, поднялся со стула и, подволакивая ноги, двинулся
к выходу из кабинета. Когда он приблизился к двери,  следователь  бросил
ему в спину насмешливый вопрос:
   - А ведь твоя фамилия, как почти любая русская фамилия,  отвечает  на
вопрос - "чей?".
   Старик остановился  и,  полуобернувшись,  вопросительно  взглянул  на
следователя.
   - Так, может, твоя  фамилия  правильно  произносится  не  Арманов,  а
Ариманов?..
   Старик пригнулся, словно его ударили хлыстом по спине, но уже  открыв
дверь, он оглянулся и зловеще прошипел:
   - Я догадываюсь, кто вас навел на меня... Я его обязательно  найду!..
И очень серьезно с ним разберусь!..
   Массивная дверь медленно затворилась. Антипов склонился  над  столом,
набирая номер внутреннего телефона. Дождавшись  ответного  "Слушаю",  он
негромко проговорил:
   - Старик ушел. Наблюдение за  ним  установить  круглосуточное.  Семью
Милина под  усиленную  охрану,  но  так,  чтобы  ни  жена,  ни  теща  не
догадались - нервы им трепать незачем, им и  так  несладко.  Со  старика
глаз не спускать и ни в коем случае не  дать  проникнуть  на  территорию
санатория. Ни в коем случае! Меня постоянно держи в курсе дел...

ЧАСТЬ ВТОРАЯ
МАГ

1. ЧЕРНАЯ СКАЛА (ПРОДОЛЖЕНИЕ)

   14 июня 1999 года. Современные социологи утверждают,  что  в  людском
сообществе имеется три вида или способа  управления:  демократический  -
это когда все занимаются своими делами, и никто ни  от  кого  ничего  не
требует, авторитарный - это когда все занимаются делами  одного,  а  тот
время  от  времени  проводит  акции  устрашения   в   целях   подавления
готовящихся восстаний и, наконец, нейтральный - это когда  всем  все  по
фигу. Интересно, это на самом деле так или просто стремление людей науки
свести все многообразие  действий  различных  руководителей  к  трем  (и
именно трем) четко сформулированным параграфам...

***

   За окном было раннее-раннее  утро.  Мы  с  Многоликим  сидели  в  его
кабинете, потягивая легкое светлое вино и тихо беседуя. Прошло всего два
дня, как мы с Данилой находились в замке  Черной  скалы,  а  можно  было
подумать, что с хозяином замка мы дружим  с  незапамятных  времен,  хотя
наша первая встреча не давала никакого повода надеяться на  установления
столь близких, дружеских отношений.
   Когда мы в сопровождении посланного за  нами  отряда  приблизились  к
Черной скале, спустившаяся с ее  вершины  необычная  птица  перекинулась
мужчиной лет тридцати пяти  в  дорогом  желто-зеленом  камзоле,  высоких
ботфортах, с непокрытой белокурой головой. Он молча  и  быстро  осмотрел
нашу группу, задержал взгляд на  Даниле,  на  двух  серьезных  маленьких
гномах, стоявших по обеим сторонам нашей лошади, а  потом  уставился  на
меня, внимательно изучая. Манера  держаться  выдавала  в  нем  человека,
привыкшего к беспрекословному и быстрому повиновению.
   Я по возможности лихо спрыгнул с лошади, оставив Данилу с  Ванькой  в
седле, и, глядя прямо ему в глаза, произнес:
   - Ваше величество,  я  прибыл  к  вам  в  надежде  на  помощь.  Прошу
выслушать меня и снизойти до моей просьбы...
   Не знаю,  насколько  правильно  были  выдержаны  мной  местные  нормы
обращения к верховной власти, но,  по-видимому,  я  не  слишком  от  них
отклонился. В глазах Многоликого сверкнуло сдержанное любопытство  и  он
ответил:
   - Как странно ты ко мне обращаешься - "ваше  величество"  и  говоришь
"вы", словно меня несколько...
   - В моем мире так обращаются к единовластным правителям  государства,
поэтому я чисто автоматически... - Честно говоря, я несколько смутился.
   - Не надо извиняться! - прервал он меня. - Но в  дальнейшем  я  прошу
тебя обращаться ко мне так, как принято у нас. Я,  безусловно,  выслушаю
тебя, но сначала я предлагаю  подняться  в  замок.  В  каком  облике  ты
предпочитаешь летать?
   Он имел в виду, что подняться в  его  заоблачный  замок  можно  было,
только обладая крыльями. Но я имел на этот счет другое мнение:
   -  Многоликий,  я,  к  сожалению,  не  обладаю  способностью   менять
обличье...
   Его  глаза  мгновенно  превратились  в  две  холодные   настороженные
льдинки. Немного помолчав, он напряженно выдавил:
   - Ты утверждаешь, что ты одноликий?.. Не хочешь ли ты сказать, что ты
побывал на алтаре Храма?..
   - Нет, Многоликий, я пока еще не был в Храме.  Просто  я  выходец  из
другого мира и от рождения не обладаю способностью к многоличью.
   - Я не очень хорошо понимаю, что значит - из другого  мира?  Ты  что,
способен пересекать Границы?.. Тогда это еще более подозрительно!..
   - Я надеюсь, что когда ты выслушаешь мою историю,  ты  изменишь  свое
мнение...
   Он помолчал, обдумывая сложившуюся ситуацию.
   - Хорошо! Тебя отнесет  наверх  шестиликий  Галл...  Я  заметил,  как
радостно сверкнули глаза закутанного в серый шелк Галла.
   -  Нет,  Многоликий,  -  усмехнулся  я,  -   я   не   хочу   искушать
достопочтенного Галла. Он уже обещал со мной  "разобраться...  позже"...
Не  стоит  давать  ему  возможность  нечаянно  "уронить"  меня  в  самый
неподходящий момент. Он ведь очень устал...
   Галл порывисто шагнул вперед, собираясь что-то возразить, но я не дал
ему высказаться, продолжив:
   - Я самостоятельно поднимусь в твой замок. Пусть я и однолик, но зато
обладаю некоторыми другими замечательными достоинствами...
   Левая бровь Многоликого удивленно приподнялась.
   - Ты хочешь сказать, что в таком вот облике  способен  взобраться  по
этой стене?
   - Ну, это моя проблема, и позволь мне самому ее решить...
   В течение всего нашего разговора Данила тревожно посматривал на  нас,
при этом поглаживая Ваньку и не давая ему высунуться из сумки.
   Тут Многоликий неожиданно повернулся в его сторону и спросил:
   - А ты... принц... - видно было,  что  слово  "принц"  далось  ему  с
некоторым трудом, - сможешь взлететь на  скалу  или  тоже  потерял  свое
многоличье?..
   Данила бросил на меня отчаянный взгляд, но я успокаивающе  подморгнул
ему, словно говоря "действуй". Поймав мое одобрение, он взглянул в  лицо
Многоликому и, к моему несказанному удивлению, ответил:
   - Нет. Я вполне могу сам подняться домой...
   Многоликий удивленно приподнял брови, а  Данила,  приподняв  сумку  с
котом, начал озираться, ожидая, что кто-нибудь примет ее из его рук.
   - И что это за сокровище находится в твоей сумке, что ты  не  доверил
ее одному из моих гвардейцев?.. - насмешливо поинтересовался Многоликий.
   Я поспешил забрать из рук Данилы сумку, и в этот  момент  "сокровище"
высунуло из сумки  свою  черную  усатую  башку  и  внимательно  оглядело
окружающее своими зелеными глазищами.
   - Да ведь это истинный кот!.. - изумился Многоликий.
   - Из-за этого кота мы даже задержали  выезд  из  Гавля!..  -  тут  же
наябедничал Галл.
   В этот момент из горловины сумки  показалась  забинтованная  лапа,  и
Многоликий тут же воскликнул:
   - Этот кот к тому же без лапы!..
   - Этот кот рисковал своей жизнью, защищая принца!  И  получил  в  бою
кошмарную рану!.. -  вдруг  буквально  прорычал  Зопин,  уставившись  на
Галла. - А некоторые, способные только языком чесать, пусть заткнутся...
   Тут он повернулся к Многоликому и застенчиво добавил:
   - Я имею в виду некоторых в  сером...  -  после  чего  ,  сконфуженно
замолчал.
   Многоликий снова повернулся ко мне:
   - Значит, ты решительно отказываешься от того, чтобы тебя подняли  на
чужих крыльях?..
   - Да, Многоликий.
   - В таком  случае  с  тобой  останутся  трое  гвардейцев...  Если  ты
потерпишь неудачу в своем восхождении, они помогут тебе подняться.
   Три человека из нашего сопровождения, включая и четырехликого  Навта,
шагнули вперед.
   - Галл... принц... прошу со мной в замок... - И повернувшись ко  мне,
он с усмешкой добавил:
   - Жду тебя у себя в замке...
   Последовал обычный легкий хлопок, и в воздух поднялась огромная рыжая
птица. Следом  за  ней  взмахнула  крыльями  несколько  меньшая,  серая.
Данила, сидя в седле, вытащил  из-за  пазухи  свой  серебряный  свисток,
крепко зажал его  в  кулаке,  взглянул  на  меня  отчаянными  глазами  и
зажмурился. В то же мгновение раздался хлопок и с седла в  небо  стрелой
взметнулся крупный серо-коричневый сокол.
   Я провожал  взглядом  своего  спутника,  который,  опередив  величаво
поднимавшихся птиц, лихо, по-мальчишески вспорхнул на плывшую  в  вышине
стену замка. Через минуту меж черных зубцов показалась его  побледневшая
физиономия.
   А  оставшиеся  со  мной  гвардейцы  между  тем   с   интересом   меня
рассматривали. Гномы, усевшись рядышком прямо на траву, тоже не  сводили
с меня глаз. Я так понял, что они предвкушали незабываемое зрелище моего
восхождения по вертикальной стене Черной скалы.
   Однако я совсем не собирался доставлять им такое  удовольствие.  Если
бы в моем распоряжении был комплект вакуумных присосок, я попробовал  бы
вскарабкаться по скале. А поскольку этого специфического оборудования  у
меня не было, я положил сумку с Ванькой на  траву  и  принялся  медленно
прохаживаться у подножия  гранитного  гиганта,  внимательно  разглядывая
черную,  гладкую,  отблескивающую  вкраплениями  слюды  поверхность.   К
большому разочарованию и не меньшему  недоумению  моих  немногочисленных
зрителей.
   Их аудитория зримо разделилась. Если оба гнома сочувственно  сморщили
носы, раздумывая, чем бы они могли мне помочь,  то  двое  из  оставшихся
гвардейцев  наблюдали  за  мной   с   явной   насмешкой,   уверенные   в
неприступности цитадели своего повелителя.  Четырехликий  Навт  выглядел
растерянно и явно не понимал, что я могу предпринять в данной ситуации.
   А между тем все было достаточно просто.  Еще  подъезжая  к  скале,  я
почувствовал, что она не  только  полая  внутри,  но  и  имеет  какое-то
устройство  для  подъема  наверх  грузов  и  людей.  Это   чувствовалось
настолько явно, что я был уверен в наличии хода  внутрь  скалы.  Главное
было определить, с какой стороны скалы он расположен. Обходить весь этот
чудовищный  монолит  по  периметру  было  бы   очень   долго,   но   при
необходимости я сделал бы и это. Однако мне пришло в голову, что  внутрь
скалы должно вести два входа. Причем именно со стороны гор и со  стороны
равнины.
   Теперь, прохаживаясь вдоль черной стены и рассматривая ее, я пробовал
тихонько нашептывать различные заклинания, предназначенные для выявления
сути вещей. В конце концов я маг или кто?
   Так я топтался довольно долго. Так долго, что гвардейцы разочарованно
от меня отвернулись и, растянувшись на траве, стали поджидать, когда  же
я пойму всю тщету своих попыток и попрошу их поднять себя в замок. Через
несколько минут к ним присоединился и Навт. И именно в этот момент  один
из  очень  старых  халдейских  наговоров  сработал.  На  гладкой  черной
поверхности скалы проступила тоненькая черная трещинка входа.  Это  было
очень чудно - видеть на черной поверхности еще  более  черную  трещинку,
явно обозначившую вход.
   Я подошел вплотную к проявленному входу. К сожалению, от того, что  я
его увидел, пользы пока что было мало.  Он  был  заговорен,  и  характер
наговора мне был непонятен.
   И тут ко мне подошли оба гнома. Оба были явно взволнованы и  смотрели
на меня широко раскрыв глаза. Опин без всякого вступления тихим  шепотом
поинтересовался:
   - Так ты что, тоже видишь пещеру?..
   - Нет, я ее не вижу, но чувствую, что она  там  есть.  Я  четко  вижу
вход, но пока не знаю, как его вскрыть, он заговорен.
   - Так ты колдун? - громко зашептал Зопин, но Опин резко ткнул его под
ребро. Зопин ойкнул и замолк, а Опин так же шепотом предложил:
   - Давай мы дыру пробьем. Это для нас пять минут.
   - Три!.. - тут же встрял Зопин. Мы оба сурово посмотрели на  него,  и
он смущенно опустил глаза.
   - Нет, дыра не годится... - задумчиво прошептал я. - Дыру  заделывать
придется, иначе через нее  начнут  шастать  внутрь  все  кому  не  лень!
Многоликому  это  вряд  ли  понравится.  Ну  и  к  тому  же   я   обещал
самостоятельно  подняться  в  замок...  Так  что  надо  поискать  способ
управлять входом...
   Я снова начал внимательно разглядывать проступившую трещину, осознав,
что гномы ее не видят, хотя и различают внутри скалы пещеру.
   В этот момент луч заходящего солнца скользнул по поверхности скалы, и
я подхватил взглядом мелькнувший на мгновение  странный  широкий  штрих,
перечеркнувший линию входа. Я тут же  изменил  угол  взгляда,  и  поверх
трещины, прорезавшей  скалу,  легли  серые,  в  палец  шириной,  штрихи,
напоминавшие мазки кисти. Было такое  впечатление,  будто  вырванный  из
скалы кусок поставили точно  по  отрыву  и  заклеили  поперек  кусочками
клейкой ленты, или какой-то мужик неумелыми, грубыми  стежками  приметал
оторванный камень к телу скалы. Штрихи на плите, закрывавшей вход,  были
широкими, а  пересекая  линию  стыка,  сужались,  сходя  на  нет  слегка
закругленным острием. Что-то они мне  напоминали,  но  я  не  мог  сразу
сообразить, что именно.
   Я  в  задумчивости  отвел  глаза  от  скалы.  Перед   моим   взглядом
расстилался довольно большой луг, плавно спускавшийся к далекому болоту.
И тут меня осенило! Трава! Ну конечно, эти серые штрихи были  похожи  на
листья папоротника. Причем похожи на те узкие, длинные, плавно изогнутые
листики, которые, отходя от  толстого  центрального  стебля,  составляют
широкое  узорчатое  опахало  папоротникового   листа.   Старая,   добрая
разрыв-трава! Повернувшись к гномам, я громко попросил:
   - Ребята, помогите мне... - и быстро двинулся в сторону болота.
   За спиной послышался громкий шепот одного из гвардейцев:
   - Смотри, смотри, уходит.
   - Не-е-е, - забасил в ответ второй, - это он  решил  разбежаться  как
следует, ну и с разбегу в замок запрыгнуть...
   - Гы-гы-гы... - понял юмор первый. - Глянь, глянь, и  котяра  за  ним
увязался.
   - Ну этот-то, на трех лапах, точно  запрыгнет.  Я  оглянулся.  Ванька
выбрался  из  сумки  и  ковылял  за  нами  на  трех  лапах,  придерживая
забинтованную на весу.
   Уже  шагов  через  двадцать  начали  попадаться   небольшие   кустики
папоротника, а скоро пошли и кусты нужного мне размера.  Видимо,  именно
отсюда их и брали для наговора. Я начал рвать листья, а гномы, ничего не
спрашивая, принялись мне помогать. Кот остановился и недоуменно наблюдал
за нашим занятием. Через несколько минут мы вернулись к скале с охапками
свежих листьев.
   - Глянь, глянь... - тут же  услышал  я  шепот  nepBord  гвардейца.  -
Папоротника надрали...
   - Либо гномов кормить собрался, либо подстелит, что бы  мягче  падать
было... - тут же прокомментировал юморист.
   Мы сложили свою добычу рядом со стеной, и я  нача  отрывать  узенькие
листики и прилаживать их на серые следы наговора-замка. Поначалу листики
просто падали на землю, но я быстро вспомнил нужное слово - просто  звук
на арамейском, и прикладываемые  мною  листочки  вдруг  начали  намертво
прилипать к следам, а их излишки, словно отрезанные ножницами, опадали в
траву.
   Гвардейцы  поднялись  с  травы  и  подошли  поближе,  заинтересованно
разглядывая мое творчество. Скоро все замеченные мной отпечатки наговора
были прикрыты свежими листочками. Я еще раз внимательно оглядел периметр
входа, чтобы  убедиться,  что  не  пропустил  ни  одного  стежка.  Потом
отступил и задумался. Чутье подсказывало, что все сделано правильно,  но
не хватало какой-то малости...
   Я придирчиво оглядывал дело рук  своих,  лихорадочно  размышляя,  как
поставить  точку.  И  тут  моей  щеки  коснулся  слабый   порыв   ветра.
Проскользнув по моему лицу, он вскользь тронул гранит стены, и тот будто
дрогнул, бросив во все стороны короткую судорогу. И стих. Улыбка вползла
на мои губы. Тупица! Забыть элементарные вещи! Чему только тебя  магистр
учил!
   - Ну-ка, ребята, три шага назад! - громко скомандовал я, и гвардейцы,
подталкиваемые гномами, попятились от скалы.
   Я прижался к гладкой черной  поверхности,  коснувшись  щекой  гранита
рядом с трещиной входа, и слегка подул вдоль камня.
   Несколько мгновений ничего не происходило. Я собрался было дунуть еще
раз, но в этот момент в утробе скалы что-то глухо заворчало, и  тяжелый,
рокочущий гул начал подниматься из глубины земли.  Он  не  был  особенно
громким или угрожающим, однако двое гвардейцев мгновенно превратились  в
птиц и, взмыв в небо, зависли над нами. Только Навт застыл  недалеко  от
меня, выхватив шпагу и кинжал, словно это легкое железо  могло  защитить
его от неведомой рокочущей опасности, перекатывавшейся внутри скалы.  Но
гул постепенно стих, и когда нам стало казаться, что все  успокоилось  и
ничего не произошло, огромный кусок гранита, выломавшись из тела  скалы,
медленно и бесшумно уехал в глубь ее, открыв темный проход.
   Я осторожно шагнул в чернеющую тишину,  чувствуя  спиной,  что  гномы
последовали за мной, привычно прикрывая мне  спину.  Ванька  прихрамывал
рядом с моей ногой, а сзади, преодолевая собственный страх, шагал  Навт.
Стоило нам оказаться внутри скалы,  как  раздался  громкий  фырк,  и  на
черных, полированных стенах открывшегося  перед  нами  зала  сами  собой
вспыхнули четыре факела, осветив толстый ковер пыли, покрывшей мозаичный
пол и черные полированные стены. Я повернулся к замыкающей вход плите  и
обнаружил на ее обратной стороне светлый металлический овал. Как  только
я его коснулся, гранитный монолит так же медленно и  бесшумно  встал  на
прежнее место, и я увидел, что на металле остался темный отпечаток  моей
ладони.
   "Похоже, эта умная задвижка получила нового хозяина..." -  подумалось
мне. Но на всякий  случай  я  наложил  на  гранитную  плиту  простенький
наговор, заклинивший ее. Теперь  эту  "дверку"  никто,  кроме  меня,  ни
снаружи, ни изнутри открыть не смог бы.
   Повернувшись, я огляделся. Зал  был  пуст.  В  потолке  зияло  черным
круглым пятном отверстие. Точно под ним располагалась  круглая  каменная
платформа толщиной в метр, сделанная из светлого мрамора. Я  двинулся  в
сторону  платформы.  Чтобы  взойти  на  нее,  надо  было  предварительно
подняться по двум небольшим ступеням. Я взял Ваньку  на  руки,  и  мы  с
Опином  и  Зопином,  не  останавливаясь,  прошли  на  платформу.   Гномы
бесстрашно шагали за мной. А вот Навт остановился на  последней  ступени
и, испуганно уставившись на меня, хрипло произнес:
   - Ты, конечно, великий колдун, но дальше я не пойду. Я не знаю,  куда
ты собрался перенестись вместе со своими  провожатыми,  только,  похоже,
дальше нам не по пути...
   Я усмехнулся.
   - Четырехликий Навт, с каких это пор ты отказываешься исполнять  волю
твоего повелителя?
   Он испуганно моргнул, пытаясь понять, о чем я говорю.
   - Многоликий поручил тебе находиться рядом со мной и  в  случае  моей
неудачи поднять меня в замок, - пояснил я. - Ты  что  же,  отказываешься
выполнять его распоряжение?..
   Он снова вздрогнул, моргнул, а затем  словно  через  силу  шагнул  на
платформу.
   Как только мы все оказались на платформе, она дрогнула и плавно пошла
вверх. Мы сгрудились в центре  каменного  диска.  Поднявшись  к  потолку
зала, он, не останавливаясь, нырнул в  темное  отверстие,  и  дальше  мы
поднимались в полной темноте. Только по порывам воздуха, овевавшего наши
лица, и по слабому ритмичному перестукиванию можно было догадаться,  что
мы двигаемся.
   Наконец платформа  остановилась,  и  пространство  вокруг  нас  слабо
замерцало,  наливаясь  странным  голубоватым  свечением.  Постепенно  мы
разглядели, что шахта, по которой мы поднимались, заканчивается  близким
сводом, нависшим над платформой слабо  светящейся  каменной  полусферой.
Она, как и нижний зал, была покрыта толстым слоем пыли, поэтому свечение
было тусклым и каким-то нереальным. Только в одном месте  эта  полусфера
ярко светилась голубым, словно протертая мокрой тряпкой.
   Я подошел к яркому прямоугольнику и обнаружил небольшую,  выступающую
над каменной поверхностью пластинку. Поскольку тянуть  ее  к  себе  было
явно