в роще. Пленников снова подняли в воздух  и
опустили  на  помост,  выстроенный почти  на  десятиметровой
высоте, где с их рук наконец-то сняли путы.
      С  некоторой опаской ступили люди на помост, сложенный
из    широких,   ровных   досок.   Вопреки   их   ожиданиям,
расположенная высоко над землей площадка не раскачивалась  и
не  ходила ходуном при каждом шаге. Сделана она была надежно
и     прочно.     Края    круглой    площадки    ограничивал
тридцатисантиметровый бортик. Над головой  нависала  покатая
крыша,  сложенная из соломенных циновок. Такие  же  циновки,
развешанные  под  потолком, делили  внутреннее  пространство
площадки на отдельные помещения. Перевешивая циновки,  можно
было  изменять планировку жилья по собственному  усмотрению.
Судя  по  тому, что две высокие стопки новых циновок  стояли
возле  самого  ствола,  эта вещь была  самой  необходимой  в
повседневной жизни летунов. Рядом лежали свернутые покрывала
из звериных шкур. Из мебели присутствовали только три низких
восьмигранных столика.
      Доставившие  людей крылатые люди сразу же разлетелись.
Остались только Белолобый и еще трое, которые, сняв одну  из
секций бортов, уселись на краю помоста, свесив ноги вниз.
       Представляя  пленникам  их  жилье,  Белолобый   обвел
открытое почти со всех сторон помещение широким жестом  рук.
Нос его при этом сморщился, а зубы слегка клацнули, что, как
решили  люди,  должно было изображать улыбку  гостеприимного
хозяина. Мимика у летунов была довольно живой, но людям пока
еще  было трудно разобрать, что именно выражает то или  иное
движение мышц лица.
      Через  пару  минут  вернулись  двое  летунов,  которые
принесли несколько комплектов деревянной и глиняной  посуды.
Здесь было все, от маленьких чашечек до глубоких блюд.
      -  Ну,  кажется, сейчас будет банкет в нашу  честь,  -
довольно потер руки Киванов.
      -  Не  радуйся прежде времени, - усмехнулся  Кийск.  -
Когда  я  служил  в  Галактической  разведке,  на  некоторых
планетах  аборигены предлагали нам такие местные деликатесы,
после  которых  вся  команда мучилась  животами  и  два  дня
смотреть  не  могла ни на какую еду. Отказываться-то,  когда
угощали,   было   неудобно.  А  кок  наш   собирал   рецепты
экзотических блюд, готовясь после отставки издать книгу, для
которой уже и название придумал: "Кулинария далеких планет".
Все  кулинарные рецепты, что ему удавалось выведать у абори-
тенов, он потом во время полета проверял на нас. Одно  время
командир даже запретил ему выходить из корабля на незнакомых
планетах.
      -  Очередная  байка из репертуара космопроходчиков,  -
отмахнулся  Киванов.  -  Мне уже  доводилось  слышать  нечто
похожее.
      -  Не знаю, где ты слышал эту историю, но родилась она
на нашем корабле.
       -  Тебе  лишь  бы  какую-нибудь  гадость  сказать,  -
недовольно  поморщился Киванов. - И слушать тебя  не  желаю.
Буду надеяться на лучшее.
     - Ну, надейся, надейся, - ехидно улыбнулся Кийск.
      Наконец  доставили и еду. Белолобый  жестом  пригласил
людей  к  сдвинутым вместе столикам. К ним присоединились  и
трое оставшихся на площадке охранников.
      В  маленькие круглые чашки для питья Белолобый  разлил
темный  дымящийся  напиток,  от которого  исходил  душистый,
немного  терпкий  аромат.  По  вкусу  он  напоминал   хорошо
настоявшийся   цветочный  чай.  По  тарелкам   он   разложил
нарезанное  небольшими кусочками тушеное мясо с гарниром  из
овощей.  После  этого Белолобый протянул людям металлические
двузубые вилки и показал, как на них надо накалывать еду.
       Положив   в   рот  кусочек  мяса,  Киванов   блаженно
зажмурился.
      -  Прекрасно,  -  сказал он,  проглотив  еду.  -  Вкус
необыкновенный.
      -  Только  не  спрашивай, чье это мясо, -  шепнул  ему
Кийск.
      Не  обращая внимание на насмешливое замечание  Кийека,
Борис  быстро  управился с предложенной ему  порцией,  после
чего   Белолобый,  правильно  оценив  его  старания,   вновь
наполнил пустую тарелку.
     После того как трапеза была закончена, посуда убрана, а
обеденные  столики  сдвинуты  к центру  площадки,  Белолобый
подошел  к  Кийску и, цокнув языком, похлопал его по  плечу.
Жест,  как  показалось Кийску, был вполне  дружелюбным.  Иво
улыбнулся в ответ, стараясь при этом скалить зубы также, как
и летун.
     Вытянув руку, Белолобый коснулся пальцем рукоятки ножа,
что  висел  у Кийска на поясе. Кийск достал нож и  рукояткой
вперед  протянул  его  летуну. Белолобый  уверенно  обхватил
рукоятку  ножа  пальцами,  покачал  рукой,  привыкая  к  его
тяжести,  а  затем,  пару раз быстро и  ловко  взмахнув,  со
свистом рассек лезвием воздух. Проведя ногтем по лезвию,  он
оценил  его  остроту и, одобрительно кивнув головой,  вернул
нож владельцу.
      Кийск  хотел убрать нож обратно в ножны, но  Белолобый
остановил  его,  взяв  за руку. Летун  вытащил  из-за  пояса
маленький  четырехлопастный бумеранг  и  почти  без  замаха,
одним  коротким и резким кистевым движением,  метнул  его  в
дерево. Пропев свою боевую песню, бумеранг вонзился в ствол.
Летун  пальцем указал на Кийска, затем на нож в его руках  и
на дерево. Кийск, усмехнувшись, подбросил нож, поймал его за
рукоятку  и,  размахнувшись  от плеча,  кинул.  Лезвие  ножа
воткнулось   в   ствол  в  двух  миллиметрах  от   бумеранга
Белолобого.
      Летун,  клацнув  челюстями, снова похлопал  Кийска  по
плечу. Иво ответил ему тем же жестом.
      Когда  стемнело, летуны зажгли светильники с  круглыми
колбами из толстого, мутноватого стекла. Неизвестно, что  за
#.`ng%% использовалось в них, но фитили горели ярким, ровным
светом, почти не давая копоти.
      Летуны  умело  и  быстро навесили под  крышу  по  краю
помоста  циновки, создав таким образом вокруг жилища  стены.
Остальные  циновки они расстелили на полу и,  бросив  сверху
покрывала,  жестами  дали людям понять,  что  пора  ложиться
спать.
      -  Давно  я не укладывался спать с таким комфортом,  -
сказал, натянув на себя покрывало, Киванов. - Должен  честно
признать, что сегодняшний день далеко не самый худший в моей
жизни. И знаешь почему? - повернулся он к Кийску.
     - Почему? - без особого любопытства спросил тот.
      -  Потому  что  там, на поляне, когда на  нас  с  неба
посыпались летуны, я вовремя сообразил, что следует  поднять
руки.  И  теперь ни капли об этом не жалею. Я ожидал  каких-
нибудь страшных пыток, а нас вместо этого накормили, напоили
и  уложили спать. И, заметь, не в темном и сыром подвале, по
которому  бегают  голодные крысы, а на  веранде,  на  свежем
воздухе.
      - Вот только убежать отсюда не проще, чем из каземата,
-  сказал  Кийск, переворачиваясь на бок. -  Посмотрим,  что
будет завтра.

                           Глава 5
                          СОЮЗНИКИ

      Три  дня провели люди на вознесенной высоко над землей
площадке  в роли не то пленников, не то гостей. Их регулярно
кормили  и  не донимали никакими расспросами.  Но  если  они
показывали  на землю, пытаясь выяснить, когда  же  им  будет
позволено спуститься вниз, охранники только разводили руками
и отрицательно качали головами.
      Кийск  прикидывал в уме возможные варианты побега,  но
всерьез  об  этом  пока еще не думал. Даже найдя  безопасный
способ  спуститься на землю, они вряд ли  имели  реальные  ,
шансы  уйти  от погони быстрых летунов. Поэтому решено  было
ждать, когда Чжои научится пользоваться ключом, без которого
было невозможно проникнуть в Лабиринт.
     Все летуны казались людям на одно лицо, но некоторых из
них  они отличали по особым приметам. Кроме Белолобого,  они
теперь  безошибочно  узнавали и других  охранников.  Молодой
летун,  который  никогда  долго не  мог  усидеть  на  месте,
отличался от других более светлым, отдающим в рыжину, цветом
волосяного  покрова, и Кийск, в честь Киванова,  назвал  его
Бориской.  В  отместку настоящий Борис  попытался  окрестить
именем  Иво  вечно мрачного летуна, у которого  был  отсечен
кончик  левого  уха, но к нему приклеилось прозвище  Ворчун.
Летун,  имевший  привычку лихо заходить на посадку,  получил
имя   Икар.  Еще  за  одним,  по  непонятно  какой  причине,
закрепилось прозвище Фредди.
     В целом, ограниченность пространства, в котором им было
позволено  свободно передвигаться, никого из людей  особенно
не  томила  и  не угнетала. Киванов, пользуясь возможностью,
вдоволь  ел  и  отсыпался, словно на несколько  лет  вперед.
Bейзель   находил  удовольствие  в  изучении  морфологии   и
поведения  крылатьК  людей. Он мог  часами  лежать  на  краю
площадки,  наблюдая  за  тем, что происходит  внизу  или  на
соседних  помостах.  Делая паузы в  работе  с  ключом,  Чжои
занимался с дежурившими на площадке крылатыми людьми языком.
У  Кийска  сложились почти дружеские отношения с  Белолобым,
который ежедневно прилетал на площадку к пленникам. Каким-то
сверхъестественным  чутьем  они  распознали  друг  в   друге
родственные  души. Обсуждая то, что интересовало  их  обоих,
они  прекрасно обходились без знания языков. Белолобый  учил
Кийска пользоваться холодным оружием летунов, а тот, в  свою
очередь,  показывал ему приемы рукопашного боя.  Как-то  раз
летун  принес  с  собой  два больших  листа  плотной,  серой
бумаги,  на  которой, как понял Кийск,  был  изображен  план
какой-то  военной  кампании, и они целый вечер  просидели  в
стороне  от остальных, водя по бумаге пальцами и делая  друг
другу совершенно непонятные остальным знаки.
      Один  только Берг, не находя себе занятия, страдал  от
вынужденного  безделья.  Он  развлекался,  проводя  время  в
обществе маленьких пушистых зверьков, снующих по помосту,  -
у  летунов они были домашними любимцами. Они были похожи  на
кошек,  но  имели  при  этом кожаную перепонку  на  передних
лапах,  которая позволяла им, планируя, перелететь от одного
дерева к другому.
      Успехи Чжои в изучении языка крылатых людей были  куда
значительнее,  чем  в  работе  с  ключом.  Он  уже   понимал
отдельные  слова и короткие фразы, произносимые летунами,  и
мог  мысленно  передавать  им  простейшие  образы.  Он  даже
научился, щелкая языком, воспроизводить некоторые  слова  из
языка  летунов, чем неизменно приводил в дикий восторг своих
учителей.  Однако  разговаривать они соглашались  только  на
отвлеченные   темы,   наотрез   отказываясь   отвечать    на
интересующие  людей вопросы. И тогда Кийск решил  поговорить
через  Чжои  с  Белолобым, который, судя по  всему,  занимал
довольно высокое место в общественной иерархии летунов.
      Вечером, когда прилетел Белолобый, Кийск отозвал его и
Чжои в сторону. Они сели у края площадки.
     - Попытайся объяснить ему, что мы им не враги, - сказал
Кийск Чжои.
      Дравор  защелкал языком, произнося отдельные слова,  а
то, что не мог сказать, дополнял мысленными образами.
     Выслушав его, Белолобый кивнул и что-то сказал в ответ.
     - Он тоже склонен так считать, - перевел Чжои.
       -  Спроси  его,  согласен  ли  он  говорить  со  мной
откровенно?
      Выслушав  Чжои, летун на минуту задумался.  Пристально
посмотрев Кийску в глаза, он хлопнул его ладонью по плечу  и
решительно кивнул. Затем он встал, взяв несколько циновок, и
повесил  их  на проложенные под крышей жерди,  отгородив  ту
часть площадки, на которой они сидели.
      -  Спроси его, почему они держат нас в плену, если  не
считают врагами? - сказал Кийск.
      Отвечая  на  вопрос,  Белолобый  говорил  долго.  Чжои
несколько раз переспрашивал его, уточняя не совсем  понятные
,%ab .
      - Он говорит, что сейчас очень трудное время, - сказал
Чжои.  -  Идет  война. И мы очень похожи на их  врагов.  Они
высокие,  как  и  мы,  носят такую же одежду  и  у  них  нет
крыльев. Но в отличие от них на головах у нас растут  волосы
и у нас есть уши.
     - Уши? - удивленно переспросил Кийск.
     - Да. Насколько я понял, он так и называет своих врагов
-  безухие. Прежде крылатые люди жили в долине,  у  них  там
были  большие  города, гораздо больше  того,  в  котором  мы
находимся   сейчас.  С  безухими  они  никогда  не   ладили,
случались  между  ними и стычки, но все заканчивалось  малой
кровью.  Хотя у безухих было огнестрельное оружие,  сами  по
себе  они  плохие  войны, медлительные и  неповоротливые,  и
летуны  всегда  давали  им отпор.  Поэтому,  кстати,  его  и
удивляет  ваше умелое обращение с холодным оружием.  В  годы
мира  между  летунами  и  безухими  контакты  осуществлялись
только на уровне обмена некоторыми товарами: летуны брали  у
соседей  стекло  и еще какую-то мелочь, а безухие  проявляли
интерес  к  изделиям из металла, изготовляемым летунами.  Но
недавно  у  безухих  появились могучие покровители,  которые
дали  им мощное оружие, похожее на то, что было у нас. Напав
на   летунов,  безухие  впервые  нанесли  им  сокрушительное
поражение. Города летунов в долине были разрушены, многие из
них  погибли,  а оставшимся теперь приходится  скрываться  в
горах, куда безухим и их покровителям добраться непросто. Но
все  же  они  не  оставляют попыток окончательно  уничтожить
крылатый  народ.  Они пытаются проложить дороги  в  горы,  и
летунам то и дело приходится вступать с ними в бой.
      -  Кто  такие  эти появившиеся у безухих  покровители?
Откуда они взялись? Может быть, безухие сами изобрели какое-
то  мощное  оружие, а летуны приписывают это богам,  которых
они называют покровителями?
      - Нет, - перевел ответ Белолобого Чжои. - Это не боги,
а  существа,  пришедшие, так же как и мы,  ниоткуда.  Прежде
таких на этой планете не было.
      -  Пришельцы? - Кийск в задумчивости постучал пальцами
по  помосту,  на котором сидел. - А не напоминают  ли  тебе,
Чжои,  эти  покровители тех Наставников, которые  руководили
людьми на Драворе?
      - На Драворе после появления Наставников не было войн,
- покачал головой Чжои.
      -  Потому что возник Барьер. А здесь Лабиринт проводит
какой-то другой эксперимент.
     - Вы думаете, что и здесь замешан Лабиринт?
      -  Да  уж  очень на то похоже. Покровители,  пришедшие
ниоткуда, два разделенных народа... Пусть здесь их разделяет
не  физическая  преграда,  а  барьер  внешней  несхожести  и
непонимания или даже нежелания понять друг друга, - суть  от
этого  не  меняется. К тому же, поскольку ты до сих  пор  не
можешь   открыть   ключом  вход  в   Лабиринт,   сам   собой
напрашивается  вывод,  что и выход, через  который  мы  сюда
попали,  открыл  не  ты,  а  кто-то  другой.  Возможно,  сам
Лабиринт для каких-то своих целей.
       Белолобый  напомнил  о  себе,  издав  серию   резких,
отрывистых щелчков.
      -  Он говорит, что если уж у нас откровенный разговор,
те он тоже хочет узнать: кто мы такие и зачем пришли?
      -  Скажи ему, что мы оказались здесь случайно и  уйдем
сразу же, как только у нас появится такая возможность.
     - Он спрашивает, куда мы уйдем? Не к безухим ли?
     - Нет, мы уйдем вообще с этой планеты.
     - Он хочет знать, как мы это сделаем.
      - Скажи, что это трудно объяснить, но у нас есть такая
возможность.
      -  Он  говорит,  что все это довольно странно:  пришли
ниоткуда, уйдем в никуда. Никто не ходит без дела.  Зачем  у
нас оружие? Мы кого-то боимся?
     - У нас тоже есть враги, но это не летуны и не безухие,
     Выслушав ответ Белолобого, Чжои удивленно приоткрыл рот
и как-то странно посмотрел на Кийска.
     - Что он сказал? - нетерпеливо спросил Кийск.
      -  Если я правильно его понял, то Белолобый предлагает
вам  свою помощь в борьбе с вашими врагами. Он говорит,  что
хотя  многие  из тех, от кого зависит решение нашей  судьбы,
склонны  не  доверять нам, сам он относится лично  к  вам  с
большим уважением и почтет за честь сражаться плечом к плечу
со  столь умелым и опытным воином. Он считает, что, взяв вас
в  плен,  когда вы и не помышляли о нападении,  он  поступил
бесчестно и тем самым нанес вам тяжкую обиду. Теперь,  когда
он  понял,  что  был не прав, считая вас  врагом,  он  готов
искупить свою вину.
     - Сделав паузу, Чжои перевел дух и добавил:
     - Кажется, я ничего не напутал.
      Кийск  был  поражен словами Белолобого не меньше,  чем
Чжои.  У многих ли хватило бы достоинства и мужества,  чтобы
подобным предложением попытаться загладить обиду, нанесенную
пусть даже невольно?
     - Поблагодари его за предложение, Чжои, - сказал Кийск.
-  Но  скажи  также,  что я не считаю зазорным  проиграть  в
честном  бою умелому сопернику. И я, так же как и он,  готов
предложить  ему  свои  силы и способности  в  борьбе  с  его
врагами.
       Выслушав   Чжои,  Белолобый  в  знак  признательности
наклонил  голову. Затем он достал из-за пояса один из  своих
бумерангов и с почтением протянул его Кийску.

                           Глава 6
                          ЭПИДЕМИЯ

      -  А  тебе  не  кажется, что, предложив  летунам  нашу
помощь,   ты  поступил  несколько  необдуманно?  -   спросил
Киванов, когда Кийск рассказал своим спутникам о разговоре с
Белолобым. - Мы ведь даже не знаем, кто такие эти безухие  и
- почему между ними и летунами идет война?
     - Я говорил только от своего имени, - ответил Кийск.
      -  Но ты представляешь всех нас. Мы же не останемся  в
стороне, если возникнет какая-нибудь заваруха.
      -  А  что,  по-твоему, я должен был  ему  ответить?  -
огрызнулся  Кийск.  - Просто поблагодарить  и  сказать,  что
приму его предложение к сведению?
     - Настоящий дипломат на твоем месте так бы и поступил.
     - Я не дипломат.
      -  Ну,  в  этом  у  меня уже не раз  была  возможность
убедиться.
      -  Эй,  посмотрите-ка, что там происходит? -  негромко
окликнул спорщиков Берг.
      Стоя  на  краю  платформы.  Белолобый  разговаривал  с
Икаром. Что-то объясняя, Икар приподнял левую руку и тут  же
быстро  опустил ее, прижав к телу. Белолобый схватил его  за
руку,  дернул  вверх  так,  что почти  полностью  раскрылось
крыло, и разразился гневными, раздраженными щелчками.  Икар,
опустив  голову, виновато молчал. На внутренней стороне  его
крыла  были  видны  две небольшие круглые  язвы  с  гнойными
краями.
      -  Белолобый говорит, что о болезни нужно было сказать
сразу, как только появились первые признаки, - перевел слова
летуна Чжои.
     - Ты сможешь помочь Икару? - спросил у дравора Кийск.
      -  Надо посмотреть, что с ним, - сказал Чжои и громким
щелчком обратил на себя внимание Белолобого.
       Обменявшись  несколькими  фразами  с  летуном,   Чжои
обернулся к остальным.
      -  Он  говорит,  что  это страшная  и  очень  заразная
болезнь,  от  которой не существует лечения.  Она  появилась
недавно, после того как летуны ушли жить в горы. Болезнь  не
смертельна,   но   язвы   разъедают  кожу   крыльев,   лишая
возможности летать. Летуны без крыльев - легкая  добыча  для
безухих, поэтому они считают, что болезнь эту наслали на них
покровители врагов.
      -  Так вот, значит, откуда в городе столько летунов  с
изуродованными крыльями, - Вейзель в задумчивости  ухватился
пальцами за мочку уха.
      -  Да, - кивнул Чжои. - Множество летунов уже лишились
крыльев, еще больше больных.
     - Но Икару ты сможешь помочь? - спросил Киванов.
      Ничего  не  ответив,  Чжои  подошел  к  Икару.  Сделав
успокаивающий   жест  рукой,  он  попросил  его   развернуть
пораженное  болезнью  крыло. Кусочком  чистой  материи  Чжои
очистил раны от гноя. Язвы были неглубокие, затронувшие пока
еще  только  поверхностные слои плотной  кожаной  перепонки.
Чжои  поднес  к одной из ран раскрытую ладонь и  пару  минут
подержал  ее  над пораженным участком кожи, не касаясь  его.
Икар  при этом беспокойно и немного испуганно крутил головой
из  стороны  в  сторону, нервно поглядывая то на  присевшего
возле него на корточки дравора, то на остальных людей, то на
Белолобого. Похоже, он не очень понимал, что, собственно,  с
ним собираются делать.