встрече.
   - Аналогично.
   Водка была теплая, но Мастер ее очень давно и остро желал.  Бросив  в
рот несколько чипсов, он повернулся к  Тиму.  Тот  сидел,  зажмурившись,
прислушиваясь к ощущениям.
   - Три года ни в одном глазу, - объяснил он.
   - А в прошлые разы, что, не пил? - поинтересовался  Мастер,  отчаянно
хрустя закуской. Карма очнулась, вскочила  и  сунула  морду  Мастеру  на
колени.
   - В какие прошлые разы? - удивился Тим, надрывая обертку  шоколадного
батончика.
   Карма оставила Мастера и потянулась к нему.
   - Отломи мне кусочек, пожалуйста, - попросил Мастер. -  Надо  девочку
угостить.
   Ага, спасибо. Кушай, солнышко, кушай,  лапушка.  В  прошлые  разы,  -
объяснил он Тиму, - это в прошлые разы. Мне же Доктор  сказал,  что  год
назад с тобой познакомился. Значит, ты был здесь год назад?
   - Доктор  со  мной  познакомился  десять  лет  назад,  -  сказал  Тим
намеренно отчетливо. - Что-то я не распробовал. Давай по второй.
   - Десять лет? - переспросил Мастер, машинально разливая выпивку.
   - Да, - кивнул Тим,  принимая  стакан.  -  Знаешь,  у  него  шрам  на
подбородке? Это я ему метку оставил. Чтобы не водился с плохими  дядями.
Да ты не переживай.
   Бывает.
   - Как же так? - изумлению Мастера не было предела. - Он  работал  еще
тогда? В "Программе "Зомби"?
   - Не совсем. Он их обслуживал. Делал  экспертные  заключения.  У  них
операторов вечно не хватало, вот они и таскали на Базу своих подопечных.
Кстати, База - это новый термин. В мое время ее называли Институт. Ох, и
устроил я им поножовщину!
   - Тим криво ухмыльнулся. - Мне Доктор по гроб жизни обязан, что я ему
тогда глотку не перерезал...
   Мастер поставил стакан донышком на ладонь и задумался.  Карма  лежала
подбородком на колене Тима и гипнотизировала его в надежде получить  еще
ломтик шоколада. Тим медленно вылил в себя водку и снова  закрыл  глаза.
Когда-то этот парень был не дурак выпить. А вот на человека,  способного
устроить поножовщину, он решительно  не  был  похож.  Слишком  мягкое  и
спокойное лицо. А льдинку в глазах нужно еще увидеть. Да и не  такая  уж
она ледяная.
   - Я их классно порезал, - сказал Тим  в  пространство,  и  глаза  его
остекленели. Не от водки, от воспоминаний. - Никогда бы не подумал,  что
я это умею.
   Мастер решил воздержаться от комментариев и протянул гостю сигареты.
   - Нет, спасибо. Не хочу даже пробовать. Отвык.
   - Может, у вас там и секса нет?
   - Вот этого как раз  навалом.  И  совсем  по-человечески.  Физиология
схожая, нового не  придумаешь.  И  в  основе  жизни  тривиальный  белок.
Знаешь, как писали на пакетах  со  стиральным  порошком  -  "отстирывает
кровь и другие белковые загрязнения".
   - Это правда, что ты шефу "Программы "Зомби" голову оторвал?
   - Хананову? - Тим поставил  стакан  на  стол  и  протянул  к  Мастеру
изящную руку. - У меня слишком тонкие кисти. Никогда не мог как  следует
накачать  руки,  начинались  проблемы  с  суставами.  Так  что  оторвать
человеку голову я не могу чисто физически.
   - Что за фамилия такая - Хананов?
   - А-а... черный какой-то.  Но  похлеще,  чем  самый  истинный  ариец.
Вивисектор.
   Никогда я ученых не любил... Всегда у них  атомные  бомбы  получаются
вместо полезных вещей. Дай мне волю, я исследования в некоторых областях
просто запретил бы. Кое-где именно так и сделали.  Но  ведь  это  тупик,
правда?
   - К сожалению. Слушай, ты только  не  обижайся,  мне  просто  хочется
знать. Ты зачем сюда пришел? На меня поглядеть?
   Тим рассматривал Карму. И явно боролся с желанием ее погладить.
   - Я стоял в двух шагах от него,  -  сказал  он  глухо,  -  и  не  мог
двинуться с места.
   Стоял и умирал потихоньку. Терял энергию. Там на полу была  тоненькая
металлическая сетка. Я ее не разглядел, когда вошел, мне кровь натекла в
глаза... И вот, я стою как приклеенный, одной рукой утираюсь, а он сидит
передо мной и говорит, говорит, говорит... Вещает грамотно  поставленным
голосом, знаешь, как психотерапевт... И я чувствую, что отдаю  концы.  И
либо соглашусь со всем, что он мне грузит, и все забуду,  и  тоже  стану
пауком... Либо умру.
   Усталость жуткая навалилась, я же говорю, они мне батарейки  посадили
до упора. И тут сзади, в коридоре, кто-то захрипел. И я словно  очнулся.
Вспомнил, как попал в эту комнату. Смотрю на правую руку, а  она  висит,
как плеть, но топор все еще держит. Я  его  с  пожарного  щита  схватил,
такой, на длинной ручке, тупой, как...
   Не знаю что. Страшно неудобная вещь.
   Мастер слушал, обмирая. Тим не мог транслировать ему  эмоции,  потому
что  разум  Мастера  был  закрыт.  Но  в  этом  вдруг  охрипшем   голосе
чувствовалась  потрясающая  сила  -  сила  человека,   который   пережил
невозможное.
   - И  тогда  я  правую,  насколько  это  было  возможно,  подпитал,  -
продолжал Тим, слегка оживляясь, - и как звездану  ему  снизу  обухом  в
челюсть... Чувствую - отлип от пола. Ка-ак шарахну между  глаз-И  все  -
отпустило. Он же, гад, замкнул на себя защитный контур, это он  из  меня
энергию сосал через сетку на полу. А я просто как проснулся. Ну,  думаю,
пять минут у меня еще есть. А даже если и нет - все равно просто так  не
сбегу. Дам копоти - вся Москва почует.  Поджег  это  хозяйство,  раненых
добил... (у Мастера отвалилась челюсть, но он поспешно  ее  подобрал)  и
ушел. Ты знаешь... - Тим впервые за весь свой монолог посмотрел  Мастеру
в глаза. - Над этим подвалом было  пять  жилых  этажей.  Пять  этажей  с
людьми. Я о них просто забыл. Дом был старый, там  оказались  деревянные
перекрытия. Через несколько минут он долбанул, как из  огнемета.  А  эти
суки, которые за мной как раз подъехали, все оружием  обвешанные,  стоят
вокруг и боятся сунуться. Пожарных вызвали  и  стоят.  А  из  дома  стон
раздается в добрую сотню голосов - не крик даже, а именно  стон...  Хотя
они его, наверное,  не  слышали.  Но  я  слышал.  Главное  -  я  слышал,
понимаешь?
   Мастер пожал плечами и отвернулся.
   - Все правильно, -  кивнул  Тим.  -  Я  тоже  был  такой,  когда  все
началось. А вот когда все кончилось... Тогда я стал такой,  какой...  да
какой я стал. Вот тебе и ответ, зачем я пришел. Ведь  на  все  остальные
вопросы ты уже сам нашел ответы, верно?
   - Я не боюсь, - сказал Мастер. - Спасибо тебе большое, но я не  боюсь
стать таким, как ты.  Да,  я  очень  себя  люблю,  особенно  люблю  себя
нынешнего, и мне неприятна сама мысль о том, что  я  могу  перемениться.
Поверь, я отлично понимаю, чем мне все это грозит.
   - Ты ничего не потеряешь. Нам, Детям, нечего  терять.  Но  ты  можешь
приобрести нечто такое...
   - Что сделает мою жизнь здесь окончательно невыносимой, да?
   - Очень даже может быть, -  сказал  Тим,  ставя  ударение  на  каждом
слове.
   - Но ведь назад пути нет, - заметил Мастер мягко. - Правда?
   - Назад пути нет, - все так же акцентируя, кивнул Тим. - Обидно. Тебе
никогда не приходило в голову, что ты за всю жизнь не совершил ни одного
по-настоящему самостоятельного поступка?
   - Сначала тебя заставляют мама с папой. Потом  к  ним  присоединяются
учителя.
   Потом твои женщины. А у меня еще и собаки...
   - Хуже, братишка,  -  вздохнул  Тим.  -  Когда  я  жид  здесь,  самым
невыносимым для меня было то, что каждый день,  каждый  час  я  вынужден
преодолевать сопротивление уродов, которыми эта планета населена. Тупиц,
которые постоянно чего-то от меня хотят. Я от них ничего не хочу! А  они
постоянно от меня чего-то требуют. Делай, делай, делай! Постоянно что-то
делай! Будь как все! Суетись, копошись, крутись, дергайся! Меня как-то в
армии забросили на пару дней  с  одним  деятелем  на  отдаленную  точку.
Неплохой, в общем, парень. Но  он  за  эти  два  дня  чуть  не  сдох  от
структурного голода... Ох, мне часто казалось, что, если  бы  я  родился
мелким грызуном, я бы жил в дупле. На самом  высоком  дереве  в  округе.
Чтобы ни одна дрянь не залезла.
   - А вот теперь мне, пожалуй, становится жутковато, - признался Мастер
искренне.
   Тим цыкнул зубом, взял бутылку и налил по новой.
   - Я как-то свыкся уже с тем, что мы похожи внешне, - объяснил Мастер.
- Но с какой стати мы так похожи внутренне? Ты  просто  сейчас  высказал
то, о чем я никогда раньше не задумывался. А вот теперь  задумался  -  и
готов под каждым твоим словом нарисовать подпись, дату и печать. Знаешь,
это просто... просто некрасиво.
   - На, выпей и утешься. Сам признал, что обратной дороги нет. Так  что
оплачь себя нынешнего и забудь. Тебе уже приходилось убивать людей?
   Мастер помотал головой и осушил стакан. Карма  совсем  по-человечески
вздохнула, отлепилась от Тима и  улеглась.  Она  привыкла  к  тому,  что
хозяин часто бывает пьян, но все равно, как и большинство  собак,  этого
не одобряла. Хунта говорил, что дело не в запахе спиртного, а в том, что
меняется водный баланс в организме и сам человек начинает иначе пахнуть.
Иногда до такой степени, что сбивает животное с толку - визуально ты все
еще  хозяин,  а  по  запаху  совершенно  чужой  человек.  Школьные  псы,
тренированные  работой  на  обостренное  восприятие  энергетики,  пьяных
терпели, но тоже до определенного предела.
   - Скоро придется убивать, - сказал Мастер. - Причем в худшем варианте
- с особым  цинизмом.  Ритуальное  убийство  намечается.  При  бо-ольшом
стечении народа. И с публичным сожжением тела. Ч-черт, только бы  собаку
не пришлось...
   - Убить - это нечто совершенно особенное.  Тому,  кто  еще  этого  не
делал, просто не с чем сравнить. Скорее всего тебе не понравится.  Но  и
не будет слишком уж тяжело. Главное начать,  переступить  черту.  Плохо,
что ты все заранее спланировал. Трудно решиться...
   - Знаешь, я себе облегчил этот шаг. Я так все подстроил, что  у  меня
просто не будет выхода.
   - А-а, вот это умно. Мне-то и думать не пришлось,  было  чистой  воды
аффективное состояние. Хрясь - и нету.
   - На Базе, ножиком?
   - Не-ет, что ты!  База  -  это  заключительный  этап  моего  славного
боевого пути. И не ножику меня был, а сменное  лезвие  от  скальпеля.  В
воротник запрятал. Тоже не от хорошей жизни, сам понимаешь. Но они  меня
к этому времени настолько измордовали, что я уже ничего не мог. Все силы
уходили на то, чтобы в обморок не падать. Я когда  на  Базе  очнулся,  я
себе памятник готов был поставить за это лезвие.
   Мастер закусил губу. "Это нужно так понимать, что  раньше  он  убивал
каким-то другим образом. Да, не  врут  народные  сказания.  А  почему  я
сомневался? Если я с полуоборота уверовал в иные миры..."
   - Значит, так, - сказал Тим. - Давай от  лирики  перейдем  к  физике.
Первый опыт показал, что мы друг  другу  не  противны.  Верно?  Отлично.
Значит, потрепаться возможность еще будет.  Давай  конкретно  выработаем
план совместных действий.
   - Давай. Сколько ты здесь пробудешь?
   - Скажем, месяц. Больше не хотелось бы. Как я  понимаю,  у  тебя  все
запланировано на апрель-март?
   - Не позже. По большому счету, мне от тебя нужна только информация. А
именно,  я  хочу  тебе  рассказать  все,  что  узнал,  и  получить  твое
подтверждение. Или опровержение. Чего, конечно, не хотелось бы. Очень уж
все удачно складывается.
   - Договорились. И еще тебе нужно, чтобы я за тебя  замолвил  словечко
наверху.
   - И мечтать не смею. Понимаешь, про тебя  разное  говорят...  А  что,
можно?
   Тим задумался. Мастер, пытаясь унять нервную дрожь, ждал ответа.  Как
бы он ни агитировал охотников за противоправные действия, совать  голову
под топор родимой власти ему совсем не хотелось.  Все  нарушенные  им  к
сегодняшнему  дню  законы  были  пропечатаны  в  основном  в   "Правилах
дорожного движения". Мастер элементарно боялся попасть за решетку.
   - Не вибрируй, - сказал Тим. - Что-нибудь  придумаем.  Кто  сейчас  в
правительстве отвечает за Проект?
   - Не в правительстве. Все замыкается на Президента лично. А  я  никак
не могу на него выйти. Легальные каналы держат твари, а сбоку не зайдешь
- у меня просто нет контактов.
   - Ладно. Придумаем. Все равно мне нужно побольше  узнать  о  нынешней
структуре этого хозяйства. Может, я найду ход получше. Самохин тоже пока
не видит ничего другого.
   - Почему он мне не сказал?!. -  вспомнив  о  Докторе  и  его  вранье,
возмутился Мастер. - Как же так?! Я к нему, гаду, со всей душой...
   - Он боится тебя до судорог. Все эти годы. Он ни за что не стал бы  с
тобой общаться, если бы не желание отомстить. Конечно, он  не  мог  тебе
рассказать о том, какую роль сыграл в моей судьбе...
   - Да за что?! Что я ему сделал такого?!  Тим  расплылся  в  улыбке  и
положил Мастеру на плечо теплую руку.
   - Просто ты чертовски похож на меня, - объяснил он.
 
*** 
 
   Таня очнулась резко, будто ее толкнули. "Был какой-то сон...  что  за
сон? Не помню. Что-то случилось". Просыпаясь, она инстинктивно сжалась в
комок, с головой уйдя под  одеяло,  которое  надежно  спрятало  Таню  от
враждебного мира вокруг. Высунуться из-за  этой  стены  казалось  просто
невозможным  -  но  там  ведь  что-то  происходило!  "Нельзя  прятаться,
голубушка. Все равно выходить. Давай, шевелись".
   Таня с трудом распрямила тело, решившее,  казалось,  застыть  в  позе
эмбриона навечно, выглянула наружу и окончательно  пала  духом.  "В  чем
дело? И как я могла ничего не услышать?"
   Шторы раздвинуты, комнату заливает режущий глаза  утренний  свет.  По
полу в беспорядке разбросана мужская и женская одежда, тут  же  валяется
смятая подушка с непонятно откуда взявшейся чернильной кляксой в центре.
Рядом - Танина сумочка, выпотрошенная самым варварским образом, примерно
так, как это делают женщины, обнаружив, что  куда-то  завалились  ключи.
Кучей на полу свалено ее  содержимое  -  блокноты,  косметичка,  газовый
баллончик, сигареты, разная вздорная мелочь.
   Совсем близко  к  кровати,  стоит  только  руку  протянуть,  тонет  в
ворсистом ковре большой черный пистолет.  Таня  ошарашено  изучала  этот
диковинный натюрморт, медленно приходя в себя и пытаясь уяснить, что  за
странные звуки так мешают сосредоточиться. Да, в ванной течет  вода.  Но
что это за "пых-пых-пых" такое совсем рядом?  Таня  повернула  голову  и
обомлела. В  дверях,  сверля  Таню  медвежьим  взглядом,  вывалив  язык,
часто-часто дышала Карма.
   - Доброе утро, - сказала Таня глухо. - Ты что-нибудь понимаешь?
   Карма переступила с ноги на ногу, но не двинулась с места.  В  ванной
сквозь плеск воды  мучительно  закашлялись.  Не  думая  о  том,  как  ее
движение истолкует враждебно настроенный зверь, Таня резко  вскочила  на
ноги. Ее слегка шатнуло - "Господи, мы что, так вчера напились?!" Солнце
за окном  было  чертовски  холодное.  Таня  стянула  с  кровати  одеяло,
завернулась в него, шагнула к двери  и,  привычно  включаясь  в  игру  с
животным,  из   которой   хозяин   может   выйти   только   победителем,
скомандовала:
   - Назад! Сработало. Великая штука опыт. Животное сдало задом,  отходя
по  коридору  в  сторону  ванной.  Оно  не  рычало,  не  делало  попыток
остановить человека, но  Тане  поведение  Кармы  сказало  очень  многое.
Собака была в полном замешательстве.
   "Будем надеяться, что она не  примет  никакого  решения,  пока  я  не
доберусь до ванной. Что с ним такое? Ему плохо? Да никогда ему не бывало
так уж плохо. И что он натворил в комнате?  А  мы  ведь  почти  не  пили
вчера. Что случилось? Неужели он всерьез заболел? Ох, только не это..."
   У раскрытой  настежь  двери  ванной  Карма  встала  как  вкопанная  и
зарычала, косясь одним глазом внутрь. Плеск воды стих.
   - Карма... - прохрипели из ванной. - Фу. Отойди...
   - Милый! - позвала Таня. - Что с тобой?
   - Заходи. Карма! Вон отсюда,  я  сказал!  Место!  Карма  замолчала  и
сделала еще несколько шагов назад.  Таня  заглянула  в  ванную.  Мастер,
зябко кутаясь в халат, сидел на крышке стиральной машины - всклокоченные
мокрые волосы, перед халата тоже мокрый, на полу вода.  Удушливый  запах
рвоты. Таня уронила одеяло и бросилась перед Мастером на колени,  но  он
дрожащей рукой отстранил ее. Мастера бил сильный озноб,  лицо  покрывала
мертвенная бледность. Таня заглянула ему в глаза и в ужасе  отшатнулась.
На нее смотрел абсолютно  незнакомый  человек.  Она  видела  его  раньше
всяким - но таким... С такой яростной злобой на нее вообще никто еще  не
смотрел.
   - Милый... - только  и  смогла  прошептать  она.  Мастер  на  секунду
зажмурился, и Таня  потянулась  было  к  нему  снова,  но  глаза  широко
раскрылись, и взгляд их показался Тане во сто  крат  страшнее  прежнего.
Теперь он вообще ничего не выражал.
   - Я... Что мне сделать? - опять  шепотом  спросила  она.  -  Таблетки
какие-нибудь?
   Ты отравился? Что болит?
   Мастер опять зажмурился, молча помотал головой, сунул руку  в  карман
халата, достал что-то и протянул Тане  на  раскрытой  ладони.  Лицо  его
болезненно сморщилось.
   - Знакомо? - спросил он, не открывая глаз. Таня посмотрела - и тут же
узнала предмет в руке Мастера. Это была чернильная  клякса,  в  точности
такая же, что  лежала  в  комнате  на  подушке.  Иссиня-черное  пятнышко
размером с монету. Таня приблизила лицо вплотную к ладони и  разглядела,
что поверхность кляксы шевелится, по ней бегут почти незаметные волны. И
еще Тане показалось, что от кляксы идет  синеватый  тонкий  дымок.  Нет,
только показалось. У Тани неприятно кольнуло в затылке и вдруг пересохло
во рту.
   - Там что-то похожее есть на подушке... - сказала Таня неуверенно.  -
Милый! Не сиди здесь, давай, я тебя на кровать отведу. Ляг, полежи...  -
Она снова попыталась обнять Мастера, но тот отстранил ее.
   - У меня все в порядке,  -  пробормотал  он,  с  усилием  выговаривая
слова. - Будь любезна, дойди до кухни. Бутылку пива... - Он сжал  кляксу
в руке и  уронил  кулак  себе  на  колено  так,  будто  тот  существовал
отдельно.
   Таня поднялась с колен, подобрала успевшее намокнуть  одеяло  и  мимо
Кармы, которая  неохотно  посторонилась,  босыми  ногами  прошлепала  на
кухню. "Главное, он не болен. А с  этой  гадостью  разберемся.  Как  его
трясет! Похоже на энергетическое голодание. Пива я тебе, милый, конечно,
принесу, но единственное лекарство для тебя сейчас - лечь в постель, а я
тебя обниму и прижмусь к тебе всем телом, и буду  согревать  тебя  своим
теплом долго-долго";
   Карма успела забраться в ванную и  теперь,  стоя  в  луже,  уткнулась
носом Мастеру в живот. На Таню она больше вообще не реагировала.  Мастер
молча принял откупоренную бутылку и припал к горлышку, при каждом глотке
содрогаясь всем телом.
   - Милый! - позвала Таня. - Пойдем, ляжем. Ты же сам знаешь...
   Мастер осушил бутылку и положил ее в раковину.
   - Карма! - сказал он неожиданно сильным и низким голосом. - Место!
   Карма оторвалась от Мастера и  с  недоверием  посмотрела  сначала  на
него, потом на Таню, потом снова на хозяина.
   - Где место, а? - спросил Мастер. - Место! Место! Карма с откровенной
неохотой вышла и направилась было к себе, но  передумала  и  улеглась  в
коридоре.
   - Я кому сказал?! - рявкнул Мастер.  В  коридоре  заскребли  по  полу
когти и раздались шаркающие удаляющиеся шаги. Хлопнула закрытая пружиной
дверь.
   - Пойдем, милый, - попросила Таня.
   Мастер разжал кулак и внимательно посмотрел на кляксу.  Поднес  ее  к
глазам вплотную. Криво усмехнулся и показал Тане раскрытую ладонь:
   - Почувствуйте разницу, дамы и господа.
   С кляксой действительно что-то произошло. Она больше  не  шевелилась.
Теперь  это  был  просто  черный  кусочек  непонятно  чего.   Совершенно
безжизненный.
   Мастер подбросил кляксу на ладони и грузно  поднялся  на  ноги.  Таня
видела, что он очень слаб физически, но духом уже вполне здоров.  Только
вот таким далеким и отстраненным она не хотела бы его  видеть.  "Но  это
скоро  пройдет.  Дай  мне  только  обнять  тебя,  согреть  и  успокоить,
поделиться с тобой энергией, любимый. И все пройдет".
   Мастер снова подбросил кляксу, уже по