ак и есть? Эта книга, чтоб ты знал, переход между мирами. Обычно в
такое путешествие опытный маг отправляет человека, которого  подозревает
в обладании спящим даром. Если дара нет или он глубоко, непробудно спит,
книга не срабатывает. Правда, этот путь очень опасен.  Маг  должен  быть
очень уверен в своем неофите. Ты ведь вернулся тоже с помощью книги?
   У меня перед глазами снова встало  видение  огромной  толстой  книги,
разрубаемой серебристым живым клинком.
   - Можно сказать и так... - неуверенно пробормотал я.
   - Только так. Иначе эта книга была бы уничтожена, переход  закрыт,  а
ты, если бы вообще вернулся, то скорее всего был бы сейчас на  излечении
в доме скорби. Ты будешь встречаться с этим дедом?
   - Да. Он просил  вернуть  книгу,  как  только  прочитаю.  Утром  буду
звонить, договариваться о встрече.
   Призрак помолчал, как бы размышляя, а потом вновь зашептал:
   - Скорее всего этому деду можно верить. Но будь очень осторожен.  Эта
встреча в любом случае чрезвычайно опасна. Малейшая ошибка -  и  у  тебя
отнимут силу.
   - Так ее можно и отнять? Как? - Я, признаться, заволновался. Мне  уже
понравилось быть не таким, как другие.
   - Силу можно получить в подарок или в наследство. Но  это  связано  с
наговоренными вещами и  требует,  как  правило,  согласия  дарителя  или
завещателя. Силу можно похитить, если знать,  в  чем  она  заключена.  И
наконец, силу можно просто выпустить  с  помощью  наговоренной  холодной
стали - иглы, шила, кинжала, меча... а затем выпущенную силу  захватить.
Вообще-то правильно наговорить сталь очень трудно и довольно опасно,  но
в мире имеются такие наговоренные клинки. Так что ни в  коем  случае  не
дай себя уколоть или ранить сталью. Будь настороже. И  еще,  тебе  нужен
учитель. Иначе ты не успеешь познать свои  возможности  и  скорее  всего
погибнешь!
   - Где ж его взять? У меня, к  сожалению,  нет  ни  одного  знакомого,
доброжелательно настроенного мага.
   - Тебе в учителя нужен не маг, а магистр. Еще лучше был бы - корифей,
но это такая большая редкость, что на нее вряд ли можно рассчитывать.
   - Так... - озадаченно протянул я. - Только я собрался заняться личной
жизнью - жениться, детей нарожать, а тут учиться надо  неизвестно  чему,
защищаться надо неизвестно от кого, опасаться надо буквально  всех.  Что
за жизнь!
   - И на ком же  ты  собрался  жениться?  -  заинтересованно  прошептал
призрак.
   - Сегодня с девушкой познакомился. Она, кстати, тоже дар  имеет,  Она
домовых видит, Егорыч говорит - ведьма она. Послышался легкий смешок,  а
затем шепот:
   - Гаврюшка - старый перестраховщик. А  девушка  твоя,  Людмила,  один
только дар имеет - дар любви беззаветной. Поэтому  и  маленький  народец
видеть может. Ты ее береги и не обижай, такие сейчас редкость.
   - Я и сам вижу, что такие редкость. Одна такая и есть!
   - Ну... ну... -  Призрак  заколебался.  -  Пора  мне,  внучек.  Пора.
Прощай... Будь осторожен...
   Белесая, туманная фигура начала истаивать. Капля висевшая на  оконном
стекле, вдруг сорвалась и, оставляя  мокрую  дорожку,  покатилась  вниз.
Лунный луч, изломившись голубоватой молнией, вспыхнул и  погас.  Комната
погрузилась в однотонную серь, и тут я заметил,  что  светившая  в  окно
луна давно зашла, а за окном пастельным мазком засерел ранний рассвет.
   Я откинулся на подушку и снова закрыл глаза. И уснул. Проснулся я под
вопли своего лучшего утреннего  друга  -  будильника,  который,  я  знал
точно, никогда меня не подведет.

11. ТРУП

   25июля 1995.
   Почему живые так не любят мертвых? Так  ли  уж  велика  пропасть,  их
разделяющая? Попробуйте поговорить с любым знакомым трупом и вы поймете,
что  он  прекрасный  собеседник  и   может   рассказать   много   ужасно
интересного...

   Я быстро умылся, почистил зубы, побрился, затем  поставил  кипятиться
воду, бросил на горячую сковородку упаковку своих  любимых  картофельных
котлет и пошел застилать  постель.  В  ногах,  на  простыне,  я  заметил
небольшую горку легкого пепла,  хотя  и  без  этого  доказательства  был
уверен, что ночной разговор с призраком моей бабулечки мне не приснился.
План  на  сегодняшний  день  был  составлен,   поэтому   я,   перевернув
поджарившиеся с одной стороны  котлеты,  отправился  к  телефону,  чтобы
произвести первый из запланированных звонков.
   Набрав номер, я услышал в трубке недовольный, сонный Юркин голос:
   - Ну...
   - Воронин, все дрыхнешь? - бодро окликнул я его.
   - Илюха, привет. Книгу нашел? - сразу проснулся тот.
   - Нашел. Она на полке за книгами была. Только я ее сегодня, наверное,
уже отдам. Дед звонил - требует вернуть.
   - Жалко... - разочарованно протянул Юрка.
   - Я тебя по другому поводу беспокою, - не дал я ему развивать книжную
тему. - Ты мне  говорил,  что  Данила  собаку  просит?  Могу  предложить
неплохого, пса. И совершенно бесплатно. Как?
   - А себе чего не возьмешь? Ты один живешь, тебе охранник нужнее.  Вот
и заведи себе собачку.
   - Воронин, ты же знаешь, я кошек  люблю.  А  потом  я  ленивый,  а  с
собакой гулять надо... По утрам и вечерам...
   - Я сам ленивый... - протянул Юрка, лотом подумал и сказал:
   - Ну, не знаю... Вообще-то со Светкой надо посоветоваться. А  большая
собака?
   - Сможешь сегодня ко мне на работу заскочить, я тебе покажу.
   - Ты мне брякни часиков в двенадцать, я должен  быть  свободен.  А  я
попробую со Светланой переговорить.
   - Заметано. Привет... - и я положил трубку.
   Сняв котлеты с плиты и заварив свежего  чаю,  я  снова  направился  к
телефону, натыкал уже запомнившийся  сложносочиненный  номер  и  услышал
знакомый женский голосок:
   - Коммутатор...
   - Могу я наконец побеседовать  с  дедом  Актином?  -  в  моем  голосе
сквозило обходительное нетерпение.
   -  Соединяю...  -  невозмутимо  пропело  в  трубке,  и  после  щелчка
послышались длинные гудки.
   Но вот в трубку что-то крякнуло и послышался мягкий старческий голос:
   - Я слушаю вас...
   - Это дедушка Антип? - на всякий случай переспросил я.
   - Он самый, он самый, - жизнерадостно подтвердили в трубке.
   - Вас беспокоит молодой человек, которому  вы,  если  помните,  книгу
дали почитать. В метро...
   - Как же, как же, Илюша, если не ошибаюсь. Давно жду  твоего  звонка.
Ты же, по-моему, давно книжечку-то прочитал...  -  из  трубки  донеслось
довольное хихиканье. - И вопросы, видимо, появились. А?
   - Да.  И  вопросы  есть.  И  ответы  уже  кое-какие  есть.  В  общем,
поговорить бы не мешало.
   - Ну что ж, поговорить можно.  Давай-ка  сегодня,  часиков  в  девять
вечера, подъезжай ко мне домой. Поговорим.
   Я вспомнил о свидании с Людмилой, и мне сразу расхотелось встречаться
с дедом.
   - Сегодня... -  задумчиво  и  нерешительно  протянул  я.  Дед  Антип,
похоже, сразу уловил мое настроение, и  его  голос  сделался  суровым  и
непреклонным.
   - Да-с, молодой человек, именно сегодня и  именно  в  девять  вечера.
Надеюсь, вы понимаете... - эге, он перешел на "вы", - ...насколько важна
наша встреча! Важна именно для вас! Так что  все  остальные...  свидания
вы,  уж  будьте  добры,  отложите  до  лучших  времен.  Запоминайте  или
записывайте.  Улица  Ташкентская,  дом  семнадцать,   корпус   два,   не
перепутайте, квартира сорок три. Доедете до...
   - Я знаю Ташкентскую улицу и ваш дом, - неучтиво перебил я его. - Там
рядом книжный магазин.
   - Совершенно верно - рядом книжный магазин.  Так  что  я  вас  жду  с
книгой и не опаздывайте...
   В трубке зазвучал сигнал отбоя.
   "Ну вот, сегодня, похоже, мы все и узнаем..." - подумал я, шлепая  на
кухню.
   Завтракал я один, Гаврила Егорыч,  как  я  его  ни  звал,  так  и  не
появился. Может быть, отправился искать своего каргорушу? Я оставил  ему
пару котлет и пошел собираться на работу. Хотя чего там собираться.  Уже
минут через пятнадцать я налегке сбегал по лестнице.
   У дверей родной конторы я оказался  опять  одним  из  первых.  Но  на
ступеньках меня, нетерпеливо прохаживаясь  по  тротуару,  уже  поджидала
сегодняшняя секретарша - Верочка.
   - Илюша... - она буквально схватила меня за  рукав,  -  немедленно  к
Владимиру Владимировичу. Он тебя уже  полчаса  дожидается,  дважды  тебе
звонил, но тебя уже не было дома!
   "Вот это фокус, - удивился я про себя. - Шеф на работе в девять часов
утра, и жаждет меня лицезреть! К чему бы это?"
   Верочка так энергично тащила  меня  за  собой,  что  я  почти  бежал.
Втолкнув меня в кореневский кабинет, она захлопнула за мной дверь.
   Корень, сидя за столом, уперся в меня тяжелым, сверлящим взглядом. Но
я чувствовал себя вполне уверенно, поэтому спокойно  прошел  к  столу  и
уселся на стоявший рядом стул.
   Помолчали. Потом  он  отвел  глаза  и,  перебирая  бумаги  на  столе,
сообщил:
   - Мы с тобой сейчас поедем домой к Глянцу. Жена его позвонила мне без
пятнадцати восемь. Я не очень хорошо понял, но выходит, что с  Борисиком
что-то случилось. Я попросил ее ничего не делать, пока мы не подъедем.
   - Значит, мы можем считать, что получили ответ  на  заданный  Борисом
Абрамычем вчера вопрос по поводу Иуды? - поинтересовался я.
   Корень пожал плечами:
   - Посмотрим. Но я решил, что тебе тоже стоит поехать. Мне кажется, ты
вчера не все рассказал, а припас кое-что на сегодня. Так что -  тронули,
- и он поднялся из-за стола.
   Вот так в это прекрасное, летнее, солнечное утро я испытал ни  с  чем
не сравнимое удовольствие - прокатился  по  улицам  Москвы  на  шикарном
"мерседесе"  шефа.  Ехать  было  довольно  далеко  -  в  дальний   конец
Кутузовского проспекта, но на таком авто это  заняло  не  так  уж  много
времени, поэтому царившее в машине молчание не успело мне надоесть.  Что
бы там ни случилось с Борисиком, меня это мало волновало. В конце концов
каждый сам кует свое счастье, и не рой другому яму, а если  ему  за  его
проделки начистили рожу, так это Глянцу только на пользу пойдет.
   Мы свернули во двор, Миша - водитель Корня, похоже,  прекрасно  знал,
куда рулить. Корень молча  вышел  из  машины  и  направился  к  подъезду
престижного дома, Я последовал за ним. Поднявшись в бесшумном  лифте  на
двенадцатый этаж, мы позвонили в обитую дорогой  кожей  дверь  квартиры.
Внутри что-то хлопнуло, затем я почувствовал, как нас изучают в  дверной
глазок, и уже  потом  начали  лязгать  многочисленные  замки,  засовы  и
дверные  цепочки.  В   проеме   открывшейся   двери   стояла   маленькая
растрепанная женщина, в которой я с изумлением узнал Валентину  Орлик  -
еще одну свою однокурсницу. Когда же это она успела выскочить  замуж  за
Борисика?
   Она странно взглянула на меня и проговорила с придыханием:
   - Проходи, Володя, он и ванной.
   Мы вошли в большую прихожую, обитую деревянными панелями и завешанную
большими календарями. Похоже, хозяева квартиры питали к ним необъяснимую
страсть. Молча вся наша троица прошествовала по  коридору,  и  Валентина
распахнула дверь в ванную комнату. Да, это была еще та ванная!  Размером
с мою большую комнату" стелы покрыты  черной  итальянской  плиткой,  два
светильника прятались в потолке за рифленым  стеклом,  умопомрачительной
красоты  черная  мебель  сияла  чистотой,  черная   джакузи   напоминала
небольшой бассейн, а на дне этого пустого бассейна в расслабленной  позе
лежал совершенно  голый,  с  посидевшим  лицом,  вывалившимся  синеватым
языком и плотно зажмуренными глазами Борисик Глянц. Рядом с ним валялась
странная маленькая бескозырка. Даже на мой непрофессиональный взгляд, он
был ну совершенно мертвый.
   Позади раздались всхлипывания. Оно и понятно, вряд ли  Валечка  имела
привычку показывать посторонним своего мужа в таком виде.
   - Что скажешь?.. - раздался риторический вопрос Корня.
   - Что можно сказать... -  в  том  же  тоне  ответил  Я.  -  По-моему,
Бориси... Бориса Абрамовича пора хоронить. Но, по правде говоря, я этого
ну никак не ожидал.
   - Да, помню, ты ожидал, что  все  закончится  побоями...  -  Владимир
Владимирович ел меня глазами. Сзади раздалось придушенное:
   - Я узнаю, кто  это  сделал...  Я  все  сделаю,  но  узнаю,  кто  это
сделал... Пускай некоторые думают, что я ничего не знаю, а я  все  знаю,
мне Борисик все рассказывал...
   Я обернулся на этот хрип и уперся в  яростные,  ненавидящие  Валькины
глазищи.
   И тут я разозлился. Значит, эти два придурка,  из  которых  одного  я
только вчера вытащил из петли, а другая  знала  меня  как  облупленного,
решили, что я ухайдокал Борисика. Они верили в  подобную  нелепость!  Ну
хорошо же! Они получат, что хотят!
   Я еще раз оглядел эту парочку, а затем процедил сквозь зубы:
   - Значит,  вы  желаете  знать,  кто  это  сделал?!  Что  ж,  господа,
задавайте вопросы!
   Я набрал полную грудь воздуха,  наклонился  и  сильно  дунул  в  лицо
трупу.
   Не знаю, почему я так сделал, но сразу вслед  за  этим  мертвое  тело
широко  открыло  глаза  и,  немного  помедлив,  уселось  на  дне  своего
бассейна.
   - Ну, - повернулся я к сладкой парочке, - спрашивайте!..
   Корень стоял, вжавшись в стену, и, мелко подрагивая, не мигая, взирал
на сидящий труп. Глазенки у него были,  как  у  куклы  Кена,  когда  тот
разглядывает свою подружку Барби. Валечка рухнула на колени возле  ванны
и вцепилась в бортик побелевшими пальцами. Из-под ее  ногтей,  казалось,
вот-вот  брызнет  кровь.  На  побледневшем  лице  ярко   синели   глаза,
распахнутые в безмолвном крике.  Нет,  эти  ребята  совершенно  не  были
готовы к содержательной беседе с помертвелым Борисиком.
   - Кто тебя убил? - взял я с ходу быка за рога.
   - Хозяин... - глухо ответил труп, тупо глядя в одну точку немигающими
глазами.
   - Какой хозяин?.. - несколько подрастерялся я. В конце концов у  меня
тоже не было необходимого опыта общения с мертвяками.
   - Мой хозяин... - индифферентно ответствовало мертвое тело.
   - Имя твоего хозяина, - быстро сориентировался я.
   -  Иосиф  Аркадьевич  Корзунский...  -  Труп  явно  был   сторонником
лаконизма.
   - Кто такой Иосиф Аркадьевич Корзунский? - продолжил я свой допрос.
   - Президент концерна "Ферст СВ Компани".
   - Он что, сам тебя убивал? - удивился я.
   - Его приказ. Кто исполнял - не важно.
   Что ж, Глянц и в мертвом виде продолжал "зреть в корень"  и  говорить
главное. Спиной я почувствовал., что Корень при  упоминании  "Ферст  СВ"
отлепился от стены и, качнувшись вперед, шумно задышал.
   - Причина, по которой тебя убили? - мои  формулировки  вопросов  явно
становились отгоченнее.
   - Не выполнил, что обещал.
   - Что не выполнил?
   Около минуты труп помалкивал, а затем снова заговорил,  на  этот  раз
гораздо пространнее. Может, ему  надоело  сидеть  в  своем  бассейне,  а
может, он просто замерз.
   - Я  обещал  организовать  кражу  секретных  документов  из  кабинета
Коренева Владимира Владимировича. Я  это  сделал.  Но  когда  украденные
документы доставили хозяину, оказалось,  что  в  пакете  лежат  странные
оскорбительные рисунки.  Как  это  получилось,  я  не  знаю,  но  хозяин
почему-то решил, что я его предал и  все  рассказал  Кореневу  Владимиру
Владимировичу. Поэтому он послал ко мне сегодня  ночью  ликвидаторов,  и
они меня убрали. - Он помолчал и уточнил:
   - Утопили...
   Вдруг он перевел взгляд на меня, затем незряче пошарил вокруг себя и,
ухватив бескозырку, нахлобучил ее на свой затылок и заявил:
   - А тебя я знаю. Ты - Милин. Спасибо тебе за все, что...
   Тут уж я не выдержал и судорожно дунул еще раз в синюшное лицо.  Труп
закрыл глаза и опрокинулся навзничь, глухо стукнувшись  затылком  о  дно
джакузи.
   Я посмотрел на свидетелей проведенного допроса.
   Корень, похоже, пришел в себя и вполне осмысленно  оглядывал  лежащее
перед ним тело. А вот Валентита была плоха. Она не изменила своей  позы,
только тихо, как бы про себя шептала:
   - Он живой... Он живой... Он живой...
   Я тронул  Володьку  за  локоть  и  кивнул  на  Валентину.  Вдвоем  мы
подхватили ее под руки, отвели в комнату и усадили на  шикарный  кожаный
диван. Она без сопротивления позволила отвести себя, но, едва оказавшись
на диване, подняла голову и,  уставившись  на  нас,  сказала  совершенно
спокойным голосом:
   - Вы "скорую помощь" вызовите. Он же живой. Он же все рассказал.  Ему
помочь надо.
   Корень задумчиво посмотрел на меня.
   - Я позвоню... - ответил я  на  его  вопросительный  взгляд.  -  И  в
милицию, и в "скорую"... - Уже направившись в прихожую, где располагался
телефонный аппарат, я усяышал неожиданный вопрос Володьки:
   - Борька - мокрый, эта дурацкая бескозырка - мокрая, а воды  в  ванне
нет. Зачем они воду-то спустили?
   Валентина захихикала и радостно сообщила:
   - А это я воду спустила. Я утром зашла, а он в ванне, лицом  вниз,  в
воде плавает. Я сразу поняла, что он так дышать-то не сможет, вот пробку
и выдернула. Когда вода сошла, я ему говорю: вылезай, хватит валяться  в
ванне, а он молчит. Я его перевернула, а  он  спит,  и  странно  так,  с
высунутым языком, Я что-то испугалась и тебе позвонила. Я думала, ты его
разбудишь... - Она замолчала,  пристально  глядя  Корню  в  лицо,  потом
горестно покачала головой:
   - Нет! Ты его тоже не разбудишь. Раз он начал во  сне  разговаривать,
его уже не разбудишь... - и она впала в оцепенение.
   Я  бросил  взгляд  на  Володьку,  присевшего  у  стола  и   задумчиво
подпирающего голову рукой, и вывил.
   Первой приехала  милиция.  Видимо,  потому,  что  я  сказал  им,  что
произошло убийство. Молодой старший лейтенант, представившись работником
отдела по расследованию убийств,  привез  с  собой  врача  и  фотографа.
Ребята  шустро  принялись  за,  видимо,  уже  досконально   отработанную
процедуру   осмотра   места   происшествия,   его   фотографирование   и
предварительный осмотр трупа. Сам лейтенант, к моменту прибытия  "скорой
помощи", успел побеседовать с каждым из нас,  правда,  обе  беседы  были
коротки  и  малосодержательны.   Действительно,   не   рассказывать   же
лейтенанту про проведенный мной допрос трупа. Валентина  же  на  просьбу
лейтенанта рассказать, что произошло, ответила:
   - Мы вчера вечером, часов в одиннадцать, легли спать. Я в спальне,  а
мой муж - Глянц Борис Абрамович, в  ванной.  После  этого  я  ничего  не
помню.
   Вслед за этим она замолчала, уставившись взглядом  в  одну  точку,  и
бедный лейтенант  не  мог  больше  добиться  от  нее  ни  одного  слова.
Прибывшие  в  карете  "скорой   помощи"   медработники   осмотрели   ее,
констатировали тяжелый нервный шок, позвякали  шприцами  и  ампулами,  а
затем, позвонив куда-то по телефону, заявили, что  гражданку  необходимо
госпитализировать. Через полчаса хорошо  организованной  суеты  супругов
Гдянц развезли - его в морг, ее  в  больницу,  лейтенант,  записав  наши
координаты, отправился в свой отдел, ну а мы погрузились в "мерседес"  и
покатили на фирму.
   Едва мы оказались в салоне машины и Миша  тронул  ее,  Корень  дернул
меня за рукав и потребовал:
   - Рассказывай...
   Я невесело улыбнулся:
   - Ишь какой нетерпеливый.  Давай  немного  подождем,  я  все  тебе  и
расскажу, и покажу. Потерпи, на фирму  вернемся,  будет  тебе  раскрытие
всех секретов, как у Агаты Кристи. Читал  про  такого  бельгийца  Эркюля
Пуаро?..
   Дальше мы ехали молча. Корень думал  о  чем-то  своем,  я  выстраивал
сюжет своего рассказа.
   Так, в молчании, мы доехали до дверей фирмы. Когда  мы,  покинув  наш
шикарный  лимузин,  поднялись  в   приемную,   я   остановил   Коренева,
двинувшегося в кабинет, и начал свой рассказ:
   - Ты, наверное,  знаешь,  что  всех  твоих  сотрудников  мучает  один
праздный вопрос?
   Он вопросительно поглядел на меня.
   - Что за комната отдыха имеется в распоряжении их шефа. При этом  все
знают, что вход в нее из твоего кабинета. Так вот, в ночь с  воскресенья
на понедельник я изобрел способ посмотреть эту таинственную комнату.
   - Сказал бы, что она тебя так интересует, я бы тебе  сам  показал,  -
недовольно пробормотал Ко