. Был уже полдень, солнце стояло в зените  и
палило нещадно, и ни малейшее  дуновение  ветерка  не  шевелило  пыльной
листвы. У Мелани участились схватки. Ее длинные волосы взмокли от  пота,
на рубашке, там, где она прилипла к  телу,  обозначились  темные  пятна.
Скарлетт молча освежала ее лицо мокрой губкой, но ее грыз страх.  Госпо-
ди, а что, если роды начнутся прежде, чем придет доктор? Что  тогда  де-
лать? Она же ничего в этом не смыслит! Вот этого она и боялась  все  эти
дни. Она отчасти полагалась на Присей, в случае, если нельзя будет  раз-
добыть доктора, ведь Присси обучена принимать роды, она это говорила  не
раз. Но где она. Присей? Почему не возвращается? И  почему  не  приходит
доктор? Скарлетт снова подошла к окну и поглядела на улицу.  Она  напря-
женно прислушивалась, и внезапно ей показалось... Нет, верно, это ей по-
чудилось... Ей показалось, что грохот канонады стал  глуше,  отдаленней.
Если так, значит, бои идут ближе к Джонсборо и, значит...
   Наконец, еще раз высунувшись из окна, она увидела Присей,  вприпрыжку
спешившую к дому. Подняв голову и заметив Скарлетт, Присей широко  рази-
нула рот, собираясь что-то крикнуть. Черное лицо было  перекошено  стра-
хом, и, боясь, что Присси своим криком встревожит Мелани, Скарлетт  пос-
пешно приложила палец к губам и отошла от окна.
   - Пойду принесу воды похолоднее, - сказала она, глядя в  темные,  за-
павшие глаза Мелани и стараясь улыбнуться. И быстро  вышла  из  комнаты,
плотно притворив за собой дверь.
   Присей, запыхавшаяся, сидела в холле на нижней ступеньке лестницы.
   - Они в Джонсборо, мисс Скарлетт! Говорят, наших жентмунов бьют.  Ой,
беда! Мисс Скарлетт! Что теперь будет с ма и Порком? Ой,  беда!  А  что,
как янки придут сюда? Ой, беда!
   Скарлетт зажала ей рот рукой, заглушив причитания.
   - Замолчи ты, бога ради!
   Да, что будет с ними, если придут янки? Что будет с  Тарой?  Страшным
усилием воли Скарлетт заставила эту мысль уйти на время куда-то  вглубь,
чтобы обратиться к самым неотложным делам. Если  только  она  начнет  об
этом думать, то завизжит и завоет от страха, как Присей.
   - Где доктор Мид? Когда он придет?
   - Да я его не видала, мисс Скарлетт.
   - Что?!
   - Не видала, мэм. Его нет в госпитале. Миссис Мерриуэзер и миссис Эл-
синг тоже нет. Говорят, он в сарае, на путях, туда раненых  привезли  из
Джонсборо. А я, мисс Скарлетт, побоялась идти туда, там, говорят,  мерт-
вяки... Я мертвяков боюсь...
   - А другие доктора?
   - Ей-богу, мисс Скарлетт, я не могла никак дать им почитать,  что  вы
написали. Они все там как с ума посходили. Один доктор сказал: "Поди  ты
к черту! Не вертись под ногами! Какие еще младенцы, когда тут прорва лю-
дей помирает! Позови какую ни на есть бабку, она поможет". Тогда я пошла
и стала всех спрашивать, как вы мне велели, - что  слыхать,  а  все  как
есть в одну душу: "В Джонсборо бои, бои в Джонсборо", и тогда я...
   - Ты говоришь, доктор Мид на вокзале?
   - Да, мэм. Он...
   - Ну, слушай меня внимательно. Я пойду за доктором Мидом, а ты сиди с
мисс Мелани и делай все, что она тебе велит. И посмей только сказать ей,
где идут бои, я тебя продам перекупщикам, богом клянусь! И не говори ей,
что другой доктор тоже не может прийти. Поняла?
   - Да, мэм.
   - Вытри глаза, набери свежей воды в кувшин и  ступай  наверх.  Оботри
мисс Мелани губкой. Сказки, что я пошла за доктором Мидом.
   - Ей уже скоро родить, мисс Скарлетт?
   - Не знаю. Боюсь, что скоро, но, впрочем, не знаю. Тебе лучше  знать.
Ступай наверх.
   Скарлетт схватила с подзеркальника свою широкополую соломенную шляпу,
нахлобучила ее кое-как на голову. Бросив отсутствующий взгляд в зеркало,
она машинально поправила выбившуюся прядь. Мелкая, холодная дрожь  стра-
ха, зародившегося где-то под ложечкой, расползлась  по  всему  покрытому
жаркой испариной телу и отозвалась в кончиках похолодевших пальцев, ког-
да они коснулись горячей щеки. Скарлетт торопливо вышла из дома под сле-
пящее солнце. Она быстро шла по Персиковой улице, и кровь стучала у  нее
в висках от зноя. Издали, то нарастая, то затихая, доносился  гул  голо-
сов. Вскоре она почувствовала, что ей трудно дышать от  туго  затянутого
корсета, но не умерила шага. Голоса звучали все громче.
   В конце улицы, ближе к Пяти Углам, царило странное оживление,  как  в
разворошенном муравейнике. Негры с искаженными от страха лицами метались
туда-сюда. Белые ребятишки, плача, сидели без  присмотра  на  крылечках.
Улица была забита военными фургонами, санитарными каретами с ранеными  и
всякого рода повозками, доверху нагруженными мебелью, сундуками,  баула-
ми. Какие-то верховые, выскакивая из боковых  проездов,  устремлялись  к
штабу Худа. Перед домом Боннеллов, держа под уздцы впряженную в  коляску
лошадь, стоял старик Амос, и при виде Скарлетт глаза у него округлились.
   - Вы что ж - еще не уехали, мисс Скарлетт? Мы вот  собрались.  Старая
мисс упаковывает пожитки.
   - Собрались? Куда?
   - А кто его знает, мисс. Куда-нибудь. Янки подходят!
   Скарлетт поспешила дальше, даже не попрощавшись. Янки подходят! Возле
часовни Уэсли она приостановилась, чтобы перевести дыхание и унять неис-
тово колотившееся сердце. Надо успокоиться, иначе она потеряет сознание.
Она стояла, ухватившись за фонарный столб, и увидела офицера, скакавшего
верхом от Пяти Углов. Не раздумывая, она выбежала на  середину  улицы  и
замахала рукой.
   - Постойте! Пожалуйста, остановитесь!
   Рывком натянув поводья, офицер поднял лошадь на дыбы. Усталое, проре-
занное глубокими складками лицо его  выдавало  страшное  напряжение,  но
когда он увидел Скарлетт, потрепанная серая шляпа тотчас слетела у  него
с головы.
   - Мадам?
   - Скажите, это правда? Янки подходят?
   - Боюсь, что так.
   - Вы это точно знаете?
   - Да, мадам. Я это знаю. Полчаса назад в штаб прибыла депеша с  линии
огня из Джонсборо.
   - Из Джонсборо? Вы уверены?
   - Уверен, мадам. Нет смысла тешить себя красивыми  иллюзиями,  мадам.
Депеша была от генерала Харди, и в ней говорилось: "Я проиграл  битву  и
отвожу войска".
   - О боже!
   Офицер поглядел на нее, и на угрюмом усталом лице его  не  отразилось
никаких чувств. Он собрал поводья и надел шляпу.
   - О, сэр, прошу вас, еще минуту. Что же нам теперь делать?
   - Затрудняюсь ответить, мадам. Армия покидает Атланту.
   - Покидает? А нас бросает на произвол судьбы?
   - Боюсь, что так, мадам.
   Он пришпорил коня, и его как ветром сдуло, а Скарлетт осталась стоять
посреди улицы, утонув по щиколотку в красной пыли.
   Янки подходят. Армия покидает город. Янки подходят.  Что  же  делать?
Куда бежать? Нет, бежать нельзя. Там Мелани, она ждет ребенка.  Господи,
зачем женщины производят на свет детей! Не будь  Мелани,  она  взяла  бы
Уэйда и Присей и спряталась бы с ними в лесу, и янки никогда не нашли бы
их там. Но Мелани нельзя увести в лес. Сейчас нельзя. О, если бы она ро-
дила раньше, хотя бы вчера, быть может, их посадили  бы  в  какую-нибудь
санитарную карету и увезли и спрятали бы где-нибудь. А теперь...  Теперь
надо разыскать доктора Мида и заставить его пойти к Мелани. Может  быть,
он сделает что-нибудь, чтобы она скорее родила.
   Скарлетт подобрала юбки и побежала по улице, и в топоте ее  шагов  ей
слышалось: "Янки подходят! Янки подходят!" На площади  Пяти  Углов  было
полно народу, и все бежали куда-то, не видя  друг  друга,  протискиваясь
между санитарными фургонами, повозками, запряженными волами, и  экипажа-
ми, которые везли раненых.
   Глухой гул волнами перекатывался над толпой, словно на берегу  в  час
прибоя.
   И тут странное, немыслимое зрелище предстало глазам Скарлетт. Со сто-
роны вокзала надвигалась толпа женщин с окороками на плечах. А за женщи-
нами, сгибаясь под тяжестью банок с черной патокой, едва поспевали ребя-
тишки. Мальчишки постарше тащили мешки с  картофелем  и  кукурузой.  Ка-
кой-то старик катил на тачке бочонок муки. Мужчины, женщины, дети тороп-
ливо шагали, изнемогая под грузом мешков, ящиков, пакетов с провизией  -
такого количества провизии Скарлетт не доводилось видеть за  целый  год.
Внезапно толпа расступилась, давая  дорогу  мчавшемуся,  кренясь  то  на
один, то на другой бок, кабриолету.  В  кабриолете  хрупкая,  элегантная
миссис Элсинг, с хлыстом в руке, стоя правила лошадью. Бледная, без  го-
ловного убора, с длинными седыми волосами, струившимися вдоль спины, она
неистово стегала лошадь и была похожа на фурию.  На  сиденье  ее  черная
нянька Мелисси, подскакивая на ухабах, одной рукой прижимала к себе  ку-
сок жирной свиной грудинки, а другой рукой и ногами  старалась  удержать
на месте гору ящиков и мешков, наваленных в кабриолет.  Один  из  мешков
лопнул, и сушеные бобы сыпались на мостовую. Скарлетт закричала, пытаясь
окликнуть миссис Элсинг, то голос ее утонул в шуме  толпы,  и  кабриолет
промчался мимо.
   Смысл происходящего не сразу дошел до сознания Скарлетт, но  она  тут
же вспомнила, что военные провиантские склады расположены возле вокзала,
и поняла: армия открыла их, чтобы население  могло  воспользоваться  кто
чем сумеет, пока янки не вошли в город.
   Она стала проталкиваться сквозь толпу испуганных, растерянно мечущих-
ся людей и, выбравшись на свободное пространство, припустилась  со  всех
ног самым коротким путем к вокзалу. Наконец в клубах пыли она стала раз-
личать среди санитарных фургонов двигающиеся, склоняющиеся над  ранеными
фигуры санитаров с носилками и докторов. Слава тебе господи, сейчас  она
разыщет доктора Мида! Но завернув за угол  гостиницы  "Атланта",  откуда
уже хорошо были видны подъездные пути и депо, она замерла на месте,  по-
раженная открывшейся ее глазам картиной.
   Под беспощадно палящим солнцем - кто плечом к чьему-то плечу, кто го-
ловой к чьим-то ногам - сотни и сотни раненых заполняли все пространство
на железнодорожных путях и платформах. Их ряды под навесом депо  уходили
в бесконечность. Некоторые лежали молча и совершенно неподвижно,  другие
метались и стонали. И над всей этой кровью, грязными повязками, зубовным
скрежетом, проклятьями, вырывавшимися из груди раненых,  когда  санитары
перекладывали их с носилок на землю, - мухи, тучи мух вились в  воздухе,
жужжали, ползали по лицам. В знойном воздухе стоял  запах  пота,  крови,
немытых тел, кала, мочи. Смрад накатывал на Скарлетт волнами, и минутами
ей казалось, что ее сейчас стошнит. Санитары с носилками сновали туда  и
сюда среди распростертых на земле почти вплотную друг к другу  тел,  не-
редко наступая на раненых, а те стоически молчали, глядя вверх, - ждали,
когда у санитаров дойдут руки и до них.
   Скарлетт попятилась, зажав рот ладонью, чувствуя, как тошнота подсту-
пает к горлу. Она не могла сделать дальше ни шагу. Немало перевидала она
раненых - и в госпиталях, и на лужайке перед  домом  тети  Питти,  после
битвы у Персикового ручья, - но ничто, ничто не шло в сравнение с  этим!
Кровоточащие, смердящие тела прямо под палящим солнцем - нет, такого она
еще не видела! Это был подлинный ад - страдания,  крики,  зловоние  и...
Скорей! Скорей! Скорей! Янки подходят! Янки подходят!
   Скарлетт распрямила плечи и ступила туда, в гущу тел, перебегая  гла-
зами с одной стоявшей на ногах фигуры на другую, ища доктора Мида. И тут
же поняла, что ничего у нее не выйдет, так как надо было  смотреть  себе
под ноги, чтобы не наступить на какого-нибудь беднягу. Она подобрала юб-
ки и стала осторожно пробираться между лежавшими на земле  телами,  нап-
равляясь к группе мужичин, стоявших поодаль  и  отдававших  распоряжения
санитарам с носилками.
   На пути чьи-то руки судорожно хватали ее за юбку, она слышала хриплые
восклицания:
   - Леди, пить! Леди, пожалуйста, пить! Бога ради, леди, пить!
   Пот струился по ее лицу, она старалась вырваться из цеплявшихся за ее
юбку рук. Если - казалось ей - она нечаянно наступит на одного  из  этих
людей, то завизжит и потеряет сознание. Она перешагивала через мертвых и
через раненых, лежавших неподвижно с остекленелыми глазами, зажимая  ру-
ками рваные раны в животе, с присохшими к  ним  обрывками  окровавленной
одежды, и повсюду были торчавшие колом от запекшейся крови бороды, разд-
робленные челюсти, разорванные  рты,  откуда  неслись  нечленораздельные
звуки, означавшие, должно быть:
   - Пить! Пить!
   Если она сейчас же не разыщет доктора Мида, у нее начнется  истерика.
Она бросила взгляд в сторону группы мужчин, стоявших под навесом, и зак-
ричала что было мочи:
   - Доктор Мид! Есть здесь доктор Мид?
   Один из мужчин обернулся, отделился от группы и поглядел в ее  сторо-
ну. Это был доктор Мид: без сюртука, рукава рубашки закатаны по  локоть,
и штаны, и рубашка алы от крови, как у мясника, и даже  кончик  седеющей
бородки - в крови. Он был словно пьяный - пьяный от смертельной усталос-
ти, жгучего сострадания и бессильной  злобы.  На  серых  от  пыли  щеках
струйки пота проложили извилистые борозды. Но голос его, когда он  обра-
тился к ней, звучал спокойно и решительно:
   - Слава богу, что вы пришли. Мне дорога сейчас каждая пара рук.
   На мгновение она замерла, глядя на него в растерянности, выпустив  из
руки подол. Подол упал на грязное лицо какого-то раненого, и тот  беспо-
мощно завертел головой, стараясь высвободиться от душивших его оборок. О
чем он толкует - этот доктор? От пыли, летевшей из-под колес  санитарных
повозок, у нее защекотало в горле, в носу стало липко от  омерзительного
зловония.
   - Скорей сюда, детка! Скорей!
   Она подобрала юбки и торопливо направилась к нему, снова  перешагивая
через распростертые тела. Она схватила доктора за руку и  почувствовала,
как дрожит его рука от напряжения и усталости, хотя лицо сохраняло твер-
дость.
   - Ах, доктор! - воскликнула она. - Вы должны пойти к нам - Мелани ро-
жает.
   Он поглядел на нее так, словно ее слова не доходили до его  сознания.
Какой-то раненый, лежавший на земле, с походным  котелком  под  головой,
добродушно ухмыльнулся, услыхав ее слова:
   - Ну, с этим-то они умеют справляться, - одобряюще произнес он.
   Скарлетт даже не поглядела на него, она потрясла доктора за плечо.
   - Мелани! У нее ребенок! Доктор, вы должны пойти!  Она...  у  нее.  -
Сейчас было не до околичностей, но среди этих сотен мужских  ушей  слова
не шли у Скарлетт с языка. - У нее сильные схватки. Доктор, прошу вас!
   - Что? Рожает? Да черт побери! - внезапно вскипел доктор, и лицо  его
исказилось от ярости-ярости, направленной не на Скарлетт, а на весь мир,
в котором могут твориться такие дела. - Вы что, рехнулись?  Как  я  могу
оставить этих людей? Они умирают сотнями! Я не  могу  оставить  их  ради
растреклятого ребенка. Раздобудьте какую-нибудь  женщину,  она  поможет.
Позовите мою жену.
   Скарлетт открыла было рот, хотела сказать ему, почему миссис  Мид  не
может прийти, и осеклась. Он даже не знает, что его собственный сын  ра-
нен! Промелькнула мысль: остался ли бы доктор тут, знай он  об  этом,  и
что-то подсказало ей - да, если бы даже Фил умирал, доктор остался бы на
своем посту, чтобы оказывать помощь многим, и не одному.
   - Вы должны пойти к ней, доктор. Вы сами говорили, что  у  нее  будут
тяжелые роды... - Да неужели и вправду она, Скарлетт, стоит  тут,  среди
всего этого ада, среди стонов и воплей, и во всеуслышание произносит та-
кие ужасные, грубые слова? - Она умрет, если не придете!
   Доктор резко выдернул руку из вцепившихся в нее пальцев и сказал так,
словно не расслышал ее слов или не понял их значения:
   - Умрет? Да они все умрут - все эти люди. Нет бинтов, нет  йода,  нет
хинина, нет хлороформа. О господи, хоть бы чуточку морфия! Хотя  бы  для
самых тяжелых! Хоть немного хлороформа! Будь  прокляты  янки!  Будь  они
прокляты!
   - Провалиться бы им в преисподнюю, доктор! - сказал лежавший у их ног
человек, и оскал его зубов блеснул над спутанной бородой.
   Скарлетт начала дрожать всем телом, и от страха на глазах у нее  выс-
тупили слезы. Доктор не пойдет с нею к Мелани. И  Мелани  умрет.  А  она
только что желала ей смерти. Нет, доктор не пойдет.
   - Во имя господа бога, доктор! Ну, пожалуйста!
   Доктор закусил губу, на скулах его заиграли желваки, он  овладел  со-
бой.
   - Дитя мое, я постараюсь. Обещать не могу, но постараюсь. После того,
как мы сделаем, что можем для этих людей. Янки подходят, и  наши  войска
покидают город. Я не знаю, как янки могут поступить с  ранеными.  Поезда
не ходят. Дорога на Мейкон в руках янки... Но я постараюсь... А вы  сту-
пайте пока. Не мешайте мне работать. Принять ребенка не такое уж сложное
дело. Надо только перевязать пуповину...
   Санитар тронул его за руку, и он,  отвернувшись  от  Скарлетт,  начал
быстро отдавать распоряжения, указывая то на одного, то на другого ране-
ного. Лежавший на земле человек поглядел на Скарлетт с сочувствием.  Она
повернулась к нему спиной, но доктор уже позабыл про нее.
   Она снова начала торопливо пробираться между ранеными - назад к  Пер-
сиковой улице. На доктора надежды нет. Ей  придется  справляться  самой.
Еще слава богу, что Присей знает все по части акушерства. Голова  у  нее
разламывалась от жары, и она чувствовала, что мокрый от пота лиф  прилип
к телу. Мозг ее отупел, и ноги стали как ватные - словно в страшном сне,
когда знаешь, что надо бежать, и не можешь сдвинуться с места.  Обратный
путь до дома представился ей бесконечным.
   А потом в голове у нее опять завертелся знакомый припев: "Янки подхо-
дят!" Сердце заколотилось сильней, и тело стало возвращаться к жизни.  -
Убыстрив шаг, она слилась с толпой у Пяти  Углов  -  народу  здесь  было
столько, что ей пришлось сойти с узкого тротуара на мостовую. Ряд за ря-
дом проходили солдаты - покрытые пылью, едва волоча ноги  от  усталости.
Казалось, им не будет конца - этим бородатым, грязным людям с винтовками
за спиной, двигавшимся мимо походным маршем. Ездовые сыромятными  бичами
погоняли тощих мулов, тащивших орудия. Провиантские фургоны с изодранным
в клочья брезентовым верхом подпрыгивали на выбоинах мостовой.  Поднимая
клубы пыли, нескончаемой чередой проезжала конница. Никогда еще Скарлетт
не доводилось видеть сразу такого количества военных. Отступление!  Отс-
тупление! Армия покидала город.
   Ее оттеснили обратно на запруженный людьми  тротуар,  и  она  ощутила
резкий тошнотворный запах дешевого кукурузного виски. В  толпе  на  углу
Декейтерской улицы стояли несколько пестро разодетых женщин, чьи  празд-
нично яркие одеяния и размалеванные лица бросались в глаза своим  грубым
несоответствием с окружающим. Почти все они были пьяны,  а  солдаты,  на
которых они висли, схватив их под руку, - и того пьянее.  Мелькнули  ог-
ненно-рыжие завитки волос, прозвучал резкий хмельной  смех,  и  Скарлетт
узнала это жалкое создание - Красотку Уотлинг, прильнувшую к подгулявше-
му однорукому солдату, с трудом державшемуся на ногах.
   Кое-как пробившись туда, где за квартал от Пяти  Углов  толпа  начала
редеть, Скарлетт подхватила юбки и снова припустилась бегом. Добежав  до
часовни Уэсли, она вдруг почувствовала, что у нее  перехватило  дыхание,
голова кружится и ее мутит. Корсет впивался ей в ребра, не давая дышать.
Она опустилась на ступени паперти и, уронив голову на руки,  постаралась
отдышаться. Хоть бы удалось вздохнуть поглубже. Хоть бы сердце перестало
так колотиться и выделывать эти невероятные скачки! Хоть бы в этом  обе-
зумевшем городе нашелся один-единственный человек, к которому она  могла
бы обратиться за помощью!
   Никогда на протяжении всей жизни не приходилось ей  ни  о  чем  забо-
титься самой. Рядом всегда был кто-то, кто все делал  за  нее,  оберегал
ее, опекал, баловал. Просто невозможно было поверить, что она вдруг  по-
пала в такую переделку. И ни соседей, ни друзей - никого,  чтобы  помочь
ей в беде. Прежде всегда вокруг были друзья, соседи, умелые руки  услуж-
ливых рабов. А сейчас, в эту самую тяжелую в ее жизни минуту, -  никого.
Как это могло случиться, что