ь  новые  ворота,  и
охраняли  их  теперь  не посвященные, а двое  десантников  с
трассерами - двойники Мэя и Гонты. Нечего было и  мечтать  о
том, чтобы прорваться силой сквозь такую охрану.
      -  Подожди в стороне, - сказал Кийск брату  Картеру  и
подошел к воротам Храма один.
      Два  холодных  взгляда взяли его в перекрестье.  Ствол
трассера уткнулся в живот.
      -  Тебя звали? - ровным, бесстрастным голосом произнес
Гонта.
     Кийск молча откинул на спину капюшон.
     - Костакис, - таким же бесцветным голосом констатировал
Мэй.
       Движения   десантников  были  заторможенными,   слова
запаздывающими на мгновение, как будто в душе  двойников,  -
если  у  них была душа, - происходила некая скрытая от  глаз
борьба.
     - Мне нужно увидеться с Кулом, - сказал Кийск.
      -  Идем,  - Гонта прикладом отворил дверь и, пропустив
Кийска вперед, вошел в Храм следом за ним.
       В  молельном  зале  работали  с  десяток  колонистов,
наводившие порядок после учиненного здесь разгрома.
      -  Послушай, Гонта, - обернулся к двойнику  десантника
Кийск.  -  Я  сам  знаю  дорогу в кабинет  Кула.  Ты  можешь
возвращаться на свой пост.
     Секунду подумав, десантник отрицательно качнул головой.
      Выбора  не оставалось. Кийск выхватил из-под  балахона
нож  и  всадил его двойнику в горло - слева, прямо над краем
прикрывающего грудь бронепластика. Кийску показалось, что он
увидел  облегчение, мелькнувшее в глазах  двойника  Гонты  в
последний  момент  перед смертью, и он  не  нажал  на  курок
трассера, хотя, наверное, и мог бы успеть это сделать.
     Кийск подхватил выроненный двойником трассер и направил
его на удивленно замерших колонистов.
      - Все на выход, - негромко скомандовал он, и колонисты
послушно потянулись к дверям.
      Разбросав в стороны толкающихся у выхода колонистов, в
Храм  ворвался  двойник  Мэя. Кийск расстрелял  его  коротко
очередью  в  упор  и  бросил трассер  вбежавшему  следом  за
двойником десантника брату Картеру.
      - Охраняй вход, - велел он ему и, подобрав трассер Мэя
бросился к кабинету Кула.
      Выбив  дверь ударом ноги, Кийск ворвался в  помещение.
Замерев  в  одинаковых позах - откинувшись на спит  стула  и
вытянув  ноги, - на Кийска смотрели два Кула:  Один  из  них
сидел  за  столом, другой - напротив него. В  дальнем  конце
комнаты, направив на Кийска трассер, стоял лейтенант Брас.
     - Браво, господин Костакис, - похлопал в ладоши один из
близнецов.  -  Глядя  на  вас,  я  начинаю  уважать   службу
безопасности. Как вам удалось выбраться со станции? Или  все
это время вы прятались где-то в поселке?
      -  Положите  трассер,  господин Костакис,  -  произнес
второй   Кул.   -   Он   придает  нашей  беседе   нездоровую
нервозность.
      Кийск  опустил  трассер и поставил  его,  прислонив  к
кресту.
      -  Так  что за дело привело вас к нам? - снова спросил
первый.
     Не зная, что ответить, Кийск молчал.
      -  Что  ж,  раз  вам нечего сказать, не  будем  терять
времени.   Брат  Брас,  подготовь  господина   Костакиса   к
перерождению.
      Двойник  Браса поднял трассер. Рука Кийска, в  заранее
проигранном  споре,  метнулась к спрятанному  под  балахоном
пистолету.
      Возникший за спиной Кийска брат Картер оттолкнул его в
сторону  и выстрелил в лейтенанта. Ответная очередь двойника
прошила  посвященного  насквозь. Кийск  прыгнул  вперед,  на
отброшенного  выстрелами  к стене  Браса.  Пистолет  в  руке
Кийска  оказался  прежде,  чем  двойник  успел  подняться  и
вскинуть  трассер.  Он  дважды  нажал  на  курок,  целясь  в
незащищенное лицо двойника.
      -  А  вот  теперь можно и поговорить, - развернувшись,
направил он пистолет на Кулов. - Только, по-моему,  один  из
вас лишний.
     В глазах одного Кула метался лихорадочный страх, взгляд
второго  оставался  невозмутимо спокойным.  Вытянув  руку  с
пистолетом,  Кийск  выстрелил второму Кулу  в  лоб.  Двойник
вместе со стулом опрокинулся на спину.
      -  Я  сделал правильный выбор? - Не опуская  пистолет,
Кийск повернулся к оставшемуся.
     - Да, - сдавленно прохрипел тот. - Я - настоящий.
      -  Поэтому  и  воняет  от тебя омерзительно.  -  Кийск
тщательно прицелился.
      -  Подожди! - Кул выставил перед лицом ладонь,  словно
собирался поймать готовую вылететь из ствола пистолета пулю.
- Подожди же, черт!
     Судорожным движением он бросил на стол небольшую черную
коробочку пульта дистанционного управления.
      -  Что  это  значит?  - не опуская пистолета,  спросил
Кийск.
     - Я заложил в Лабиринт заряд взрывчатки. Все, что нашел
на  корабле. Если мне не повезет, то Лабиринт не  достанется
никому. Каждый час нужно давать сигнал, отсрочивающий  время
взрыва. Код сигнала известен только мне одному.
      -  Ты  ненормальный, если считаешь, что Лабиринт можно
уничтожить.  -  Кийск положил руку с пистолетом  на  стол  и
подался  вперед.  - Ты даже не понял, с какой  силой  имеешь
дело.
     - Я получал то, что мне было надо.
      Стволом пистолета Кийск пододвинул пульт управления  к
себе.  На  табло горели красные цифры "00:15:36".  Последняя
цифра быстро менялась в сторону уменьшения.
      -  Взрыв  не  причинит Лабиринту  никакого  вреда,  но
невозможно предугадать, как он отреагирует на него.
      -  Я  собирался взорвать заряд только в самом  крайнем
случае.
     - Бомба далеко от входа?
     - Да, но я знаю, как ее найти. У меня есть план ходов.
     - План Лабиринта? Ты почти три года сидишь на Лабиринте
и  не  заметил,  что  он  постоянно  меняется?  Заряд  можно
обезвредить с пульта?
     - Нет, - покачал головой Кул.
     - Хорошо, - Кийск скинул балахон и сунул пульт в карман
куртки, - пойдем искать.
     Кул стал суетливо подниматься, но, зацепившись за ножку
стула,  упал. Кийск, усмехнувшись, наклонился и схватил  его
за  ворот,  помогая подняться. Кул выбросил  вперед  руку  с
зажатым  в кулаке миниатюрным кассетным иглометом. С десяток
&   +oi(e   игл   впились  Кийску  в  плечо.  Палец   Кийска
автоматически нажал на курок. Раздался выстрел, и  Кул  упал
на  спину.  На левой стороне его груди медленно расползалось
кровавое пятно.
      Кийск  схватил  Кула за плечи и крепко тряхнул.  Глаза
Провозвестника приоткрылись.
      - Код! - закричал в лицо ему Кийск. - Какой код отмены
взрыва?
      Губы  Кула едва заметно насмешливо дернулись,  и  тело
Провозвестника безжизненно обвисло в руках Кийска.
      Иглы,  засевшие в плече, при каждом движении причиняли
Кийску  жгучую  боль,  но  яд их не смог  проникнуть  сквозь
многослойную синтетику искусственной кожи.
      Кийск бросился к входу в Лабиринт, понимая, что у него
нет  практически никаких шансов найти заложенный Кулом заряд
в запутанных, многоярусных ходах.
     - С дороги!
       Кийск  оттолкнул  двоих  только  что  выбравшихся  из
Лабиринта  двойников и, прыгнув вниз, повис,  уцепившись  за
перекладины лестницы.
     Оказавшись на дне колодца, Кийск кинулся в левый проход
и  побежал, сопровождаемый вспыхнувшим периметром света.  На
развилке он снова свернул налево. Перекресток - снова  левый
проход.  Развилка  -  налево. Он  все  время  выбирал  левый
коридор, чтобы не сбиться с пути.
      Тупик.  Кийск со злостью саданул кулаком по светящейся
стекловидной стене.
      Вернувшись к последней развилке, он побежал по другому
проходу и через пару поворотов снова уперся в глухую стену.
      Он  уже  не  думал  о  том, как  будет  выбираться  из
Лабиринта.  Окончательно потеряв ориентацию, он бросался  из
стороны в сторону, из одного прохода в другой. Коридоры были
похожие один на другой, и можно было бегать по одному и тому
же, думая, что попал в новое место. Бесконечность все глубже
засасывала Кийска.
      Взрыв  раздался где-то совсем рядом. Прокатившаяся  по
коридорам взрывная волна, ударив в спину, опрокинула  Кийска
на пол.

                          Глава 28
                            ИСХОД

      Двое  перерожденных,  стоявшие  у  входа  в  Лабиринт,
зачарованно  наблюдали,  как плавно и  медленно  выдавливает
Лабиринт из своего чрева огромный, чуть голубоватый,  матово
отсвечивающий шар. Шар не имел четко очерченных границ,  его
края  как бы постепенно растворялись в воздухе. Он был почти
прозрачным,   но  линии  предметов,  видимых   сквозь   него
расплывались,    изламывались,    причудливо     изгибались,
превращаясь в нечто неузнаваемое.
      Выплыв  на поверхность, шар на какое-то время замер  в
лунке   колодца,  затем  оторвался  от  земли  и,  беззвучно
взорвавшись,   рассыпался   на  мириады   крошечных,   почти
невидимых голубоватых искр, разлетающихся в разные стороны.
     Одна из искр коснулась руки перерожденного. Тело его на
мгновение  окружил светящийся ореол, и созданное  Лабиринтом
существо  бездыханным упало на пол. То же самое произошло  и
со  вторым  перерожденным, который попытался отмахнуться  от
зависших вокруг него искр.
      Светящиеся  точки,  не  повредив  материала,  проникли
сквозь металлопластик купола и поплыли над самой землей. Для
них   не  существовало  преград.  Наполненные  жизнью   тела
притягивали  их  как магнит, а уничтожив жизнь,  они  летели
дальше, в поисках новых жертв.
      Минут  за  двадцать покончив с поселком,  искры  снова
собрались в плотный рой, который полетел в сторону  пустыни,
туда,  где  стоял  "Странник", где  среди  развалин  станции
горстка отчаявшихся людей ждала новой атаки.
     Кийск перевернулся на спину и сел. Все тело ныло. Почти
нестерпимой  болью  горело разодранное  отравленными  иглами
плечо.
       Кийск  снял  с  пояса  и  включил  рацию.  Как  он  и
предполагал, связи не было.
      Вокруг  него  все так же ровно горел свет  неизвестной
природы.  Не  было  слышно  ни звука.  Казалось,  ничего  не
произошло.  Но в Лабиринте ничего и не происходит,  все  его
действия  направлены  вовне. Знать  бы,  что  происходит  на
поверхности?..
      Кийск  поднялся  на  ноги  и проверил  свою  амуницию.
Пистолет он где-то потерял, а вот нож был на месте. Прицепив
к  поясу  рацию, Кийск одернул куртку и подвернул рукава.  -
Ну, куда ты выведешь меня на этот раз? - спросил он, обратив
взгляд к светящемуся потолку.
     Лабиринт не снизошел до беседы с человеком, и Кийск сам
выбрал  направление пути. Дорога ему была знакома: он  снова
шел вперед - в неизвестность.

                           Часть 3
                          ВТОРЖЕНИЕ

                           Глава 1
                         ВОЗВРАЩЕНИЕ

      Кийск  понял,  что  выход близко, когда  пол  коридора
приобрел  едва заметный уклон. Сохраняя квадратное  сечение,
ближе к выходу проход становился шире - стены расходились  в
стороны, а потолок поднялся почти на трехметровую высоту.
       На  протяжении  всего  пути  Кийск  постоянно  ощущал
жутковатое,  вибрирующее напряжение, заполняющее  окружающее
пространство.  Быть  может,  это  было  последствием  взрыва
заложенной Кулом мины? Что за процессы мог спровоцировать  в
Лабиринте взрыв? Кийск старался не думать о том, куда  ведет
его   Лабиринт.  Он  боялся  даже  представить   себе,   что
произойдет,  если  могучий  поток неведомой,  грозной  силы,
скопившейся  в  Лабиринте, становящейся с каждым  шагом  все
более плотной, почти осязаемой, выплеснется вслед за ним  на
поверхность Земли. Кийск предпочел бы вернуться на РХ-183  и
выяснить,  что  происходит на станции и в  поселке.  Теперь,
/.a+% смерти Кула, у десантников должны были появиться шансы
на спасение.
      Выход  открылся внезапно. В первый момент Кийск увидел
только пронзительно-голубое небо. Глаза слепили яркие  блики
солнечные  лучей,  рассыпающихся  радужными  переливами   на
блестящей  поверхности покрытия пола Лабиринта,  выходившего
на  поверхность  длинным  языком, словно  пандус  подземного
гаража.
      Лабиринт,  почти демонстративно выставляющий  себя  на
всеобщее   обозрение.  Что-то  едва  ощутимое,  недоброе   и
зловещее  присутствовало  в такой  явной,  пренебрежительной
открытости.
      Кийск  сошел  со  стекловидного  покрытия  и  едва  не
наступил  на  красную шляпку подосиновика, выглядывающую  из
густой  высокой травы. Поляну, на которую выходил  Лабиринт,
со  всех  сторон  обступала  молодая,  насквозь  пронизанная
светом солнечных лучей осиновая роща.
      Открытие  того,  что  он вновь  на  Земле,  отнюдь  не
обрадовало  Кийска. События опять выходили из-под  контроля,
стягиваясь  в тугой, запутанный клубок. Он снова был  никем,
пришедшим  ниоткуда.  Лабиринт  забавлялся  с  ним,  как   с
игрушкой,  и глупо было ожидать, что кто-то станет объяснять
ему правила игры, если таковые вообще существовали.
     Кийск прислушался, надеясь уловить шум проходящего где-
нибудь  неподалеку  шоссе  или  какие-то  другие  звуки,  по
которым можно было бы судить о близости людей. Но слышен был
только шорох ветра в листве невысоких деревьев.
      Кийск  лег на траву и закрыл глаза. Усталость и апатия
придавили  его  к  земле. У него не было абсолютно  никакого
желания куда-либо идти и с кем-то встречаться. Зачем?  Чтобы
снова   начинать   что-то  доказывать?  Что   он   из   себя
представляет, кто он такой? Почему он вновь и  вновь  должен
биться   головой   в   стену,  воображая   себя   спасителем
человечества,  если  даже  в Совете  безопасности  до  этого
никому  нет  дела?  Ему  просто хотелось  навсегда  остаться
здесь,  на  этой  залитой теплым и ласковым  солнцем  поляне
среди осин.
      Плотная  темная  тень, заслонившая  солнце,  заставила
Кийска открыть глаза. Прямо над ним, всего в каком-то метре,
висел  огромный  непроницаемо-черный  диск.  Плоский,  почти
лишенный  объема,  неподвижно застывший в  воздухе,  он  был
похож   на  бездонную  адскую  дыру  во  внезапно  лопнувшем
пространстве,  но  одновременно с этим казался  невообразимо
тяжелым.   Кийск  сжался  и  затаил  дыхание.  Ему  хотелось
исчезнуть,  раствориться, распасться на атомы - что  угодно,
лишь  бы  только  не  ощущать более на себе  этот  холодный,
бесчувственный   взгляд   разверзшейся   бездны,    готовой,
казалось,  поглотить  его вместе со всем  окружающим  миром.
Никогда  прежде  Кийску не приходилось испытывать  подобного
ужаса,  пронзающего до мозга костей, неподвластного  воле  и
разуму.  Мгновения между двумя ударами сердца  казались  ему
вечностью.
      Страх отпустил только тогда, когда Кийск заметил,  что
диск   не   опускается   на  него,  а,  наоборот,   медленно
/.$-(,  %bao  вверх. Взлетев на уровень крон  самых  высоких
деревьев, он, продолжая набирать высоту, поплыл в сторону  и
вскоре  превратился  в  небольшое черное  пятно,  теряющееся
среди серебристых облаков.
      Кийск  перевел дух и поднялся на ноги. Мысли в  голове
прыгали,  словно кузнечики в траве, мешая сконцентрироваться
на чем-то одном, самом важном. Кийск растерянно посмотрел по
сторонам.
       Вход  в  Лабиринт  был  по-прежнему  открыт,   и   по
сверкающему пандусу из него выползала большая черная  капля.
Она    казалась   монолитной,   отлитой   из   сверхпрочного
металлического  сплава,  но на ее абсолютно  ровной,  словно
отполированной и покрытой глянцем поверхности  не  играл  ни
единый  солнечный блик. Весь свет исчезал,  едва  коснувшись
пугающе странного объекта.
      Черная  капля  подплыла к краю  ведущей  из  Лабиринта
дорожки  и, остановившись там, стала растекаться в  стороны.
Через  минуту  она  превратилась в диск, который,  беззвучно
оторвавшись  от  поверхности, начал медленно  подниматься  в
воздух.
      А  в  это  время из Лабиринта на свет выползала  новая
капля, собирающаяся превратиться в диск.
     Кийск с непониманием и ужасом наблюдал за происходящим.
На  его  глазах  происходило то,  во  что  все  отказывались
верить, - Лабиринт перенес свою деятельность непосредственно
на  Землю. Теперь уже ничего невозможно было исправить -  во
Вселенной  не  существовало такой  силы,  которая  могла  бы
подчинить себе Лабиринт.
      Менее  чем за полчаса Лабиринт выпустил на поверхность
пять  черных  дисков, уплывших в одном и том же направлении,
после  чего  каким-то непостижимым образом в одно  мгновение
проглотил выдвинутый на поверхность язык пандуса и исчез, не
оставив никакого следа.
      На  всякий случай Кийск воткнул в землю, в том  месте,
где  находился вход, подобранный сухой сук и повесил на него
свою  рацию,  на  которой,  при  попытках  включить  ее,  не
загорался ни один индикатор.
      Поскольку  направление все равно приходилось  выбирать
.наугад,  Кийск  решил  отправиться в сторону,  куда  уплыли
диски из Лабиринта.
      Роща  оказалась небольшой, и вскоре, миновав ее, Кийск
вышел на двухполосное шоссе. Дорога, похоже, была не слишком
оживленной, иначе бы Кийск еще на поляне услышал шум моторов
проезжающих по ней машин.
      Не пройдя и полкилометра по шоссе, Кийск наткнулся  на
новенький, сияющий красным глянцем джип, брошенный прямо  на
обочине. Номера на машине были столичные. Заглянув в кабину,
Кийск увидел оставленные в зажигании ключи. Нигде вокруг  не
было  видно никаких следов хозяина автомобиля. Кийск надавил
на  клавишу  звукового  сигнала, но тот  ответил  молчанием.
Кийск забрался на место водителя и повернул ключ, на что  не
отреагировала ни единая система в машине.
      Кийск около часа провозился с машиной, пытаясь найти и
устранить неисправность. Горючего было достаточно, все  было
-   месте,  все было как надо, все должно было работать,  но
тем не менее бездействовало. Машина была мертва.
      Не  менее  странным,  чем брошенный  на  дороге  джип,
показалось  Кийску и то, что за все время, пока  он  шел,  а
затем  копался  в  машине, мимо не проехал  ни  один  другой
автомобиль.   Шоссе   вовсе   не   производило   впечатления
заброшенного.
      Оставив  надежду воспользоваться чужой машиной,  Кийск
продолжил  свой путь пешком. И почти сразу же, за поворотом,
он  увидел съехавший в кювет трейлер, а невдалеке от него  -
замерший  поперек дороги двухместный спортивный  "корвет"  с
распахнутыми дверцами.
      Кийск  не  стал  терять время, пытаясь  разобраться  с
неполадками в этих машинах, ограничившись поворотами  ключей
в зажиганиях.
      Зрелище  брошенных на шоссе машин,  на  первый  взгляд
совершенно  исправных, но отказывающихся работать,  наводило
на   глупую   мысль  о  внезапно  обрушившейся   на   дорогу
автомобильной чуме. Были еще и черные диски, уплывшие в этом
направлении. Но во всех автомобилях моторы были холодные,  -
следовательно, стоят без движения они уже давно.
       Шоссе   вышло  из  леса  и,  никуда  не   сворачивая,
устремилось  вперед,  разрезая  надвое  зеленеющие  луга   с
пасущимися  на  них  коровами. Вид животных,  неторопливо  и
спокойно   пережевывающих  траву,  подействовал  на   Кийска
успокаивающе.  Однако,  присмотревшись,  он   заметил,   что
электронная  система  слежения за скотом,  установленная  на
заграждениях загонов, тоже бездействует.
      Дорога  поднялась  на холм, с вершины  которого  Кийск
увидел   еще  с  десяток  машин,  брошенных  на   шоссе,   и
двигавшегося  навстречу ему человека, который  толкал  перед
собой небольшую тележку, нагруженную до самого верха какими-
то   коробками   и   узлами.  Минут  через  пятнадцать   они
встретились.
      Человек  был явно расположен поговорить. Он  остановил
тележку в тени невысокой березки и, поджидая Кийска,  стоял,
обмахиваясь снятой с головы пестрой панамой.
     - Денек-то сегодня какой выдался, - сказал он, глядя на
небо, и, переведя взгляд на Кийска, представился:
     - Спиридонов Александр Васильевич.
     Кийск назвал свое имя.
      Человеку  было лет пятьдесят. Был он высок  и  худ,  с
длинным носом и острым, заросшим щетиной подбородком.
     - В город направляетесь? - полюбопытствовал он.
     - Да, - кивнул Кийск.
      -  Машина  встала, - сочувственно про