олько по причине отсутствия на ее границах естественных рубежей да изобилия все новых врагов.
     Русь-Россия оказывается вечно осажденной, а русские - народом, которого все не любят и все к нему несправедливы. Французы, англичане и немцы постоянно нагло живут за счет русской крови и русских усилий, а потом отнимают все, что русским причитается по праву.
     Из Большого московского мифа вытекают, естественно, некоторые, так сказать, организационные последствия. Попробую систематизировать их и перечислить:
     1. Все русские должны быть подданными Москвы. Москва - само собой разумеющаяся столица всех русских. Русские, которые не хотят быть подданными Москвы, - предатели.
     2. Русские наивны, добры, терпеливы, трудолюбивы. Их душа очень широка и способна вмещать весь мир. Русские всегда и всем хотели только добра. Иностранцы не понимают замечательных качеств русского народа, особенно его широты, и клевещут на него, обзывая нехорошими словами.
     Разумеется, иноземцы нагло врут!
     А слова Пушкина о том, что мы ленивы и нелюбопытны, объясняются тяжкими невзгодами в личной жизни поэта по вине царского правительства - и не более.
     3. Завоевания русскими любых стран и подчинение их Москве имело только самые лучшие последствия для тех, кого завоевали. Российское государство никогда не проводило ни политики геноцида, ни политики национального и религиозного угнетения. А русские никогда не были расистами и националистами и всегда всех любили.
     4. Все страны и народы всегда ненавидят Россию и русских и стремятся воевать с нами, отнимать наши земли и вообще всячески обижают. В числе прочего иностранцы постоянно отнимаю г у нас наши достижения, - и все потому, что мы по своей детской наивности не умеем их защищать.
     Россия - это лагерь, осажденный чудовищами и негодяями. Итак, мифопоэтика принадлежности русских единому централизованному государству. Мифопоэтика осажденного лагеря, внутри которого все хорошие, а снаружи - все плохие.
     Эта мифопоэтика пережила века и государства. Судя по множеству признаков, она существовала уже в московское время, по крайней мере в XVII веке. Она пережила весь Петербургский период нашей истории и весь советский период - так сказать, весь второй Московский период 1922 - 1991 годов.
     На этот комплекс мифов работала почти вся историческая литература, во всяком случае, вся популярная и художественная литература, то есть все, что приходило к массовому читателю.

ЧАСТЬ II

ЧТО ЖЕ ЭТО ТАКОЕ РОССИЯ?

     Великий, могучий.., на удивление несчастливый народ.
     А ЯНОВ

Глава 3

ОТКУДА МЫ ВСЕ ЭТО ЗНАЕМ?

     Жилье археолога - палатка.
     Еда археолога - консервы.
     Орудие археолога - лопата.
     Радость археолога - пожар.
     Счастье археолога - помойка.
     Мечта археолога - могила.
     Студенческие "Заповеди археолога"

     Узнаем, конечно же, из исторических источников: из писем, документов, записей, рассказов, пришедших из других эпох. Самым ценным видом источников являются летописи - это ведь официальные документы, в которых полагалось фиксировать самое важное. Впрочем, в этом же и слабость летописи - в ней выражается некое официальное мнение. А ведь и у государства, и у могучего монастыря или княжества вполне могут быть свои политические интересы.
     Например, смоленский епископ Иосиф Солтан очень хотел, чтобы Смоленское княжество перестало подчиняться великому князю литовскому и вошло бы в состав Московского государства. И епископ поручил написание летописи писцу Авраамке... Аврамкина летопись весьма полезна, содержательна, поскольку весьма подробно излагает историю Смоленской земли в XIV - XV веках. И, конечно же, из этой летописи ясно видно: ну до чего же все жители Смоленска, весь народ Смоленской земли не то что хотят.., прямо-таки жаждут пойти под державную руку Москвы.
     Или вот было в польском католическом городе Львове православное Львовское братство. Никто вроде бы особенно не обижал братчиков, но и король Польского государства, и католическая церковь, и подавляющее большинство населения были уверены: всем православным совершенно необходимо срочно перейти в католицизм. А вот братчики в этом вовсе не были уверены, и, конечно же, их отношение к происходящему отразилось в "Летописи Львовского братства".
     Как быть? В первую очередь сравнивать записи в разных летописях. У археологов есть такая поговорка (к ней мы еще вернемся попозже): "Одна дата - это не дата". Точно так же и факт, о котором сообщено всего один раз в одной летописи, - это не факт. Все сообщения всех летописей обязательно нуждаются в подтверждении. Вот, например, польские летописи сообщают о битве при Грюнвальде 15 июля 1410 года. О сокрушительном поражении немецкого войска. О том, что большая часть рыцарей Тевтонского ордена погибла или попала в плен, что магистр ордена убит и что немецкой орденской опасности над Польшей нету и в помине.
     И возникает вопрос: а может быть, польские короли попросту придумали все это? Может, не было никакого Грюнвальдского сражения? А если и было, то не под Грюнвальдом? А если было под Грюнвальдом, то, может быть, оно закончилось совсем не так, как пишут в летописях? Были ведь случаи, и еще какие! Фараон Рамзес выдал за победу сокрушительное поражение, понесенное от хеттов при Кадеше. И не будь других источников, если бы современные ученые пользовались только египетскими записями, мы владели бы, мягко говоря, несколько неточной информацией.
     Профессиональный историк, получив сообщение о Грюнвальде, просто обязан предположить нечто подобное. Одно сообщение - это еще далеко не достоверный факт! Может быть, польский король потерпел поражение и не под Грюнвальдом, а совсем в другом месте и в совсем другое время?
     И, чтобы скрыть поражение, придумал битву под Грюнвальдом?
     Но про Грюнвальд писали и хроники других участников сражения: и Тевтонского ордена, и Великого княжества Литовского. И смоленские хроники (в том числе и Аврамкина летопись). Польский хронист Ян Длугош лично участвовал в Грюнвальдском сражении и знал лично многих участников. Он написал книгу об этой войне. Известие о поражении Тевтонского ордена было настолько важным в международном масштабе, что почти по всей Европе прошла волна слухов, как от камушка, брошенного в воду.
     Более чем в двадцати источниках разных стран и народов, на разных языках упоминается Грюнвальдская битва, передаются разные подробности. Иногда во Франции, в Голландии, где события в Польше и в Прибалтике далеки и не очень важны, - упоминания самые краткие. В Скандинавии, германских княжествах - гораздо более подробные. Конечно же, очень различны интонации. В хрониках Тевтонского ордена поражение оплакивается, героизм тевтонских рыцарей живописан самыми роскошными красками, а польско-литовскому войску приписываются потери, превышающие население всей Польши. В хрониках Геттингена - отношение сочувственное, но нет в них скрежета зубовного.
     Вот в хрониках города Бремена гораздо больше эмоций, потому что Бремен тесно связан с Тевтонским орденом и многие из его граждан лично принимали участие в войнах ордена.
     Но все это уже мелкие детали, а главное можно считать установленным: значит, битва под Грюнвальдом все-таки была и победили именно славяне.
     На этом примере видно, как вообще определяют, имело место быть событие или нет и какой вид оно могло иметь в реальности. Чтобы стало предельно ясно, историк не просто переписывает то, что отыщет в летописи. Он проводит работу наподобие детективной.
     Вообще для серьезного исследования одна летопись - это источник явно недостаточный. Летописи дополняют друг друга; если используется несколько источников, это позволяет сравнивать несколько точек зрения и рисовать какую-то общую картину.
     Киевские летописи до нас не дошли. В смысле, не дошли те бумаги, которые писал лично Нестор; но данные из его "Повести временных лет" включались во все русские летописи, составлявшиеся во все времена во всех русских княжествах. Известны московские, владимирские, псковские, новгородские, смоленские, тверские летописи. Известны летописи Западной Руси - тех областей, где сегодня находятся два суверенных государства - Белоруссия и Украина. Этот свод летописей еще в прошлом веке стали называть "Летописи западно-русские" или "Летописи литовские" - ведь они писались на территории Великого княжества Литовского {23}.
     И во всех этих летописях неизменно воспроизводится "Повесть временных лет", вплоть до написанной уже в XVIII веке Григорием Ивановичем Грабянкой украинской летописи "Действия презельной и от начала поляков кровавшой небывалой брани Богдана Хмельницкого, гетмана Запорожского с поляки".
     Уже при советской власти началась грандиозная разборка где же именно чьи летописи? <Интересно, что до Второй мировой войны, когда в СССР еще не начался рецидив великодержавной и милитаристской идеологии, книги по истории Западной Руси все-таки выходили. - Прим, авт.> Большая часть "Литовских летописей" написана вовсе не литовцами и не о литовцах. Это летописи западных русских княжеств, которые написаны русскими людьми и на русском языке {24}.
     Только одна из летописей, "Летописец князей Литовских", повествует о литовцах - о великих князьях литовских, потомках великого князя Гедиминаса. Но и эти летописи написаны на русском языке, кириллицей. Это очень огорчает некоторых литовских националистов, которым очень хочется, чтобы литовцы изначально были бы настоящими европейцами, писали бы латинским алфавитом и не имели бы ничего общего с этими ужасными славянами.
     Оказались недовольны и некоторые белорусские историки. Весь север Западной Руси - это современная Белоруссия. Могилев, Витебск, Минск, Гродно, Брест, Пинск - столицы русских княжеств, вошедших в Великое княжество Литовское. Так какое же право имеем мы называть эти летописи и литовскими, и русскими?! Они - белорусские!
     В связи с отделением Белоруссии эти настроения очень усилились. Настолько, что Великое княжество Литовское уже начали порой называть Белорусско-Литовским.
     Беда в том, что считать западно-русские летописи белорусскими можно только в одном случае: если не обращать никакого внимания на то, что думали сами о себе создатели летописей. А они-то считали себя вовсе не белорусами (у них даже слова такого не было), а русскими.
     Можно за очень многое ругать бывший СССР, но порой в нем находились неглупые и даже изящные способы решения такого рода проблем. "Летописи литовские" или "Летописи западно-русские" стали именовать новым словесным уродцем - "Летописи белорусско-литовские". Так сказать, каждая сестра получила по своей законной серьге.
     А кроме того, официальное мнение было таково: в составе белорусско-литовских летописей выделяются поздние, с XV века, белорусские и украинские. До этого - все-таки о западно-русских. На мой взгляд, решение, в принципе, вполне взвешенное, способное если не снять, то, по крайние мере, притушить страсти по национальной истории. Только вот и XV век, пожалуй, чересчур ранний срок для текстов на украинском и белорусском... С чем национально озабоченные историки, конечно же, не согласятся.
     Известно 14 списков западно-русских летописей, включая украинские (Супрасльская, Густынская и др.), и белорусские летописи (Аврамкина, Баркулабовская, Витебская и т, д.).
     Собственно западно-русские - летописи Великого княжества Литовского, которые подразделяются на три списка: краткие, средние и пространные.
     Краткие состоят из русских летописей, дополненных местными известиями и из "Летописца князей Литовских", написанного около 1428 - 1430. Летописец излагает историю Великого княжества Литовского со времени смерти Гедиминаса и до смерти Витовта. "Летописец" доведен до 1446 и написан в откровенной апологии великого князя Витовта.
     Идея защиты интересов княжества, его величия, его авторитета занимает большое место в "Летописце". Не защищаясь ни от кого, автор преисполнен гордости за свое княжество, чувства патриотизма и феодальной верности.
     Пространные списки называются "Кройники Великого княжества Литовского и Жомоитского". Они дополнены, так сказать, с обеих сторон, то есть с одной стороны удревнены, дополнены легендарными сведениями из ранней истории Литвы, до Гедиминаса. С другой стороны, продлены до середины XVI века.
     В них никуда не исчезает восторженное отношение к великому князю Витовту, но и великий князь Гедиминас очень поднимается на щит. В этих "Кройниках..." чересчур уж навязчиво подчеркивается величие, богатство, авторитет, нерушимость Великого княжества Литовского.
     В них же предпринимаются попытки связать генеалогии некоторых родов литовской шляхты с римской аристократией и тем обосновать, что литовская шляхта древнее и лучше польской. В общем, в поздних западно-русских летописях появляется нечто похожее на чувство ущербности и даже переживание своей исторической неполноценности. - С XV века появляется пласт, который можно с равным успехом назвать поздними западно-русскими летописями и белорусскими летописями. Ну хорошо, пусть будут белорусские, лишь бы всем было хорошо.
     Белорусские летописи составлялись на основе уже бывшей традиции и развивались в основном в Смоленске, где в среде мещанства стало развиваться белорусское летописание, отражавшее и местные события, и общие события литовской и русской истории. В отношении ранних событий белорусские летописи компилятивны, то есть несамостоятельны. Все они берут сведения из более ранних, не дошедших до нас летописей, и только старательно их переписывают.
     При описании же событий XV - XVIII веков они сразу же становятся совершенно самостоятельны, сообщая важные сведения из жизни местных городов (Орши, Могилева, Полоцка, Витебска, Себежа и т, д.) и о событиях русско-литовско-польской, русско-шведской борьбы, происходившей на территории Смоленской земли и Белоруссии. При описании событий авторы привлекают материалы из хорошо знакомых им польских исторических сочинений Длугоша, Стрыйковского, Кояловича, Меховиты и др.
     Белорусские летописи предельно неоднородны. Аврамкина летопись, летопись Витебская, Баркулабовская, Могилевская хроника Сурты и Трубницких имеют и разное происхождение, и вскрывают очень разные исторические пласты.
     Аврамкина летопись написана в Смоленске в 1495 году писцом Авраамкой по поручению смоленского епископа Иосифа Солтана. Сначала Авраамка старательно, хотя и кратко, излагает события всемирной истории, начиная от сотворения мира. Потом он дает краткое изложение исторических событий по "Повести временных лет", и пока что все это - чистейшей воды компиляция. С XIV века события излагаются подробнее и доводятся до 1469 года включительно. Самое интересное здесь для историка - сведения 1446 - 1469 годов и юридические статьи, в том числе и Русская Правда.
     Авраамка лихо использовал Новгородские летописи, дополняя их описаниями событий местной истории, - Смоленской земли и всего Великого княжества Литовского.
     И, конечно же, не забывает подчеркивать идею единства русской земли, стремление русских Великого княжества Литовского к единению с Москвой.
     "Летопись Быховца" названа по месту ее обнаружения - в библиотеке польского чиновника А. Быховца. Написанная в конце XVI века на русском языке, но латинскими буквами, она излагает события с древнейших времен и до 1507 года. Полностью самостоятельна последняя часть, с 1433 года.
     Витебская летопись наиболее самобытна. Она составлена в 1768 году С. Г. Аверкой путем объединения летописей, сделанных в Витебске в XVII - XVIII веках.
     Основная ее часть - летопись мещанина Витебска М. Панцырного, начавшего описание событий, конечно же, с 896 года (и хорошо хоть не с сотворения мира).
     А доведена летопись на основе русских и польских исторических сообщений и местных известий до 1709 года. Важный источник летописца - заметки отца составителя Г. В. Аверки, объединившего записи витебских мещан Чарновских (1601 - 1733) и дополнившего их собственными записями до 1757 года и польскими историческими сочинениями.
     Историки очень ценят эту летопись за сведения о действиях администрации Российской империи в XVIII веке и об истории городских общин.
     Украинские летописи не менее самобытны и плавно продолжают западно-русские.
     Особняком стоит "Летопись Львовского братства" - летопись особого социального организма, кучки православных людей в равнодушном или прямо враждебном католическом окружении. Летопись охватывает XV - XVIII века и заканчивается историей Львовского братства.
     Остальные украинские летописи писались в разных местах Украины в XV - XVIII веках в основном казацкой старшиной. Образованные, умные люди оказывались очевидцами невероятно интересных и ярких событий и стремились рассказать о них. Часть этих событий они видели сами, а порой и участвовали в них. Остальное они достраивали на основе дневниковых записей очевидцев и участников событий, казацких и польских хроник, духовных и мирских летописцев, официальных документов.
     "Летописец, или описание краткое знатнейших действ и случаев, что в котором году деялося в Украини" - Лизогубовская летопись, составлена в XVII веке, отражает историю XVI - XVII веков.
     "Летопись Самовидца", или "Летописец о начале войны Хмельницкой" - повествует про начало войны Хмельницкого.
     Автор основной части "Летописца ." - казацкий старшина Ракушка-Романовский. События с 1672 по 1702 год написаны в форме дневника. Другие авторы после смерти Ракушки-Романовского довели "Летописец..." до 1734 года.
     "Летопись событий в Юго-Западной России" написал интереснейший человек - Самойло Васильевич Величко.
     Родился он в 1670 году, умер не ранее 1728 года, а скорее всего - несколько позже.
     Образованнейший человек, Самойло Васильевич окончил Киевскую академию, владел польским, немецким, латинским языками. В 1690 - 1708 годах он служил у генерального писаря В. Л. Кочубея и в генеральной войсковой канцелярии. После казни Кочубея, с которым был очень близок он, говоря современным языком, потерял место.
     И вот тут-то начинается самое интересное. Самойло Васильевич поселился в имении сына Кочубея, в селе Диканька, под Полтавой. Там он создал школу, преподавал крестьянским детишкам.., и там писал книгу.
     Насыщенность летописи, доведенной до 20-х годов XVII века, официальными документами, сведениями по истории Турции и Польши, записками современников и личными воспоминаниями делает труд исключительно интересным.
     "Действия презельной и от начала поляков кровавшой небывалой брани Богдана Хмельницкого гетмана Запорожского с поляки" написана Григорием Ивановичем Грабянкой.
     Известно около 20 списков летописи. В ней повествуется об истории Украины с древнейших времен (то есть от "Повести временных лет") до 1708 года. И притом основное внимание уделяется эпохе Богдана Хмельницкого, времени с 1648 по 1655 год, - битва у Желтых Вод, и прочему. Войны этой эпохи стали важнейшим событием в жизни современников.
     Сам Грабянка в этих войнах не участвовал, источниками ему послужили летописи, официальные документы, польские хроники, дневники, рассказы современников.
     Летопись крайне интересна; настолько, что в 1734 году из этой летописи сделана выборка "Краткое описание Малороссии".
     Мы не знаем даже, где и когда родился Григорий Иванович Грабянка. Погиб он около 1738 года - хорошо, что хоть это известно. Казачий полковник, он участвовал во всех походах конца XVII - начала XVIII веков - азовских, крымских, шведских - ив конце концов погиб, сложил голову в ходе войны с Турцией 1735 - 1739 годов.
     Украинские и белорусские летописи интересны многим, в том числе и как опыт летописания в уже исторические времена {25}.
     Сведения, сообщаемые и в западно-русских летописях и в более поздних, подтверждаются данными летописей Великого княжества Московского, новгородскими и псковскими летописями, летописями княжеств Северо-Восточной Руси.
     А очень многие сведения и летописями Польши, стран Скандинавии, Тевтонского ордена, герман