и не слишком хорошо  соображаю.  Но
вы, кажется, сказали - все "просто великолепно"?
     - Коммодор Форкосиган, сэр, - прервал их Иллиан. - Не забывайте,  что
я должен буду сообщить об этом разговоре.
     - О каком разговоре? - удивился Форкосиган. - Мы с вами  здесь  одни.
От вас же не требуется наблюдать за мной, когда я один -  это  все  знают.
Они скоро начнут удивляться, почему вы здесь задержались.
     Такая софистика заставила Иллиана нахмуриться:
     - Воля императора...
     - Ну-ка, ну-ка! Расскажите  мне  о  намерениях  императора!  -  Голос
Форкосигана звенел от ярости, но лейтенант упрямо продолжал:
     - Воля императора,  сообщенная  им  мне,  заключалась  в  том,  чтобы
помешать вам себя скомпрометировать. А содержание моих докладов от меня не
зависит, вы это знаете.
     - Вы использовали этот аргумент четыре недели тому  назад.  Результат
вам известен.
     Иллиан смутился.
     Форкосиган проговорил негромко и властно:
     - Все, чего желает от меня император, будет исполнено. Он  -  великий
хореограф, и он получит свой "танец мечтателей"  с  точностью  до  единого
шага. - Он сжал кулак, потом снова раздвинул пальцы. - Я отдал службе все,
что имею, не оставив себе ничего - ни личной жизни,  ни  даже  собственной
чести. Оставьте мне это. - Он указал на Корделию.  -  Тогда  вы  дали  мне
слово. Вы намерены взять его обратно?
     - Может, кто-нибудь будет настолько любезен и растолкует мне,  о  чем
речь? - взмолилась Корделия.
     - У лейтенанта  Иллиана  вступили  в  противоречие  чувство  долга  и
совесть, - ответил Форкосиган. Скрестив руки на груди, он словно обращался
к невидимой аудитории. - Этот конфликт неразрешим,  пока  не  пересмотришь
своего понимания либо того, либо другого. Сейчас ему приходится  выбирать,
что именно должно измениться.
     - Видите ли, тут был еще один  случай.  -  Иллиан  ткнул  пальцем  по
направлению к каюте Форратьера. - Тоже с пленной... несколько недель  тому
назад. Командор Форкосиган тогда хотел... э-э... что-нибудь предпринять. Я
его отговорил. Ну... потом я понял, что был  не  прав,  и  обещал  ему  не
препятствовать, если подобная ситуация повторится.
     - Форратьер ее убил? - с нездоровым любопытством спросила Корделия.
     - Нет, - ответил человек-компьютер, мрачно уставившись на носки своих
ботинок.
     - Ну же, Иллиан, - устало проговорил Форкосиган, - если  виновных  не
найдут, вы сможете предоставить императору  свое  правдивое  сообщение,  и
пусть он сам решает, как его отредактировать. Если же их обнаружат  -  то,
поверьте, достоверность ваших докладов перестанет вас особенно волновать.
     - Дьявольщина! Капитан Негри был прав, - с досадой проговорил Иллиан.
     - Он редко ошибается. А что он сказал на этот раз?
     - Он сказал, что позволить личным взглядам хоть немного  повлиять  на
мои обязанности - это все  равно  что  слегка  забеременеть:  очень  скоро
ситуация выйдет из-под контроля.
     Форкосиган рассмеялся:
     - Капитан Негри - человек очень опытный. Но скажу вам по секрету, что
иной раз даже он выносит личные суждения.
     - Но служба безопасности перевернет вверх дном весь  корабль.  Просто
путем исключения они рано или  поздно  выйдут  на  верный  след.  А  стоит
кому-нибудь усомниться в моей благонадежности - и все будет кончено.
     - Да, рано или поздно это произойдет, - согласился Форкосиган. -  Как
по-вашему, сколько у нас времени?
     - Они закончат обыск уже через несколько часов.
     -  Тогда  просто  необходимо  дать  их  усилиям  новое   направление.
Расширьте сферу поиска: разве от флагмана не отлетали корабли в промежуток
между смертью Форратьера и установлением кордона службы безопасности?
     - Даже два. Но...
     - Прекрасно.  Воспользуйтесь  вашим  имперским  влиянием.  Предложите
любую помощь, которую вы, как доверенное лицо капитана Негри, в  силах  им
оказать.  Почаще  упоминайте  имя  Негри.   Подсказывайте.   Рекомендуйте.
Сомневайтесь.  Лучше  не  пытайтесь  подкупать  и  угрожать,  это  слишком
подозрительно, но, может, в конце концов придется прибегнуть  и  к  этому.
Раскритикуйте их методы, сделайте так, чтобы исчезли  записи,  -  замутите
воду. Дайте мне двое суток, Иллиан. О большем я не прошу.
     - О большем? - возмутился Иллиан.
     - Ага. Еще желательно, чтобы именно  вы  приносили  мне  еду  и  тому
подобное. И не забудьте прихватить несколько лишних порций.


     Когда Иллиан ушел, Форкосиган заметно расслабился.  Он  повернулся  к
Корделии с печально-неловкой улыбкой:
     - Рад вас видеть, леди.
     Она тоже улыбнулась, шутливо отдав ему честь.
     - Надеюсь, я не слишком испортила ваши дела. То есть с  личной  точки
зрения.
     - Никоим образом. По правде говоря, вы их значительно упростили.
     - Восток - это запад, верх - это низ, а арест по  подозрению  в  том,
что вы перерезали глотку своему командующему, упрощает дело. Похоже, я  на
Барраяре. Вы не хотите объяснить, что здесь происходит?
     - Нет. Но я, наконец, понял, почему в истории Барраяра  было  столько
сумасшедших. Они не причина, они - следствие. - Он вздохнул  и  проговорил
еле слышно, почти шепотом: - Ох, Корделия. Ты не  представляешь,  как  мне
нужно было иметь рядом одного нормального, чистого человека. Ты - как вода
в пустыне.
     Она немного растерялась:
     - Ты похож на... э-э... А ты похудел...
     - Ах да. - Он провел рукой по лицу. - Я невнимателен.  Ты,  наверное,
падаешь с ног от усталости. Хочешь заснуть или еще чего-нибудь?
     - Я не  уверена,  что  смогу  сейчас  заснуть.  Но  мне  хотелось  бы
вымыться. Не стала включать душ, пока тебя тут не было,  на  случай,  если
работает слежение.
     - Очень разумно. Пожалуйста, мойся.
     Она потерла рукой онемевшее бедро: черная ткань была липкой от крови.
     - У тебя  не  найдется  какой-нибудь  одежды?  Этот  комбинезон  весь
перепачкался. И вообще, он от Форратьера. От него просто несет безумием.
     - Сейчас посмотрю... - Вдруг лицо Форкосигана потемнело. -  Это  твоя
кровь?
     - Да, Форратьер играл в хирурга.  Мне  не  больно.  У  меня  там  нет
нервов.
     - Гмм. - Форкосиган провел пальцами по шраму и чуть улыбнулся. -  Да,
кажется, у меня есть как раз то, что надо.


     Набрав восьмизначный код, он отпер один из ящиков, покопался там и, к
изумлению Корделии, достал бетанскую астроэкспедиционную форму - ту самую,
которую она оставила на "Генерале Форкрафте": теперь форма была выстирана,
аккуратно заштопана и выглажена.
     - У меня нет с собой ботинок, и нашивки устарели,  но,  кажется,  это
будет впору, - церемонно произнес Форкосиган, вручая ей одежду.
     - Ты... сохранил мои вещи?
     - Как видишь.
     - Боже правый! Но... почему?
     Он виновато потупился.
     - Ну... ты больше ничего не оставила. Не считая катера, который  твои
люди бросили на планете, - но он был бы несколько неудобным сувениром.
     В свою очередь  смутившись,  Корделия  машинально  провела  рукой  по
бежевой ткани. Но уже стоя в дверях ванной,  с  одеждой  в  одной  руке  и
аптечкой первой помощи - в другой, она отрывисто сказала:
     - У меня дома хранится  барраярская  форма.  Завернута  в  бумагу,  в
ящике.
     Его глаза вспыхнули.
     Когда она вышла из ванной, в каюте было полутемно и по-ночному  тихо.
Свет горел только у терминала, где Форкосиган изучал  содержание  какой-то
дискеты. Она вспрыгнула на его кровать и снова уселась по-турецки,  шевеля
пальцами ног.
     - Что это?
     - Домашняя работа. Это  моя  официальная  должность  в  штабе  Фор...
покойного адмирала Форратьера. - Его губы тронула улыбка, и он стал  похож
на довольного тигра из детского  стишка,  возвращающегося  домой  с  тремя
девицами в желудке. - Мне поручено  составление  оперативной  документации
для сценария вынужденного  отступления  нашего  флота.  Как  выразился  на
заседании Совета сам император, раз  уж  я  так  убежден,  что  произойдет
катастрофа, я обязан, дьявол меня раздери, разработать все планы  на  этот
случай. А здесь меня считают чем-то вроде пятого колеса.
     - Пока что вам сопутствует успех? - удрученно спросила Корделия.
     - Мы превосходно распылили  силы.  Некоторые  рассматривают  это  как
успех.
     Он ввел какие-то новые данные, потом отключил компьютер.
     Корделия решила, что им лучше побеседовать на менее опасную тему.
     - Насколько я поняла, тебя все-таки не обвинили  в  предательстве?  -
спросила она, вспоминая их последний разговор, состоявшийся  так  давно  и
так далеко - над другой планетой.
     - А, там получилась ничья. После того как ты убежала,  меня  отозвали
обратно на Барраяр. Гришнов - это министр политического воспитания, третье
лицо после императора и капитана Негри -  прямо  слюнки  пускал,  так  был
уверен, что наконец-то меня заполучил. Но  мое  обвинение  против  Рэднова
оказалось несокрушимым. В общем, не успели мы пустить  друг  другу  кровь,
как вмешался император и навязал нам компромисс - или, вернее, прекращение
военных действий. Но формально меня не  оправдали:  обвинение  застряло  в
каком-то юридическом чистилище.
     - Как он это сумел?
     - Ловкость рук. Он предоставил Гришнову и генеральской клике то, чего
они давно добивались, - эту эскобарскую авантюру. Более того - он отдал им
принца. И всю славу. Гришнов и принц уверены, что после покорения Эскобара
станут  истинными  правителями  Барраяра.  Он  даже  заставил   Форратьера
смириться с моим повышением. Напомнил, что я буду подчинен непосредственно
ему. Форратьер мгновенно согласился.
     При этих словах какое-то жгучее  воспоминание  заставило  Форкосигана
стиснуть зубы. Рука его бессознательно дернулась и сжалась в кулак.
     - Ты с ним давно знаком?  -  осторожно  спросила  Корделия,  вспомнив
маниакальную ненависть садиста-адмирала к Форкосигану.
     Он отвел глаза.
     - Мы вместе учились и вместе служили  лейтенантами.  В  то  время  он
всего лишь увлекался подглядыванием... Насколько я  понимаю,  в  последние
годы он стал гораздо хуже - с тех пор, как  сошелся  с  принцем  Зергом  и
вообразил, что ему все позволено. И, да простит его Господь, он  почти  не
ошибался. Ботари оказал людям огромную услугу.
     "Ты знал его куда  ближе,  чем  говоришь,  сердце  мое",  -  подумала
Корделия. Значит, это Форратьер был заразой  воображения,  с  которой  так
трудно  бороться?  Похоже,  Ботари  оказал  огромную  услугу  и  некоторым
конкретным личностям...
     - Кстати о Ботари - в следующий раз будь любезен, лечи его сам. Когда
я подошла к нему с ампулой, он совсем взбесился.
     - Ах, вон что. Догадываюсь, почему. Об этом упоминалось  в  одном  из
отчетов капитана Негри. Форратьер имел привычку потчевать своих...  э-э...
актеров различными снадобьями, когда хотел добиться лучшего  спектакля.  Я
почти уверен, что Ботари был одной из его жертв.
     - Какая гадость. - Ее даже затошнило, и мышцы свело как раз там,  где
болели ребра. - А  кто  такой  капитан  Негри,  о  котором  ты  все  время
говоришь?
     - Негри? Он держится в тени, но его могущество ни для кого не секрет.
Он шеф личной службы безопасности императора. Главный  начальник  Иллиана.
Его  называют  приятелем  Эзара  Форбарры.   Если   считать   Министерство
политического воспитания правой рукой императора, тогда Негри - его левая,
та самая, о делах которой правой не дозволено знать. Он ведает  внутренней
безопасностью на самом высоком уровне:  главы  министерств,  графы,  семья
императора... принц... - Форкосиган задумчиво  нахмурился.  -  Я  довольно
близко  узнал  его  за  время  подготовки  к  нынешнему  предприятию.  Это
незаурядная личность. Он мог бы иметь любой чин, по своему выбору. Но  ему
безразлично все внешнее. Его интересует только суть.
     - Он хороший человек или плохой?
     - Что за абсурдный вопрос!
     - Я просто подумала, что он может оказаться властью за троном.
     - О нет. Если бы Эзар Форбарра сказал ему:  "Ты  лягушка",  -  он  бы
начал прыгать и квакать. Нет. На Барраяре  только  один  император,  и  он
никому не позволяет встать над собой. Он еще не забыл, как  ему  досталась
власть.
     Корделия потянулась, морщась от боли в боку.
     - Что-то не так? - моментально встревожился Форкосиган.
     - Да просто Ботари наступил на меня коленом во время этой катавасии с
успокоительным. Я была уверена, что нас услышат. Перепугалась до смерти.
     - Можно мне посмотреть?
     Сильные пальцы нежно скользнули вдоль тела Корделии. В ее воображении
они оставляли за собой радужный след.
     - Ох!
     - Да. У тебя два ребра треснуло.
     - Я так и думала. Хорошо, что не  шея.  -  Она  легла,  и  Форкосиган
перетянул ей ребра бинтом, потом уселся рядом с ней на кровати.
     - Ты никогда не мечтал забросить все это и перебраться куда-нибудь  в
глухомань, подальше от политики?  -  спросила  Корделия.  -  Например,  на
Землю.
     Он улыбнулся:
     - Не раз. Однажды была даже такая фантазия, что я эмигрирую в Колонию
Бета и появляюсь у тебя на пороге. У тебя есть порог?
     - В точном смысле слова - нет, но это неважно, продолжай.
     - Не могу себе представить, чем бы я там зарабатывал на жизнь. Я умею
только планировать войну... и  воевать.  У  меня  нет  профессии  техника,
навигатора или пилота, так что путь в ваш торговый флот для  меня  закрыт.
Вряд ли меня взяли бы в военный флот, и сомневаюсь, чтобы меня выбрали  на
какую-нибудь административную должность.
     Корделия фыркнула:
     - Вот Зануда Фредди удивился бы!
     - Это так ты зовешь своего президента?
     - Я за него не голосовала.
     - Единственное занятие, которое  мне  остается,  -  это  преподавание
разных спортивных единоборств. Ты бы вышла  замуж  за  инструктора  дзюдо,
милый капитан? Но нет, - вздохнул Форкосиган. - Барраяр у меня в крови.  Я
не могу стряхнуть его с себя, куда бы я ни отправился. Господь  свидетель,
это бесславная война. Но уйти в изгнание только  ради  покоя...  Поступить
так - значит перечеркнуть все свои надежды. Окончательное  поражение,  без
зерна победы.
     Она вспомнила о смертоносном грузе, который  конвоировала,  о  грузе,
уже доставленном на Эскобар. По сравнению с тем, что он принесет людям, ее
с Форкосиганом жизни не весили ровно ничего. А он истолковал  отразившееся
на ее лице горе как страх.
     - Видеть тебя - еще  не  значит  очнуться  от  кошмара.  -  Он  нежно
прикоснулся ладонью к ее щеке. - Это больше похоже на то,  как  будто,  не
просыпаясь, я знаю, что за пределами  сна  есть  мир  бодрствования.  И  я
намерен когда-нибудь присоединиться к  тебе  в  этом  мире.  Вот  увидишь.
Увидишь.
     Он сжал ей руку и улыбнулся.
     На полу зашевелился и застонал Ботари.
     - Я о нем позабочусь, - сказал Форкосиган. - Поспи, пока можно.



                                    9

     Ее разбудили голоса. Иллиан, напряженный,  как  струна,  стоял  перед
Форкосиганом, повторяя:
     - Форхалас и принц! Здесь! Сейчас!
     - Сукин... - Форкосиган  крутанулся  на  каблуках,  быстро  оглядывая
комнату. - В ванную. Запихнем его под душ.
     Он быстро взял Ботари за плечи, Иллиан -  за  ноги.  Задев  телом  за
дверь, они кое-как поместили его в кабинку для душа.
     - Сделать еще одну инъекцию? - спросил Иллиан.
     - Наверное, следует.  Корделия,  заряди  его  новой  порцией.  Сейчас
немного рановато, но если он издаст хоть звук, вы оба погибли. - Он  завел
ее в ванную, сунул ей в руку ампулу и выключил  свет.  -  Ни  звука  и  ни
шороха.
     - Закрыть дверь? - спросил Иллиан.
     - Прикрыть. Прислонитесь к косяку, держитесь спокойно и не позволяйте
охраннику принца войти в ваше психологическое пространство.
     Двигаясь ощупью, Корделия опустилась на колени и ввела  сержанту  еще
одну дозу успокоительного. Потом уселась на  единственное  приспособленное
для этого место и обнаружила, что в зеркало можно  видеть  кусочек  каюты.
Она услышала, как дверь каюты открылась и раздались новые голоса.
     -  ...если  вы  не  собираетесь  отстранить  его  и   от   исполнения
обязанностей, я буду по-прежнему следовать заведенному порядку. Я видел то
помещение. Ваши подозрения беспочвенны.
     - Посмотрим, - прозвучал напряженный и гневный ответ.
     - Привет, Эйрел. - Первый  голос  принадлежал  немолодому  офицеру  в
зеленом парадном мундире. Он пожал руку Форкосигану и  передал  ему  пачку
дискет. - Мы через час отправляемся к Эскобару. А это только что  доставил
курьерский корабль - последние, уточненные  сведения.  Я  приказал,  чтобы
тебя держали в курсе событий. Зеки отступают по  всему  пространству.  Они
даже не приняли боя у тоннеля к Тау Кита. Они бегут.
     Владелец второго голоса тоже был в зеленом мундире, расшитом  золотом
более  плотно,  чем  все,  которые  она  видела  до  сих  пор.   Усыпанные
драгоценностями ордена на его груди мерцали в свете настольной лампы.  Ему
можно было дать около тридцати: темноволосый, квадратное лицо, щелки  глаз
под набрякшими веками, тонкие губы раздраженно поджаты.
     - Но вы ведь не полетите  туда,  правда?  -  Форкосиган  обращался  к
молодому вельможе. - Старшему по чину  положено  оставаться  на  флагмане.
Поскольку Форратьер погиб, его обязанности переходят к принцу.  Как-никак,
ему отводилась определенная роль в вашем балагане.
     Принц Зерг негодующе выпрямился.
     - Нет, я сам поведу армию на Эскобар! Пусть  тогда  мой  отец  и  его
приятели посмеют говорить, что я не солдат!
     - Ты, -  устало  проговорил  Форкосиган,  -  будешь  сидеть  в  своем
укрепленном дворце, который строила половина инженеров войска, и пировать.
А твои люди будут умирать за тебя, пока не отвоюют достаточной территории,
завалив  ее  своими  трупами.  Именно  такой  тактике  научил  тебя   твой
наставник. А потом пошлешь домой реляции о своей  великой  победе.  Может,
тебе удастся добиться, чтобы список погибших засекретили.
     - Эйрел, осторожнее, - предостерег шокированный Форхалас.
     - Ты слишком много себе позволяешь, - прорычал принц. - Особенно  для
человека, который не подойдет к боевым действиям ближе, чем на полмиллиона
миль. Если уж говорить о...  чьей-либо  тактике.  -  Его  тон  явно  давал
понять, что за этим эвфемизмом скрываются гораздо более сильные выражения.
     - Довольно странно - в одно и то же время приказывать мне не выходить
из каюты и обвинять в трусости из-за того, что я не на фронте,  сэр.  Даже
пропаганда министра Гришнова лучше имитирует логику.
     - Я знаю, чего ты хочешь, Форкосиган, - процедил  принц.  -  Удержать
меня здесь и присвоить себе всю славу - себе  и  этому  морщинистому  шуту
Фортеле с его поддельными либералами. Через мой труп! Ты будешь  сидеть  в
каюте, пока не обрастешь плесенью!
     Легкая усмешка мелькнула на мрачном лице  Форкосигана  -  и  пропала,
словно ее и не было.
     - Я заявляю официальный протест. Высаживаясь с войсками на  Эскобаре,
вы покидаете пост, где обязаны находиться.
     - Протестуй на здоровье. - Принц подошел к нему  вплотную  и  понизил
голос: - Но даже мой отец не вечен.  И  когда  наступит  этот  день,  твой
папаша больше не сможет тебя защитить. Ты, и Фортела,  и  все  его  дружки
первыми встанете к стенке, это я тебе обещаю. - Он осекся и поднял  глаза,
видимо вспомнив, о  молчаливом  Иллиане.  -  Или,  может  быть,  ты  снова
окажешься в Колонии прокаженных с пятилетним патрулированием.
     Тут Ботари повернулся в своей тесной кабинке  и,  к  ужасу  Корделии,
захрапел.
     На лейтенанта Иллиана мгновенно напал приступ кашля.
     - Извините, - с трудом проговорил он и отступил в ванную,  решительно
захлопнув за собой дверь.
     Он включил свет и обменялся с  Корделией  полным  отчаяния  взглядом.
Однако совместными усилиями им удалось повернуть Ботари на бок, и  дыхание
сержанта вновь стало ровным. Корделия одобрительно подняла кверху  большой
палец, и лейтенант, кивнув, снова проскользнул в