ему, ему было не суждено стать ее единственным. Возможно, он даже не захочет с ней разговаривать, когда узнает о ее замысле.
     - Мне нужна машина, Мэнни. Когда ты освободишься?
     Мэнни чуть не подпрыгнул в кресле от внезапно охватившей его радости.
     - Ты возвращаешься? Навсегда?
     В ответ она вздохнула, и этот звук охладил его преждевременное ликование.
     - Я возвращаюсь, но не знаю, навсегда ли... Я должна сделать то, что задумала.
     - И что же ты задумала?
     - Приезжай за мной, Мэнни. Скоро ты сам все узнаешь. И не только ты...
     Он нахмурился. Ее таинственные намеки огорчили его. Что ж, хорошо уже то, что она возвращается, а там видно будет. Оставалось лишь надеяться, что она, встретившись с Ником, забудет обо всем и помирится с ним.
     - Когда за тобой приехать?
     - Хоть сейчас... Или завтра, или на следующей неделе... Короче, в любой удобный для тебя день.
     - Я уже еду! - воскликнул Мэнни, опасаясь, что она передумает. - Вот Ник обрадуется, когда узнает, что...
     - Я не вернусь в дом Ника, и ты ему, пожалуйста, ни о чем не говори. Я буду жить в своей квартире у Флаффи. Ей я сама сообщу о своем приезде. На большее я пока не готова.
     - Хорошо, дорогая! Собирай вещи, я приеду к двум часам. Зимой рано смеркается, и я хочу вернуться с тобой в город до наступления темноты.
     Лаки повесила трубку, дрожа от нараставшего в ней нетерпения. Решение было принято, и в глубине души ее радовало то, что уже сегодня она проведет ночь в одном городе с Ником, в первый раз за много недель. Он не будет знать о ее приезде в Лас-Вегас, но она заснет спокойно, зная, что он где-то рядом.
     Без лишнего шума, как и в день приезда, Лаки вошла в офис своего нового старшего менеджера и объявила о своем решении оставить работу. Занятый бесчисленными проблемами отеля-казино, он торопливо пожелал ей всего наилучшего и записал ее новый адрес, по которому можно будет выслать почтой чек за последнюю рабочую неделю. Он привык к тому, что в этом: придорожном заведении работники то и дело менялись.
     Лаки собралась за полчаса и уселась на край постели, глядя в окно на зимний безрадостный пейзаж.
     - До Рождества осталось два дня, - прошептала она сама себе и вспомнила, как в прошлом году она вместе с сестрами весело, хотя и не слишком богато, справляла этот праздник: "Куини... Ди... где вы сейчас?" У нее задрожал подбородок, и она закрыла лицо обеими руками. - Будьте счастливы, будьте здоровы... Я всегда молюсь за вас. Пусть мои молитвы станут для вас рождественским подарком...
     Резкий стук в дверь кабинета оторвал Ника от работы. Отложив все бумаги в сторону, он повернулся лицом к двери и сказал:
     - Входите!
     В кабинет влетел Мэнни. Его темные глаза блестели, ноздри раздувались, он глубоко дышал. Было совершенно очевидно, что он только что взбежал по лестнице.
     - Что случилось?
     - Мне нужен выходной!
     Если бы Мэнни попросил продать ему казино, то и в этом случае Ник не был бы так удивлен, как сейчас. Мэнни Соса никогда не просил выходных и даже не бывал в отпуске!
     - Хорошо, - сказал наконец Ник, думая, что Мэнни хочет взять выходной под приближавшееся Рождество. - Скажи, в какие дни ты не выйдешь на работу, и я сам прикрою тебя.
     - Нет! Нет! - воскликнул Мэнни, прижимая руку к сильно колотившемуся сердцу и тщетно пытаясь успокоить его. - Мне нужен выходной сегодня! Прямо сейчас, с этой минуты!
     Ник пристально взглянул на своего помощника, но тот отвел глаза в сторону. Почувствовав что-то неладное, Ник спросил:
     - Черт возьми, что происходит, Мэнни? Только не надо ходить вокруг да около, я хочу услышать от тебя правду!
     Именно этих слов Мэнни ждал от своего босса все это время, с трудом неся бремя своей вины за то, что помог Лаки бесследно исчезнуть из поля зрения Ника.
     - А я всегда говорю правду, когда меня об этом просят, - ответил он. Ник нахмурился.
     - Вот я и прошу тебя сказать правду. Зачем тебе выходной, да еще так срочно, прямо сейчас?
     - Только что позвонил друг, которому нужна моя машина, а я никогда не отказываю в помощи своим друзьям.
     - Если этому другу так срочно понадобилась машина, почему бы ему не взять такси?
     - Потому что от "Примадонны" до Лас-Вегаса путь неблизкий, и у нее нет денег, чтобы заплатить за такси. Кроме того, именно я отвез ее туда, значит, и привезти обратно тоже должен я.
     У Ника забилось сердце. Она? Внезапно он заметил виноватое выражение лица Мэнни.
     - Ты имеешь в виду Лаки? - вырвалось у него. Мэнни молча кивнул.
     Ник остолбенел. Он мог ожидать предательства от кого угодно, только не от Мэнни.
     - Ах ты, сукин сын! - выпалил он. - Значит, все это время ты знал, где она?!
     Глотать несправедливые обвинения было не в характере латиноамериканца.
     - Да, знал! - воинственно сказал он. - И сказал бы тебе, если бы ты хоть раз об этом спросил!
     - А почему я должен был спрашивать тебя о том, куда девалась Лаки? Откуда мне было знать, что тебе это известно?
     Мэнни молча пожал плечами.
     Ник гневно глядел на него, все больше раздражаясь привычкой помощника на вопросы отвечать пожиманием плеч. Но тут в его голове мелькнула другая мысль.
     - А зачем ты отвез ее в это Богом забытое место?
     - Она сама попросила меня об этом.
     Как-то сразу сникнув. Ник замолчал. Господи, как все оказалось просто! А он-то напридумывал черт знает что! Неудивительно, что его поиски пропавшей любимой не дали никаких результатов. И как он только сразу не понял, что Лаки слишком прямодушна, чтобы хитро заметать свои следы!
     - Значит, теперь она попросила тебя привезти ее обратно?
     Мэнни утвердительно кивнул.
     - Слава Богу! - тихо проговорил Ник и закрыл лицо ладонями.
     - Но не в твой дом, Ники, - осторожно сказал Мэнни. - Она собирается вернуться в свою квартиру в доме Люсиль Ламон...
     - Почему? - встрепенулся Ник. - Что она собирается делать?
     Он подозревал, что в конце концов Лаки все-таки решила уехать из Лас-Вегаса. От одной мысли об этом у него защемило сердце.
     - Не знаю, - ответил Мэнни. - Она только сказала, что очень скоро все мы узнаем о ее окончательном решении.
     - Хорошо, поезжай за моей невестой и привези ее сюда...
     - Я знал, что ты все правильно поймешь. Ник, - широко улыбнулся Мэнни. - Это не займет много времени! Я только...
     - Меня не интересует, сколько времени у тебя займет эта поездка. Просто привези ее обратно, вот и все! Пусть остальное будет так, как того захочет судьба. Я надеюсь, моя счастливая звезда еще не погасла...
     - Сказано настоящим игроком, - одобрительно кивнул Мэнни. - Адиос! Прощай!
     Спустя несколько секунд его уже не было в кабинете, а сердце Ника обуревали новые страхи взамен прежним. Оптимистическое настроение, в котором он вернулся из Крейдл-Крика, давным-давно улетучилось, а новости о неизвестных планах Лаки заставили его еще больше разнервничаться.
     Не в силах усидеть на месте, он принялся ходить из угла в угол.
     - Я должен верить ей... Я знаю, что она не сможет просто так забыть все, что между нами было, и разорвать отношения только потому, что наши отцы в прошлом не поладили между собой... - бормотал он себе под нос.
     Мысленно радуясь тому, что на время отсутствия Мэнни ему придется выполнять его обязанности. Ник спустился в игровой зал казино, с удовольствием погружаясь в атмосферу лихорадочного азарта предпраздничных посетителей, которые торчали у игровых автоматов и за карточными столами, вместо того чтобы бродить по магазинам за подарками. Это отвлекало его от тревожного ожидания, к которому примешивался страх навсегда потерять любимую женщину.
     - Вернись ко мне, детка, - бормотал он себе под нос. - Только вернись, и я никогда ни о чем больше не попрошу тебя. Мне нужна только ты...
     Однако Ник опоздал со своей просьбой. Санта-Клаус уже готовил ему другой рождественский подарок, в создании которого принимала участие и Госпожа Удача. Теперь Нику оставалось только полагаться на собственную удачу и любящее сердце Лаки.
     - Дорогая! Слава Богу, ты вернулась! - воскликнула Люсиль Ламон, изо всех сил обнимая улыбающуюся сквозь слезы Лаки.
     - Я тоже тосковала по тебе, - сказала она, гладя подругу по морщинистой, густо напудренной щеке и ощущая под слоем грима увядающую старческую кожу. - Похоже, ты не теряла времени, пока меня не было. Что это с твоей квартирой и с волосами?
     Флаффи беспечно махнула рукой.
     - Я сделала генеральную уборку. А что касается волос, то мой парикмахер назвал этот цвет "колдовским". Мне кажется, так мое лицо стало гораздо выразительнее, да? Тебе нравится?
     Лаки улыбнулась, разглядывая иссиня-черные волосы с двумя обесцвеченными до не правдоподобной белизны прядями над каждой нарисованной бровью.
     Флаффи скорее напоминала ей графа Дракулу, а не колдунью.
     - У тебя и так очень выразительное лицо, Флаффи. Боюсь, когда я привыкну к новому цвету твоих волос, тебе уже захочется снова перекраситься.
     Флаффи засмеялась, не забыв при этом отпихнуть ногой пытавшегося протиснуться мимо нее кота. Сегодня она была слишком счастлива, чтобы обрушить на него более жестокое наказание за то, что из-за него она снова чуть не упала.
     - Давай устроим по случаю твоего возвращения званый обед! Пригласим Ника и Пола и забудем все прошлые обиды! Обещаю, сама готовить не буду, закажем все из ресторана на дом.
     Лаки молча отвернулась, и Флаффи поняла, что дело обстояло гораздо серьезнее, чем она предполагала.
     - Ну хорошо, поступим иначе, - сказала она. - Что я могу сделать для тебя, детка? Только не проси меня помочь тебе упаковать чемоданы, я не хочу, чтобы ты снова уезжала. Скажи, что ты больше не уедешь. Скажи! - у нее задрожал подбородок.
     Лаки чуть не расплакалась в ответ на просьбу старушки.
     - Нет, я не уеду из Лас-Вегаса. Во всяком случае, не навсегда. Возможно, мне скоро придется отправиться в небольшое путешествие, но совсем ненадолго, обещаю тебе. Когда я впервые увидела ночное небо Лас-Вегаса, озаренное яркими огнями бесчисленных казино, мое сердце вздрогнуло, словно я после долгого отсутствия вернулась наконец в родной дом. Поэтому я уже никогда не смогу покинуть этот город.
     - Ну хорошо, - сказала Флаффи, и слезы в ее глазах высохли, так и не пролившись. - Тогда перейдем к делу. Что я должна для тебя сделать? Как я могу помочь тебе?
     Сразу посерьезнев, Лаки отчетливо произнесла, непроизвольно сжав кулаки:
     - Мне нужно платье.
     - Ну, это проще простого, - улыбнулась Флаффи. - Ты же знаешь, у меня сохранились почти все наряды, которые я когда-либо носила. А в молодости, между прочим, я была одного с тобой размера, хотя в это трудно поверить сейчас. Какое именно платье тебе нужно?    - Такое, чтобы при виде его остановились даже часы, не говоря уже о мужских сердцах...
     Флаффи округлила глаза и поджала губы.
     - Что-то мне не нравится твоя затея...
     - Правильно, она не может тебе нравиться. Мне нужно нечто, максимально выставляющее напоказ все мои... прелести, да так, чтобы мужчинам было ясно, что именно я могу им предложить.
     - Но зачем?! - брови Флаффи изумленно взметнулись вверх. - Кого ты хочешь соблазнить? Ник и так уже без ума от тебя и прекрасно знает, что он может потерять!
     - Это платье нужно мне вовсе не для того, чтобы соблазнять мужчин. Я хочу заключить пари с Ником, и единственное, что я могу выставить в качестве обеспечения, это я сама. Будет только справедливо, если Ник своими глазами увидит возможный выигрыш во всем блеске.
     - Господи! Что ты говоришь, детка?
     Флаффи многое повидала за свою долгую жизнь, но чтобы молодая женщина сама, по собственной воле, предлагала себя в качестве ставки за карточным столом? Это никак не укладывалось в голове старушки.
     - Ты уверена, что хочешь именно этого?
     На глазах у Лаки появились слезы.
     - Нет, но это единственно возможный способ исправить ошибку Пола Шено. Если таким образом мне удастся заглушить нестерпимую сердечную боль, если я смогу спать ночами, не видя во сне плачущего по своему талисману Джонни, тогда и только тогда я сумею забыть проклятое прошлое и вернуться в настоящее.
     - Тогда пойдем со мной, - задумчиво сказала Флаффи. - Мне кажется, я знаю, что тебе нужно... если я, конечно, сумею найти эту вещицу.
     И вскоре второй этаж викторианского особняка ожил:
     Люсиль Ламон принялась один за другим открывать ящики комодов, большие вещевые сумки и массивные шкафы для одежды. Не один призрак прошлого был потревожен, пока она одно за другим доставала свои старые платья.
     Когда Флаффи наконец нашла то, о чем она говорила с самого начала. Лаки вздохнула с облегчением и чуть не упала от изумления, когда поближе рассмотрела свой будущий наряд.
     - О Боже! - выдохнула она, поворачивая платье во все стороны и с изумлением любуясь предзакатным солнечным светом, который отражали тысячи переливающихся крошечных стеклянных бусинок на полупрозрачной ткани телесного цвета. Облегающее платье на двух тоненьких блестящих бретельках. Женщина, осмелившаяся надеть это платье, показалась бы совершенно голой, если бы не переливающийся стеклярус, которым оно было расшито. Все соблазнительные выступы женского тела были ловко скрыты скоплениями бусинок. Платье было невероятно сексуальным, от него просто захватывало дух. Это было именно то, что нужно! Неожиданно для себя Лаки вдруг почувствовала испуг.
     - Конечно, под такое платье нельзя надевать белье, - сказала Флаффи. - Линии лифчика и трусиков будут портить впечатление.
     - Само собой, - пробормотала Лаки заплетающимся языком. - Я не хочу испортить впечатление...
     - Тогда тебе пригодится еще и это, - сказала Флаффи, расстегивая молнию на большой вещевой сумке. - Это чтобы тебя не арестовали по дороге к тому месту, где ты хочешь показать себя в этом платье.
     Глаза Лаки восхищенно расширились при виде длинной роскошной шубы, которую Флаффи достала из сумки. Темный мех переливался на солнце.
     - Это... - она не посмела закончить свой вопрос.
     - Да, это русский соболь, - кивнула Флаффи. - Много лет назад это меховое манто подарил мне один друг. Я все эти годы. тщательно ухаживала за мехом, поэтому он до сих пор в отличном состоянии. Я редко надевала это манто.
     Задумчиво помолчав, она добавила:
     - В свое время я была очень хороша собой...
     - Ты и теперь неотразима, Флаффи! - воскликнула Лаки, обнимая хрупкие плечи старушки.
     Теперь, когда подходящее платье было найдено, оставалось сделать лишь одну вещь - послать Нику Шено письмо на адрес "Клуба-52".
     - Что это? - спросил Ник, держа в руках только что обнаруженный на рабочем столе конверт.
     На бледно-голубой бумаге значилось только его имя. Никакого обратного адреса, никаких почтовых штемпелей.
     - Сегодня утром это письмо было доставлено курьерской почтой, - ответил Мэнни. - Тебя еще не было, поэтому я расписался в его получении и поклялся могилой матери, что передам его лично в твои руки.
     Мэнни нетерпеливо топтался у двери, ожидая, когда Ник наконец вскроет это таинственное письмо.
     - Ты что, хочешь мне помочь? - усмехнулся Ник, видя написанное на лице Мэнни нетерпеливое любопытство.
     Он не стал отвечать на ехидный вопрос босса. Вчера, по пути в Лас-Вегас, Лаки выглядела сравнительно спокойной, но из тех немногих слов, которыми они обменялись, Мэнни понял, что скоро должно произойти что-то важное. Теперь он внимательно наблюдал за реакцией Ника на письмо.
     - Какого черта? Что все это значит? - вспылил он, швыряя конверт на стол и, не дожидаясь вопросов своего недоумевавшего помощника, подошел к окну. Засунув руки в карманы слаксов. Ник уставился на улицу.
     Мэнни схватил листок бледно-голубой бумаги. Даже он был поражен краткостью послания, однако у него не было сомнений в авторстве этого письма.
     "Буду в офисе завтра в десять часов вечера. Захвати с собой часы". И подпись - Л.
     - Ничего не понимаю, - пробормотал Мэнни.
     - Я тоже, - буркнул Ник, яростно потирая затылок. - Она тебе хоть что-нибудь сказала? Что-нибудь определенное?
     - Сказала, что рада вернуться домой.
     Ник вздрогнул. Она считает Лас-Вегас своим домом, и это уже было хорошим знаком. Может быть, этим она хотела сказать, что не собирается больше никуда уезжать?
     - Ладно. Разве можно угадать, что на уме у женщины? Особенно у такой, как она... Завтра и так все узнаем, когда она сама явится в офис. И уж поверь мне, Мэнни, день, когда я верну ей наконец эти чертовы часы, станет счастливейшим днем в моей жизни... и в жизни моего отца. Таким подавленным он был только в год смерти матери.
     - Но чувствует-то он себя хорошо?
     - Хорошо. Кьюби ухаживает за ним, словно за малым дитем. Иногда мне кажется, что отец жив только за счет его огромной энергии и благодаря неустанным заботам.
     - Да, хорошо иметь такого преданного друга, как Кьюби, - сказал Мэнни.
     - Вот именно, - пробормотал Ник, вспомнив, как его верный помощник помог Лаки скрыться.
     Потом он вышел из кабинета, чтобы скрыть нахлынувшую на него бурю противоречивых эмоций. С одной стороны, он боялся потерять Лаки навсегда, но, узнав о предстоящей встрече, вместо радости испытал еще более мучительный страх - кто знает, что задумала его любимая?
     - Ах, Ники, ты даже не подозреваешь, как много у тебя преданных друзей, - тихо вздохнул Мэнни. - У тебя есть даже собственная Госпожа Удача. А что нужно настоящему игроку?
     К вечеру сильно похолодало. Погода соответствовала настроению Лаки. В душе у нее было так же холодно и тоскливо, как за окном.
     Хотя она была убеждена в правильности того, что собиралась сделать, ее сердце разрывалось на части от того, что скоро она увидит Ника, но не сможет броситься в его объятия. Она должна была сохранять необходимую дистанцию, чтобы ее замысел удался.
     - Вспомни о Джонни, - говорила она себе, нетерпеливо расхаживая из угла в угол своей спальни. - Ты не должна думать сейчас о себе. Вспомни Куини и Дэй. Подумай обо всем плохом, чего могло бы не быть в твоей жизни, если бы Джонни не потерял веру в себя...
     Как ни пыталась она возродить в душе былой гнев, в памяти всплывали иные воспоминания. О том, как Джонни частенько спускал в карты все деньги, предназначенные на еду детям. О том, как социальные службы то и дело грозили отобрать у Джонни его девочек и передать на государственное воспитание. О том, как им все время приходилось переезжать с места на место, пока они не оказались у разбитого корыта. Крейдл-Крик стал в буквальном смысле концом жизненного пути Джонни Хьюстона.
     Умом она понимала, что наличие или отсутствие не коего семейного талисмана не могло оказать значительного влияния на жизнь Джонни и его детей. Что ни говори, а Хьюстон был таким, каким он был - азартным неисправимым игроком. И от этого некуда было деться.
     Но ее сердце живо помнило ее детские наивные обещания отцу. Сам Джонни почти всегда нарушал свои обещания, поэтому все три его дочери считали своим долгом всегда держать слово. Абсолютная честность была их отличительной чертой, и они готовы были скорее умереть, чем не сдержать обещание.
     Приближалось назначенное время свидания с Ником, и Лаки со страхом ожидала его, мысленно моля Всевышнего о чуде.
     Намереваясь максимально оголить свое тело. Лаки тщательно натерлась с головы до ног специальным лосьоном. Расчесав длинные пышные волосы, она уложила их крупными свободными завитками, которые покачивались при каждом ее шаге, отливая синеватым блеском. Вместе с платьем Флаффи дала ей и туфельки, которые были очень похожи на хрустальные башмачки Золушки.
     Часы в гостиной пробили девять. Через час она снова увидит Ника.
     Ей захотелось немедленно отправиться в путь, но она знала, что ей нельзя явиться в казино раньше назначенного часа. Момент появления в кабинете Ника должен был сыграть очень важную роль во всем последующем действии. У нее оставалось целых тридцать минут на то,