онек. Что такого
сделала Салли, чтобы  вызвать ее вражду? Она  на самом  деле убила отца этой
женщины? И  кто  были  другие,  те,  которые умерли?  Гайдзинские имена  уже
вылетели у девочки из памяти...
     И узнала ли  Салли то, что хотела  узнать,  повидав Финна? Кумико ждала
под конец от  бронированного  святилища  хоть какого-нибудь  прорицания,  но
разговор-перепалка закончился ничем, гайдзинским ритуалом шуток на прощание.
     В вестибюле отеля в голубом бархатном кресле ждал Петал. Англичанин был
одет  по-дорожному. Его массивное  тело  было  облачено  в  серую  шерстяную
тройку.  Когда  они  вошли, он поднялся с  кресла, подобно некоему странному
воздушному  шару.  Глаза  глядели как всегда  мягко поверх очков в  стальной
оправе.
     Здравствуйте, кашлянув, произнес он. Суэйн послал меня за вами. Чтобы я
присмотрел за девочкой.
     Отвези ее обратно, сказала Салли. Сейчас же.
     Салли! Нет!
     Но рука  Салли  уже крепко сомкнулась  на локте  Кумико, потащила ее ко
входу в неосвещенную комнату отдыха при вестибюле.
     Подожди  там, бросила Салли Петалу. Послушай, обратилась  она к Кумико,
затягивая  девочку поглубже в тень,  ты сейчас вернешься обратно. Я не  могу
теперь допустить, чтобы ты оставалась со мной.
     Но мне там не  нравится.  Мне не нравится Суэйн, мне  не  нравится  его
дом... Я...
     Петала не бойся, быстро шепнула  Салли, наклонясь еще ближе. В общем, я
бы сказала, что я ему  доверяю. Суэйн... ну ты сама знаешь, кто такой Суэйн,
но он человек твоего  отца. Что бы у них ни случилось, тебя, я думаю, они  в
это впутывать  не станут.  А вот если станет  плохо, по-  настоящему  плохо,
отправляйся в паб, где мы встречались с Тиком. Роза и корона. Помнишь?
     Кумико кивнула; глаза ее были полны слез.
     Если  Тика  там не будет,  найди бармена по  имени Биван  и  упомяни  в
разговоре мое имя.
     Салли, я...
     С  тобой все в  порядке, сказала Салли  и вдруг нагнулась и  поцеловала
debnwjs. Одна  из линз на какое-то мгновение  коснулась ее щеки, удивительно
холодная и твердая. Что до меня, малыш, меня тут уже нет.
     Действительно, никого  черная  фигура  растворилась  в звенящей  тишине
комнаты отдыха, а в дверях уже стоял Петал и прочищал горло.
     Перелет в Лондон был похож на долгую поездку в  подземке. Петал коротал
время, вписывая слова по одной букве зараз в какую-то  идиотскую головоломку
в английском факсе новостей. Время  от времени он  тихонько хмыкал  себе под
нос. Потом Кумико заснула, и ей приснилась мать...
     Обогреватель работает, сообщил Петал по дороге из Хитроу. В салоне
     ягуара  было неприятно  тепло, от сухого  жара с запахом кожи  болело в
груди.  Она проигнорировала  слова  Петала,  глядя на  блеклый  рассвет,  на
проступающую сквозь тающий снег черноту крыш, лес дымовых труб...
     Знаешь, он на тебя вовсе не сердится, сказал Петал. Он чувствует особую
ответственность...
     Гири.
     Гм...  да.  Так  вот, ответственность. Салли всегда была... как  бы это
назвать?.. непредсказуемой, что ли, но мы не ожидали...
     Извини, мне не хочется разговаривать.
     Его обеспокоенные глаза в зеркальце заднего вида.
     Подъездную аллею обрамляли  две вереницы припаркованных  машин, длинных
серебристо-серых автомобилей с затемненными стеклами.
     На этой неделе полно посетителей, пояснил Петал, припарковывая
     ягуар напротив дома номер 17. Он вышел, открыл перед ней дверь. Девочка
оцепенело последовала за ним  через улицу и по серым ступенькам вверх; дверь
им открыла приземистая красномордая личность в слишком тесном для нее темном
костюме; Петал прошел мимо, охранника он словно бы не заметил.
     Стоять, пролаял краснолицый. Суэйн сейчас с ней поговорит...
     Петал застыл  на месте. Смешок и огромная туша с ошеломляющей легкостью
развернулась на одном каблуке и пухлые с виду  руки схватили лацканы черного
пиджака. Затрещали швы.
     В будущем  проявляй хоть сколько-нибудь уважения,  черт побери,  сказал
Петал не повышая голоса, но вся его усталая мягкость вдруг куда-то ушла.
     Прошу прощения, шеф. Красное  лицо стало заученно пустым.  Он  приказал
передать вам...
     Пойдем, сказал девочке Петал, отпуская темный с  начесом лацкан. Патрон
просто хочет поздороваться.
     Суэйн  сидел за  трехметровым обеденным столом  в той  же комнате,  где
Кумико  впервые  его увидела.  Татуированные  драконы  прятались  под  белой
рубашкой и шелковым галстуком. Когда Петал  и Кумико вошли,  он встретился с
девочкой  взглядом; его вытянутое лицо затенял зеленый абажур лампы, стоящей
на столе возле небольшой консоли и толстой кипы факсов.
     Вот и славно, сказал он. Ну и как тебе Муравейник?
     Я очень устала, мистер Суэйн. Мне бы хотелось уйти в свою комнату.
     Мы  очень рады твоему возвращению, Кумико. Муравейник опасное место.  И
тамошние  друзья  Салли, пожалуй,  совсем не подходящее  для тебя  общество.
Твоему отцу вряд ли захочется, чтобы ты общалась с подобными людьми.
     Могу я подняться наверх?
     Ты встречала кого-нибудь из друзей Салли, Кумико?
     Нет.
     Правда? А что вы там делали?
     Ничего.
     Не  надо  на нас  сердиться,  Кумико.  Мы  ведь просто  стараемся  тебя
защитить.
     Спасибо. Могу я теперь уйти к себе?
     Конечно. Ты, должно быть, очень устала.
     Петал с дорожной сумкой в руке вышел вслед за девочкой из столовой. Его
серый костюм помялся  за время  полета. Кумико  из осторожности не позволила
себе  даже поднять  глаза, когда  они  проходили  под  мраморным  бюстом, за
которым,  возможно,  все   еще   прятался  модуль  Маас-Неотек.  Впрочем,  в
присутствии Петала  и Суэйна забрать его  все равно никакой  возможности  не
было.
     В  доме  чувствовалось нечто новое, какое-то  оживление,  отрывистое  и
приглушенное: голоса,  шаги,  дребезжание лифта, бормотание труб, когда кто-
то наполнял ванну.
     Кумико сидела  в ногах  огромной кровати,  глядя  на  черную  мраморную
ванну.  Перед  ней  все  еще  стояли  отрывочные  образы  Нью-Йорка.  Стоило
зажмурить  глаза, и она  снова  сидела на корточках  в тупике  подле  Салли.
Салли, которая прогнала  ее прочь. Салли, которая ушла и даже не оглянулась.
Салли, чье имя было когда-то Молли, а может, Мисти, а  может, и то и другое.
И снова ее никчемность. Сумида, мать качается в черной воде. Отец. Салли.
     Через несколько минут, подгоняемая любопытством,  заслонившим  на время
стыд, она встала, пригладила  волосы, сунула ноги в  тонкие  черные гольфы с
рубчатыми подошвами и тихонечко выскользнула в  коридор. Из прибывшего лифта
пахнуло сигаретным дымом.
     Краснолицый  шагал взад-вперед по голубому  ковру фойе,  засунув руки в
карманы тесного черного пиджака.
     Эй, сказал он, поднимая брови, тебе что-нибудь нужно?
     Я хочу есть, ответила она по-японски. Я иду на кухню.
     Эй,  повторил он, вытаскивая  руки из карманов и одергивая  пиджак,  ты
говоришь по-английски?
     Нет,  отозвалась  она, проходя  мимо него по коридору  и сворачивая  за
угол.
     Очередное  эй прозвучало еще более встревоженно,  но девочка уже шарила
за мраморным бюстом.
     Она успела  опустить модуль в карман за  секунду до  того, как появился
охранник. Профессиональным взглядом он осмотрел  помещение руки расслабленно
свисают вдоль тела, и это сразу напомнило ей о секретарях отца.
     Я хочу есть, сказала она по-английски.
     Пять минут спустя Кумико вернулась к себе с  большим и очень британским
по  виду  апельсином:  англичане,  похоже,  не  придавали  особого  значения
симметричной форме  плодов. Закрыв за собой дверь, она положила апельсин  на
широкий край черной ванны и вынула из кармана модуль.
     Теперь поскорее открой корпус и передвинь рычаг А/В в положение А,
     сказал Колин, сфокусировавшись и отбросив челку со лба. У нового режима
есть техник, который обходит дом, сканируя каждую щель в поисках
     жучков. Как только ты изменишь настройку, ни один прибор не поймет, что
я могу быть подслушивающим устройством.
     Воспользовавшись булавкой, она передвинула рычажок.
     Что ты хочешь  этим  сказать, что  за новый  режим?  спросила  девочка,
выговаривая слова одними губами.
     Ты разве не заметила? Здесь теперь  по меньшей мере дюжина прислуги, не
говоря уже о бесчисленных посетителях. Впрочем, скорее это не новый режим, а
переход на более высокий уровень.  Твой  мистер  Суэйн довольно общитель ный
человек,  в своей,  я  бы сказал, завуалированной манере. Для тебя  тут есть
разговор  между Суэйном и  заместителем  главы  Особого  отдела.  Могу  себе
представить, сколько окажется таких, кто  готов  пойти на  убийство, лишь бы
заполучить эту запись, не говоря уже о самом вышеупомянутом чиновнике.
     Особый отдел?
     Тайная полиция. Со  странными  людьми,  черт  побери, он  водится, этот
Суэйн:  типы  из  Бук-Хауса,  царьки  притонов   Ист-Энда,  старшие  офицеры
полиции...
     Бук-Хаус?
     Так тут  называют Букингемский  дворец.  Не говоря  уже  о сомнительных
банкирах   из   Сити,   звезде    симстима,   парочке   дорогих   сводников,
наркодельцах...
     Здесь была стим-звезда?
     Был. Ланье, Робин Ланье.
     Робин Ланье? Он был здесь?
     На следующее утро после твоего внезапного отъезда.
     Она заглянула в прозрачные зеленые глаза Колина.
     Ты правду мне говоришь?
     Да.
     Всегда?
     Насколько мне известно, всегда.
     Что ты такое?
     Личностная  база  данных  биочипа  Маас-Неотек, запрограммированная  на
помощь  и содействие японскому гостю в  Объединенном королевстве,  подмигнул
он.
     Почему ты подмигиваешь?
     А ты как думаешь?
     Отвечай на вопрос! Ее голос эхом прокатился по зеркальной комнате.
     Призрак приложил к губам тонкий палец.
     Ну ладно, я  кое-что еще.  Признаюсь, я проявляю, пожалуй,  чуть больше
инициативы,  чем  полагается  обычной  гид-программе. Модель,  на  которой я
основан, лучшая  в своем поколении. Однако я не могу тебе точно сказать, что
я такое, так как сам этого не знаю.
     Не знаешь? Снова осторожно, губами.
     Вообще-то, я много чего знаю, сказал он, подходя к одному из мансардных
окон.  Я  знаю, например, что  сервировочный  столик  в  Миддл-  Темпл-Холле
считается сделанным  из древесины обшивки Золотой лани; знаю, что для  того,
чтобы  подняться  на Тауэрский  мост,  нужно  одолеть  сто  двадцать  восемь
ступеней; знаю,  что на Вудстрит прямо за  Чипсайдом есть  дерево, о котором
говорят, что  именно в его листве громко запел дрозд Вордсворта. Колин резко
повернулся и  взглянул ей в  лицо. Однако это не  так, потому что теперешнее
дерево было клонировано с оригинала в 1998 году. Видишь ли, я знаю все это и
много  больше. Я, например, мог  бы обучить тебя азам игры на бильярде.  Это
то, что я есть, или скорее то, для чего я первоначально предназначался. Но я
также  и кое-что иное. И вот  это, скорее  всего,  как-то  связано  с тобой,
правда, не знаю как.
     Ты был подарком моего отца. Ты как-то с ним связываешься?
     Насколько мне известно, нет.
     Ты не сообщал ему о моем отъезде?
     Ты не понимаешь, возразил призрак. Я не осознавал, что ты уезжала, пока
ты не активировала меня минуту назад.
     Но ты же записывал...
     Да,  но  не сознавая  этого.  Я  только  тогда  здесь,  когда  ты  меня
активируешь. Тогда  я оцениваю  текущую  информацию...  Одно могу сказать  с
большой  долей  вероятности:  из этого дома  вряд ли  возможно  послать хоть
какое-то сообщение, чтобы его тут же не засекли слухачи Суэйна.
     Может ли вас быть  больше, то есть я хочу сказать, в твоем модуле может
сидеть еще один призрак?
     Мысль  интересная,   но  ответ   отрицательный,   разве  что   придется
предположить какой-нибудь жутко засекреченный прорыв в технологии. Учи тывая
объем моего железа, я заполняю настоящий корпус целиком. Это  я почерпнул из
архива общих сведений о технологиях Мааса.
     Девочка задумчиво посмотрела на черный модуль.
     Ланье, сказала она. Расскажи мне.
     Десять часов двадцать пять минут шестнадцать секунд, сказал призрак.
     Голову Кумико заполнили бестелесные голоса.
     ПЕТАЛ: Если вы последуете за мной, сэр...
     СУЭЙН: Проходите в бильярдную.
     ТРЕТИЙ ГОЛОС:  Лучше бы у  вас были на то  серьезные причины, Суэйн.  В
машине  ждут  три человека  Сенснета. Ваш  адрес будет в базе  данных службы
безопасности раньше, чем у них остынет мотор.
     ПЕТАЛ: Прекрасная машина, сэр,  этот ваш  даймлер. Могу я принять у вас
пальто?
     ТРЕТИЙ ГОЛОС:  В  чем дело,  Суэйн? Почему  нельзя было  встретиться  у
Брауна?
     СУЭЙН: Снимите пальто, Робин. Она уехала.
     ТРЕТИЙ ГОЛОС: Уехала?
     СУЭЙН: В Муравейник. Сегодня утром.
     ТРЕТИЙ ГОЛОС: Но сейчас еще не время...
     СУЭЙН: Вы думаете, это я ее послал?
     Ответ   незнакомца  прозвучал  неразборчиво  потерялся  за  закрывшейся
дверью.
     Это был Ланье? беззвучно спросила Кумико.
     Да,  ответил  Колин.  Петал  обратился к  нему  по  имени в  предыдущем
разговоре. Суэйн и Ланье провели вместе двадцать пять минут.
     Скрежет петель, шаги.
     СУЭЙН:  Просрали, конечно, но только не  я. Я  говорил вам,  что это за
птица,   просил  вас   предупредить   их.  Прирожденная   убийца,  вероятно,
психопатка...
     ЛАНЬЕ:  Это ваша проблема,  а  не моя. Вам  нужны и их продукт,  и  мое
сотрудничество.
     СУЭЙН: А в чем ваша проблема, Ланье? Как вы-то в это  впутались? Просто
чтобы убрать с дороги Митчелл?
     ЛАНЬЕ: Где мое пальто?
     СУЭЙН: Петал, чертово пальто мистера Ланье.
     ПЕТАЛ: Сэр.
     ЛАНЬЕ:   У  меня   такое   впечатление,  что  им   так  же  нужна  ваша
девица-бритва, как и  Энджи. Она  определенно является  частью расчетов.  Ее
тоже заберут.
     СУЭЙН: Удачи  им. Она уже  на  месте, в  Муравейнике. Говорил  с ней по
телефону час  назад.  Я  сведу  ее с моим человеком, тем, который готовит...
девушку. И вы тоже возвращаетесь за океан?
     ЛАНЬЕ: Сегодня вечером.
     СУЭЙН: Ну тогда не беспокойтесь.
     ЛАНЬЕ: До свидания, Суэйн.
     ПЕТАЛ: Настоящий ублюдок, этот актеришка.
     СУЭЙН: Не нравится мне все это...
     ПЕТАЛ: Однако тебе нравится товар, не так ли?
     СУЭЙН: Тут жаловаться не приходится, но зачем,  скажите на милость,  им
понадобилась еще и Салли?
     ПЕТАЛ: Бог знает. Они сами не знают, с кем связались.
     СУЭЙН: Они. Не люблю я, когда говорят они...
     ПЕТАЛ:  Возможно,  они  не  будут  в восторге, когда  узнают,  что  она
отправилась туда сама по себе, да еще с дочерью Янаки...
     СУЭЙН: Это точно. Но эту мисс Янака мы заполучим назад. Завтра я  скажу
Салли, что Прайор в Балтиморе, приводит девицу в форму...
     ПЕТАЛ: Грязное это дело...
     СУЭЙН: Принеси кофейник в кабинет.
     Девочка   лежала   на   спине  с  закрытыми  глазами.   Записи   Колина
прокручивались в ее голове: прямой  ввод в слуховые  нервы.  Судя  по всему,
Суэйн большую часть своих дел обделывал в бильярдной, это означало, что люди
прибывали и отбывали, а она слышала только начало и  хвосты разговоров. Двое
мужчин,  одним из которых мог быть красномордый, вели нескончаемую дискуссию
о собачьих  бегах  и  ставках на  завтра. С особым интересом она  прослушала
беседу,  в ходе которой Суэйн и человек из Особого отдела (Суэйн называл его
ОО ) обговаривали один из пунктов  сделки  прямо под мраморным бюстом, когда
гость  собирался  уходить. Девочке  пришлось  раз десять останавливать  этот
отрывок,  чтобы затребовать  разъяснении. Колин, порывшись в базах,  выдавал
логичные догадки.
     Это очень продажная страна, сказала наконец Кумико, глубоко потрясенная
услышанным.
     Наверное, не более, чем твоя собственная, был ответ.
     Но какую игру ведет Суэйн с этими людьми?
     Информация.  Я  сказал  бы,  что  наш  мистер  Суэйн  недавно  завладел
первоклассным источником информации и  занят обращением ее в  иные ценности,
то есть  в  деньги и  власть.  На  основании  того, что мы услышали,  рискну
предположить,  что  это  до  некоторой  степени  в русле  его  деятельности.
Очевидно, однако,  то,  что он идет вверх, становится большой шишкой. Налицо
свидетельства тому, что  в настоящее время он более влиятельный человек, чем
был неделю назад. Судя по тому факту, что набирают новый персонал...
     Я должна рассказать... моему другу.
     Шире? Рассказать ей что?
     То, что сказал Ланье. Что ее возьмут вместе с Анджелой Митчелл.
     Так где же она?
     В Муравейнике. Отель...
     Позвони ей. Но не отсюда. У тебя есть деньги?
     Чип Мицу-банка.
     Прости, для наших автоматов это не подойдет. Монеты есть?
     Встав  с  постели,  Кумико  тщательно  перебрала  случайную  английскую
мелочь, скопившуюся на дне сумочки.
     Вот, сказала она, отыскав толстую позолоченную монету, десять фунтов.
     Для одного только местного звонка понадобится две таких.
     Она бросила металлический червонец обратно в сумочку.
     Нет, Колин,  не по  телефону. Я знаю лучший способ. Я хочу уйти отсюда.
Сегодня же. Ты мне поможешь?
     Конечно, ответил призрак, хотя мой тебе совет: не делай этого.
     Но я уйду.
     Очень хорошо. Как ты предлагаешь это совершить?
     Скажу им, что мне нужно пойти за покупками.
ГЛАВА 27. ЗЛАЯ ЛЕДИ
     Как  решила  Мона  впоследствии, женщина появилась примерно сразу после
полуночи, потому что это было уже после того,  как Прайор вернулся со второй
упаковкой крабов.  Крабы у них тут  в  Балтиморе оказались действительно что
надо, со сна и от нервов  ей все время  хотелось есть, так что она уговорила
его  пойти принести еще. Постоянно  заходил Джеральд, чтобы поменять дермы у
нее  на  руках.  Всякий  раз  она  встречала  его лучшей своей бессмысленной
улыбкой,  выдавливала после его ухода  из  дермов жидкость  и  прилепляла их
снова.  Наконец  Джеральд  сказал,  что  ей  надо поспать, выключил лампы  и
прикрутил ложное окно до минимальной яркости кроваво-красного заката.
     Снова оставшись  одна,  Мона  опустила  руку между стеной  и  кроватью,
нащупала шокер...
     Потом, сама того не желая, она заснула, красный свет от окна как  закат
в Майами, и ей, наверное, снился Эдди или, во всяком случае, танцзал Крючка.
Во сне она  танцевала с кем-то на тридцать третьем этаже, потому что,  когда
ее разбудил  грохот, она,  хотя и  не  была  уверена, где находится,  тут же
представила в  голове четкую схему,  как  убраться  из клуба.  Например, она
мгновенно  сообразила,  что,  если  тут  случилась  заварушка,  лучше  всего
спускаться по лестницам...
     Мона  наполовину  выбралась  из кровати, когда в  дверь  влетел Прайор.
Влетел в прямом  смысле. Дверь  при  этом  была  закрыта. Влетел  он  спиной
вперед, дверь же разнесло в щепки.
     Мона увидела, как Прайор  ударился о стену, потом сполз на пол и вообще
перестал  двигаться, а в освещенном дверном проеме  возник кто-то  еще. Лица
человека  видно не было только два изогнутых  отражения фальшивого  красного
заката.
     Мона быстро втянула ноги обратно на кровать, перекатилась  к  стене, ее
рука скользнула...
     Не шевелись, сучка.
     В голосе было что-то такое, от чего по спине у Моны побежали мурашки, и
именно потому,  что  звучал  он  чертовски  весело.  Как  будто  нет  ничего
приятнее, чем проломить кем-то дверь. Особенно если этот кто-то Прайор.
     Я говорю, и пальцем не шевели... Женщина в три шага пересекла комнату и
была уже  совсем близко,  настолько  близко, что Мона  почувствовала  холод,
исходивший от ее кожаной куртки.
     Ладно, выдавила Мона, ладно... Тут холодные  руки подняли  ее рывком, а
потом  она  оказалась  распластанной  на   спине  плечи  сильно  вдавлены  в
темперлон, и что-то шокер? уткнулось ей прямо в лицо.
     Откуда у тебя эта штучка?
     Ну, выдавила Мона,  словно речь шла о чем-то однажды виденном, но после
совершенно забытом, это  было  в  куртке  моего  парня.  Я  одолжила у  него
куртку....
     Сердце у Моны билось где-то под го