то.
     - Подсоединяй второй!
      Во  время второго цикла с удвоенной мощностью передачи
рация зафиксировала прием ответного сигнала, поступающего  с
самой  границы  радиуса охвата антенны. После  подсоединения
третьего аккумулятора сигнал стал четким.
     - Автоматическая станция-маяк М-215. Жду сообщения.
      -  Говорит  экипаж  космического корабля  Департамента
колоний  "Странник".  Мы  находимся  на  планете  РХ-108.  В
колонии  бунт,  корабль  захвачен. Мы  укрылись  на  станции
первой экспедиции. Срочно требуется помощь!
       -  Сообщение  принято.  Согласно  инструкции  передаю
a..!i%-(%  в  Спасательную  службу,  Совет  безопасности   и
Департамент  колоний... Передача закончена, ответ  последует
через...
      Голос  автоматической системы маяка захрипел и  исчез,
стертый помехами.
      -  Все,  -  сказал Сато. - Два аккумулятора  полностью
сели.
     - Но сообщение мы успели передать.
     - Только не смогли узнать, когда ждать помощи.
      Известие  о том, что удалось передать сигнал бедствия,
немного подняло настроение. Однако каждый прекрасно понимал,
что до прибытия помощи еще надо дожить.
      Оставшаяся  часть  дня прошла в  томительном  ожидании
неизбежной   атаки  сторонников  Кула.  Как  только   начали
сгущаться сумерки, двое наблюдателей сообщили, что  заметили
какое-то движение среди камней. Кийск немедленно завел  всех
в  корпус  и  заблокировал ворота.  Наблюдателей  он  теперь
расставил  возле  окон, приказав в случае  атаки  немедленно
опустить и заклинить броневые пластины герметизации отсека.
      Вскоре  и  из  окон  холла стали видны  приближающиеся
группы  колонистов.  Они  двигались  неторопливо,  уверенно.
Вооруженных среди них заметно не было. Не доходя метров  ста
до ворот корпуса, колонисты остановились.
      -  Будут  ждать ночи? - спросил, посмотрев на  Кийска,
стоявший рядом с ним у окна Кабонга.
     Кийск молча пожал плечами.
       -  Смотрите!  Смотрите!  -  возбужденно  закричал  от
соседнего окна Шагалов. - Видите, левее центральной группы?
      Посмотрев в указанном направлении, Кийск заметил,  что
среди   серых   балахонов  колонистов  мелькает  темно-синяя
расцветка  десантной  формы.  Несколько  минут  спустя  ряды
колонистов   раздались  в  стороны  и  вперед   вышли   трое
десантников: Брас, Мэй и Гонта.
      -  Они  живы! - воскликнул Мастере. - Я не вижу только
Прошкина.
      -  Лейтенант Брас погиб на моих глазах, -  спокойно  и
уверенно возразил ему Кабонга. - Я видел его мертвым.
     - Но, возможно, остальные...
      -  Нет, - резко возразил Кийск. - Это двойники. Прежде
чем  идти  в  лобовую  атаку, Кул решил испробовать  на  нас
методы психологического воздействия.
       Находившиеся  снаружи  десантники  шли   к   воротам,
размахивая  руками и что-то крича. Слов их из-за бронестекла
слышно не было, но все трое радостно улыбались.
     - В аккумуляторе еще осталась энергия, - сказал Сато. -
Можно  попытаться  временно  включить  внешнюю  переговорную
систему.
     - И что ты думаешь услышать? - спросил Кабонга.
     - Не знаю, - пожал плечами Сато.
     - Лучше подзарядить трассеры.
      Двойник лейтенанта Браса подошел к окну, приложил руки
ладонями  к  стеклу  и, улыбаясь, что-то  быстро  заговорил,
обращаясь к Кабонге.
     - Ч-черт, - едва слышно, сквозь зубы протянул Кабонга и
.b"%`-c+ao в сторону.
      - А может быть, пустим их на станцию? - с тоской глядя
на  отделенных от него стеклом Мэя и Гонту, спросил Шагалов.
- У нас ведь уже есть здесь перерожденные. А, Костакис?
      - Нет, - покачал головой Кийск. - Не знаю, что задумал
Кул,  но, если он привел двойников к станции, значит, только
и  ждет,  чтобы мы открыли дверь. Он ждет от нас  нормальной
человеческой  реакции. Я не удивлюсь, если  спустя  какое-то
время  Кул  начнет расстреливать двойников одного за  другим
перед нашими окнами.
     - Закройте, к черту, стекла! - заорал Кабонга.

                          Глава 26
                        НОЧНАЯ БИТВА

       Атака   началась,   как  только  темнота   сгустилась
настолько, что за окнами стало невозможно ничего различить.
       Гулко   ухнул  разрыв  ударившей  по  воротам   шлюза
импульсной пушки.
     - Опустить на окна щиты! - крикнул Кийск.
      - Ворота им не выбить, - сказал, выполняя его команду,
Мастере.
        Что    происходило   снаружи,   оставалось    только
догадываться, - внутри корпуса не было слышно ни звука.
      Минут  через десять раздался грохот из коридора  между
жилыми   комнатами.  Кийск  бросился  туда,  освещая  дорогу
фонарем.
      В  дверях  дальней комнаты стоял Кабонга с  "Фостером"
наперевес. Небольшой фонарик он держал в зубах, направив луч
света   в   помещение.  Заглянув  в  дверь,   Кийск   увидел
прогнувшийся,  покореженный лист броневого  щита,  пока  еще
закрывающий окно.
      -  Бьют в упор, прямой наводкой, - не разжимая  зубов,
прошипел Кабонга. - Второго такого удара щит не выдержит.
     - Огня! - крикнул Кийск.
      К  нему  подбежал  Мастере с  большим  фонарем.  Кийск
выхватил у него из рук фонарь и осветил комнату.
       -   Если   выбьют   все   окна,   то   нам   придется
забаррикадироваться в холле.
      Грохнул  выстрел.  Сорванный с окна металлический  щит
отлетел  в  угол  комнаты. И сразу же  в  открывшийся  проем
ринулись  колонисты с ножами и заточками  в  руках.  Кабонга
зарычал, как зверь, и надавил на гашетку. Тяжелый трассер  в
его  руках изрыгал параллельные светящиеся полосы,  косившие
колонистов, как пожухлую траву.
      Атакующая живая волна откатилась назад, в темноту;  На
полу  комнаты  и  на  раме окна осталось  лежать  с  десяток
мертвых тел.
      -  Это  вам  не горла втихаря перерезать,  -  злорадно
усмехнулся Кабонга.
     Снова грохнула импульсная пушка. Заряд, пролетев окно и
дверь,  взорвался  в коридоре. Мастерса,  Кабонгу  и  Кийска
разбросало в разные стороны.
      Какое-то  время,  в дыму и пламени,  Кийск  ничего  не
"($%+,  только  слышал яростный рев Кабонги. Страшно  болела
спина,   которой  он  ударился  о  дверной  косяк.   Дыхание
перехватило  так,  что  Кийск не мог  даже  крикнуть,  чтобы
позвать  на  помощь, хотя знал, что сейчас в  оконную  брешь
снова  лезут  озверелые колонисты. Он  поднялся  на  колени,
снова упал на живот, сунул ствол трассера в дверной проем  и
принялся молотить из него в сторону окна, по-прежнему  почти
ничего не видя вокруг.
      Кабонга схватил его за шиворот, отдернул в сторону  и,
одну  за  другой, швырнул в наполненную колонистами  комнату
две осколочные гранаты.
      Кийск смог наконец вздохнуть полной грудью и подняться
на ноги.
     - Мастере цел? - спросил он у Кабонги.
      -  Нет,  -  коротко ответил тот и, прыгнув  в  дверной
проем, снова пустил в дело "Фостер".
      -  Эй,  вам не нужна помощь? - сунул голову в  коридор
Лаваль.
      -  Пока  справляемся, - махнул рукой Кийск.  В  тупике
между  столовой  и  информотекой находилась  заблокированная
дверь,  ведущая  в  соседний корпус, которую  контролировали
Сато и Шагалов.
     Дверь выдержала два удара импульсной пушки. Третий снес
вместе  с ней и хилую баррикаду из металлопластиковых щитов,
за  которой предполагали укрыться десантники. К счастью, они
вовремя  сообразили,  чем закончится стрельба  из  пушки  по
двери, и отошли за угол.
       Им  не  составило  большого  труда  остановить  толпу
рванувшихся  в пролом колонистов. Однако, как только  первая
атака  была  отбита, по опустевшему проходу вновь  пронесся,
сметая  все  на  своем пути, шипящий, изрыгающий  пламя  ком
пушечного  заряда,  за которым тотчас же  последовала  новая
волна безумцев в серых балахонах. И так продолжалось раз  за
разом.
      - Слушай, почему не вооружены те, кто штурмует корпус?
- спросил Сато Шагалова во время одного из коротких затиший.
     - Должно быть, Кул бережет оружие.
     - А этот, с пушкой, лепит, похоже, от самой двери.
      -  Если  бы был свет, можно бы было попробовать  снять
его, когда он готовится к выстрелу. А так...
     В проход ринулась новая орава атакующих. Как только те,
кто  остались  целы, побежали назад, Сато сунул  Шагалову  в
руки свой трассер и побежал следом за ними.
     - Куда?.. - сдавленно крикнул Шагалов.
      Сато  добежал до выбитой двери и затаился в углу между
стеной  и развороченным, вывернутым внутрь косяком. В  левой
руке  он зажал гранату, вставив палец правой в кольцо  чеки.
Шагалов  пытался  осветить  проход,  но  слабый  лучик   его
фонарика  рассеивался,  превращаясь  возле  двери   в   едва
заметное  серебристое  облачко.  Сато  даже  не  увидел,   а
почувствовал   каким-то   нечеловеческим   чутьем   тяжелое,
напряженное  дыхание  сунувшегося  в  проход  колониста.  На
мгновение прикрыв глаза, ориентируясь только по звукам, Сато
мысленно нарисовал фигуру человека и представил, где  должно
-  e.$(blao жерло лежащей у него на плече пушки. В то  самое
место он и ткнул гранату, сорвав с нее чеку.
      Взрыв гранаты произошел почти одновременно с выстрелом
пушки.  Вспухший  и разорвавшийся в дверном проеме  огненный
шар  опалил отшатнувшемуся в сторону Сато лицо, не прикрытое
шлемовым  щитком. Ничего не видя перед собой,  Сато  побежал
обратно  по  проходу, спотыкаясь о тела мертвых,  устилающие
пол.   В  спину  ему  ударила  очередь  из  трассера.   Сато
вскрикнул,  упал,  ткнулся руками в чью-то  мокрую  спину  и
продолжал  бежать вперед на четвереньках, пока не растянулся
у ног Шагалова.
     - Живой? - склонился над ним Шагалов.
     - Кажется, - тяжело перевел дух Сато. - Только спины не
чувствую.
      Шагалов  осторожно перевернул Сато на живот  и  провел
рукой по спине,
     - Порядок, - удовлетворенно произнес он. - Бронепластик
цел.   Стреляли  издалека.  Но  синяк  во  всю  спину   тебе
обеспечен.
       Пушка,  уничтоженная  Сато,  была  у  колонистов   не
последней.  То  в одном, то в другом конце корпуса  вылетали
щиты,   закрывающие   окна,   и  в   образовавшиеся   проемы
устремлялись  отряды  перерожденных.  Коридоры   и   комнаты
заполнял  дым.  Двое посвященных, охранявших  забившегося  в
свою  комнату  Серегина,  были разорваны  ворвавшейся  через
выбитое  окно  толпой. Серегин остался жив только  благодаря
Лавалю,  вытащившему  его на себе сквозь  пламя,  охватившее
коридор.
      К  исходу  ночи  Кийск принял решение  оставить  жилые
комнаты, в которых были выбиты уже почти все окна, и  отойти
в холл у шлюзовых ворот.
      Забрезживший  в  развороченных окнах багровый  рассвет
сулил  надежду  на спасение. С пришествием света  инициатива
перешла на сторону десантников. Действуя теперь не наугад, а
методично  и планомерно, они постепенно вытесняли колонистов
из  занятых  ими ночью помещений. К десяти часам  утра  весь
корпус снова был под контролем десантников.
     Колонисты отступили, однако даже днем они не собирались
давать   осажденным   передышки   и   возможности   спокойно
подготовиться к новому ночному штурму. Напротив выбитых окон
жилых комнат колонисты установили тяжелые станковые трассеры
и  нещадно,  не  жалея зарядов, палили по  любой  мелькающей
тени.  Люди  не имели возможности даже очистить  коридор  от
лежавших в два слоя трупов, среди которых находилось и  тело
Мастерса.
      Завтракать устроились в холле. Сидели прямо  на  полу,
открывая  консервные банки ножами. Чуть  в  стороне  Шагалов
оказывал помощь пострадавшим.
     Серегин от протянутой ему банки отказался.
     - Да как вы можете есть в такой обстановке! - истерично
выкрикнул он первые за два дня слова.
     - Можете удалиться в свою комнату, - наворачивая за обе
щеки, посоветовал ему Кабонга.
      Серегин  сел в угол за шлюзом, где его почти  не  было
"($-.,  и, обхватив голову руками, тупо уставился в пол.  За
едой обсуждали ночной бой и виды на будущее.
      -  Боеприпасы  на  исходе. Энергии в  аккумуляторе  не
хватит даже на то, чтобы перезарядить все трассеры.
      - Разбитые окна и двери заделывать нечем. Да если б  и
было чем, невозможно это сделать под бьющими прямой наводкой
трассерами.
     - Еще одну такую ночь нам не выстоять.
     - Все же мы им показали, на что способны десантники.
      -  Что  толку в нашем мастерстве, если на  их  стороне
колоссальный перевес в живой силе.
      -  А  если ударить по ним сейчас, когда они  этого  не
ждут?
     Прорваться и уйти в горы?..
      -  Мы не на Земле. За стенами станции нет ни воды,  ни
пищи.  Неся все это на себе, мы далеко не уйдем.  А  у  Кула
есть вездеходы.
     - Нас расстреляют в упор, как только мы выйдем.
     - Я вижу только один возможный выход, - сказал Кийск. -
Надо  нейтрализовать  Кула. Именно  он  направляет  действия
перерожденных колонистов. Убрав Кула, можно будет попытаться
взять  их под свой контроль. Я не уверен, что это сработает,
возможно,  двойниками управляет уже не Кул, а сам  Лабиринт,
но попробовать стоит - другого шанса у нас нет.
      -  Ты думаешь, так легко будет проникнуть в ряды армии
колонистов и отыскать там Кула?
      -  Я думаю, что Кул сейчас не здесь, а в поселке. Если
бы он был здесь, то придумал бы что-нибудь более интересное,
чем  бестолковая пальба по окнам. Так открыто и прямолинейно
могут действовать только двойники.
     - Но со станции не выбраться.
      -  Есть один путь. Вчера, когда я доставал консервы из
путепровода, мне показалось, что он цел. По крайней мере  на
начальном  участке.  Если  суметь  добраться  по   нему   до
складского корпуса, то, возможно, удастся незаметно покинуть
станцию.
     - Если кому-то идти, то отправляться надо прямо сейчас,
иначе до ночи не успеть.
     - Пойду я, - сказал Кийск. - И возьму с собой одного из
наших  посвященных.  Он в случае необходимости  поможет  мне
выдать себя за правоверного прихожанина.
      - А ты не боишься, что рядом с Кулом посвященный снова
переметнется на его сторону?
      - Не думаю. Характер у меня не слабее, чем у Кула, и с
людьми ладить я умею.
     - Я пойду с тобой, - сказал Кабонга.
      -  Спасибо,  Ино, но, извини, - нет,  -  положив  руку
десантнику на плечо, Кийск покачал головой. - Если  из  моей
затеи  ничего  не  выйдет, ты будешь нужен здесь,  во  время
ночного  штурма.  Вам придется тогда продержаться  еще  пару
дней.

                          Глава 27
                            ВЗРЫВ

     Труба путепровода имела прямоугольное сечение. В ширину
она  была достаточно просторной, но просвет между верхней  и
нижней  плоскостями  едва ли был больше сорока  сантиметров,
так что ползти приходилось не поднимая головы.
      Перемещение  контейнеров в путепроводе  осуществлялось
магнитными    захватами,   движущимися   по   его    внешней
поверхности. Внутренние же плоскости, в особенности  нижняя,
были  идеально  гладкими,  с аккуратно  залитыми  герметиком
стыковочными швами.
     Тот, кто делал путепровод, естественно, не думал о том,
что  по нему, возможно, придется ползать людям. Руки и ноги,
не  находя  опоры, скользили по зеркальной  поверхности.  По
причине  полной  темноты невозможно было даже приблизительно
определить   пройденное   расстояние.   Из-за    духоты    и
интенсивной,  по  большей части холостой работы  конечностей
тело покрывалось липким потом.
      Кийск  полз  впереди. Позади него  упорно  сопел  брат
Картер.   Кийск  сосредоточился  на  том,  чтобы  совместить
равномерное дыхание с методичной работой локтями, и старался
не  думать  о  том,  как  они будут выбираться  назад,  если
упрутся в тупик. Им уже однажды встретился участок, где верх
и  правая  стенка путепровода были вдавлены  внутрь,  словно
сверху  на  него упала массивная балка. Проход в этом  месте
сужался   настолько,  что  Кийску  стоило  огромного   труда
протиснуться в дугообразный просвет.
     Кийску уже начало казаться, что они раза три оползли по
кругу  всю станцию, когда впереди наконец забрезжил блеклый,
серый  свет.  Что думал по этому поводу посвященный,  он  не
знал  и  не  мог спросить, - горло пересохло настолько,  что
выдавало только хрипловатое сипение.
      Кийск  вывалился из чрева приемного люка  путепровода,
упал  на  выставленные  вперед руки и, перевернувшись  через
голову,   ударился  о  какой-то  выступ  ушибленной  спиной.
Зашипев  сквозь  стиснутые зубы, он отполз чуть  в  сторону,
освобождая   брату  Картеру  площадку  для  приземления.   У
посвященного   падение  из  люка  прошло  гораздо   удачнее.
Поднявшись  с пола, он присел рядом с Кийеком на корточки  и
протянул  ему  наполненную флягу с  водой.  Кийск  отхлебнул
глоток и одобрительно кивнул - сам он взять с собой воду  не
догадался.
     Они находились в холодильной камере складского корпуса.
     Холодильные агрегаты давно уже бездействовали, а сквозь
полуобвалившуюся крышу в помещение проникал свет. Все вокруг
было   перевернуто   вверх   дном:   разломанные   стеллажи,
покореженные    транспортные   контейнеры,   изодранная    и
изломанная  упаковка от продуктов. Причиной  тому,  конечно,
мог  быть  и  взрыв десятилетней давности, но по всему  было
видно,  что здесь и после него кто-то похозяйничал. Судя  по
толстому  слою  пыли,  нанесенному  ветром  сквозь  дыру   в
потолке, в помещение давно уже никто не заходил.
      Кийск  со вздохом распрямил спину и поднялся на  ноги.
Распахнув  балахон, позаимствованный у одного из колонистов,
он  подтянул пояс и проверил, удобно ли держатся на нем нож,
/(ab.+%b  и  рация.  У брата Картера под балахоном  не  было
никакой  другой  одежды, и для Кийска  оставалось  загадкой,
каким  образом он умудрялся совершенно незаметно  прятать  в
складках своей хламиды флягу и парализатор.
      В основном помещении складского корпуса царил такой же
кавардак,  как  и  везде.  В  некоторых  местах  сохранились
металлопластиковые переборки стоявших здесь некогда  боксов,
из-за   чего  местность  вокруг  напоминала  полуразрушенный
лабиринт.  Сквозь  раскрытую дверь, которая  прежде  вела  к
переходу  в  лабораторный корпус, слышны  были  приглушенные
голоса,  доносившиеся из лагеря колонистов.  Дверь  в  жилой
корпус  выходила прямо на позицию, где был установлен бьющий
по окнам станковый трассер. Самым безопасным был выход через
главные  ворота корпуса, однако, даже воспользовавшись  ими,
невозможно  было  добраться  до  ближайшей  каменной   гряды
незамеченными.
     Кийск уже готов был бежать вперед сломя голову, надеясь
на удачу, но брат Картер предложил иное решение.
      -  Нас не видно одновременно с обеих позиций. Если  мы
направимся  в  сторону лагеря, то находящиеся там  подумают,
что мы возвращаемся со стрелковой позиции.
     - А если спросят, что у нас за дело?
       -   Не  спросят.  Излишнюю  любознательность  Кул  не
поощряет.
      Они надвинули на лица капюшоны и, выйдя за ворота,  не
спеша,   но   и   не   проявляя  чрезмерной  медлительности,
направились к лагерю. Двигались они не по прямой, а смещаясь
одновременно в сторону каменных завалов.
      Лагеря  как такового не существовало. В стороне,  куда
следовали  Кийск  с братом Картером, прямо  на  голой  земле
сидели  или  лежали  колонисты,  ожидающие  прихода  ночи  и
команды  к  новому  штурму станции. Как и  предполагал  брат
Картер, их появление интереса ни у кого не вызвало.
      Поравнявшись с первыми валунами, достаточно  высокими,
чтобы за ними можно было скрыться, и убедившись, что за ними
никто  не  наблюдает, они свернули в сторону и углубились  в
пустыню. В сторону поселка они повернули только после  того,
как отошли от станции на значительное расстояние и перестали
опасаться  встречи  с  каким-нибудь  случайно  забредшим   в
пустыню колонистом.
      В поселок они вошли со стороны поля, на котором сейчас
никто  не  работал.  Кийск  торопился  -  дневное  оранжевое
светило уже почти касалось краем горизонта.
      На  храмовый  купол успели навесит