пом по залитой луной дороге. То ли я  попривык,
то ли тело вспомнило свои собственные навыки,  но  я  держался  в  седле
довольно уверенно и не мешал  лошади  своими  неловкими  телодвижениями.
Ворон ровно и мощно, как хорошо  отлаженная  машина,  мчался  по  дороге
сначала между еще не скошенных полей, потом небольшой рощицей. За  рощей
мы  вынеслись  в  открытую,  степь,  изрезанную  глубокими  оврагами   с
попадавшимися  изредка  невысокими  холмами.  Но  постепенно   местность
становилась все более и более  холмистой,  и  скоро  дорога  сузилась  и
начала петлять между самыми настоящими сопками, выбирая наиболее пологие
и ровные места.
   Однако на третьем часу скачки я почувствовал, что мои  ноги,  которым
приходилось держать на весу и мое  тело,  и  вцепившегося  в  мои  штаны
Ваньку, буквально  подгибаются  и  выпадают  из  стремян.  И  как  будто
почувствовав это, Ворон пошел все медленнее и медленнее, пока совсем  не
перешел на привычную нетряскую рысь. Погони за нами, похоже, не было. Во
всяком случае ни лошадиного топота, ни огней на дороге и по сторонам  не
наблюдалось.  Стояла  тихая,  теплая  летняя  ночь.  Луна,  огромная   и
совершенно белая, словно китайский бумажный фонарь, заливала неподвижным
ровным светом окрестности. Холмы, редкие деревья и кусты, камни, обломки
скал  отбрасывали  угольно-черные  тени,  в  которых  иногда   безмолвно
вспыхивали зеленоватые или красноватые огоньки. Но разглядеть, чьи глаза
следили за нашим бегством, не было никакой возможности. Я вспомнил,  как
Леди предупреждала меня, что  я  могу  встретить  на  своем  пути  самых
неожиданных существ, и на минуту мне стало до озноба неуютно.
   Как  будто  услышав  мои  мысли,  Леди  приподняла  свою  головку   и
заговорила:
   - Я понимаю, что ты прекрасно  выспался  сегодня  днем,  но  все-таки
неплохо бы найти какое-то убежище до конца  ночи.  Скакать  и  при  луне
довольно  опасно,  тем  более  что  и  она  скоро  зайдет.  Мы  отъехали
достаточно далеко, до утра, я думаю, можно передохнуть.
   - Ну что ж, попробуем где-нибудь приткнуться, - согласился я.
   Соскочив с седла и посадив вместо себя  Ваньку,  я  взял  Ворона  под
уздцы и, свернув с дороги, начал подниматься по склону ближайшей  сопки,
держа направление на сгусток кудрявой тени, который я принял за  заросли
достаточно  густого  кустарника.  Поднявшись,  я   убедился,   что   это
действительно были заросли густого и, как оказалось, достаточно колючего
кустарника высотой достигавшего гривы Ворона. Нащупав  тесный  проход  в
переплетении колючих ветвей, я двинулся в темноту, ведя за собой лошадь,
но, пройдя несколько метров, услышал, как сзади  Ванька  начал  царапать
седло выпущенными когтями и отчаянно шипеть.  Он  явно  пытался  меня  о
чем-то предупредить.
   - Обычно я очень хорошо вижу в темноте, - зашептала мне с плеча Леди.
- Но здесь,  похоже,  темнота  наведенная.  Причем  наводил  мрак  очень
искусный маг. Так что не торопись.
   Я остановился. Ворон мягко ткнулся носом в мое плечо. Ванька ожидающе
затих. Конечно, проще и безопаснее было  бы  двигаться  вперед,  имея  в
руках хоть какой-нибудь свет. И тут я  вспомнил,  как  хозяин  гостиницы
провожал меня ночью до дверей моей комнаты. Я вытянул вперед левую  руку
и, сложив ладонь лодочкой, представил, как над ней колеблется  маленькое
голубое пламя.
   И ничего не произошло. Этого, конечно, следовало ожидать - то же  мне
маг самоделошный! Но почему-то мне стало очень  обидно.  Я  для  чего-то
потер ладонь о штаны и опять, резко выбросив руку вперед, сложил ладонь,
как будто у кого-то просил милостыню.
   - Чегой-то ты руками дергаешь? - тут же заинтересовалась Леди.
   - Огонечек пытаюсь добыть, - раздраженно ответил я.
   - Так для этого надо успокоиться и  не  психовать.  Любое  волшебство
требует горячего сердца, холодной головы... - Она помолчала и добавила:
   - И чистых рук!
   - Где ж мне взять чистые руки,  -  ухмыльнулся  я,  как  ни  странно,
успокаиваясь. - Разве что ты поплюешь мне в ладошки, а я помою.
   - Ага, твои грабли отмыть - у меня слюней не хватит. И вообще  волшба
в наведенном мраке еще никого до добра не доводила.
   - Ну а если мы в наведенном мраке свалимся в ямку глубиной метров так
в двадцать, мы до добра дойдем. Ведь выпятиться назад по  этим  ласковым
кустикам нам тоже вряд ли удастся!
   - Хорошо, ты сегодня ночью  всегда  прав.  Только  постарайся,  чтобы
огонек был маленький.
   - Стараюсь...
   Раздражение на собственную неумелость  опять  поднялось  в  груди.  Я
потер правой рукой, затянутой в перчатку, левую ладонь, и  медленно,  со
склоненной головой, протянул ее вперед, попрошайничая, но  стараясь  при
этом не терять достоинства.
   Ничего!
   Я все тянул и тянул  свою  левую  ручонку  вперед  самыми  различными
способами, но результат получал стабильно  отрицательный.  Я  просто  не
знал, у кого, чего и как просить, и  просить  ли  вообще.  Рука  у  меня
утомилась.
   И тут, в сердцах, я сложил обе ладони ковшиком,  как  будто  собрался
умываться, и, немного втянув их вперед, толкнул вверх.
   Над моими ладонями  взметнулся  оранжевый  огненный  факел,  как  над
какой-нибудь чашей вечного огня, и запылал с ровным  голодным  гудением.
Мрак расступился, и я увидел, что  мы  находимся  при  входе  в  большую
пещеру. Сзади, как обрубленные, заканчивались густые заросли кустарника,
похожего на шиповник, впереди под  ногами  поблескивал  осколками  камня
ровный сухой пол. Отблески моего факела ярко высветили своды, уходящие в
глубь горы, в непроглядную темноту.
   Я двинулся вглубь. За мной в пещеру вошел  Ворон,  и  я  увидел,  что
Ванька стоит в седле, выгнув спину дугой и  выпустив  из  лап  все  свое
вооружение. Его шерсть стояла дыбом, глаза сверкали, как  два  изумруда,
ощеренная пасть демонстрировала остро отточенные белоснежные  клыки.  Но
при этом он не шипел.
   А сделал несколько шагов внутрь, и свет моего факела вынул из темного
провала пещеры лежавшую у правой стены огромную кучу перепутанных  сухих
сучьев и свежесорванных веток, Густо  присыпанных  завившими  и  свежими
листьями, травой, землей и каким-то мусором, И  тут  же  на  всю  пещеру
раздался рев, напоминавший отдаленные раскаты грома, в котором я  уловил
намеки на родной русский язык. Я остановился, и из кучи опять послышался
громовый рык. На этот раз я разобрал слова: "Погаси свет, рыжая зараза!"
   Наличие  звуков  "р"  в  последних  двух   словах   фразы   создавали
впечатление катящихся из-под кучи огромных камней и совершенно заглушали
смысл сказанного. Но получилось так,  что  от  неожиданности  я  на  миг
развел руки, и мой замечательный факел погас, однако над  левой  ладонью
зацепился маленький голубой лепесток огня, именно такой, какой  я  хотел
получить с самого начала.
   Пещера снова погрузилась во мрак, мой огонек  лишь  слегка  рассеивал
чернильную темноту. Я уловил  слабое  движение  внутри  кучи  и  услышал
гораздо менее громкий рокот:
   - Ты извини, что я разорался. Только  яркий  свет  ночью  меня  очень
раздражает.
   На этот раз слова звучали достаточно отчетливо.
   - Ничего, - ответил я. - Это ты нас извини за  вторжение,  но  мы  не
знали, что пещера занята. И вообще мы не знали, что вошли в пещеру. Было
слишком темно, - добавил я.
   Куча опять зашевелилась. Я бессознательно слегка дунул  на  огонек  в
своей ладони, и  он  разгорелся  ярче,  освещая  все  вокруг  спокойным,
голубоватым, лунным светом. Из  кучи  на  пол  покатились  комки  земли,
облепленные листьями, и показалась огромная уродливая голова. Похожая на
перевернутую грушу, покрытую густой бурой  свалявшейся  шерстью,  голова
оканчивалась коротким толстым голым хоботком, обрамленным  тремя  рядами
коротких изогнутых бивней, от выпуклого, нависшего лба, прячась в густой
шерсти, сбегали к хоботу шесть сверкающих красноватым отблеском глаз, по
три с каждой стороны, а между ними из шерсти торчали черные вывороченные
кожаные ноздри. Глаза не мигая уставились на нас, а  ноздри  шевелились,
впитывая наши запахи.
   Куча распалась совершенно, и из нее появилась, покрытая таким же, как
на голове, мехом, туша высотой больше четырех метров,  на  шести  лапах.
Первая пара лап, без  сомнения,  была  руками,  во  всяком  случае,  она
заканчивалась пятью очень похожими на пальцы обрубками, имевшими по  два
сустава и поблескивавшими ногтями. Две другие  пары  лап,  больше  всего
напоминавшие медвежьи, имели не убиравшиеся крючковатые когти  странного
зеленого цвета. Вдоль всей  спины,  от  загривка  до  копчика,  тянулся,
раздвигая  бурую  шерсть,  костистый,   зеленоватого   цвета,   гребень.
Оканчивалась туша длинным голым розовым хвостом, терявшимся  под  грудой
ветвей и листьев.
   Я слегка попятился. Ворон всхрапнул и прижался к кустам, при входе  в
пещеру. Ванька спрыгнул с седла и крадучись  придвинулся  к  моей  ноге.
Леди  приподняла  свою  головку  и  внимательно  разглядывала  чудовище,
оказавшееся хозяином пещеры.
   Глазки в бурой шерсти загорелись ярче, и из-под  дернувшегося  хобота
пророкотало:
   - Так, человек, змея, кот и лошадь. Очень интересная  компания,  если
принять во внимание масть животных.
   Голос страшилища  по-прежнему  напоминал  рокотание  далекого  грома,
однако тон был вполне спокойным, даже дружелюбным.
   - Чем же тебя заинтересовала наша масть? - вступила в разговор Леди.
   Шея страшилы  вдруг  удлинилась,  и  его  безобразная  голова  рывком
приблизилась к нам. Я отступил еще на шаг.
   - Xa! Какая интересная  малышка.  Ну,  вылитая  Эффа!  -  пророкотало
из-под хобота.
   Головка Леди резко качнулась назад, как будто ей в нос ударила  струя
холодного воздуха.
   - Откуда ты знаешь об Эффе? - изумленно спросила Леди.
   - Как же мне о ней не знать, - заявило страшилище, - когда я  помогал
Сигурлину ее создавать?
   - Этого не может быть! - воскликнула Леди. - Эффа была создана  около
четырех тысяч лет назад!
   - Пять тысяч пятьсот сорок два года назад, - неожиданно тихим голосом
уточнил зверюга. - И я слишком хорошо помню все,  что  тогда  произошло.
Славные были времена!
   Голова отодвинулась от нас, снова уйдя в плечи.  Я  сделал  несколько
шагов к чудовищу и спросил:
   - Кто ты? Как тебя зовут?
   - Как меня только не называли, - задумчиво ответило оно. - И  тролль,
и ракшас, и хилей, и... а, всех имен и не упомнишь. Я сам давно  называю
себя Вечник. Я прожил столько, что можно сравнить с вечностью.
   Я еще немного приблизился к хозяину пещеры.
   - Слушай,  что  ты  топчешься  здесь  с  протянутой  рукой?  -  снова
зарокотал Вечник. - Повесь свой фонарик на стену, и присаживайтесь,  что
ли, раз уж приперлись и разбудили меня. Расскажите,  что  там  нового  в
мире. Давно я не слышал рассказанных вестей.
   Я машинально протянул руку в сторону стены, и огонек  прилип  к  ней,
засияв несколько ярче. Вечник недовольно отвернул голову в  сторону,  но
промолчал. Вернувшись к Ворону, я достал  из  мешка  одеяло  и,  подойдя
поближе к куче, в которой опять расположился хозяин пещеры, постелил его
на пол и уселся, подобрав под себя ноги. Ванька тут же прыгнул на одеяло
и, потоптавшись, улегся рядом. Леди тоже  спустилась  с  моего  плеча  и
свернулась на одеяле.
   - Я даже не знаю, какие новости ты хочешь от нас услышать, - начал я,
устроившись поудобнее. - Мы последнее время газет не  читали,  телевизор
не смотрели, занимались в основном личными проблемами, так что несколько
отстали от мировых событий.
   Вечник довольно заухал, видимо, это был его эквивалент смеха.
   - Слушай, пришлец, а ты очень неплохо владеешь  собой.  Даже  чувство
юмора при виде меня сохранил.
   - Как это ты догадался, что я пришлец? - удивился я.
   - Чего ж здесь догадываться. Если бы ты был истинный Алый  Вепрь,  ты
бы уже достал из ножен свою железку и размахивал ею у меня перед  носом,
бормоча при этом какие-нибудь зверские заклинания. Чай, я  не  один  раз
встречал магов-рыцарей, знаю их повадки.  Так  что  как  только  я  тебя
увидел, сразу понял, что ты  -  пришлец.  А  уж  когда  разглядел  твоих
спутников, так даже про сон забыл. Это ж надо, рыжий пришлец  с  золотой
змеей на плече и черным котом...
   - За пазухой... - машинально закончил я.
   - Ну это было сказано частично для красного словца,  частично,  чтобы
ввести кое-кого в заблуждение. Нельзя же  было  выложить  настоящее  имя
такого пришлеца. Ну и потом, змея на плече,  особенно  такая,  -  Вечник
посмотрел на Леди, - это украшение. А кот за пазухой, особенно  такой...
хм, маленькое удовольствие, - и он опять довольно заухал.
   - Значит, ты знаешь предсказание? - встряла в разговор Леди.
   - Еще бы, мы же вместе с Сигурлином его составляли. Ведь одно дело  -
увидеть будущее, другое  дело  -  высказать  его.  Иногда  очень  сложно
правильно истолковать и кратко  сформулировать  зримые  образы.  Но  это
предсказание меня не пугает, если ты надеялся испугать меня своим  видом
и спутниками. Ты себе  представить  не  можешь,  сколько  за  это  время
появлялось самозванцев. Я удивляюсь, что этому предсказанию еще верят. А
кроме того, даже если ты действительно тот самый пришлец, я уже  столько
пожил на этом свете, что от всего устал и с удовольствием отправлюсь  на
встречу с Сигурлином.
   - Да что это за Сигурлин, который не сходит  с  твоего  языка?  -  не
вытерпел я.
   - Сигурлин? - Вечник улегся на пол, подперев голову передней лапой. -
Видишь ли, сегодня его называют по всему миру самыми разными именами.  А
на самом деле Сигурлин - один из самых могущественных магов этого  мира.
Это был и чародей, и прорицатель, и маг, и волшебник. Я  думаю,  что  он
вполне способен был стать со временем демиургом, но не успел. Он  ставил
немыслимые задачи и  с  блеском  их  решал.  Ну,  например,  он  задумал
вдохнуть разум в камень и сделать его бессмертным - и сделал это!
   - Как же, как же, - подал я голос. - Знакомы. Эти ваши облы - большие
поэты. Такие вирши кропают, что нормальные люди, послушав  их,  сознание
теряют.
   - Так ты их встречал?
   - Нет, это они меня встречали!
   - Значит, они еще живы! Надо же. - Вечник помолчал. - Или вот - Эффа.
Это первая из рода твоей знакомой. -  Он  снова  поглядел  на  поднявшую
головку Леди. - Взял самую обычную змею и наделил ее почти  человеческим
разумом и магическими способностями. Я  очень  рад  познакомиться  с  ее
потомком.
   - Из твоих слов получается, что ты лично знал  этого  полумифического
мага по имени Сигурлин, который жил больше пятидесяти веков назад?
   - Не только знал, но был  его  ближайшим  другом,  помощником  в  его
работе. Я ведь тоже маг не из слабых. - Вечник застенчиво  опустил  свою
безобразную голову.
   - Сколько же лет тебе?
   - Пять тысяч семьсот шестьдесят шесть! - с гордостью ответил он. -  Я
был на четыреста с небольшим лет моложе своего друга. Когда он  завершил
мое превращение, мне было триста восемьдесят четыре.
   - Твое превращение? Так тебя твой друг тоже заколдовал?
   -  Ты  не  понимаешь!  Он  задумал  создать  бессмертное,  неуязвимое
существо, наделенное  высшей  магией,  способное  перемещаться  в  любой
среде,  не  нуждающееся  в   пище   и   питье,   обладающее   наивысшими
биофизическими способностями. Разве я мог пропустить такой шанс?  Я  сам
уговорил его взять меня в качестве основы. Мы  вместе  пятьдесят  четыре
года составляли уравнение заклинания  и  переводили  его  в  звуковую  и
визуальную форму. И вот что получилось.
   - Красота! - не удержался я. - Которая спасет этот мир!
   -  Опять  ты  не  понимаешь!  Внешний   облик   напрямую   связан   с
функциональной загрузкой организма. Каждая  заложенная  функция  требует
исполнительных    механизмов.     Если     включить     в     заклинание
зстетико-декоративные  требования,  которые   сами   по   себе   требуют
сложнейших формулировок, оно  станет  настолько  перегруженным,  что  не
будет иметь аудиомоторного исполнения...
   - Слушай, ты изъясняешься, как  спятивший  физик-теоретик.  Из  твоих
слов следует, что для того, чтобы ты быстрее всех  двигался,  тебе  надо
встроить реактивный двигатель, не заботясь о твоем внешнем виде!
   - Кого встроить? - оторопело пророкотал Вечник.
   - Ладно, проехали. Ты лучше скажи, куда  делся  твой  лучший  друг  и
создатель.
   Вечник как-то странно запыхтел.
   - Да, знаешь, глупая история... - Он явно не хотел рассказывать.
   - История настолько давняя, что ты просто забыл? - поддел я его.
   - Ничего я не забыл, - возмутился он. -  Просто  действительно  глупо
вышло.  Я  когда  после  превращения  встал,  плохо  еще   соображал   и
практически не владел новым телом. Ну и вот... Ну, упал  я...  Повалился
набок... А Сигурлин как раз рядом стоял. Ну вот  я  его  и  раздавил.  -
Вечник смущенно умолк.
   - Вот это да! - Я был  сражен  наповал.  -  Величайшего  мага  своего
времени и последующих веков задавило его собственное создание. Что ж  ты
его не полечил там... не воскресил? Ты же тоже "маг не из слабых".
   - Я же тебе говорю, не соображал я ничего. Когда через два  месяца  я
пришел в себя и поднялся... Понимаешь, воскрешать уже нечего было.
   В  пещере  воцарилось  долгое  молчание,  нарушаемое  только  громким
мурлыканьем Ваньки, которого я машинально поглаживал по голове.
   - Как же ты, бедный, дальше жил? - нарушила молчание Леди.
   - Как жил, как жил, - зарокотал Вечник. - Сначала все удивлялся, чего
это люди из моего замка разбежались.  Мы  с  Сигурлином  жили  в  замке.
Потом, неизвестно почему, ко мне в замок  толпой  повалили  маги-рыцари,
причем все пытались меня уничтожить.  Прямо  проверка  на  выживаемость.
Потом один приперся с магическим зеркалом - вот в нем я себя и увидел, и
сразу все понял. С тех  пор  стараюсь  с  людьми  не  встречаться,  хотя
изредка попадаются ребята вроде  этого  рыжего  -  выдержанные,  с  ними
немного душу отведешь.
   - Но пятьдесят веков одиночества. Это же немыслимо.  -  Я  сокрушенно
покрутил головой.
   - Чего там немыслимо. Пока под землей жилку  золотую  или  платиновую
проследишь да рассмотришь как следует, глядишь, а пятьдесят лет  прошло.
Но, честно говоря, устал я. Потому и спать стал дольше. Все надоело.
   - Ничего себе - существо с наивысшими  биофизическими  способностями,
спит как сурок месяцами.
   - Я не потому сплю, что мне это необходимо, а потому, что мне скучно,
разницу улавливаешь?
   - Скучно ему! А ты на другие планеты слетай. Раз  ты  в  любой  среде
обитать можешь, значит, и вакуум тебе - дом родной, - ухмыльнулся я.
   - Летал я и на другие планеты. Надоело, неинтересно!
   - Как летал? - снова изумился я.
   - Как, как, лапами машешь и летишь. - Он вдруг  замахал  сразу  всеми
шестью конечностями, завис в воздухе и исчез.
   Я недоуменно огляделся. Вот  пещера,  вот  куча  сучьев  и  веток,  а
Вечника не было. Он вынырнул из ниоткуда через мгновение, сжимая в  лапе
свежесломанную ветку с тремя яблоками.
   - Вот, угощайся, из сада Серого Магистра.
   - Слушай, - я задумчиво оторвал одно яблочко и укусил, - ты прав,  я,
конечно, рыжий пришлец с золотой  змеей  на  плече  и  черным  котом  за
пазухой, но мне совершенно не хочется уничтожать этот мир.  А  меня,  не
пойму почему, преследует Красный Магистр вместе  со  своим  клевретом  -
Арком из Холма.  Поэтому  я  пытаюсь  добраться  до  Синего  Магистра  в
надежде, что он поможет мне вернуться в мой мир без  ущерба  для  этого.
Может, ты от нечего делать перенесешь нас к Синему Магистру, раз  уж  ты
такой летун. А может, сразу к Серому? А?
   - Не, к Серому бесполезно. Ты у него в замке просидишь десяток лет, а
так его и не дождешься. Это цветные сидят, как сычи,  по  своим  замкам,
Серый дома бывает редко. Да и в этом мире он  не  частый  гость,  только
когда что-нибудь неприятное назревает. Так что ты правильно  решил  -  к
Синему Магистру тебе надо. Если кто может помочь, то это он. Но,  честно
говоря, я не припомню с