но... ничего подобного!
     Запрокинув голову, Вирджил изрыгал проклятия, которые тут же подхватывала вьюга. Капюшон куртки упал на плечи, и Коди впервые увидел лицо этого дьявола.
     Даже отсюда были заметны его черные гнилые зубы - неистовый оскал, и татуировка в виде паука под глазом. Коди содрогнулся, представив себе, какой страх испытывала Квин в руках этого чудовища.
     Последняя мысль предрешила все его дальнейшие действия.
     Будучи солдатом, Коди довольно часто сражался во время операции "Буря в пустыне", но всегда в воздухе, а не на земле. До сегодняшнего момента он никогда не сталкивался с врагом лицом к лицу.
     - Ах ты, сукин сын! - воскликнул Боннер, увидев, что бандит снова дернулся в его сторону. По всем правилам он уже давно должен был упасть замертво. Посмотрев на свой пистолет и на надвигавшегося на него убийцу, Коди приготовился к решающему выстрелу: патрон был последним. Прицелившись, он нажал на спуск.
     Прогремел выстрел. За воем ветра Коди ничего не расслышал, однако по брызнувшей на снег крови понял, что достиг цели.
     Аккуратное, круглое отверстие располагалось чуть выше носа. Струившаяся кровь мешала Вирджилу Стрэттону видеть, но он успел разглядеть дуло направленного на него пистолета. Его угасающее сознание все еще переполняла ярость. Но вот громила зашатался и с глухим стуком упал на землю, взметнув облако снежной пыли.
     - О Боже, - только и прошептал Коди,
     Он с трудом держался на ногах и никак не мог сдвинуться с места. Оторвав взгляд от распростертого на земле мертвого человека, он увидел лежавшую в снегу женщину и рванулся к ней.
     Все тело Квин болело, в висках стучало. И ей было холодно... так холодно! Она потянулась, полагая, что она дома в постели и что одеяло сбилось в ноги. Но тут она услышала его голос, почувствовала его прикосновение, вспомнила о своем желании умереть и обрадовалась, что не умерла.
     Коди нашел ее!
     Она увидела мир, полный холода и снега, и, присмотревшись, различила глаза, такие голубые, что ее бросило в жар.
     - Коди?
     - Спасибо, Господи, - прошептал он, вытаскивая ее из снега и заключая в объятия.
     Смахнув набежавшую слезу, он закрыл глаза и стал осыпать ее лицо нежными благоговейными поцелуями.
     Она обхватила его за шею так крепко, словно он был источником ее жизни, и зарыдала в голос. Коди тут же стал подбадривать ее, вселяя силы и обещая все земные радости, и она поняла, что он ее любит.
     Гул работающих моторов разорвал тишину, и вскоре на поляне появилось четверо аэросаней. Ружья сидевших в них полицейских были направлены на обнимавшуюся парочку: за завесой падающего снега трудно было разобрать, что происходит.
     Абел Миллер не без содрогания посмотрел на прильнувших друг к другу людей: если перед ним убийца и заложница, то это означает, что Коди Боннер или не сумел пробиться сквозь снег, или он уже мертв. Но тут он разглядел широкие плечи и черные волосы и сразу все понял. Хороший он парень, Коди Боннер. А хорошие парни всегда побеждают. Что ж, свершилось настоящее чудо, и это правильно.
     Перед его мысленным взором возник труп Патрика Муни и кавардак в доме Боннера.
     - Боннер! - закричал Миллер. - Она жива? Коди опустил взгляд на женщину, лежавшую у него на руках, на ее исцарапанное, в синяках лицо, на растрескавшиеся губы, и, прежде чем ответить, запустил пальцы в густые рыжие волосы и крепче прижал ее голову к груди. Как хорошо, что все страшное осталось позади.
     - Да, она жива, - ответил он подбежавшему к ним Абелу и указал на труп, уже припорошенный снегом. - А он нет.
     - Вот и прекрасно, - отозвался шериф и, движимый радостью, дотронулся до руки Квин.
     Она вздрогнула и отвернулась, спрятав лицо на груди Коди. Она была просто не в состоянии снова встретиться с этим жестоким миром.
     Абел зажмурился, подавляя желание крепко выругаться, когда увидел, как Квин пострадала от рук Вирджила Стрэттона. Впрочем, спасибо Коди - лучше уж так, чем повторить судьбу Патрика Муни. Миллер тяжело вздохнул. Синяки на теле заживут быстрее, чем затянется душевная рана. Жертвы насилия страдают долго.
     - Свяжитесь по радио с базой, - приказал своим людям шериф. - Пусть сообщат мальчикам Боннера, что их папа жив... и что мы нашли Квини. Передайте им, что оба чувствуют себя хорошо... просто превосходно.
     Сердце Коди учащенно забилось. Только сейчас он осознал, что забыл обо всем на свете, полностью сосредоточив внимание на леди, которая лежала у него на руках... его леди.
     - Идем, Боннер. Вам пора ехать домой. Посмотри, какой чудесный падает снег! Представляешь, как здорово будет кататься на лыжах? Классно! Уж ты мне поверь, я знаю свои горы.
     Коди кивнул, прекрасно понимая, почему Абел перевел разговор на погоду: кошмар остался позади, и надо возвращаться к жизни.
     - Детка, ты можешь стоять? - прошептал Коди, погладив Квин по щеке. Ему не хотелось отпускать ее от себя, но сейчас главное - поскорее оказаться под крышей.
     Квин кивнула и закусила губу, чтобы сдержать невольный стон, потому что ее пронзила жуткая боль, когда она попыталась сделать шаг. Миллер и Коди разом подхватили ее под руки.
     Коди Боннер мысленно пожелал мертвому бандиту сгореть в аду, увидев, с каким трудом Квин переставляет ноги. Он порывисто подхватил ее на руки, хотя сам едва двигался, и понес к ожидавшим их аэросаням.
     - Коди... ты пришел, - прошептала Квин, снова вздрогнув всем телом при воспоминании о том, что с ней случилось. - Я не надеялась, что ты сумеешь меня найти, и приготовилась умирать.
     - Я всегда найду тебя, леди, - прошептал он ей на ухо, задыхаясь от волнения. - В жизни не отдам того, что принадлежит мне.
     Квин вздохнула и, не в силах с ним спорить, только прижалась к нему покрепче. Она успеет обдумать то, что сказал Коди. Он заявил на нее права, хотя она ему пока ничего не предлагала.
     Прошло много времени, прежде чем они вернулись домой к ожидавшим их чрезвычайно перепуганным мальчикам.
     Коди поговорил с ними, но его слова действия не возымели. Мальчики сомневались, что с Квини не случилось ничего страшного, пока она сама не убедила их в этом.
     По прибытии домой ее сразу положили в постель, и медики, присланные Абелом Миллером, тщательно обследовали ее. Серьезных травм на ее теле не было, за исключением сильных кровоподтеков, страшных ссадин и нескольких сильно обмороженных участков тела.
     О случившемся было доложено куда следует, и спустя какое-то время рука Коди уже болела от крепких рукопожатий представителей власти, которые благодарили его за героический поступок. Он чувствовал себя неловко, выслушивая похвалы за убийство человека, но понимал, что если бы не убил Вирджила Стрэттона, то нашел бы труп Квин Хьюстон.
     Коди бродил по коридору в надежде, что Квин его позовет, когда дверь спальни мальчиков открылась и оттуда тихо вышел Донни.
     - Я думал, вы давно спите, - удивился отец.
     - Мне что-то не спится. Папа, а ты уверен, что с ней все в порядке? - Голос Донни дрогнул, когда он задал этот вопрос. Стараясь сдержать слезы, мальчик сунул руки глубоко в карманы.
     Коди притянул сына к себе и обнял. Он весь вечер то и дело обнимал кого-нибудь из родных, представляя себе, что могло с ними случиться.
     - Уверен, - ответил он. - Конечно, такой кошмар не скоро забудешь. Буду с тобой откровенным... надеюсь, ты уже достаточно взрослый, чтобы понять меня. От случившегося не мудрено и с ума сойти. Вы все должны это понять и постараться не огорчать ее. Понимаешь?
     Донни, закусив губу, кивнул и вдруг, переминаясь с ноги на ногу, смущенно спросил:
     - Папа?..
     Коди выжидал. Он уже догадывался, о чем хочет спросить его Донни.
     - А он... этот мужчина... он что?..
     - Изнасиловать ее он не успел, - покачал головой Коди.
     Рот Донни скривился в жалком подобии улыбки, и он, отведя взгляд, сказал:
     - Вот и хорошо. Было бы ужасно, если бы с нашей Квини случилось что-то подобное. Ведь она бы нас всех возненавидела.
     - Почему она должна нас возненавидеть?
     Донни пожал плечами:
     - Ты что, не понимаешь?.. Потому что мы, как и он, мужчины.
     - Нет, черт возьми, мы совсем не такие, как он! - разозлился Коди, но тут же подавил гнев: не хватало еще сердиться на своего сына. Донни такой же наивный, как и Квин, - Убийца мистера Муни и похититель Квин не был человеком. Он зверь... не забывай об этом.
     - Да, сэр, - ответил Донни. Посмотрев на закрытую дверь спальни своего отца, он тяжело вздохнул и добавил:
     - Думаю, теперь я засну.
     - Спокойной ночи, сын, - кивнул Коди и, прежде чем Донни исчез за дверью, добавил:
     - Я люблю тебя.
     Донни улыбнулся и поднял большой палец вверх. Ответить отцу он не мог, так как его душили слезы, а с них на сегодня слез достаточно.
     Коди проводил сына взглядом, а затем направился к себе в спальню и, немного поколебавшись, вошел в комнату.
     Квин все еще была в ванной. Он слышал, как она умывается, и вдруг все стихло.
     - Все нормально? - спросил он, прислушиваясь к наступившей там тишине.
     - Да, - ответила она наконец. - Через минуту я выйду.
     - Не спеши. Я просто волнуюсь, все ли у тебя в порядке, - сказал Коди, отходя от двери.
     - Коди! - В голосе Квин чувствовалось некоторое беспокойство, и он рванулся к двери ванной.
     - Я здесь!
     - Подожди меня, пожалуйста. Мне не хочется оставаться одной.
     - Не торопись, дорогая, - ласково проговорил он. - Я подожду тебя здесь, а потом мы вместе спустимся вниз. Хорошо?
     - Хорошо.
     Это короткое слово вырвалось у нее как рыдание, и Коди, протянув руку, погладил дверь, словно то была женщина, которая нуждалась в нем. Ему хотелось войти и заключить Квин в свои объятия, но он, покачав головой, отошел от двери и сел на краешек кровати, стараясь обуздать вновь охватившую его ярость. Его женщине сделали больно, и если бы он мог, то убил бы Вирджила Стрэттона снова.

Глава 11

     Посмотрев на себя в зеркало, Квин осторожно провела по кровоподтеку под глазом, но боль была такой нестерпимой, что она тотчас же отдернула руку и застонала. И в тот же момент Коди ворвался в ванную.
     - Тебе плохо?!
     В его голосе слышалось такое волнение, что Квин даже не рассердилась на него за то, что он влетел к ней без стука. Слишком многое случилось за один день, и ей сейчас было не до условностей.
     На ее лице появилась вымученная улыбка.
     - Все в порядке. - Сморщившись от боли в боку, Квин отвернулась. - Но у меня все болит, - призналась она.
     Взгляд Коди скользнул по ее почти голому телу, прикрытому лишь полотенцем. Этот взгляд был вызван отнюдь не желанием, а жалостью, особенно когда он увидел кровоподтеки на ее бедре, вдоль всей спины и на руках. Он протянул было к Квин руку, но тотчас же отдернул, испугавшись, что его не правильно истолкуют. К тому же гнев, переполнявший его, помогал ему держать себя в руках.
     - Сукин сын! - выругался он.
     Коди резко повернулся и, выйдя из ванной, остановился у самой кровати, разразившись потоком проклятий.
     Квин рванулась за ним следом и, ни минуты не раздумывая, обняла его за талию и положила голову в ложбинку между лопатками, стараясь тем самым успокоить его.
     - Не надо, Коди, не надо, - ласково шептала она, прижимаясь к нему все теснее.
     Он судорожно вздрогнул от нахлынувших на него эмоций. Она закрыла глаза и вдруг представила, что они займутся любовью. Ее обнаженные груди теснее прижались к его лопаткам, а руки гладили его мощную широкую грудь.
     Коди мгновенно напрягся, в паху у него заныло, но он не мог отстраниться от нее, потому что она так крепко прижалась к нему, что сейчас они составляли одно целое.
     "Господи, - мысленно взмолился он, - прекрати или никогда не отпускай меня..."
     Накрыв ладонями ее руки, он крепко прижал их к своей груди, чтобы дать ей почувствовать бешеный стук его сердца. Он желал слиться с ней, ласкать ее, обладать ею, но... Глупо было бы надеяться получить все это сейчас.
     - Прекрати. Не принимай так близко к сердцу, - взмолилась она. - Слишком много чести этому человеку.
     - Этот человек... как ты его называешь... не причинил бы тебе никакого вреда, будь я дома!
     Так-то вот! Он наконец высказал вслух то, о чем думал с того самого момента, когда, вернувшись домой, увидел входную дверь открытой. Впрочем, теперь он не решался заглянуть ей в глаза - не дай Бог, увидит в них немой упрек.
     - Если бы ты был дома, то, возможно, мы оба сейчас были бы мертвы.
     Ее заключение потрясло его. Коди с недоумением уставился на Квин:
     - Что ты хочешь этим сказать?
     - Дело в том... Я не думаю, что Вирджил Стрэттон искал заложников. Такая мысль пришла ему в голову позднее. Если бы я была не одна, то он и не подумал бы взять кого-то с собой.
     Возможно, она и права, но от этого Коди легче не стало. Сам факт, что он оставил ее одну, несмотря на все предчувствия, не давал ему покоя.
     - И все же... - начал он, не в состоянии так легко отделаться от ощущения вины, Терзавшего его. В нем еще с детства прочно укоренилась необходимость кого-то защищать. Она стала частью его существа, и именно поэтому он пошел в армию.
     - Никакого "все же", - отрезала Квин. - Что случилось, то случилось, но именно благодаря тебе я осталась жива.
     Ей было неуютно от его горящего взгляда. Оставалось только гадать: был ли он признаком гнева или это что-то другое? Она вдруг спохватилась, заметив, что почти обнажена: никогда прежде между ними не было такой интимной близости. Стоит только опустить руки, как полотенце упадет к ее ногам и она предстанет перед ним нагой.
     - Кажется, я забыла надеть халат, - произнесла она.
     Коди подошел к шкафу, достал из него белый купальный халат и, развернув его, стал ждать.
     Квин смущенно улыбнулась, полностью отдавая себе отчет в том, что их прежние отношения уже в прошлом.
     Коди старался не смотреть на упавшее к ногам Квин полотенце, старался не думать о том, что скрывается под халатом, а просто, повернув ее к себе лицом, завязал на ней пояс, словно одевал одного из своих сыновей.
     - Ну вот, готово, - заключил он, расправляя складки под поясом халата, который был ей велик. Затем осторожно вытащил ее мокрые волосы и любовно разложил их по плечам.
     - Я внизу, если понадоблюсь, - сказал он и тут же удалился.
     Прошло несколько часов, а Коди все еще сидел в полной темноте в кресле у камина, глядя на язычки пламени и стараясь не думать о том, что произошло наверху.
     Скрип лестницы заставил его вздрогнуть, Боннер моментально вскочил. В долю секунды он оказался в холле, решив, что это кто-то из мальчиков. Не хватало еще, чтобы они разбудили Квин! Меньше всего он ожидал увидеть ее. Она стояла на лестнице, все еще в его халате, обхватив руками живот, словно испытывала нестерпимую боль.
     - Милая... тебе плохо? - ласково прошептал он. Подбородок Квин задрожал, слезы, которые она прежде сдерживала, хлынули потоком. Все объяснения были мигом забыты, она вдруг зашлась в рыданиях, молча покачав головой.
     Коди в одно мгновение подскочил к ней, подхватил ее на руки и сжал в объятиях. Она обмякла и задрожала.
     Обхватив Коди за плечи, Квин спрятала лицо у него на груди. Просто у нее не было сил справиться с охватившим ее ужасом. Но когда руки Коди сомкнулись вокруг нее, когда она, положив руку ему на грудь, почувствовала биение его сердца, ей вдруг стало ясно, что на него можно положиться. Прошло то время, когда ей приходилось быть самой сильной в семье. Больше никто и никогда не посмеет обвинять ее незаслуженно. Коди Боннер не позволит. Сегодня ей особенно хотелось верить, что она находится под его надежной защитой.
     - Я не могу заснуть, - сказала она, пытаясь остановить слезы. - Мне все время чудятся пауки... Я слышу его смех... его проклятия... Я просто не знаю, что делать.
     - Тс-с... Я все понимаю, малышка. Благодаря моим частым визитам в госпиталь я стал профессионалом в этом деле. Тебе надо выплакаться. Клянусь Богом: никто, кроме меня, не узнает о твоих слезах, если тебя это беспокоит. Я никогда никому ничего не расскажу. Нежность, звучавшая в его голосе, и его участие совсем растрогали Квин. Она снова зарыдала.
     - Я думала, что умру...
     Жалобный колос Квин потряс Коди, и он стал ее баюкать:
     - Я знаю, дорогая. Видит Бог, я тебе очень сочувствую. Ты ведь помнишь, я все видел.
     Коди увлек Квин на диван, положил ее голову к себе на плечо и стал осыпать поцелуями лицо, шею. О, какие это были сладостные, нежные поцелуи!
     Коди все время шептал ласковые слова, что-то обещал, приговаривал, и она постепенно затихла. Еще раз напоследок вздрогнув всем телом, Квин устало опустила ресницы, как-то разом обмякла и заснула в объятиях любимого под стук его сердца.
     Ночью снегопад прекратился. Казалось, все вокруг теперь покрыто белым одеялом. На лапах высоких величавых сосен, словно ванильное мороженое, лежал снег. Начинался новый день.
     Квин перевернулась на бок и внезапно проснулась, с удивлением отметив, что лежит в своей постели. Странно, она ведь прекрасно помнила, где уснула. Улыбнувшись,
     Квин потянулась, но тотчас же застонала от резкой боли во всем теле.
     - Проснулась!
     Услышав за дверью шепот, Квин просияла и, положив под спину подушки, села и взяла с прикроватной тумбочки расческу. Похоже, к ней пришли гости.
     - И вовсе не проснулась, а просто повернулась на другой бок, болван.
     - Сам ты болван.
     Чуть не расхохотавшись, Квин выбралась из постели и, закутавшись в купальный халат Коди, направилась к двери.
     - Привет, ребятки, - поздоровалась она, увидев на пороге младших Боннеров.
     Все заранее заготовленные слова моментально вылетели из памяти, и на лицах Уилла и Джей-Джея вновь отразился страх, едва они увидели на лице их любимой Квини следы побоев Вирджила Стрэттона.
     - Ну, вы собираетесь входить или нет? - насмешливо спросила Квин. Они бросились в ее объятия.
     - Мы так волновались за тебя! - закричали ребятишки в один голос.
     - Тебе больно? - спросил Джей-Джей, указывая на ее лицо.
     - Больно, но не очень, - ответила Квин. Уилл схватил ее за руку, и они оба с готовностью последовали за ней. Квин снова залезла под теплые одеяла и прислонилась к спинке кровати.
     Мальчики положили свои головки ей на живот. Квин принялась нежно поглаживать ребятишек, чтобы развеять их страхи.
     - Этот человек... он очень плохой! - заявил Джей-Джей, погладив Квин по ноге.
     - Да, Джей-Джей, но больше он никому и ничего не сделает.
     - Папа убил его. Я сам слышал, как шериф говорил об этом, - сказал Уилл.
     Квин нахмурилась: в голосе ребенка сквозил ужас. Как бы получше ему объяснить? Вряд ли Коди одобрит, если она сообщит мальчикам все детали ее освобождения. Хорошо бы он сам им сообщил то, что сочтет нужным.
     - Ваш папа спас мне жизнь, - сказала она, уткнувшись носом в густые, мягкие волосы Уилла, такие же черные, как у Коди. - Этот человек хотел нас убить. Ваш папа защищал себя... и меня. Понимаете?
     Мальчики с облегчением кивнули, принимая ее слова на веру. Уилл вздохнул и обнял Квин.
     - Мы приготовили тебе завтрак, чтобы ты могла поесть, не вставая с постели! - выпалил он, внезапно вспомнив цель визита.
     - Я тоже помогал, - добавил Джей-Джей.
     - Так несите скорее! - воскликнула Квин, обрадовавшись, что они сменили тему разговора. - Я ужасно проголодалась.
     - У тебя сразу пропадет аппетит, когда ты увидишь, что они приготовили, - послышался с порога голос Донни.
     Квин посмотрела на уже вполне взрослого мальчика, который с каждым днем становился все больше похож на своего отца, и улыбнулась:
     - Не пропадет.
     Внизу зазвонил телефон, и Донни многозначительно закатил глаза:
     - Ну вот, опять!
     - Что опять?
     - Вот так все утро, тетя Квини. Ты стала знаменитой. Каждый житель Сноу-Гэпа считает своим долгом позвонить и справиться о твоем здоровье. Все желают тебе скорейшего выздор