о никакого значения. Ты была когда-нибудь в "Сток-ярде"?
     - Ни разу.
     - Вот и прекрасно. - Твайла улыбнулась. - Я доставлю тебя туда через час. Как только переоденешься, позвони мне, я приеду и захвачу тебя. Если по дороге не растеряешь аппетит, жалеть потом не придется, можешь мне поверить. Они там кое-что такое готовят-пальчики оближешь.
     - Но у меня нет телефона, - снова напомнила Даймонд.
     - Теперь уже есть, сказала Твайла и протянула девушке компактный черный сотовый телефон с короткой антенной. - А твой собственный будет доставлен тебе завтра. Пока пользуйся моим. Только вечером не забудь захватить его с собой.
     Даймонд расплылась в улыбке.
     - Хочешь наповал меня сразить?
     - Нет, просто у тебя действительно начинается совершенно новая жизнь.
     С этими словами Твайла вышла, а, Даймонд принялась осваиваться в новой квартире, ожидая, когда привезут коробки с вещами.
     Некоторое время она смотрела на лежавший рядом телефон, затем легко потрогала клавиши, при помощи которых можно было бы соединиться с Джессом. Но прежде чем позволить себе такой импульсивный поступок, Даймонд решительно отодвинула от себя телефон. В ее новой жизни нет места для старой любви.
     - Я обязана выбросить тебя из головы. Возврат к старому невозможен. Это только повлечет за собой новые ошибки, - прошептала Даймонд, машинально трогая пальцами номер его домашнего телефона.
     Но Джесс был сейчас далеко отсюда и не мог слышать ее слов; не мог он знать и того, о чем думала Даймонд, в чем пыталась себя убедить.
     Однако очень скоро должно было прийти время, когда Даймонд поймет, что одно дело - сказать, и совсем другое - сделать.
     - Оууу!
     Только это и смогла вымолвить Даймонд, когда их с Твайлой проводили к столику. "Сток-ярд" оказался еще более потрясающим, чем предупреждала Твайла. Интерьер представлял собой сногсшибательную смесь античности и современного элегантного дизайна: сделанные под старину полы, изумительные льняные скатерти. То, что раньше представляло собой закутки закупщиков скота, которые приезжали сюда со всей страны, теперь было превращено в изящно обставленные кабинеты. Владельцам ресторана удалось сохранить значительную часть былого очарования этого места, но они добавили современный комфорт и множество разных удобств.
     Порции тут подавали очень солидные, накладывали в тарелки до краев. Даймонд откинулась на спинку стула и довольно улыбнулась, оглядев начисто обглоданные ребрышки. От десерта она чистосердечно отказалась: места в желудке совершенно не осталось.
     - Конечно, нужно было остановиться после первого блюда, - призналась Даймонд, вспоминая большую порцию наваристого овощного супа с говядиной. - Но, увы, я наелась просто до отвала: и салат весь подъела, и стейк с овощами. Все было очень вкусным. Но всего так много!
     Твайла улыбнулась:
     - Иногда можно себя побаловать. Если ты не знаешь этого, то скоро, надеюсь, поймешь.
     - Когда я была маленькой, у нас и речи не могло быть о том, чтобы побаловать себя, - призналась Даймонд. - Только и думали, как свести концы с концами.
     Твайла чуть приподняла брови. Это была ее единственная реакция на то, что Даймонд впервые приоткрыла завесу над своим прошлым.
     - А когда ты подросла, тебе часто приходилось разъезжать?
     Даймонд кивнула.
     - Раз по пять в год мы перебирались с места на место, пока наконец Джонни не осел в Крэдл-Крике. Не знаю даже почему: то ли деньги у него кончились, то ли переезды осточертели. Мне тогда было лет восемь-девять. А может, в нем совесть наконец заговорила: дескать, хватит колесить по стране, таскать нас за собой, как хвост.
     - Джонни, ты сказала?
     - Мой отец. Мы всегда только так его называли. Не знаю почему, так уж повелось. - Даймонд постаралась отогнать воспоминания о том, как в последний раз видела своего отца, постаралась не думать о белом сосновом гробе, о комьях сырой земли, которые барабанили по его крышке, когда могильщики принялись зарывать яму.
     - Мне неловко спрашивать, но иначе ведь никак не поймешь... - Твайла смущенно улыбнулась, желая скрыть свое желание знать как можно больше о Даймонд. - Скажи, вот ты все время говоришь: "мы", а кто это - "мы"?
     Даймонд улыбнулась.
     - Мои сестры. Нас было три сестры, мы росли вместе. Я средняя. Хотя возраст у нас роли не играет. Денег у нас не было, развлекаться мы почти никуда не ходили, просто сидели дома, занимались своими делами. Одни общие дела на всех троих.
     - А ваша мать? Ты о ней никогда не упоминала.
     Даймонд опустила взгляд на салфетку, лежавшую на коленях, затем подняла глаза и в упор посмотрела на Твайлу.
     - Я почти не помню ее. Мы с Лаки были еще совсем крошками, когда она ушла от Джонни. Куин вырастила нас обеих.
     Твайла усмехнулась.
     - Куин? Даймонд? Лаки? Что за странные имена.
     Даймонд лишь плечами пожала.
     - Джонни был картежником, заядлым игроком. Ничем другим он заниматься не мог и не хотел. А вот карты любил. Ну а кроме карт, он, конечно, любил всех нас. Наверное, так ему удавалось сочетать любовь к нам и к любимому занятию своей жизни.
     - И ты, судя по всему, пошла в отца, как думаешь?
     Не ожидавшая такого вопроса, к тому же произнесенного столь естественным и спокойным тоном, Даймонд даже рот приоткрыла от удивления. Она долгое время раздумывала, не зная, что и сказать.
     - Господи, да ничуть не бывало! С чего это ты вдруг взяла?!
     Твайла пожала плечами:
     - Мне это показалось совершенно очевидным. Джонни играл на деньги, ты тоже играешь, но в данном случае ставкой является слава. Не вижу большой разницы.
     Даймонд притихла и так долго сохраняла молчание, что Твайла забеспокоилась: уж не обиделась ли она? Но все оказалось совсем по-другому. Когда Даймонд наконец подняла глаза, на ее лице расцвела такая ангельская улыбка, что Твайла год жизни отдала бы только за то, чтобы запечатлеть эту улыбку и поместить ее на конверт диска. Зеленые глаза Даймонд так и сверкали, придавая и без того красивому лицу неземное совершенство. Улыбка была воздушная, лучистая, просто великолепная! Так улыбается женщина, которую долго-долго нежно целовали и наконец дали перевести дух.
     - Знаешь, Твайла Харт, а ведь ты, пожалуй, права. Я как-то даже не задумывалась об этом. Но мне удивительно приятно ощутить, что во мне и правда есть живая частичка Джонни.
     - Когда станешь богатой и знаменитой, можешь вернуться в свой городок и утереть всем нос как следует, - сказала Твайла. - А хозяину бара, в котором ты работала, в первую очередь.
     - Нет уж, в Крэдл-Крик я больше никогда не вернусь, - заявила Даймонд. - Джонни умер, сестры разъехались. Мне остается только надеяться на то, что в один прекрасный день мы вновь сможем воссоединиться. А пока меня согревает надежда, что сестры помнят обо мне, что они любят меня.
     Прежде чем Даймонд успела еще что-то сказать, Твайла подала знак официанту, чтобы принесли счет. Настало время уезжать домой.
     Они уже выходили из ресторана, когда внезапный женский крик заставил их застыть на месте. Страшно перепугавшись, Даймонд резко обернулась.
     - О Боже! Эл, это ведь Ди!
     Рита Баркли бросилась к высокой светловолосой девушке, выходившей из ресторана. На ней вместо привычных джинсов был надет элегантный, великолепно сшитый костюм из мягкой замши коричневого цвета, но даже в таком наряде Рита сразу безошибочно узнала ее. Она хлопнула Даймонд по плечу, расплываясь в широкой радостной улыбке.
     - Ди, дорогая! Где ты столько времени пропадала? Мы тебя по всему Нэшвиллу разыскивали, где только не побывали!
     У Даймонд сразу сердце опустилось в груди. Из всех людей эту женщину она сейчас меньше всего хотела бы видеть. Рита была, конечно, другом, но от этого объясняться с ней в присутствии такого количества народа казалось совсем немыслимым делом.
     - Познакомь нас, Даймонд, - попросила ее Твайла.
     Первым желанием Даймонд было развернуться и убежать. Но все складывалось таким образом, что бегство, было совершенно невозможным.
     - Твайла Харт, позволь тебе представить Риту Баркли и ее мужа Эла. Рита, познакомься, это - Твайла Харт, мой новый менеджер.
     Твайла приветливо кивнула. Она сразу узнала Эла - он был одним из музыкантов "Мадди роуд", группы Джесса Игла.
     Рита обняла Даймонд и разрыдалась от переполнявших ее чувств.
     - Не знаю даже, рада я или расстроена, никак не пойму свои ощущения, - призналась она. - Но я точно знаю, что один человек наверняка...
     - Не надо!
     Даймонд почти выкрикнула эти слова, и Рита моментально замолчала. На лице Даймонд появилось необычайное волнение.
     - Нам просто необходимо поговорить, - быстро начала Рита, понимая, что ей совершенно случайно удалось найти женщину, которую потерял Джесс.
     - Рита, прошу тебя, не лезь в чужие дела, - предупредил Эл, дружески обнимая Даймонд за плечи. - Девочка, знала бы ты, как мы все по тебе соскучились!
     Твайла видела, что от неожиданной встречи Даймонд испытывает весьма странные чувства. Она, казалось, все больше начинала паниковать, что, однако, ничуть не сбивало с толку Риту Баркли.
     - Когда ты исчезла, Джесс чуть с ума не сошел, - говорила Рита. - Мы целую неделю нигде найти его не могли. А когда наконец он отыскался, на него жутко было смотреть. Я думала, он рассудка лишился. Почему ты ему даже не позвонила? Что вообще случилось?
     Даймонд тихо застонала и спрятала лицо в ладонях. Ей была просто невыносима мысль о том, что она доставила Джессу столько огорчений.
     Твайла немедленно отвела ее в сторонку, подальше от множества любопытных глаз.
     Для всех разговор получался очень интересным. Как и предполагала Твайла, Рита и Эл сразу последовали за ними. Они зашли за большие колонны, в тени которых можно было спрятаться. Что ни говори, а выяснять отношения на публике - это всегда дурная реклама.
     Даймонд понимала: то, что она собиралась сделать, неизбежно принесет Джессу еще большую боль, но остановиться была уже не в силах.
     - С Джессом все в порядке? - озабоченно спросила она и смущенно отвернулась; рыдания душили ее. Было невыносимо трудно даже произносить его имя.
     Эл кивнул и снова обнял ее за плечи.
     - Он постепенно пришел в себя, дорогая, - сказал Эл. - Собственно, с Нового года он стал почти таким, как раньше.
     Даймонд тихонько рассмеялась, и Твайла нервно передернула плечами. Она очень хорошо помнила, что случилось с Даймонд, когда она узнала о том, что Джесс видел ее выступление в клубе Мелвина Колла.
     - А как... все остальные? - вновь спросила Даймонд.
     Твайла чувствовала: в этих вопросах слышится не одна только вежливость. По выражению лица Эла она поняла, что не ошиблась.
     - Да все неплохо, как обычно, - ответил Эл. - Мак, как всегда, ухлестывает за женщинами, Томми... У Томми тоже все по-прежнему. Знаешь, дорогая, нам всем очень неловко из-за того недоразумения, которое приключилось с альбомом. Джесса эта история страшно возмутила, как и всех нас. Он поругался с Томми.
     Даймонд задумчиво и грустно покачала головой. Этого она как раз и боялась. Получается, что она не достигла своей цели: все осталось, как было.
     - Тут прохладно, - заметила Рита и зябко передернула плечами. Может, поедем к нам, там и поговорим.
     - Спасибо, но только не сейчас. Я уже и так многое узнала, спасибо.
     Рита сразу испугалась.
     - Слушай, а где ты живешь? Как тебя можно разыскать? Знаешь, Джесс был бы...
     - Только ему ничего не рассказывай, - умоляющим тоном произнесла Даймонд. - Прошу тебя, Рита, если ты мне действительно друг, ничего не говори ему о нашей встрече... - У Даймонд заметно дрожал подбородок, и, чтобы не расплакаться, она то и дело закусывала губу. - У меня уже не будет сил вновь от него уйти.
     - Вот это я как раз и хотела с тобой обсудить, - сказала Рита. - Я вообще не понимаю, отчего ты ушла от него? Он ведь делал для тебя все, что мог, ты и сама прекрасно это знаешь.
     - Все гораздо сложнее, чем ты думаешь. Но поверь мне на слово, я поступила правильно. И ничуть об этом не жалею.
     При этих словах Рита заплакала.
     - Не могу тебя понять. Но ради тебя я сделаю так, как ты просишь. Только умоляю, хотя бы время от времени позванивай мне, рассказывай о себе.
     Не ответив, Даймонд отвернулась и пошла к машине Твайлы. Та поспешила следом, словно боясь, как бы Даймонд не исчезла в январской холодной ночной темноте.
     Когда они уселись в машину, Твайла завела двигатель, поежившись от холода, включила обогреватель. Теплый воздух начал медленно наполнять салон.
     - Ничто лучше музыки не успокаивает взвинченные нервы, - сказала Твайла и нажала клавишу на приборной доске. Наверное, это было самое неудачное ее решение за весь вечер.
     Через динамики в салон ворвался голос Джесса Игла: мягкий, чуть хрипловатый, этот голос умолял о прощении, о том, чтобы ему дали еще один шанс. Голос той женщины, которая ему отвечала, эхом отдавался в небольшом пространстве автомобильного салона. Песня стала затихать, и заговорил комментатор:
     - Это, дорогие мои поклонники музыка кантри, как вы, наверное, уже узнали, была заглавная песня и самый успешный хит с нового альбома Джесса Игла "Ложь".
     - О Господи... - простонала Даймонд и в отчаянии обхватила руками голову. Это было последней каплей, переполнившей чашу ее терпения. Она заплакала.
     Твайла молча смотрела на нее. Ничего другого ей не оставалось. Кое-что из сказанного Элом стало теперь более понятным. Это касалось недоразумения с альбомом и причины, по которой был взбешен Джесс. Наконец Твайла опомнилась и поспешно выключила радио. В наступившей тишине слышны были только тихие всхлипы Даймонд и резкое дыхание Твайлы. Оказывается, Дули рассказал ей отнюдь не все.
     - Так это ты?! Ты и есть та загадочная женщина с альбома Джесса Игла?! Так ведь?
     Плечи Даймонд затряслись от рыданий. Она ладонями вытирала лицо в тщетных попытках остановить потоки слез и хоть как-то взять себя в руки.
     Но слезы текли безостановочно. Даймонд сидела, уставившись в темноту прямо перед собой. Больше всего ей сейчас хотелось вернуться в прошлое, в тот самый вечер, когда Джесс пришел в их дом в Крэдл-Крике и увез ее оттуда.
     Твайла, однако, не унималась.
     - Но что же все-таки произошло? Пожалуйста, объясни!
     Ответ Даймонд потряс ее:
     - Спроси Томми Томаса. Именно он должен был позаботиться о моей карьере.
     Они проехали кварталов пятнадцать, прежде чем Твайла смогла заговорить. И первое, что она сказала после долгого молчания, было:
     - Будь уверена, я у него непременно спрошу.
     Даймонд только пожала плечами. Сегодня с ней столько всего приключилось, что она чувствовала себя предельно уставшей. Ей было все равно.
     Твайла попыталась что-нибудь узнать по своим каналам, и это ей удалось: вскоре картина происшедшего в значительной степени прояснилась. Собственно говоря, Твайла Харт оказалась обладательницей совершенно сногсшибательной информации, однако намеревалась обращаться с этой информацией осторожно, чтобы как-нибудь не повредить Даймонд Хьюстон.
     Остановив автомобиль на стоянке у здания, студии звукозаписи, она вышла и решительной походкой направилась к входу. Если бы кто-нибудь мог ее сейчас видеть, ему стало бы ясно: таким решительным шагом отправляются только на серьезное сражение. Ладонью Твайла резко толкнула стеклянную створку двери, с какой-то даже радостью заметив, что она ударилась в стену.
     Сидевшая у входа секретарша резко подняла голову, испуганная громким звуком, и поморщилась.
     - Простите, вы куда?
     Твайла достала свою визитную карточку и протянула ее через стол.
     - Я хотела бы немедленно увидеть Ларри Тюдора.
     Секретарша покосилась на визитку, затем вновь подняла глаза на вошедшую женщину.
     - Мисс Харт? Вам назначена встреча?
     - Нет, - сказала Твайла, - но не думаю, что это может иметь значение. Я хочу поговорить с управляющим студии. И немедленно.
     - Извините, но для этого нужно заранее договориться о встрече. Я, конечно, была бы рада помочь...
     - Вы будете рады еще больше, если услышите, как я закричу, - холодно отчеканила Твайла и затем с убийственным спокойствием улыбнулась. - А теперь я вас попрошу снять телефонную трубку и спросить у Ларри, согласен ли он встретиться со мной и поговорить. Скажите, что речь идет о демонстрационной записи Даймонд Хьюстон.
     Секретарша недовольно поморщилась, но сделала все так, как попросила, вернее, потребовала, Твайла: Она надеялась, что Ларри выйдет и сам разберется с этой напористой посетительницей.
     Буквально несколько секунд спустя одна из дверей в холл резко открылась, и из нее стремительно вышел Ларри Тюдор. У него было такое решительное выражение на лице, словно он намеревался противостоять как минимум нескольким полицейским и десятку юристов. То, что перед ним оказалась всего лишь одна-единственная, пусть и разгневанная женщина, было явным облегчением.
     - Мисс Харт? Твайла Харт?! Наслышан о вас, весьма наслышан. Очень рад возможности познакомиться.
     - Надеюсь, ваша радость не исчезнет после нашего разговора. Мы могли бы где-нибудь поговорить?
     Ларри проявил редкостную оперативность, и меньше чем через час Твайла уже держала в руках считавшуюся утерянной копию той самой демонстрационной записи, которую некогда сделала Даймонд. Твайла засунула свою добычу в сумочку. Даже если ей придется потратить на это всю оставшуюся жизнь, Томми Томас заплатит сполна за все, что сделал.
     В этот вечер Ларри Тюдор отправился домой, испытывая необычайную легкость и душевный подъем: ему было приятно знать, что его собственное участие в этом не вполне красивом деле так, безболезненно завершилось.
     Твайла сразу направилась к Дули, чтобы встретиться у него с Даймонд. Им предстояло переделать кучу дел, и нельзя было терять ни минуты впустую. Твайла была настроена очень решительно.
     - Бросай свой поднос, - распорядилась она, едва войдя в бар. - Иди вымой лицо и причешись. Сегодня будем фотографироваться. - Увидев удивительное выражение на лице Даймонд, Твайла успокаивающе улыбнулась ей и Дули.
     - Но почему такая спешка? - спросила Даймонд.
     - Просто мне как можно скорее нужны твои фотографии, - сказала Твайла. - И не спорь со своим менеджером, время только зря потеряешь.
     Но Даймонд была не так проста, хотя и делала лишь первые шаги на новом поприще. Наивной она не была: жизнь очень быстро преподала ей несколько важных уроков.
     - Я не могу позволить себе такое дорогое удовольствие, как профессионально выполненный фотопортрет, - заявила она и сразу посмотрела на Дули таким выразительным взглядом, что он, собиравшийся было открыть рот, благоразумно воздержался от замечания. И сразу отвернулся, усмехнувшись и признавая тем самым свое поражение.
     - Платить, если позволишь, буду я, - сказала Твайла и добавила:
     - на первых порах, разумеется. А когда ты сделаешь свой первый миллион, мои деньги вернутся ко мне сторицей.
     У Даймонд округлились глаза.
     - Вы оба, по-моему, не в своем уме. Может, в этом бизнесе я пока совершенный новичок, но знаю наверняка, что большие деньги легко не делаются. Не понимаю тебя, Твайла. Не станешь ведь ты утверждать, что всегда оплачиваешь раскрутку своим клиентам?
     Глаза Твайлы приобрели неприятное холодное выражение.
     - Да, ты права. Обычно я не делаю клиентам многое из того, что я делаю для тебя, - призналась она. - Но скажу откровенно, я первый раз в моей долгой практике сталкиваюсь с подобным клиентом. У нас с тобой, по правде говоря, завязались совершенно, удивительные отношения. Большинство мальчиков и девочек приезжают в Нэшвилл, исполненные самых радужных надежд, но реализовать эти надежды почти никому из них не удается. Я думаю, это чаще всего происходит по двум причинам: или недостает таланта, или отворачивается удача. То, что произошло с тобой, скорее исключение из правил.
     Даймонд отвернулась, смущенная такой явной щедростью Твайлы