я  у  своего  нового
друга  дополнительной  информации.  Но  чиллианин   оборвал   расспросы,
пообещав со временем все ей рассказать. У нее возникло четкое  ощущение,
что труд этот слишком важен, чтобы они сочли  возможным  довериться  ей,
хотя она и стала отныне одной из них.
   - Сейчас я отправляюсь в Центр, - сказал Броудер. - Вы могли бы пойти
со мной. И не только  потому,  что  это  даст  вам  возможность  немного
увидеть нашу страну, - Центр наверняка захочет испытать вас  и  поручить
вам какую-нибудь работу.
   Вардия с готовностью согласилась, и они двинулись по дороге в  ту  же
самую сторону, куда она шла накануне. Броудер развлекал ее рассказами  о
стране.
   - В поперечнике, - говорил он, - Чилл, как и все  прочие  гексы  Мира
Колодца, за исключением экваториальных, составляет шестьсот четырнадцать
целых и восемьдесят шесть сотых километра.  У  нас,  естественно,  шесть
соседей. Двое из  них  -  океанические  расы.  Семь  наших  крупных  рек
образуются из сотен ручьев и речек -  вроде  той,  что  течет  у  нашего
лагеря. Реки впадают в огромный океан - один из трех в южном  полушарии.
Он покрывает почти тридцать гексов и  именуется  Сверхмрачным.  Одна  из
морских рас - млекопитающие, полугуманоиды-полурыбы. Они дышат воздухом,
но большую часть жизни проводят под водой. Их называют умиау, нескольких
вы сможете встретить в Центре. Мы всегда  совместно  занимаемся  многими
исследованиями, и в первую очередь, конечно, океанографическими.  Другие
океанические расы составляют отвратительную группу,  называемую  пиа;  у
них адский характер, великолепные мозги и глаза, как у  гуманоидов,  но,
кроме того, десять щупалец с  покрытыми  слизью  клейкими  присосками  и
широко  разинутый  рот  с  двенадцатью  рядами  зубов.  Общение  с   пиа
невозможно из-за их мерзкой привычки пожирать все, что движется.
   Представив себе этот ужас, Вардия содрогнулась - Почему же тогда  они
не поедают умиау? - спросила она.
   Броудер хихикнул.
   - Они бы с удовольствием, но во всех гексах Мира Колодца, где  бок  о
бок  существуют  антагонистические  расы,  действует  система  природных
ограничений. Страна умиау лежит около устьев трех рек,  и  недостаточная
соленость воды отпугивает пиа. Кроме  того,  умиау  оснащены  некоторыми
естественными средствами  защиты,  да  и  плавают  значительно  быстрее.
Сейчас у них с пиа своего рода перемирие Впрочем, умиау, хоть они  и  не
кровожадны, спокойно могут поедать пиа. Просто они это не афишируют.
   На этом разговор прервался и возобновился лишь у развилки.
   - Нам налево, - сказал Броудер. - И не  вздумайте  ходить  по  правой
дороге: она ведет к лагерям больных и изолированных.
   - А что это за болезни? - с беспокойством спросила Вардия.
   - Те же, что и повсюду, - отвечал Броудер. - Но каждый раз мы создаем
иммунную сыворотку, способную бороться с новыми  мутациями  вирусов.  Не
тревожьтесь.  Средняя  продолжительность  жизни  чиллианина   -   двести
пятьдесят лет, и  вы  не  раз  успеете  вырастить  двойника.  Стабильная
численность населения в полтора миллиона особей - это немало,  но  и  не
много. Число рождений и смертей у  нас  примерно  одинаково  -  об  этом
заботится планетный мозг. Кроме того, мы не  стареем  в  том  смысле,  в
каком  это  понимает  большинство  других  живых  существ,  поскольку  в
состоянии регенерировать большую часть наших органов,  которые  начинают
плохо функционировать или повреждены.
   - Регенерировать? - удивленно спросила Вардия.  -  Это  значит,  что,
если я потеряю руку или ногу, они вырастут снова?
   - Верно, - сказал Броудер. - Ваша внутренняя структура запечатлена  в
каждой клетке тела.  Поскольку  дыхание  осуществляется  непосредственно
через поры, вы сможете возвращать себе  свои  органы  многократно,  если
только не поврежден ваш мозг. Это болезненно - хотя сильной боли  мы  не
испытываем, - но возможно.
   - Следовательно, единственная часть тела, которую я должна беречь,  -
моя голова? Броудер визгливо засмеялся.
   - Нет, не голова,  определенно  нет!  Скорее  ноги,  -  произнес  он,
указывая на ее странные нижние конечности, похожие на перевернутые  вазы
с губчатыми крышками вместо подошв.
   - Вы хотите сказать, что  я  хожу  на  своих  мозгах?  -  недоверчиво
спросила она.
   - Именно так,  -  подтвердил  Броудер.  -  Каждая  нога  контролирует
соответствующую половину тела, но содержит  полную  информацию  о  вашем
строении, включая мышление и память. Если бы вам отрубили ствол у самого
основания, ваши ноги врылись бы в землю, и  каждая  вырастила  бы  новую
Вардию. Ваша голова содержит лишь сенсорную информацию,  поступающую  от
нервной  системы,  -  большей  частью  малозначительную.   Если   голову
отрубить, вы просто отправитесь спать и будете стоять, вкоренившись,  до
тех пор, пока не вырастет новая.
   Некоторое время они шли молча, и Вардия попыталась представить, как у
нее вырастает  новая  голова.  "Неужели  это  правда?  -  думала  она  в
смятении. - Неужели это он обо мне говорил?"
   - А вот и Центр, - сказал Броудер, когда они поднялись на холм.
   Перед ними лежало гигантское сооружение, протянувшееся, казалось,  до
самого горизонта. В середине его возвышался огромный  купол,  отражавший
свет, подобно зеркалу, и несколько рук, сделанных из материала, похожего
на прозрачное стекло, и симметрично вытянутых в стороны. Вокруг  купола,
напротив кончиков стеклянных пальцев, возвышались построенные из того же
прозрачного материала небоскребы в двадцать этажей и более.
   - Это невероятно! - восхитилась она.
   - Но вы еще не все видели, -  с  ноткой  гордости  в  голосе  ответил
Броудер. - Здесь трудятся  наши  лучшие  умы,  постоянно  поставляя  нам
всевозможные знания.  Серебристые  полосы,  проходящие  сквозь  стены  и
потолки, - это искусственный солнечный свет, позволяющий им бодрствовать
целыми сутками. Если  вы  взглянете  в  сторону  горизонта,  то  увидите
текущую в нашу сторону  реку  Аверил.  Центр  построен  точно  над  нею.
Наличие света, воды, а также витаминные ванны позволяют нам работать без
сна от семи до десяти суток. Однако рано или поздно это вас доконает,  и
чем дольше вы бодрствуете, тем дольше вам суждено стоять вкоренившись.
   Что-то напомнило ей о Натане Бразиле и о книге, которую он  читал,  о
той самой, в грязновато-коричневой обложке.
   - А библиотека у вас тут есть? - спросила Вардия.
   - Самая лучшая, - похвастался Броудер.  -  В  ней  собрано  все,  что
когда-либо  писалось  жителями  этой  планеты,  -   наши   исследования,
сообщения Пришельцев, сведения по истории, социологии и даже техническая
информация.
   - А романы?
   - О да, - последовал ответ. - И легенды, и сказки, и вообще  все  что
угодно. Особенно плодовиты в этом жанре умиау. До Центра они  добираются
по реке.
   - А пиа? - спросила она с опаской.
   - Помните, я говорил вам, что они не переносят пресную воду? А  умиау
- млекопитающие, им безразлично, в какой воде находиться.
   Броудер перешел к описанию социальной структуры  Центра.  Возглавляла
Центр небольшая группа специалистов - Старейшин, именуемых  так  потому,
что они  занимали  первое  место  в  своих  отраслях  науки.  Старейшины
руководили своими ассистентами -  Учеными,  проводящими  исследования  и
выполняющими основную проектную работу. Броудер и Грингер были  Учеными.
Следующий, более низкий слой составляли Ученики,  которые  готовились  к
научной  деятельности  и  ждали   момента,   чтобы   проявить   себя   и
продвинуться. Самый нижний уровень  занимали  Смотрители  -  уборщики  и
садовники,  а  также  технический  персонал;  они  содержали   Центр   в
надлежащем состоянии, с тем чтобы специалисты могли полностью отдаваться
научной работе. Смотрители выбирали себе эту  профессию  сами;  их  ряды
нередко пополняли те, кто прежде занимал высокое  положение,  но  решил,
что уже сделал на этом поприще все, что мог, а также  те,  кого  ожидала
близкая смерть. Но некоторым эта работа просто нравилась.
   Броудер ввел Вардию внутрь и представил  Ученому  по  имени  Мадриел,
занимающемуся психологией. С этой минуты в течение нескольких недель  ее
без  конца  расспрашивали,  изнуряли  долгими  беседами,  экзаменами   и
всяческими экспериментами, пытаясь выведать всю ее подноготную. Вдобавок
ее  стали  учить  читать  по-чиллиански.  Мадриелу  очень   импонировали
быстрота и легкость, с которыми она овладевала этим искусством.
   Каждый вечер ее отсылали в специальный  лагерь,  расположенный  возле
Отдела психологии. Одни только звезды видели странный  лес,  выраставший
вокруг Центра, когда тысячи тружеников всех рангов вкоренялись на  ночь.
Правда, некоторые проводили в таком  положении  целые  сутки,  отсыпаясь
после долгой  бессонной  работы,  Вардия  была  единственным  подопечным
Мадриела.
   - Вы - первый Пришелец, превратившийся  в  чиллианина  на  протяжении
всей нашей жизни, - объяснил Ученый. - В обычных  условиях  я  занимаюсь
изучением  деятельности  работников,  состоящих  в  различных   отделах:
проверяю, не заболели ли они,  не  утратил  ли  их  труд  эффективности,
соответствует ли занимаемое ими место их способностям.  Такое  случается
все  время.  Иногда,  если  это  удается,  мы  работаем  с  Пришельцами,
посланными  сюда  для  исследований  из  других  гексов.  Если  же   это
оказывается невозможным, я сам отправляюсь туда. Я - один из тех чиллиан
- а их насчитывается не более тысячи,  -  которые  побывали  в  северном
полушарии.
   - На что похожа жизнь северян? Я понимаю, что там все  по-другому,  -
Вы нашли очень точные слова, - согласился Мадриел и  содрогнулся.  -  Но
ведь и у нас иногда  бывает  не  лучше.  Подумайте  только,  каково  это
беседовать с пиа на их собственной территории, когда  они  рассуждают  о
материях бытия и одновременно пытаются вас съесть Я это испытал.
   - И остались в живых! - с восхищением воскликнула Вардия.
   Мадриел сделал жест отрицания.
   - Так бывало не всегда, - сказал он. - Однажды меня сбили с ног,  три
или четыре раза калечили и дважды убивали.
   - Убивали! - вскрикнула Вардия. - Но... Мадриел пожал плечами.
   - Я делился, создавая своего двойника, четыре  раза  по  естественным
причинам, - деловито сообщил он, - и еще раз, когда от меня остался один
лишь мозг. Существуют четыре моих "я". Мы занимаемся одинаковой  работой
и, отправляясь в путешествия, стараемся избегать риска.
   Изумленная Вардия покачала  головой.  В  этом  движении  было  больше
человеческого, чем чиллианского.
   Оказалось,  что  большинство   двойников   по   распоряжению   Отдела
психологии  работали  по  разным  специальностям.  Но  занятые   опасной
деятельностью специалисты часто трудились бок о  бок.  Вардия  несколько
раз сталкивалась в Центре с  подобными  парами,  что  вызывало  взаимное
смущение.
   В один прекрасный день Мадриел пригласил ее в свой кабинет. На  столе
перед ним лежало толстенное досье.
   - Настало время поручить вам какое-нибудь  дело  и  заняться  другими
проблемами, - сказал ей психолог. - Вы пробыли здесь достаточно долго, и
мы сумели узнать  вас  лучше,  чем  любого  другого  чиллианина.  Должен
сказать, что вы - замечательный объект, хотя кое-что нас смущает.
   - Что именно? - спросила Вардия. Постепенно она все больше  привыкала
к своему новому телу и окружающему миру и все меньше ощущала  социальную
отчужденность, мучавшую ее в первый вечер.
   - Вы пришли в норму, - продолжал Мадриел. - Теперь вы чувствуете себя
так, словно родились среди нас, и ваше прошлое  -  это  чисто  мысленное
переживание.
   - Верно, - сказала Вардия. - Мне даже иногда  кажется,  что  все  это
происходило с кем-то другим, что я просто наблюдала за этим со стороны.
   -  Так  происходит  со  всеми  Пришельцами,  -  заметил  Мадриел.   -
Биологические изменения активно воздействуют на психику. Многое в  нашем
поведении основывается на биологических факторах. У представителей вашей
бывшей расы гормональная неустойчивость вызывает половые различия; путем
введения определенных препаратов в  организм  мужской  особи,  достигшей
половой зрелости, можно придать ей женские признаки, и наоборот. Что  же
касается вас, то нам удалось привести ваш разум в соответствие  с  вашим
новым телом, и это - к лучшему.
   - Что же вас тогда беспокоит? - снова спросила Вардия.
   - Отсутствие у вас специальности, - ответил психолог.  -  Все  что-то
делают. Но вы, явно обладая недюжинным умом, абсолютно невежественны. Вы
можете с легкостью перевозить послания и передавать  беседы,  но  ничего
больше. Нас изумляет, что вы почти ничего  не  знаете  о  своем  секторе
галактики. Вы, в сущности, были человеком-магнитофоном.  Поняли  ли  вы,
например, что за восемьдесят три дня, проведенные у нас, вы  испытали  и
получили больше, чем за всю свою прошлую жизнь?
   - Я.., я вас не понимаю, - пробормотала Вардия. Тон Мадриела  выражал
жалость, смешанную с отвращением.
   - При рождении вы получили высочайший интеллект, но,  когда  выросли,
вас запрограммировали таким образом, чтобы  вы  никогда  не  смогли  его
использовать. Поверх всего этого наложили личность; известную как Вардия
Дипло Тысяча двести шестьдесят один; скрытое значение  этого  числа  мне
неприятно. В результате вы стали любознательны, пытливы, но все это лишь
на поверхности. Вы никогда не могли,  да  и  не  желали  действовать  на
основе получаемой информации. Вы занимались  главным  образом  тем,  что
помогали  другим  устраиваться  с  комфортом.  Когда  определилось  ваше
предназначение, служащий посольства загипнотизировал вас,  прочел  вслух
послание, после чего заставил забыть все, что  произошло.  Затем  в  вас
должны были вложить ответное послание, если бы оно было.  Это  случилось
бы, если бы вы прибыли на Кориолан. Вы хорошо запомнили вашего капитана,
Бразила, и других пассажиров, сохранили яркое воспоминание  о  Далгонии.
Теперь все это постепенно уйдет. Все, кого  вы  знали  и  с  кем  раньше
встречались, станут для вас чужаками. Они просто привыкнут к мысли,  как
это сделаете и вы, что знали другую  Вардию  Дипло.  Вернитесь  мысленно
назад - что вы помните о вашей жизни до посадки на корабль Бразила?
   Вардия  вспомнила,  как  попрощалась   со   служащими   Политического
управления, как вышла оттуда, как добралась до космопорта, как  села  на
корабль.
   Но до этого - ничего.
   - Я никогда не понимала... - начала она, но Мадриел прервал ее.
   - Знаю, - сказал он. - Это, - часть глубокого  программирования.  Это
вообще бы никогда не пришло вам в голову.  Вам  даже  не  было  известно
содержание послания, которое вы везли, тайного послания, отправленного в
такую даль. Вы запрограммированы на то, чтобы  находиться  в  прекрасной
физической форме и в случае возникновения опасности или нападения на вас
самоотверженно  сражаться  за  свою   свободу.   Если   бы   вас   стали
преследовать, то вы должны были бы  серией  особых  импульсом  покончить
жизнь самоубийством.
   В глазах Вардии Мадриел увидел страх и недоверие.
   - Не беспокойтесь,  -  сказал  ей  психолог.  -  Мы  удалили  глубоко
заложенную  программу.  Вы  останетесь  самой  собой.  Хотите   услышать
послание, которое везли?
   Вардия тупо кивнула, голова у нее была словно в  тумане.  -  Психолог
достал крошечный полупрозрачный кубик и  вставил  его  в  приемное  окно
стоящего на столе рекордера. И тут Вардия неожиданно услышала свой голос
- прежний голос, у нее больше не было голосовых связок для  такой  речи,
голос,  произносящий  слова  с  металлическим   оттенком:   "Комиссариат
представляет  вам  Датама  Хаина,  который  вместе  со  своей  спутницей
прибывает на том же корабле, что и  курьер.  Гражданину  Хаину  поручена
миссия,  жизненно  важная  для   Комиссариата.   Необходимо   дать   ему
возможность встретиться  за  обедом  с  несколькими  членами  Президиума
Кориолана, причем желательно, чтобы таких встреч было как можно  больше.
Вы должны точно, без вопросов и  сомнений,  следовать  его  инструкциям.
Задержите курьера до тех пор, пока не будет устроена хотя бы одна  такая
встреча, затем перепрограммируйте  его  для  доклада  об  этой  встрече,
причем перепрограммирование должно происходить в присутствии Хаина  и  с
его санкции. Слава Народной Революции, слава ее пророкам".
   Когда запись кончилась,  Мадриел  внимательно  посмотрел  на  Вардию.
Экс-курьер была  явно  потрясена,  и  этим  шоковым  лечением  следовало
управлять. Чиллианин понимал, какая внутренняя борьба происходит в  душе
Пришельца.
   Это было ужасно - разрушить чью-то устоявшуюся картину мира.  Наконец
психолог мягко спросил:
   - Не хотите ли вкорениться и  прийти  в  себя?  Делайте  это  столько
времени, сколько вам нужно. Вардия покачала головой.
   - Нет, - сказала она почти шепотом, - нет, со мной все в порядке.
   - Знаю, - успокаивающе произнес психолог. - Это ужасно -  обнаружить,
что в жизни есть ложь. Вот одна  из  причин,  по  которым  нам  поручают
выяснить правду. В этом мире имеются  столь  же  скверные  сообщества  и
расы, может быть, даже еще хуже. Датам Хаин находится  где-то  здесь  и,
вероятно, уже связался с дурной компанией.  Такие  сообщества  враждебны
цивилизации, и с ними мы воюем.  Хотите  присоединиться  к  нам  в  этой
борьбе?
   Несколько секунд Вардия молчала. Затем внезапно, словно в ней  что-то
щелкнуло, сказала с удивившей ее самое горячностью:
   - Да.
   Мадриел одарил ее чиллианским  эквивалентом  улыбки,  достав  печать,
приложил ее к чистому листу, открывавшему досье.  По-чиллиански  на  ней
было выведено: "Готова для назначения".
   Закончился последний этап, и Вардия Дипло 1261 исчезла.
   Из кабинета вышел Вардия-чиллианин.

АККАФИАНСКАЯ ИМПЕРИЯ

(ПОЯВЛЯЕТСЯ ДАТАМ ХАИН, СПЯЩИЙ)

   Датам  Хаин  вошел  в  Ворота,  бравируя  своей  храбростью,  хотя  в
действительности умирал  от  страха.  В  темноте  его  подхватил  ураган
чудовищных кошмаров, которые  он  испытал  на  протяжении  своей  долгой
жизни. Все это непроизвольно всплывало в его  сознании  -  марковианский
мозг анализировал и  классифицировал  каждый  объект  в  соответствии  с
заданной в незапамятные времена логикой.
   Очнулся он мгновенно и тут  же  принялся  оглядываться  по  сторонам.
Ничего подобного он раньше не видел.
   Во-первых, мир стал одноцветным; впрочем, вместо  черного,  белого  и
оттенков серого все  было  окрашено  в  мягкие  светло-коричневые  тона,
вследствие чего  одни  предметы  казались  нерезкими,  другие  же  четко
выделялись на их фоне. Во-вторых, обострилось его восприятие.  С  одного
взгляда он мог точно определить расстояние  между  тем,  что  находилось
непосредственно перед глазами и что располагалось вдали, кроме того, его
поле зрения увеличилось до ста восьмидесяти градусов.
   Он стоял на высоком холме, а  далеко  внизу  лежала  унылая  песчаная
равнина, однообразие которой нарушали сотни конусов, весьма напоминающих
кратеры потухших вулканов. Присмотревшись, он обнаружил,  что  время  от
времени эта панорама как бы  приближается,  каждый  раз  увеличиваясь  в
два-три раза. Едва различимая волосяная линия, делившая пополам поле его
зрения,  тоже  увеличивалась,  превращаясь  в  высокую  гряду,  делившую
ландшафт на правую и левую стороны. Это было похоже на то, как  если  бы
он смотрел в два окна, уткнувшись носом в разделяющую их перегородку.
   Внизу копошились какие-то странные существа. Хаин глядел на  них  как
зачарованный, удивляясь, почему они ему так нравятся, вместо того  чтобы
вызывать ужас или отвращение. Это были гигантские  насекомые;  длина  их
колебалась от одного до четырех метров,  средний  рост  составлял  около
метра. У них были два больших  фасеточных  глаза,  помещавшихся,  как  у
мухи, в передней части головы. Под глазами, по бокам  рта,  похожего  на
клюв попугая, торчали мощные жвалы. Неожиданно  одно  из  этих  созданий
остановилось и длинным гибким черным языком вымыло себе