ке вцепился в ногу Коди.
     Квин не верила своим ушам. Да эта женщина просто ведьма! Она гладит по одной щеке и бьет по другой.
     - Ошибаетесь, Ленора, - отозвался Коди. - Вы перешли все границы, и теперь я позабочусь о том, чтобы вы никогда снова не увидели своих внуков. Понятно? - Ноздри Коди раздувались от гнева, а подбородок чуть заметно дрожал. - И запомните вот что: попробуете хоть раз еще мне пригрозить, клянусь Богом...
     Обняв сыновей за плечи, Боннер увел их в дом. Квин, отступив, чтобы пропустить их, почувствовала, что Коди не в себе от ярости.
     Аллен Уиттьерс не оправдывал жену. Это чувствовалось по его походке и холодному презрительному взгляду, каким он смотрел на нее, сопровождая к машине. Но он не выступил в защиту зятя, и, по мнению Квин, это было непростительно. Не отдавая себе отчета в том, что делает, она рванулась с крыльца и подскочила к машине как раз в тот момент, когда Аллен открыл дверцу, чтобы усадить жену.
     - В чем дело? - спросила Ленора, возмущенная наглостью домоправительницы.
     - Знаете что? - спокойно отозвалась Квин, словно и не слышала грубого вопроса собеседницы. - В детстве мне всегда казалось, что мы с сестрами обделены тем, что у нас нет ни бабушек, ни дедушек, которые баловали бы нас, пекли пироги, приглашали в гости. - Она придвинулась ближе и сейчас смотрела на Ленору в упор. - Но если бабушки и дедушки ведут себя так, как ведете вы, то я рада, что у меня их никогда не было. Мне просто чертовски повезло!
     Квин резко повернулась и двинулась прочь, не обращая внимания на злобные выкрики ей вслед, затем, представив испуг мальчиков, обернулась:
     - И вот еще что. - Она повысила голос и указала на Ленору пальцем. - Если вы еще раз побеспокоите Коди или попытаетесь хоть как-то навредить мальчикам, то будете иметь дело со мной!
     Аллен завел машину и рванул с места прежде, чем Ленора успела захлопнуть дверцу.
     - Нет, ты подумай! - возмутилась Ленора. - Она посмела так разговаривать со мной!
     Аллен с отвращением посмотрел на жену, сожалея о том, что ему в свое время не хватило мужества осадить ее так, как это сделала рыжая красавица.
     - Успокойся, - бросил он вместо этого. - Нам далеко ехать.
     Ударом ладони Квин открыла дверь, а затем с шумом захлопнула. Грудь ее тяжело вздымалась, она ловила, словно задыхаясь, ртом воздух, зеленые глаза метали молнии, и, если бы кто-нибудь сейчас встретился у нее на пути, ему бы не поздоровилось.
     Немного отдышавшись, она посмотрела на перепуганных до смерти Боннеров.
     Коди расслышал только последнюю фразу Квин, но она вселяла в него надежду: "Будете иметь дело со мной". В них слышалась угроза.
     Обещание явно ему на руку, хотя на самом деле он вовсе не защиты хотел от Квин Хьюстон.
     В ее лице безошибочно угадывалась страсть, и, пусть рождена она ненавистью, это служит доказательством того, что Квин способна и на большую любовь. Только тот, кто может так сильно ненавидеть, умеет и глубоко любить. Вот что он чувствовал, глядя на нее, и именно этого жаждал.
     А она хотела уехать из Сноу-Гэпа.
     - Мальчики, идите к себе, - тихо скомандовал Коди. Гнев Квин прошел, и она вдруг обмякла и, прислонившись к двери, закрыла лицо руками. "Господи, что я наделала?" - подумала она, слушая шаги мальчиков по ступеням.
     - С тобой все в порядке? - спросил Коди. Квин кивнула и, смутившись, отвела взгляд.
     - Квин...
     Его голос привел ее в чувство. Она неохотно посмотрела на него и судорожно сглотнула.
     - Прости, я...
     Приложив ей указательный палец к губам, он прервал ее извинения прежде, чем она успела принести их.
     - Нет, это ты должна простить меня! Мне очень жаль, что я поставил тебя в такое положение... вовлек в свои проблемы... Его палец жег ее губы. Весь рот горел как в огне. А то, что она не отстранилась, взволновало Коди. Он ждал, что Квин оттолкнет его, бросится прочь, она же просто стояла и смотрела на него широко открытыми зелеными глазами, и он неуверенно продолжил:
     - Я сожалею о многом, Квин Хьюстон, но только не о том, что ты вошла в нашу жизнь. Спасибо тебе за то, что ты здесь... и за прошедшую ночь.
     Он провел пальцем по ее подбородку и почувствовал, как она вздрогнула от его прикосновения.
     Значит, он все знал! А она-то думала, что он спит. Ее лицо густо покраснело.
     - Ничего особенного я не сделала, - сказала Квин, отступая, так как была слишком встревожена его прикосновением. - Я боялась, что ты разбудишь мальчиков.
     Он кивнул:
     - И все же...
     - Забудь об этом, - ответила она.
     Он, прищурившись, смотрел на нее. Затаив дыхание, ждал, что сейчас она попросит проводить ее до автобуса. Неужели вот в эту минуту она напомнит ему, что выполнила свою часть сделки и теперь настало время, чтобы он выполнил свою?! Но ничего подобного не произошло, и он не стал затрагивать эту тему. А потому они стояли, глядя друг другу в глаза, и молча злились, не понимая, что эта злость вызвана отнюдь не их отношениями, а сложившейся ситуацией.
     Квин злилась на себя за то, что проявила... что взвалила на себя всю ответственность за Боннеров.
     Обойдя Коди, она прошла на кухню и загремела там посудой. Она не желает больше ни о ком заботиться. Когда же кто-нибудь позаботится о ней самой?!
     Эйфория от отражения лобовой атаки Уиттьерсов прошла, а вместе с ней исчез и аппетит Коди. Его настроение угрожающе менялось с каждым днем, и Донни, наблюдая за отцом, переживал, считая его поведение ненормальным. Он нагнетает обстановку, и если, не ровен час, их дом взлетит в воздух, то он и этого не заметит, решил Донни.
     Квин же почувствовала, что не может больше оставаться сторонним наблюдателем. Со дня отъезда Уиттьерсов прошла целая неделя, а настроение Боннера-старшего становилось все хуже. Он по-прежнему плохо спал из-за ночных кошмаров. Итак, настало время вмешаться. Квин дождалась, когда мальчики легли спать, а Коди, над чем-то размышляя, возбужденно ходил по веранде.
     "Пусть объяснит мне, в чем дело", - решила Квин. Она поправила блузку и, прежде чем открыть дощатую дверь, собралась с духом.
     Коди слышал, как скрипнула дверь. Квин! Ему не надо было оборачиваться, чтобы понять это. Вокруг него все вмиг наэлектризовалось.
     - Что случилось? - спросил он.
     Начать разговор было нелегко, но Квин легких путей никогда не искала, и сегодняшний вечер не станет для нее исключением,
     - Это ты мне должен сказать, - ответила она.
     Коди закрыл глаза и улыбнулся, надеясь, что в темноте она не разглядит выражение его лица. В жизни еще не встречал таких прямолинейных женщин, как Квин!
     - Ты совсем не спишь, - продолжила она, - а когда засыпаешь, то видишь те же сны.
     С его губ сорвалось и повисло в ночи негромкое проклятие. - Давай не будем, - буркнул он.
     - Конечно, это не мое дело, но я не могу смотреть, как ты мучаешься.
     Он вскочил со стула, разозлившись на нее за то, что она все поняла. Вцепившись руками в перила, он посмотрел в ночное небо, и небеса, которые он когда-то покорял, придавили его к земле. Постоянный страх стал для него якорем.
     - Как ты не понимаешь, черт возьми! - сказал он.
     - Я думаю, это ты не понимаешь, - ласково отозвалась Квин и, чтобы подбодрить его, нежно взяла за руку. - Наверное, тебе надо вернуться к тому, с чего ты начал, и снова поехать к доктору. То, что с тобой происходит, врачи называют синдромом затянувшегося стресса. Разве может тебе стать лучше, если своим поведением ты вызываешь новые стрессы?
     Опустив плечи, он повернулся к ней лицом, оперся о перила и, скрестив на груди руки, стал сверлить Квин взглядом, жалея, что в темноте видит лишь ее силуэт.
     - Стоит мне начать, и конца этому не будет. Придется постоянно ездить туда. Не забывай, что случилось в тот день, когда я оставил мальчиков одних.
     Так, кажется, Квин знает, что творится в его душе и почему он так страдает: нет смысла начинать дело, если оно не будет закончено... и причиной тому - она. Она обещала остаться с ними только на время визита родителей его жены, а они уехали несколько дней назад.
     Закусив губу, она раздумывала, как объявить ему о том, что она давно решила.
     - Да, но это было до моего приезда, - наконец выдохнула она. - Теперь я здесь и пока не собираюсь уезжать. Почему бы тебе еще раз не отправиться к доктору?
     Коди ушам своим не поверил. Она согласна остаться, и остаться на неопределенное время! Сердце его радостно забилось, ему нестерпимо захотелось заключить ее в объятия, но увы, этого делать нельзя.
     - Ты отдаешь себе отчет в том, что говоришь? - спросил он.
     - Да. - Она звонко рассмеялась в ответ. - И это не сиюминутное решение. Я все хорошенько обдумала.
     - В том-то все и дело, - покачал головой Коди. - Ты остаешься из чувства долга, и это еще больше усугубляет мою вину перед тобой. Неужели не понимаешь? Что, по-твоему, я должен чувствовать, снова воспользовавшись твоей добротой?
     - Может, в первый раз так оно и было, - ответила она, - но сейчас совсем другое. Никто меня не принуждает. Я сама решила все и остаюсь по доброй воле. Ну что, договорились?
     - Господи, леди, - выдохнул Коди и порывисто шагнул к ней. - Не знаю, чем мы заслужили такое к нам отношение, но я вечно буду благодарен тебе за это.
     Он протянул к ней руки, но она уже исчезла. Послышался скрип двери, затем поворот ключа и ее голос из темноты:
     - Спокойной ночи, Коди. Иди спать и постарайся заснуть. Завтра наступит совершенно новый день.
     И начались поездки. День шел за днем, неделя сменялась неделей, приближалась осень, и Квин забыла о своем намерении поехать в Аризону. Ежедневные хлопоты не оставляли ей времени для грусти. В доме опять звучал смех Коди, он снова шутил с сыновьями, занимаясь в лесу заготовкой дров на зиму.
     Квин научилась не вздрагивать, когда он приближался, и даже отвечала улыбкой на улыбку, повстречавшись с ним в коридоре. Но больше всего она любила вместе смеяться над мальчиками и их забавами. Да, прекрасное время!
     Коди порылся в груде одежды, лежавшей на его кровати, затем взял ее в охапку и понес вниз.
     - Поторопитесь, парни! - закричал он. - Я хочу добраться до Сноу-Гэпа до полудня.
     - Что ты делаешь? - удивилась Квин.
     - Хочу отделаться от старья, - бросил он небрежно и, подойдя к лестнице, снова крикнул:
     - Парни, если вы не поторопитесь, я уеду без вас!
     Заглянув в гостиную, Коди увидел, что Квин любовно перебирает вещи, которые он только что вытащил из своего шкафа.
     - А что делаешь ты? - изумился он.
     - Почему ты решил их выбросить? Они выглядят как новые.
     Квин держала в руках пару свитеров и тяжелое замшевое пальто, отделанное овчиной.
     - Потому что я растолстел с тех пор, как демобилизовался, - ответил он. - Тогда я весил на двадцать фунтов меньше, чем сейчас.
     Квин искоса посмотрела на него, прикидывая, сколько он мог весить без этих лишних фунтов, и покачала головой:
     - Значит, тогда ты был просто тощим.
     - Но факты говорят сами за себя: эта одежда мне мала.
     - Ты не против, если я возьму кое-что себе? Я привыкла к поношенным вещам. Джонни приносил нам именно такие, - сказала она и поспешила добавить:
     - Конечно, я возьму не все, но эти свитера мне вполне подойдут. - Она взяла в руки один из них и, растянув рукава, приложила его к груди. - Вот видишь? Рукава, правда, немного длинны, но я их подверну.
     - Можешь взять все, что захочешь, - ответил он, стараясь не думать о ее роскошных формах под тонкой шерстью свитера.
     Удивительно, что она может носить одежду, которую уже носил кто-то другой. Клер спустя год не надевала даже свою... И вдруг он вспомнил, что в первый раз увидел Квин под грузовиком в старых потертых джинсах и стоптанных ботинках. И тут он понял, что почти ничего не знает о ее прежней жизни. Он не мог даже вспомнить, упоминала ли она раньше имя "Джонни"!
     Квин тем временем с восторгом рассматривала одежду, разбросанную на тахте. Коди наблюдал, как она радостно просунула руки в рукава его пальто и стала вертеться у окна в гостиной, рассматривая свое отражение.
     - Неплохо, совсем неплохо, - констатировала она. - Когда зимой я надену под него теплую одежду, оно будет мне впору. Как ты думаешь?
     - Я думаю, что ты черт знает какая женщина, Квин Хьюстон! Вот что я думаю. Я также думаю, что тебе надо поторопиться, если ты собираешься поехать с нами.
     Она не заметила, как дрогнул его голос, и слава Богу. Всякое проявление эмоций с его стороны всегда вызывало у нее беспокойство. С. легкой улыбкой, едва не приплясывая от радости, она выбежала из комнаты, как была, в пальто и с кучей свитеров в руках.
     Ему же было стыдно оттого, что он так мало уделял внимания этой стороне ее жизни, считая все само собой разумеющимся. Коди опустился в кресло, оперся локтями о колени и стал молча смотреть в потолок, пытаясь представить Квин девочкой, которая всегда носила одежду с чужого плеча. Возникший образ выдавил слезу из его глаз, и он вздохнул с облегчением, когда наконец услышал на лестнице шаги сыновей.
     - Пора, - сказал он. - Донни, помоги мне отнести все это барахло в машину. Уилл, надень курточку. Джей-Джей, зашнуруй ботинок.
     - Подождите меня! - закричала Квин, сбегая вниз.
     На лице ее играла улыбка, зеленые глаза блестели, словно свежескошенная трава на солнце, распущенные волосы задорно развевались... На ней были почти новые джинсы, Красный свитер, который она только что унаследовала от него, и все те же старые ботинки.
     "Подождать вас? Да я готов ждать вас всю свою жизнь, леди!"
     Но эта мысль так и не была озвучена, ибо Квин смутилась бы, услышав подобное, да и сам Коди не был готов высказать это вслух. Пока не готов.
     - Как здорово! Квини едет с нами! - завопил Джей-Джей. - Садись со мной! Садись со мной.
     - Не суетитесь, мужики, - сказал Коди. - Она сядет рядом со мной. Поехали!
     Квин ликовала: пусть хоть чуть-чуть, но она чувствует себя членом этой семьи. Импульсивно прижав, к груди кошелек, она наслаждалась свежестью утра и ясным небом. И ехала она по делу. Сегодня в Сноу-Гэпе она решила наконец осуществить задуманное. Она все время откладывала этот важный шаг, и отсрочка уже стала нервировать ее. Итак, доля Квин в пять тысяч долларов откроет сегодня первый в ее жизни банковский счет.
     - Все готовы? - Коди вышел во двор и краем глаза заметил, что Квин пересчитывает содержимое своего кошелька.
     - Я готова, - ответила Квин, залезая в машину. Закатав рукава свитера, она поправила упавшую на лицо прядь волос и улыбнулась, несмотря на данное себе обещание оставаться спокойной и хладнокровной.
     Коди не переставал удивляться ее странному возбуждению, и на какой-то момент в его душу закрался страх, что именно, сегодня она объявит о своем отъезде. Ему в голову даже пришла мысль отказаться от поездки под каким-нибудь благовидным предлогом, вернуться в дом, запереть ее там и никогда не выпускать, но, пересилив себя, он стал смотреть на дорогу прямо перед собой, стараясь побороть тревогу.
     Мальчики тем временем уткнулись в карманные компьютерные игры, а Коди все еще размышлял, как начать с Квин разговор, чтобы он потом не перешел в ссору, чем обычно все и кончалось. Мысль о том, что он может потерять ее, страшила Боннера.
     - Итак... какие у тебя на сегодня планы? - спросил он наконец.
     Квин испуганно посмотрела на него, крепче сжала лежавший на коленях кошелек и с трудом выдавала из себя:
     - Так, ничего особенного. - Посмотрев в окно, она вдруг крикнула:
     - Смотрите, гуси! Они летят на юг, чтобы перезимовать там. По крайней мере так нам говорил Джонни...
     - Квин... кто такой Джонни?
     Глаза ее расширились от удивления, и она на мгновение лишилась дара речи.
     - Как?.. Он был моим отцом, - наконец объяснила она. - Разве я никогда не говорила?
     Коди вздохнул с облегчением и смущенно улыбнулся:
     - Ты, кажется, никогда не называла его имени. А почему ты зовешь его Джонни? Почему не папой? Квин, ни секунды не раздумывая, ответила:
     - Потому что он никогда не был нам настоящим отцом. Он был просто Джонни. Понимаете?
     Боннер, впрочем, так ничего и не понял. Чем больше он узнавал Квин, тем больше возникало загадок. Они уже почти доехали до Сноу-Гэпа, когда он внезапно спохватился, что так и не узнал, чем был вызван радостный блеск в ее глазах.

Глава 7

     Коди стоял на углу улицы напротив банка, делая вид, что глубоко задумался. Задача была не из легких, потому что прошло уже почти полчаса с тех пор, как Квин исчезла за дверями этого самого банка и до сих пор не появилась.
     Он старался убедить себя, что ей пришлось выстаивать' длинную очередь, чтобы получить деньги по чеку, который он ей выписал. В конце концов, не могла же она убежать через черный ход и купить билет на автобус из Сноу-Гэпа?! Но сколько бы умных доводов он себе мысленно ни приводил, сомнения его не покидали.
     Неподалеку от Коди остановилась черно-белая полицейская машина. Дверца распахнулась, и, поправив на голове фуражку и кобуру на поясе, оттуда вылез полицейский.
     - Как раз вы-то мне и нужны. - Офицер приблизился к Боннеру и протянул ему руку. - Нам давно пора познакомиться.
     Коди удивленно и явно с недоумением посмотрел на него.
     - Извините, - сказал офицер и рассмеялся, заметив растерянность в его глазах. - Кажется, я хватил через край. Просто получили по факсу вашу фотографию после того, как было сделано заявление о вашем исчезновении. Я Абел Миллер, шериф Сноу-Гэпа.
     Кривая ухмылка исчезла с лица Боннера.
     - Значит... шериф Миллер, нам наконец суждено встретиться, - отозвался Коди, пожимая протянутую руку. - Квин и мальчики мне о вас рассказывали. Слов нет, чтобы выразить свою благодарность за все, что вы сделали для моей семьи.
     - Да я ничего особенного и не сделал. Скажите спасибо вашей сестре, что она вовремя вмешалась.
     - Она мне не сестра. Шериф Миллер нахмурился:
     - Но она заверила меня...
     - Нет, нет, - поспешил прервать его Коди. - Дайте объяснить, иначе мне несдобровать. Я просто не правильно выразился. Я хотел сказать... мы не состоим в родстве... по крайней мере не кровные родственники. Так сложились обстоятельства.
     Коди не стал кривить душой.
     Абел Миллер улыбнулся, сдвинул фуражку на затылок и Прислонился к стене.
     - Ах да, она что-то говорила. Наверное, я ее не совсем правильно понял. Вы стоите здесь уже с полчаса, не сводя глаз с банка. Что вы здесь делаете? Разрабатываете план очередного ограбления?
     Шериф засмеялся так громко и заразительно, что Боннер, хотя и несколько смутившись, не мог не рассмеяться вместе с ним.
     - Нет, - ответил наконец он. - Я жду Квин. У нее... у нее там какое-то дело...
     - Не обращайте внимания, - махнул рукой Миллер, - я просто пошутил. Сегодня суббота, и у них там полно работы. Сноу-Гэп-маленький городок, правда, у нас здесь развит туристический бизнес. Мы считаемся неплохим лыжным курортом. - Он вздохнул и водрузил фуражку на место. - Позже, когда пойдет снег, начнется наплыв туристов. Грядет настоящее столпотворение. От приезжих здесь все неприятности.
     Боннер собрался уже было ответить, но тут его внимание привлекла некая парочка - из банка под руку с каким-то мужчиной вышла Квин и, оглядывая улицу, остановилась.
     - Ваша сес... вернее, Квин... быстро заводит знакомства, а? - спросил Абел Миллер.
     - По всей видимости.
     Что еще мог сказать Коди в ответ на такое замечание? Тем не менее сердце его предательски екнуло, и горечь, столь же незнакомая, как и человек, переходивший дорогу вместе с Квин, болью отозвалась в его душе.
     "Я ревную!"
     Но не успел Боннер проанализировать свое состояние, как Квин с незнакомцем были уже рядом.
     - Шериф Миллер, - приветливо кивнула Квин, немного встревожившись, так как все еще боялась, что за ложь ее могут привлечь к суду.
     Шериф Миллер улыбнулся и учтиво приподнял фуражку, однако от его вни