лом.  Но  сейчас  ни  следа  не  осталось  от
привычных мешков под глазами, кожа  разгладилась  и  приобрела  здоровый
цвет, Генерал глядел орлом, был подтянут и моложав.
   Мастер бросил короткий взгляд на Доктора. Представитель Базы ерзал на
стуле, нервно потирал ладони и наконец, не выдержав,  скрестил  руки  на
груди. Мастера тоже подмывало это сделать. И Генерал, и  Очкарик  дышали
на Мастера легким морозцем, от которого сводило кожу на спине и ломило в
затылке. Мастер убрал руки  под  стол,  сложил  указательные  и  большие
пальцы в колечки, и  одну  ладонь  обхватил  другой.  "Большего  сегодня
нельзя себе позволить. Я хочу идти в бой с  открытым  забралом.  И  если
удастся, сбить этих уродов с толку. Раньше я не стеснялся  обращаться  с
ними  в  открытую  как  с  энергетическими  вампирами.  А  сегодня   вот
постесняюсь". Мастер надел на лицо привычную маску холодного интереса  к
происходящему и застыл, уставившись в  пространство  между  Генералом  и
Очкариком.  Сгрудившиеся  на  дальнем  краю  стола  начальники  секторов
поглядывали на Мастера с уважением и опаской.
   Генерал царившего в комнате смятения то  ли  не  замечал,  то  ли  не
понимал,  то  ли   просто   решил   неадекватную   реакцию   сотрудников
игнорировать. Он принял у Очкарика  лист  плотной  бумаги,  посмотрел  в
него, глубокомысленно хмыкнул, вернул помощнику и начал речь.
   - Господа! - обратился он к. собравшимся, глядя, как обычно, в  стену
поверх голов. - Сегодняшнее наше совещание не совсем обычное.  Н-да,  не
совсем. В первую очередь я уполномочен от лица главного куратора Проекта
передать вам благодарность. Вот.
   Штабные слегка расслабились, некоторые  даже  осмелились  улыбнуться.
Доктор насупился. Мастер никак не переменился в  лице  и  ждал  развития
событий.
   - Да, - продолжил Генерал, - буквально час назад мне звонили  сверху,
и я должен сообщить вам,  что  наша  работа  в  зимнем  сезоне  получила
"отлично". Руководство высказало уверенность в  том,  что  мы  и  впредь
проявим глубокое понимание стоящих перед нами задач.  Более  того,  было
отмечено,  что  службы,   деятельность   которых   мы   обеспечиваем   и
координируем,  являются  на  сегодняшний  день   ключевыми   в   решении
стратегических задач Проекта.
   Доктор насупился еще сильнее. Ему явно не хотелось, чтобы его  сектор
был для  чего-то  ключевым.  Штабные,  наоборот,  приободрились.  Мастер
мысленно отмотал с каждого уха по метру лапши. Для начала  Генерал  всех
скопом погладил по шерстке.
   А теперь каждому по отдельности надает тумаков.  Знаем,  знаем.  Сами
такие.
   - Руководство Проекта, - сообщил Генерал, - не дает нам  на  весенний
период никаких принципиально новых заданий. Тем не менее  это  не  повод
расслабляться. Мы по-прежнему должны  отвечать  требованиям  времени.  А
требования эти постоянно ужесточаются. Нагрузки растут. Некоторым  может
показаться, что львиная доля этих нагрузок ложится на плечи секторов "Ц"
и "Д". - Генерал одарил ласковым взглядом Доктора и Мастера  поочередно.
- Так вот, этим некоторым я хочу сказать:
   Ошибаетесь, господа! Ошибаетесь! Наши сотрудники,  ведущие  работу  в
поле и на научном фронте, имеют право спросить: почему  до  сих  пор  не
решено то и это?
   Почему хромает материальное обеспечение? Почему так скверно... нет, я
не побоюсь этого слова - архискверно! - обстоят дела в секторе по связям
с общественностью?
   А?  И  что  себе  думает,  обложившись   умными   бумажками,   сектор
психоподдержки?
   Мастер решил подыграть Генералу и повернулся лицом к штабным.
   - Да! -  воскликнул  Генерал  патетически,  кладя  Мастеру  на  плечо
холодную, как лед, тяжеленную руку, от чего Мастера чуть не стошнило.  -
Вот он имеет право спросить у вас - как мы дошли до жизни такой?! Но  он
не спросит, потому что выполняет свой долг и не ищет для себя  поблажек!
В отличие от некоторых! Они знают, о ком я сейчас говорю. И я  требую  -
довольно!
   Штабные кисло смотрели на Мастера. Генерал убрал руку с его плеча, за
что Мастер готов был рассыпаться в  благодарностях,  испепелил  взглядом
тех, которые знали, что говорят о них, и немного сбавил тон.
   - Значит, так, - сказал он почти нормальным голосом. - Сектор  "Д"  -
единственный, к которому нет замечаний. Вопрос о премиях, - обратился он
к Мастеру, - решен положительно. По утечке личного состава компенсации в
полном объеме уже выплачены, проверь. Ни в чем не будешь  знать  отказа,
только работай.
   Понял?
   Мастер кивнул. "Поскорее бы этот балаган кончился. Домой хочу. Устал.
Напрасно я сел рядом с  этими...  существами.  Елки-палки,  кто  бы  мог
подумать, что я позволю твари прикоснуться к себе и не убью  ее.  И  сам
останусь жив. Правда, это тварь высшего разряда. Вон как к  своему  телу
хорошо относится, холит его и лелеет...
   Ничего. Посмотрим, что от  этого  тела  останется,  когда  я  в  него
батарею разряжу... да из обреза весь магазин в  яйца  захреначу...  так,
чтоб ноги поотлетали... да собакам крикну "Фас!"... Ух, как  это  будет!
Черт возьми, а ведь это будет не скучнее, чем секс! Слушай, Генерал,  до
чего же я тебя ненавижу, а?" - Сектор  "Ц",  -  продолжал  в  это  время
Генерал, не подозревая, что именно сейчас  его  в  мыслях  четвертуют  и
грызут зубами. - Тоже почти  все  нормально.  Главная  задача  -  быстро
формируйте еще две выездные  бригады.  Иначе  захлебнетесь.  И  так  уже
работаете почти на пределе. Ясно? Две недели  вам  сроку  на  подготовку
дополнительных бригад.
   Доктор хмуро закивал. Мастер знал, что у Доктора есть в  резерве  две
опытные бригады. Но одну из них водит Олеся, которая нынче  в  опале.  А
другая спешно переучивается на нового бригадира, потому что Шаман  устал
бороться с тягой к левитации и, тренируясь в  полетах  с  крыши  гаража,
капитально поломал ногу.
   - А в остальном дела идут отвратительно!  Сектору  "паблик  рилейшнс"
строгий выговор с занесением и два дня на представление детального плана
работ, - командовал Генерал. - Аналитикам строгий выговор  и  неделю  на
подачу детального  отчета.  Финансовому  сектору  выговор.  Прикрытию...
ладно, с вами  будет  отдельный  разговор.  Первый  отдел-считайте,  что
пронесло. Психологам - строгий выговор и завтра ко мне в десять-ноль  на
разбор полетов. Координации  -  принять  к  сведению  сами  знаете  что.
Научный сектор - будем решать. Стоит вопрос о расформировании.
   Непонятно, зачем вас придумали вообще. Если  и  дальше  не  поймем  -
разгоним  к  едрене-матери...  Материальному  обеспечению  -  ладно,  не
виноваты. Финансы  виноваты,  не  учли.  Финансы,  я  сказал,  что  тебе
выговор? Правильно. Кто остался?
   Управление? Вот управление - молодцы. Приказал - сделали. Не приказал
- не сделали. Вот как надо работать! На всех уровнях - учет и  контроль!
А то есть у нас тут любители проявить инициативу...  -  повернулся  было
Генерал к Мастеру, но осекся, вспомнив, что минуту назад  хвалил  его  и
ставил в пример. - Ладно, у тебя специфика, с тебя и спрос другой.
   - Естественно, -  не  удержался  от  реплики  Мастер.  Заплеванные  и
растоптанные штабные затаили дыхание в надежде,  что  начальника  сейчас
малость спрыснут холодной водичкой, как это не раз случалось прежде.
   Но сегодня Генерал даже не стал обнюхивать наживку.
   - Все ясно? - грозно спросил он. Подчиненные дружно кивнули. -  Тогда
по местам и работать! Работать! Все свободны. Кроме сектора "Ц".
   Штабные поспешно Вскочили и рванулись к выходу. Доктор положил  локти
на край стола и тяжело вздохнул.  Мастер  поднялся,  кивнул  Генералу  и
последним вышел из  кабинета.  Притворив  за  собой  тяжелую  дверь,  он
почувствовал сожаление о том, что нельзя  было,  проходя  мимо  Доктора,
ободряюще похлопать того по плечу.
   - А вас, сударь, ждет машина, - сказал Доктору Очкарик. -  Вас  хочет
видеть главный куратор Проекта. Немедленно.
   - С повышением вас,  Андрей  Николаевич,  -  промурлыкал  Генерал.  -
Надеюсь, к следующей встрече мы с вами будем уже, так сказать, в  равных
должностях.
   - Мы очень рады за вас, - добавил Очкарик.
   - Да не кисните вы, Андрей Николаевич! Все будет отлично!
   - Надеюсь... - с трудом выдавил Доктор.
 
*** 
 
   Едва передвигая ноги, Мастер плелся к себе в кабинет. День выдался на
редкость отвратный, и самым  тяжким  моментом  стал  визит  к  родителям
Петровича. Выражать соболезнования вслух Мастер никогда не умел,  считая
этот обычай, вкупе с поминками, дурацким и  варварским.  Психологическую
обоснованность таких ритуалов он понимал  отлично,  но  ничего  с  собой
поделать не мог. Человека не вернешь  ни  словами,  ни  слезами.  Пришел
отдать честь ушедшему - стой и молчи, пока не спросят. И так  все  ясно.
Мастер не раз видел, как бурные соболезнования друзей покойного доводили
до истерики вдов и родителей. Скорее  всего  истерика  эта  была  нужна,
чтобы очистить мозг и успокоить душу, и спровоцировать ее  могло  только
воздействие извне. Но быть одним из провокаторов  Мастер  решительно  не
хотел, Поэтому сейчас он  чувствовал  себя  окончательно  разбитым  и  с
превеликим трудом двигал  разлаженный  организм  к  заветной  двери,  за
которой притаилась в сейфе бутылка лекарства. Все внутри  стояло  колом,
хотелось одновременно ругаться,  плакать  и  стрелять,  а  еще  лучше  -
эмигрировать куда-нибудь  за  пределы  Солнечной  системы.  Даже  Карма,
поддавшись настроению  хозяина,  не  цокала  бодро  копытами,  а  как-то
особенно противно скребла по полу когтями.
   До кабинета оставалось метров  десять,  когда  походка  собаки  вдруг
изменилась.
   Сработал рефлекс - Мастер тут же затормозил и оторвал глаза от  пола.
Карма медленно обходила его сбоку,  выдвигаясь  к  двери,  которая  была
почему-то на пару сантиметров приоткрыта. Следов взлома не наблюдалось -
просто какой-то умник взял и разгадал пятизначный код.
   Мастер сунул было руку под куртку, но передумал - опасности не  было.
Хвост у Кармы торчал кверху, она не рычала и вообще не проявляла никаких
эмоций, кроме живого Интереса к происходящему. Подойдя к двери вплотную,
собака протянула лапу, подцепила дверь когтем, отодвинула  ее  и  сунула
голову образовавшуюся щель.
   - - Заходи, красавица! - раздалось из-за двери.
   - Карма плечом раскрыла дверь настежь и оглянулась на Мастера.
   - Заходи, заходи, - кивнул он  ей,  на  ходу  застегивая  кобуру  под
мышкой. Но Карма только немного посторонилась, решив пропустить  хозяина
навстречу гостю. Мастер шагнул  через  порог  и  остолбенел.  Потом  ему
мучительно захотелось посмотреть в зеркало.
   Бенни не соврал. Они действительно оказались чертовски похожи - почти
как братья, из которых один пошел в отца, а другой - в  мать.  Они  были
одной породы.
   Мифическая личность оказалась с ног  до  головы  закутана  во  что-то
черное с отливом. Сейчас она расселась на рабочем столе Мастера с  таким
видом, будто только что купила Школу и собирается для начала  перепороть
на конюшне весь личный состав. При  ближайшем  рассмотрении  выяснилось,
что это у нее просто такая  манера  улыбаться.  Мастер  сделал  еще  шаг
вперед, непроизвольно упер руки в бока и продолжил осмотр.
   - Добрый день, - сказала мифическая  личность.  -  Тимофей  Костенко.
Обычно меня зовут Тим.
   Теперь понятно было, почему Бенни обозвал Мастера фотомоделью, а  про
Костенко сказал "аристократ". У Мастера черты лица  были  очень  четкие,
агрессивные, а у Тима - мягкие, спокойные. И эта мягкость линий вкупе  с
небольшой горбинкой на носу, чуть слабоватым подбородком и  чувственными
пухлыми губами пропастью отделяла  Тима  от  Мастера.  Мастер  на  улице
бросался в глаза своей внешностью. А Тим - просто бросался в глаза.
   Еще не совпадала масть. Похожего разреза большущие глаза  с  длинными
пушистыми ресницами были у Мастера светло-серые, а у Тима - зеленые. Тим
оказался темным шатеном, и его длинные, до плеч, волосы были  уложены  в
невероятно красивую, почти женскую  прическу.  Мощную  каштановую  гриву
Мастера просто очень давно не стригли, но зато она и сама по себе лежала
ничуть не хуже.
   Придя к выводу, что никогда не променял бы свое красивое лицо на  это
интересное,  Мастер  обрел  дар  речи.  Только  сейчас  до  него  дошло,
насколько же он боялся встречи с кем-то, кто на него так похож.
   - Виктор Ларин, - сказал он, протягивая руку.  -  Здесь  меня  обычно
зовут Мастер.
   - Ну что ж. - Гость слез с чужого стола и крепко, но без демонстрации
силы пожал руку Мастера. - Я удовлетворен. А то меня до смерти напугали,
что есть некто похожий на меня как две капли воды. Но ты тоже ничего, не
переживай.
   Мастер рассмеялся.  Вокруг  Тима  было  тепло  и  уютно,  он  излучал
непоколебимое спокойствие и благожелательность. "Это сейчас", -  подумал
себе Мастер. А вслух произнес:
   - Впервые в жизни вижу такое породистое лицо.
   - Наследие предков, - небрежно бросил  Тим,  поворачиваясь  к  Карме,
которая рассматривала его, благосклонно оскалившись. Мастер  хотел  было
предостеречь гостя, но решил  не  высовываться.  Энергии,  которую  этот
человек излучал сейчас вхолостую, просто так, вполне хватило  бы,  чтобы
обездвижить десяток тварей.
   Мастер с наслаждением впитывал струящееся вокруг тепло и  чувствовал,
как отступает усталость и голова потихоньку начинает соображать.
   - Роскошная собака, -  сказал  Тим  с  чувством.  Карма  уселась,  не
отрывая взгляда от гостя, и Мастер почувствовал легкий укол ревности.  -
Если бы у меня в свое время хватило смелости завести такую  собаку...  -
продолжал Тим, поворачиваясь к Мастеру  и  заглядывая  ему  в  глаза.  -
Впрочем, мне ее не хватило. Мне частенько не хватало смелости...
   Мастер  залпом  проглотил  громадный  заряд  чего-то,  что  мурашками
пробежало по всему телу и дало ощущение полета.  На  бесконечно  длинную
секунду он полностью расслабился, а когда пришел в себя, Тим уже стоял в
нескольких шагах поодаль и опять улыбался, только уже не высокомерно,  а
мягко и участливо.
   - Полегчало? - спросил он. - А то  я  гляжу,  ты  весь  перекошенный.
Спасибо, что раскрылся. Польщен доверием.
   - Полегчало, - благодарно кивнул Мастер. Теперь  он  мог  рассмотреть
гостя в подробностях. Черное одеяние  выглядело  чем-то  вроде  длинного
плаща, сейчас распахнутого, и под ним тоже что-то бархатно переливалось,
укутывая Тима до шеи.
   Незащищенными оставались лишь тонкие кисти рук и крупная  голова,  за
которой, наверное, гонялись все осведомленные  о  ее  ценности  разведки
Земли. На ногах у Тима  были  вполне  человеческие  короткие  остроносые
сапожки.
   - Ты словно из романа в жанре фэнтези, - усмехнулся Мастер.
   - А-а, хожу, в  чем  привык.  Тем  более  что  здесь  это  производит
впечатление.
   - А там? - Мастер поднял глаза к потолку.
   - Там кастовый указатель - цвет.
   - Ты нашел себе гуманоидную планету? - спросил Мастер, сам  не  веря,
что в состоянии легко поддерживать такой безумный разговор.
   - Мне нашли, - отозвался Тим, не моргнув глазом. Он, видимо, рад  был
найти  в  Мастере  понятливого  собеседника.  -  Сначала  попросили  там
поработать, а я... В общем, мне там хорошо. И уж  куда  удобнее,  чем  у
ребят, которые поначалу меня приютили.
   - Значит, есть места, где лучше, чем здесь?
   - Нет, - отрезал Тим, и в глазах его зажегся холодный огонек. -  Мир,
в котором я живу, - жестокий мир. Очень умный, очень  развитой  и  очень
жестокий.
   - Более жестокий, чем наш?
   -  Ты  ошибаешься.  Здесь  нет  настоящей  жестокости.  Здесь  только
непроходимая глупость. Непролазная.
   - Ну, знаешь... - Мастер поймал себя на том, что ему  хочется  как-то
парировать наезд на родную Землю. Но ничего толкового не придумал.
   - Отсутствие интеллекта порождает бездумное насилие, - продолжал Тим.
- А холодный разум возводит жестокость в закон. Сам посуди,  что  лучше.
Потом, я неудачно выразился. Есть места,  где  лучше,  чем  у  нас.  Где
одновременно и умнее, и добрее. Вот,  например,  зверюги,  которые  меня
отсюда вытащили десять лет назад.
   Потрясающая раса. Мудрая и гуманная. Но они не люди, понимаешь? Я  их
люблю всем сердцем, но... Представь,  что  ты  один-одинешенек  в  целой
планетной системе, населенной... допустим, собаками. Красивыми,  умными,
добрыми, мохнатыми такими... Это ж с ума сойти!  И  они  расстраиваются,
глядя, как я мучаюсь... Тоже неприятно. Так что,  брат,  поверь  мне  на
слово. Где есть люди - там плохо. А где хорошо - там нет людей.
   - М-да... - протянул Мастер, не зная, что  и  сказать.  -  Shit!  Ох,
елки-палки, а до чего ведь приятно  узнать,  что  есть-таки  иные  миры,
другие цивилизации... Надо же!
   - Завидую, - хмыкнул Тим.  -  Для  меня  это  знание  имело  характер
клизмы. Оно меня догнало и еще раз добавило. Думаешь, я по  доброй  воле
отсюда драпанул? У меня просто батарейки сели. Совсем. На ноль...
   - Ну, ты им тоже дал  просраться!  Ты  уж  не  прибедняйся,  Стальное
Сердце!
   - Если бы! - скривился Тим. - Не стальное оно, а живое. Это  я  щенок
был, вот и гордился тем, что такой жесткий и по жизни  одиночка.  Ляпнул
сдуру одной девице, когда она  пыталась  из  меня  слезу  выжать,  -  не
надейся, мол, не пожалею, у меня сердце стальное. А этот  козел  Хананов
взял и шутки ради вкатил мне в файл такое имечко. Потом  сам  признался,
что сто раз его просили написать что-нибудь попроще. Оно  же  неудобное,
длинное. А он упирался - видите ли, верил в меня, фашист. - Тим  закусил
губу. Заметно было, что он ничего не забыл и никого не простил.
   - Хананов - это "Программа "Зомби"? Тим кивнул.
   - Я так и не узнал, кто именно делал Детей, - вздохнул он.  -  Нас  с
тобой, в частности, первый  поток.  Тогда  не  успел,  а  сейчас  уже  и
спросить некого. Ч-черт!
   Представь, что рядом с нами стоит кто-то третий, а? Не наш.
   - Крепкие парни в белых халатах. Решетки на окнах, двери без ручек...
   - Да уж! - Тим прошелся по комнате, уселся на диванчик рядом с сейфом
и похлопал ладонью по массивной дверце. -  Уважающий  себя  начальник  в
сейфе хранит бухло. А у тебя  там  что?  Пистолет  с  одним  патроном  и
секретный пакет на случай ядерной войны?
   - У меня там не только бухло, но и закусь. -  Мастер,  потирая  руки,
шагнул к сейфу. Карма не стала его провожать. Она лениво  растянулась  в
углу, положила голову на лапы и  блаженно  прикрыла  глаза.  -  То-то  я
чувствую, чего-то мне не хватает! Я  же  сюда  только  за  этим  и  шел!
Кстати! - встрепенулся он, накручивая шифр. - А, ладно... Понятно.
   - Ты хотел узнать, как я сюда просочился? - спросил Тим, с  уважением
глядя на бутылку "Смирновской".
   - Не нужно, я вспомнил. Мне один деятель с  Базы  намекнул,  что  для
форсированного сенса это пустяк. Тем более что микроволновых сканеров  у
нас нет... - тут Мастер на секунду  замер.  Он  вспомнил  о  датчиках  и
видеокамерах, охраняющих периметр.
   "Ладно. В Техцентре защита, наверное, не хуже - но ведь Бенни  как-то
вплотную к нему подошел".
   Мастер снова нагнулся к сейфу  и  вслед  за  водкой  достал  упаковку
чипсов, стопку пластиковых стаканов и несколько  шоколадных  батончиков.
Все это хозяйство он безмятежно складывал на колени Тиму, как будто  всю
жизнь  только  и  делал,  что  с  ним  выпивал.  Карма,  услышав  шелест
целлофана, приоткрыла один глаз.
   - Сенс к вам не прошел бы, - сказал  Тим,  рассматривая  этикетку  на
бутылке.
   Мастер снова ошарашено замер.
   - А действительно... - пробормотал он. - Сенс не пройдет! Положим, он
со всех сторон заэкранируется - но  ведь  собаки!  Они  возьмут  его  по
запаху!
   - Именно! Верхним чутьем.
   - А как же ты?..
   - А я не пахну, - сообщил Тим скромно.
   - Э... А... Угу... - Мастер отобрал у него бутылку, подкатил к дивану
журнальный  столик  и  уселся  рядом.  С  нескромными  вопросами   решил
повременить, отвинтил крышку и разлил водку по стаканам. -  Ну  что,  со
свиданьицем?
   - Рад