тот довод,  и Йолленгел был посвящен  в  тайну,
оставившую его, впрочем, достаточно равнодушным -- ведь он был неграмотным и
ничего не смыслил в науке вообще и в химии в частности.
     Артен так и не пожелал подняться из библиотеки, заявив,  что для такого
дурацкого   занятия,  как  высматривание  птиц   в  окна,  троих  более  чем
достаточно.  Неизвестно, оказался ли он  прав, и занятие действительно  было
дурацким, или же для успеха не хватило как раз  его пары глаз, но в тот день
продолжавшиеся до самого заката наблюдения так ничего и не дали.
     На  следующее утро они снова какое-то время без толку просидели у окон,
а затем эльф все-таки вышел наружу. Полтора часа спустя он окликнул  от окна
Элину.
     -- Есть! -- радостно сообщил он, стоя снаружи и оставаясь невидимым. --
Это действительно орел  или беркут, я плохо разбираюсь в нелесных  птицах. Я
поднялся на башню и увидел его в небе...
     -- Где он? -- нетерпеливо спросила графиня.
     -- Я закрыл его в какой-то глухой комнатушке башни. Давайте письмо.
     Графиня позвала Эйриха, который был явно не в восторге от того,  что не
может  привязать письмо сам,  и долго объяснял эльфу,  как  завязать тесемку
крепким и надежным узлом, исключающим  потерю драгоценного документа. Прошло
около  сорока минут,  прежде  чем Йолленгел  спрыгнул на пол  с подоконника,
вновь  становясь видимым. Выглядел он совершенно измочаленным -- за короткое
время ему  пришлось дважды подняться  по лестнице  на высокую  башню, да еще
бежать  всю  обратную  дорогу,  чтобы  вышедший  из-под  контроля  на  время
использования невидимости пернатый посланец не успел улететь слишком далеко.
Однако отдыхать Йолленгелу было некогда. Эйрих тут же усадил его за стол, на
котором была разложена карта -- Эйрих сам рисовал ее во время перехода через
горы. Первым делом эльф восстановил контроль над своим подопечным -- теперь,
когда он настроился на птицу, на небольшом расстоянии  он мог отыскать  ее и
без визуального контакта. Затем лицо его обрело отрешенное выражение. Нельзя
сказать,  что он полностью впал  в  транс  -- он  мог  коротко  отвечать  на
задаваемые вопросы, и взгляд его,  устремленный куда-то  вдаль, периодически
опускался  к карте -- однако бОльшая часть его сознания находилась теперь не
здесь, а в небе над Бхиланайскими горами.
     Путь крылатому гонцу предстоял неблизкий. Час проходил за часом, а эльф
все  сидел за  столом в той же  позе. Люди ушли на обед,  затем  вернулись с
долей Йолленгела;  Элине пришлось  кормить его  с ложки, что  ей не  слишком
понравилось, но  она утешила себя мыслью,  что  это подобно заботе о раненом
боевом товарище. Потом Эйрих помассировал  эльфу  одеревеневшие мышцы плеч и
спины.  Птице тоже  приходилось  несладко -- один  раз Йолленгел позволил ей
ненадолго присесть  отдохнуть и напиться  из горного ручья,  но отпустить ее
поохотиться он не мог -- на таком  расстоянии, раз утратив контроль, он  уже
не сумел  бы его восстановить. Для  того  же,  чтобы  успешно  охотиться под
контролем, нужно было бы, чтобы контролирующий  сам был птицей, со всеми  ее
рефлексами и повадками.
     Прошел ужин. Солнце скрылось за вершинами гор, и  стало быстро темнеть.
Эльф сидел очень бледный, и все лицо его было в мелких бисеринках  пота.  Он
не мог спать сам и  позволить это птице, ибо, опять же, безвозвратно потерял
бы  управление. Эйрих и Элина уселись  по обе стороны  от Йолленгела,  чтобы
тормошить его  и приводить в  чувство, едва  голова его  начинала  клониться
набок. Им и самим  приходилось бороться  со сном, хотя нельзя сказать, чтобы
такое испытание было для них  непривычным. В общем, в  эту ночь в  доме спал
только Артен,  и ему снилось, как он читает доклад о Зурбестане на заседании
Тирлондского  Королевского   Научного   Общества,   а  в  президиуме   сидят
анатомированные зомби и одобрительно кивают пришитыми головами.
     Утром Йолленгел был уже на грани обморока. Лицо его, уже даже не белое,
а какое-то серое, походило  на лицо мертвеца даже больше, чем  у наполнявших
город зомби, пульс был редким и слабым. Эйрих то  и дело  совал ему под  нос
какое-то снадобье с резким запахом; он пытался также подбадривать Йолленгела
массажем  активных  точек,  но,  очевидно,  расположение  таковых  у  эльфов
отличалось от  человеческого. Когда  первые  лучи солнца  пробились  в  окна
комнаты,  лицо Йолленгела вдруг напряглось, дыхание  участилось -- он словно
устремился  куда-то  в последнем рывке. Затем  губы расплылись  в  блаженной
улыбке и, что-то промычав, эльф повалился на стол.
     Эйриху  пришлось провозиться  несколько минут,  прежде чем он убедился,
что  Йолленгел  вне  опасности.  Эльф,  впрочем, так и не  пришел в  себя --
обморок  перешел в  глубокий сон.  Следом отправились  отсыпаться  и Элина с
Эйрихом; принц едва добудился их к обеду.
     Йолленгел проснулся только к вечеру и сообщил, что ему удалось дотянуть
до  тургунайского разъезда в степи. Птица  упала  прямо под ноги лошадям  --
упала, должно  быть,  уже мертвой. Что  ж, теперь  оставалось  лишь ждать  и
надеяться.
     После того  перенапряжения, которое перенес Йолленгел, он еще несколько
дней не мог пользоваться магией  -- а следовательно, и  выходить из дома. Но
он особенно и не  рвался в город раскаленного камня,  пыли  и мертвецов и  с
куда  большим  удовольствием  проводил  время,  беседуя  с  Элиной, которая,
наконец,  тоже  нашла себе собеседника. Правда,  теперь роли  их поменялись:
если  прежде говорил в основном эльф, а графиня конспектировала, то  теперь,
напротив,  она рассказывала  Йолленгелу о своей  пока еще не длинной, но уже
достаточно богатой событиями жизни, об истории  и укладе западных королевств
и, разумеется, о подвигах своего отца.
     Прошло три  недели.  Несмотря  на то, что  каждый день  Артену и Эйриху
открывались  все новые поразительные факты,  теории и  догадки зурбестанских
ученых, все  это  пока  что не  могло приблизить  их  к  победе над  магами.
Впрочем,  Эйрих заранее распорядился не съедать,  а откладывать выдававшиеся
пленникам лепешки, дабы у  них были сухари на тот случай, если предоставится
возможность бежать. Учитывая, что им и так приходилось делить  три порции на
четверых,  они  теперь --  ну, не сказать чтобы голодали,  но, вставая из-за
стола, уже не чувствовали себя вполне сытыми.
     Периодически Эйрих посылал Йолленгела на  разведку в город; тот, хотя и
избегал  больших  скоплений зомби и непосредственных окрестностей  пирамиды,
сообщал  о продолжавшихся в Нан-Цоре  работах  и приготовлениях. Над трубами
мастерских поднимался дым, изнутри доносился грохот и лязг железа. Несколько
раз эльф видел, как целая толпа зомби, словно  муравьи -- гигантского  жука,
медленно  волокла к воротам  мастерской  тяжелую самоходную машину. Поначалу
это  всерьез  беспокоило людей,  которые опасались, что маги  разобрались  в
устройстве машин и собираются отремонтировать их и поставить на службу своей
армии;  однако Йолленгел ни разу не видел, чтобы какие-либо машины  покидали
мастерские  или  передвигались  по  городу  своим ходом.  Зато  он  наблюдал
повозку,  запряженную  лошадью  (тоже, очевидно, зомби,  по  этой причине не
нуждавшейся в возничем); эта  повозка выехала из  ворот  мастерской  и  была
доверху загружена новенькими  блестящими мечами. "Вот оно, будущее науки при
благом  правлении  мудрейших!  --  саркастически   комментировал  Артен.  --
Разломать машины, чтобы понаделать из них варварского оружия, о  презрении к
которому они столько  распинались! " Эйрих же,  как  обычно, мысливший более
практически, спросил,  не может ли  Йолленгел  умыкнуть пару готовых  мечей.
Однако эльф решительно отказался, заявив, что повозки ездят по кишащим зомби
улицам, а  склады хотя и не охраняются -- ибо не от кого, по мнению магов --
но, тем не менее, тщательно запираются.
     В  другие  свои  вылазки  Йолленгелу доводилось  наблюдать на  улицах и
площадях  учения  зомби, которые  маршировали  колоннами,  разворачивались в
цепь, обходили  противника  с  флангов  и синхронно лупили друг  друга когда
тупыми, а когда и  острыми мечами  --  ведь  разрубленного  снова можно было
вернуть к его псевдожизни. Элина высказала здравую мысль, что  на самом деле
это  тренируются вовсе  не зомби, которые,  не  обладая собственным разумом,
вовсе в таком не  нуждаются -- это сами  маги учатся  ими  управлять. Эйриха
весьма интересовала общая численность мертвого воинства, но на сей счет эльф
затруднялся предоставить точные сведения.  Он не мог определить, видит ли он
каждый раз  одних  и тех же зомби или разных, и тем паче не мог  поручиться,
что в то же самое или в  другое время другие подразделения не  тренируются в
других местах, особенно за городом, где, понятно, было куда больше места для
отработки приемов  именно  большими  группами.  Эльф  не  мог  даже  назвать
численность  тех отрядов,  что  видел  --  хотя  со счетом  у него  обстояло
получше, чем с  чтением и  письмом,  но  прежде ему не приходилось оценивать
количество  людей,  исчисляющееся  тысячами. В  результате  долгих распросов
Эйрих пришел  к выводу,  что виденные Йолленгелом отряды насчитывают от пяти
до десяти тысяч бойцов.
     -- Ну это-то, положим,  немного,  -- сказал он. -- Но в Зурбестане жило
никак  не меньше  миллиона  человек.  А  может,  и два,  и  пять,  и десять.
Допустим,  маленькие  дети и  дряхлые  старики не годятся в  солдаты  даже в
качестве зомби... но  все равно, даже не в  самом худшем  случае маги  могут
располагать  армией  в  пару-тройку миллионов.  Я не  знаю ни  одной страны,
способной  противостоять  такой  армии. Правда,  у меня не вызывают большого
уважения солдаты с давным-давно сгнившими мозгами...
     -- Солдаты, которые  не  чувствуют  боли,  страха  и усталости, которые
всегда  беспрекословно выполняют  приказ, -- возразила Элина. -- И их трудно
убить -- необходимо отрубить или  уничтожить голову,  и  даже в  этом случае
тело может еще несколько минут махать мечом, правда, уже совсем бестолково.
     -- Как обезглавленная курица,  -- кивнул  Эйрих. --  И  все же  никакая
марионетка не заменит  бойца,  думающего  собственной головой,  хотя  многие
офицеры и придерживаются обратной точки зрения.  А офицеров,  кстати,  у них
как   раз   и  нет.  Маги   вынуждены   управлять   всеми   своими   бойцами
непосредственно, поэтому, очевидно, им и приходится ограничиваться  тысячами
вместо миллионов.
     -- Это пока, --  мрачно заметил Артен. -- Придет время -- будут у них и
офицеры. В нашем мире еще достаточно людей, учившихся магии...
     -- Не некромантии, -- возразила Элина. -- Она под запретом.
     -- Во-первых, мы  не  знаем,  как с этим обстоит на Востоке,  вовторых,
подучатся всему, чему надо. Стоит  магам одержать  пару серьезных побед -- и
под их знамена побегут. И карьеристы, и искренние идиоты, стосковавшиеся  по
сказкам о  славном и великом прошлом...  А мы тут  сидим и  ничего  не можем
сделать...
     Однако,  по  прошествии  трех  недель  с  небольшим со времени  посылки
письма, ситуация изменилась.

     Эльф уже во время  обеда  проявлял  какое-то беспокойство, а чуть позже
решительно заявил, что в городе происходит _нечто_.
     -- Что-то масштабное, связанное с магией, -- только и мог  пояснить он.
Эйрих, естественно, велел ему прогуляться и посмотреть.
     Йолленгел вернулся очень быстро -- прошло едва ли больше получаса, хотя
его  изнывавшим  от  нетерпения  товарищам и  это  время  показалось слишком
долгим.
     --  Зомби  уходят из  города!  -- возгласил эльф  даже раньше, чем стал
видимым. --  Уходят большими колоннами, с оружием! Их во  много  раз больше,
чем я видел прежде!
     -- Началось, -- мрачно констатировал принц.
     --  Подождите,  Артен, --  отмахнулся  Эйрих.  --  Йолленгел,  как  они
вооружены? Максимально подробно.
     Эльф задумался, вызывая в памяти  недавние образы -- впечатленный общей
картиной,  он как-то не обратил внимания  на детали. Наконец он поведал, что
многие зомби с  прямыми мечами, круглыми щитами  и в доспехах. Странные  это
были доспехи,  состоявшие  в  основном  из  шлемов, наплечников,  наручей  и
поножей --  зомби не было особой нужды защищать туловище, а вот без руки или
без  ноги драться было бы уже значительно сложнее. Но немало было и таких, у
которых  не было ничего,  кроме единственного меча. Наконец, часть  мертвого
войска  не была оснащена даже мечами и шла чуть ли  не с дубинами, какими-то
необработанными ржавыми железяками и даже вовсе с голыми руками.
     -- Все  ясно,  -- повеселел  Эйрих. --  Ну, господа,  поздравляю!  Наше
послание  получено и воспринято так,  как надо.  То,  что  маги двинули свою
армию в поход,  не  успев закончить ее вооружение, свидетельствует только об
одном  --  их  враг  уже  совсем   близко.  Вероятно,  в  эту  самую  минуту
тургунайская армия вступает на территорию Зурбестана!
     -- Не слишком ли  быстро? -- усомнилась Элина. -- Вряд ли у тургунайцев
имеются крупные гарнизоны вблизи  гор -- ведь с этой  стороны  им не  грозит
никакой  враг, так,  по крайней мере,  было  до  сих пор.  А даже ускоренным
маршем идти сюда от столицы, учитывая еще переход через горы...
     --  Вы мыслите западными  категориями,  измеряя  расстояние  переходами
панцирной  пехоты, --  возразил Эйрих. -- Не забывайте, что в степи основной
род войск -- кавалерия. Хотя, вероятно, боевых коней  им пришлось оставить в
предгорьях.
     -- А если это хурданистанцы? -- предположил вдруг Артен.
     -- Вряд ли, -- покачал головой Эйрих. -- Небольшой отряд не  вызвал  бы
такого переполоха, а крупную армию им бы не удалось провести незамеченной по
южным окраинам Тургуная.
     -- Я еще не все сказал, -- вмешался эльф. -- Барьер ослабевает.
     -- Что? -- Эйрих в первую секунду не понял, о каком барьере речь.
     -- Логично, -- отозвалась  Элина, --  очевидно,  сейчас практически вся
магическая энергия тратится на управление большой армией зомби...
     Эйрих,  наконец, осознал смысл слов  Йолленгела. В следующий миг он уже
был у окна и совал туда руку.
     -- Такой же прочный, -- разочарованно констатировал он, не преуспев.
     -- Маги не дураки, они же не могут позволить  барьеру исчезнуть совсем,
-- пояснил эльф. --  Но сейчас  он  что-то вроде  гнилой  стены  -- на ощупь
твердый, но удара не выдержит.
     -- Вы имеете в виду обычный удар или...
     -- Магический, -- закончил эльф. --  Не знаю, смогу ли я открыть дорогу
в одиночку, но вдвоем с Элиной мы наверняка справимся.
     -- Так, -- Эйрих коснулся двумя пальцами виска, призывая  всех спокойно
обдумать  ситуацию.  --  Мы можем бежать сейчас или после  ужина.  Во втором
случае  у  нас будет бОльшая фора по времени -- если, конечно, наш побег  не
обнаружат раньше очередного визита зомби.
     -- Могут не обнаружить и после визита, -- заметила Элина, -- мы ведь не
всегда встречаем его в столовой.
     -- Можно предположить, что чем позже, тем более магам будет не до  нас.
К тому же, в темноте легче прятаться... но, должно быть, не от магов?
     -- И не  от их слуг тоже, -- сообщила Элина. -- Насколько я знаю, зомби
хорошо видят в темноте.
     -- Йолленгел, вы можете прикрыть нас невидимостью?
     -- Увы, -- развел руками эльф.
     --  Я могу,  -- неожиданно известила графиня. -- Точнее, это не столько
невидимость,  сколько  незамечаемость.   Находящееся   под   защитой   этого
заклинания видят,  но  не  обращают на него внимания. Иногда это срабатывало
даже  во внешнем  мире,  правда, редко и ненадежно.  Но уж  здесь-то  должно
работать на полную мощность.
     -- И все же я предлагаю бежать после  ужина,  -- заявил Эйрих. -- Тогда
зомби, а возможно, что  и большинство магов, покинут город. Но бой  до этого
времени уж  точно не кончится --  стороны  разве что  успеют занять позиции.
Впрочем, -- лукаво усмехнулся он, -- мы ведь рассчитываем на то, что и конец
боя будет в нашу пользу, не так ли?
     -- А мы сумеем пробраться через расположение зомби? -- усомнился принц.
     -- Мы не пойдем  напрямую. Когда нас хватятся, то, конечно,  решат, что
мы побежали на север,  прямиком к туннелю  в горах.  А мы побежим на запад и
двинемся к выходу в обход, по горам.
     -- А если до ужина барьер снова усилится? -- спросила Элина.
     -- Я слежу за ним, -- заверил ее эльф. -- Я успею предупредить вас.
     В общем, Эйриху удалось своим авторитетом продавить идею  бегства после
ужина. Он настоятельно  рекомендовал своим товарищам  выспаться в оставшиеся
часы,  однако  лишь  он сам,  да  еще эльф, в полной мере  последовали  этой
рекомендации;  остальным  мешало  нетерпеливое  нервное  возбуждение.  Артен
пытался вновь углубиться в зурбестанские книги, но не мог сосредоточиться на
сложном материале; в конечном счете он  набил  книгами свою  котомку, хотя и
рассчитывал вернуться в библиотеку после победы над магами.
     И  вот,  наконец,  долгожданный  момент  для  бегства настал.  Опасения
графини не  оправдались -- мощность барьера лишь еще снизилась. Они с эльфом
встали напротив окна,  выходившего  на запад, на противоположную от пирамиды
сторону.
     -- Знаете, что делать? -- спросил Йолленгел.
     --  Да.  Сконцентрировать энергию и бить в одну точку, стараясь  ловить
отраженный импульс и вновь направлять его в барьер.
     -- Тогда начали.
     Им потребовалась всего пара минут, чтобы магическая  защита поддалась и
лопнула. Еще через пару минут все четверо были уже снаружи, и Элина поспешно
активировала  заклинание  незаметности,  признав, впрочем,  что вряд  ли оно
может служить надежной защитой от магов.
     --  Будем  надеяться, что  они  слишком  поздно спохватятся, --  Эйрих,
впервые за  много дней оказавшись на  улице, с удовольствием  разминал  свое
сильное тело, хотя и  в  комнатах не должен был  страдать от тесноты. -- Эх,
жаль, что у нас только один меч... Ну, не будем терять времени.
     Оглядываясь по сторонам и прислушиваясь, они перебегали от дома к дому,
стараясь оставаться  в  густой  тени  высоких домов. НанЦор выглядел  теперь
по-настоящему мертвым и заброшенным; хотя какие-то зомби наверняка  остались
в  городе (например, тот, что приносил пленникам еду), улицы были совершенно
пусты.  Благодаря  немалой высоте зурбестанской  столицы над  уровнем  моря,
удушливая дневная жара  быстро  сменялась прохладой, и все  же даже вечерний
воздух  Нан-Цора  оставался  душным,  пыльным,  тяжелым. Воздух  города  без
единого  деревца и травинки, воздух даже  не  смерти, а попросту не-жизни...
"Столица мира", -- хмыкнула Элина, глядя на пустые глазницы окон.
     Они без приключений добрались до западной окраины Нан-Цора, а на закате
были уже возле гор. На  их  счастье,  столица  Зурбестана лежала не в центре
горного кольца, окаймлявшего страну, а  была смещена к северо-западу; и  все
равно  им предстояло пробираться по внутренним  склонам  гор почти всю ночь,
если они  хотели выйти  к туннелю к  утру. Они  не стали забираться  слишком
высоко и двигались  на высоте около трехсот  футов -- даже ниже, чем вершина
уже далекой отсюда  пирамиды; Йолленгел, с его способностью находить дорогу,
шел  впереди -- без него ночью в незнакомых горах  им  пришлось бы несладко.
Впрочем, дорога все  равно была не из легких, и  около часа пополуночи Эйрих
объявил  привал;  Элина  и  Артен получили возможность  поспать пару  часов.
Поскольку ночью в горах холодно, а разжигать костер было нельзя, они сидели,
прислонясь  к  большому  плоскому  камню  и тесно прижимаясь  друг  к другу,
зажатые, в  свою  очередь, между  Эйрихом  и  Йолленгелом.  Эльф тоже вскоре
задремал, но  Эйрих, в  голове которого словно находился часовой механизм, в
положенный  срок растолкал  всех  троих,  и  они  продолжили свой  путь  под
звездами.
     На рассвете они впервые увидели внизу магическое войско.
     До  туннеля оставалось еще несколько миль, и в этой части зурбестанская
котловина был