зная
возможности  механиков,  я  сомневаюсь,  что  даже  вам  это
удастся. Или вы намерены застрелиться?
      Баслов  вздрогнул  всем телом.  Тихий  голос  больного
ученого словно бы сделал глубокий надрез и вывел наружу  то,
что  давно уже копилось в душе капитана Баслова: отчаяние  и
ab`  e  признаться в собственном бессилии. Позора он  боялся
больше,   чем   смерти,  потому  и  продолжал  бессмысленное
геройствование, совершенно не думая о людях,  ради  которых,
как сам он себя убеждал, все это делалось.
      -  Согласен,  -  решительно  сказал  Баслов.  -  Будем
готовить прорыв.

                          Глава 22
                       ПОЛНЫЙ КОНТАКТ

       Давно   уже   наступила  ночь,  темная  и  безлунная.
Непроглядную   тьму   разрывали  только  всполохи   костров,
разожженных  по  приказу Баслова возле возведенных  у  ворот
баррикад,  да  иногда  среди деревьев  и  кустов  проплывали
блеклые огоньки ламп, горящих в чьих-то руках.
     Киванову тьма не мешала, он видел все так же отчетливо,
как  и  при  ярком  свете, хотя все  еще  не  мог  до  конца
привыкнуть  к плоской, однообразно-серой картине окружающего
мира, воспроизводимой органами чувств механика.
     На заднем дворе уже собрались люди. Главным образом это
были  женщины  и  дети.  Присутствовавшие  мужчины  помогали
стоять на ногах раненым или держали за спинки кресла-каталки
с  тяжелобольными.  Солдат  среди  них  было  всего  человек
двадцать.  Им  предстояло  первыми пройти  открытый  Борисом
проход,  чтобы проверить его безопасность. Остальные  в  это
время  помогали Баслову создавать видимость скопления  людей
возле  ворот,  отвлекая тем самым внимание  механиков.  Они,
если им это удастся, уйдут из лагеря последними.
      Люди,  заранее предупрежденные о том, что захваченного
механика  удалось перепрограммировать и он будет действовать
на  их  стороне, тем не менее в смятении попятились и  стали
расступаться  в  стороны,  увидев  приближающегося   к   ним
железного  исполина. Киванов попробовал приветливо  Помахать
им рукой, но жест его был воспринят скорее как угрожающий.
     - Отойдите от стены, - потребовал Борис.
     Когда пространство возле стены расчистилось, он подошел
ближе и, направив вперед одновременно оба лазера, сделал  на
ней  два  вертикальных  разреза от  верха  до  самой  земли.
Секция,  собранная из металлопластиковых щитов, закрепленных
на  бетонных блоках, накренилась, но осталась стоять.  Борис
ухватился  за ее верхний край, завалил на себя и, оттащив  в
сторону, бросил на землю. Сделать это не составило для  него
ни  малейшего  труда  -  сенсоры  все  время  сообщали,  что
нагрузка на передние конечности не превышает допустимой.
      От  стены  до  леса  было не более ста  метров.  Борис
выглянул  в  проход  и, задействовав все системы  восприятия
внешнего мира, обследовал окрестности. Путь был свободен.
     - Вперед! - скомандовал он, отступая в сторону.
     Освещая дорогу пригашенными фонарями, солдаты, а следом
за ними и остальные побежали к чернеющему невдалеке лесу.
      Рядом  с Кивановым стоял Вейзель, который, после  того
как  основная масса людей покинет лагерь, должен был ракетой
дать сигнал к отступлению тем, кто еще оставался у ворот.
      Борис  уже  начал  было радоваться, что  все  проходит
#+ $*., без неожиданностей, когда почувствовал, что со спины
к  нему кто-то приближается. Он обернулся и увидел идущего к
нему механика, который в полной темноте, - существующей  для
людей,  но  не для него, - оставаясь незамеченным,  двигался
совершенно бесшумно.
      - Нас обнаружили, - сказал Борис Вейзелю. - Нет смысла
далее   разыгрывать  спектакль,  давай  команду   к   отходу
остальным.
      Вейзель  поджег  фитиль у ракеты, и  через  секунду  в
ночную  тьму  с  шипением врезалась  летящая  вверх  зеленая
комета.
      Почти  одновременно с этим на людей, часть из  которых
все   еще   оставалась  во  дворе,  обрушилась  генерируемая
механиком  волна ужаса. Ночная тишина взорвалась  отчаянными
воплями  и  криками  о помощи. Люди в панике  разбегались  в
стороны  или  просто  падали на землю и  затихали.  Те,  что
находились за стеной, бросились назад, к центру базы, сминая
задние ряды, топча упавших.
       Киванов   задействовал  свой  генератор   инфразвука,
настроив  его  на ту же частоту, но в противоположной  фазе.
Сталкиваясь, звуковые волны гасили друг друга.
     Борис наклонился и помог подняться на ноги Вейзелю.
      -  Уходите  быстрее, пока я держу его.  Если  появится
второй, то я не смогу глушить двоих одновременно.
      Поток  людей снова устремился к лесу. Теперь это  было
уже  не организованное отступление, а неудержимое, никем  не
контролируемое, паническое бегство.
      Все  это время у Киванова с механиком, который подошел
уже  совсем  близко,  с непостижимой, кажущейся  невероятной
быстротой,   происходил  обмен  информацией.  Это   был   не
вербальный  и  не  телепатический диалог,  а  воспринимаемый
каким-то иным образом, непрерывный поток данных, из которого
в  нужный  момент  выскальзывали вопросы и  ответы.  Механик
потребовал  от  Бориса  сообщить  личный  код  и  цель   его
действий.  В ответ на аналогичный запрос Киванова  он  выдал
длинный  цифровой  ряд и передал, что целью  его  нахождения
здесь  является  локализация диких -  это  слово  показалось
Борису  наиболее  адекватно выражающим смысл использованного
пришельцем  понятия - людей до прибытия  основной  группы  и
транспорта, после чего снова затребовал у Бориса  ответы  на
те же вопросы. Судя по тому, с какой настойчивостью требовал
механик  ответы  на  них, он не мог  так  же  свободно,  как
Киванов, рыться в сознании своего собеседника. Не получив  в
очередной раз внятного ответа, механик сделал вывод,  что  в
программе его товарища произошел некий сбой, который  мешает
правильно  ориентироваться  в обстановке,  и  его  требуется
временно нейтрализовать.
      Киванов  не собирался выяснять, каким образом  механик
намеревается  это сделать. Как ему теперь было  известно,  в
голове  механика находились системы, кодирующие и передающие
в  матрицу  сигналы, поступающие от внешних органов  чувств.
Борис   скрестил  прицелы  лазеров  на  голове  механика   и
выстрелил  одновременно  из обоих.  Два  луча,  ударившие  с
двухметрового  расстояния в одну точку, оказались  бессильны
/`.b(" защиты механика.
      Борис  сделал шаг вперед и, схватив механика за плечи,
ударил  стопой  в нижнее сочленение его ноги. Мощный  прямой
удар  оказался  эффективнее лазерного  оружия.  Сустав  ноги
механика  подломился. Падая на землю,  механик  уцепился  за
выступы  на  металлическом корпусе Бориса,  увлекая  его  за
собой.
      Все  еще  стоявший у пролома в стене  Вейзель,  высоко
подняв в руке ярко горящий керосиновый фонарь, с восторгом и
ужасом,  не  в  силах оторвать глаз, наблюдал за  рукопашной
схваткой   двух  несокрушимых  железных  гигантов.   Тусклые
отблески света отражались на металлическом покрытии корпусов
сцепившихся на земле механиков. Зрелище было фантастическим,
завораживающим своей безумной сюрреалистичностью.
       Равенство   сил  выводило  на  первое  место   приемы
тактической  борьбы.  Механик лучше Киванова  знал  уязвимые
места   в   защите  корпуса  и,  прикрывая  свои,  стремился
добраться  до  них  у противника. Борис  же  направлял  свои
усилия  на  то, чтобы нейтрализовать все действия  механика,
при   возможности  стараясь  наносить  удары  по   суставным
сочленениям его конечностей.
      Какое-то  время выбранные методы борьбы  не  приносили
успеха  ни  одной  из  сторон. Наконец находившемуся  сверху
Борису удалось прижать левую руку механика к земле и, ударив
ребром  ладони,  переломить ее в суставе.  Механик  все  еще
пытался  сопротивляться,  и  тогда  Борис  перехватил   руку
противника  возле  кисти,  отвел  ее  в  сторону  и  резким,
проникающим ударом вогнал свободную руку в зазор  между  его
грудными пластинами.
      Из  информационного потока механика вырвался, вытеснив
все  остальное,  и взорвался, как шаровая молния,  короткий,
отчаянный  сигнал,  в  которым слились  в  один  звенящий  и
пульсирующий  импульс страх, призыв на  помощь  и  мольба  о
пощаде.  Киванов,  ошеломленный столь  мощным  эмоциональным
всплеском,  которого  он  никак не ожидал  от  механического
врага,   невольно  ослабил  хватку  и  чуть  подался  назад.
Воспользовавшись его замешательством, механик вырвал руку  и
нанес  Киванову  сильный,  прямой  удар  в  грудь.  Едва  не
опрокинувшись  на спину, Борис снова навалился  на  механика
всей  тяжестью своего корпуса. Он протолкнул руку еще глубже
ему под панцирь, нащупал пальцами матрицу хозяина и зажав ее
в кулаке, выдернул из гнезда.
      На  мгновение  механик застыл в той  позе,  в  которой
находился.  Затем конечности его медленно  упали  на  землю,
распрямились  и  замерли. В железном  теле  больше  не  было
жизни.
      Держа  матрицу зажатой в кулаке, Киванов  поднялся  на
ноги.  Механическое  тело,  несомненно,  имело  определенные
преимущества  перед  живым  -  после  тяжелой,   напряженной
схватки,  которая  должна бы была  его  вымотать,  Борис  не
ощущал ни капли усталости.
      У пролома в стене стояли только трое солдат и Вейзель.
Похоже, они не могли с уверенностью определить, кто же вышел
победителем: пришелец или Борис?
      -  Надеюсь,  вы  поставили на меня? -  развел  руки  в
стороны Борис. Люди у стены облегченно заулыбались.
      -  Держите, - Борис кинул Вейзелю матрицу. - Только не
говорите мне, что я вырвал ему сердце.
     - Скорее вы отделили душу от тела, - ответил тот.
     - Все успели уйти?
       -   Осталась   только  группа  Баслова,  прикрывающая
центральные ворота, - ответил один из солдат.
     - Много с ним людей?
     - Человек пятьдесят.
     - В лесу мы встретили людей с фермы, - сказал другой. -
Они. привели с собой транспорт и увозят сейчас женщин, детей
и  раненых. Механики появились и возле фермы. Всем приказано
уходить сразу в новый лагерь, за реку.
     - Идите, - сказал Борис. - Я выведу остальных.
       Трое  механиков,  сторожившие  ворота,  то  ли   сами
заподозрили что-то неладное, то ли получили какой-то  сигнал
от  своего  партнера,  уничтоженного Кивановым.  Когда  люди
начали отходить от ворот, они сняли защитные экраны и  вошли
в лагерь.
     На заднем дворе кто-то перед уходом догадался раскатать
по   дороге  штабель  заготовленных  на  зиму  бревен.  Ноги
ступившего  на  них  механика разъехались,  и  он,  взмахнув
руками,  опрокинулся на бок. Пытаясь подняться, он  опирался
руками  и  коленями все на те же бревна и  снова  падал.  Из
укрытия   к   нему  бросились  люди.  Двоих  он,   стоя   на
четвереньках,  откинул  в сторону взмахом  руки,  но  третий
успел  поднырнуть  под  нее и сунуть между  пластин  панциря
трубку  с  кумулятивным зарядом. Удар, угодивший механику  в
живот,  пришелся  по  блоку  питания.  Взрыв  страшной  силы
разорвал механика пополам, откинув обе части его корпуса  на
несколько метров в разные стороны.
      Двух других механиков, пытающихся прорваться на задний
двор, из последних сил удерживали отступившие в глубь лагеря
бойцы  под  командованием Баслова. Они укрылись за ремонтным
ангаром  и,  чтобы  осветить поле боя, выкатили  и  запалили
несколько бочек с соляркой. Механики сбивали бушующее  перед
ними пламя направленными струями серого порошка, но выстрелы
трассирующими  пулями  заставляли  вспыхивать  его  с  новой
силой.  Дым  и  копоть не позволяли механикам  задействовать
системы наведения лазеров. Причина, по которой они не хотели
или  не могли использовать генераторы инфразвука, оставалась
загадкой.
     - Эй, ты кто? - заорал кто-то из оборонявшихся, заметив
еще одного, появившегося с тыла механика.
     - Свои, свои, - успокоил его Киванов.
     - Все ушли? - спросил, вынырнув из темноты Баслов.
      -  Одни  только  вы остались. Уходите  в  лес,  дорога
свободна.
      -  Как  эти  уроды еще не додумались лес подпалить,  -
сказал Баслов и, обернувшись к бойцам, крикнул:
     - Отходим! Быстро! Все разом!
      Люди побежали на задний двор. Последние, оборачиваясь,
продолжали  стрелять  на  бегу,  не  целясь,  только   чтобы
.!.'- g(bl свое присутствие.
      -  Тебе  помощь  нужна?  - задержался  возле  Киванова
Баслов.
     - Справлюсь.
     - А то я могу и задержаться.
     - Уходите, я вас догоню.
     - Ну, смотри.
     Баслов побежал следом за своими людьми.
      Механики,  загасив в очередной раз  пылающие  бочки  с
соляркой,  двинулись вперед. Миновав задымленную  зону,  они
выбросили  перед собой зеленоватые лазерные лучи,  направляя
их над головами бегущих людей на дорогу впереди, чтобы таким
способом отрезать их от выхода с базы. Борис сделал два шага
в  сторону,  и  тонкие, чуть зеленоватые лучи  заплясали  по
панцирю   управляемого  им  механика,  частично   рассеянные
частично  поглощенные  его серебристой  поверхностью.  Борис
медленно  пятился назад, прикрывая собой уже почти достигших
спасительного пролома в стене людей.
      И  снова  Борис ощутил два параллельных информационных
потока,  как будто текущих сквозь его собственное  сознание.
Эти  двое  сразу же распознали в нем чужака, и похоже  было,
что  он  заинтересовал  их в гораздо  большей  степени,  чем
ускользнувшие, как песок между пальцев, беглецы.
      Киванов не стал дожидаться, что предпримут механики, и
первым  бросился на них. Одного он отбросил в сторону мощным
ударом кулака в грудь. Другой схватил его сзади за плечи, но
неумело,  не заблокировав движения рук противника.  Киванов,
бросив  согнутый  локоть назад, угодил  механику  в  корпус,
освободился  от  захвата  и, развернувшись,  нанес  ему  два
сильнейших удара в голову. Механик пошатнулся и упал на одно
колено.  Первый  механик сзади нанес  Киванову  удар  в  низ
корпуса,  целясь  в  то  место, где располагались  источники
питания. На мгновение в подаче энергии произошел сбой,  и  у
Бориса  возникло чувство, словно у него перехватило дыхание.
Но  тут  же  заработала резервная система энергоресурсов,  и
Киванов, схватив противника за руку, откинул его в сторону.
       Отбиваясь  поочередно  от  двух  наседавших  на  него
механиков, Борис не имел возможности сосредоточиться на ком-
то  одном  и разделаться с ним так же, как и с тем, которого
он уложил за изгородью. А при простом обмене ударами Киванов
находился в заведомо проигрышном положении, поскольку,  хотя
его  удары  были  более точными, из корпуса управляемого  им
механика  были изъяты дублирующие и вспомогательные системы,
и,  следовательно, можно было предположить, что в результате
внешних и внутренних повреждений он быстрее выйдет из строя,
нежели полноценные корпуса пришельцев.
     Двумя сцепленными вместе руками Киванов ударил механика
в  плечо. Тот врезался спиной в могучий ствол огромного дуба
с  такой силой, что с того полетела пожелтелая листва, сполз
по нему и, чтобы сохранить равновесие, оперся рукой о землю.
      Сквозь грохот и лязг Борис услышал пронзительный свист
и,  оглянувшись, увидел выглядывающего из-за другого  дерева
человека.
     - Держи! - крикнул человек и что-то кинул Киванову.
      Борис машинально протянул руку и поймал цилиндрический
кумулятивный  заряд  с  уже подожженным  запалом.  Мгновенно
оценив  обстановку,  он  шагнул  к  поднимающемуся  на  ноги
механику  и, оттянув одной рукой щиток на его груди  засунул
под  него  бомбу.  Взрыв  заставил  механика  отшатнуться  в
сторону. Никаких жизненно важных органов он, по-видимому, не
задел, однако механик утратил ориентацию и растерянно вертел
туловищем  из стороны в сторону. Двумя ударами голову  Борис
опрокинул  его на землю и, наступив поверженному  противнику
на грудь, вдавил ногу под отогнутый взрывом панцирь.
      Человек снова выглянул из-за дерева, и по нему  ударил
лазер  второго механика. Выбросив руку в сторону, Бори успел
перехватить луч раскрытой ладонью. Сжав другую руку в кулак,
он ударил механика в плечо, выбив из ячейки лазерную пушку.
      -  Лови  еще! - крикнул человек из-за дерева  и  кинул
Киванову новую бомбу.
      Киванов ткнул ее под щиток находившегося рядом  с  ним
механика  и  перехватил  его руки,  которыми  тот  попытался
вырвать заряд из-под панциря.
      Первый  взрыв поразил механика. Второй, гораздо  более
мощный  от сдетонировавших источников питания, сорвал  груди
механика панцирь и отбросил Киванова в сторону.
      Искусственное  тело  Бориса упало  плашмя,  на  спину,
грохнувшись о землю всей своей огромной массой. Киванову  по
казалось,  что он ослеп и оглох. Он попытался подняться,  но
не смог пошевелить ни одной своей конечностью.
      -  Эй! - что есть сил испуганно закричал он. - Эй, кто
та есть! Помогите!
      Кийску  с трудом удалось отодрать от панциря  механика
широкий и тяжелый, прикрывающий грудь щиток. Откинув сторону
металлическую  пластину,  он  увидел  Бориса,  свернувшегося
клубком  и  обернутого амортизирующим пластиком.  Глаза  его
были полузакрыты, из приоткрытого рта капала слюна. Дышал он
тяжело и редко.
      Кийск  снял с головы Киванова металлический  обруч  и,
вытащив  его  из корпуса механика, уложил на землю.  Сняв  с
пояса  флягу, он отвинтил крышку и влил небольшую порцию  ее
содержимого в рот Борису.
       Борис   сделал  глоток,  поперхнулся  и,   кашляя   и
отплевываясь, приоткрыл глаза.
     - Что это за гадость? - с трудом ворочая языком, но при
этом  отчетливо  передавая интонацией все свое  омерзение  и
недовольство, выговорил он.
      Кийск  тоже  приложился  к фляге,  почмокал  губами  и
недоумевающе пожал плечами.
     - По-моему, неплохой коньяк.
      -  Дрянь,  -  еще  раз  сплюнул Киванов  и  попробовал
приподняться с земли. - О, дьявол, - простонал он, садясь. -
Все тело затекло.
      -  Еще бы, - с сочувствием произнес Кийск. - Я  бы  на
твоем  месте выкинул из механиков еще несколько деталек,  но
сделал бы себе кабину поудобнее.
     - Откуда ты-то здесь взялся? - спросил Борис.
     - Оттуда, - махнул рукой в сторону леса Кийск.
     - Я и один неплохо управлялся.
     - Да, но вдвоем мы сделали дело быстрее.
     Борис рассмеялся и толкнул Кийска кулаком в плечо.
     - Чертовски рад тебя видеть, Иво. Но, признайся честно,
ты  ведь  пришел  сюда для того, чтобы насладиться  зрелищем
того,  как  я  расправляюсь с этими неповоротливыми  грудами
металла?
     - Отчасти да, - серьезно насупив брови, сознался Кийск.
-  Но  в то же время и для того, чтобы в итоге вытащить тебя
из-под точно такой же кучи металлического лома.
      -  Ладно,  -  снова рассмеялся Борис. - Помоги-ка  мне
встать.  Знаешь,  забираясь  внутрь  механика,  я  в  спешке
позабыл  забежать в туалет. Кроме того, рассиживаясь  здесь,
мы можем дождаться новой команды борцов-супертяжеловесов,  а
я уже утратил свою отличную спортивную форму.

                          Глава 23
                          ЗА МОСТОМ

       Новый  лагерь,  неблагоустроенный  и  необжитой,   не
располагал к тому, чтобы задерживаться в нем надолго. Он был
похож  скорее на однодневный бивак очень большой  туристской
группы,  которой на следующий день предстояло  идти  дальше.
Один  из  коттеджей отвели под госпиталь,  в  котором  врачи
старались  хоть  как-то облегчить страдания раненых  в  боях
последних  дней. В оставшихся четырех с трудом  разместились
женщины  с детьми и старики.. Для всех остальных не  хватало
даже палаток.
      Под  утро  ударили заморозки. По всему  лагерю  горели
костры, возле которых отогревались озябшие люди.
      Последний  обоз,  отправленный на рассвете  на  ферму,
чтобы   привезти   еще  продовольствия  и   материалов   для
строительства временного жилья, вернулся ни с чем. На  ферме
уже  хозяйничали механики, и людям едва удалось уйти  оттуда
незамеч