спутнику:
   - Ну что ж, сегодня мы опоздали... Пора возвращаться,  я  скомандовал
ребятам отбой, они идут к машине.
   К воротам санатория вся четверка  подошла  практически  одновременно.
Они молча забирались в машину, и тут водитель вопросительно взглянул  на
Антипова:
   - Ну? Как там?..
   - Плохо... - ответил  Святослав  Игоревич.  -  Переход  схлопнулся...
Единый сукин сын улизнул... Плохо...
   - А как же теперь?.. - испуганно начал водитель и замолчал.
   "А как же теперь Илюха?.." - додумал вопрос Антипов.
   "Илюха выберется..." -  попытался  успокоить  он  сам  себя,  но  это
получилось плохо, поскольку эту надежду тут же  догнала  мысль:  "И  еще
мальчишка этот с ним..."

6. ХРАМ (ПРОДОЛЖЕНИЕ)

   Я очнулся от  холода.  Тысячи  ледяных  игл  впивались  в  мое  тело,
сковывая  мышцы,  выедая  внутренности,  превращая   мысли   в   ледяные
кристаллики. Шевелиться не хотелось, а может быть, и не моглось. Я лежал
и пытался припомнить, кто я такой,  где  я  нахожусь  и  зачем  я  здесь
очутился. Потом я вспомнил, что у меня  должны  быть  глаза,  и  тут  же
вялая, замороженная мысль подсказала, что глаза наверняка тоже замерзли.
"А все-таки, может быть, попробовать их открыть..." - поинтересовался  я
у этой бормочущей мыслишки. "Нет... не стоит... - вяло прошептала она. -
Оно тебе нужно..."  "Нет...  я  открою..."  -  заупрямился  я.  "Ну  как
хочешь..." - прошептала мысль и окончательно застыла кусочком льда.
   Легко сказать "открою", а как это,  собственно  говоря,  делается?  Я
лежал и вспоминал, как открываются глаза, и лишь спустя несколько  минут
понял, что лежу с уже открытыми  глазами.  Только  они  ничегошеньки  не
видели. "А почему, собственно, "лежу"?.."  -  поинтересовался  я  сам  у
себя. "А потому что ты точно не  стоишь  и  не  сидишь..."  Я  помолчал,
обдумывая эту мысль, но она тоже быстро замерзала. Тут  мне  подумалось,
что где-то у меня должны быть руки и ноги  и  ими  когда-то  можно  было
шевелить. "А не пошевелить  ли?.."  -  выплыло  из  замороженного  мозга
облачком пара, и тут  же  проскочила  паническая  льдинка:  "Ни  в  коем
случае!.." "Почему?" - удивился я, но  льдинка  уже  примерзла  к  общей
глыбе размышлений и не хотела давать пояснений.
   И тут я из простого упрямства пошевелил рукой. Той,  которая  у  меня
осталась. И сразу же понял, почему так волновалась та мыслишка. В  ответ
на мое слабое шевеление в голове у меня  взорвался  вулкан  и  мой  мозг
начал плавиться, мои замерзшие мысли растекались под  сокрушающим  жаром
маленькими лужицами и с визгом испарялись. Уже выпадая  из  сознания,  я
вспомнил, что этот жар, эта раскаленная лава, вскипевшая в моей  голове,
называется БОЛЬ!
   Я снова очнулся.  Снова  вокруг  было  темно,  но  холода  я  уже  не
чувствовал.  Не  раздумывая,  я  слегка  двинул  рукой,  и  понял,   что
завывание, которое я почувствовал в своей голове, я вполне могу вынести.
Я начал медленно подтягивать руки к голове, шаркая ладонями по  шершавым
камням пола. Наконец я коснулся правой рукой волос. Значит, голова  была
на месте. Я медленно провел рукой по своему лицу - оно  тоже  никуда  не
исчезло. Веки при приближении ладони дернулись и прикрыли глаза. Значит,
все должно было быть в порядке. Почему же я ничего не видел?..
   Я медленно и осторожно ощупал голову и обнаружил на затылке  огромную
шишку. Волосы вокруг нее пропитались кровью и слиплись. Моя рука без сил
повалилась за голову и, чуть выпрямившись, коснулась сырого камня стены.
Значит, я по-прежнему  в  подземелье.  Я  вспомнил  окованную  железными
полосами дверь, на которую  смотрел  перед  тем,  как  получил  удар  по
затылку. "Видимо, я попал под  какое-то  охранное  заклинание,  впопыхах
незамеченное мной... - слабо шевельнулось в голове. - Где же тогда Галл?
И почему я ничего не вижу?!"
   Я согнул ноги в коленях и, ощутив холод каменного  пола,  понял,  что
сапоги с меня сняли. Тогда я начал себя  осторожно  ощупывать.  Судя  по
полученной от пальцев  информации,  на  мне  были  только  обрывки  моих
шикарных бархатных штанов и пояс. Ни  одежды,  ни,  что  самое  главное,
оружия я не обнаружил. "Так вот почему мне так  холодно..."  -  понял  я
наконец. Тут я почувствовал, что сохранился и мой перстень с  изумрудом,
который я перевернул камнем в ладонь. Его то ли не заметили,  то  ли  не
смогли снять  с  пальца,  зажатого  в  кулак.  Лежать  голышом  в  сыром
подземелье - удовольствие не из приятных, но что мне оставалось делать.
   Я, уже  не  пытаясь  шевелиться,  принялся  шептать  наговоры  против
"болестей и ущерба", мысленно благодаря  Мерлина  -  магистра  природной
магии Петра Петровича, который  преподавал  нам  начала  "нетрадиционной
медицины".
   Уже через несколько минут я почувствовал себя в силах приподняться и,
опершись на руки, подвинуться к стене. Теперь я уже сидел,  привалившись
к мокрому камню. Оказалось, что размышлять  в  таком  положении  гораздо
удобнее. Но размышлять не хотелось. Я задремал.
   Снова я очнулся уже в гораздо лучшем самочувствии.  Похоже,  наговоры
Мерлина здорово помогали. Я не  знал,  сколько  времени  провел  в  этой
кромешной тьме, но почему-то мне казалось, что  прошло  несколько  дней.
Опираясь на стену, я потихоньку встал на ноги. Меня слегка подташнивало,
значит, сотрясение мозга я точно  получил.  Но  все-таки  мое  состояние
можно было квалифицировать как удовлетворительное. Касаясь стены руками,
я тронулся в обход предоставленного в мое распоряжение помещения.
   Когда я четырежды оказался в углах, мне стало ясно, что я нахожусь  в
довольно небольшой комнате с голыми каменными стенами,  размером  четыре
на четыре шага.  Пол  был  застелен  каменными  плитками.  И  что  самое
главное, ни в одной из стен не было дверей. Попасть сюда  я  мог  только
через потолок, но его не было видно, и  я  не  мог  до  него  дотянуться
рукой. Мое шикарное убежище сильно напоминало каменный мешок.
   Я снова присел под одной из стен и  попробовал  прощупать  окружающее
пространство  сверхчувственно.  Никакого  намека  на   магию,   никакого
шевеления за стенами, словно с другой стороны каменной  кладки  не  было
ничего, кроме совершенно нейтральной земли.
   От своих опытов я очень устал. Глаза, уже отвыкающие в  этой  темноте
от выполнения своих функций, чисто  рефлекторно  закрылись,  и  я  снова
задремал. На этот раз мне приснились сны. Были они какими-то  рваными  и
несвязными;
   Сначала  мне  привиделся  Данила.  Он  восседал  на  огромном  гнедом
жеребце, похожем на лошадь Галла. Жеребец уносил мальчика куда-то  очень
далеко, а Ванька, припадая на раненую лапу, бежал за лошадью и все никак
не мог ее догнать.
   Потом  из  совершенно  непроглядного   мрака   выплыла   скорчившаяся
мальчишеская фигурка,  лежавшая  на  охапке  соломы,  в  углу  маленькой
комнаты. Сначала мне показалось, что это тоже Данила, но почти  сразу  я
понял, что это другой мальчик, только очень похожий на Данилу.  Потом  я
увидел Многоликого. Он молча смотрел мне в лицо, и я читал  осуждение  в
его глазах. "Я сделал все что мог!" - мысленно прокричал я ему в лицо  и
неожиданно услышал равнодушное "Разве!". Потом перед глазами  замелькали
разные лица, но все их вытеснило видение  голого  желтоватого  черепа  с
вытатуированным на затылке глазом. Когда  этот  глаз  мне  подмигнул,  я
снова пришел в себя.
   "Надо что-то делать..." - пробежала рядом со мной  смешная  мысль.  Я
улыбнулся ей: "Да? И что же?.."
   "Что-то делать... что-то делать... что-то делать..." -  не  отставала
она. Чтобы отвязаться от нее, я снова поднялся на ноги и двинулся  вдоль
стены, тщательно ощупывая ее руками. Она была влажной и  шероховатой  на
ощупь. И тут я понял, что ноги держат меня гораздо  крепче;  чем  в  мое
прошлое путешествие, да и тошноты практически не было. Да  что  там,  я,
пожалуй, даже что-нибудь съел. Даже что-нибудь большое...
   В одном месте мне попалась полоска незаполненного раствором шва между
камнями. Я попытался вставить в нее пальцы одной ноги  и  ощупать  стену
повыше, но мне удалось только слегка подпрыгнуть. Поднять свое  тело  на
двух пальчиках я был еще не в состоянии.
   Очередной обход моих шестнадцати квадратных метров,  конечно,  ничего
не дал. К концу пути я уже даже и не помнил, на что я надеялся. Но я уже
твердо понимал, что мой  проигрыш  был  окончательным  и  бесповоротным.
Отряд, направленный Многоликим, уже должен был  подходить  к  Некостину.
Навт, не найдя меня в  условленном  месте,  мог  решиться  на  отчаянный
штурм,  совершенно  не  владея   оперативной   информацией,   а   только
подстегиваемый  желанием  спасти  принца.  Хорошо  если  Галлу   удалось
выбраться из Храма, и он предупредит Навта, но на это надежды было очень
мало. Скорее всего он сейчас так же  мечется  в  своем  каменном  мешке,
награждая весьма определенными эпитетами верзилу, затащившего его в  это
чудное местечко. В общем, все было очень плохо.
   Я проснулся в очередной раз. Странно, что я давно не  ощущаю  холода.
Наверное, мое тело имеет повышенную способность к адаптации.  Интересно,
долго моя адаптация будет поддерживать мое тело и, главное, дух. Хозяева
этого заведения, по всей видимости, не собирались тратиться на  харчи  и
питье для своего гостя. И если не есть я мог бы еще пару-тройку дней, то
пить мне хотелось все сильнее и  сильнее.  Я  попытался  лизать  влажные
камни, но, похоже, эта влажность  была  мною  слишком  преувеличена.  Во
всяком случае,  под  языком  постоянно  оказывался  совершенно  сухой  и
чрезвычайно шершавый камень. По-видимому, я очень устал  лизать  камень,
поскольку снова задремал.
   Я пришел в себя лежа  на  полу.  Мне  показалось,  что  рядом  кто-то
разговаривает. Я открыл глаза и прислушался. Было все так  же  темно,  и
все так же звенела в ушах тишина. Я поднялся  на  ноги  и  побрел  вдоль
ненавистной стены, приволакивая подошвами,  чтобы  слышать  хотя  бы  их
шуршание и радоваться, что уж уши-то у меня точно в порядке.  Я  уже  не
ощупывал стены и старался не думать о воде. Мне было  ясно,  что  камни,
окружающие меня, не изменились, и подземный источник  не  забил  посреди
моего каменного пола. Я не хотел умирать, но и  никаких  надежд  уже  не
питал. Я просто гулял перед сном. "Ну вот и нагулялся..."  -  подумалось
мне,  когда  мои  ноги  в  очередной  раз  подогнулись,  и  я   привычно
примостился под стеной, закрыв глаза.
   - Держи ему голову... Аккуратнее, ты, косорукий...
   - А ты не лей сильно-то, захлебнется еще... Ну, потихоньку...
   "Кто это, интересно, шепчется  здесь?.."  -  подумал  я,  разбуженный
назойливым шепотливым переругиванием.  И  открыл  глаза.  И  тут  же  их
зажмурил.  Моя  маленькая  комнатка  была  буквально   залита   потоками
ярчайшего света,  выставившего  на  всеобщее  обозрение  каждый  камень,
каждый шов, каждую складочку голых неприютных стен. Я дернулся от рези в
глазах и тут же почувствовал, что мою голову  крепко  сжали  здоровенные
ладони. Не успел я возмутиться столь неделикатным обхождением,  как  мне
на губы упали первые капли прохладного, сладковатого напитка, в  котором
я узнал чудесный  сидр,  пробованный  мной  в  "Насовсем  Едином".  Я  с
жадностью, причмокивая и шлепая губами, пил, не веря, что это происходит
наяву.
   - Вот  видишь,  я  же  говорил  -  напоить  надо.  А  ты  все  курицу
доставай... курицу доставай...
   - Ага! Ты давай курицу доставай, тогда посмотрим - кто прав!
   Не прекращая поглощать живительную влагу,  я  слегка  приоткрыл  один
глаз. Единственное, что я сразу рассмотрел в ярком, ослепительном свете,
были два высоких чудесных  колпачка.  Синий!  И  Желтый!  Тут  источник,
наполнявший меня живительной влагой, иссяк, и я смог улыбнуться.
   - Глянь-ка, он нас узнал... - ласково удивился Зопин.
   - Ага... Разве ж твою рожу забудешь. Главное, чтобы она по  ночам  не
снилась... - Опин был в своем репертуаре.
   - Почему это?.. - простодушно удивился Зопин.
   - Заикаться всю жизнь будешь... - тут же поймал его Юпин.
   - Это у кого рожа - заикаться будешь... Это у кого ро...
   - Ну не будешь, не будешь... - перебил его  Опин,  вытирая  мне  губы
носовым платком и шаря в своем вещмешке, видимо, в  поисках  пресловутой
курицы.
   - Конечно, не  будешь,  -  довольно  подтвердил  Зопин,  разразившись
ослепительной улыбкой.
   - Не будешь, - еще раз согласился Опин. - Потому что поседеешь...
   Улыбка Зопина мгновенно увяла.
   - Это у кого... поседеешь... Это у... Глянь, он кушать хочет! - вдруг
перебил он сам себя.
   - Ты-то будешь есть?  -  спросил  у  него  Опин,  доставая  из  мешка
завернутую в тряпочку вареную курицу.
   - Нет, Белоголовому одному мало будет. Я и потерпеть могу...
   У Опина опустились руки, и он чуть не выронил сверток с курицей.
   -  Слушай,  ты,  часом,  не  заболел?  Или  я  плохо  расслышал?   Ты
действительно от курочки отказался?!
   - Ребята, я и вправду не прочь слегка закусить, - вступил я в беседу.
   - Вот и молодец... вот и  молодец...  -  засуетился  Зопин,  отпустил
наконец мою голову и помог мне усесться под стенкой. Опин  уже  разложил
рядом со мной небольшую салфетку и  наламывал  на  нее  кусками  курицу.
Кроме курицы у него в мешке оказались еще пара лепешек и два здоровенных
яблока. Когда я пригласил их разделить  со  мной  трапезу,  оба  как  по
команде  замахали   широкими   ладошками,   уверяя,   что   только   что
позавтракали.
   - Как вы меня отыскали-то? - задал  наконец  я  свой  первый  вопрос,
вгрызаясь в чудесную куриную грудку.
   - Так ты же не пришел утром в таверну, - начал объяснять Опин,  в  то
время как Зопин умильно следил за  моей  трапезой,  подкладывая  кусочки
курицы ко мне поближе.
   - Мы сразу сообразили, что ты сунулся в Храм, и там  тебя  подловили.
Правда, это довольно удивительно, учитывая твои способности.  Интересно,
на что ты попался?.. Ну ладно... Мы пошли тебя искать. Сначала я  решил,
что отыщу тебя по оружию... - Я вопросительно посмотрел на него.
   - Я же свою выращенную Сталь где угодно отыщу, - пояснил Опин.  -  Ну
на клинки мы быстро вышли, только  вот  тебя  там  не  было.  И  вообще,
насколько мы поняли, твое оружие попало в сокровищницу Храма. Там у  них
разные ценные вещи лежат... А охрана только  снаружи  стоит...  -  вдруг
захихикал он.
   - Вы клинки забрали? - спросил я с надеждой, даже  позабыв  на  время
жевать.
   - Что ж их, этим, единым, оставлять? - обиделся Опин.
   - ...Оставлять? - добавил  Зопин,  и,  отвечая  на  мой  нетерпеливый
взгляд, приподнялся и вытащил из  незамеченного  мной  пролома  в  стене
длинный сверток, обмотанный куском рваного бархата. Положив  сверток  на
пол, он быстро размотал тряпку и я увидел свою шпагу и свою дагу, лениво
поблескивающие в ярком свете. Я отложил недоеденную  курицу  и,  обтерев
руки об остатки собственных  штанов,  вскочил  на  ноги  и  потянулся  к
оружию. Как только мои ладони сжали рукояти, я сразу почувствовал себя в
полном порядке. А тут еще Зопин забормотал под боком:
   - И чехольчик цел... Я прихватил...
   Я принял из его рук ножны для шпаги, вложил в них клинок и повесил на
пояс. Дагу, аккуратно  погладив  о  те  же  штаны,  привычным  движением
задвинул за пояс.
   - Продолжаем беседу, - довольно вырвалось у меня.
   - Курочку-то хоть доешь, - обиженно насупился Зопин. Видимо, он хотел
жертвовать курицей до конца. Я снова присел под стену и принялся за еду.
   - Так что на второй день мы  тебя  нашли...  -  продолжил  Юпин  свой
рассказ. - Собственно, тебя нашел вот он, - последовал кивок  в  сторону
Зопина. - Нюх у него, видимо, особенный. За этими толстенными стенами ну
ничегошеньки не видно...
   - Ну и что, что не видно... ха, подумаешь, не видно... Да если кто-то
недалеко хотя бы дышит, я сразу учую... У меня знаешь какое чутье!..  Да
я...
   - Стоп!.. Подожди!.. - оборвал  я  выпятившего  грудь  Зопина.  -  Ты
сказал - вы меня нашли на второй день?.. - Опин утвердительно  кивнул  и
внимательно уставился на меня, уловив мою тревогу.
   - Но тогда получается, что Навт должен вот-вот подойти  к  Некостину.
Если уже не подошел. Нам  надо  срочно  выбираться  отсюда,  а  то  этот
горячий парень наломает дров!..
   - Пошли... - сразу согласился Опин и полез в отверстие в стене. Зопин
приготовился двигаться за ним. И тут я понял, что свет, столь  необычный
в этом темном месте, испускают  их  кайла.  Оба  обушка  светились,  как
маленькие серповидные солнца.
   - Одну минутку, - остановил я их, снова прижмурив глаза. -  У  нас  в
этом подземелье еще дельце есть.
   Гномы повернулись ко мне.
   - Нам обязательно надо разыскать и увести отсюда принца.
   Гномы переглянулись, и Опин пихнул Зопина кулаком в живот.
   - Давай включай свое чутье. Зопин почесал нос и пробурчал:
   - Не, полезли в штольню. Она идет  как  раз  вдоль  комнаток,  оттуда
лучше чувствовать.
   Он быстро развернулся и исчез в черной дыре хода.  Опин  двинулся  за
ним, а я следом. Штольня, прорубленная гномами, представляла  собой  ход
высотой  немногим  более  метра,  а  шириной  около  двух,  с   гладкими
стеклянистыми стенами. Гномы двигались по ней очень быстро,  а  вот  мне
пришлось ползти за ними  на  четвереньках  -  распрямиться  было  негде.
Услыхав, как я громыхаю по полу штольни своим  железом,  Опин,  шагавший
передо мной, оглянулся и довольно ощерился.
   - Что, Белоголовый, не всегда большой  рост  преимущество,  иногда  и
маленькому хорошо бывает.
   - Ничего, - пропыхтел я, поторапливаясь, -  главное  -  в  плечах  не
узко...
   Опин довольно захохотал, чем тут же  привлек  внимание  Зопина.  Тот,
увидев меня на карачках, неожиданно расстроился.
   - Как же это мы забыли, что он у нас такой рослый.
   Глянь, как ему неудобно, все коленки теперь обдерет!.. Давай мы новую
штольню повыше сделаем!..
   - Да? Каким это способом?..
   - Ну... Я могу тебе на плечи встать...
   - Да?! Это чтоб мне по лбу кайлом залепить?..  Лучше  уж  я  тебе  на
плечи заберусь...
   - Ты же знаешь - я слабенький, я тебя не удержу. Тем более ты,  когда
рубишь, так страшно пыхтишь и пукаешь...
   Опин от возмущения даже остановился, и я врезался своей головой ему в
спину.
   - Как это ты расслышал мое пуканье  и  пыхтенье?!  За  теми  звуками,
которые ты производишь, вообще ничего не слышно!..
   - Да!.. Не слышно!.. Еще как слышно!.. И  пахнет...  -  Зопин  быстро
семенил вперед, словно взявшая след такса.
   - Это от кого пахнет?..  Нет,  ты  скажи,  от  кого  пахнет?..  -  не
унимался Опин.
   "А ведь они, похоже, поменялись ролями..." -  вдруг  подумалось  мне.
Между тем я начал уставать и решил их слегка придержать.
   - Слушай, Зопин, ты на такой скорости мимо не проскочишь?
   - Нет!.. - Гном в синем колпачке быстро сменил тему разговора.  -  Мы
же здесь все прослушали, когда  тебя  искали.  Вот  сейчас  до  поворота
дойдем... Вот, дошли.
   Гномы резко остановились. Я дополз до них и, отдуваясь, привалился  к
стенке. Штольня резко уходила вправо, слегка отклоняясь вверх. Этот ход,
по всей видимости, вел на поверхность. Гномы остановились  на  повороте,
отцепили свой необычный инструмент от мешков и  встали  рядом  у  стены.
Сияющие обушки ярко осветили место предстоящей работы.
   Опин оглянулся через плечо и пробурчал:
   - Отодвинься шагов на пять, а  то  как  бы  тебя  не  задеть...  -  Я
переместился на указанное расстояние и услышал, как Опин скомандовал:
   - Поехали... - И тут началось!
   Если вы никогда не видели горнопроходческий комбайн в действии, вы не
сможете получить даже примерного представления о работе гномов.  Они  по
очереди взмахивали своими обушками, так что сверкающие лезвия  сливались
в два светлых колеса, крутящихся в  разные  стороны.  Ударов  металла  о
породу не было слышно - все сливалось  в  какое-то  монотонное  шипение.
Отвалов породы тоже не было. После первого  изумления  я  пригляделся  и
понял, что под этим