минут назад. Брикенридж считает, что их  язык  представляет
собой разновидность фаудийского. Они заявили, что, во-первых, не  признают
права Земли на эту планету,  а  во-вторых,  прибыли  сюда  для  проведения
научных экспериментов. После их завершения,  через  неделю  или  две,  они
обещают покинуть Барлетт-5.
   - И как вы отреагировали?
   Кросли опустил глаза.
   - Пока никак, сэр. Мне доложили, что вы вот-вот выйдете из капсулы и...
   - И вы решили подождать. Все правильно, лейтенант.  На  вашем  месте  я
поступил бы точно также. Брикенриджа ко мне.
   - Есть, сэр.
   Лейтенант Кросли отдал честь, повернулся и вышел из кабинета. Оставшись
один, Вартон печально покачал головой с  всклокоченной  шевелюрой.  Вот  к
чему приводит столетний галактический мир. Молодежь, вроде Кросли, уже  не
знает, что такое война. А кучка инопланетян может позволить себе появиться
на принадлежащей Земле планете в полной уверенности, что им все  сойдет  с
рук.  Вартон  вздохнул.  Он-то  надеялся  спокойно  дослужить   оставшиеся
несколько лет. Ему уже сто двадцать пять, в сто тридцать он  мог  выйти  в
отставку.  Лишь  полтора  часа  глубокого  сна  ежесуточно  позволяли  ему
поддерживать форму. Ну что же,  хотел  он  того  или  нет,  ЧП  произошло.
Нежданно-негаданно. Вартон расправил плечи.
   В   кабинет   заглянул   лингвист,   капитан   Брикенридж,   невысокий,
ширококостный, с живым энергичным лицом под шапкой рыжих волос.
   - Сэр?
   - Брикенридж, вы сказали,  что  звездолет  ответил  вам  на  фаудийском
языке?
   - Фаудийском диалекте, сэр.
   - Именно это я и имел  в  виду.  Откуда  прибыл  звездолет?  Фаудийская
конфедерация не решилась бы посылать корабль  на  планету,  контролируемую
Землей. Если только в ее намерения не входит спровоцировать войну.
   - О, это не фаудийцы, сэр, - ответил Брикенридж. - Они  просто  говорят
на фаудийском диалекте.  В  фаудийском  секторе  на  многих  планетах,  не
входящих в Конфедерацию, говорят на диалектах основного языка.
   - Это и так ясно, - Вартон раздраженно жестом остановил Брикенриджа.  -
Я хочу знать, откуда этот звездолет.
   - Могу лишь высказать предположение.
   - Говорите.
   -  Они  прилетели  из  западной  части  фаудийского  сектора.  Об  этом
свидетельствует  сдвиг  гласных  в  их  разговорной  речи.  Там  есть  три
обитаемые планеты, где говорят на разных диалектах фаудийского языка.  Это
Сиросс, Халивану и Дортмуни, - Брикенридж загнул три пальца. - На  Сироссе
спад технологии. Уже несколько столетий никто  не  видел  их  звездолетов.
Дортмунийцы исповедуют непротивление насилию в случае конфликта и  никогда
не станут  его  зачинщиками.  Они  тоже  не  могли  послать  звездолет  на
Барлетт-5. Значит,  остается  Халивану.  Скорее  всего  на  Барлетт-5  сел
корабль с этой планеты. Вам ведь, конечно, известны легенды о халива...
   - Это только легенды. И не более.
   - Они подтверждены множеством свидетельств. Документально доказано...
   - _Ничего_ не  доказано,  Брикенридж!  Слышите?  В  отношении  Халивану
_ничего_ не доказано! - Вартон встал, упершись руками в стол  и  чувствуя,
как дрожат ноги. -  Меня  не  интересуют  разговоры  о  сверхъестественных
способностях, которыми якобы  наделены  обитатели  Халивану.  Мой  долг  -
заставить их покинуть Барлетт. И  как  можно  скорее!  Следуйте  за  мной.
Сейчас я вышвырну их отсюда.
   О Халивану действительно ходит много легенд, думал Вартон,  направляясь
к коммуникационному центру. Космонавты, побывавшие в  фаудийском  секторе,
привозили оттуда самые невероятные россказни о вампирах,  высасывавших  из
человека душу, и прочие небылицы.  Но  доказательств  не  было.  Обитатели
Халивану держались обособленно и избегали контактов. Об отшельниках всегда
распространяют нелепые слухи, успокаивал  себя  Вартон.  Он  отбросил  все
опасения. Его задача - защищать границы земного сектора Галактики, которые
нарушил звездолет с Халивану, если, разумеется, он прилетел именно с  этой
планеты.
   - Установи контакт с кораблем, - приказал Вартон сержанту Маршаллу.
   Тот кивнул и начал  вращать  цилиндрические  ручки  передатчика.  Через
минуту он повернулся к Вартону.
   - Я вышел на их волну, но они не отвечают, сэр.
   -  Ничего.  Будь  уверен,  они  нас  услышат.  Брикенридж,   ты   лучше
разбираешься в этих  диалектах.  Возьми  микрофон  и  скажи  им,  что  они
незаконно находятся на земной территории и ровно - дадим им три часа  -  и
ровно через три часа должны взлететь с Барлетта-5. В противном  случае  мы
будем рассматривать их посадку как военное вторжение.
   Кивнув, Брикенридж начал говорить. Вартон обнаружил, что понимает почти
все. Он отчасти  знал  фаудийский  язык,  один  из  пяти  основных  языков
Галактики, а язык Халивану отличался лишь  более  растянутыми  гласными  и
некоторыми грамматическими упрощениями.
   Брикенридж замолчал, некоторое время стояла полная тишина.
   - Повтори, - приказал Вартон.
   Брикенридж еще раз прочитал ультиматум. И  вновь  им  ответила  тишина.
Вартон  уже  собирался  просить  Брикенриджа  вновь  передать   требование
покинуть планету, как в динамике  что-то  затрещало  и  хрипловатый  голос
произнес:
   - _Эритомор_...
   На фаудийском языке это означало "земляне". Затем последовало еще много
фаудийских слов, с каждым из которых лицо Вартона вытягивалось все  больше
и больше. Ему вежливо объясняли, что Свободный Мир  Халивану  не  признает
права Земли на необитаемую планету, так что капитан  звездолета  не  видит
оснований  для  немедленного  взлета.  Однако  Мир  Халивану  не   намерен
предъявлять собственные права на Барлетт-5, и звездолет прибыл  сюда  лишь
для наблюдений за Солнцем. По  их  завершении,  через  девять  или  десять
стандартных галактических дней, они сразу же улетят.
   - Они сказали, что не признают... - начал Брикенридж, как только  голос
стих и из динамика донесся треск помех.
   Нетерпеливым жестом Вартон остановил его.
   - Я все понял, капитан, - он  схватил  микрофон  и  начал  говорить  на
ломаном фаудийском.  -  Говорит  полковник  Дин  Вартон.  Если  вы  хотите
проводить наблюдения за Солнцем, вам  необходимо  получить  разрешение  по
соответствующим дипломатическим каналам. Я не  имею  права  разрешить  вам
посадку. Поэтому я требую...
   Его прервал голос из динамика.
   - _Эритомор... вор хелд д'чаукч кон деринилак_...
   Они услышали то же самое, сказанное тем  же  ровным  голосом,  будто  в
разговоре с капризным ребенком. Вартон подождал, пока  голос  смолкнет,  и
попытался заговорить вновь. Но едва он произнес  несколько  слов,  как  из
динамика в третий раз полилась размеренная фаудийская речь.
   - Это запись, - пробормотал Маршалл. - Они соединили  концы  пленки,  и
она будет крутиться до бесконечности.
   - Давайте послушаем, - буркнул Вартон.
   После десятого повтора он приказал Маршаллу выключить передатчик. Стало
ясно, что радиоультиматумами ничего не добьешься. На звездолете их  просто
не будут слушать. Оставалось только одно: послать парламентера, чтобы  тот
лично передал капитану звездолета требование покинуть Барлетт-5. Если  это
не поможет...
   Тогда придется принять другие меры.
   - Объявить тревогу, - распорядился Вартон. - Подготовить базу к  боевым
действиям. На всякий случай. - Помолчав, он повторил: - На всякий случай.
   Тридцать семь военнослужащих  наблюдательного  поста  на  Барлетте-5  с
энтузиазмом заняли боевые позиции. Большинству вторжение инопланетян, даже
если  все  силы  неприятеля  состояли  из  одного   звездолета,   казалось
развлечением. Каково провести три года на пустой планете в тысяче световых
лет от дома! А тут - отступление от рутины дежурств и заполнения никому не
нужных бланков.
   Полковник Вартон не разделял их радости. Он помнил, что такое война.  В
2716, еще новобранцем, он участвовал в сражениях  последней  галактической
войны между Землей и Дермираном. С тех пор, уже почти сто лет, в Галактике
царил мир. А так как самому старшему из тех, кто служил под его началом не
исполнилось и девяноста, никто из них не представлял, что такое  настоящая
война. Звездолеты,  корпуса  которых  лопались  в  открытом  космосе,  как
воздушные шарики, континенты, стертые  в  пыль,  целое  поколение  молодых
мужчин, так и оставшихся молодыми. Нет, с какой  стороны  ни  посмотри,  в
войне  не  было  ничего  хорошего.  Но,  возможно,  долгий  мир   чересчур
успокаивающе действовал на другие  цивилизации.  Сто  лет  назад  ни  один
инопланетный корабль не решился бы на такую посадку, думал Вартон.  И  кто
осмелился бы дать подобный ответ на ультиматум офицера Земли?
   Ситуацию усложняло и то, что ответственность за все целиком ложилась на
него. Гиперграмма могла дойти до Земли лишь за месяц. Столько  же  времени
понадобилось бы  для  получения  ответа.  За  такой  срок  территориальная
неприкосновенность земного сектора может быть нарушена добрый десяток раз.
Поэтому он должен принять решение. Если нарушители будут  упорствовать,  у
него остаются лишь два пути.  Либо  уничтожить  инопланетный  звездолет  и
таким  образом  начать  войну,  либо  разрешить  им  остаться,  тем  самым
пригласив всю Галактику безнаказанно нарушать земные границы.  Не  слишком
приятный выбор. А за советом он мог обратиться лишь к командирам  соседних
наблюдательных постов, таким же полковникам, как и он. Вряд ли они  скажут
ему что-нибудь, заслуживающее внимания. Нет, полагаться он мог  только  на
себя.
   Пока Вартон наблюдал, как мирный лагерь превращается в боевую крепость,
к нему подошел Брикенридж.
   - Сэр?
   - В чем дело, Брикенридж?
   - Я готов пойти к звездолету с Халивану. Мне кажется,  я  лучше  других
справлюсь с этой миссией.
   Вартон кивнул. Он и сам собирался послать Брикенриджа. Капитан облегчил
ему задачу.
   -  Не  возражаю,  капитан.  Прикажите  Смитсону  подготовить  вездеход.
Отправляйтесь немедленно.
   - Особые инструкции, сэр?
   - Для начала повторите им наш ультиматум.  Объясните,  что  мы  обязаны
уничтожить их, если  они  не  взлетят  отсюда  в  отведенное  нами  время.
Постарайтесь, чтобы до них дошло, что  суть  нашей  службы  здесь  состоит
именно в том, чтобы уничтожать  инопланетные  звездолеты,  оказавшиеся  на
Барлетте-5 без соответствующего разрешения. Таким образом, ответственность
за развязывание возможной войны ложится на них.
   - Я понял, сэр.
   - Хорошо. Не кипятись, не угрожай, просто постарайся убедить их, что  у
нас нет другого выхода. Черт побери, я вовсе не хочу в  них  стрелять,  но
отдам приказ открыть огонь, как этого требует мой долг!  Мне  не  остается
ничего другого, если они не улетят! Скажи,  что  они  могут  наблюдать  за
здешним солнцем сколько угодно, но  только  после  того,  как  свяжутся  с
Землей.
   Брикенридж  кивнул.  На  его  лбу  выступили  капельки  пота.  Он  явно
нервничал.
   - Вы не обязаны ехать туда, капитан, - сказал Вартон. - Я могу  послать
кого-нибудь другого.
   - Это моя работа, - ответил Брикенридж. - Я не  отказываюсь  от  своего
слова.
   - Вас волнуют те безумные истории, которые доводилось слышать, капитан?
Я читаю ваши мысли.
   - Истории... Всего лишь истории, сэр, - твердо  ответил  Брикенридж.  -
Разрешите идти, сэр?
   Вартон улыбнулся.
   - Ты отличный парень, Брикенридж. Вперед.


   Дорога до звездолета займет у Брикенриджа чуть больше  часа,  рассуждал
Вартон. Положим полчаса на переговоры и час на обратный путь.  Всего  часа
три. Значит, если миссия Брикенриджа окажется удачной,  звездолет  взлетит
одновременно с возвращением капитана на базу. Если... Он долго стоял перед
экраном радара, глядя на светлое пятнышко звездолета, который находился  в
ста двадцати  милях  от  них,  и  на  крошечного  белого  жучка,  вездеход
Брикенриджа, перемещавшегося на северо-восток.
   Потом он прошел в кабинет и  попытался  заняться  обычными  делами,  но
мысли постоянно возвращались к инопланетному кораблю. Накатила невероятная
усталость. Больше всего на свете хотелось забраться  в  капсулу  глубокого
сна и забыться.
   Но Вартон напомнил себе, что  сегодня  уже  провел  там  полтора  часа.
Больше одного сеанса в сутки не полагалось. Ну ничего, он выдержит и так.
   Полуденные тени начали удлиняться. У Барлетта-5 не было  луны,  и  ночь
наступала очень быстро. Маленький  диск  солнца  скатывался  к  горизонту,
отбрасывая оранжевый свет на пустую голую равнину. Судя по экрану  радара,
вездеход Брикенриджа приближался к базе.
   Прошло четыре часа. Звездолет с Халивану по-прежнему  стоял  на  плато.
Лингвист сразу же направился в кабинет полковника Вартона.
   - Ну что? - спросил тот.
   Брикенридж широко улыбнулся.
   - Все в порядке, сэр. Они  улетают  на  следующей  неделе,  как  только
закончат свои наблюдения.
   Вартон так и сел от неожиданности.
   - Что ты сказал?
   - Я счел возможным разрешить им остаться, сэр.
   От негодования у Вартона перехватило дыхание.
   - Ты счел возможным разрешить им остаться?  Как  это  любезно  с  твоей
стороны! Но я уполномочил тебя передать ультиматум, а не вести переговоры!
   - Разумеется, сэр. Однако я обсудил с ними  возникшую  ситуацию,  и  мы
пришли к общему мнению, что неразумно требовать их  отлета  до  завершения
экспериментов. Они не хотят причинить нам вред. На их звездолете даже  нет
оружия, сэр.
   - Брикенридж, ты в своем уме? - спросил Вартон.
   - Сэр?
   - Как ты смеешь, стоя здесь, нести  такую  чушь?!  Твое  мнение  об  их
безобидности не имеет никакого значения, и тебе это хорошо известно!  Тебя
послали передать ультиматум, и ничего больше. Мне нужен их ответ.
   - Мы обсудили  это,  сэр.  От  нас  не  убудет,  если  мы  позволим  им
задержаться на несколько дней.
   - Брикенридж, что там с тобой сделали? Ты  говоришь,  как  сумасшедший.
Какое ты имел право...
   - Но вы сами сказали, что лучше разрешить  им  остаться,  чем  начинать
новую войну, сэр. А так как они хотели довести эксперименты  до  конца,  я
последовал вашим инструкциям и дал добро при уело...
   - Последовал моим инструкциям?! - проревел Вартон. Его пальцы угрожающе
забарабанили по столу. - Когда же я говорил об этом?
   - Непосредственно перед моим отъездом, - удивленно ответил Брикенридж.
   - Теперь мне совершенно ясно, что ты спятил. Я не говорил  ни  слова  о
том, чтобы разрешить им остаться. Я просил  передать,  что  буду  вынужден
уничтожить их, если они не покинут Барлетт-5  к  указанному  сроку.  Ни  о
каком разрешении не было сказано ни слова. И...
   - Позвольте возразить вам, сэр...
   Вздохнув, Вартон  нажал  кнопку,  чтобы  вызвать  дежурного.  Мгновение
спустя тот сунул голову в дверь.
   - Роджерс, - сказал Вартон, - отведи Брикенриджа в изолятор и запри там
до психиатрического обследования. Пришли ко мне Симпсона.
   Симпсон появился через несколько минут и застыл у двери.
   - Расскажи мне, что произошло между Брикенриджем и инопланетянами.
   Симпсон покачал головой.
   - Мне нечего  рассказать,  сэр.  Я  не  заходил  в  звездолет.  Капитан
Брикенридж приказал мне оставаться возле вездехода.
   - Понятно, - кивнул Вартон. - Можешь идти.
   - Есть, сэр.
   Когда за Симпсоном закрылась дверь, Вартон обхватил голову руками.
   Он не давал Брикенриджу никаких инструкций насчет ведения  переговоров.
Однако лингвист клялся, что получил их.  Что  заставило  сорваться  такого
испытанного военнослужащего, как Брикенридж?
   Вартон печально вздохнул. Чего только не рассказывали о  Халивану!  Эти
странные истории об их еще более странных парапсихических  способностях...
Но Брикенридж сам назвал все  эти  вздорные  слухи  галиматьей.  И  Вартон
придерживался того же мнения. В свое время он слышал  о  множестве  чудес,
которые на поверку оказывались пустыми  россказнями.  Богатое  воображение
некоторых  космонавтов  нередко  наделяло   представителей   малоизвестных
цивилизаций сверхъестественными  силами,  а  потом,  по  мере  налаживания
контактов, все становилось на свои места.
   Вартон вновь нажал на кнопку.
   - Лейтенанта Кросли ко мне. И  поскорее,  -  приказал  он  появившемуся
дежурному.
   Пять минут спустя лейтенант вошел в  кабинет.  Уже  наступили  сумерки.
Лицо Кросли было бледнее обычного и выражало тревогу.  Недавний  выпускник
академии, он только-только разменял третий десяток.
   - У нас возникли некоторые  осложнения,  лейтенант,  -  сказал  Вартон,
наклонившись вперед. - Кстати, я записываю наш разговор на пленку.
   Кросли кивнул.
   - Сегодня днем я послал Брикенриджа к инопланетному  звездолету,  чтобы
передать наш ультиматум. Я просил подчеркнуть, что они должны  улететь  не
позднее, чем через три часа после этого, иначе я открою огонь. Вместо того
он разрешил им остаться до завершения их экспериментов. А теперь заявляет,
что действовал согласно моим инструкциям.
   - А я удивился, почему его заперли в изоляторе.
   - Теперь тебе известно, в чем дело. Я не притворяюсь, будто  пониманию,
отчего он свихнулся, но  знаю,  что  мы  должны  послать  к  звездолету  с
Халивану другого парламентера, чтобы  отменить  разрешение  Брикенриджа  и
сказать, что они должны незамедлительно покинуть Барлетт-5.
   - Разумеется, сэр.
   - Я хочу, чтобы туда поехал ты, Кросли. И немедленно.  Возьми  с  собой
еще кого-нибудь и позаботься, чтобы вы оба вошли в  звездолет.  Скажи  им,
что предыдущий посланец не имел права вести  переговоры,  что  ты  облечен
всей полнотой власти, и, если они не  улетят  до  рассвета,  нам  придется
ликвидировать их.
   Кросли побледнел еще больше, но решительно ответил:
   - Я сейчас же выезжаю, сэр.
   - Прежде чем ты уйдешь, повтори, что ты там скажешь.
   Кросли повторил.
   - И никаких переговоров, лейтенант! Это ясно?
   - Да, сэр.
   - Ты передашь им ультиматум и уедешь. Ответа ждать  не  надо.  Если  до
утра они не взлетят, мы их уничтожим.
   - Да, сэр.
   - Тебе все понятно? Потом не станешь утверждать, будто я  поручил  тебе
вести переговоры?
   Кросли улыбнулся.
   - Разумеется, нет, сэр.
   - Тогда иди.


   Медленно тянулись часы. Прозвучал сигнал отбоя, но Вартон  не  ложился,
меряя кабинет тяжелыми шагами. Звездный свет, достаточно яркий в безлунной
темноте, сочился в окна. Сжав кулаки, Вартон вглядывался в ночь.
   Он  жалел  Брикенриджа.  Что  может  быть  хуже,  чем  потеря  связи  с
реальностью? Утверждать, что  черное  -  это  белое,  а  белое  -  черное?
Результаты психоанализа ничего не дали: Брикенридж твердо верил в то,  что
получил указание вступить в переговоры. Шизофрения, признал врач. Но  ведь
шизофрения не возникает внезапно. Это не  то,  что  подвернуть  ногу.  Она
заявляет о себе нарастающей неадекватностью поведения. Но ведь ни  у  кого
никогда не возникало сомнений в психической устойчивости Брикенриджа!
   Оставалось только предположить, что  внезапная  болезнь  Брикенриджа  -
следствие его контакта с инопланетянами, однако Брикенридж утверждал,  что
с ним ничего не делали, а данные обследования исключали  прием  наркотиков
или гипноз. Конечно, врач мог и ошибиться...
   Вартон вглядывался в свое отражение в  стекле.  У  обитателей  Халивану
наверняка  нет  никаких  сверхъестественных   способностей.   Просто   эта
цивилизация по каким-то только ей понятным причинам сторонится контактов с
разумной жизнью других миров. И нет оснований  приписывать  им  колдовские
штучки.
   Вдали  показались  яркие  огни.  Послышался   рев   двигателя.   Кросли
возвращался.
   В  нетерпении  Вартон  выскочил  навстречу.   Ночной   воздух   холодил
разгоряченное лицо. Кросли и его водитель, Родригес, вылезли из кабины.
   Увидев Вартона, они отдали честь. Дрожащей рукой  Вартон  приветствовал
их обоих.
   - У вас возникли какие-нибудь трудности?
   - Нет, сэр. Но мы не смогли его найти, - ответил Кросли. - Мы осмотрели
все окрестности...
   - Что ты мелешь? - оборвал его Вартон срывающимся голосом. - Кого вы не
нашли?
   - Разумеется, Брикенриджа, - ответ