жара  на  стенах  некогда  было  заводом   по
производству   механических   машин,    обучающих    боевым    искусствам..,
кощунственным капищем, где попирались священные заповеди Джихада. Но  теперь
с этим покончено навсегда. Хайдар Фен Аджидика смотрит на ряды  лабораторных
чанов и суетящихся вокруг них сотрудников. Теперь это место очищено и  может
использоваться в добрых целях. Бог утвердит нас.
   После победы тлейлаксов помещение завода было  освобождено  от  нечистого
ядоносного оборудования и  благословлено  облаченными  в  ритуальные  одежды
мастерами; теперь его можно  было  использовать  в  возвышенных  целях  Бене
Тлейлаксу. Невзирая на распоряжения и поддержку старого императора  Эльруда,
ныне покойного, Аджидика никогда не считал этот проект имперским.  Тлейлаксу
не работают в  чьих-то  интересах,  они  всегда  свято  блюдут  только  свои
интересы и заповеди своего Бога. Их планы и цели всегда недоступны  нечистым
чужакам.
   "Стратегия Тлейлаксу  всегда  вплетена  во  множество  других  стратегий,
каждая из которых может оказаться истинной, - проговорил  он  вслух  аксиому
своего народа. - Магия нашего Бога - наше спасение".
   В каждом аксолотлевом чане содержались  реагенты  разных  опытов,  каждый
опыт был своим, отдельным путем к решению проблемы искусственной меланжи. Ни
один чужестранец никогда не видел аксолотлевого чана и не понимал, как он  в
действительности  работает.   Аджидика   понимал,   что   для   производства
драгоценной  искусственной  пряности  потребуются  неординарные   методы   и
условия. Невежды будут в ужасе, если узнают об этом,  но  Бог  одобрит  наши
действия, мысленно повторял Аджидика. Это  была  сокровенная  тайна,  но  со
временем они смогут наладить промышленное производство пряности.
   Понимая  сложность  поставленной  задачи,   мастер-исследователь   привез
специалистов-технологов из Тлейлакса Один;  это  были  ученые  разных  школ,
предлагавших альтернативные способы  получения  меланжи.  На  ранней  стадии
исследования надо было испробовать все  предлагавшиеся  способы,  надо  было
испытать все соединения, которые предстояло внедрить прямо  в  ДНК,  в  код,
отвечающий за синтез органических молекул. Код ДНК тлейлаксы считали  языком
Бога.
   Все ученые-технологи были единодушны в  том,  что  искусственная  меланжа
должна быть выращена в аксолотлевом чане,  поскольку  именно  эти  последние
являются священным источником жизни и энергии.  Мастер-исследователь  провел
множество программ, и все они увенчались грандиозным успехом - от слиней  до
клонов и гхола.., хотя бывали на этом пути и неудачи.
   Эти экзотические сосуды были самыми  священными  из  открытий  Тлейлаксу,
механизм их работы был сокрыт даже от кронпринца Шаддама, его  адъютантов  и
сардаукаров.  Такая  секретность  здесь,  на  Иксе,  ныне  Ксуттухе,   стала
предварительным условием сделки с императором Эльрудом. Старик согласился на
это условие,  видимо  полагая,  что  всегда,  как  только  пожелает,  сможет
раскрыть секрет Бене Тлейлаксу.
   Многие  руководствовались  такими  смешными   предположениями   в   своих
отношениях с тлейлаксами, и Аджидика привык иметь дело с  дураками,  которые
считают его ниже себя.
   Никто, кроме Мастера Тлейлаксу или полноценного мастера-исследователя, не
может иметь доступа к этим знаниям. Аджидика вдохнул  неприятный  химический
запах, это была влажная вонь, неизбежное следствие работы чана. Естественные
запахи. Я чувствую присутствие моего бога, подумал он,  произнося  слова  на
исламияте, тайном языке, который употреблялся только во время кехля, тайного
совета Тлейлаксу. Бог милостив. Он один может вести меня по пути своему.
   Лампа  перед  глазами  мастера  начала  мигать,  ослепительно   загораясь
вспышками  разной  длины  и  цвета.  Красная,  длинная,  длинная,  короткая,
пауза.., длинная, короткая, синяя.., пять быстрых коротких вспышек, и  опять
зажегся ровный красный свет. Эмиссар кронпринца Шаддама желает срочно видеть
Мастера Тлейлаксу,  Но  Хайдар  Фен  Аджидика  знает,  как  заставить  ждать
Хазимира Фенринга. Хотя этот человек не носил благородного  титула,  он  был
ближайшим другом императорского  наследника,  а  в  вопросах  личной  власти
Хазимир  Фенринг  разбирался,  пожалуй,  лучше   многих   ведущих   деятелей
Ландсраада. Аджидика даже испытывал к Фенрингу некое подобие уважения.
   Аджидика  смиренно  направился  к  входу.  По  пути  он  легко  преодолел
идентификационную  зону,  которая  была  абсолютно  смертельна  для  всякого
неочищенного. Даже кронпринц не смог бы пройти эту зону. Аджидика  улыбнулся
при  мысли  о  превосходстве  своего   народа   над   остальными.   Иксианцы
использовали для охраны машины и  защитные  силовые  поля,  которые  были  в
одночасье сметены беспощадными и неуклюжими субоидами, стоило  им  только  с
помощью   детонации   взорвать   силовые   станции.   Тлейлаксу,   напротив,
пользовались   биологическими   агентами,   которые    высвобождались    при
взаимодействии с  организмом  -  токсины  и  нервно-паралитические  аэрозоли
убивали неверных повиндах немедленно, как только они совали нос, куда их  не
приглашали.
   У входа в зону безопасности Аджидику ждал приветливо улыбающийся  Хазимир
Фенринг. Если смотреть на этого человека с одной стороны, то он был похож на
ласку,  если  с  другой  -  то  на  кролика.  Это   обманчивое   впечатление
безобидности создавалось из-за узкого безвольного подбородка. На самом  деле
Фенринг был ох как опасен. Двое встретились в зале, разделенном  прозрачными
плазовыми перегородками на отсеки еще в иксианские времена.  Главный  убийца
Империи был на целую голову выше мастера-исследователя.
   - Ах, мой дорогой Фен  Аджидика,  -  излияния  Фенринга  казались  вполне
искренними, - ваши опыты  продвигаются  вперед,  хххммма?  Кронпринц  Шаддам
горит  желанием  получить  подтверждение  до  того,  как  начнет  официально
управлять делами Империи.
   - Мы сильно продвинулись вперед, сэр.  Полагаю,  что  наш  некоронованный
император получил мой подарок?
   - Да, он очень мил, и  кронпринц  шлет  вам  свое  одобрение.  -  Фенринг
улыбнулся, вспомнив этот подарок  -  лиса-гермафродит  с  серебряным  мехом,
которая  могла  размножаться  самостоятельно,  это  была   необычная   живая
безделушка, не имевшая, впрочем никакого  полезного  приложения.  -  Как  вы
сумели создать такую интересную тварь?
   - Мы - адепты сил жизни,  сэр.  Глаза.  Следи  за  его  глазами,  подумал
Аджидика. В них появились опасные эмоции. Страшные эмоции.
   - Значит, наслаждаетесь, играя Бога? - поинтересовался Фенринг.
   С деланным негодованием Аджидика принялся возражать:
   - Есть только один всевышний бог. Я не смею претендовать на его место.
   - Конечно, нет. - Фенринг прищурил глаза. - Наш новый император шлет свою
благодарность за присланный ему подарок, но он  хотел  бы  получить  другой,
который он явно предпочтет  первому;  этот  подарок  -  проба  искусственной
пряности.
   - Мы работаем над этой проблемой, не жалея  сил,  сэр,  но  мы  с  самого
начала предупреждали императора Эльруда, что этот  труд  займет  много  лет,
может быть, даже десятилетий, прежде чем мы получим  окончательный  продукт.
Много труда было потрачено на  овладение  Ксуттухом  и  приспособлением  для
наших нужд здешних производственных помещений.
   - Следовательно, вы не получили  пока  никаких  ощутимых  результатов?  -
Презрение Фенринга было столь велико, что он не смог его скрыть.
   - Есть много обнадеживающих признаков.
   - Хорошо, в таком случае могу ли я  передать  Шаддаму,  когда  именно  он
может ожидать главного подарка? Он  хотел  бы  получить  его  до  коронации,
которая состоится через шесть недель.
   - Не думаю, что это возможно, сэр. Вы доставили нам  партию  меланжи  для
испытаний катализатора меньше стандартного месяца назад.
   - Я дал вам столько, что ее хватило бы на покупку нескольких планет.
   - Конечно, конечно, и мы продвигаемся вперед так быстро, как  только  это
возможно. Но аксолотлевые чаны должны расти  и  модифицироваться,  вероятно,
этот процесс продлится несколько поколений. Шаддам должен проявить терпение.
   Фенринг внимательно посмотрел на стоявшего  перед  ним  карлика.  Нет  ли
здесь обмана?
   - Терпение? Помните, Аджидика, терпение императора имеет свои границы.
   Маленькому человечку очень не нравился этот имперский хищник. В  огромных
глазах и интонациях речи Фенринга таилась постоянная угроза, даже  когда  он
говорил о совершенно обыденных вещах. Не ошибись. Этот человек сильно влияет
на будущего императора, он убьет меня, если я потерплю неудачу.
   Аджидика глубоко вздохнул и деланно зевнул, чтобы скрыть страх. Когда  он
заговорил, тон его был в высшей степени спокойным и умиротворяющим:
   - Это произойдет тогда, когда Бог пожелает  нашего  успеха.  Мы  движемся
вперед по пути, начертанному им, а не нами или кронпринцем Шаддамом.  Таковы
свойства вселенной.
   Огромные глаза Фенринга опасно блеснули.
   - Вы понимаете, насколько это  важно?  И  не  только  для  будущего  Дома
Коррино или для Империи, но и для вашего личного выживания?
   - Более чем. - Аджидика предпочел не реагировать на угрозу. -  Мой  народ
познал ценность терпения. Если яблоко сорвать до срока, оно окажется зеленым
и кислым, но если просто  подождать,  когда  оно  созреет,  то  вы  получите
сладкий  восхитительный  плод.  Доведенная  до  совершенства   искусственная
меланжа изменит соотношение сил во всей Империи. Такое невозможно  выполнить
за одну ночь.
   Фенринг зло посмотрел на Аджидику.
   - Мы проявляли терпение, но так не может продолжаться долго.
   Благодушно улыбнувшись, Аджидика ответил:
   - Если вы желаете, мы можем регулярно встречаться и показывать вам,  чего
нам удалось добиться. Но  эти  встречи  только  замедлят  нашу  работу,  это
отвлечет нас от экспериментов и анализа полученных веществ.
   - Никаких встреч не будет, - прорычал Фенринг. - Продолжайте работать.
   Я сделал с этим ублюдком то, что  хотел,  подумал  Аджидика,  и  это  ему
нисколько не понравилось. Но все же было ясно, что этот  убийца  ликвидирует
исследователя в любой момент и рука его не дрогнет. Вот и сейчас было  ясно,
что, несмотря на строгий контроль, Фенринг пронес с собой спрятанное  оружие
- под одеждой, в коже, в волосах.
   Он попытается убить меня, как только  я  перестану  быть  им  нужен,  как
только Шаддам вообразит, что получил все, что ему было нужно.
   Однако у Хайдара Фен Аджидики тоже есть свое секретное  оружие.  Он  тоже
составил долговременные планы общения с самыми опасными  из  чужаков,  чтобы
быть уверенным, что Тлейлаксу сохранит контроль над происходящим и сейчас, и
в последующем.
   Наши лаборатории действительно могут получить  замену  пряности,  подумал
он. Но ни один повиндах никогда не узнает, как ее делать.

***

   Наша временная схема  достигнет  статуса  естественного  феномена.  Жизнь
планеты  -  это  необъятная   ткань,   состоящая   из   великого   множества
переплетенных между собой нитей. Изменения  флоры  и  фауны  поначалу  будут
определяться теми грубыми физическими силами, которыми будем  манипулировать
мы - люди. Когда эти силы станут стационарными, то они станут контролировать
дальнейшие     изменения     самопроизвольно,     подчиняясь     собственным
закономерностям, тогда и нам придется считаться  с  ними.  Следует  помнить,
однако, что нам надо контролировать лишь три процента всей энергии,  которая
есть на поверхности  планеты  -  только  три  процента  -  для  того,  чтобы
превратить всю структуру в самоподдерживающуюся систему.
   Пардот Кинес. "Сны Арракиса"

   Когда его сыну Лиету исполнилось полтора года, Пардот Кинес  и  его  жена
решили отправиться в путешествие по пустыне. Свое молчаливое дитя они  одели
в специально сшитый защитный костюм и прочную  одежду,  чтобы  защитить  его
нежную кожицу от солнца и знойного ветра.
   Кинес был в полном восторге от  перспективы  провести  какое-то  время  с
семьей, он жаждал показать жене, чего сумели они добиться за  несколько  лет
преобразований Дюны. Вся его жизнь была теперь посвящена воплощению мечты.
   Три ближайших ученика - Стилгар, Тьюрок и Оммум  пытались  настаивать  на
своем участии в путешествии - они хотели охранять и направлять Кинеса, но он
был непреклонен. Он и слышать не хотел о такой опеке.
   - Я провел на разных планетах в полном одиночестве больше  лет,  чем  вам
всем вместе взятым. Могу я побыть несколько дней наедине со своей семьей?  -
Он шутливо погрозил молодым людям. - Разве у вас мало дел?  Если  да,  то  я
сумею нагрузить вас чем-нибудь еще.
   - Если мы должны сделать что-то еще, то с радостью сделаем это для  тебя,
- ответил за всех Стилгар.
   - Ну.., ну вот и занимайтесь своими делами, - сказал растерянный Кинес  и
отправился в пустыню с Фриетх и юным Листом. Ребенок ехал верхом на одном из
трех кулонов Сиетча - одомашненном осле пустыни, которых привозили  на  Дюну
контрабандисты и изыскатели.
   Несмотря  на  то  что  животное  было  выведено  специально  для  жаркого
пустынного климата, его водная цена  была  непомерно  высока.  Фримены  даже
специально шили для кулонов  защитные  костюмы  с  четырьмя  штанинами,  это
позволяло экономить часть влаги, которую выделяли животные. Но в этих  путах
ослы испытывали неудобство при ходьбе, да и выглядели очень смешно,  поэтому
Кинес решил не проявлять экстравагантность и отправился в путь с неприкрытым
животным, а учитывая повышенный расход  влаги,  взял  с  собой  запас  воды,
который в мехах был приторочен к спине животного.
   Пользуясь  утренней  прохладой,  высокий  бородатый  Кинес   повел   свою
маленькую партию по извилистой тропке, которую только фримен мог бы  назвать
дорогой. Глаза Кинеса, как и глаза Фриетх, были  синими  от  Ибада.  Пустыня
расстилалась перед ними, полого уходя вверх, вокруг  стояла  полная  тишина.
Кинес не возражал против пешего хождения. За много лет  своих  странствий  и
исследований планет Салуса Секундус и Бела Тегез  он  привык  полагаться  на
крепость своих ног. Мышцы его сухощавого  тела  играли  от  нагрузки.  Кроме
того, идя пешком,  Кинес  был  вынужден  внимательно  смотреть  под  ноги  и
сосредоточенно рассматривать не дальние горы и проклинать палящее солнце,  а
оценивать мелкие камушки и песчинки перед носом, что было  гораздо  полезнее
для него как эколога.
   Стремясь доставить мужу удовольствие, Фриетх проявляла любопытство всякий
раз, когда Кинес обнаруживал странный камень или чахлое растение,  на  месте
которого, как он предполагал, можно было бы  насадить  растения  культурные.
Поколебавшись некоторое время, Фриетх и сама начала обращать  внимание  мужа
на интересные явления.
   - Сила фримена в умении  наблюдать,  -  сказала  Фриетх,  словно  цитируя
фрименскую поговорку. - Чем больше мы  наблюдаем,  тем  больше  узнаем.  Это
знание придает нам силу, особенно если этого никто не видит, кроме нас.
   - Интересно, - сказал в ответ Кинес.
   Он мало что знал о фрименских женщинах. Кинес был  слишком  занят,  чтобы
выспрашивать подробности о жизни Фриетх в детстве, о ее склонностях, но  ее,
казалось, совсем не оскорбляло такое невнимание со стороны супруга.  Она  не
обращала внимания на его постоянную занятость делами преобразования планеты.
По фрименским обычаям мужья и жены жили  в  разных  мирах,  связанных  между
собой узкими и довольно хрупкими мостиками.
   Однако Кинес знал, что фрименские женщины имели репутацию свирепых бойцов
- они несли смерть на поле боя и устрашали даже имперских солдат, которые не
отваживались схватываться с ними в рукопашной схватке один на один.  Как  бы
то ни было, но он не знал Фриетх с этой страшной стороны и от души надеялся,
что никогда не узнает. Она была верна ему до глубины души, но тот, кто может
быть верным другом, способен стать страшным врагом.
   Они  продвигались  вперед,  и  тут  внимание  Кинеса  привлекло  какое-то
растение. Остановив кулона, он опустился на колени и принялся  рассматривать
невиданное прежде растение, которое росло в  тенистом  углублении,  покрытое
толстым слоем пыли. Это был редкий корнеплод, и Кинес осторожно стер пыль  с
крошечных, словно покрытых воском листочков.
   -  Смотри,  Фриетх,  -  позвал  он  жену  голосом  учителя,   проводящего
экскурсию. - Какая замечательная живучесть. Фриетх кивнула:
   - Мы выкапываем эти корни в случае крайней нужды. Говорят,  что  в  одном
клубне содержится около литра воды. При экономном  расходе  человеку  хватит
такого количества на несколько дней.
   Кинес подивился тому, сколько знаний может  скрываться  в  голове  сестры
Стилгара, а ее муж даже не подозревает об этом. "Это  моя  вина,  -  подумал
Кинес, я совсем не обращаю внимания на Фриетх".
   Стремясь поживиться зелеными листочками, кулон опустил морду  к  земле  и
принялся обнюхивать кустик, но Кинес оттолкнул животное.
   - Это слишком важное растение для того, чтобы служить тебе закуской.
   Планетолог внимательно осмотрел землю в поисках  других  клубней,  но  не
обнаружил поблизости больше ни одного.
   Насколько он понял, это было  автохтонное  для  Дюны  растение,  сумевшее
уцелеть в катаклизме, который,  возможно,  в  прошлом  пережила  планета.  В
катаклизме, который отнял у этого мира почти всю воду.
   Путники остановились,  чтобы  покормить  ребенка.  Фриетх  установила  на
подставку солнцезащитный тент, а Кинес вспомнил  работу  последних  месяцев,
тот громадный прогресс, которого он и его народ  достигли,  начав  воплощать
свой, рассчитанный на несколько столетий, проект.
   Некогда Дюна  была  испытательной  ботанической  станцией,  изолированным
форпостом, на котором были высажены некоторые растения. Было это во  времена
имперской экспансии. Это было еще до  того,  как  была  открыта  способность
меланжи вызывать предзнание и удлинять активную жизнь.  Тогда  считали,  что
это пустыня, совершенно не пригодная ни для заселения, ни для  вообще  какой
бы то  ни  было  целенаправленной  полезной  деятельности.  Но  ботанические
станции были заброшены, завезенные  растения  и  насекомые  -  предоставлены
самим себе в этом жестоком климате.
   Многие  виды  тем  не  менее  выжили   и   даже   ивергировали,   проявив
поразительную жизнестойкость и способность к адаптации: трава-меч, кактусы и
другие пустынные  растения.  Кинес  уже  договорился  с  контрабандистами  о
поставках самых многообещающих сортов семян и зародышей. Фрименские  рабочие
засевали этими ценными семенами обширные  пространства  в  песках.  То  были
зерна будущего Дюны.
   От торговцев водой Кинес узнал  о  смерти  императора  Эль-руда  IX.  Это
известие оживило воспоминание об аудиенции, на которой престарелый правитель
дал  Кинесу  задание  изучить  экологию   Арракиса.   Все   будущее   самого
планетолога, как оказалось, зависело от этой памятной встречи. Он был обязан
императору великой благодарностью, но сомнительно, чтобы старец вспоминал  о
Кинесе в последние годы жизни.
   Услышав ошеломительную  новость,  он  подумал  о  том,  чтобы  поехать  в
Арракин, заказать место на лайнере и посетить государственные  похороны,  но
потом решил, что будет там  не  на  своем  месте.  Теперь  он  стал  жителем
пустыни, нищим, отягощенным множеством забот человеком, далеким от прелестей
имперской политики и интриг. Кроме того, у Пардота Кинеса была здесь  важная
работа, прерывать которую ему не хотелось.
   Далеко  на  юге,  подальше  от   глаз   Харконненов,   фримены   посадили
неприхотливые растения на подветренных склонах  дюн,  чтобы  затормозить  их
продвижение под действием господствующих западных ветров. По мере укрепления
склонов дюны становились все выше,  поскольку  ветры  стремились  преодолеть
сопротивление покрытых растительностью подветренных склонов. Однако  фримены
постоянно обновляли посевы трав и возводили гигантские сита, которые служили
мягкими барьер