воего  часа,  оказывая
посильную  помощь  иксианскому  движению   сопротивления,   посылая   на
истерзанную родину взрывчатку и военную амуницию, поставленную  герцогом
Лето.
   За последние месяцы Ромбур окреп не только физически, но и умственно.
Хотя от прежнего  Ромбура  осталась  лишь  незначительная  часть,  он  в
последнее время все чаще  говорил  об  освобождении  Икса,  доводя  себя
подчас до такого состояния, что Тессии приходилось его успокаивать.
   Наконец Лето решил рискнуть и послать на Икс разведывательную  группу
в составе Туфира и Гурни, преследуя при этом свою цель и преисполнившись
решимости достичь успеха перед лицом всех трагедий, которые ему пришлось
пережить. Речь шла не о том, сможет ли Атрейдес атаковать тлейлаксов,  а
о том, когда и как он это сделает.
   Не поднимая взгляд, заговорила Тессия:
   - Не надо недооценивать силу Ромбура. Он один из немногих, кто знает,
как приспособиться, чтобы выжить.
   От Джессики не ускользнуло выражение обожания,  мелькнувшее  на  лице
наложницы принца. Тессия и Ромбур много лет прожили на Каладане  вместе,
и  все  это  время   Тессия   побуждала   принца   оказывать   поддержку
освободительному  движению  на  Иксе,  чтобы  впоследствии  Ромбур   мог
восстановить свою законную власть. Тессия была  рядом  в  самые  тяжелые
времена Ромбура, она осталась с  ним  даже  после  взрыва.  Первое,  что
сказал ей Ромбур, когда к нему вернулось сознание: "Я  удивлен,  что  ты
осталась со мной". "Я останусь с  тобой  до  тех  пор,  пока  буду  тебе
нужна", - ответила наложница.
   Тессия  проявила  бурную  энергию,  отстаивая  интересы  принца.  Она
осмотрела покои, в которых он должен был жить, готовила  приспособления,
которые должны были помочь ему в повседневной  жизни.  Тессия  постоянно
делала все, чтобы Ромбур окреп и стал сильнее.
   - Как только принц Ромбур почувствует себя лучше, - объявила  она,  -
он поведет народ Икса к победе.
   Джессика не могла  понять,  следует  ли  эта  женщина  с  каштановыми
волосами велению своего сердца или выполняет тайные  инструкции,  данные
ей Общиной Сестер.
   Сама Джессика все свои детские годы слушала своего учителя и ментора,
Преподобную Мать Гайус Элен Мохиам. Джессика  следовала  самым  жестоким
инструкциям наставницы, учась тому, что преподавала ей старая женщина.
   Сейчас Орден потребовал соединения генетического материала герцога  с
генетическим материалом Джессики. В недвусмысленных выражениях  ей  было
предписано соблазнить Лето и зачать дочь Атрейдеса. Испытав незнакомое и
запретное чувство любви к этому темноволосому  и  своенравному  герцогу,
Джессика решилась на мятежный поступок и отложила  беременность.  Потом,
после смерти Виктора,  видя  разрушительную  депрессию  и  подавленность
возлюбленного,  она  позволила  себе  зачать  сына,  нарушив  строжайший
приказ. Мохиам назовет Джессику предательницей и будет  разочарована  ее
поведением. Но ведь Джессика может потом родить еще и дочь, разве нет?
   Сидя в специально сконструированном для него кресле, Ромбур согнул  в
локте левую руку и осторожно опустил пальцы  в  боковой  карман  куртки.
Примерившись, он аккуратно зашарил  рукой  в  кармане,  стараясь  что-то
оттуда достать. Наконец принц извлек из кармана сложенный лист бумаги  и
старательно его развернул.
   - Вы только посмотрите на этот великолепный двигательный контроль,  -
сказал Юэх. - Это лучше, чем я ожидал. Вы много тренировались, Ромбур?
   - Я тренируюсь каждую секунду. - Принц поднял вверх листок. -  Каждый
день я вспоминаю все новые и новые вещи.  Это  самый  лучший  эскиз,  на
который  я  оказался  способен.  Здесь  я  изобразил  несколько   тайных
туннелей, которые могут оказаться полезными для Гурни и Туфира.
   - Другие пути  оказались  слишком  опасными,  -  произнес  ментат.  В
течение нескольких десятилетий многие шпионы пытались  прорвать  систему
безопасности  тлейлаксов.  Сколько  разведывательных  групп   Атрейдесов
сумели проникнуть на Икс, но вернуться назад им не  удалось.  Другие  не
смогли даже попасть в  подземные  города  Икса.  Но  Ромбур,  сын  графа
Доминика Верниуса, был полон знаний о  тайных  системах  безопасности  и
секретных входах  в  пещерные  города.  За  время  своего  затянувшегося
выздоровления он вспомнил многие, казалось, навсегда ушедшие  из  памяти
детали, которые могли помочь проникнуть в цитадель противника.
   Обратив внимание на еду, Ромбур взял вилку и подцепил изрядный  кусок
рыбы. Заметив неодобрительный взгляд доктора Юэха,  он  положил  рыбу  в
тарелку и отрезал маленькую порцию.
   Лето взглянул  на  свое  смутное  отражение  в  отполированном  синем
обсидиане, которым были выложены стены банкетного зала.
   - Волки готовы наброситься на слабеющего члена стаи  и  сожрать  его.
Так же и некоторые аристократические семейства только и  ждут,  когда  я
покачнусь. Например, семейство Харконненов.
   После катастрофы клипера закаленный невзгодами герцог не  мог  больше
молча сносить любую несправедливость. Теперь он желал освобождения  Икса
не меньше, чем Ромбур.
   - Вся империя должна видеть, что Дом Атрейдесов силен, как всегда.
 
*** 
 
   Когда мы пытаемся подавить свои самые сокровенные влечения, все  наше
существо кричит от унижения и предательства.
   Учение Бене Гессерит
 
   Леди Анирул было больно смотреть, как Вещающая Истину  Лобия  умирала
на жесткой циновке в своих покоях, больше похожих на  монашескую  келью.
Ах, друг мой, ты заслужила гораздо большего.
   За последние годы старая Сестра сильно ослабела, но продолжала упрямо
цепляться за жизнь. Вместо того чтобы по праву вернуться в родные  стены
Школы Матерей на Валлахе IX,  Лобия  упорно  продолжала  исполнять  свои
обязанности у Трона Золотого Льва. Ее замечательный ум  -  она  называла
его своим "самым ценным достоянием" - был по-прежнему  острым  и  живым,
как в молодости. В качестве имперского Вещающего Истину  Лобия  верой  и
правдой служила императору,  обнаруживая  ложь  и  обман,  которыми  был
окружен властитель. Правда, Шаддам редко выказывал свое  расположение  к
Лобии.
   И вот сейчас уходящая навсегда женщина,  лежа  на  циновке,  смотрела
снизу вверх в окруженное нимбом неяркого света лицо  Анирул,  которая  с
большим трудом сдерживала закипавшие на глазах слезы. Эта старая  Сестра
была ее единственной верной подругой в огромном холодном  дворце,  а  не
просто коллегой по Ордену. Лобия была  живым,  остроумным  человеком,  с
которым Анирул могла делить все свои мысли и тайны. И вот  этот  человек
умирает.
   - Ты поправишься, Мать Лобия, - заговорила Анирул. Пластоновые  стены
хранили холод, который пронизывал до  костей.  -  Мне  кажется,  что  ты
немного окрепла.
   Старуха ответила голосом, напоминающим треск сухих листьев:
   -   Никогда   не   пытайся   лгать   Вещающему   Истину...   Особенно
императорскому.
   Это  было  часто  повторяемым  наставлением.  В   слезящихся   глазах
умирающей заплясали огоньки радости, смешанной с  самоосуждением.  Лобия
издала хрип и усилием  воли  заставила  грудь  вздыматься  в  правильном
ритме.
   - Неужели ты так ничему у меня не научилась?
   - Я хорошо усвоила, что ты очень  упряма,  друг  мой.  Не  упорствуй,
позволь мне позвать сюда Медицинскую  Сестру.  Йоха  справится  с  твоей
болезнью.
   - Общине Сестер больше не  нужна  моя  жизнь.  Это  так,  как  бы  ни
хотелось тебе противоположного. Надо ли мне отчитать  тебя  за  излишнюю
сентиментальность, или останемся при нашем обоюдном смущении?
   Лобия закашляла, но призвав на  помощь  упражнение  Поддержки  Бинду,
справилась с кашлем и одышкой. Сделав  два  глубоких  вдоха  и  закончив
ритуал  медитации,  Лобия  задышала  спокойно,  как  в   молодости,   не
отягощенной мыслями о смерти.
   - Мы не предназначены для вечной жизни,  хотя  голоса  Другой  Памяти
иногда заставляют нас поверить в это.
   - Думаю,  что  ты  просто  получаешь  удовольствие,  дразня  меня  за
предубеждения, Мать Лобия.
   Они часто вместе плавали по  подземным  каналам  дворца;  разыгрывали
стратегические игры, часами глядя в глаза друг  другу.  Выигрыш  давался
едва заметными нюансами поведения.  Анирул  не  хотела,  чтобы  все  это
кануло в Лету.
   Хотя Вещающая Истину жила в пышном императорском  дворце,  ее  личные
покои были лишены каких бы то  ни  было  украшений.  Никаких  ковров  на
деревянном полу. Лобия велела вынести  роскошные  картины,  висевшие  на
стенах, бархатные импортные коврики, призматические оконные стекла.
   - Эти удобства затемняют разум, - говаривала  она  Анирул.  -  Всякие
безделушки отнимают время и высасывают энергию.
   - Но разве не разум человека создал  ненужную  роскошь?  -  возражала
Анирул.
   - Люди высочайшего ума создают  замечательные  вещи,  но  тупоголовые
создания используют их в своих ничтожных целях. Я  предпочитаю  не  быть
тупоголовой.
   Как мне будет не хватать этих бесед, когда она уйдет...
   С глубокой печалью Анирул подумала, что  император  вряд  ли  заметит
отсутствие этой старой женщины. На протяжении десятилетий Лобия замечала
мельчайшие капельки пота на лбу говорившего, малейшие  повороты  головы,
движения губ, тональности голоса и многое, многое другое.
   Не пошевелившись на своем жестком ложе, Лобия внезапно широко открыла
глаза.
   - Час настал.
   Страх обжег сердце Анирул жарким пламенем. Я не буду  бояться.  Страх
убивает разум. Страх - это маленькая смерть, которая полностью затмевает
ум.
   - Я поняла, Мать Лобия, и готова тебе помочь, - прошептала она.
   Я встречу свой страх лицом к лицу, он пройдет через меня и мимо меня.
   С трудом удерживая слезы, Анирул, как в молитве, склонилась к циновке
и прижалась лбом к  сухому  виску  престарелой  Вещающей  Истину.  Перед
уходом в вечность Преподобная Мать Лобия  должна  была  совершить  очень
важный ритуал.
   Анирул очень не хотела лишаться бесед и дружбы этой пожилой женщины в
пустом и холодном дворце. Но на самом деле она не  лишится  драгоценного
общества Вещающей Истину. Во всяком случае это лишение не будет полным и
окончательным.
   - Поделись со мной, Лобия. В моей  голове  есть  место  и  для  твоей
памяти.
   Глубоко в своем сознании Анирул ощутила волнение и многоголосый ропот
- это заговорила Другая Память,  генетически  записанный  опыт  всех  ее
предков.  Как  будущая  мать  Квисац-Хадераха,  Анирул   была   особенно
чувствительна и восприимчива к древним мыслям  и  жизням,  опыт  которых
терялся в глубине  веков  и  предшествовавших  поколений.  Скоро  к  ним
присоединится память и жизнь Лобии.
   Своим горячим лбом Анирул ощутила пульсацию крови на висках  старухи.
Биение сердца стало сильным и ритмичным, открылись каналы разума и поток
памяти хлынул в голову Анирул, как вода сквозь  открытый  шлюз  плотины.
Лобия изливала свою жизнь в Анирул, перенося память, различные жизненные
ситуации, аспекты личности, каждый бит сведений, хранившихся в ее мозгу.
   Настанет день, когда Анирул сама передаст свою память  более  молодой
Сестре. Таким образом коллективная память  Общины  Сестер  умножалась  и
сохранялась  и  становилась  доступной  для  всей  Общины  Сестер   Бене
Гессерит.
   Освободившись от груза  жизни,  Лобия  испустила  давно  сдерживаемый
вздох и съежилась в пустой безжизненный каркас, мертвую оболочку некогда
живого духа. Теперь вся ее  память  жила  в  Анирул,  вместе  с  другими
голосами генетической памяти. Когда настанет время, мать Квисац-Хадераха
призовет память Лобии и они снова будут проводить время вместе...
   Услышав тихий нежный голос, Анирул мгновенно отвернулась в сторону  и
стерла с лица следы переживаний и  эмоций.  Она  не  смела  показать  их
другим Сестрам, они не должны видеть слабость  даже  в  минуту  большого
горя. В дверях стояла хорошенькая молодая послушница Ордена.
   - Приехала важная гостья, миледи. Прошу вас, следуйте за мной.
   Анирул сама удивилась спокойствию, с каким она произнесла необходимые
слова.
   - Сестра Лобия  умерла.  Мы  должны  известить  Верховную  Мать,  что
императору нужна новая Вещающая Истину.
   Бросив короткий тоскливый взгляд на старую женщину, пустые и холодные
останки которой остались лежать на циновке,  Анирул  тихими  шелестящими
шагами поспешила прочь вслед за послушницей.
   Послушница  изумленно  подняла  брови,  приняв  неприятную   новость.
Девушка привела Анирул в элегантно обставленную комнату для переговоров,
где уже ждала Преподобная Мать Мохиам. Эта женщина с  впалыми  щеками  и
седыми волосами была одета в черную  абу,  традиционную  накидку  Ордена
Сестер.
   Прежде чем Мохиам заговорила, Анирул сухо и без эмоций доложила ей  о
смерти Лобии. Прибывшая Преподобная Мать не выказала никакого удивления.
   - Я тоже  принесла  вам  давно  ожидаемую  весть,  леди  Анирул.  Она
особенно согреет ваше сердце в день утраты.
   Мохиам говорила на древнем языке, который был непонятен  любому,  кто
попытался бы подслушать разговор Сестер.
   - Джессика наконец забеременела от герцога Лето Атрейдеса.
   - Как ей и было велено. - Мрачность улетучилась с лица Анирул; вместо
нее в глазах мелькнула радость от перспективы появления новой жизни.
   После нескольких тысяч лет непрестанных трудов самый важный план Бене
Гессерит начнет  наконец  приносить  свои  долгожданные  плоды.  Дочери,
которую сейчас носит во чреве  Джессика,  суждено  стать  матерью  давно
ожидаемого Квисац-Хадераха, мессии,  который  будет  править  миром  под
контролем Общины Сестер.
   - В конце концов, сегодня, наверное, не такой уж мрачный день.
 
*** 
 
   Если каждое человеческое существо обладало  бы  предзнанием,  то  оно
стало бы бессмысленным, ибо куда  в  таком  случае  можно  было  бы  его
приложить?
   Норма Ценва, "Расчет философии"; древние журналы Гильдии; из  частной
коллекции Россака
 
   Человеческие поселения на планете Джанкшн появились задолго до  того,
как легендарный патриот  и  торговый  магнат  Аурелиус  Венпорт  основал
Космическую Гильдию. Спустя столетия после Джихада  Слуг,  когда  только
что  созданная  Гильдия  искала  планету,  где  можно  было   разместить
массивные лайнеры, планета Джанкшн с ее необъятными равнинами  и  редким
населением идеально отвечала этим требованиям. Теперь вся  планета  была
покрыта посадочными полями  Гильдии,  ремонтными  заводами,  гигантскими
ангарами и тщательно охраняемыми школами таинственных навигаторов.
   Почти не принадлежавший  больше  человеческому  роду  штурман  Д'мурр
плавал внутри запечатанного бака, наполненного пряным газом, и  окидывал
Джанкшн своим мысленным взором. Едкий  коричный  аромат  чистой  меланжи
пропитал его кожу, легкие, разум. Ничто на свете не могло быть  приятнее
этого сладкого запаха.
   Подоплан подхватил бронированную камеру Д'мурра и тихо  понес  ее  за
горизонт, к новому лайнеру, на  который  был  назначен  Д'мурр.  Он  жил
теперь только для того, чтобы в мгновение ока развертывать  пространство
и с немыслимой скоростью преодолевать его, связывая  между  собой  самые
удаленные точки вселенной. И это была лишь  малая  часть  того,  что  он
понимал теперь, когда в нем практически ничего не осталось  от  прежнего
человеческого облика.
   Округлый подоплан пересек по воздуху обширное поле, на котором стояли
приземлившиеся лайнеры - километры и километры  исполинских,  чудовищных
судов, от которых зависела торговая мощь империи. Гордость - примитивное
чувство  обычных  людей,  но  Д'мурр  все  еще  испытывал  удовольствие,
вспоминая, какое место занимает он во вселенной.
   Он посмотрел на главное поле и ремонтные ангары, где обслуживались  и
усовершенствовались гигантские космические суда,  где  к  ним  подгоняли
новые, необходимые для работы модули.  Корпус  одного  из  лайнеров  был
поврежден после столкновения с астероидом; старый навигатор, управлявший
лайнером,  был  серьезно  ранен.  Д'мурр,  вспомнив  об   этом,   ощутил
мимолетную грусть, еще одна тень того иксианского мальчика,  которым  он
некогда был. Настанет день, когда его разум будет  столь  широким,  что,
даже сфокусировав память, он не сможет вспомнить свое прежнее "я".
   Впереди показались  аккуратные  белые  стелы  Поля  Навигаторов,  где
стояли памятники погибшим на своем посту  навигаторам.  Две  стелы  были
совсем новыми. Их поставили в честь  двух  пилотов,  погибших  во  время
проведения над ними добровольного эксперимента. Физиологию этих  пилотов
целенаправленно изменили, чтобы сделать их способными к экстренной связи
с планетами во время  полета.  Проект  назвали  "Гильдлинк".  Идея  была
основана на опыте общения Д'мурра с его братом-близнецом К'тэром.
   Проект,  однако,  не  увенчался  успехом.  После  нескольких  удачных
сеансов связи спаренные сознанием навигаторы не выдержали  нагрузки.  Их
мозг отказал, и они погрузились в  торпидную  кому.  Гильдия  прекратила
дальнейшие  исследования,  несмотря  на  возможные  гигантские   доходы.
Навигаторы были слишком ценными и талантливыми кадрами, и  было  слишком
дорогим удовольствием рисковать ими таким экстравагантным способом.
   Взревев моторами и подняв  сильный  ветер,  подоплан  приземлился  на
периметр мемориального поля у подножия  Оракула  Бесконечности.  Большая
сфера  из  прозрачного  плаза  была  заполнена  золотистыми  вихрями   и
полосами,   символизировавшими   подвижную   и   переменчивую   звездную
туманность. Движения полос усилились, когда служащий,  одетый  в  мундир
Гильдии, отсоединил камеру Д'мурра от грузового подоплана.
   В Гильдии существовал давний обычай: перед новым  назначением  каждый
навигатор приходил к Оракулу,  чтобы  "пообщаться"  с  ним,  очистить  и
укрепить свои способности к предзнанию. Этот опыт,  подобный  во  многом
самому доблестному путешествию сквозь свернутое  пространство,  связывал
пилота с таинством образования Гильдии.
   Закрыв свои маленькие глазки, Д'мурр чувствовал, как волны, исходящие
от Оракула, накатываясь одна за другой, расширяют горизонты его  разума,
открывая все новые возможности, пока все они  не  стали  для  навигатора
очевидной истиной. Д'мурру  показалось,  что  на  него  кто-то  смотрит,
наблюдая за ним и  оберегая  его.  Видимо,  это  был  сверхъестественный
чувствующий коллективный разум Гильдии, и новое ощущение вселило покой в
душу навигатора.
   Ведомый древним сильным Оракулом, разум  Д'мурра  прозрел  прошлое  и
будущее времени и пространства. Все это было прекрасным и совершенным от
момента акта творения. Пряный меланжевый газ начал  растекаться  во  все
стороны, охватывая измененные лица тысяч навигаторов, представших  перед
мысленным взором  Д'мурра.  Мысли  и  образы  заплясали  перед  глазами,
прихотливо смешивая  изображения  людей  и  навигаторов,  навигаторов  и
людей... Д'мурр увидел женщину, тело которой  постепенно  уменьшалось  и
съеживалось до тех пор, пока не остался один огромный обнаженный мозг...
   В самом Оракуле вдруг исчезли все фигуры, оставив Д'мурра  наедине  с
щемящей  пустотой.  Закрыв  глаза,  он  по-прежнему  видел  пульсирующую
туманность в плазовом чреве сферы.  Когда  механическая  рука  подоплана
подхватила камеру и полетела к ожидавшему лайнеру, дух Д'мурра  все  еще
пребывал в смятенном состоянии.
   Он многое повидал за время своих путешествий в пространстве,  но  это
было не все, далеко не все. В космосе действовали мощные непредсказуемые
силы, которых не мог прозреть даже Оракул Бесконечности.  Обычные  люди,
даже такие могущественные, как Шаддам IV,  не  способны  понять,  какого
джинна могут они выпустить из бутылки.
   Вселенная очень опасное место.
 
*** 
 
   Меланжа - многорукое чудовище; она дает одной рукой, а отбирает всеми
остальными.
   Секретный меморандум ОСПЧТ. Лично для императора
 
   Белая  транспортная  капсула  быстро  катилась  по  рельсовым  путям,
связывавшим лабораторные корпуса  подземного  города.  Стуча  по  старым
рельсам, вагончик спотыкался на стыках, стоя