разобраться в этих устройствах.  Или
Джон,  поскольку  он  на диверсиях  специализируется. А  как могут остальные
разобраться с этими штуковинами,  если ни  хрена в  электронных  и  взрывных
устройствах не понимают, еври бади?!
     -- Хороший  вопрос, агент Шныгин, -- усмехнулся Раимов.  -- Попробую на
него ответить...
     И тут не сдержался Пацук.
     -- Мама моя, ридна Украина! -- возмутился есаул.  --  Значит, стоит мне
чему-нибудь  изумиться, так  я тут же наряды  вне  очереди огребаю?  А когда
москаль  недовольно вопит, ему вежливо объясняют,  в чем он не прав? Знаете,
товарищ подполковник, как воно ж называется?..
     -- Знаю. Это называется еще один наряд вне очереди Пацуку. Ясно, есаул?
--  поинтересовался Раимов и, не дождавшись от Миколы ответа на свой вопрос,
продолжил:  --  Сынки, нам сейчас на каждом шагу приходится  сталкиваться  с
тем, чему мы  не знаем объяснения, чем  не  умеем пользоваться и против чего
еще не  научились бороться. Если  мы  будем кивать друг на друга и говорить,
что я  этого  не могу, а потому  и не  буду делать, лучше сразу поднять руки
вверх и позволить врагу творить на нашей родной планете все, что он захочет.
     Поэтому никакие возражения  и  отговорки  приниматься  во  внимание  не
будут. Либо  вы научитесь  хотя  бы чему-нибудь  прямо  сейчас, либо  просто
погибнете во время следующего задания. Вам  ясно? --  И  дождавшись дружного
рева  четырех глоток,  подтвердивших, что они  уловили общий  смысл  тирады,
подполковник махнул рукой: -- Приступить к разминированию!
     И бойцы приступили.  При  этом, естественно,  каждый  из них действовал
по-своему. Осторожные  Пацук  и Зибцих  принялись  внимательно рассматривать
свои объекты,  стараясь не касаться  их руками.  Неизвестно, что  именно оба
пытались увидеть на поверхности адских машинок, но со стороны оба выглядели,
как  два  пуганых  хорька, внимательно изучающих  кусок мяса, невесть откуда
оказавшийся у их норы. А не капкан ли это, упаси господи?
     Шныгин от  таких  ассоциаций,  невольно  возникших  в голове, фыркнул и
повернулся  в  сторону капрала.  А  Кедман  решил  не терять времени.  Бегло
осмотрев поверхность своего тетраэдра и не  найдя там ничего, хоть отдаленно
напоминающего выключатели,  детонаторы и прочие  атрибуты минно-диверсионной
деятельности,  американец  пожал плечами. Московский генератор силового поля
выглядел совершенно не так, как этот доверенный ему  предмет.  Однако капрал
прекрасно  помнил,  что   пока  они   со  Шныгиным  допрашивали  зловредного
кристаллида, Микола спокойно  осматривал генератор, а потом и обезвредил его
только  лишь тем, что  снял с постамента. На свою негритянскую голову Кедман
решил  повторить этот трюк. То есть просто взял в руки тетраэдр и поднял его
с гимнастического мата, который попрошу не путать с русским разговорным!
     Оказалось,  что  вверенный  американцу   предмет  таким   вот  способом
обезвредить  можно. Но  не  рекомендуется!  Поскольку,  едва Кедман  оторвал
тетраэдр от поверхности мата, как тот пронзительно завыл и вдруг раскрылся в
руках  американца, как  тюльпан  под  утренним  солнцем, окатив  горе-минера
потоком  ужасно  вонючей и к  тому  же  ярко-красной  жидкости.  Джон  такой
подлости  от  адской машинки не  ожидал  и,  швырнув  ее  в стену,  принялся
ругаться   на  всех  известных  ему  языках.  Остальные  "икс-ассенизаторы",
естественно, заржали, как три мерина над хромой кобылой.
     -- Агент Кедман, задание  ты  провалил,  мать  твою наладчиком  бытовой
электроаппаратуры! -- тут же рявкнул Раимов. -- Мало того, что ты сам погиб,
так  еще и  всю группу  уничтожил.  За  такой  героизм награждаю  тебя пятью
нарядами вне очереди плюс уборкой  всего тренажерного  зала в послеобеденное
время.  --  И  повернулся  к  смеющимся  спецназовцам.  --  Прекратить  этот
идиотский смех! Продолжить разминирование!
     -- Василий Алибабаевич, ну, честное слово, блин, вы как  дите малое! --
возмутился  в  ответ на приказ командира Шныгин. --  Да как  же  я эту дрянь
разминирую,  если даже не  представляю, для чего  она  создана и где  у  нее
кнопка "он-офф" может находиться, еври бади!
     -- А ты думаешь, на  боевом задании тебе противник рассказывать начнет,
как  его ловушки обезвредить?! -- завопил в ответ Раимов. -- Два наряда  вне
очереди, агент Шныгин, за болтовню. Выполняйте приказание или отправитесь на
гауптвахту.
     --  Ни  хрена  себе,  наш командарм  уже  и гауптвахту  успел  на  базе
соорудить! -- буркнул есаул, а  затем широко улыбнулся и  хлопнул  Сергея по
плечу. -- А вообще-то он прав, давай работай, Репа безмозглая.
     -- Да пошел ты  свиньям  на корм, -- беззлобно отмахнулся  от ласкового
украинца старшина и задумался.
     Действительно,  задачка   выпала  нелегкая.   Мало  того,  что   Шныгин
совершенно не представлял,  как разобраться с этим светящимся  и  пиликающим
цилиндром,  так тут еще и  подполковник над  душой  стоял.  Это Кедману, как
пионеру,  досталась  лишь уборка зала.  Ну  а другим,  которые  по разумению
Раимова  должны  будут осторожней подойти к  выполнению задания, наверняка и
наказание не  такое либеральное в  арсенале подполковника отыщется! В общем,
куда ни  кинь -- везде клин. Сергей задумчиво посмотрел на проклятый аппарат
и уже собрался было махнуть  рукой на санкции начальства, дескать, все равно
не справлюсь, но тут вдруг старшину посетила гениальная мысль. Не обратив ни
на вопль Раимова, ни на озадаченные взгляды сослуживцев  абсолютно  никакого
внимания, Шныгин опрометью бросился из зала.
     Вернулся  старшина  через  пару минут  и,  к  удивлению всего  честного
народа, а иного в "икс-ассенизаторах"  никто и  не держал, притащил  с собой
три энергоскафандра  и  лазерное ружье.  Не  отвечая  на вопросы начальства,
своевольный старшина успел схлопотать еще два наряда, но зато сделал то, что
и  намеревался  --  аккуратно  укрыл  энергоскафандрами сверкающий  цилиндр.
Дальнейшее  было делом техники.  Прежде чем  кто-нибудь  успел  открыть рот,
Шныгин заорал благим матом,  призывая сослуживцев опуститься на те  же маты,
но гимнастические.
     Тренированные спецназовцы приказ  выполнили мгновенно --  инстинкт, что
поделаешь?!  --  а  старшина,  не  давая  возможности  Раимову  хоть  что-то
предпринять,   сунул   ствол  лазерной  винтовки   в  небольшую  щель  между
энергоскафандрами и нажал на спуск. Конечно, истории неизвестно, как в такой
ситуации  повела бы  себя настоящая  адская машинка, но та  конструкция, что
попала под огонь  старшины,  просто громко пшикнула и приказала  долго жить.
Отметим  лишь,  что  написала  она  данное  распоряжение  не  менее  вонючей
жидкостью, чем та, в которой искупался Кедман, но зеленого цвета.
     --  Товарищ  подполковник, ваше приказание выполнено!  --  отрапортовал
старшина. -- Объект обезврежен. Личный состав не пострадал.
     -- Ну это еще бабушка надвое сказала,  -- буркнул командир базы, все же
не сдержав удивления, вызванного сообразительностью и прытью старшины. -- За
проявленную  смекалку объявляю благодарность. -- Шныгин расцвел. -- А за то,
что,   обезвреживая   механизм   непроверенным  способом,   подверг   группу
неоправданному    риску,   получишь   наряд   вне   очереди.   Да,   кстати!
Энергоскафандры тоже тебе отчищать.
     -- Товарищ  подполковник, блин, вы теперь меня, еври бади, больше,  чем
Пацука, любите? -- изумился старшина. -- Где же это видано, чтобы у него три
наряда было, а у меня уже пять?
     --  Кто сказал  пять?  -- хитро  улыбнулся Раимов.  -- Не  пять,  агент
Шныгин, а шесть!
     --  Тьфу  ты,  е-мое!   --  сплюнул  старшина,  но  продолжать  спор  с
начальством не стал. -- Есть, шесть нарядов вне очереди.
     Если на то, что происходило  дальше, и было кому-то интересно смотреть,
то   только   австралийскому  ленивцу   или   виноградной   улитке!   Эдакий
полнометражный фильм из ее жизни под названием "Еду я вторые сутки от хвоста
до  лапы  утки!".  Именно для  улиток  и  ленивцев  фильм  был  бы  особенно
привлекательным,    так    как   в   главных   ролях   снялись    знаменитые
"икс-ассенизаторы" -- Пацук  с Зибцихом... Кстати,  ни один  из них утку  не
играл!
     Терпения старшины хватило лишь минуты на три. Все это время он старался
делать  вид, что  внимательно  наблюдает за тем,  как  два  великовозрастных
идиота,  не  желая получать лишние  наряды,  ползают  около своих устройств,
пытаясь  найти  кнопку  "ресет"  или что похуже.  Затем Шныгину это  зрелище
надоело. Ну а поскольку расстроенный своим провалом Кедман отказался принять
пари на то, кто первый из оставшейся парочки будет  облит новым дезодорантом
"а-ля Раимов  энд Колхозная выгребная яма", старшина решил подремать. Стоя и
с  открытыми  глазами. Отчего едва  не пропустил развязку...  Хотя  проспать
такой финал у него ну никак бы не получилось.
     -- Вот  ты ж, проклятая  хреновина!  -- истошно завопил Пацук.  -- Чтоб
тебе в аду сгореть вместе с твоими создателями!
     Старшина,  рассчитывая увидеть украинца, облитого  вонючей жидкостью  с
головы до ног,  торопливо проснулся. Однако надеждам  Сергея не суждено было
оправдаться. Микола  стоял в абсолютно чистом мундире. Более того, он держал
в   руках  блестящий  куб,   который  невероятным  образом  перестал  ехидно
подмигивать лампочками и  злобно шкворчать.  От удивления Шныгин едва нижнюю
челюсть  на ботинки не выронил,  а на Кедмана и вовсе было жалко смотреть --
темнолицый американец посерел, ссутулился и вообще выглядел, как носорог при
смерти. И все оттого, что в данной ситуации капрал занимал последнее место в
соревновании, а этот факт с его самолюбием уживаться явно не хотел. Впрочем,
Кедман мог еще на что-то надеяться, поскольку ефрейтор продолжал  ковыряться
со своим прибором.
     --  Отлично,  агент  Пацук!  --  пожалуй, впервые с  момента  появления
украинца на базе,  похвалил  его командир.  При  этом в голосе  Раимова явно
сквозило  безмерное удивление.  --  Не  ожидал  я,  что получится. Как  тебе
удалось справиться с техникой Харакири?
     -- Так воно  ж просто, --  хмыкнул есаул, гордо посмотрев на удивленных
Кедмана  и  старшину. -- Это как в  одном  фильме говорили: что один человек
сделал, то другой завсегда разобрать сможет! А то я, наверное, не  знаю, как
сенсоры движения выглядят. Нашел их, нашел и пусковой  механизм. Ну а дальше
дело  техники, --  и  вдруг, к  еще  большему удивлению Шныгина  и  капрала,
подмигнул им.  -- Правда, товарищ подполковник, если бы агент Кедман на мине
не подорвался, то у меня бы ничего не вышло!
     --  Молодец! На  чужих ошибках учишься,  -- похвалил его Раимов и вдруг
заорал:  --  А чего  же  ты, мать твою в институт  точных наук,  генератор в
Москве с постамента голыми руками хватал? Ты хоть думал,  идиот,  родителями
недоделанный, что  всю группу мог  угробить? Разве нельзя было выйти  из-под
купола и запись со своих видеокамер ученым показать?.. Это из-за тебя, между
прочим, я и сам всю ночь  не спал, и  вам  сейчас  отдыхать не даю. Да и эти
учения   были  придуманы  только  для  того,   чтобы  вы  поняли,  насколько
самодеятельность опасна!..
     -- Вот, значит,  кому нам спасибо  говорить  надо, -- ласково  прошипел
Шныгин, наклоняясь к  Пацуку. Судя  по выражению его лица,  старшина хотел и
еще что-то добавить, но не смог.
     -- Мо-олчать! -- еще громче завопил Раимов, хотя  казалось, что сильнее
орать  уже  просто  невозможно.  --  Все.  Всем  разойтись, кроме  Шныгина и
Кедмана. Остальное я скажу вам на общем собрании.
     -- Как это разойтись? -- оторопел Пацук, все еще не желавший поверить в
то, что вместо поощрения командир решил его наказать. -- Так ведь Зибцих еще
разминирование не закончил...
     -- И не закончит! -- отрезал  подполковник. -- И вообще, агенту Зибциху
за  проявленную  осторожность  я  объявляю  благодарность  и  напишу  рапорт
начальству  на поощрение этого бойца.  Он единственный  из  вас, у кого  еще
мозги  не до  конца  усохли!  -- И Раимов,  круто  развернувшись,  вышел  из
тренажерного зала.
     --  Убил  бы  я  тебя,  Сало,  -- задумчиво  проговорил старшина, глядя
почему-то вслед уходившему начальству. -- Но, наверное, Раимов прав.  Все мы
дураки!..
     * * *
     Закрытая для  пришельцев  планета неподалеку от Солнца. Ну а  если быть
точным,  то "неподалеку" можно перевести  как одну астрономическую  единицу.
Плюс еще несколько сотен километров до  еще более недоступной  инопланетянам
президентской дачи в Барвихе. Время обеденное, но сначала -- дела!..
     В кабинете  Президента шло крайне секретное совещание. Об этом говорила
не только  табличка "Не стучать. Опасно для жизни", вывешенная на дверях, но
и  два сотрудника  президентской охраны, с обеих сторон охранявшие табличку.
Однако первая леди была не той женщиной, которая слушает то, что ей говорят.
Те, которые слушают, сейчас вообще большая редкость. Практически все вымерли
еще во времена  отмены крепостного права. Ну а  те,  кто вымирать не  хотел,
были зверски замучены феминистками в  фитнес-клубах,  замочены в  джакузи  и
повешены на  персональных домашних весах, которые в идеале должны показывать
ровно на сто десять меньше, чем общая величина роста. Без каблуков!
     Впрочем, не будем отвлекаться на описание вымершего  вида, а вернемся к
реальности.  То  бишь  к  первой леди, телохранителям Президента  и  дубовым
дверям. К табличке возвращаться уже не придется -- супруга главы государства
просто  разбила ее  о  голову  охранника,  посмевшего  попросить первую леди
прочитать,  что  там  написано. Не на голове,  естественно,  а  на табличке.
Впрочем, после  стыковки  двух  вышеупомянутых объектов разницу  между  ними
разобрать уже  было  крайне трудно. А вот первая леди,  не разбирая завалов,
просто перешагнула через тело охранника и вошла в кабинет.
     Президент действительно был очень занят. Вот уже битый час они вдвоем с
Министром  обороны  резались в подкидного дурака, заодно скрываясь от первой
леди. Но  хотя  оба и прятались так долго,  женщина  их нашла.  Сразу,  едва
добралась  через кордоны  до Барвихи.  Увидев,  как  первая  леди  входит  в
кабинет, Министр обороны попытался встать  и  трусливо спрятаться где-нибудь
под шкафом.  При этом Игорю Сергеевичу  очень  хотелось,  чтобы шкаф  был  в
другой комнате, которая являлась бы частью не  этого  дома и вообще отстояла
бы от президентской дачи на пару-тройку световых лет! Однако эти мечты так и
остались  нереализованными, поскольку Президент больно пнул Министра обороны
под  столом  носком  ботинка  по  щиколотке  и  сделал  вид,  что ничего  не
изменилось.
     --  Игорь Сергеевич, так я  не понял, вы кроете мою семерку  пик или ее
берете?  -- не обратив  на  жену  внимания,  поинтересовался  у  партнера по
совещанию Президент.
     -- Беру,  беру! -- торопливо ответил тот  и сгреб со стола карты. В том
числе и  те, что были уже биты.  -- Все,  господин Президент. Я  проиграл. И
вообще, извините, но у меня на час встреча с заместителями назначена.  Потом
поездка в Думу и...
     --  Значит,  Игорь  Сергеевич, совещание  у  меня вы в повестку дня  не
включили? -- ласково поинтересовался глава государства. --  Странно. А я все
думаю, чьей это отставкой  с  утра так сильно  вокруг  попахивает?..  Как бы
пресса раньше меня о ней не пронюхала.
     Вот  именно  в  этот  момент  Министр  обороны  и  решил,  что  с  него
достаточно. Встав  со стула, он гордо  тряхнул головой и, не дав  Президенту
договорить,  хлопнулся   в  обморок.  Конечно,  предварительно  выбрав   для
приземления  мягкий диван  у  стены. Глава государства,  увидев этот демарш,
укоризненно покачал головой и  решил, что  чьей-то  отставкой  действительно
пахнет. Он уже собрался позвонить именно туда, куда следует  звонить в таких
случаях (в пресс-службу, естественно!), но затем решил пока оставить все как
есть и обратить-таки внимание на жену.
     -- Милая, ты здесь? --  поинтересовался Президент так, будто только что
жену увидел. -- Что-нибудь случилось?
     -- Пока нет, -- сурово ответила та. -- Но если в ближайшие полчаса  так
ничего  и  не  случится, боюсь, стране  придется  искать  другого  рулевого.
Прежний подаст в отставку, уйдет в монастырь и навсегда запрется в келье. От
стыда перед своей совестью, о котором я ему напомню!
     -- Ты  о чем,  родная? -- глава Государства Российского сделал вид, что
он на самом деле не Президент, а самый что ни на есть круглый идиот.
     --  Милый,  -- ласково отказалась поддержать инициативу  супруга первая
леди.   --   Это   для   всей   страны   ты   Первый   Гражданин,  Верховный
Главнокомандующий  и  так далее,  а для меня ты всего-навсего  родной муж. И
сейчас,   разлюбезная  половинка  моя,   я   тебе   объясню,   что  означают
общечеловеческие нормы морали и нравственности.
     -- Ну,  не при  посторонних же,  -- не сдавал своих позиций  Президент,
кивнув на бесчувственного Министра обороны.
     --  Значит, как  к нам в спальню  в три часа  ночи приходить, так он не
посторонний?  На  дачу  к  нам  заявляться,   как  к  себе  домой,  тоже  не
посторонний,  а в  обсуждении  семейных  проблем,  выходит, посторонний?  --
поинтересовалась первая леди и пожала плечами. -- К тому же он все равно без
сознания. И судя по тому,  как сильно он хочет  в отставку, пролежит в таком
состоянии еще пару часов, если не месяцев.
     Президент обреченно  вздохнул. Он с чистой  совестью мог  заявить,  что
выполнил все обещанное, но к несчастью для главы государства, у его жены был
тещин  несносный  характер.  Первая леди  всегда  умела  добиваться  своего.
Впрочем, как и ее мамаша, но более цивилизованными способами, без применения
летающих  утюгов,  порхающих скалок  и  прочих  тяжелых предметов  домашнего
обихода.  Президент сдался, философски подумав о том, что ему еще повезло. А
вот родитель  первой  леди до сих пор  заикается. Как начал с первой брачной
ночи, так и не прекращает.
     --  Ну,  хорошо,  --  признал  свое  поражение  Президент.  --  Что  ты
предлагаешь?
     --  Ты  прекрасно  знаешь,  что  именно я  предлагаю.  --  Первая  леди
аккуратно обогнула тело Игоря Сергеевича, рискнувшего слегка приоткрыть один
глаз  и чуть оттопырить верхнее относительно поверхности  ковра ухо. -- И  я
требую, чтобы ты сделал это немедленно!
     Глава  государства  снова   вздохнул.  Правда,  в  этот  раз  твердо  и
решительно,  как  и  подобало  руководителю  страны,  которого  подслушивает
Министр обороны.
     -- Да что ты о них так печешься? --  сурово поинтересовался он, жалобно
посмотрев на жену. -- У тебя там родня, что ли?
     -- Все люди  братья, -- твердо  заявила первая леди,  явно рассчитывая,
что за эту фразу  получит как минимум Нобелевскую премию Мира. -- И наш долг
-- спасти все человечество!
     В этот раз Президент  даже вздыхать не пытался, зная, что это уже ни на
кого не подействует. День назад, когда команда "икс-ассенизаторов" выполнила
свое предназначение и избавила жителей российской столицы от ига ненавистных
инопланетных технологий, Госдума, удивленно  осмотрев  наряды друг  друга, в
полном  составе  вернулась  к надлежащему депутатам уровню  здравомыслия.  И
первое,   что  сделали  народные  избранники,  это  вынесли   на  обсуждение
законопроект  о  том,  как  в  данной  ситуации  добиться от  МВФ  и  прочих
финансовых  иностранных учреждений  реструктуризации российских долгов.  Все
гениальное вновь оказалось просто, и Президенту положили на стол прошение не
снимать энергетические щиты с Берна и  Вашингтона до тех пор, пока временные
правительства  Евросоюза   и  Американских  Штатов   не   признают,  что  их
государства задолжали России  сумму, эквивалентную той, которую  подотчетная
Президенту страна должна всем остальным странам.
     Нельзя  сказать,  что  глава  Государства   Российского  был  скаредным
человеком,  но  подобное предложение депутатов  показалось  ему  не