ар немедленно получил  крылатую  подругу  -  красивое  умное  животное
зеленого цвета. Первое время он поднимался в воздух с инструктором,  который
для страховки всегда летел впереди. Но уже на третий день он лихо крутил  на
Доме - так звали коня - мертвые петли. Аджитар и пегас составляли  идеальную
пару, в воздухе они действовали как единый организм.
   Помимо Домы, Ренару вручили тает - тонкий стальной стержень длиной  около
трех метров,  окованный  медью  и  заканчивающийся  медной  рукояткой.  Этот
стержень оказался электропроводником невероятной эффективности;  мускулистая
рука аджитара довольно легко могла с ним управиться.
   В  нетехнологических  гексах,  где  ружья  и  пистолеты  превращались   в
бесполезный металл, тает был совершеннейшим контактным оружием.
   В конце третьей  недели  им  объявили,  что,  несмотря  на  недостаточную
подготовку - для прохождения полного курса требовалось еще шесть  недель,  -
им придется прервать обучение и отправиться на войну.
   Ренар принял это известие спокойно. Он давно уже кое-что для себя решил -
решил, как только узнал о Трелиге.
   Он не собирался  умирать,  защищая  интересы  главы  синдиката  торговцев
губкой.

ЛАТА

   Еще  одно  головокружительное  путешествие  на  кроммианине  -  и   Мавра
очутилась в Лате.
   Родина маленьких фей оказалась сказочной страной. Здесь не было  городов;
латы  селились  в  лесистых   горах   и   на   лесных   полянах.   Небольшие
профессиональные  группы  занимались  торговлей  и  обслуживанием,  в  гексе
насчитывались десятки университетов  и  исследовательское  оборудование  для
тех, кто имел склонность к научной работе; специальные места отводились  для
ремесленников и художников - латы обладали врожденным артистизмом.
   Латы были единственной бесполо-двуполой расой, которую  Мавра  когда-либо
видела. Все они казались ей  абсолютно  одинаковыми,  за  исключением  цвета
волос; все походили на девяти- десятилетних девочек, и речь  каждой  из  них
напоминала звучание нежных колокольчиков. Мавра испытывала странное чувство:
двадцать семь лет ощущать себя лилипуткой в мире гигантов и неожиданно стать
самой высокой.
   Рождались латы внеполовым путем; между пятнадцатью и двадцатью годами они
становились зрелыми женщинами; каждая из них могла снести только одно  яйцо,
которое в течение нескольких дней само себя высиживало. Через два года после
"родов" они изменялись. Женские органы исчезали, и  на  их  месте  вырастали
мужские. Всю оставшуюся жизнь паты оставались мужчинами.
   Мавра поинтересовалась у Вистару, почему вокруг так  много  женщин,  если
все уже предрешено Девочка - думать о латах иначе как о  маленьких  девочках
просто не получалось - рассмеялась.
   - Изменяясь, стареешь, - загадочно ответила она.
   В конце концов Мавра выяснила,  что  женщины  старели  немного  медленнее
мужчин; разумеется, с течением времени они их нагоняли, но  большинство,  по
возможности, оттягивало момент превращения. Сорок или пятьдесят лет они вели
жизнь десятилетних летающих эльфов, затем сносили свое яйцо и  еще  тридцать
лет были мужчинами, старея внутренне.
   Вот почему лидерами здесь становились мужчины. Они считались и старше,  и
опытнее.
   Если не считать нескольких счастливых лет  брака,  так  легко  Мавра  еще
никогда себя в жизни не чувствовала. На нее никто не давил; латы  относились
к ней исключительно доброжелательно. Поскольку это был высокотехнологический
гекс,  его  обитатели  не  стремились  к  житейским  удобствам,  хотя  Мавре
казалось,  что  свои   технические   возможности   латы   используют   менее
рационально, чем другие расы, о которых ей  рассказывали.  Маленькие  феи  в
этом не нуждались: они и так жили счастливо.
   Смертоносные жала - процесс  выделения  яда,  по  словам  лат,  напоминал
оргазм - были их единственным оружием,  позволявшим  противостоять  соседям,
если бы те решили, что  хрупкие  крошечные  создания  -  легкая  добыча.  Яд
вызывал полный паралич, причем длительность  такого  состояния  зависела  от
размеров и веса жертвы, но нередко мог  и  убить.  Естественным  иммунитетом
против него обладало всего около дюжины рас.
   Из черной эластичной ткани местные жители сшили Мавре Чанг новый  костюм,
точную копию старого, а для холодной погоды  -  тяжелое  пальто.  Они  также
вычистили ее диковинный пояс,  не  уставая  удивляться  всевозможным  хитрым
приспособлениям, спрятанным в пряжке. Появились  у  нее  и  новые  сапоги  -
старые уже совсем износились, но  все  ее  охранные  устройства  остались  в
целости. Новая пара была ярче, мягче  и  удобнее  -  и  даже  прибавила  еще
несколько сантиметров к ее росту.
   Латы расчесали ей волосы,  подстригли  их  и  уложили  по  здешней  моде:
наверху и с боков длинно, сзади  коротко.  Их  восхитили  ее  острые  ногти,
способные впрыскивать яд. Оби создал из органического материала механические
шприцы. От этой сложной системы  местные  медики  пришли  в  восторг.  Мавре
разрешили  продемонстрировать  ее  гипнотические  возможности  на  отчаянном
добровольце, и, к ее огромному удивлению, снадобье, не сработавшее в  стране
циклопов, прекрасно воздействовало на лату.
   Она спокойно жила среди них уже несколько недель, когда медики вживили  в
ее тело крошечный кристалл, служащий переводчиком; операция оказалась легкой
и безболезненной. По словам лат, отныне она могла понимать язык  любой  расы
Мира Колодца и кто угодно в Мире Колодца мог  понимать  ее.  Эти  устройства
поставлялись из северного полушария и относились к  разряду  весьма  дорогих
удовольствий.  Возможностью  свободно  общаться  с  окружающими  Мавра  была
обязана любезности и щедрости Сержа Ортеги.
   Она была одновременно и  довольна,  и  разочарована:  довольна  тем,  что
перестала наконец полностью зависеть от Вистару; разочарована тем, что  речь
этих   чудесных   созданий   при   переводе   потеряла   свою   удивительную
музыкальность. Она звучала как обычный разговор представителей Конфедерации,
хотя  и  со  звонкими  полутонами.  И  самое  главное,  наличие  переводчика
позволило ей понять, что она - пленница. Эти прелестные существа действовали
в своих собственных политических интересах.
   Вистару быстро объяснила ей, в чем состоит проблема. Это оказалось  очень
просто - теперь лата могла говорить на своем  родном  языке,  зная,  что  ее
поймут.
   - Ты - пилот, - сказала она удивленной Мавре. - Союз Якса  -  Ламотиен  -
Дашин уже действует. Действует и альянс Макием - Себу - Аджитар. Мы не хотим
войны. Мы хотим, чтобы ваш корабль  был  уничтожен.  Поэтому  нам  необходим
кто-то, кто понимает это, на всякий случай - пока сохраняется угроза.
   "До тех пор, пока сохраняется угроза!  Интересно,  как  долго  она  будет
сохраняться?" - с досадой подумала Мавра, но промолчала.
   Ежедневные военные  сводки  иллюстрировала  карта.  Огромные  сфинксы  из
Боидола добровольно отдали находившийся на их территории модуль в  обмен  на
мир; они даже доставили его к границе с Аджитаром.  Понимая,  что  война  не
принесет никакой выгоды  ни  одной  из  участвующих  сторон,  они  предпочли
избежать неприятностей.
   На севере огромные злобные бабочки-яксы залили кипящим маслом  деревни  и
леса  Телиагина,  а  ламотиены  вызвали  панику  среди  местного  населения,
появившись в образе телиагинских циклопов, которые внезапно  разделялись  на
десятки маленьких злобных  созданий,  оставлявших  после  себя  одни  только
разрушения. Перепуганные телиагины быстро сдались.  Они  позволили  яксам  и
ламотиенам  забрать  модуль  со  штурманской  рубкой  и   в   конце   концов
собственноручно швырнули его через границу с Ламотиеном. А яксы  уже  летели
на своих огромных крыльях через  Море  Бурь.  Сначала  они  приземлились  на
острове Ноди - в мирном гексе, населенном существами, по  описанию  похожими
на гигантские движущиеся грибы, - чтобы заполучить модуль, поднятый для  них
с морского дна дельфиноподобными обитателями соседнего гекса, Поригола.  Там
же,  на  побережье  Ноди,  ламотиенские  технические  специалисты  осторожно
разобрали модуль на части, и беззащитные ноди разрешили переправить их через
свои Ворота в Зону, откуда те попали уже в  сам  Ламотиен.  Следующей  целью
союза, возглавляемого яксам и, была Кае ада.
   На юге отчаянное сопротивление оказывал Джукасис, но, судя по сводкам, до
его капитуляции оставалось  всего  несколько  дней.  Ульи  гигантских  пчел,
населяющих  этот  гекс,  подверглись  нападению   птеродактилей   из   Себу;
одновременно воины  Аджитара,  вооруженные  тастами,  на  громадных  пегасах
атаковали Джукасис с воздуха.
   Мавра, расстроенная такими известиями, не раз спрашивала, почему латы  не
помогают обитателям Джукасиса, с которыми они в течение нескольких  столетий
жили в мире и дружбе. И каждый раз латы, качая головами, давали  ей  один  и
тот же ответ:
   - Если мы нанесем поражение одной армии  и  не  причиним  ущерба  другой,
последняя получит много  больше  шансов  добиться  своих  целей.  Мы  должны
оставаться нейтральными до тех пор, пока не получим возможность  предпринять
такие действия, которые положат конец не только этой войне, но и вообще всем
войнам в Мире Колодца.
   Между тем Мавра  Чанг  все  больше  и  больше  чувствовала  себя  в  этом
волшебном раю как в тюрьме.

ДЖУКАСИС

   Надвигалась буря. Они безошибочно определили  это  по  клубящимся  черным
тучам, отдаленному грому и чуть ли не осязаемому сверканию  еще  не  видимых
молний.
   Командующая военными силами Аджитара взглянула на быстро темнеющее небо и
одобрительно кивнула.
   - Прекрасный день, чтобы покончить со всей этой кутерьмой, - заявила  она
штаб-офицерам, которые должны были вести за собой  солдат.  -  У  нас  будет
дополнительный зарядный потенциал.
   - Достаточный, чтобы вышибить из-под нас лошадей,  -  мрачно  пробормотал
кто-то из офицеров, в который раз удивляясь,  почему  генералы,  никогда  не
участвующие в боях непосредственно, всегда излучают столько оптимизма.
   Аджитарка презрительно фыркнула.
   - Давайте-ка обойдемся без пораженческих мыслей, капитан!  Вам  прекрасно
известно, что и тает, и ваше собственное тело  впитают  эту  энергию.  Седла
сделаны из изолирующего материала. Животные приучены к слабым  электрическим
ударам. Так что обстоятельства нам благоприятствуют. Осада комплекса  зонных
Ворот Джукасиса продолжается вполне успешно; если сегодня мы подавим остатки
их противовоздушной обороны, лягушки легко захватят его во время дождя.
   Офицеры вернулись к  своим  людям,  чтобы  рассказать  им  о  сложившейся
ситуации.
   Ренар тоже следил за приближением грозы. Но  мысли  у  него  были  совсем
иные. Всю прошлую неделю он честно  сражался  на  стороне  Аджитара,  однако
необходимость  убивать  электричеством  несчастных  пчел  вызывала  у   него
глубокое отвращение. Он убивал только потому, что иначе  они  убили  бы  его
своим метательным оружием или  жалами.  Ради  этого  они  готовы  были  даже
умереть. Но в отличие от нападающих пчелы защищали свой гекс и свои дома.
   Получив в первый же день войны боевое крещение, Ренар понял, что  джукасы
не дураки: они обнаружили, что могут двигаться быстрее пегасов  и,  находясь
вне  зоны  досягаемости  аджитара,  жалили  лошадь  в  зад,  после  чего  та
немедленно бросалась вперед, неся гибель и себе, и всаднику. Такое  чуть  не
случилось с ним дважды и уже произошло с большинством его друзей.
   Капитан Бир был ироничен, но профессионален.
   - На этот раз - наверняка последняя атака, ребята, - сказал он без всякой
уверенности. - В общем, все то же  самое.  Мы  рассчитываем  ворваться  туда
перед началом бури. Когда она разразится, вы получите дополнительный  заряд.
Постарайтесь проникнуть в улей и выдайте им весь свой запас. Поджарьте их. А
когда гроза разыграется не  на  шутку,  сматывайтесь.  Лягушки  войдут  туда
вместе с дождем.
   - Но это значит, что они останутся без поддержки  с  воздуха,  -  заметил
один из солдат. Капитан покачал головой.
   - Это - обязанность роты Д. А наше дело - увеселительная прогулка. Просто
идти вперед, убивать направо и налево, а потом вовремя отступить.
   Все невесело посмеялись, так как прекрасно знали, что  из  улья  вернутся
очень немногие.
   - Помните, - закончил капитан, - отходить будет нетрудно.  В  отличие  от
нас во время дождя джукасы летать не могут. Если все пройдет хорошо,  просто
позвольте вашему коню отвезти вас домой.
   Ренар кивнул вместе со всеми, но голова его была  занята  совсем  другим.
Сегодня утром он случайно увидел разложенную на столе в капитанской  палатке
карту с прочерченным  маршрутом  похода.  Он  вспомнил,  что  в  официальном
заявлении, которое он случайно услышал, говорилось, что Мавра Чанг находится
в гексе, называемом Лата. Капитан, споривший в это время с другим  офицером,
указал на карту и заявил: "Мы не можем заходить так далеко  на  север,  Суо!
Эта проклятая Лата - нейтральная территория!"
   Лата находилась к северо-востоку от их нынешнего местоположения, примерно
в дне лета. Пегас любит дождь и грозу, когда у него на спине сидит  аджитар,
поглощающий молнии. Вода сразу стекает с животного, ничуть не обременяя  его
лишним весом. Если эта гроза будет достаточно яростной, если у него окажется
достаточно мужества, сказал себе бывший охранник, он дезертирует.
   - Эй, ребята! По коням! - приказал капитан. -  Последний  бой,  еще  один
бой.
   "Ладно, пойдем", - мрачно подумал Ренар.

***

   Для макиемов, находившихся на земле, и для паривших  в  воздухе  огромных
красноглазых треугольников, именуемых себу, это было  впечатляющее  зрелище,
даже если учесть, что они  по-разному  толковали  понятие  "величественный".
Гроза уже начиналась; в небе  клубились  черно-оранжевые  тучи,  раздавались
грозные громовые раскаты, то и дело вспыхивали молнии, на какое-то мгновение
освещавшие место действия.
   И вот в грозовом небе появились  аджитары;  вначале  это  были  крошечные
черные точки, которые стали расти, пока не превратились в хорошо  различимые
фигуры. Огромные разноцветные кони, без устали махавшие широкими  лебедиными
крыльями, летели в V-образном боевом строю -  десятки  в  лидирующей  волне,
десятки позади, защищая фланги.
   Всадники опустились довольно низко.  Максимальная  высота  полета  пегаса
составляла от тысячи пятисот  до  тысячи  восьмисот  метров,  но  сейчас  из
соображений безопасности они летели намного ниже, вероятно, не более  чем  в
трехстах метрах над сухопутными войсками.
   Похожие на птеродактилей, себу со сверкающими красными глазами  двигались
за макиемской пехотой, чтобы обеспечить дополнительное прикрытие наступающим
аджитарам. Гигантские летающие рептилии были вооружены сдвоенными гарпунными
трубками; прицеливание и выстрел производились движением головы.
   Макиемы буквально слышали биение огромных крыльев, когда  себу  пролетали
над их головами; раздавались даже приветствия и крики одобрения -  уже  один
вид этих красноглазых тварей вселял оптимизм и  снимал  нервное  напряжение,
вызванное ожиданием предстоящего броска.
   Противник,  силы  которого   были   истощены   непрекращающимися   боями,
подтягивал резервы с севера и юга и пока выжидал, Джукасы надеялись прорвать
оборонительную систему себу и сразить огромных пегасов  пулями  или  жалами,
несмотря на то что в последнем случае они обрекали себя на смерть.
   Аджитары уже видели цель: наполовину вросший  в  землю  чудовищный  улей,
поднимающийся на высоту более  тридцати  метров.  Он  был  сильно  поврежден
орудийным огнем и атаками с воздуха, зиял пробоинами  и  проломами,  но  еще
держался.
   Казалось, в тысячах крошечных отверстий отражаются  грозовые  вспышки,  -
так оно и было: они отражались в огромных многофасеточных глазах  защитников
улья,  образовавших  высокоорганизованные,  тесно  спаянные   рои,   готовые
встретить приближающегося врага. Меньше чем через минуту начался бой.
   Джукасы были громадными созданиями с грозными  жалами  примерно  метровой
длины. Однако жало являлось неотъемлемой  частью  позвоночника  и  в  случае
использования отламывалось, а  значит,  ломался  весь  спинной  хребет,  что
вызывало немедленную смерть. Эти покрытые черной с золотом шерстью  существа
в первую очередь рассчитывали на свое  оружие  -  огнестрельное,  пружинного
типа (Джукасис был среднетехнологический гекс). Оно  помещалось  в  огромных
футлярах, укрепленных  немного  ниже  груди,  управлялось  одной  из  восьми
гибких, похожих на когти, пчелиных ног и могло производить десять  выстрелов
в секунду; магазин вмещал двести пуль.
   Однако такое полуавтоматическое оружие создавало  серьезнейшую  проблему:
во  время  воздушного  боя  джукасам  приходилось  внимательно  смотреть  по
сторонам, чтобы в сгущающейся темноте не перестрелять друг друга.
   Их тактика была проста: они создали непрерывную линию  обороны;  передняя
цепь дожидалась, пока в пределах досягаемости ее  пулеметов  не  оказывались
боевое прикрытие себу и  передняя  линия  аджитаров,  после  чего  открывала
огонь. Израсходовав все боеприпасы,  пчелы  первой  линии  снижались,  давая
дорогу следующему рою, который, пролетев над их  головами,  открывал  огонь.
Если  все  проходило  как  надо,  они  спускались  в  улей,  чтобы  получить
дополнительные магазины, и присоединялись к своим собратьям,  находящимся  в
последней линии обороны. Но силы джукасов уже были  основательно  потрепаны;
отстреляв, цепь распадалась на отдельные группы крылатых бойцов.
   Гарпуны себу по эффективности не шли ни в какое  сравнение  с  пулеметами
джукасов;  но,  оказавшись  лицом  к  лицу  с  пчелиным  роем,  себу   редко
промахивались. Тактика птеродактилей заключалась в том, чтобы пробить  брешь
в боевом порядке пчел, ворваться в  середину  роя,  где  пулеметы  применять
бессмысленно, и огромными острыми, зубастыми клювами рвать врагов на части.
   Раскаты грома и воздушные вихри,  свидетельствовавшие  о  том,  что  буря
вот-вот разразится, послужили как бы сигналом к началу битвы.
   Передняя линия пчел  открыла  пулеметный  огонь.  Многие  атакующие  были
убиты, аджитары и кони падали на землю, но  на  их  месте  сразу  появлялись
новые всадники, так что боевой строй не нарушался. Пчелам приходилось туго -
сохранять стабильность роя  в  бешено  крутящемся  воздухе  оказалось  очень
непросто; некоторые защитники  начинали  кружиться  и,  продолжая  стрелять,
проделывали бреши в своих собственных рядах.
   Воспользовавшись полученным преимуществом, себу врывались  в  эти  бреши;
уворачиваясь от смертельно опасных жал, они вонзали свои  гарпуны  в  мягкие
тела джукасов и разрывали их на куски. Из  восьмидесяти  четырех  аджитаров,
находившихся в передней линии атакующих, полет продолжали всего  семнадцать,
но боевой порядок не пострадал - место павших занимали те, кто летел  сзади.
Несмотря  на  стремительные  действия  себу,  некоторым  джукасам  удавалось
уворачиваться.
   Ренар только что двинулся  во  второй  волне  атакующих  за  лидерами,  и
времени на раздумья у него просто  не  оказалось.  Внезапно  слева  от  Дома
мелькнуло огромное черно-золотое тело, он поднял свой собственный гарпуномет
и выстрелил. Гигантская пчела рухнула на землю, не издав ни звука.
   Неожиданно всадников стало больше;  они  ворвались  в  рой  и  сошлись  с
джукасами  слишком  тесно,  чтобы  те  могли  пустить  в  ход  пулеметы,  но
достаточно близко, чтобы начать рукопашный бой.
   Аджитары выхватили свои тасты и зарядили их. Им  достаточно  было  слегка
прикоснуться к врагу; это оказалось нетрудно: стоило взмахнуть  шестом,  как
поблизости оказывался джукас.
   В предыдущих боях в  последнюю  минуту  из  улья  вылетал  новый  рой,  и
атакующим не удавалось закрепиться на захваченных позициях.  Ныне  положение
изменилось. По обе стороны  седел  аджитаров  висели  канистры  с  мгновенно
воспламеняющейся жидкостью; впервые они сумели вылить ее на