ики есть, а полицейского и шпионского - почти нет.
   -  А  меня  зовут  Стальное  Сердце,  -  мечтательно  произнес   Тим,
разглядывая облака.
   Гаршин от этого заявления поежился.
   - До момента смены власти в стране "Программа" еще финансировалась, -
продолжал Мастер. -  По  инерции.  Но,  когда  пришли  новые  люди,  она
распалась. Все научное руководство свалило за  рубеж.  Часть  аппаратуры
была уничтожена, и почти вся документация  тоже  пропала.  Но  кое-какие
мощности  сохранились,  и  остался  вспомогательный  персонал,   который
отвечал непосредственно за технику. Жрать этим людям было нечего, никому
они были не нужны. И какому-то  умнику  из  их  числа  пришла  в  голову
блестящая идея. Есть аппаратурный комплекс, способный воздействовать  на
массовое сознание. Почему бы его не обратить на службу новой  власти?  В
самых гуманных целях. Догадываешься, о чем речь?
   Гаршин снова поежился. Мастер не мог понять по его виду, верит Гаршин
рассказу или нет. "Скорее всего он сейчас  в  бешеном  темпе  сравнивает
известные ему данные с тем, что слышит. Гаршин всегда быстро  схватывал,
нужно отдать ему должное. Он просто обязан мне поверить".
   - Больше всего  Кремль  боялся  массовых  беспорядков  в  столице.  И
вообще, Москва - это миллионы избирателей. Ну, и  подсуетилась  какая-то
сволочь, подбросила  администрации  Президента  блестящую  идею...  Мол,
поможем населению пережить тяжелые  времена.  Снизим  народу  "критику",
чтобы ему перемены не так глаза резали... Как нарочно, в  Москве  стояла
наиболее мощная аппаратура. Они отладили эту установку, насколько могли,
перенастроили ее,  опять-таки  насколько  это  у  них  получилось,  -  и
запустили на всю катушку,  после  чего  в  городе  сохранили  активность
только очень сильные личности и, разумеется, люди с подвижной  психикой.
А остальным стало на все наплевать.  Правительственные  кризисы,  скачки
инфляции, громкие разоблачения - все по фигу. Просто идеальный народ.
   Люди-куклы. Конечно, напряжение у них копится потихоньку, и рано  или
поздно они сорвутся. Но это ерунда. Люди продержатся еще  лет  двадцать.
Только вот к этому времени их всех съедят.
   - У оружия всегда есть отдача, - сказал Тим. - А генераторы,  которые
работают сейчас в Москве, проектировались именно как оружие.
   - Не знаю, каким образом, -  вздохнул  Мастер,  -  но  эта  хреновина
нарушила в городе энергетический баланс. И по  ночам  территория  Москвы
вступает в контакт с другим измерением. Открываются тоннели, по  которым
в наш мир выходят твари. Это какая-то  неизвестная  нам  форма  материи,
энергетические сгустки, которые захватывают человеческие тела и охотятся
на  живых  людей.  Начиналось  все  с  покойников,  настоящих  зомби,  в
классическом  понимании  этого  слова.  Помнишь  вспышку  вандализма  на
кладбищах шесть-семь лет назад? Разрытые могилы, пустые гробы?
   Гаршин нервно сглотнул. Тим фыркнул и прикрыл глаза.
   - Понимаешь теперь, что значит нынешняя статистика по  пропавшим  без
вести?  -  спросил  Мастер  Гаршина.  -  Понял,  зачем  ее  секретят?  И
прогрессия бешеная. Чем больше народа тварям удается поймать, тем больше
их по ночам выходит на улицы. Я  понятия  не  имею,  что  происходит  за
городской чертой, но там, я думаю,  в  самое  ближайшее  время  начнется
полный кошмар. Нам все чаще приходится выбираться за  кольцевую  дорогу.
Территория, которую твари контролируют, расширяется день ото дня.
   - И пока генераторы работают, -  прошептал  Тим,  -  дверь  останется
настежь открытой. А однажды наступит момент, когда ее уже  нельзя  будет
закрыть никакими силами.
   - Стволом автомата можно делать лунки в грядках, - сказал Мастер, - и
сыпать туда семена. Но я не уверен, что всходы окажутся богатыми. Оружие
всегда оружие.
   Оно любит стрелять. И больше ни на что не годится.  И  Тим  правильно
говорит - у него должна быть отдача. Или нужно конструировать откат.  Но
на это у наших умников не было ни времени, ни таланта.
   - А  теперь  идите,  Гершович,  -  посоветовал  Тим,  по-прежнему  не
открывая глаз и подставляя лицо солнцу. - Быстро.
   Гаршин замешкался. Он хотел что-то сказать, но не решался.
   - Бегом!!! - заорал вдруг Мастер, подаваясь к  нему.  Гаршин  прыжком
оторвался от скамейки и отлетел боком на несколько шагов.  Мастер  резко
сунул руку за пазуху, делая вид, что достает оружие.
   - Нет! - воскликнул Гаршин, выставляя перед собой раскрытые ладони.
   - Гоу! - рявкнул Мастер. И тогда Гаршин  повернулся  к  нему  сутулой
узкой спиной и действительно побежал. Неловкой мелкой трусцой  припустил
к ближайшему корпусу в надежде скрыться за угол до  того,  как  мучители
передумают и влепят-таки ему пулю в позвоночник.
   Мастер, отдуваясь, вытащил из кармана  сигаретную  пачку,  обнаружил,
что она пуста, раздраженно смял ее в кулаке и зашвырнул далеко в снег.
   - Вот и пошел раскручиваться главный этап нашей операции прикрытия...
- тихо сказал  Тим.  -  Есть  утечка.  Сегодня  вечером  тупица  Куратор
похватает  за  жабры  штук  двадцать  экспертов  и   помчится   с   ними
"обнюхивать"  Техцентр.  Может  быть,  даже  нашего  приятеля   Самохина
припашет. Хотя нет, вряд ли. Но все равно кто-нибудь скажет ему  правду,
и дурак очень сильно испугается. И побежит  к  начальнику  Охраны,  тоже
редкому тормозу, виниться и падать в ноги. А дальше начнется разборка  и
поиск главного козла. Сменят руководство Техцентра. Поставят на уши  ваш
этот... как  его...  Штаб,  да.  Может  быть,  немного  снизят  мощность
излучения. И все будут дрожать при мысли, что рано или поздно нужно идти
к Президенту  и  докладывать,  как  нагадили!  Обещали-то  ему  массовое
повиновение без побочных  эффектов...  Вот  тоже  придурок!  Собственные
подчиненные второй срок от него скрывают, что по  столице  нашей  Родины
шастает непонятно что и занимается поеданием электората... Тьфу!
   - А дальше? - осторожно спросил Мастер.
   - А как угодно, - мягко улыбнулся Тим. - Главное, мы уже  разворошили
муравейник.
   Через пару дней вся здешняя верхушка будет мечтать только об одном  -
чтобы кто-нибудь принял решение за них. Так что, если ты все еще  хочешь
спасти человечество, - милости просим... Да,  как  раз  двое  суток  мне
должно хватить на уточнение деталей. И можешь атаковать Техцентр. А я  в
то же самое время зайду к Куратору и запугаю  его  окончательно.  Думаю,
все обойдется. Получишь сначала хорошую нахлобучку, может быть, арестуют
даже-Потом выпустят и Героя России дадут. Если жив Останешься...
   - Спасибо-- пробормотал Мастер. - Не знаю, что бы я без тебя делал...
   - Ерунда, - отмахнулся Тим. - Это я должок возвращаю.  Помнится,  мне
звонил какой-то Ларин десять лет назад. Консультации требовал...
   - Было, - пробормотал Мастер смущенно.
   - Ты уж меня прости. С тобой  говорил  тогда  очень  злой  и  страшно
одинокий мальчишка.
   - Примерно такой же, как я сейчас, - невесело усмехнулся Мастер.
   - Возможно. Значит, вот оно и пришло - твое время. - Тим  по-прежнему
смотрел в небо и не открывал глаз.
   - Спасибо, - непонятно за что поблагодарил Мастер.
   - Не за что. Я еще не совсем от Земли оторвался. Тоже...  Несу  часть
ответственности. Так. Так. Близко, близко... Совсем рядом...
   - Что такое? - встрепенулся Мастер, снова запуская руку  под  куртку,
только уже не за пазуху, а за пояс,  туда,  где  пистолет  действительно
был.
   - Я на связи с библиотекой, - объяснил Тим.
   - Все это время?
   - Да, это несложно. Кое-что я теперь понимаю. Ладно, потом  расскажу.
Ты почему рацию с собой не носишь?
   - Тяжелая. А мобильники нам запрещено  иметь,  слишком  легко  сигнал
перехватывается. Если в Школе что-то случится, у  меня  на  этот  случай
есть пейджер. Совсем крошечный, цифровой.
   - Ладно. Я с тобой свяжусь в течение дня. - Тим приоткрыл один глаз и
посмотрел в направлении угла, за которым  скрылся  Гаршин.  -  Вот  ведь
пакостник этот Гершович!
   - Здорово он тебе нагадил?
   - Нет слов. Я, когда вляпался в  "Программу  "Зомби",  сдуру  кое-что
рассказал отцу. А папочка у меня проходил  по  другому  ведомству.  И  о
"Программе" он, конечно, ничего не знал. Но  зато  был  знаком  с  неким
Гаршиным,  большим   специалистом   по   всему   запредельному.   И   ты
представляешь, эта гнида посоветовала моему папуле найти  сыну  хорошего
доктора. И даже подсказала где. - Тим невесело усмехнулся.
   - И отец поверил? - спросил Мастер с замиранием сердца.
   - А он всегда считал, что я малость не  в  себе.  Я  же  практикующий
сенс, где-то с семнадцати лет. В то, что я сенс, отец верил.  Но  в  то,
что сенс может быть психически нормальным - никогда.
   - Н-да... - протянул Мастер. - Мало не покажется.
   - Я не могу с тобой пойти на  Техцентр,  -  сказал  Тим  извиняющимся
тоном. - Я обязан беречь себя. Если мне там влепят  пулю  в  башку...  -
Мастер замахал руками, мол, оставь, что за глупости, обойдется,  но  Тим
не успокоился.
   - Если я не вернусь домой, - продолжил он горько, - на мою территорию
полезут соседи с юга. Наши станут изо всех сил обороняться,  и  погибнет
очень много народу. Я несу ответственность за  двести  тысяч  жизней.  А
потом, у меня же детей трое. Трое отличных парней... Не  свои,  конечно,
приемные. Но я их полюбил, как родных. Их-то точно убьют,  чтобы  вопрос
наследования не вставал. Нельзя мне рисковать, понимаешь?
   Мастер протянул Тиму руку и с наслаждением принял  крепкое  и  теплое
пожатие.
   - Мне и в голову не пришло бы звать тебя с собой, - улыбнулся  он.  -
Это наше дело, земное. Нормальное русское  Плохо  Дело.  Дерьмо  лопатой
грести. Ты и так сделал для нас очень много. Спасибо тебе!
   - Не за что. Ладно, беги. А то Карма совсем приуныла.
   - Да. - Мастер поднялся на ноги. - Слушай! - сказал он вдруг. - Я все
хотел  спросить,  да  как-то  не  получалось.  Ты  зачем   вообще   сюда
прилетаешь? Чего ты у нас забыл?
   - Есть такое слово "Родина", сынок, - процитировал  Тим  анекдот  про
червяков в навозной куче. - Я иногда заряжаю батарейки от  Матери-Земли.
Тут для меня - курорт. Санаторий.
   - А-а... - Мастер сдвинул кепку на глаза и почесал лохматый  затылок.
- Ну, ладно. Я пошел. До связи!
   - Счастливо, - сказал, Тим,  снова  запрокидывая  голову  и  закрывая
глаза.
   Поворачиваясь, Мастер заметил в воздухе между  корпусами,  на  высоте
метров в десять, странный невесомый сгусток мягкой  серой  мглы.  Легкая
полупрозрачная  тучка.  Мастер  потер  рукой  глаза,  и  тучка  исчезла.
Показалось? Но именно в эту сторону повернул лицо Тим.
 
*** 
 
   - Молодой человек! - раздалось сзади.  Рэмбо,  привычно  разворачивая
плечи, чтобы выглядеть массивнее, оглянулся. Черная машина у обочины,  и
некто в дорогом пальто машет ему,  улыбаясь,  из  окна.  Что  ж,  мы  не
гордые, можем и подойти.
   - Добрый день! - не  переставая  улыбаться  от  уха  до  уха,  сказал
человек в машине.
   - Вы ведь Алексей Неверов, точно? Садитесь, пожалуйста!  Садитесь,  а
то холодно очень.
   Рэмбо все понял. Распахнул дверцу и сел на заднее  сиденье.  Вот  он,
шанс. Я-то думал, как мне вывернуться, а тут сами приглашают. И  мы  еще
поторгуемся. Не хочу тридцать сребреников. Хочу целый мешок. Тогда и  не
стыдно  будет.  Это  же  сам  Мастер  сказал:  "Продаваться   нужно   за
максимально возможную цену". Про себя ведь сказал. А мне, что, нельзя?
   Мужчина впереди закрыл окно и обернулся к Рэмбо.
   - Я референт начальника сектора  "А",  -  представился  он.  У  Рэмбо
отчаянно зачесался нос.  Ничего  себе!  Это  не  прикрытие  вшивое,  это
управление. - У нас к вам, Алексей Сергеевич, есть деловое  предложение.
На очень серьезном уровне.
   Даже я не уполномочен с вами его обсуждать. Вы не  откажетесь  сейчас
на полчаса заехать в э-э... -  штабной  явно  не  привык  к  охотничьему
жаргону и покрутил в воздухе ладонью, помогая голове, - в  Штаб?  Как  у
вас со временем, Алексей Сергеевич?
   - Почему бы нет? - сказал Рэмбо со всей возможной небрежностью.
   - Чудесно! - снова расплылся в улыбке референт. - Вас потом  отвезут,
куда скажете. Разумеется,  -  референт  заговорщически  подмигнул,  -  в
пределах "зоны сорок пять"...
   Ого! Кое-что они знают. Или это проверка? Рэмбо вдруг стало  немножко
стыдно.
   Такого он от себя не ожидал и мысленно увеличил долю  сребреников  до
полутора мешков. Секунду подумал, округлил до двух и нагло спросил:
   - А если вызов? Я ведь в резерве. И собака у  меня  дома  живет,  это
тоже лишний крюк.
   - Вызова не будет,  Алексей  Сергеевич,  -  сказал  референт,  трогая
машину. И Рэмбо понял: действительно не  будет.  Стыд  прошел,  появился
страх. Ну  куда  Школе  против  них...  Сумасшедший  этот  Мастер.  Всех
угробит. Нет, мне, кажется, здорово повезло. Выбирать нужно ту  сторону,
которая сильнее. Конечно, если ты не задолжал слабой. Но что мне  Школа?
Подумаешь, охотники...
   - А шофер вам по штату не положен? - поинтересовался он.
   - Вы участвуете в секретной миссии, Алексей Сергеевич, - мягко сказал
референт.
   - Впрочем, в Штабе вам объяснят.
   - А почему именно я? - ляпнул Рэмбо машинально. Его так  и  распирало
от любопытства.
   - Понятия не имею, Алексей Сергеевич, - вздохнул референт.
   - Меня зовут Рэмбо, - выпалил Алексей Сергеевич, и сам удивился тому,
что сказал.
   - Рэмбо?! - референт весело сверкнул глазами в зеркале. - Однако!
   "А ты будто не знаешь, гнида штабная!" - хмыкнул про  себя  Рэмбо,  а
вслух объяснил:
   - Это потому что я очень большой и сильный.
   - Понял! - рассмеялся референт.
   "Сунуть бы тебе пульсатор в ухо...  -  подумал  Рэмбо  и  опять  себе
удивился. - А чего он ржет все время? Нарывается. Твари небось  в  глаза
не видел. А увидит - обосрется".
   Остаток пути оба молчали. Референт сосредоточенно  продирался  сквозь
пробки, а Рэмбо прикидывал и тут же отбрасывал возможные сценарии беседы
в Штабе. "Только не стукачом. Исключено. Либо я возвращаюсь в Школу,  но
тогда они от меня ни хрена не получат. Либо я вывалю им все, что знаю  И
о чем догадываюсь, но они мне обеспечивают место в управлении. Во Вторую
Школу не хочу. Там скучно".
   Машина причалила к неприметному  подъезду  в  большом  здании  старой
постройки.
   - Прошу? - улыбнулся референт.
   Изнутри здание выглядело не шикарно, но серьёзно. И спланировано так,
чтобы любая  атака  захлебнулась  на  первом  этаже.  "Два  охранника  в
просторном холле -  расходный  материал,  черт  с  ними,  а  вот  в  это
бутылочное горлышко, ведущее  к  лифтам,  я  бы  с  простым  оружием  не
сунулся. Только пульсатор, только он, волшебная, драгоценная  вещь.  Да,
умно тут все сделано. Интересно, не  сюда  ли  Мастер  нацелился?  Он-то
здесь не раз  бывал,  планировку  назубок  выучил.  Все  равно,  даже  с
пульсаторами страшно. Ох, вовремя мне кость бросают!" На втором этаже  у
Рэмбо еще раз проверили документы.  Референт,  церемонно  раскланявшись,
передал охотника какому-то нездорово-бледному  вялому  типчику,  который
повел  его  в  глубь  здания  длинными  причудливо  сплетенными  темными
коридорами. Наконец они добрались до скудно освещенной приемной. "Почему
темень?
   Вон,  и  окно  закрыто  тяжелыми  шторами".  Бледный  попросил  Рэмбо
обождать и скрылся  за  массивной  дверью  кабинета.  Рэмбо  принюхался.
"Ничем особенным не пахнет. Но что-то мне не по  себе".  На  секунду  он
пожалел о том, что согласился отдать пистолет охране. "Почему мне  здесь
так не нравится? Ощущения просто как у "дырки" - знобит и во  рту  сухо.
Чего  я  так  психую,  а?"  Рэмбо  огляделся  и  пришел  к  выводу,  что
обстановочка в приемной не ахти. Пыльно.
   Душно. Он подошел к окну, сдвинул штору и обомлел. На залитом солнцем
подоконнике раньше кто-то растил в пластиковых кюветах всякую  комнатную
зелень.
   Сейчас из сухой земли торчали жалкие  засохшие  прутики  с  безвольно
повисшими желтыми тряпочками  листьев.  Рэмбо  ткнул  пальцем  в  землю,
подняв облачко пыли.
   Бледный все не появлялся. "Может, рвануть отсюда? Нет, это  нервы.  Я
просто очень давно ждал этого разговора, я хотел его,  я  пытался  найти
выход на Штаб - и вот, Штаб сам позвал меня".
   И тут Рэмбо в который раз за последние двадцать  минут  удивил  себя.
Четким движением, отточенным многократной тренировкой, он  поднял  ногу,
согнув ее в колене. Рукоятка спрятанной под голенищем сапога финки  сама
легла в опущенную ладонь. Правая рука убрала нож под рукав на левой.  На
все-секунда, не больше.
   "Как хорошо, что у них нет металлодетектора на вахте.  Вот  теперь  я
абсолютно спокоен".
   Дверь кабинета открылась, и на пороге возник бледный. Он посмотрел на
Рэмбо совершенно отсутствующим взглядом и вяло пробормотал:
   - Прошу вас.
   Рэмбо шагнул через порог. Дверь за его спиной закрылась.  По  инерции
охотник сделал еще несколько шагов. Перед ним оказался торец  бесконечно
длинного стола, уходящего далеко вперед и пропадающего где-то  в  полной
темноте. Здесь царил такой же  противный  холодный  полумрак,  как  и  в
приемной. Рэмбо окинул взглядом задернутые без малейшей щелочки шторы  и
обнаружил, что из глубины кабинета, из самого темного в  комнате  места,
от другого конца стола, к нему кто-то идет.
   - Здравствуй, мой мальчик, - сказал глубокий сильный голос.
   Рэмбо попятился. Потом обернулся к двери  и  обнаружил,  что  с  этой
стороны нет ручки. Он кинулся вперед и толкнул дверь плечом. Та даже  не
шелохнулась. Тогда Рэмбо вытащил нож и принял боевую стойку.
   - Напрасно, - сообщил голос, и из темноты  в  сумрак  шагнул  высокий
мужчина с приятным моложавым лицом. Ничто в нем не указывало на  чужого,
но Рэмбо недаром был из  Детей,  о  чем,  правда,  сам  не  догадывался.
Безошибочным чутьем охотника он определил - это тварь!
   - Не подходи! - приказал он. - Стой, где стоишь, тварюга!
   - Ты ничего не можешь мне сделать, - сказал хозяин кабинета мягко  и,
как показалось охотнику, с сожалением. Рэмбо прикинул: он сейчас в  шаге
от границы активной зоны. "Все,  конец.  Съедят  тебя,  охотник".  Мысли
текли ровно, страха больше не было, осталось только  желание  не  отдать
жизнь  задарма.  И  обязательно  навязать  бой,  чтобы  тварюге  мерзкой
пришлось здорово изувечить тело. "Будет очень больно - ну и пусть.  Зато
я не стану тварью! В окно бы сигануть, тут невысоко, метров  пять,  ноги
сломаю - на руках уползу. Но я видел, в приемной  стекло  бронированное.
Или попробовать? Нет, он зашел именно с этой стороны, отсекает  меня  от
окон. Ну, охотник, ты попал! Теперь я понимаю! Теперь я все понимаю!"
   - Стоять! - крикнул Рэмбо твари, потихоньку двигавшейся к нему.  "Да,
Мастер, я был к тебе несправедлив. Ты не хотел нашей гибели.  Ты  ничего
не рассказал молодым охотникам, потому что вычеркнул их из своих  планов
вообще. Надо же-в Штабе твари!  Конечно,  в  такой  ситуации  ты  можешь
довериться только ветеранам. И именно их ты поведешь в бой. А "Четверку"
пустишь на какой-нибудь отвлекающий маневр. Прости меня,  Мастер!  Какой
же я был урод! И сам себя угробил... Ох, мама... Спокойно, Леха!  Только
спокойно!"
   - Давай поговорим, - предложила тварь и сместилась еще на шаг.  Рэмбо
почувствовал, как мелкие иголочки закололи кожу. Пора!
   Он прыгнул вперед так резко, что тварь не успела  даже  шевельнуться.
Рэмбо наподдал ей плечом под ребра, и  тварь,  раскинув  лапы,  полетела
вверх тормашками.
   Рэмбо тоже не удержался на ногах. Перекатившись, он вскочил, метнулся
к  окну  и  раздернул  шторы.  "Так  и  есть,  броня!  Глухая  рама,  не
открывается.  Но  подоконник   низкий,   площадь   остекления   большая.
Попробуем!" Тварь ворочалась в углу, пытаясь встать.  "Твердая,  зараза!
Все плечо об нее отшиб. Значит, у нее  мягкие  ткани  как  деревяшка.  А
мышцы - как сталь. Что я ей  сделаю  с  этой  зубочисткой?"  Рэмбо  взял
разбег, насколько позволяла обстановка, и, изо всех сил оттолкнувшись от
стены, бросился в окно. Н