а  уже достаточно широкой;  тем  не менее,  развернутые в  цепи
порядки зомби перегораживали ее всю, растянувшись  от гор на  востоке до гор
на западе по вогнутой в сторону центра котловины дуге. У Элины захватило дух
от  вида  этих  бесконечных рядов,  застывших в молчаливом ожидании.  Войско
внизу  не походило на обычный лагерь перед боем.  Там  не стояли палатки, не
горели  костры,  не  слышно  было  звуков  оттачиваемого  и  проверяемого  в
последний раз перед  битвой оружия, не доносилось скабрезных шуток и веселых
песен, которыми  обычно солдаты подбадривают себя, прежде  чем  заглянуть  в
глаза  смерти...  Только  растянувшиеся  на  много  миль  шеренги  недвижных
безмолвных фигур.
     И  это  была самая большая  армия,  какую графиня  видела за  всю  свою
богатую военными походами биографию.
     -- Тысяч двести, -- мрачно оценил Эйрих. -- Может, и больше.
     -- Надеюсь, тех, кто пришел с севера, не меньше, -- проворчал принц.
     Эйрих  не  ответил,  но  он так  не думал. Он  понимал, что провести  в
короткие сроки такую большую армию по сложному горному маршруту, который был
единственной дорогой в Зурбестан, более чем затруднительно.
     -- И отцы-командиры, конечно, тоже здесь, -- сказал вместо этого Эйрих,
указывая на редкую цепь шатров в тылу основных боевых порядков.  Шатров было
двенадцать; очевидно, двое магов остались в пирамиде.
     -- Если надеетесь к ним  подобраться, забудьте об этом,  -- предупредил
эльф. -- Я отсюда  чувствую защиту  вокруг каждого  шатра. Комар не пролетит
незамеченным.
     Фланги воинства мертвецов поднимались и в горы -- правда, лишь футов на
сто, но беглецы на всякий случай вскарабкались  еще на три сотни футов вверх
и лишь тогда решились миновать  линии  врага -- осторожно, чуть ли не затаив
дыхание, чтобы  какой-нибудь  камушек,  сорвавшись  вниз и вызвав  осыпь, не
привлек к ним внимание.  Когда армия  зомби уже осталась позади, Эйрих вдруг
велел остальным  ждать  его  и,  осведомившись у эльфа  относительно радиуса
магической защиты, пополз  вниз на разведку.  Отсутствовал он  долго,  почти
час; оставшиеся начали уже всерьез волноваться. Но  вот  Элина заметила  его
фигуру, неслышно двигавшуюся меж камней подобно большой ящерице.
     -- Практически  безоружных  не менее  трети,  -- удовлетворенно сообщил
Эйрих.  -- У  вооруженных --  только простые  мечи,  западного и  восточного
образцов. Ни трубок с едким газом, ни другой экзотики. Трехглазых  тоже нет,
все зомби -- люди, почти исключительно мужчины.
     --  Маги есть  маги, --  с усмешкой констатировал  Артен. -- Косность и
консерватизм  во всем. Нам  очень  повезло, что наши враги так боятся  всего
нового.
     -- Не говорите "гоп" насчет везения, -- проворчал Эйрих.
     Беглецы  двинулись дальше, постепенно спускаясь -- так, чтобы оказаться
на плоской  земле  как раз  возле входа в туннель.  Вскоре  они  уже  видели
впереди  солдат противостоявшего  магам войска.  Оно выглядело намного менее
внушительно -- от  силы  пара  батальонов разворачивалась  в пешем строю  на
берегу реки  -- однако это, очевидно, было  только начало;  из жерла туннеля
появлялись все  новые  и  новые воины. Кроме того, тургунайские  островерхие
шлемы и кольчуги поблескивали там и сям среди скал на уже  освещенном склоне
слева (то есть к западу) от туннеля.
     Именно  по этому  склону спускались  теперь  беглецы.  "Как  бы нас  не
зарубили сгоряча,  приняв  за противника",  -- пробормотал Эйрих,  прыгая  с
камня на  камень (в этих местах Элина уже не тратила силы на магию, да и при
столкновении  нос к  носу от заклинания незаметности было бы  мало проку). И
буквально тут же навстречу им из-за скалы вышло, сверкая обнаженными мечами,
несколько солдат -- как оказалось, пятеро, но Элина не  обратила внимание на
остальных, ибо во  все глаза смотрела на первого, явно не принадлежавшего  к
этническим тургунайцам.
     --  Редрих? -- наконец отважилась вымолвить  Элина, все еще не в  силах
поверить  своим глазам. Хотя  не верить  им было трудно,  несмотря  даже  на
глубокий багровый шрам, изуродовавший щеку герцога.
     -- Рэдрых Ур-Манар,  командир первого ферлука  полка  хардыгар Великого
Хана Салымбека Третьего, -- подчеркнуто небрежным тоном представился молодой
воин. И тут же глаза его сузились в щелочки, сверкнув ледяным презрением: --
Я, кажется, вижу перед собой графиню Айзендорг, которая не держит слова?
     Элина почувствовала, как краска заливает ей лицо.
     -- Но, Редрих... -- пролепетала она.
     -- Герцог,  -- осадил ее Редрих. -- Или ферлукер -- в нынешних условиях
это  звание  куда  более  полезно. Право  называть  меня  по имени  надо еще
заслужить.
     -- Герцог, мы же пытались вас вытащить! И уже почти вытащили, но тут...
Вы понимаете, Эйрих убедил меня, что вы уже фактически мертвы... а нам нужно
было спасать Артена...
     Редрих  стрельнул   в  Эйриха  неприязненным  взглядом  --   он   давно
подозревал, что этот странный тип хочет от него избавиться! -- однако тут же
вновь обратил свой колючий взор на Элину.
     --  Не пытайтесь  свалить  свою  вину  на других.  Эйрих  мне ничего не
обещал.  Это  вы обещали освободить меня.  А вместо этого  бросили на верную
смерть в рабстве.
     --  Вы не очень похожи  на мертвеца,  -- едко ответствовала  Элина. Она
была не из тех, кого можно долго и безнаказанно возить физиономией по  столу
-- даже если сознавала свою вину.
     -- Это исключительно  моя  заслуга, а не  ваша, --  отрезал  Редрих. --
Половина  тех,  кого покупают для заключительной  фазы  подготовки хардыгар,
гибнет в первом же бою, в лучшем случае -- в первый день боев. Хороший боец,
если повезет, может продержаться неделю. Очень хороший -- две. Я продержался
больше  трех.  Не думайте, что мне  это ничего не  стоило.  Мое лицо  вы уже
видели, теперь взгляните на руку, -- он резко протянул левую  кисть ей прямо
к глазам, так что Элина невольно отпрянула. На руке не было половины мизинца
и последней фаланги безымянного пальца.
     -- Под  кольчугой есть и другие отметины, -- сообщил Редрих. --  Тем не
менее, утром двадцать третьего дня  я был еще жив и даже ни разу не  получил
по-настоящему  тяжелой  раны  --  неспособным   стоять  на  ногах  хардыгары
перерезают горло, причем это касается не только врагов, но и  своих, если те
задерживают  поход. В  то  утро  я  убил  своего  двенадцатого  кандидата  в
хардыгары. Я бы убил их гораздо больше, если бы ук-хаффам,  как они называют
рабов  для боя,  давали  хорошее  оружие.  Восьмерых  из  двенадцати  я убил
оружием,  отобранным у  противника. И вот когда  я убил двенадцатого и стоял
над его трупом, готовясь отразить атаку еще четверых,  они  вдруг отступили,
салютуя мне  мечами.  Потом ко мне подошел ир-Берхани, командир  хардыгар, и
объявил, что  я больше  не ук-хафф.  Ук-хафф, которому  удалось убить дюжину
кандидатов, занимает их  место и  сам становится  хардыгаром,  причем,  если
знаком  с  военным  делом, то сразу  офицером или, как минимум,  унтером  --
сарлыком, по-тургунайски.
     -- И много таких среди хардыгар? -- заинтересованно спросил Эйрих.
     -- Большинство офицеров и сарлыков -- бывшие ук-хаффы. Но сами ук-хаффы
не знают об этом, пока не убьют свою дюжину. Ценится лишь тот, кто сражается
даже без шансов на спасение, даже зная, что обречен.
     -- Остроумно, -- кивнул Эйрих.
     --  Но какое же может  быть  боевое братство между  теми,  кто  некогда
пытался убить друг друга? -- удивилась Элина. -- Как хан может доверять свою
безопасность  врагам, которых  привели  в  его  столицу в цепях и обрекли на
смерть?
     -- Вас  же не  удивляет, что западные короли доверяют свою безопасность
наемникам, -- усмехнулся Редрих. -- Быть  хардыгаром, а тем  более  офицером
хардыгар --  высокая честь,  дающая к тому же немалые привилегии. И тот, кто
некогда был  рабом,  способен  оценить  это  даже  лучше,  чем свободный.  А
кандидаты знают, на что идут, когда поступают в школу хардыгар. Так  что все
взаимное озлобление остается в прошлом. Можете мне поверить,  я  сам  прошел
через это.
     --  И  что,  вам  нравится  быть солдатом хана? -- недоверчиво спросила
Элина. -- Разве вы не хотите вернуться домой, на Запад... герцог? --  не без
умысла добавила она.
     --  Что я там  не видел, -- скривился Редрих.  -- У меня нет  дома, его
отняли, когда я был ребенком. Мой титул не  дает мне  ничего, кроме чести, а
она со мной везде, где бы я ни был. Лучше уж быть ферлукером в гвардии хана,
чьи владения  больше  всех  королевств Запада,  вместе  взятых,  чем  жалким
капралом  в  армии  какой-то  Пирвадии.  ("Впрочем,  Элина,  --  добавил  он
мысленно,  --   есть  одно  обстоятельство,  которое   заставило   бы   меня
вернуться... да, хоть вы меня и предали, оно все еще есть... демоны! ")
     -- Кстати, что такое ферлук? -- спросил Эйрих.
     --  Что-то вроде  западного  батальона,  --  ответил  Редрих. -- Четыре
сотни.  В тургунайской армии основное деление  идет на  четыре, а не на три,
как на Западе. В обычном полку четыре ферлука, но в хардыгарском -- пять.
     -- Ясно. И сколько полков сюда прибыло?
     -- Хардыгарский  полк --  только  один.  Не  считая отдельного  ферлука
личной охраны хана, который, конечно, остался в столице.
     -- Что?! -- товарищи Эйриха редко  когда видели столь бурные эмоции  на
его  лице. -- Две тысячи мечей? Это --  все?! Вы знаете, с кем вам предстоит
воевать?!
     -- Мы получили ваше письмо, -- невозмутимо ответил Редрих.
     -- Там, внизу,  двести тысяч зомби! Соотношение один к ста, если вы уже
забыли арифметику!
     -- Один хардыгар  стоит  десятка  просто хороших  солдат,  --  возразил
герцог. -- А один хороший солдат стоит десятка безмозглых зомби.
     --  Зато  боюсь,  что один маг стоит  не  одного десятка  хардыгар,  --
ядовито изрек Эйрих. -- Я имел возможность убедиться в этом лично. А  их там
-- целая дюжина.
     -- Вряд ли у  них  хватит сил  одновременно управлять зомби и применять
какую-то еще сильную магию, -- вмешалась Элина. -- Или одно, или другое.
     -- Все равно, -- настаивал Эйрих. --  Силы  слишком  неравны. Вы должны
немедленно   уводить  своих   людей   из  Зурбестана   и   отправляться   за
подкреплением. Где ваш командир? Я должен объяснить ему ситуацию.
     --  Я  велю солдату проводить вас к нему.  Ир-Берхани,  конечно,  будет
интересно узнать ваши разведданные. Но я сильно сомневаюсь,  чтобы он  отдал
приказ  об отступлении. Знаете девиз хардыгар?  "Хардыгары не боятся смерти.
Хардыгары _и есть_ смерть. "
     --  Ваши нынешние противники могли  бы сказать о себе  то же самое,  --
усмехнулся Артен, которому надоело молчать.
     --  Принц  Артен,  если не ошибаюсь?  --  соизволил  обратить  на  него
внимание Редрих.
     --  Приветствую вас, герцог, -- Артен сделал вид, что  не  заметил  его
насмешливого  тона,  --  и  благодарю  за  участие  в  экспедиции  по  моему
освобождению. Собственно, это уже вторая такая экспедиция...
     --  У  некоторых  людей  талант   попадать  в  неприятности,  --  якобы
сочувственно кивнул Редрих.
     -- Кому, как ни вам, это знать, -- тут же парировала Элина.
     -- А на вашем месте я бы помолчал, -- окрысился на нее герцог.
     -- Когда окажетесь  на  моем месте, тогда и  будете решать, что  на нем
делать. У вас могут быть претензии ко мне, но принца оставьте в покое.
     -- Ну разумеется, -- ответил Редрих с видом "так я и думал".
     -- Кузина, я вполне способен сам за себя постоять, -- улыбнулся Артен.
     -- Господа!  -- громко перебил их  Эйрих. -- Вам не  кажется, что у нас
есть более насущные проблемы? Берите пример с... кстати, а где Йолленгел?
     Эльфа нигде не было.
     -- Он был с вами? -- удивился Редрих. Действительно, в письме Артена об
эльфе не говорилось.
     -- Должно быть, опять стал невидимым, -- решила Элина.
     -- Он и это умеет? -- удивление Редриха возрастало.
     -- Здесь -- да, -- сообщила  графиня. -- Здесь и я, между прочим,  умею
больше, чем во внешнем мире.
     -- Нас тоже сопровождает маг, -- поведал герцог. -- Мы готовы к встрече
с врагом.
     -- Не  нравится мне, когда  идущие  со  мной  внезапно  пропадают... --
пробормотал  Эйрих.  -- Особенно -- здесь...  Ну ладно,  Редрих, давайте нам
своего провожатого. Или идемте с нами.
     -- Я должен закончить рекогносцировку, -- важно ответил Редрих.
 -- Но позже я присоединюсь к вам. Перед боем все ферлукеры соберутся
у Берхани.
     Он что-то сказал по-тургунайски одному из  сопровождавших его солдат, и
тот поклонился, принимая приказ.
     --  Кстати,  Редрих, -- Эйрих, уже делая шаг  за  солдатом, обернулся к
герцогу, -- не умаляя ваших достоинств как бойца,  все же хочу спросить, как
вы  стали  ферлукером?  Мне  прежде  не   доводилось  видеть  столь  молодых
командиров батальонов.  ("А лично я бы тебе, с твоими страстями, и взвода не
доверил", -- добавил он мысленно. )
     --  Ну,  по правде говоря,  из  Керулума  я  выехал  лишь  заместителем
командира первого ферлука, -- признался Редрих. -- Его звали Бен-Баадар, а в
прошлой жизни -- Фенвайдер. Он был западным наемником, подавшимся на восток.
В свое  время  командовал ротой  у султана  Тагратского, в одном из походов,
раненый, попал в плен... в общем,  тоже бывший ук-хафф. Ему понравилось, как
я дерусь,  он спросил, приходилось ли мне командовать солдатами -- тут мне и
пригодился пирвадийский опыт. Поговорив со мной, он  взял меня заместителем.
А  вчера, когда мы  шли  по ущелью, случился обвал. Погибло девять  человек,
включая и Бен-Баадара... Однако, мы теряем время!
     -- Верно. Ну, до скорой встречи,  Редрих,  --  Эйрих, а  за  ним и двое
других, двинулись по крутой тропинке меж скал.
     -- Да,  графиня, вас там кое-кто дожидается, --  небрежно обронил вслед
герцог.
     -- Друг? -- сердце Элины забилось быстрее.
     --  Можно  сказать  и так, --  усмехнулся через  плечо Редрих  и шагнул
вперед, скрываясь за скалой.
     Элина, подгоняемая нетерпением, поскакала вниз по камням, обогнав своих
спутников и даже  провожатого. Полусотней футов ниже она выбежала на широкий
уступ, чуть не налетев на того, ради кого так торопилась.
     -- Элина!
     -- Папа!
     Она протянула графу руку, как рыцарь --  рыцарю, но  он  без  церемоний
крепко сжал дочь в объятиях. Она с облегчением ответила ему тем же.
     -- Слава всем силам вселенной! -- он, наконец,  выпустил ее  и отступил
на  шаг, осматривая  Элину с головы  до ног.  -- Ты жива и невредима.  И  ты
повзрослела.
     --  Зато  ты  ничуть  не  постарел, --  улыбнулась  она.  --  Такой  же
непобедимый герой Запада. Кстати, у тебя не найдется лишнего меча?
     -- Запасного, дочка, запасного, -- рассмеялся граф. -- Оружие лишним не
бывает.
     Графиня услышала позади шорох  сыплющихся камешков и шаги  -- очевидно,
подходили  ее  спутники.  И  вдруг  выражение  лица  Айзендорга  изменилось.
Веселость   исчезла,  словно   стертая   тряпкой;  черты   окаменели,  глаза
превратились  в  грозные бойницы.  Элина  поспешно  оглянулась,  думая,  что
каким-то образом сюда уже подобрался враг -- но это был всего лишь Эйрих, за
ним, чуть дальше -- тургунайский солдат и выше, еще на склоне -- непривычный
к быстрому перемещению по горам Артен.
     -- Элина, отойди от этого человека, -- процедил граф.
     --  От какого? Это же Эйрих! -- Элина все  еще не  понимала. Но тут она
заметила, что  и лицо Эйриха выглядит  более суровым,  чем обычно, хотя и не
столь напряжено, как у графа -- скорее печально.
     -- Вот мы и встретились,  граф Айзендорг,  --  сказал Эйрих,  --  хотя,
право же, я не хотел этого.
     Рука  Айзендорга уже лежала на рукояти  меча; Эйрих еще не схватился за
свое  оружие,  но, похоже,  готов был это сделать в любой миг. В этот момент
тургунаец,   видя,   что  между   двумя   белыми,   оба  из   которых   были
охарактеризованы  ему как  союзники,  назревает ссора,  обратился  к  ним  с
недоуменным вопросом.  Сперва  Эйрих ответил  ему, а потом  граф,  очевидно,
подтвердил его слова.
     -- Артен! -- крикнул Эйрих подходившему принцу. -- Ступайте за солдатом
и  расскажите  Берхани обо всем,  что мы  видели.  Попытайтесь  убедить  его
уводить людей. Надеюсь, при нем найдется толмач... А у меня тут... разговор.
     -- Граф Айзендорг? -- удивленно и обрадованно воскликнул Артен.
     -- Рад приветствовать вас, принц, но все подробности позже. Поступайте,
как сказал этот человек.
     -- Кузина? -- недоуменно спросил принц.
     --  Все в  порядке, Артен, -- механическим  тоном ответила  Элина, хотя
была более чем уверена в обратном.
     Тургунаец  продолжил  спуск, и  Артен, пару раз  удивленно оглянувшись,
двинулся вслед за ним.
     -- Да что здесь происходит?! --  воскликнула Элина,  стоя между отцом и
Эйрихом и переводя взгляд с одного на другого.
     --  Этот человек -- наримати,  -- сказал  граф,  внимательно  следя  за
Эйрихом и готовый броситься в атаку при малейшем подозрительном движении.
     --  Что  за чепуха!  --  искренне  возмутилась  Элина. -- Это Эйрих, он
несколько раз спасал меня, он умеет лечить людей, он...
     -- Это правда, Элина, -- спокойно произнес Эйрих.
     Девушка  почти  рефлекторно  отпрянула  к своему  отцу.  Эйрих печально
усмехнулся.
     Наримати! Слово, внушающее  ужас, слово из древних легенд, не связанное
с  магией, но от того не менее жуткое.  Наримати, таинственный и непобедимый
орден  наемных убийц, не знающих пощады  и промаха.  Простаки рассказывают о
них страшные истории темными зимними вечерами; люди просвещенные смеются над
этими рассказами, считая наримати просто еще одной суеверной выдумкой, такой
же, как никогда не существовавшие вампиры и волколаки; и лишь немногие  -- в
основном из числа сильных мира сего -- знают, сколь глупо это "просвещенное"
высокомерие. Знают  и вздрагивают от страха в  своих толстостенных замках  и
неприступных  крепостях,  за поднятыми мостами и  опущенными решетками,  под
охраной  щитов  гвардии  и мечей стражи... Ибо для наримати нет  преград. Он
может идти  к цели год, два, десять, но в  конце  концов отыщет единственную
щель в защите и нанесет единственный и смертельный удар.
     Однако изначально наримати  вовсе  не были профессиональными  убийцами.
Орден наримати,  что буквально  означает "путь свободных", был основан еще в
эпоху магов одним из  Отрицающих (так именовали  чародеев,  не  признававших
профессиональную этику коллег). Участь  Отрицающих была прискорбной --  рано
или  поздно остальные маги (лоялисты), объединившись, уничтожали  их; однако
не было практически ни одного столетия, в которое не  появился  бы хоть один
Отрицающий.  Этими  людьми   двигали  разные  мотивы  --  чаще   такие,  как
властолюбие и тщеславие,  но бывало и  по-иному.  Сэнхаро, основатель ордена
наримати,  считал, что  люди  имеют право  на свободу выбора  и должны  быть
освобождены  из-под тотального контроля магов; его целью было научить  людей
скрываться от всевидящего магического ока. Разумеется, обязательным условием
для наримати было полное отсутствие каких-либо  магических  навыков; в орден
специально  отбирали  детей,  имевших  наименьшие магические способности,  и
воспитывали их в изоляции от пронизанного  магией  тогдашнего мира. Однако в
те  времена  и этого было  недостаточно.  Наримати могли  избегать  внимания
чародеев,  пока сидели  тихо и ничего не  предпринимали; однако,  стоило  им
совершить какое-либо деяние, противоречившее  правилам тогдашних владык мира
(совсем не обязательно преступление), как  те без  особого труда брали след,
находили  и  наказывали  отступника.  (Поэтому, кстати,  условием  выживания
ордена была предельная децентрализация; наримати практически не  знали своих
собратьев и  всегда  действовали в одиночку  --  иначе, схватив одного, маги
быстро  добрались   бы  до  остальных.  )  Тем  не  менее,  с  точки  зрения
освобождения  человечества  и