олном  одиночестве.
Прозрачные крышки  всех остальных капсул  с членами экипажа были  закрыты, и
люди, лежавшие в  них, смотрелись  не  краше  трупов, каковыми  фактически и
являлись.  Забыв  о  неприятных  ощущениях,  Микола  растерянно  смотрел  по
сторонам,  ожидая  начала  пробуждения  сослуживцев.   Однако   их   капсулы
оставались закрытыми, и не было видно никаких признаков того, что кто-нибудь
собирается выходить  из анабиоза. Шесть  человек и два мурланта, лежавшие по
обе стороны от капсулы Пацука, оставались  неподвижны, и есаул совершенно не
знал, что нужно в этой ситуации делать.
     Первой мыслью Миколы было решение вскрыть каждую капсулу вручную. Пацук
уже  собрался осуществить  свои намерения,  но  вовремя остановился.  Есаул,
конечно,  в  управлении процессом  анабиоза ничего не понимал, но кое-что из
объяснений Харакири о принципах  работы капсул все же запомнил. Микола знал,
что внутри  каждой герметично закрытой  капсулы поддерживается  определенный
температурный  и атмосферный режим, и вскрыть ее  до того,  как содержащийся
внутри  человек выйдет из  анабиоза, означало  попросту  убить  его.  Пацук,
естественно, совершать подобное не намеревался.
     -- Мама моя, ридна  Украина! -- простонал  есаул, бросившись к приборам
управления анабиозным отсеком. -- И что же мне теперь делать?
     Несколько  секунд он  стоял  у  панели, растерянно  глядя на  множество
разноцветных  лапочек, переключателей, индикаторов и рычажков, совершенно не
представляя, как он сможет во всей этой зауми разобраться. Микола не думал о
том, почему  именно он  выведен из анабиоза и  живы  ли  еще остальные члены
экспедиции.   Но  есаул  понимал,  что   если  сейчас  что-либо  он  сделает
неправильно, то погибнут все. И виноват в этом будет только он!
     Конечно,  самым  разумным  в  этой  ситуации было  бы  послать на землю
специальную капсулу  с  сообщением. Но, во-первых,  на отправку сообщения  и
получение ответа ушло  бы слишком  много  времени. А  во-вторых, Пацук такую
капсулу не смог бы запустить.  Да и для того, чтобы  капсула точно дошла  до
адресата,  необходимо было наличие  функционирующего  координатора  в  точке
приема.  А  Микола,  естественно,  знать  не мог,  закончили  уже  на  Земле
строительство координатора или еще нет.
     В  общем,  Пацук  должен  был самостоятельно  разобраться  в управлении
анабиозным  отсеком  и  спасать  друзей. Вот  только  Микола  совершенно  не
представлял,  как это сделать. Он  даже не видел, как Харакири активизировал
всю систему  и, естественно, не мог разобраться, как  ее отключить. Головная
боль  с  новой  силой ударила в виски Миколы,  в  глазах вспыхнули  радужные
круги, и есаул застонал. И  словно  в  знак сочувствия ему взвыл корабельный
сигнал тревоги.
     Пацук потер виски и выругался.  Сигнал тревоги  означал,  что  летающей
тарелке  "икс-ассенизаторов" угрожает непосредственная опасность,  требующая
немедленного  вмешательства в  ситуацию  со стороны экипажа.  К космическому
кораблю  приближался  какой-то  враг или сам  корабль  опасно  приблизился к
какому-либо  объекту,  но сейчас  эта разница значения не  имела.  У  Миколы
просто  не было  времени  для того, чтобы разобраться в  системе  управления
анабиозным  отсеком. Нужно было  немедленно устранить опасность,  угрожающую
кораблю, или выводить  из состояния  анабиоза  будет  некого. Пацук  еще раз
выругался и бросился в рубку управления "тарелкой".
     То,  какая  именно опасность  угрожает летающей  тарелке, Микола  понял
сразу,  как только оказался в рубке. На  панорамном  экране, дающем круговой
обзор, был четко виден робот-патрульный,  повисший прямо перед носом корабля
"икс-ассенизаторов". Сколько времени враг находился перед летающей тарелкой,
Пацук  знать,  естественно,  не  мог.  Как  не  мог  и  прочитать  сообщения
пришельцев, мелькавшие  на экране  компьютера. Однако есаулу было  абсолютно
ясно, что враг посылает опознавательные  запросы на прибывший в эту звездную
систему  корабль  и,  если  не  получит  нужного  ответа,  откроет огонь  на
поражение.
     -- Мать  твою в  летное училище теорию воздухоплавания  преподавать! --
видимо,  заразившись от Раимова, выругался Микола, плюхаясь в кресло пилота.
-- И что мне с этой проклятой штуковиной делать?!
     Приборов  на  пульте управления  кораблем  было  намного  больше, чем в
анабиозном  отсеке.  Кроме  обычного  штурвала,  управлявшего углом  наклона
вспомогательных  дюз,  ничего  знакомого  на  глаза Пацуку, естественно,  не
попалось.  Руки  Миколы лихорадочно  заметались над пультом. Ругаясь  благим
матом, он  пытался сообразить, что именно  следует нажать. Пацук увидел, что
корабль врага начинает наводить плазменные пушки на летающую тарелку землян,
и в этот момент, как ни странно, метод  улучшения мыслительного процесса при
помощи ядреных матерных фраз, только что изобретенный Пацуком, сработал.
     Микола  вспомнил,  что  прибор  нейтрализации   роботов-патрульных  был
изобретен Харакири и не мог  являться  изначально неотъемлемой частью пульта
управления кораблем. Пацук тут же стал искать вокруг себя нечто чужеродное и
наткнулся глазами на  небольшую коробочку всего с  двумя кнопками на ней  --
красной и зеленой. Недолго думая, есаул нажал на зеленую. Пару секунд ничего
не происходило,  а  затем робот-патрульный  нырнул  вниз и, совершив  маневр
вокруг корабля землян, пристроился в хвост.
     -- У-уф,  сработало! -- облегченно выдохнул Пацук  и помчался обратно в
анабиозный отсек.
     Теперь  есаул  не  суетился.  Он  остановился  у  пульта  управления  и
попытался рассуждать логически. Девять индикаторов с ручками регулировки под
ними, скорее всего,  служили для установки времени, на которое экипаж  будет
погружен в анабиоз. Разноцветные перемаргивающиеся  лампочки  Миколу и вовсе
не  интересовали. Как, впрочем, и  пятипозиционные переключатели  на  панели
управления.  Пацук  искал  что-нибудь  похожее  на  кнопку  "выключить",  но
поначалу  на  глаза есаулу ничего  подобного не попадалось. Микола уже  было
решил  попробовать  перевести  регуляторами  стрелки  индикаторов в  нулевые
позиции, но затем остановился.
     Во-первых, есаул  не был уверен, что эти индикаторы означают именно то,
что он  думает.  Во-вторых,  Ми-кола  вдруг  понял,  что все девять  стрелок
находятся в одинаковых положениях, а  он все-таки из анабиоза выведен.  Ну а
в-третьих, Пацук увидел два  продолговатых углубления в нижней части панели.
Оба  были покрашены в серый цвет и явно не походили на кнопки, но под обоими
красовались едва заметные иероглифы, совершенно не похожие  на  письменность
пришельцев.  Нарисовать  их  мог только  Харакири,  и  явно  не  из любви  к
искусству.
     Выбора  у Миколы не было. Конечно, эти углубления в нижней части панели
могли служить для чего  угодно,  но есаул был уверен, что они активизируют и
отключают анабиозные капсулы.  Естественно, Пацук  не  мог  знать, какая  из
кнопок  за какую  именно функцию отвечает,  но, вполне логично рассудив, что
включить  уже  работающую  систему  невозможно,  он ткнул пальцем  в  правое
углубление. Ничего не произошло, и Микола, перекрестившись, нажал  на левое.
В  первую  секунду  тоже  ничего не  изменилось, а затем  со  стороны капсул
раздалось легкое  шипение,  прозрачные крышки  начали  слегка  запотевать, и
лампочки  в  основании  анабиозных  капсул заморгали.  Микола с  облегчением
вздохнул и обессилено сполз на пол вдоль стены.
     Хоть это стыдно и непорядочно,  но,  сказать по  правде, наблюдать, как
остальные члены экспедиции, в том числе и мурланты,  мучаются от последствий
анабиоза,  Пацуку  было  очень  приятно.  С нескрываемым злорадством  Микола
смотрел  на  то,  как "икс-ассенизаторы"  со стонами,  вздохами и стенаниями
выбираются из капсул. А когда на пол ступил первый мурлант,  Микола встал и,
подойдя к зеленому уроду, осуществил мечту всей своей жизни -- что есть силы
зарядил инопланетянину  в челюсть. Впрочем, только руку отбил. Бронированный
мурлант, еще  не  отошедший от  анабиоза,  рукоприкладства даже не  заметил.
Пацук сквозь зубы выругался, потряс ушибленной кистью и, сплюнув, направился
к Харакири. Ученый мутными глазами тупо уставился на него.
     -- Ну, гений ты наш косоокий, может  быть, объяснишь, какого хрена меня
раньше всех  разбудили?  -- ехидно поинтересовался  есаул. -- Или  мне  тебя
обратно запихать и в замороженном виде на пару столетий оставить?
     -- Что  случилось? -- поинтересовался Шныгин, который, как и полагается
командиру, пришел в себя раньше прочих. -- Чего на японца, блин,  наезжаешь?
Хочешь, чтобы он тебе персональный Пирл-Харбор устроил?
     -- Это  я ему скорей  Хиросиму и Нагасаки устрою,  если он не объяснит,
почему  я  раньше  всех проснулся  и  вынужден  был  тут  чудеса  мужества и
сообразительности проявлять,  чтобы  вас, уродов, из анабиоза  вытащить!  --
рявкнул  Микола.  -- И что,  интересно было бы, если  бы я с  этим  гребаным
роботом-патрульным не разобрался?..
     -- Подожди, еври бади, -- остановил разошедшегося есаула Сергей.  -- Ты
что мелешь тут? Объясни по-человечески...
     И  Пацук  объяснил.  Причем  Миколе  так  понравилось  описывать   свои
собственные подвиги, что если бы  старшина его не перебивал  шесть или  семь
раз подряд, излишне подробное описание последних двадцати минут жизни есаула
могло бы затянуться самое малое  на  двадцать часов. У  бойцов,  конечно, не
было оснований  не  верить словам  Пацука. И все  же после  описания Миколой
космического  "сражения"  у него потребовали доказательств. Что и получили в
виде робота-патрульного, покорно болтавшегося в кильватере летающей тарелки.
После этого скепсис членов экспедиции словно ветром сдуло, а пилот в  панике
бросился проверять, не сломал ли Пацук какой-нибудь важной детали  на пульте
управления кораблем.
     -- Ну и как вы,  Харакири-сан, объясните эту фигню? -- в высшей степени
вежливо и культурно поинтересовался старшина у японца.
     Тот удивленно пожал плечами.
     --  Ума не  приложу, -- растерянно проговорил Хиро. --  Я  устанавливал
таймер  пробуждения  на нужное  время.  А почему  проснулся  лишь  уважаемый
Микола, не могу объяснить.
     -- Так  это же просто,  --  заявил  один из  мурлантов, о существовании
которых  все гомо сапиенсы напрочь позабыли. -- Программа вывода из анабиоза
всегда сначала будит капитана, а уж он, проверив состояние корабля,  решает,
кому именно  нужно  просыпаться.  Его  место  в  центре  отсека,  в  средней
капсуле...
     -- Кстати, подобный порядок пробуждения является и дополнительной мерой
безопасности, -- поддержал его  второй  мурлант.  -- Если  кораблю  нанесены
смертельные  повреждения, капитан погибает, а остальные  остаются в анабиозе
до тех пор, пока их кто-нибудь  не найдет. У нас всегда капитан своей жизнью
отвечает за безопасность полета...
     --  Так  почему же  ты,  скотина  зеленая, молчал  об этом  раньше?! --
зарычал на мурланта старшина.
     --  "Скотина зеленая" это кто? --  вместо  ответа  поинтересовался один
мурлант у другого. Тот пожал плечами.
     --  Скотина  --  это одомашненное  животное,  выращиваемое  практически
всегда  для   дальнейшего  употребления  в  пищу,  --   услужливо   объяснил
инопланетянам универсальный переводчик Шныгина.
     -- То есть они намерены нас съесть? -- с ужасом спросил мурлант то ли у
своего  сородича,  то  ли у переводчика.  Но не ответили ни  тот ни  другой,
вместо них снова заорал старшина:
     --  Никто тебя, идиот недозрелый, жрать не собирается! -- рявкнул он на
мурланта.  --  Я  тебя  еще  раз  спрашиваю,  какого  хрена  не  сказал  про
капитанскую капсулу?
     --  Так я думал, вы  об  этом  знаете,  --  в  один голос  заявили  оба
инопланетянина. -- Это ведь даже в уставе космофлота Трунара прописано.
     -- Ну,  конечно! Мы ваши  уставы, все до  единого, еще в первом  классе
изучали,  только  подзабыли чуток,  -- съехидничал Пацук. --  А  я вам лично
обещаю, что если  еще раз о чем-нибудь подумаете  и нам этого не скажете, то
отпущу вас  на  волю,  и  будете в  качестве  искусственных  спутников около
корабля кружиться.
     -- Микола,  а ты не боишься, что  с  этого  момента оба  инопланетянина
станут все свои мысли  высказывать  вслух? -- поинтересовался у есаула Ганс.
Украинец  хотел  что-то  ответить  --  наверняка очередную  пошлость! --  но
сделать этого не успел: Шныгин решил немного покомандовать.
     --  Так, блин, с  болтовней закругляемся, -- приказал  он. --  Уже хрен
знает сколько времени в космосе висим, а даже еще не  определили, где именно
мы находимся.  Нужно двигаться. А то  один  патрульный  нас уже  засек, еври
бади. Не хватает, чтобы к нему на помощь прилетел еще десяток роботов.
     --  Слушаюсь, товарищ  генералиссимус репчатый, -- вытянулся в  струнку
Пацук.
     Пару секунд  старшина задумчиво рассматривал украинца,  раздумывая, что
именно ему дать -- пару нарядов вне очереди или кулаком по зубам, -- а затем
просто махнул рукой, решив придерживаться народной мудрости, остерегавшей во
избежание появления нежелательных запахов трогать руками некоторые предметы.
Пацук, страстно желавший потягаться  в остроумии  с новоявленным  командиром
группы,  разочарованно  вздохнул  и  следом  за остальными поплелся на  свое
место. Вот только дойти до него не успел.
     -- Кстати, Микола, спасибо, что спас всех нас, -- поймав  его за рукав,
смущенно  проговорила  Штольц,   отчего  нижняя   челюсть  Пацука  едва   не
отвалилась.
     --  Действительно,  спасибо  тебе,  Микола!  --  мгновенно  среагировал
Кедман,  похлопав  есаула по  плечу.  --  Сара  у  нас  одна  такая  умница,
сообразила, что нужно тебя поблагодарить.  А  мы, идиоты, даже  доброе слово
сказать забыли.
     --  Ну  да, вы  еще  в знак благодарности  облобызайте  меня хором,  --
буркнул Пацук, но скрыть свое удовольствие не смог. Пару минут он выслушивал
похвалы,  а  затем,  когда  старшина,  в  шутку,  конечно,  решил  исполнить
последнюю  просьбу украинца и облобызать его,  правда,  сольно, а не  хором,
сбежал  от  друзей  и  спрятался  на  своем  месте,  предусмотренном  боевым
расписанием.
     Штатное расписание  на  модернизированной  "тарелке"  перед  полетом на
Трунар   было  существенно  изменено.  Поскольку  ее  оснастили  снятыми   с
захваченного на  Марсе  робота-патрульного  плазменными  пушками,  орудийных
турелей  стало две. Одна по-прежнему  управляла верхней пушкой, а вторая  --
двумя новыми  орудиями, укрепленными  по бокам  корабля. Должность башенного
канонира  осталась  за  Зибцихом,  а  вот  боковые  орудия  получил  в  свое
распоряжение Пацук.
     К тому же в штатном расписании  появилась должность штурмана, которую и
отдали  японцу. Теперь Харакири обязан был сидеть в кресле рядом с пилотом и
следить, чтобы "тарелка" летела именно туда, куда требовалось. В обязанности
Кедмана и Сары входил присмотр за двумя  мурлантами-пацифистами, включенными
в  состав экспедиции.  Все-таки  хоть оба зеленых инопланетянина и считались
союзниками,  абсолютно  их  лояльности  не  доверял  никто. Ну  а у  Шныгина
согласно  штатному расписанию была самая важная работа --  тупо наблюдать за
происходящим, пытаясь сделать  вид, что чем-то жутко занят. То есть старшина
как  командир  экспедиции  должен  был  принимать  какие-нибудь  суперважные
решения. По мере необходимости, естественно.
     Пока Пацук и Зибцих  крутили  стволами плазменных  пушек,  проверяя  их
работу,  а пилот колдовал над панелью управления космолетом,  Хиро  Харакири
проводил   сложнейшие   астрономические   вычисления,   пытаясь   определить
местоположение корабля. Пару  раз  мурланты  порывались  что-то  сказать, но
старшина одергивал их, приказывая не мешать работе навигатора.  И лишь когда
японец  через полчаса подтвердил,  что экспедиция прибыла в звездную систему
Трунара, инопланетянам позволено было высказаться.
     -- Так мы и хотели вам сказать, что корабль  прибыл точно  на место, --
проговорил один из мурлантов.
     -- Точно, -- подтвердил второй, показывая рукой на панорамный экран. --
Вот эта планета, что прямо перед нами, и называется Трунар. Эта -- Брунар. А
за ним следом  Крунар, Друнар,  Прунар и Фрунар. Звезда соответственно носит
гордое имя Сонар.
     --  Какое  невероятное  разнообразие  имен,  --  фыркнул  Пацук,  давно
выбравшийся  из-за  турели.  --  Сразу  видно,  что  эта  цивилизация  очень
разносторонне развита.
     -- Да, вы совершенно правы, -- гордо согласился с ним первый мурлант.
     -- Спасибо, -- поблагодарил есаула второй.
     -- Вот ты  ж погляди! --  видимо, сам себе предложил  Пацук. -- Сегодня
прямо день благодарения какой-то. Жалко только, что вашими спасибами желудок
не  набьешь. Кстати,  Репа... То есть я хотел сказать, товарищ командир,  не
пора ли что-нибудь  съесть и выпить? А то у  меня уже неделю во рту  маковой
росинки не было.
     С  этим предложением есаула согласились  все. В том  числе и  мурланты,
которые  в   отличие   от  людей,  брезговавших   консервами   инопланетного
производства,  земные  продукты  питания  есть не отказывались.  И пусть  их
пришельцам  никто не дал,  но  мурланты, привыкшие  беспрекословно выполнять
приказы  командиров,  особо  и  не расстроились.  Правда,  в возможности  во
всеуслышание  заявить о  расовой дискриминации  нахватавшиеся  пацифистских,
хипповских и прочих не предусмотренных  уставом настроений инопланетяне себе
не отказали, но этим  и ограничились. Оба  с жадностью навалились на  мясные
консервы трунарского  производства. При  этом трещало  у мурлантов за  ушами
так, что и в соседней галактике слышно было.
     Кстати, на  Земле  через пару  сотен  лет  этот треск  тоже можно будет
услышать.  Для  этого  в  строго  определенный  час каждому желающему  нужно
оказаться  у  ближайшего радиотелескопа.  Билеты  на  прослушивание  следует
приобрести  непосредственно  в редакции  или  на  сайте  три дабл-ю,  четыре
трибл-ю, точка, собака, кидабл-ю, билетов, точка, нет...
     Обед  закончился  распитием упаковки  апельсинового  сока. И сколько ни
намекал  Пацук и не  облизывались мурланты, Шныгин, у которого,  кстати, и у
самого слюнки текли,  открыть  бутылку коньяка  отказался. Правда,  старшина
клятвенно заверил всех и себя в первую очередь, что в этот раз перед началом
операции  весь  личный  состав  получит  "фронтовые"  сто  граммов.  На этом
дискуссия по вопросу распития на корабле спиртных напитков была закончена.
     На  орбиту Трунара корабль "икс-ассенизаторов" выходил очень осторожно,
предварительно  отправив на Землю две информационные капсулы. Дубликат -- на
случай  подстраховки, если первая неудачно вынырнет из гиперпространства. Ну
а для проявления осторожности  при подходе  к  Трунару у землян  имелось три
причины.
     Во-первых, движение тут было примерно таким же, как на Садовом кольце в
час  пик.  Во-вторых, никто не знал,  как может повести  себя в  этой толчее
прилепившийся  к летающей  тарелке робот-патрульный.  А  в-третьих,  экипажу
пришлось  войти  в  контакт  с  диспетчерским  пунктом  орбитальных  полетов
Трунара. Вот тут по-настоящему и пригодились в первый раз оба мурланта. Роль
свою они знали назубок.  И хотя до этого момента провозить землян  на родную
планету  зеленым уродцам еще не приходилось, со своей работой они справились
блестяще. Шныгин  с  Кедманом,  спрятавшись  вне досягаемости видеокамер, на
всякий  случай  держали  мурлантов  на  прицеле,  но  пускать  в ход  оружие
спецназовцам не пришлось -- все прошло гладко!
     --   Немедленно   доложите,   что   делают   мурланты   на   космолете,
предназначенном  для  эксплуатации   его  летунами?  --   строго  потребовал
диспетчер-летун, разглядывая двух зеленых "пилотов".
     --  Сверьте  данные  регистра  с нашим  идентификационным  номером,  --
ответил  тот  мурлант,  что сидел в  кресле пилота. --  Данный  космолет