асти, удался потому, что летунам и мурлантам, стоявшим ниже небесных на иерархической лестнице этой цивилизации и появлявшимся на свет исключительно в результате клонирования и генетических экспериментов, были обещаны избирательные права и места в палате лордов. Конечно, немалую роль сыграло и то, что благодаря компьютерным разработкам Харакири землянам удалось подделать заявление бывшего президента Трунара о передаче власти. Но все равно успех был частичным. Свергнутый глава конгломерата планет скрылся, прихватив с собой верных соратников, и тут же принялся за диверсионную деятельность, развращая правительства подчиненных Трунару планет.
     Первые три месяца Скрааб правил совершенно спокойно, пытаясь ввести некоторые новшества в общественно-политический уклад своей цивилизации. В частности, издал закон о всеобщем избирательном праве и частной собственности. Однако изнеженную касту небесных такой почин не порадовал. И если на самом Трунаре, уже здорово развращенном контрабандными товарами с Земли, подобный уклон в сторону демократии был принят почти восторженно, то остальные планеты своего нового президента не поддержали. Более того, они осмелились в открытую высказывать недовольство его реформами. А теперь одна из планет подняла самый настоящий мятеж. Она отказалась подчиняться новому правительству и заявила, что любой корабль с Трунара и прочих союзных ему планет, войдя в ее звездную систему, будет уничтожен.
     - Я что-то не пойму, при чем тут земляне? То есть мы? - перебив рассказ Скрааба, заявил американский Президент. - Это ваш внутренний конфликт, вы его и решайте... - и тут же запнулся. - Хотя, скажите, а на этой планете имеются нефть и эллериум?
     - Хоть брускалкой ешь! - заверил Джорджа Скрааб, и универсальный переводчик из стыдливости решил не трансформировать неизвестное землянам слово. Впрочем, все и так поняли, что президент Трунара имел в виду.
     - Тогда, пожалуй, я готов ввести на территорию этой планеты пару-тройку дивизий десантников, - заявил янки. - Разумеется, исключительно для поддержания правопорядка, свержения диктатуры и установления истинно демократических норм...
     - Вот только на других планетах ваших десантников пока еще не было! - оборвал Джорджа российский Президент. - Может быть, сначала дослушаете господина Скрааба?
     - Боюсь, все не так просто, уважаемый гуманоид, - слегка кивнув головой американцу, заявил президент Трунара. - Открытую агрессию против этой планеты проводить сейчас нельзя. Все-таки там живут наши соотечественники, и атака на них может заставить остальные планеты взбунтоваться. Я думаю, на это руководители мятежа и рассчитывают...
     - Ну а после того, как все планеты трунарского конгломерата поднимут мятеж, правительство Скрааба будет свергнуто, - вступил в диалог глава государства Российского. - Думаю, никому не нужно объяснять, что следующей целью мятежников станет Земля. Поэтому самым разумным считаю устранение руководителей мятежа...
     - То есть вы предлагаете вновь возродить проект по борьбе с пришельцами и собрать вместе ?икс-ассенизаторов?? - перебил его премьер-министр Израиля. Российский Президент утвердительно кивнул. - Я поддерживаю это предложение! - воскликнул Шаарон.
     Глава государства Российского ничуть не сомневался, что Израиль поддержит его инициативу. Хотя бы потому, что накануне министр иностранных дел России и руководитель соответствующего ведомства Израиля провели предварительные переговоры по поводу передачи некоторых заказов на поставки алкоголя трунарцам в ведомство израильтян.
     Не было проблем и с Великим Кормчим, до сих пор не сумевшим куда-нибудь пристроить двадцать миллионов китайцев. В качестве второй родины им была предложена не слишком густо заселенная область восставшей планеты. Мао, естественно, был этому несказанно рад. И хотя он опасался, что история с поселениями на лунной базе повторится, на предложение российского Президента ответил утвердительно.
     А вот с Джорджем и Еханссоном возникла серьезная проблема.
     Эти руководители никак не желали смириться с ведущей ролью России в межпланетных делах и, помня о своей былой гегемонии, вновь пытались выйти в лидеры. В частности, оба умника потребовали за поддержку возрождения отряда ?икс-ассенизаторов? пятьдесят процентов прибыли от торговли алкоголем между Землей и Трунаром. Российский Президент эти наглые поползновения мгновенно пресек. Он заявил, что Евросоюз и Штаты могут легко отказаться от участия в проекте. Но и от участия в разделе последующих дивидендов - в случае успешного завершения операции - они тоже будут отстранены.
     Американца и европейца это, конечно, не устроило, и они принялись торговаться. Дискуссия развернулась нешуточная, и тянулась она до позднего вечера. Подробности ее интересны лишь бухгалтерам и политикам, поэтому здесь и дальше упоминаться они не будут. Достаточно сказать лишь то, что дебаты закончились полной победой российского Президента. И когда он, устав от споров, но полностью удовлетворенный собой, откинулся на спинку кресла, Ариэль Шаарон поинтересовался:
     - А скажите, господин Президент, как называется восставшая планета?
     - Извините, Ариэль, но по-русски это звучит совершенно непечатно, - улыбнулся глава государства Российского и что-то прошептал Шаарону на ухо.
     - Ничего себе! - тут же возмутился израильтянин. - Может быть, для приличия переименуем ее в Материнское лоно? Или просто Лоно?
     - Тогда уж лучше назовем ее Лона, - хмыкнул Президент и пояснил: - Звучит пристойнее.
     Возражений не последовало. Даже со стороны Скрааба, который безропотно принял новое название своей старой планеты. Впрочем, возражений и не могло последовать, поскольку все собравшиеся знали, что с российским Президентом бесполезно спорить. Уж кто-кто, а Россия всегда своего добьется!..

Часть I

ПСИХИЧЕСКАЯ АТАКА

Глава 1

     Шар голубой. Не в смысле сексуальной ориентации, а исключительно из-за своего цвета. Колхоз ?Красное вымя?... Цвет тут тоже ни при чем. Так же как и вымя. Да и сам колхоз уже отсутствует. Малолюдная база ?икс-ассенизаторов?. Время странное. Поскольку кажется, что оно остановилось. Да вообще и до этого никуда не шло.
     Бывшие работники колхоза ?Красное вымя? элементарно бы не узнали места, где они работали, жили, умирали и занимались прочими, совершенно не имеющими отношения к высоким материям вещами. Впрочем, бывших работников колхоза, как и все прочих гуманоидов, не имеющих в кармане ничего, кроме избирательного права, к бывшим границам ?Красного вымени? не подпустили бы и на пушечный выстрел. Тут теперь обитали совсем иные существа.
     Солдатиков роты стройбата, изредка сменявших друг друга на боевом дежурстве по прочистке канализации, подлатыванию мелких дыр на взлетно-посадочной полосе и прочих хозяйственных работах, за существ хотя бы полуразумных, конечно, можно бы было посчитать, но почемуто никто этого не делал. Бойцов внутренних войск за существ принимали, поскольку все они были с автоматами и иного отношения к себе просто не допустили бы. Правда, по поводу степени их разумности никто высказываться не решался. Отчасти потому, что, кроме местных белок, заблудившихся медведей и одичавших кур, поблизости никого не было, а они высказываться не умели. А отчасти из-за того, что ни один мало-мальски разумный человек высказывать свое мнение персонажу с автоматом ни за что бы не решился.
     Дефицита разумных людей на территории бывшего колхоза ?Красное вымя?, в общем-то, не было. Поэтому не высказывать свое мнение солдатам внутренних войск они вполне могли бы. Чего и придерживались, поскольку на поверхность не поднимались, а вели уединенную жизнь отшельников от науки в укрепленном бункере под руинами колхоза. Связь с внешним миром ученым поддерживать возбранялось. Единственным исключением были разговоры по видео с родными и близкими, да и они проходили под тщательным контролем начальства. И в случае попытки разглашения учеными каких-либо тайн связь была бы немедленно оборвана, а нарушавшие договор личности подвергнуты обструкции, вплоть до расстрела. Впрочем, подобных прецедентов еще не случалось, и жизнь на базе протекала тихо и мирно. Особенно с того момента, как доблестные спецназовцы ?икс-ассенизаторы? в полном составе покинули пределы базы и возвратились в родные воинские части.
     Естественно, что после героического спасения родной планеты и освобождения, несчастных псевдорабов на Трунаре каждый член группы мог бы вполне рассчитывать на мировую славу, всеобщее обожание и пару-тройку памятников в родных местах, но, как утверждает мировая статистика, далеко не все расчеты оправдываются. Некоторые из них прокурорам удается запереть под замок на различные сроки тюремного заключения.
     Расчеты ?икс-ассенизаторов? такая участь, слава богу, миновала, но и оправдаться им было не суждено. По какой-то непонятной прихоти российского военного начальства с бойцов взяли подписку о неразглашении всего увиденного, услышанного, унюханного и распробованного во время службы на базе и космических приключений. А для того, чтобы некоторые члены отряда - в первую очередь имеется в виду Пацук! - не слишком этим возмущались, каждому бойцу был выплачен вполне приличный гонорар.
     С тех пор прошло больше трех месяцев. База без ?икс-ассенизаторов? осиротела, и несчастный подполковник Раимов грустно слонялся по ней из угла в угол, совершенно не зная, чем себя занять. Низкорослый и кривоногий татарин до сих пор сохранял должность командира базы, но командовать ему уже было некем. Поскольку, как известно, ученые команд не понимают, а, кроме них, в подчинении Раимова других лиц не наблюдалось.
     Конечно, подполковнику вменялось в обязанности ?проведение контроля охраны секретных объектов?, коей занимались солдаты Внутренних Войск на поверхности, но подобное времяпрепровождение Раимову быстро наскучило. Сначала он поднимался на поверхность раз в два дня и обходил все посты, надеясь отыскать какие-либо нарушения Устава караульной службы, но очень скоро испытал страшное разочарование. Бойцы Внутренних Войск оказались контрактниками, заработка, и хорошего, между прочим, лишаться не хотели, а поэтому ?безобразий не нарушали?.
     Сделав такое открытие, подполковник стал подниматься на поверхность из бункера сначала два раза в неделю, а затем и того реже - строго по субботам. После бани. Исключительно для того, чтобы выпить с командиром контрактников по сто грамм чая, без заварки, без воды, без вкуса и запаха, приличествующего указанному тонизирующему напитку, но зато с откровенным душком чистого этилового спирта. Так сказать, для поддержания разговора!
     Такой образ жизни, как всем известно, может до хорошего и не довести. И еще неизвестно, на какие дозы и какую периодичность перебрался бы в итоге доблестный подполковник, если бы однажды в его кабинете, являвшемся одновременно и штабом базы, не зазвонил красный телефон. Аппарат нагло трезвонил, оповещая Раимова о том, что с ним хочет поговорить кто-то из самого высокого начальства.
     Подполковник знал, что подобные звонки означают далеко не всегда повышение, поощрения и прочие милые сердцу любого офицера награды, но иной раз и нечто совершенно противоположное. Увольнение в запас, например. Поэтому трубку Раимов снял с невольным трепетом в душе, дрожью рук и подгибанием коленей.
     - Подполковник Раимов у аппарата! - между тем абсолютно спокойным голосом сообщил он начальству. Начальство почемуто этому сообщению не удивилось. - Слушаю вас.
     Начальство и этому сообщению не удивилось. Оно просто начало говорить и говорило довольно долго, изредка позволяя подполковнику вставить дежурные фразы из армейского лексикона. Такие, как ?Есть?, ?Так точно?, ?Будет исполнено? и ?Слушаюсь?. Несколько реже Раимову удавалось вставить выражения, абсолютно противоположные по смыслу вышеуказанным, но они на ход разговора никак не повлияли.
     Впрочем, на этот ход не могло бы повлиять ничего. Разве что Раимов бросил бы трубку! Но подполковник на такой сумасшедший шаг никогда бы не решился, и разговор закончился именно тогда, когда этого захотело начальство. А Раимов, рявкнув в ответ на последний
     приказ: ?Есть подготовить базу!?, - дождался коротких гудков и только после этого положил трубку.
     - Ну, архаровцы, уж я то вас встречу! Уж я то вам базу подготовлю, - довольно потер руки Раимов и поднял трубку другого телефона. Ему нужно было предупредить командира контрактников о прибывающем самолете и объяснить, чтобы тот своих бойцов держал подальше от аэродрома.
     Первым из ?архаровцев? на базу прибыл Ганс Зибцих - ефрейтор бундесвера, снайпер и невозможный чистюля.
     Доложив Раимову о своем прибытии, Ганс тут же отправился в помещение личного состава базы и со всей тщательностью провел там санитарную инспекцию. Как и ожидалось, он выгреб полведра пыли из-под кроватей, нашел паутину в углах и начиненные отравой зачерствевшие куски хлеба, которые крысы категорически отказывались есть.
     Пока Ганс, прозванный за невероятную чистоплотность и не поддающуюся пониманию страсть к уборке ?тетей Машей?, наводил лоск, на аэродром базы совершил посадку еще один самолет. На этот раз список его пассажиров был несколько расширен. В отличие от Зибциха, доставленного на базу прямо из Берлина, следующий рейс прибыл из Москвы, и на борту самолета находилось целых два спецназовца - есаул Пацук и чернокожий капрал Кедман. Первый, естественно, с Украины, а второй, как это ни странно, не из Зимбабве, а из Североамериканских Штатов.
     Микола с момента последней встречи ?икс-ассенизаторов? совершенно не изменился. Весь полет он ворчал, жалуясь на то, что его зачем-то продержали два дня в Москве, в карантине, хотя ?свинка? на Украине это не болезнь, а национальное достояние. Еще больше Пацук возмущался тем, что его заставили лететь вместе с матерым афроевреем. На что гигант Кедман ничуть не оби
     жался и каждый раз после выражения есаулом недовольства добродушно хлопал Пацука по спине так, что у того едва не ломался позвоночник. После этого Микола на пару минут замолкал, зачем-то поправлял на голове оселедец, а затем вновь начинал свое нескончаемое ворчание.
     Кедман добирался до базы немного иным путем. По вполне ясным любому гражданину России и вообще каждому здравомыслящему человеку причинам ?Боинг? из Вашингтона (округ Колумбия) на базу ?икс-ассенизаторов? не пустили. Самолет из Америки посадили в Москве, и пока военврачи, таможенные службы и прочие стражи российской действительности обследовали Пацука, Кедман также сидел в карантине. Именно тогда капрал подумывал о том, не перекраситься ли вновь во все цвета радуги, дабы не разбивать у сослуживцев сложившихся стереотипов. Но затем решил оставить свою прическу в покое и прилетел на базу с курчавой короткой стрижкой, делавшей его голову похожей на мутировавшее киви. По этому поводу Пацук тоже пошутил. Но, услышав в ответ фразу о том, что его-то голова и вовсе похожа на круп кобылы, на время потерял дар речи от ужасающего открытия факта наличия чувства юмора у американца.
     Естественно, доложив Раимову о прибытии, оба отправились в комнаты личного состава, где Пацук принялся распаковывать свой бездонный вещевой мешок, а Кедман умчался в тренажерный зал проверять инвентарь. И ни тактичный Зибцих, ни забывчивый Кедман не удосужились спросить у есаула, как поживает Сара Штольц. Зато старшина Шныгин, с истинно медвежьей прямотой, явившись на базу, первым делом - естественно, после визита к подполковнику! - об этом у Пацука и поинтересовался.
     - Ну что, Микола, как на море отдохнул? - коварно улыбнулся Сергей.
     - На каком? - прикинулся дурачком есаул. Зибцих навострил уши, хотя и порядок наводить не перестал.
     - А ты за три месяца успел на нескольких морях побывать? - хмыкнул старшина. - Сало, ты мне мозги не компостируй, еври бади. Прекрасно ведь понял, блин, о чем я спросил. Где Сару оставил? У вас просто любовь или намечается свадьба?
     Пацук попробовал отшутиться, но это не помогло. Старшина насел на него с новой силой, и было очевидно, что он не отстанет, пока не получит от украинца вразумительный ответ. Однако предки Миколы, видимо, довольно успешно партизанили в Полесье, гуляли с батькой Махно по широкой украинской степи и занимались иными нехорошими, с точки зрения оппонентов пацуковских предков, делами. Есаул сдаваться не собирался, был нем, как Зоя Космодемьянская, и стоек, как Олег Кошевой. И чем сильнее давил на него Шныгин, тем сдержанней Пацук ему отвечал. В итоге старшине пришлось поставить крест на своем любопытстве и уйти несолоно хлебавши. Правда, шоу на этом не закончилось. Едва Сергей успел завалиться на кровать, как в кубрик вихрем ворвался Кедман.
     - Все проверил! Тренажеры в полном порядке. Разве что баскетбольные мячи нужно будет немного подкачать... - оповестил всех он и запнулся, увидев Шныгина. - Хай! Как долетел?.. Ну и хорошо, - а затем повернулся к Пацуку: - Микола, я еще в самолете хотел спросить, да все забывал. А где Сара? Вы разве не вместе?
     Микола зарычал. Если приставания Шныгина, брата-славянина, он еще мог стерпеть, то разговаривать на тему своей личной жизни с американцем явно не собирался. Увидев перекошенную физиономию есаула, Шныгин заржал, как пожарная лошадь, а капрал, не присутствовавший во время предыдущей сцены и поэтому не ведавший, что творит, попятился к двери. И неизвестно, чем бы закончилась эта история, если бы в конфликт не вмешался Раимов. Вполне вероятно, что Пацук загрыз бы ничего не понимающего Кедмана либо смеющегося Шныгина, но после приказа подполковника явиться на общее собрание есаулу пришлось отложить осуществление своих намерений. Как и остальным пришлось забыть о выяснении дальнейших перипетий судьбы Сары Штольц, случившихся с ней после предложения Пацука о совместной поездке на море.
     - Прекратить делать из казармы зоопарк, мать вашу в ассистентки Куклачеву! - рявкнул Раимов по внутренней связи. - Привести себя в предписанный Уставом вид и явиться на общее собрание в актовый зал. Даю вам пять минут. Затем буду наказывать.
     - Ох, батюшка, сокол вы наш ясный, чего ж вы так кричите? - ехидно поинтересовался есаул, падая перед видеокамерой наблюдения на колени. - Знаете, воно ж как бывает, когда командиры на работе надрываются? Кричит, кричит такой командир, а потом бац, утром просыпается, а языка нема!
     - Два наряда вне очереди, агент Пацук, - прошипел подполковник.
     - Нугу, началось! - вздохнул есаул. - А скажите, пожалуйста, Василий Алибабаевич, у вас какой-нибудь лимит на наряды существует?
     - Еще наряд! - отчеканил в ответ Раимов.
     - Ясно. Лимитов не предвидится, - пробормотал себе под нос Микола, а вслух рявкнул: - Есть еще наряд вне очереди!
     После этого красный глазок на видеокамере погас, поставив всех бойцов в известность о том, что Раимов связь отключил. Пацук несколько секунд безмолвно смотрел на отключенную видеокамеру, а потом горестно вздохнул и направился к выходу из кубрика. Шныгин, не успевший даже переодеться с дороги, догнал его в дверях.
     - И нужно тебе всегда, блин, на неприятности нарываться? - поинтересовался старшина у украинца. - Тебя кто-нибудь за язык тянет или у тебя просто в заднице свербит, еври бади?
     - Ты чего до меня докопался?! - возмутился Пацук. - Тебе поговорить не с кем? Так иди к доктору Гобе! Он всегда рад поучаствовать в психологических экспериментах...
     - У-у, как все запущено, - понимающе протянул Шныгин. - Похоже, Микола, с Сарой у тебя вышел полный облом.
     - А вот это уже не твое дело! - отрезал есаул и ускорил шаги.
     Так они и пришли на общее собрание - Пацук первый, Шныгин за ним, что привело Раимова в состояние, близкое к коматозному. За все то время, которое есаул и старшина провели под его руководством, подполковник еще ни разу не видел, чтобы эта парочка проявляла хоть малейшие признаки служебного рвения. Более того, Раимов со стопроцентной уверенностью мог сказать, кто появится в актовом зале последним, кто не встанет после команды ?Подъем!?, кто может не прийти в с