-
предложил Шныгин, чем и заработал целый поток язвительности в свой адрес
со стороны Пацука.
   - Нет, я  думал,  что  москали  просто  туго  соображают,  а  у  них,
оказывается, вообще мозгов нет, - заявил  Микола.  -  Серега,  друг  мой
ситный, по-твоему, почему мы здесь  прячемся,  как  крысы,  и  на  людях
только в масках появляться можем? Ты думаешь,  база  секретная  тут  для
того, чтобы весь мир о новейших разработках знал?
   - Это у тебя, Сало, мозгов ни хрена нет,  -  огрызнулся  старшина.  -
Зачем всем на свете рассказывать, что именно  они  будут  делать?  -  и,
увидев недоумение на лицах собравшихся, пояснил:
   - У меня отец токарем на заводе работал. Так вот, о том, что он делал
детали для "Т-74", папанька узнал только после того, как завод  закрыли.
Это я к тому говорю, блин, что некоторые идиоты не понимают,  как  можно
оружие усовершенствовать, совершенно не зная  о  цели  своей  работы.  А
просто нужно дать разным группам  ученых  задание,  но  не  упоминать  о
конечной цели. Пусть одни,  например,  элементы  питания  разрабатывают,
другие - линзы, третьи еще что-нибудь. А Харакири  потом  сведет  все  в
одно, и получится новое оружие. Не въезжаете, блин, еври бади?..
   - Хм, а над этим стоит подумать, - задумчиво произнес майор  и  встал
со своего стула.  -  Ладно.  До  вечера  все  свободны,  а  после  ужина
приходите в актовый зал. Будет общее собрание.
   - Слухайте, товарищ майор, вам поговорить не  с  кем?  -  поднимаясь,
поинтересовался Пацук. - Так способ  проверенный  есть!  На  москальском
телевидении передача одна была,  "Последний  геморрой"  называлась.  Там
всякие чудики необитаемый остров обживали. Так вот, когда им было  плохо
и поговорить хотелось,  они  шли  подальше,  вставали  к  видеокамере  и
болтали всякую чушь. Вот и вы, как только приспичит, берите  микрофон  в
руки, вставайте около камеры и начинайте говорить. И сами  выговоритесь,
и людей собраниями мучить не будете. Да и мы вас послухать сможем.
   - Все сказал? - Раимов терпеливо  дождался  конца  фразы  и  поставил
жирную точку. - Теперь у тебя,  агент  Пацук,  сто  двадцать  километров
гандикапа  есть!  Кстати,  с  завтрашнего  дня   начнете   свои   наряды
отрабатывать. Сперва по "десятке", а там посмотрим.
   Дружный стон был ответом на это беспрецедентное заявление  командира.
Впрочем, даже перспектива завтрашнего марш-броска  на  бегущих  дорожках
бойцов не слишком расстроила. Все-таки две самые главные  проблемы  были
решены. Во-первых, Раимов отчислять пока никого не собирался. И судя  по
всему, не горит желанием сделать это  в  дальнейшем.  А  во-вторых,  что
намного важнее, спецназовцы  вновь  почувствовали  уверенность  в  своих
силах. Когда разработка лазера закончится, уже ни один инопланетный урод
не сможет спокойно стоять под огнем "икс-ассенизаторов" и ухмыляться  им
в лицо! Они больше не будут беспомощными в ближнем бою с врагом.  И  это
известие стало для спецназовцев самой большой радостью всего дня.

Глава 4

   Земля, блин. Надоела уже! Год плавно меняется, слава  богу.  Хотя  не
так  быстро,  как  время  суток.  Бункер   под   заросшим   бурьяном   и
эвакуированным  в  неизвестном  направлении  колхозом   "Красное   вымя"
неизменен. Пока, по крайней мере. Местное время: вечер.  Хороший  такой,
душный вечер в актовом зале. Птички не поют. Нету!..
   Врастание в коллектив корнями для Сары Штольц  проходило  не  слишком
продуктивно. Новые сослуживцы старались не обращать на нее  внимания.  А
когда Сара сама пыталась  завязать  разговор,  то  спецназовцы  начинали
говорить  с   ней   исключительно   о   новой   косметике,   прокладках,
водопроводных, естественно, и "Санта-Барбаре". И  все  из-за  того,  что
бойцы, конечно, слышали о женщинах, работающих в спецназе, но видеть  их
воочию никому не приходилось. Вот и не знали "икс-ассенизаторы",  что  с
девушками можно беседовать о чем-то, кроме интересующих их тем. А то,  о
чем  обычно  разговаривают  женщины,   парни   знали   отлично!   Причем
исключительно благодаря телевизионной рекламе.
   В общем, не удавалось  Саре  завоевать  доверие  мужчин.  Но  она  не
расстраивалась. Поиграла в баскетбол с Кедманом ровно  тридцать  секунд,
пока не умудрилась пробежать у гиганта между ногами и  забросить  мяч  в
корзину, помогла Зибциху убраться в кубрике  ровно  за  минуту  тридцать
секунд, потом Пацук увидел, что девушка стала выгребать в  мусорку  один
из его тайников и взбесился. Затем Сара попыталась  подпеть  есаулу,  но
была вынуждена замолчать из-за того, что слово "крыныченька"  произнесла
правильней, чем сам украинец. Ну  а  напоследок  сержант  Штольц  решила
помочь Шныгину лениться. Что тоже не вышло - старшина просто уснул.
   Вот  таким  образом  провалились  попытки  Сары  завязать  дружбу   с
кем-нибудь из сослуживцев. В итоге девушка плюнула на  все  и  на  всех,
отправившись в тренажерный зал, чтобы поразмяться. Вот поэтому на  общее
собрание она пришла не вместе со спецназовцами, а в гордом  одиночестве.
Раимов  покосился  на  подчиненных,   вновь   не   показывающих   нужной
сплоченности коллектива, но высказывать бойцам свое  мнение  не  стал  -
решил дать им  возможность  самостоятельно  наладить  отношения  друг  с
другом.
   Дождавшись, пока все усядутся, майор начал собрание. Правда,  в  этот
раз сам ограничился очень короткой вступительной  речью,  а  возможность
выговориться предоставил ученым. Чем они и  воспользовались.  И  пудрить
спецназовцам мозги начал Зубов. Побродив по сцене в безуспешных  поисках
стенда  с  наглядными  пособиями,  профессор  остановился  в   углу   и,
уставившись  на  бюст  Льва  Толстого,  позаимствованный   Раимовым   из
библиотеки разогнанного колхоза, начал говорить:
   - Итак, господа, хоть вас сегодня и очень  мало,  но  важность  моего
доклада от этого  ничуть  не  понизится,  -  одной  рукой  размахивая  в
воздухе, другой теребя себя за  чуб,  произнес  Зубов.  Майору  пришлось
вскочить и развернуть профессора лицом к залу.
   - Вот, уже лучше! Я гляжу, народ постепенно подходит. Это  радует,  -
довольно заявил гений сразу нескольких направлений в науке. - А то народ
у нас в стране совсем пассивный и апатичный стал.  Представляете,  вчера
смотрел,  как  тюменское  "Динамо-Газовик"  в  полуфинале  Кубка  кубков
мадридский "Реал" обыграло на своем поле семь-ноль, а на трибунах  всего
двадцать человек было. Людям, видите ли, стало скучно смотреть, как наши
футболисты всех, кого ни попадя, обыгрывают...
   - Профессор, мы вообще-то здесь по делу,  -  осторожно  напомнил  ему
Раимов.
   - По делу?! - изумился Зубов, еще сильнее размахивая  руками.  Майору
пришлось отступить. - Да какие могут быть дела, когда российский  футбол
в беде? Мы должны все как один встать и... -  профессор  запнулся.  -  А
впрочем, давайте действительно поработаем.
   Неожиданно для всех профессор сосредоточился и  даже  начал  говорить
умные вещи. В частности, например, Зубов объяснил, что странное  оружие,
захваченное бойцами  во  время  "лесной  операции",  не  что  иное,  как
генератор  электромагнитных  волн,  непосредственно  воздействующих   на
головной мозг. С помощью  его  можно,  например,  заставить  кого-нибудь
исполнить   стриптиз.   Что   Зубов   и   попытался   продемонстрировать
непосредственно на Раимове. К  величайшему  разочарованию  спецназовцев,
майор успел отобрать прибор у профессора. Бойцы, конечно,  предпочли  бы
увидеть, как раздевается Сара, а не  кривоногий  майор,  но  и  подобной
забаве были бы рады. Поэтому и разочарованно  вздохнули,  когда  Раимов,
проявив невероятную реакцию, успел отобрать у профессора психологическое
оружие инопланетян.
   - К сожалению, заставить этот прибор оказывать такое  же  воздействие
на пришельцев нам пока не удалось, - закончил свою речь Зубов. - Но мы с
доктором Гобе  работаем  над  этим.  Сейчас  проводим  эксперименты  над
имеющимися  в  нашем  распоряжении   пленниками   с   целью   определить
электромагнитные частоты, излучаемые их мозгом в тех или иных ситуациях.
Кстати, подробнее об инопланетянах вам может рассказать сам доктор Гобе.
   - Этот расскажет, - поморщившись, буркнул Пацук, посмотрев на Штольц.
- Сара, знаешь, воно ж как у инквизиторов бывает? Читают себе проповеди,
читают, а потом бац, и какая-то ведьма на костре оказывается.
   - Знаю, - мило улыбнулась девушка. - А  ты  знаешь,  что  именно  они
вырезали ведьмакам?..
   Пацук  хотел  достойно  ответить  своей  оппонентке,  но  Раимов  так
выразительно посмотрел в сторону есаула, что тот решил промолчать,  дабы
не  оказаться  абсолютным  лидером  в  предстоящем  забеге  на   дальние
дистанции. Гобе тем  временем  поднялся  на  трибуну  и,  прокашлявшись,
приготовился заговорить. Однако сделать это ему  не  дали.  Едва  доктор
открыл рот, как четверо  бойцов,  наученные  горьким  опытом  предыдущих
занятий у психиатра, устроили концерт для квартета с нервами командира -
Пацук с Зибцихом запели, причем каждый свое,  Кедман  аккомпанировал  им
виртуозным соло на судейском свистке, а старшина  поддержал  сослуживцев
басовым ритмом отборного мата.
   - Мо-олчать! - усмирил подчиненных Раимов и посмотрел на доктора. - А
вы, мсье Гобе, выбирайте, пожалуйста, выражения.
   - Так я же еще ничего не сказал, - удивился доктор.
   - Поэтому я и говорю, выбирайте выражения, - буркнул майор. - Сами их
научили, как от воздействия защищаться, вот сами и сделайте, чтобы от их
защиты другие не мучились.
   - Хм, над этой задачей стоит подумать, - почесал  переносицу  Гобе  и
повернулся к залу. - Сегодня я хочу вам рассказать кое-что о  физиологии
и психологии пришельцев. А сделаю это для того,  чтобы  вам  было  проще
бороться с ними. Психосоматическое восприятие мира инопланетными формами
жизни разительно отличается от всего, что земная наука знала до сих пор.
В  частности,  еще  доктор  Юнг  в  свое  время  употребил  в  отношении
раскоординированно  работающей  человеческой  психологии   термин...   -
увидев, что у бойцов, во главе с Раимовым, начинают  глаза  вылезать  из
орбит, Гобе запнулся. - Хорошо-хорошо. Буду говорить простым языком!
   Понятие "говорить простым языком" французу подходило  точно  так  же,
как блохе покрышки от "Кировца". В своем пространном докладе доктор то и
дело  сбивался  на  научную  терминологию,   затем   прерывал   себя   и
пересказывал свои же  слова  в  немного  видоизмененной  лингвистической
форме общения дебила с деревом, после чего начинал тупеть сам. В итоге к
концу его речи все присутствующие в зале оказались на грани взрыва.
   Исключение составлял лишь профессор Зубов. Да и то только из-за того,
что, во-первых, сам, без посторонней помощи, с самого рождения был готов
взорваться, а во-вторых, едва Гобе  произнес  первое  слово,  как  Зубов
принялся писать какие-то формулы. Начал это  делать  он,  как  и  многие
нормальные люди, на листе бумаги. Затем оный лист свои ресурсы исчерпал,
и профессор принялся выцарапывать  "альфы"  и  "омеги"  на  полированной
поверхности стола. Ну и так далее. А к моменту окончания  речи  француза
Зубов составил корявую дорожку формул  от  стола  до  двери  и  принялся
постепенно выбираться в коридор.
   Видя это, Шныгин с Кедманом  поспорили,  сумеет  ли  профессор  таким
образом добраться до  своего  кабинета.  Зибцих  в  этом  пари  выступил
третейским судьей и, скромно потупив очи долу, потребовал  от  спорщиков
долю с выигрыша, чем вызвал немалое удивление со стороны Сергея.  А  вот
Пацука  с  Сарой  демарш  ефрейтора,  как  и  ракоподобное  передвижение
профессора по актовому залу, почему-то совершенно не заинтересовали. Оба
некоторое время внимательно слушали Гобе,  затем  принялись  язвить  над
французом по очереди, после чего, не сумев определить авторство одной из
шуток, стали сыпать колкостями в адрес друг друга. Ну а к тому  времени,
когда Зубов начал выползать в коридор, Пацуку уже и  ругаться  стало  не
интересно, и он принялся откровенно громко и вызывающе  зевать,  надеясь
этим выбить докладчика из равновесия.
   Впрочем, утверждать, что спецназовцы валяли дурака  все  время,  пока
Инквизитор просвещал их по поводу физиологии  и  психологии  пришельцев,
было бы  несправедливо.  Гобе  сообщил  бойцам  немало  занимательной  и
полезной информации. Ну а слушать француза  они  перестали  лишь  тогда,
когда тот полностью утратил способность к  нормальной  речи,  интерес  к
своей аудитории и чувство времени, а заодно и усыпил Раимова. В целом же
доктор сделал немало открытий, о которых в начале доклада и говорил.
   Например,  Гобе  смог  получить  подтверждение  своим  первоначальным
предположениям  по  поводу  образа  жизни   первого   вида   пришельцев,
названного им "толпотоиды". Название было выбрано, конечно, не случайно.
При помощи различных ультрасовременных видов пыток Гобе удалось выяснить
у инопланетянина, что серые  рахитичные  пришельцы  живут  исключительно
толпами от пяти до пяти тысяч особей. Причем  совершенно  не  знают,  на
фига им это нужно. Мозг толпотоидов чрезвычайно развит,  но  думать  они
практически не умеют. Конечно,  простейшие  операции,  вроде  управления
космолетом, телепатии, телекинеза и психического воздействия на  землян,
выполнять толпотоиды могут, но, например, обычную  таблицу  умножения  с
задней корки тетрадки по математике усвоить не в состоянии.  А  это,  по
словам Гобе, приводит его к мысли о том, что раса толпотоидов либо  была
синтетически создана другим видом инопланетян, либо  является  несколько
иной формой жизни пришельцев. Такой, например,  каковыми  можно  считать
женщин по отношению к мужчинам.
   - Еще я смог выяснить, что толпотоиды ищут  на  нашей  планете  некое
вещество, которое они называют "скууба". Правда,  что  это  за  гадость,
узнать пока не удалось, но над этим вопросом я работаю,  -  подвел  итог
своей речи Гобе. - Также продолжаются исследования  способа  размножения
толпотоидов. Половых органов мне заметить у  подопытного  экземпляра  не
удалось, как не удалось и поговорить с ним о сексе. Но думаю, что и  эту
проблему я смогу  разрешить.  Завтра  попробую  свести  вместе  зеленого
новичка и серого ветерана нашей базы. Посмотрим, что из этого получится.
   - Доктор, а  как  нам-то  может  помочь  в  боевых  действиях  знание
способов размножения пришельцев? - поинтересовался Шныгин, отвлекшись на
секунду от наблюдения за уползающим Зубовым.
   - Пока не знаю, - покачал головой Гобе. - Зато уверен, что  если  вам
удастся заставить пришельца учить  таблицу  умножения,  то  он  потеряет
координацию, станет проявлять признаки  крайнего  беспокойства  и  через
пару минут впадет в транс.
   - Гляди, воно ж  как  просто  получается!  -  восхитился  Пацук,  для
разнообразия решивший оставить Сару в покое и докопаться до доктора. - И
воевать не нужно. Просто сунь пришельцу под нос таблицу умножения и бери
его тепленьким. Да к  тому  времени,  когда  я  до  этого  толпотоида  с
тетрадкой в руках доберусь, он во мне  дырок  больше,  чем  в  дуршлаге,
наделает!..
   - Сэр! Разрешите вопрос, сэр? - вскочил с места Кедман.
   - А я чем, по-вашему, занимаюсь? - вместо доктора подал голос Зубов.
   - Профессор, не отвлекайтесь, - вмешался в разговор майор.  -  Вопрос
был не вам, а мсье Гобе.
   -  Вот  как?  Значит,  теперь  у  нас   Гобе   разрешением   вопросов
занимается?! - изумился Зубов, вскакивая на  ноги,  но  через  мгновение
снова был на полу. - Ну и пусть. Мне меньше мороки!
   - Какой вопрос вы хотели задать? -  после  секундной  паузы,  ставшей
финалом выходки профессора, переспросил Кедмана француз.
   - Разрешите узнать, сэр, каковы боевые характеристики толпотоидов?  -
отрапортовал капрал. - То есть я хочу знать, чего именно  от  них  можно
ждать как от солдат?
   - Интересный вопрос! - хмыкнул доктор. - Странно, что я сам  об  этом
аспекте жизнедеятельности инопланетян не задумывался.
   - Так вы не знаете, чего нам от них ждать в  бою,  сэр?  -  удивленно
спросил Кедман.
   - Нет, но... - начал было объяснять Гобе, но в  этот  момент  истошно
завыла сирена. - ...Но, похоже, скоро мы это узнаем.
   Поначалу сигнал тревоги практически никакого оживления в актовом зале
не вызвал. Одна лишь неопытная Сара Штольц мгновенно вскочила с места, а
вот остальные никуда не торопились.  Зибцих  с  Кедманом  начали  лениво
подниматься с кресел, собираясь  идти  в  оружейную  комнату.  Пацук  со
Шныгиным переглянулись, раздумывая, с чего  бы  это  Раимову  приспичило
устраивать учения во время  собрания,  и  дожидаясь,  кто  первым  решит
оторвать от удобного  кресла  пятую  точку.  А  майор  просто  оторопело
таращился на мигающую красную лампочку  над  дверью.  И  лишь  глядя  на
застывшую в немом изумлении почти восковую фигуру командира, спецназовцы
вдруг поняли, что Раимов никаких учений не устраивает. Он  вообще  сидит
вместе со всеми в актовом  зале  и  изумляется  реву  сирены  не  меньше
других.
   - Атас, мужики! Блин, еври бади! - завопил Шныгин, пулей  срываясь  с
места и, подскочив  к  Зубову,  одним  рывком  зашвырнул  профессора  из
коридора обратно в актовый зал. - Тревога!
   - Серый, ты проспорил, - заявил Кедман, глядя,  как  профессор  летит
через всю комнату к той точке, откуда начал писать  вереницу  формул,  и
только затем сообразил, что вокруг происходит. - Йо-у!  Группа,  к  бою.
Отрывайте свои белые задницы от стульев!
   После этого заявления говорить уже ничего  не  потребовалось.  Дальше
начали работать натренированные инстинкты. А  они  подсказывали  бойцам,
что прежде чем что-либо предпринять для ликвидации  угрозы  безопасности
базы, нужно добраться до оружия. Старшина, избавившийся  от  профессора,
присев на корточки, осторожно выглянул в коридор. Пока он  был  чист,  и
Шныгин  дал  знак  бойцам,  что  можно  выходить.  Спецназовцы  тут   же
высыпались из актового зала, как горох, и бегом ринулись к оружейной.  А
майор, закрыв ученых в кладовке, помчался окольными  путями  в  штаб,  к
спасительным мониторам, способным дать  ответ  на  вопрос,  откуда  идет
угроза. К тому же и срочно требовалось разблокировать оружейную.
   Первым внутри оружейной комнаты  оказался  Пацук.  Есаул,  вырвав  из
стойки автомат, швырнул его Зибциху и начал торопливо натягивать на себя
бронежилет. Ефрейтор выкатился в коридор и, прижавшись спиной  к  стене,
постарался держать под прицелом обе двери, ведущие из главного  коридора
к переходным отсекам, а  когда  остальные  "икс-ассенизаторы"  оказались
внутри оружейной, сам, пятясь, вошел в комнату, выбираясь из  возможного
сектора обстрела врага. Микола, успевший к  этому  времени  натянуть  на
себя бронежилет и распихать по  карманам  боеприпасы,  выхватил  из  рук
Зибциха  оружие  и   занял   его   место,   прикрывая   облачавшихся   в
суперсовременные доспехи сослуживцев от возможного нападения врага.
   - Где взять  оружие  мне?!  -  растерянно  оглядевшись  по  сторонам,
поинтересовалась Сара, и только тогда  четверо  мужчин  сообразили,  что
рядом с ними находится новый член команды.
   Бросившись после сигнала тревоги  в  оружейную  комнату,  спецназовцы
настолько  отдались  инстинктам,  что  даже  не  подумали  о  том,   что
направившаяся с ними  девушка  останется  без  оружия  и  снаряжения.  В
оружейной было лишь четыре комплекта амуниции, поскольку об  оружии  для
Штольц никто не позаботился. И вот теперь из-за этого Сара стала  бойцам
обузой, вместо того, чтобы усилить отряд.
   - Блин, сержант, кто тебе разрешил  выходить  из  актового  зала?!  -
рявкнул на девушку Шныгин.
   - Я солдат, старшина. И  мне  не  надо  разрешения  для  того,  чтобы
исполнять свой долг! - завопила в ответ Штольц. - Вместо того чтобы  без
толку расплескивать эмоции, лучше скажи, что я должна делать.
   - Вот, блин, еври бади, только этих  проблем  нам  и  не  хватало!  -
прорычал Шныгин и, сорвав с себя  бронежилет,  швырнул  его  девушке.