макферсона
в этом эпизоде вождь Ламдарг (мой Кальфон) приходит к Алладу,  чтобы  узнать
от него об участи Гельхоссы, своей возлюбленной; и этот  Аллад  есть  друид.
Желая,  во-первых,  воспользоваться  некоторыми  счастливыми  описаниями   н
картинами, удачно и  естественно  подаваемыми  самим  предметом;  во-вторых,
представить довольно разительную противуположность, которая,  будучи  удачно
выражена, имеет почти всегда хороший успех, я  заменил  Макферсонова  друида
христианским пустынником (кульдеем). В таковой перемене, кроме причины, мною
уже изъясненной, основался я на том, что и  сам  Макферсон  заставил  своего
барда беседовать в Лорской битве (The Battle  of  Lora)  и  в  некоторых  из
других песен с христианским проповедником или миссионером, называя его сыном
страны отдаленной (son of the distant land); ибо известно по самой  истории,
что многие из христиан, во время  бывших  гонений  на  их  веру,  удалились,
избегая оных, в ирландские или шотландские горы, как в убежище, неприступное
для их преследователей... И вот последняя поэма моя  в  тоне  оссианическом.
Правда,  что  в  Оссиане  Макферсоновом  довольно  остается  еще  прекрасных
предметов для отдельных поэм;  но,  сделав  с  моей  стороны  возможное  для
разнообразия русской литературы,  я  приглашаю  некоторых  из  наших  поэтов
воспользоваться сими предметами" (с. XI-XV).
     Если поэма "Оскар и  Альтос"  была  единодушно  одобрена  критикой,  то
вокруг   "Кальфона"   возникла   полемика,   связанная,    по-видимому,    с
межжурнальными распрями и носившая во многом личный характер. Н. И. Греч,  в
журнале которого "Сын  отечества"  (1823,  ч.  LXXXIX)  в  свое  время  была
помещена хвалебная  рецензия  на  "Оскара  и  Альтоса",  теперь  выступил  в
"Северной пчеле" (1825, Э 12) с издевательским  отзывом,  доказывавшим,  что
"Кальфон" представляет собою набор модных  речений  без  особого  смысла.  В
защиту  Олина  выступила  газета  "Русский  инвалид"  (1825,  Э  26  и  59),
издававшаяся А.  Ф.  Воейковым.  Тогда  в  "Сыне  отечества"  (1825,  ч.  С)
появилось "Письмо к приятелю при отсылке ему поэмы Кальфон"  О.  М.  Сомова,
который критиковал решительно  все:  суждения  Олина  во  "Введении",  имена
героев, их характеры,  содержание  поэмы,  стих.  На  этом  полемика  вокруг
"Кальфона" закончилась, чтобы вспыхнуть  с  новой  силой  при  опубликовании
новых произведений Олина, уже не имевших отношения к Оссиану.

     1 Авзония - латинское название южной Италии, прилагавшееся и к Италии в
целом.
     2 Тибр - река в Италии.
     3 Вифлеем -  город  в  Палестине;  согласно  евангелию,  родина  Иисуса
Христа.


                        Трилунный (Д. Ю. Струйский)

     Галатея, 1830, ч. XVII, Э 41, с. 194-195. Подпись: Трилунный.

     Трилунный  (псевдоним  Дмитрия  Юрьевича   Струйского,   1806-1856)   -
поэт-романтик и переводчик,  подражатель  Байрона.  Основной  лейтмотив  его
поэзии - скорбь по поводу несовершенства человеческой жизни - отразился и  в
его оссианическом стихотворении.


        "III "

                               H. M. Карамзин

     Московский журнал, 1792, ч. VII, кн. 3, с. 268-269. Об Н. М.  Карамзине
см. выше, с. 511-512.


                               Е. И. Костров

     Оссиан, сын  Фингалов,  бард  третьего  века.  Гальские  стихотворения.
Переведены с французского Е. Костровым. Ч. I. М., 1792, с. I-II.

     Ермил Иванович Костров (ок. 1750-1796), поэт  и  переводчик,  создатель
первого полного русского  перевода  поэм  Оссиана  (см.  выше,  с.  505-507)
предпослал переводу стихотворное  посвящение  А.  В.  Суворову.  Узнав,  что
Суворов, находившийся тогда  в  Финляндии,  принял  посланные  ему  книги  с
"удовольствием и благоволением", Костров писал ему 30 сентября 1792  г.:  "Я
не столько горжусь добротою перевода; много есть  лучше  меня  переводчиков,
сколько тем, что он украшен и возвышен знаменитым вашим именем и притом имел
счастие удостоиться вашего внимания и одобрения. Получить похвалу от Героя и
от справедливого дарований судии есть счастие, для всякого завидное,  и  тем
более, что я, посвящая вашему сиятельству посильный мой труд, руководим  был
одним только достодолжным высокопочитанием к такому подвижнику, которого имя
и потомству будет любезно, драгоценно, восхитительно))  (Журн.  Мин-ва  нар.
просвещения, 1856, ч. XCII, отд. VII, с. 35-36). Правитель дел и  доверенное
лицо полководца Е. Б. Фукс свидетельствовал, что "Оссиан,  ему  переводчиком
посвященный, был любимое его чтение, был с ним во всех походах". Сам Суворов
говорил: "Оссиан, мой сопутник, меня воспламеняет; я вижу и слышу Фингала  в
тумане, на высокой скале сидящего и  говорящего:  "Оскар,  одолевай  силу  в
оружии; щади слабую руку"" (Фукс Е. Собр. разных соч. СПб., 1827, с. 101).


                               Г. Р. Державин

     Переход в Швейцарию чрез Алпийские горы российских императорских  войск
под предводительством Генералиссима; 1799 года. СПб., 1800, с. 9.  Печ.  по:
Державин. Соч., ч. II, СПб., 1808, с. 106.

     Об  отношении  к  Оссыану  Г.  Р.  Державина  см.  выше,  с.   509-510.
Стихотворение написано по получении  в  Петербурге  известия  о  переходе  в
сентябре 1799 г. из  Италии  в  Швейцарию  через  Альпы  русских  войск  под
командованием А. В. Суворова графа Рымникского, которые  действовали  против
французской армии, возглавляемой наполеоновским маршалом Андре  Массена.  Из
"объяснений" Державина:  "Оссиан,  песнопевец  и  полководец  каледонский...
Моран - полководец каледонцев. Царями царей называли они римских цесарей,  с
которыми вели войну.

     ... Хохочет ад. Изображается тот гул в горах, какой производит ударение
оружия одно об другое на походе" (Объяснения на  соч.  Державина,  им  самим
диктованные..., ч. II. СПб., 1834, с, 79-80).


                               К. Н. Батюшков

     Мечта. - Любитель словесности, 1806, ч. III, Э 9, с. 216.  Подпись:  К.
Б-в. Печ. по: Батюшков К. Опыты в стихах и прозе,  ч.  II.  СПб.,  1817,  с.
107-108.
     Послание к Н. И. Гн-у. - Цветник, 1809, ч. II, Э 5,  с.  184,  188-189.
Подпись: К. Б.

     В поэтическом наследии Константина  Николаевича  Батюшкова  (1787-1855)
"Мечта", написанная в 1802-1803 гг., - первое дошедшее до нас стихотворение.
Используя распространенный литературный прием - полет поэтической  фантазии,
обозревающей различные предметы, - Батюшков включает в число этих  предметов
в мир поэзии Оссиана. Тем же приемом  (полет  мечты)  он  ввел  оссиановские
картины в "Послание к Н. И. Гнедичу", а  Гнедич  поступил  так  же  в  своем
послании "К К. Н. Батюшкову" (см. выше, с. 450). Впоследствии А. С.  Пушкин,
считавший "Мечту" "самым слабым из всех  стихотворений  Батюшкова",  тем  не
менее против стихов: "Где тень Оскарова, одетая туманом,  По  небу  стелется
над пенным океаном..." написал на полях: "прекрасно"  (Пушкин.  Полн.  собр.
соч., т. XII. Изд. АН СССР, 1949, с. 268, 272).
     В 1808 г., находясь в Финляндии в связи с войной со Швецией, Батюшков в
письме от 25 декабря просил  Гнедича  прислать  ему  книгу  поэм  Оссиана  в
итальянском переводе Чезаротти и добавлял: "Я об  ней  ночь  и  день  думаю"
(Батюшков К. Н. Соч., т. III. СПб., 1886,  с.  24-25).  Рассуждая  в  очерке
"Нечто о поэте и поэзии" (1815) о влиянии климата на поэтическое творчество,
Батюшков писал, имея в виду скандинавских скальдов и Оссиана:  "Мы  видим  в
песнях северных скальдов и эрских бардов нечто  суровое,  мрачное,  дикое  и
всегда мечтательное, напоминающее и пасмурное небо севера, и туманы морские,
и всю природу, скудную дарами жизни, но всегда величественную, прелестную  и
в ужасах... Напрасно уроженец Сицилии или Неаполя  желал  бы  состязаться  в
песнях своих с бардом Морвена и  описывать,  подобно  ему,  мрачную  природу
севера" (Батюшков К. Н. Опыты в стихах и  в  прозе.  М.,  1977,  с.  26-27).
Некоторые  оссианические  сравнения  встречаются  в   исторической   повести
Батюшкова "Предслава и Добрыня" (1810; см.: Введенский Д. Н. Этюды о влиянии
оссиановской поэзии в русской литературе. Нежин, 1918, с. 88-89).

     1 Аониды (греч. миф.) - одно из названий муз.


                                Н. И. Гнедич

     Вестн. Европы, 1810, ч. XLIX, Э 3, с. 184-185. Печ. по: Гнедич Н. Стихе
творения. СПб., 1832, с. 129, 131-132.

     О Н. И. Гнедиче см. выше, с. 561.

     1 Пенат (римск. миф.) - бог, покровитель домашнего очага.


                             В. К. Кюхельбекер

     Поэты. - Соревнователь просвещения и благотворения, 1820, ч. X, Э 4, с.
76.
     Оссиан. - Рус. старина, 1884, т. XLI, Э 2.  с.  348-351  (в  публикации
дневника Кюхельбекера под датой 6 января 1835 г.). Пет. по автографу  (Инст.
рус. лит. (Пушкинский Дом) ЛИ СССР).
     "До смерти мне грозила смерти тьма..." - Литературный Ленинград,  1936,
8 февраля, Э 7, с. 1 (публикация Ю. Н. Тынянова).

     В поэтическом творчестве декабриста Вильгельма  Карловича  Кюхельбекера
(1797-1840) образ Оссиана связывался с  раздумьями  о  судьбе  и  назначении
поэта. В стихотворении "Поэты" шотландский бард выступает  в  одном  ряду  с
Анакреоном,  Гомером,  Эсхилом,  Ювеналом,  германскими  бардами,  Шиллером,
Ломоносовым и Державиным, которые представлены как вдохновители и наставники
человечества.  Упоминая  в  подзаголовке  стихотворения  "Оссиан"   "картину
Жироде",  Кюхельбекер,  видимо,  допустил   ошибку.   Судя   по   содержанию
стихотворения"  он  имел  в  виду  картину  не   Анн   Луи   Жироде-Триозона
(1767-1824), который  изобразил  Оссиана,.  встречающего  в  загробном  мире
павших   наполеоновских   генералов,   но   Франсуа   Жерара    (1770-1837),
представившего Оссиана с арфой в окружении теней его героев  (см.  выше,  с.
273). Обе картины были написаны по заказу Наполеона, и  Кюхельбекер  мог  их
видеть во время пребывания в Париже в 1821 г.

     1 Гнедич Н. И. - см. выше, с. 561.
     2 Камены (римск. миф.) - музы.
     3 Дельвиг Антон Антонович  (1798-1831)  -  поэт  и  журналист,  друг  и
соученик Кюхельбекера и Пушкина по Царскосельскому лицею;  к  Дельвигу  было
обращено стихотворение "Поэты".
     4 До смерти мне грозила смерти тьма... - В 1845 г. Кюхельбекер ослеп.
     5...рано улетевшие друзья...  -  умершие-друзья  поэта,  к  которым  он
обращается дальше: А. С. Грибоедов, А. С. Пушкин, А.  А.  Дельвиг  и  Е.  А.
Баратынский.


                                Н. М. Языков

     Соревнователь просвещения и благотворения, 1819, ч. VI. Э 4, с. 92-93.

     "Послание к  Кулибину"  явилось  первым  выступлением  в  печати  поэта
Николая Михайловича Языкова  (1803-1846).  Появившееся  в  журнале  Вольного
общества  любителей  российской  словесности,  стихотворение  сопровождалось
примечанием: "Общество в поощрение  возникающих  дарований  молодого  поэта,
воспитанника  Горного  кадетского  корпуса,  помещает  стихи  сии  в   своем
журнале". Позднее, в 1824 г., Языков был принят в члены Вольного общества по
рекомендации К. Ф. Рылеева. Возможно,  мотив  воображаемого  полета  в  край
Оссиана был; подсказан Языкову стихотворением К. Н. Батюшкова  "Мечта"  (см.
выше, с. 449). Юношеское увлечение Языкова Оссианом  наложило  в  дальнейшем
некоторый отпечаток на его ранние патриотические стихотворения  на  темы  из
отечественной истории: "Песнь барда во время  владычества  татар  в  России"
(1823), "Баян к русскому воину" (1823)  и  др.  Кулибин  Александр  Иванович
(1800-1837), сын известного механика-самоучки И. П. Кулибина, был соучеником
Языкова по Горному кадетскому корпусу и ближайшим другом в то время.


                              П. Г. Ободовский

     Сын отечества и Сев. архив, 1830, т. XII, Э 23, с. 251.

     Платон Григорьевич Ободовский (1803-1864), поэт, драматург,  переводчик
и педагог, деятельно сотрудничавший в петербургских журналах 1820-х годов, в
феврале 1830 г. поехал в Германию для пополнения своего образования.  Здесь,
вероятно, он видел картину, побудившую его написать данное стихотворение.


                              М. Ю. Лермонтов

     Рус. старина, 1873, т. VII, Э 4, с. 562 (в  статье  В.  В.  Никольского
"Предки М. Ю. Лермонтова"). Печ. по автографу (Инст. рус.  лит.  (Пушкинский
Дом) АН СССР).

     Интерес Михаила Юрьевича Лермонтова (1814-1841) к Оссиану возник в годы
пребывания в Московском университетском  благородном  пансионе  (1828-1830),
где  почитание   шотландского   барда   было   традиционным.   В   автографе
стихотворения "Гроб Оссиана" к заглавию сделана позднейшая приписка:  "узнав
от путешественника описание сей могилы". В стихотворении отразилось семейное
предание  о  шотландском  происхождении  рода  Лермонтовых  (от  выходца  из
Шотландии Георга Лермонта, взятого в плен русскими войсками в Польше в  1613
г.).  Влияние  оссианических   сюжетов   и   образности   обнаруживается   в
стихотворении Лермонтова "Наполеон" ("Где бьет волна о брег высокой",  1829)
и поэмах на темы древнерусской истории: "Олег" (1829),  а  также  "Последний
сын вольности" (1830-1831), где в заключение приводится цитата из "Картона".


                                И. И. Козлов

     Библиотека для чтения, 1836, т XIX, Э 11, с. 13-14.

     В творчестве поэта-романтика Ивана Иванови