печать. Капитан протянул ее Майлзу.
   -  Отлично,  капитан,  - кивнул Майлз. - Думаю, не стоит надеяться,
что вы нашли ее непосредственно в кармане вора?
   -  Нет,  к величайшему сожалению. Вы в жизни не догадаетесь, где мы
ее нашли.
   Майлз  хмыкнул  и поднес пакет к свету. Целлофан изнутри был покрыт
водяными испарениями.
   -  Ну,  в  первую  очередь  я бы предположил, что в канализационной
трубе  где-то  на  полпути  между этим домом и Серифозской фабрикой по
переработке отходов.
   У Тумонена отвисла челюсть.
   - Откуда вы знаете?
   -  Когда-то  очистка  канализационных  труб была у меня своего рода
хобби. Не хочу показаться неблагодарным, но ее кто-нибудь помыл?
   - Вообще-то да.
   - Премного признателен.
   Майлз  открыл  пакет,  и  печать скользнула ему на ладонь. Вроде бы
цела.
   - Мой лейтенант отследил сигнал, - пояснил Тумонен. - Ну, во всяком
случае,  определил  триангуляцию, буквально через полчаса после вашего
звонка.  А  затем  с группой захвата полез за ней в канализацию. Жаль,
что  я  не  видел  их лиц, когда они наконец поняли, что им предстоит!
Уверен, вы бы тоже это оценили.
   Несмотря на головную боль, Майлз ухмыльнулся:
   -  Боюсь,  прошлой  ночью я был несколько не в форме, чтобы оценить
что бы то ни было.
   -  Ну, короче, в результате эта впечатляющая делегация пошла будить
муниципального  инженера  Серифозы.  Она комаррианка, конечно. Когда к
ней  посреди  ночи  заявилась  Имперская  безопасность,  ее  мужа чуть
инфаркт не хватил. Лейтенанту удалось в конце концов успокоить супруга
и  с  помощью леди получить то, что нам нужно... Боюсь, у нее оказался
прекрасный  повод  для...  э-э-э... иронии. И мы все признательны, что
лейтенант  не  последовал  своему  первому порыву, то есть не приказал
своей команде разнести этот самый кусок трубы из плазмотронов.
   Майлз чуть не подавился кофе.
   - Ду-ушевно признательны!
   Он бросил взгляд на Катриону Форсуассон, которая, услышав последнюю
фразу  капитана,  откинулась  на  подушку  с сияющими глазами и зажала
ладонью рот. Таблетки начали действовать, теперь он видел ее уже более
отчетливо.
   -   Но   никаких   признаков   нашей  двуногой  дичи,  конечно,  не
обнаружилось,  -  вздохнув,  закончил  рассказ  Тумонен.  -  Они давно
удрали.
   Майлз поглядел на свое искаженное отражение в кружке с кофе.
   - Ну, сценарий предельно ясен. Вы сможете все точно восстановить по
времени.  Фоскол и неизвестно сколько сообщников обшарили мои карманы,
привязали  нас  с  администратором Форсуассоном к перилам, прилетели в
Серифозу,   позвонили   госпоже  Форсуассон.  Скорее  всего  откуда-то
поблизости.  Как  только  она покинула квартиру, они вошли сюда, зная,
что в их распоряжении как минимум час, до того как поднимется тревога.
Воспользовались  моей печатью, чтобы вскрыть кейс с данными об аварии.
Затем спустили печать в туалет и смылись. Даже не вспотев.
   - Плохо, что они не поддались искушению взять ее с собой.
   -  М-м-м,  они  четко понимали, что печать отслеживается. Поэтому и
устроили  свою маленькую шуточку. - Майлз нахмурился. - Но... зачем им
понадобились хранящиеся у меня сведения?
   -  Наверное, они искали информацию о Радоваше. Что конкретно было в
вашем кейсе?
   - Копии всех закрытых технических отчетов об аварии на отражателе и
доклады  об аутопсии. Судха - инженер. Он, вне всякого сомнения, знал,
что там находится.
   -  Нам  сегодня  предстоит  чудное  занятие  в департаменте Проекта
Терраформирования,  -  мрачно  заметил Тумонен. - Попытаться выяснить,
кто  из  служащих отсутствует потому, что сбежал, а кто - потому что и
вовсе  не  существовал никогда. Мне нужно с этим разобраться как можно
быстрее,  чтобы  приступить  к  предварительным  допросам.  Думаю, нам
придется всех их обработать суперпентоталом.
   -  Предсказываю, что это будет грандиозной потерей времени и пустой
тратой  медикамента, - хмыкнул Майлз. - Впрочем, всегда есть шанс, что
кто-то знает гораздо больше, чем сам думает.
   -  М-м-м,  да,  -  согласился  Тумонен  и  оглянулся  на  молчаливо
слушавшую  их хозяйку дома. - И кстати, госпожа Форсуассон, боюсь, мне
придется  также попросить вашего согласия на допрос с суперпентоталом.
Это  стандартная  оперативная  процедура  в  таких случаях, как гибель
вашего  мужа,  - мы должны опросить ближайших родственников покойного.
Местная  полиция,  возможно,  тоже  захочет принять в этом участие или
затребовать  копию, в зависимости от того, к какому решению придет мое
начальство о юрисдикции этого дела.
   - Я понимаю, - бесцветным голосом проговорила Катриона.
   -  В  смерти  администратора  Форсуассона ничего непонятного нет, -
сказал Майлз, чувствуя себя весьма неловко. - Я стоял с ним рядом. Ну,
если уж быть точным, то стоял на коленях.
   -  Госпожа  Форсуассон вовсе не подозреваемая, - уточнил Тумонен. -
Она свидетель.
   И  допрос  с  суперпентоталом поможет ей и дальше оставаться в этом
качестве, нехотя признал Майлз.
   -  Когда  вы  хотите  это  сделать,  капитан?  -  спокойно спросила
Катриона.
   -  Ну...  Не  сию секунду. У меня будет гораздо более точный список
вопросов, когда мы закончим разбираться у них в конторе. Просто никуда
не уходите.
   "Я арестована?" - взглядом спросила она капитана. - Дело в том, что
мне  нужно забрать моего сына, Николаса. Он ночевал у своего приятеля.
И  ему  еще  ничего не известно о происшедшем. Мне не хочется говорить
ему  об  этом  по  комму, и я не хочу, чтобы он узнал все из программы
новостей.
   -  Этого не произойдет, - мрачно отрезал Тумонен. - Пока. во всяком
случае.  Хотя  подозреваю,  что информационные службы скоро начнут нас
осаждать.  Кто-нибудь наверняка заинтересуется, с чего это вдруг вечно
сонное  отделение  Имперской  безопасности  Серифозы  вдруг развернуло
такую кипучую деятельность.
   -  Я  должна либо пойти забрать его, либо позвонить и договориться,
чтобы он остался там еще.
   -  Что  вы  предпочитаете? - встрял Майлз, прежде чем Тумонен успел
открыть рот.
   -  Я... Если вы собираетесь проводить этот допрос сегодня здесь, то
я  лучше  подожду,  пока  все закончится, и заберу Никки потом. Но мне
придется  как-то  объяснить ситуацию матери его друга. Сказать ей, ну,
хотя  бы,  что прошлой ночью с Тьеном... произошел несчастный случай и
он погиб.
   -  Вы  уже  поставили  ее  коммы  на прослушивание? - прямо спросил
Майлз.
   Тумонен  явно  был ошарашен такой откровенностью, но, откашлявшись,
все же ответил:
   -  Да.  Вы  должны  отдавать  себе  отчет,  госпожа Форсуассон, что
Имперская  безопасность  будет  в течение нескольких дней прослушивать
все ваши звонки, как исходящие, так и входящие.
   Она недоуменно посмотрела на него:
   - Зачем?
   -  Существует  возможность,  что  кто-то  из  команды  Судхи или же
какой-то  связной,  которого  мы  еще  не  обнаружили,  не  зная,  что
администратор мертв, попытается связаться с ним.
   Катриона приняла объяснение с несколько скептическим кивком.
   - Спасибо, что предупредили.
   -  Кстати,  о звонках, - добавил Майлз. - Пусть кто-нибудь из ваших
доставит мне сюда закрытый от прослушивания комм. Мне тоже нужно кое с
кем переговорить.
   - Вы останетесь здесь, милорд? - поинтересовался Тумонен.
   -   На  некоторое  время.  Пока  вы  не  закончите  допрос  госпожи
Форсуассон  и  до  прибытия  лорда  Аудитора  Фортица,  а он наверняка
захочет  прилететь.  Как  раз  с  ним я и собираюсь связаться в первую
очередь.
   - А, конечно!
   Майлз  огляделся.  Активатор,  футляр и загубник по-прежнему лежали
там, где их бросили несколько часов назад.
   -  И  будьте  любезны,  -  указал  на них Майлз, - пусть ваши спецы
проверят  мой  медицинский  прибор  на предмет какой-нибудь пакости, а
затем вернут его мне.
   Брови Тумонена поползли вверх.
   - Вы подозреваете, что с ним что-то сотворили, милорд?
   -  Просто пришла такая жуткая мысль. Но думаю, что будет не слишком
разумно  недооценивать  ум  и хитрость наших противников в такого рода
вещах, а?
   - Он вам нужен срочно?
   - Нет. Уже нет.
   -   Дискету,   которую  Фоскол  прилепила  к  спине  администратора
Форсуассона,   вы  уже  успели  просмотреть?  -  продолжил  Майлз.  Он
исхитрился не покосится на госпожу Форсуассон.
   -  Бегло,  -  ответил  Тумонен и посмотрел на Катриону, сведя таким
образом  на  нет  все  усилия Майлза проявить деликатность. Она слегка
поджала  губы. - Я отдал ее нашему финансовому аналитику - полковнику,
ни  больше  ни меньше, - которого прислали из штаб-квартиры заниматься
финансовой частью расследования.
   -  О,  прекрасно!  Я  как  раз  собирался спросить, прислали ли вам
помощников, чтобы облегчить существование.
   -  Да,  все,  что  вы  затребовали.  Техническая команда прибыла на
опытную  станцию  примерно  час  назад. Оставленный Фоскол пакет - это
вроде  бы  полный  документальный отчет обо всех финансовых операциях,
связанных   с...   э-э-э...   платежами,   сделанными   группой  Судхи
администратору.  Если  все  это не фальшивка, то данные сильно помогут
вычленить  схему  казнокрадства  из  прочего мусора. Что довольно-таки
странно, если подумать.
   -  Фоскол,  вне всякого сомнения, любви к Форсуассону не питает, но
наверняка   все,   что   топит  его,  топит  и  самих  комаррцев.  Да,
действительно весьма странно. - У Майлза было такое ощущение, что если
бы  его  мозги  в  данный  момент  не  представляли собой пульсирующий
субпродукт,  то он смог бы вывести из этого логическую цепочку. Ладно,
займемся этим позже.
   Из  глубины квартиры выплыл техник СБ в черном комбинезоне с черным
ящиком,  идентичным  тому - а скорее всего тем же самым, - что Тумонен
использовал у госпожи Радоваш.
   - Я закончил с коммами, сэр, - сообщил он начальнику.
   -  Спасибо,  капрал.  Возвращайтесь  в контору и скопируйте файлы к
нам, затем в Солстис и полковнику Гиббсу.
   Техник  кивнул  и  направился  к до сих пор сломанной - как заметил
Майлз - входной двери.
   -  Да,  и,  пожалуйста,  направьте  сюда кого-нибудь починить дверь
госпоже  Форсуассон,  - попросил Майлз. - Может быть, он заодно сможет
поставить и замок получше.
   Катриона наградила его благодарным взглядом.
   - Слушаюсь, милорд. И пока вы здесь, я, конечно, оставлю охранника.
   Этакую  двухметровую дуэнью, надо полагать. Стоит попытаться добыть
для   госпожи  Форсуассон  что-нибудь  получше.  Подозревая,  что  уже
достаточно    нагрузил   бедного   невыспавшегося   Тумонена   всякими
поручениями  и  приказами,  Майлз  лишь попросил, чтобы его немедленно
поставили в известность, если удастся обнаружить Судху или кого-нибудь
из   его  группы,  и  отпустил  капитана  заниматься  его  значительно
возросшими обязанностями.

   К  тому  времени,  когда  Майлз  принял  душ  и  переоделся  в свой
последний  свежий  серый костюм, таблетки сделали свое дело и он почти
почувствовал   себя   человеком.  Он  выплыл  из  комнаты,  и  госпожа
Форсуассон  пригласила  его  пройти  на  кухню.  Оставленный Тумоненом
охранник торчал в гостиной.
   - Не хотите ли позавтракать, лорд Форкосиган?
   - А вы сами ели?
   - Ну, вообще-то нет. Но я не голодна.
   Скорее  всего  так  и  есть,  но  выглядела  она такой же бледной и
измученной, как и он сам.
   -  Я съел бы что-нибудь, если вы составите мне компанию, - придумал
тактический  ход  Майлз.  -  Что-нибудь  попроще,  - предусмотрительно
добавил он.
   - Хлопья? - осторожно предложила она. - Да, с удовольствием.
   Майлз  хотел  было  добавить  "я их сам приготовлю" - приготовление
блюда  из хлопьев было вполне в пределах его способностей, - но ему не
хотелось,  чтобы  она  ушла,  поэтому  он  сел, как послушный гость, и
принялся  наблюдать  за  ее передвижениями по кухне. Катриона казалась
несколько не на месте, хотя вроде бы находилась в святая святых своего
дома.  Где  же  она  будет  смотреться  лучше?  В  каком-нибудь  более
просторном месте.
   Кэт  села и налила им обоим. Они обменялись любезностями. Проглотив
несколько ложек, она неубедительно улыбнулась и спросила:
   -  Это  правда,  что  суперпентотал  делает  человека...  несколько
придурковатым?
   -   М-м-м...   Как  на  любой  наркотик,  люди  на  него  реагируют
по-разному. Мне приходилось неоднократно присутствовать при допросах с
суперпентоталом  в  рамках  моей  предыдущей  деятельности.  И  я  сам
подвергался его воздействию дважды.
   Последнее заявление вызвало у нее живой интерес.
   - О?
   -  Я...  хм...  - Майлз хотел успокоить ее, но ему приходилось быть
честным.  "Никогда  не лгите мне больше", - сказала она тогда голосом,
полным   сдержанной  страсти.  -  Моя  собственная  реакция  -  полная
идиосинкразия.
   -  Разве  у вас нет аллергии, которую Имперская служба безопасности
специально  прививает... Нет, конечно, нет, иначе вас бы тут сейчас не
было.
   Имперская  безопасность  ограждала  своих  ведущих  сотрудников  от
допросов   с   суперпентоталом,  прививая  им  аллергическую  реакцию,
приводящую  в  случае  применения препарата к анафилактическому шоку и
смерти.   Для  этого,  конечно,  требовалось  согласие  человека,  но,
поскольку  данная  прививка  открывала  доступ к карьере, недостатка в
добровольцах служба безопасности не испытывала никогда.
   -  Вообще-то  нет.  Иллиан  никогда  мне этого не предлагал. Задним
числом  я не раз задумывался, не приложил ли к этому руку мой отец. Но
в  любом  случае  суперпентотал  не  делает меня более правдивым, лишь
гиперактивным.  Я  болтаю  невесть  что.  С  огромной  скоростью, надо
думать.  Когда  меня  подвергли такому допросу... хм... враги, я сумел
выкрутиться,  читая  стихи.  Оч-чень необычный опыт, должен сказать. У
нормальных  людей  степень, ну, противности, что ли, зависит во многом
от  того, сопротивляется ли он воздействию наркотика, или нет. Если вы
чувствуете,  что  ведущий  допрос  на  вашей  стороне,  то  это просто
помогает  свободнее давать те же показания, которые вы дали бы в любом
случае.
   - О! - Она выглядела не очень успокоенной.
   -  Не  могу  утверждать,  что это не затрагивает каких-то глубинных
вещей,  - а у нее этих глубин, как в океане, - но грамотно построенный
допрос  не  должен,  - унизить вас, - быть так уж плох. - Хотя если уж
события  прошлой  ночи  не  вытряхнули  ее  из  ее  состояния мрачного
самоконтроля...  Помедлив,  Майлз  добавил:  -  Как  вы  научились так
скрывать ваши чувства?
   Ее лицо мгновенно стало бесстрастным.
   - А я скрываю?
   - Да. По вашему лицу очень трудно что-либо прочитать.
   -  О! - Она отхлебнула кофе. - Не знаю. Я такая сколько себя помню.
-  Однако более отдаленные воспоминания несколько смягчили ее черты. -
Хотя  нет... Нет, было время... Думаю, было... У меня было... есть три
старших брата.
   Типичная  структура форской семьи их поколения: перебор мальчиков и
девочка  в  виде  символического  довеска. Так, для коллекции. Неужели
никто  из  этих  родителей  не  обладал (А) предвидением и (Б) умением
элементарно  считать?  Неужели никто из них не хотел стать дедушками и
бабушками?
   -  Двое  были намного меня старше, - продолжила она, - но младший -
вполне подходящего возраста, чтобы быть невыносимым. Он обнаружил, что
может   прекрасно   поразвлечься,  доводя  меня  до  истерики.  Вполне
подходящим  объектом  для  этого  были  лошади.  В  те времена я с ума
сходила  по  лошадям.  Я не могла дать сдачи: чтобы ответить словесно,
мне  тогда  не  хватало  ума,  а  физически  - сил. Он был значительно
сильней:  ему  тогда  было  четырнадцать,  а  мне  - десять. Он просто
переворачивал  меня  вверх тормашками, и все. Через некоторое время он
меня  настолько хорошо выдрессировал, что ему достаточно было заржать,
чтобы  вывести  меня  из  себя.  -  Кэт  кисло  улыбнулась. - Для моих
родителей это было совсем не просто.
   - Они что, не могли его остановить?
   -  Обычно  он был достаточно сообразителен, чтобы выходить сухим из
воды.  Его  выкрутасы  срабатывали  даже  со мной. Помню, что иногда я
одновременно  и смеялась, и пыталась огреть его чем-нибудь. И думаю, в
то  время  мать  уже  заболевала,  хотя  никто  из нас об этом даже не
подозревал.  И мама мне как-то сказала - я как сейчас вижу ее сидящей,
подперев  лицо  ладонями, - что единственный способ отделаться от него
это  просто  не  реагировать.  То  же  самое  она говорила, когда меня
дразнили  в  школе или когда я расстраивалась из-за чего-то. "Будь как
каменная,  - говорила она. - Тогда он не получит никакого удовольствия
и перестанет".
   И  он  перестал.  Во  всяком  случае,  он повзрослел, перестал быть
четырнадцатилетним  олухом  и  поступил в университет. Теперь мы с ним
друзья.  Но  я  не  разучилась  отвечать на нападение невозмутимостью.
Теперь,  оглядываясь  на  прошлое,  я размышляю, сколько проблем моего
брака  было  следствием...  -  Она  улыбнулась  и моргнула. - Моя мать
ошибалась,  я  полагаю.  Уж  сама-то  она точно игнорировала свои боли
слишком долго. Но теперь я бесстрастна все время, и уже слишком поздно
меняться.
   Майлз  с  силой  закусил  кулак.  Все верно. Значит, с самой ранней
юности  она  усвоила,  что  никто  ее  не  защитит, кроме нее самой, и
единственный способ выжить - прикинуться мертвым. Просто класс! И если
и   существует  более  ошибочный  шаг,  чем  обнять  ее  и  попытаться
успокоить,  то  Майлз  не  мог  его  вообразить.  Если  ей  нужно быть
каменной,  потому  что это единственный известный ей способ выживания,
то  пусть  будет  мраморной,  пусть  будет  гранитной.  В чем бы вы ни
нуждались,  миледи  Катриона,  возьмите это. Чего бы ни хотели, вы это
получите.
   Единственное, что Майлз сумел в конечном итоге родить, было:
   - А я люблю лошадей.
   И  задумался,  действительно  ли  это  прозвучало  так по-идиотски,
как... прозвучало?
   Ее  темные брови поползли вверх в веселом изумлении. Значит, именно
так и прозвучало.
   -  Ой,  я  это  переросла много лет назад! Переросла или вынужденно
бросила?
   -  Я единственный ребенок, но у меня есть кузен, Айвен, который был
не  менее  вредным,  чем  бывают  родные братья. И конечно, он намного
крупнее  меня, хотя мы практически ровесники. Но когда я был ребенком,
у  меня  был  телохранитель,  один  из  оруженосцев графа, моего отца.
Сержант  Ботари.  У  него чувство юмора отсутствовало начисто. Если бы
Айвен  хоть  раз попробовал выкинуть что-то вроде того, что творил ваш
брат, его не спасло бы никакое хитроумие.
   Катриона улыбнулась:
   - Ваш личный телохранитель. Вот уж действительно идеальное детство.
   -  А оно во многом таким и было. Если не считать медицинской части.
Тут сержант мне помочь ничем не мог. И в школе тоже. Должен сказать, в
те времена я не ценил того, что имел. И половину времени тратил на то,
чтобы  придумать,  как вырваться из-под его опеки. И мне это удавалось
достаточно часто для того, чтобы понять, что я могу добиться успеха.
   -  Сержант  Ботари  по-прежнему  с  вами? Один из вассалов древнего
форского рода?
   -  Был  бы со мной, будь он жив. Мы с ним... э-э-э... попали в зону
боевых  действий  во  время  путешествия  по Галактике, когда мне было
семнадцать, и сержант погиб.
   - Ой, мне очень жаль.
   -  Это  произошло  не  совсем  по  моей вине, но именно мои решения
повлекли  за  собой  цепь  событий, которые привели к его смерти. - Он
наблюдал  за ее реакцией. Как обычно, выражение ее лица практически не
изменилось. - Но он научил меня, как выживать и жить дальше. Последний
из очень многих его уроков.
   Ты  только  что  познала разрушение. А я умею выживать. Позволь мне
помочь тебе. Глаза ее блеснули.
   - Вы любили его?
   - Сержант был... непростым человеком, но да, я любил его.
   - А!
   Через некоторое время Майлз продолжил:
   -  Ну,  как  бы  вы  к этому ни пришли, в чрезвычайных ситуациях вы
держитесь очень хорошо.
   - Правда? - Она казалась удивленной.
   - Да, прошлой ночью.
   Катриона улыбнулась, явно т