второй  части
своего плана.
   - Надеюсь, что на корабль, находящийся на  орбите,  нам  будет  также
легко проникнуть, хм-м? - спросил Фенринг. - Для полной уверенности  нам
надо испытать искусственную пряность на двух навигаторах.
   Лицедел  посмотрел  на  своего  начальника.   В   способности   Зоала
имитировать черты охранника было что-то зловещее.
   - Это потребует большего изящества, но на корабль мы пройдем.
 
*** 
 
   Позже, измотанные, но радостные от сознания выполненной  миссии,  они
стояли  под  затянутыми  тучами  небом  и  мигающими  огнями  космопорта
Джанкшн. Лицедел и граф прятались среди сложенных в  доке  металлических
контейнеров на краю погрузочной зоны; Фенринг желал  избежать  встреч  с
работниками Гильдии, которые могли задать ему массу неудобных вопросов.
   Для выполнения того, что они сделали, можно было нанять наемников или
специальных коммандос, но Фенринг, когда это его интересовало, любил сам
выполнять всю грязную работу. Он постоянно практиковался, держал себя  в
хорошей форме и получал от этого большое удовольствие.
   Воспользовавшись   некоторым   затишьем,   граф    успокаивал    себя
воспоминаниями о своей милой  женушке  Марго.  Он  желал  теперь  только
одного: скорее вернуться в императорский дворец и узнать,  что  она  там
поделывает. Марго должна была прибыть в Кайтэйн несколько дней назад.
   Зоал прервал его мирные размышления:
   - Граф Фенринг, я должен воздать должное вашим навыкам. Вы  прекрасно
справились со своей частью задания.
   -  Похвала  лицедела.   Это   интересно,   хмм-а?   -   Притворившись
расслабленным, Фенринг прислонился спиной к ржавой металлической  стенке
контейнера, который скоро погрузят на лайнер. - Спасибо.
   Увидев, что в воздухе что-то мелькнуло, он инстинктивно  переместился
в сторону, и нож, брошенный с убийственной точностью, пролетел мимо. Еще
до того, как кончик лезвия успел со звоном удариться  о  железный  ящик,
лицедел уже обнажил  следующий  клинок,  заранее  спрятанный  в  кармане
одежды.
   Но граф Фенринг был готов к таким вызовам даже не на сто,  а  на  все
двести процентов. Его органы чувств и реакции были настроены на  высокий
уровень интенсивности, он молниеносно выхватил свои ножи и  стремительно
принял боевую стойку. В его глазах появилось зверское выражение.
   - Ага, а я-то думал, что ты не натренирован в убийствах!
   На лице Зоала тоже появилось хищное жесткое выражение.
   - Меня также научили лгать, правда, к сожалению, не слишком хорошо.
   Фенринг сжал в руке нож. Он-то сам  поднаторел  в  убийствах  гораздо
больше, чем может себе представить эта лицедействующая  кукла.  Тлейлакс
меня недооценил, и это еще одна его ошибка.
   В тусклом свете космопорта черты лица Зоала дрогнули и  снова  начали
меняться. Плечи стали шире, лицо сузилось, глаза увеличились, и  Фенринг
вдруг увидел перед собой свое кошмарное отражение в одежде лицедела.
   - Скоро я буду играть роль имперского министра по  делам  пряности  и
друга детства императора Шаддама Четвертого.
   Фенрингу в  мгновение  ока  стала  ясна  вся  картина  заговора.  Эта
тлейлаксианская  тварь  будет  играть  его  роль,  представившись  самым
доверенным лицом императора. Фенринг сомневался, что Зоал сможет  долгое
время водить Шаддама за нос, но это было и не нужно. Лицеделу надо  было
лишь на несколько минут остаться наедине с императором. Потом он бы убил
его и занял Трон Золотого Льва, согласно приказу Аджидики.
   Фенринга восхитила такая отвага. Учитывая идиотские решения,  которые
принимал в последнее время Шаддам, было бы, вероятно,  неплохо  заменить
его этим муляжом.
   - Тебе никогда не  удастся  надуть  мою  жену,  она  из  Ордена  Бене
Гессерит. Марго замечает мельчайшие детали.
   Зоал улыбнулся. Улыбка выглядела очень  непривычно  на  узком  личике
Хазимира Фенринга, который вообще никогда не улыбался.
   - Думаю, что я выдержу это испытание. Я хорошо к тебе пригляделся.
   Лицедел нанес удар, но Фенринг парировал его одним из ножей. Клинки с
лязгом столкнулись. Сражающиеся использовали как  оружие  и  свои  тела,
стараясь ударить противника о металлический ящик.
   Прижавшись спиной к стене, Фенринг ударил противника ногой,  стараясь
сломать тому голень, но лицедел уклонился и выставил вверх кончик лезвия
своего кинжала. Фенринг отвел удар, направленный в глаза, и откатился от
ящика.
   Пот заливал глаза бойцов. У Зоала под подбородком появилась рана,  из
которой сочилась алая кровь. Комбинезон графа был разрезан в  нескольких
местах, но сам он остался пока невредим, не получив ни единой царапины.
   Однако Фенринг, со своей стороны, тоже недооценил лицедела,  который,
на глазах усиливая свои способности, начал драться с удвоенной энергией.
Он так быстро работал ножом,  что  изображение  лезвия  сливалось  перед
глазами в блестящую  завесу.  То  была  опасность,  которой  Фенринг  не
предвидел:  лицедел  мастерски  имитировал  смертоносные  навыки  самого
графа, повторяя его приемы.
   Фенринг задумался, не спуская глаз с соперника. Что сделать и  когда.
Надо сделать что-то новое, к чему не готова эта выведенная в лаборатории
тварь. Надо бы попытаться взять лицедела живьем, чтобы допросить его, но
это слишком рискованно. Нельзя ставить на кон исход столь важной миссии.
   Сзади раздался рев взлетающего  челнока,  но  Фенринг  не  обернулся.
Любая оплошность может стать смертельной. Фенринг намеренно оступился  и
упал на спину, увлекая  за  собой  лицедела.  Граф  притворно  застонал,
словно от боли, и выронил нож. Тот звякнул об пол и откатился  под  один
из ящиков, оказавшись вне досягаемости.
   Думая, что ему удалось ранить  противника,  Зоал,  встав  на  колени,
занес клинок для последнего удара.
   Но Фенринг хорошо осмотрелся, прежде  чем  упасть.  Он  рухнул  в  то
место, где лежал нож, который в  самом  начале  схватки  метнул  в  него
лицедел. Сделав молниеносное движение, Фенринг схватил оружие, и  прежде
чем Зоал успел вонзить в него лезвие, ударил лицедела в горло.  Отбросив
Зоала в сторону до того, как кровь хлынула на его  чистую  одежду,  граф
вскочил на ноги.
   Мертвое  тело   Зоала   распростерлось   в   тени   между   грузовыми
контейнерами. Фенринг попятился назад, чтобы убедиться, что никто ничего
не видел и не слышал. Ему не нужны  лишние  вопросы,  ему  нужно  скорее
унести отсюда ноги.
   Лежавший на земле Зоал начал таять, черты его лица потеряли четкость,
и  в  конце  концов  он  превратился  в  безволосый,  безликий   манекен
неопределенного свойства. Восковая  кожа  и  кончики  пальцев,  лишенные
петель и завитков отпечатков.
   Заговор тлейлакса заинтриговал Фенринга. Это знание надо  приобрести,
оно стоит многих сокровищ. Надо только подумать, как  наилучшим  образом
использовать это знание против Хайдара Фен Аджидики.
   Тяжело дыша, но  все  же  дыша,  Фенринг  затолкал  труп  в  один  из
контейнеров и плотно закрыл крышку.  Спустя  несколько  недель  странный
труп будет обнаружен в каком-нибудь затерянном мире, и получатель  груза
будет долго ломать голову, откуда он взялся...
   Фенринг посмотрел на огни космопорта и  увидел,  что  только  что  на
посадочную  площадку  приземлился  орбитальный   челнок.   Сейчас   надо
составить маршрут, чтобы кружным путем вернуться в Кайтэйн,  не  оставив
при этом  никаких  следов.  Второе:  ни  в  коем  случае  нельзя  лететь
лайнерами  класса  "Доминик",  поскольку   навигаторы   на   них   будут
пользоваться искусственной пряностью, а Фенринг не желал сам становиться
подопытным кроликом.
   Приободрившись, Фенринг поспешил  в  здание  космопорта  и  слился  с
толпой рабочих  и  пассажиров,  шедших  на  борт  орбитального  челнока.
Оказавшись на борту  корабля,  летевшего  на  ожидавший  его  на  орбите
лайнер, Фенринг молчал,  не  отвечая  ни  на  какие  вопросы,  хотя  два
человека спросили, отчего на его лице застыла столь широкая и лучезарная
улыбка.
 
*** 
 
   Секрет особенно ценен, если он остается секретом. В этом случае никто
не требует доказательств, используя информацию.
   Изречения Бене Гессерит
 
   Прибыв в Кайтэйн по поручению барона, Питер де Фриз вскоре появился в
комплексе административных зданий и зашагал по  его  бесконечно  длинным
коридорам. Память ментата хранила  все  повороты  и  подъемы  переходов,
соединявших корпуса правительственных учреждений.
   Было еще довольно раннее утро, и Питер  до  сих  пор  ощущал  во  рту
сладость  импортных  фруктов,  которые  он  ел  на   завтрак   в   каюте
дипломатического  фрегата.   Большее   удовольствие   ментату,   однако,
доставляло сознание того, что барон  поручил  ему  доставить  во  дворец
анонимно. Узнав содержание этого послания, император, пожалуй, испачкает
свои царственные штаны.
   Вынув из кармана кубик с сообщением, Питер спрятал его в  нише  стены
за идеализированным императорским бюстом, великое  множество  коих  было
расставлено по всему дворцу.
   Открылась одна из боковых дверей, и в коридор вышел румяный  мужчина,
в котором де Фриз тотчас же узнал посла Харконненов Кало  Уиллса.  Послу
было довольно далеко за тридцать, но он создавал впечатление юноши, едва
ли начавшего бриться. Должность посла он получил только благодаря  своим
родственным связям. Информация, которую он присылал на Гьеди Первую,  не
имела никакой ценности; Уиллс был лишен способностей, необразован  и  не
сумел  воспользоваться  своим  положением,  чтобы   стать   компетентным
разведчиком.
   - Кого я вижу, Питер де Фриз! - сладким голосом воскликнул Уиллс. - Я
и не знал, что вы во дворце. Барон не известил меня о вашем приезде.  Вы
явились нанести визит вежливости?
   Ментат разыграл искреннее удивление:
   - Возможно, я скоро действительно его нанесу, господин  посол,  но  в
данный момент я исполняю одно очень важное  поручение  барона  Владимира
Харконнена.
   - Да, время дорого, не так ли? - согласился с де Фризом  Уиллс,  сияя
улыбкой. - Я, к сожалению, тоже должен  спешить.  У  нас  обоих  слишком
много неотложных и важных дел. Позже дайте мне  знать,  не  смогу  ли  я
чем-нибудь быть вам полезным.
   Посол поспешил по коридору  в  противоположную  сторону,  всем  своим
видом стараясь подчеркнуть собственную значимость.
   На куске самоуничтожающейся бумаги Питер набросал план пути к  месту,
где он спрятал кубик с посланием. Этот  план  он  отдаст  императорскому
курьеру, который и вручит императору эту бомбу замедленного действия.
   Это будет подходящая месть Ришезу за беспримерный по наглости шантаж.
   Это должно работать.
   Халоа  Рунд  внимательно  смотрел,  как  рабочие  заканчивают  сборку
опытного образца генератора невидимого поля,  созданного  по  эскизам  и
уравнениям, оставшимся в записях беглого изобретателя Чобина.
   На одной из записей, сделанной на магнитной проволочной катушке,  сам
изобретатель назвал свое  детище  полем-невидимкой.  Предмет  становился
одновременно  сущим  и  несущим,   он   присутствовал   и   одновременно
отсутствовал. Все время, каждую минуту, Рунд обдумывал эту  удивительную
концепцию.
   Халоа все еще не  мог  разгадать  тайну  интермитирующего  невидимого
поля,  устроенного  мошенником  в  его  старой   лаборатории.   Согласно
фрагментам оставленных Чобином схем, минимальный диаметр невидимого поля
составлял сто пятьдесят метров. Каким  же  образом,  ломал  себе  голову
Рунд, могла стать невидимой столь маленькая  комнатка.  Прошло  довольно
много времени, прежде чем инженер понял, что поле было  асимметричным  и
выступало в космическое пространство,  прилегавшее  к  исследовательской
станции.
   Услышав  о  проекте  и  обеспечив  финансирование  работ  со  стороны
ришезианского правительства, граф Ильбан Ришез прислал своему племяннику
поздравление, восхищаясь его гениальностью и способностью к предвидению.
Старик обещал выкроить время и лично приехать на Корону,  чтобы  увидеть
невиданное поле,  хотя  и  сомневался,  что  поймет,  как  его  создали.
Премьер-министр Калимар тоже  прислал  воодушевляющее  послание,  обещая
изобретателям всяческую поддержку и помощь.
   В течение многих десятилетий Корона оставалась закрытым  лабораторным
учреждением. На этой искусственной Луне талантливые инженеры разработали
технологию производства ценных ришезианских зеркал. Ни один Дом не  смог
создать  ничего  похожего,  несмотря   на   многочисленные   попытки   и
неприкрытый промышленный шпионаж.  Если  же  удастся  создать  невидимое
поле, то это будет немыслимый прорыв, и тогда лаборатории Короны  начнут
выпускать еще более ценную технологию.
   Полномасштабные исследования были страшно дороги и требовали  участия
самых блестящих ученых, которых  ради  этой  цели  пришлось  отвлечь  от
решения других задач. Совсем недавно премьер-министр Калимар  привез  на
Корону большой запас пряности, который при нужде можно будет продать  за
наличные деньги. Склад меланжи занимал сейчас шесть процентов  полезного
объема космической станции.
   Административный нажим  со  стороны  директора  Флинто  Кинниса  стал
сильнее из-за амбициозности проекта, но Халоа Рунду  было  наплевать  на
это. Генератор Чобина оказался невероятно  сложной  системой,  требующей
постоянного внимания.
   Все остальное изобретателя просто не волновало.
   Развернув сообщение и пробежав его глазами, Шаддам отменил  все  свои
встречи и, горя гневом, заперся в своем кабинете. Час спустя он вызвал к
себе верховного башара Зума Гарона.
   - Кажется, моим сардаукарам  прибавилось  работы,  -  сказал  он,  не
скрывая клокотавшей в нем ярости.
   Старый ветеран Гарон, одетый в блестящий мундир, вытянулся в струнку,
готовый выслушать приказ.
   - Мы всегда в вашем распоряжении, сир.
   Как этот Дом Ришезов  набрался  смелости  сделать  это  после  устных
предупреждений и сурового наказания, которому  Шаддам  подверг  Зановар?
Премьер-министр  Калимар  решил,  что  он  может  игнорировать   декреты
императора и устраивать  незаконные  хранилища  пряности  там,  где  ему
заблагорассудится?  В  анонимном  послании  содержались   неопровержимые
доказательства  того,  что  незарегистрированная  меланжа  хранится   на
искусственном спутнике планеты Ришез - в Короне.
   Поначалу император относился  к  подобным  сообщениям  со  сдержанной
подозрительностью.  Эказ  и  Грумман  буквально   осыпали   друг   друга
обвинениями такого рода, употребляя непарламентские выражения и указывая
друг на друга пальцами. Но их доказательства были шаткими,  а  мотивы  -
очевидными и прозрачными.
   - Настало  время  показать,  что  никто  в  империи  не  имеет  права
игнорировать законы Коррино. - Шаддам нервно зашагал по кабинету.
   По мере того как гнев все сильнее закипал в нем, император стал лучше
понимать, что происходит. Атака Зановара имела целью  уничтожить  Тироса
Реффу.  Однако  более  долгосрочный  план  заключался  в  ином.  Шаддаму
необходимо  сделать  экономику  империи  беззащитной  перед  лицом   его
монополии на синтетическую пряность.  Надо  предпринять  следующий  шаг,
повысить ставку. Ришез станет следующим козлом отпущения.
   Он  оповестит  инспекторов  Гильдии  и  аудиторов  ОСПЧТ  о  грядущем
наказании непокорных. После того как незаконный склад  будет  вывезен  с
Короны  (и  отдан  в  распоряжение  Гильдии  и   ОСПЧТ),   новые   клики
аристократов переметнутся на сторону трона.
   Поскольку Хазимир Фенринг до сих пор  не  вернулся  с  Икса,  Шаддаму
придется самому принять это важнейшее решение. Не важно. Император знал,
что делать, а ответная мера не должна заставлять себя  ждать.  Он  отдал
соответствующий приказ начальнику сардаукаров.
   Великая Меланжевая Война разгоралась.
 
*** 
 
   Во все исторические эпохи было показано, что  для  извлечения  дохода
надо править. А для  того  чтобы  править,  надо  притупить  гражданское
сознание.
   Император Шаддам Коррино IV
 
   Волны аджидамаля пульсировали в мозгу Хайдара Фен Аджидики, когда  он
быстрым взглядом ящерицы смотрел на  трупы  самых  надоедливых  мастеров
Тлейлакса, валявшиеся  вокруг  столов  обеденного  зала.  Все  они  были
мертвы.
   Вдохновленный снизошедшим на него от Бога откровением,  Аджидика  был
готов взять в свои руки бразды правления империей.
   Самый главный приз среди мертвых  тел  -  претенциозный  мастер  Зааф
собственной  персоной.  Он  прибыл   два   дня   назад   с   неожиданной
инспекционной поездкой. Теперь он  валяется  на  спине,  облитый  единым
соусом и вымазанный пикантным жарким из слинины. Глаза вылезли из орбит,
рот открыт. Очень недостойная смерть для мастера мастеров.  Смертельный,
быстродействующий яд был подсыпан в  пищу  поварами-лицеделами.  Приступ
отравления  последовал  через  несколько  минут,  окрасив   серую   кожу
тлейлаксов в ярко-красный цвет, словно они были обожжены изнутри.
   Стоя в дверях и с восхищением глядя на свое свершение, Аджидика вдруг
увидел в перекладинах потолка Draco volans, маленькую  ящерицу,  которая
оказалась устойчивой ко всем ядам и  пестицидам.  В  длину  рептилия  не
превышала нескольких сантиметров, и на  каждом  боку  у  нее  был  виден
чешуйчатый вырост, который  позволял  ей  планировать  по  воздуху,  как
древней земной летяге.
   Увидев ящерицу, Аджидика решил испытать свою  новую  силу,  приданную
ему  потреблением   огромного   количества   аджидамаля.   Мысленно   он
переместился  внутрь  карликового  дракона.  Теперь  мастер  смотрел  со
стропила на результаты учиненной им бойни глазами пресмыкающегося.  Одно
из тел дернулось, потом снова стало неподвижным.
   Почти  две  дюжины  мертвых  мастеров.  Насколько  он  понимает,  это
неплохое начало. Еретиков Тлейлакса надо истребить до того, как Аджидика
возьмет в свои сильные руки дело Великой Веры.
   Он   улыбнулся.   Его   мышление   свободно   оперировало   мириадами
возможностей, находясь на замечательно высоком уровне сознания. Аджидика
почти  перестал  спать  и  все  время  бродил  по  своему  изумительному
сознанию, словно  это  был  парк  развлечений,  наполнявший  его  новыми
впечатлениями  и  восторгом.  Одновременно   в   равновесии   находились
девяносто семь логических линий, которые он мог контролировать.  Он  мог
одновременно думать о бытовых мелочах  и  важных  научных  открытиях.  У
Аджидики появилась способность изучать любую мозаику информации,  словно
она была надежно записана на кассету и  положена  на  полку,  откуда  ее
можно было взять в любой момент.
   Аджидамаль оказался куда лучше и сильнее настоящей природной меланжи.
С его  помощью  гильд-навигаторы  смогут  развертывать  пространство  не
одной, как теперь, а многих вселенных одновременно.  Одна  из  девяноста
семи нитей памяти вышла на  передний  план.  Граф  Фенринг  и  Зоал  уже
заменили меланжу в кабинах навигаторов на аджидамаль по меньшей  мере  в
двух лайнерах, и скоро навигаторы  им  воспользуются.  Сам  Фенринг  уже
наверняка мертв, как и эти тлейлаксианские еретики. Лицедел справился со
своей задачей и скоро вернется доложить детали операции...
   Взором воображаемой ящерицы  мастер-исследователь  осмотрел  покрытые
красными пятнами тела. Пути назад нет, священную миссию надо довести  до
конца. Другие лицеделы заменят старых мастеров, и недалек тот час, когда
он сможет отправить их в Кайтэйн...
   Лицедел, копия мастера Заафа, сообщит в Бандалонг, что задержится  на
Ксуттухе несколько месяцев, а за это время Аджидика завершит  воплощение
своего  плана.  Все,  кто  посмеет  встать  на  его  пути,  тоже   будут
уничтожены, как насекомые, попавшие на  липкий  кончик  языка,  летающей
ящерицы.
 
   Он представил себе, как он выбрасывает вперед язык, захватывает жуков
и пожирает их. Бросок и захват. Бросок и захват. Аджидика ощутил во  рту
горький вкус их хрустящих маленьких  тел.  Летающий  дракон  спрыгнул  с
перекладины и  медленно  спланировал  на  мертвые  тела,  как  маленький
воздушный разведчик.
   Прищурив глаза, Аджидика вывел сознани