янию, и не понимают, что, вообще-то, может быть иначе.
     В XI веке на северо-западе бывшей Римской империи родилось очень агрессивное "общество. Не успела родиться Европа, как тут же начала крестовые походы и Drang nach Osten.
     Про "дранг" мы уже говорили. А первый крестовый поход Папа Урбан II провозгласил в 1095 году, и с тех пор их состоялось восемь.
     На Переднем Востоке больших успехов крестоносцы так и не добились. Даже то, что удалось завоевать, постепенно оказалось потеряно. Повторилось то же, что и во времена Александра Македонского, когда эллинистические государства простерлись до самой Индии: Восток не принял европейского типа общества, построенного на частной собственности, личной свободе и договоре вместо приказа.
     Но Европа постоянно расширялась, включала в себя по крайней мере славянские территории.
     Способов было реально два. Они часто применялись вместе, как это мы видели на примере полабских славян:
     1. Крещение язычников. Церковь делала новообращенных едиными с остальной Европой. Несла новым христианам идею личности, идею принадлежности к цивилизации.
     Язычники, став христианами, постепенно сами становились европейцами.
     2. Завоевание, то есть насильственное включение в Европу как рабов или данников завоевателей.
     Ирландия и Скандинавия стали Европой через крещение. Саксы - через завоевание и крещение. Славяне... Тут есть случаи и крещения, и завоевания. И действует знакомый механизм: кто принял крещение, тот отбился от завоевания и вошел в Европу уже сам.
     К XII веку весь германский мир уже оказывается частью Европы, а славянский между XII и XV веками разделяется на тех, кто принял христианство, отбился от завоевателей "дранга" и построил собственные государства. И тех, кто сам не захотел в Европу, и кого повели, потащили, погнали под конвоем, превращая в рабов и онемечивая по дороге.
     Воистину, понимающего необходимость ведет, не понимающего - тащит.
     Очень интересно и полезно проследить за тем, как Европа ползет на восток, на средневековых картах. По этим картам очень хорошо видно, кого европейцы считают, а кого не считают людьми своего общества. "Европа тогда кончалась границами Польши", - утверждает Н. В. Гоголь. Он неточен: в XV веке граница Европы проходила по границам Великого княжества Литовского, то есть прошла через Россию.
     По мнению европейских картографов, в XV веке Западная Русь была уже частью Европы. А Восточная Русь, Московия, - не была. И еще того хуже... По мнению картографов, и самого слова "Московия" можно было и не применять. Для европейцев были плохо понятны отношения данничества, когда можно платить дань и не быть частью государства, которому платишь. Европейцы понимали отношения вассалитета: раз Московия платит дань татарскому хану, значит, она его вассал. Значит, не существует никакой самостоятельной Московии, а есть Великая Татария, и Московия - лишь ее часть. И на картах Московию, вполне мотивированно, показывали как Великую Татарию, никак не отделяя от других владений татарских ханов.
     И даже хуже... Московию, вернее, владения татарских казанских ханов, называли Великая Тартария. Разница как будто в одной букве, но смысл-то меняется чрезвычайно.
     Получается, что Московия - это Тартар, как бы страна чертей.
     Так и продолжалось до середины XVI столетия, когда граница Европы опять существенно передвинулась на восток. В конце XV - начале XVI века Московская Русь перестала платить дань татарским ханам, а торговые пути через Новгород и города Великого княжества Литовского связали Московию с Европой. Русских лучше узнали в Европе; западных русских и веком раньше признавали европейцами, а теперь благодаря им стали так же относиться и к восточным.
     И в середине XVI века границу Европы картографы проводят по Волге. Не было случая, чтобы границу Европы географы отодвинули назад, на запад. И что бы ни творилось в Московии почти два столетия, рубеж остается тот же.
     Еще во времена Петра I Азия начиналась в двухстах верстах от Москвы, а заводы Демидова располагались в самой что ни на есть Азии.
     Российская империя становится на цыпочки, изо всех сил хочет быть Европой. Татищев, птенец гнезда Петрова, устраняет обидный географический факт, переносит границы Европы и Азии на Урал. Наверное, многие из моих читателей постарше уже знакомы с системой Татищева, когда граница Европы и Азии проходила по вершинам Урала, разделяя его на две равные части, а потом - по реке Урал до ее впадения в Каспийское море.
     Но весь Кавказ - от самых его низких предгорий, от Куры и Кубани, был для Татищева Азией. И все владения Османской империи - тоже. И Крымское ханство, вассал Османской империи, и все владения Турции в Греции и в славянских землях за Дунаем.
     Румянцев-Задунайский воевал в Азии. Потемкин отвоевывал берега Черного моря, закладывал Одессу - в Азии.
     Мужики переселялись на Кубань и в Ставрополье - в Азию.
     Греки боролись с турками за национальную независимость. Российская империя все громче заявляла о своей готовности помочь братьям-славянам освободиться от нечестивых турок. Заявляли и о готовности отвоевать Константинополь, город Великого Константина, крестителя Римской империи.
     На рубеже XVIII и XIX веков границу Европы и Азии стали проводить через Босфор и Дарданеллы, а северное побережье Черного моря от устья Дуная до устья Днепра считать тоже Европой. Но еще Александр Сергеевич Пушкин совершил путешествия в АЗИЮ - в Крым и на Кавказ.
     Только в конце первой половины XIX века границу Европы стали проводить привычно - по самым высоким вершинам Кавказского хребта, разделяя Кавказ на Северный, европейский, и на Южный, лежащий в Азии.
     Вот эту систему и преподавали в школе еще в 60-е годы XX века. И автор этих строк, и другие люди, столь же пожилые и почтенные, которым за сорок, должны помнить из школьной географии это удобное, простое: граница Европы пробегает по вершинам Урала, по реке Урал, по берегу Каспия по главным вершинам Кавказского хребта, по Черному морю, по Босфору и Дарданеллам.
     Вот потом опять начались сложности: Европа продолжала расширяться. Во-первых, запротестовали Армения и Грузия. Как же так? Земли почти первобытных мусульманских племен - в составе Европы? Хаджи-Мурат, Шамиль с его мюридами - европейцы? А в то же время, получается, Армения, первая в мире страна, где христианство стало государственной религией - в IV веке по Рождеству Христову, - часть Азии?! Армения и Грузия настаивают на том, чтобы считать их частью Европы.
     Во-вторых, о своей принадлежности к Европе недвусмысленно заявляет Турция. С XVIII века ее территория, как и территория Российской империи, лежит и в Европе, и в Азии. А турки считают, что уже много десятилетий, даже веков в Турции осуществляется европейский тип развития.
     По крайней мере, с конца все того же XVIII века. В Турции, между прочим, даже выпускаются карты, на которых все Закавказье и вся Турция - Европа. Вопрос только в том, как скоро это новшество признают остальные европейцы.
     Но что признают, я не сомневаюсь.
     А кроме того, с 60-х годов XX века произошло странное и до конца необъяснимое событие: граница Европы удивительным образом переместилась на восток и на Урале. Мне не удалось найти автора этого открытия, но теперь уже весь Уральский хребет оказался в Европе, а южнее граница проходит по речке Эмбе, отдавая Европе еще двести километров.
     В 90-е годы XX века встал вопрос и о статусе Сибири.
     Раньше это особого значения не имело, но в эпоху ослабления национальных границ, "парада суверенитетов" и "построения европейского дома" имеет. С одной стороны, Сибирь - это никак не часть Европы, даже если границу проводить и по Эмбе... А с другой, ну какой же Новосибирск - азиатский город, скажите на милость?! И не один Новосибирск. Мой родной Красноярск - экологически грязный, населенный в значительной части бывшими уголовниками, создававшийся как город большого машиностроения, через который можно качать богатства Сибири, но никак не в качестве форпоста культуры. И тем не менее - не азиатский это город. Испанцы в Америке тоже строили города с одной целью - извлекать и вывозить в Испанию золото и серебро, какао и хлопок. Но это ведь не делает "индейскими городами" ни Рио-де-Жанейро, ни Мехико, ни Буэнос-Айрес.
     Сказанное, конечно же, относится и к Иркутску, и к Чите, и к Хабаровску, и к Владивостоку. Относилось бы и к Харбину, но его русское население уничтожено и разогнано коммунистами в 1945 году. Относилось бы и к Дальнему, и к Порт-Артуру, но их Никита Сергеевич изволил подарить Китаю.
     Путешествие Европы через территорию Российской империи завершается тем, что в документах СБСЕ появляется формула: Европа и Сибирь. Раз уж нельзя пока что считать Сибирь частью Европы, пусть будет чем-то расположенным неподалеку. Уверен, что даже люди моего поколения доживут до того, как формула "и Сибирь" окажется устаревшей, и Сибирь (и русский Дальний Восток) будут молча признавать Европой. А там и на картах покажут.
     Разумеется, на этом приключения Европы далеко не исчерпываются: и обе Америки, и Австралия, и Южная Африка относятся к Европе точно так же, как Сибирь, и по той же самой причине. Но эта тема далеко выходит за рамки нашей книги, и развивать ее я пока не буду.
     Для нашей темы важнее другое: Европа оказалась способной пройти ряд изменений, стадий развития, которых не было нигде и которые изменяли саму Европу. Во многих странах сменялись целые эпохи в культуре, менялся политический строй. Иногда - в сторону большей свободы, иногда - меньшей. Но нигде изменения не происходили постоянно, все время, сплошным потоком. И нигде эти изменения не означали все большего нарастания личной свободы и рационализации всей жизни в целом.
     Боюсь, тут невозможно обойтись без зубодробительных терминов, да уж ничего не поделаешь. Только в Европе аграрно-патриархальное общество постепенно превращалось в урбано-сциентистское.
     Аграрно-традиционное общество - это общество людей, живущих общинами и стремящихся поступать так, как делали мудрые предки. Самостоятельная личность у них не в чести, а создавать новые знания о мире они считают не очень нужным. У них уже есть священные предания. Библия, Коран или сочинения Карла Маркса. В них уже содержится все нужное. Остается только правильно прочитать, чем и занимаются специальные жрецы: священники, жрецы бога Тота, муллы или сотрудники кафедры истории КПСС.
     Урбано-сциентистское общество - это общество, в котором главной единицей становится не община и не группа, а личность. И традиция в нем менее важна, чем знание. Сциенсис по-латыни - знание. Общество индивидуальных людей, для которых важна не традиция, а их личный успех.
     И которые знания о внешнем мире черпают из науки, наблюдения, исследования, а не из опыта мудрых предков, которые и так все знают.
     В разных концах мира возникали общества, к какой-то степени похожие на европейские, но только в Европе общество прошло несколько стадий развития от аграрно-традиционного к урбано-сциентистскому обществу.
     Средневековое европейское общество было аграрнотрадиционным. Не в такой степени, как средневековое общество мусульман или китайцев, но все-таки. Если бы китаец или индус в X, XII, даже в XIII веке попал в Европу, он нашел бы там много знакомого. Те же крестьянские общины внизу, те же корпорации воинов, жрецов, администраторов наверху. И каждый из них, и европеец, и китаец, могли бы понимающе кивнуть: да, называется все по-другому, и обычаи другие, но суть одинакова, везде одно и то же. Разве что горожане уже и тогда жили не совсем так.
     Но в XIV веке китаец уже не совсем узнал бы европейское общество. В нем уже было то, чего нет в Китае, - огромное внимание к личности человека, к его способности творить, создавая произведения искусства, вторую природу, уподобляясь Богу в этом творчестве. А европеец счел бы Китай несколько пресным и скучным, не придающим должного значения творческой личности.
     В XVI веке разрыв оказался бы еще больше, в XVII он стал таким огромным, что трудно стало понимать друг друга.
     Чаще всего в развитии Европы выделяют давно и хорошо известные этапы Возрождение -