ли.  Из  носа  текло;  Кейс  утер  нос  рукавом
куртки, после чего обшарил один за другим ее пустые карманы.
    - Господи, - сказал он, ссутулив плечи и пряча ладони под  мышками
в поисках тепла. - Господи.
    Зубы у него начали стучать.
    Прилив кончился,  на  берегу  остались  красивые  песчаные  волны,
значительно более искусные и ровные, чем исполненные  любым  токийским
роботом-садовником. Сделав несколько десятков шагов по  направлению  к
городу, Кейс оглянулся и посмотрел назад, в  сгущающуюся  тьму.  Следы
его шагов цепочкой змеились от места прибытия. До него и вокруг  песок
был гладким и ровным.
    К тому моменту, когда Кейс увидел свет, он, по его мнению,  прошел
чуть больше километра. Он разговаривал с Рацем, и именно  Рац  обратил
его внимание на свет, на далекое оранжево-красное свечение  справа,  в
стороне от моря. Кейс знал, что Раца здесь нет, что бармен - плод  его
воображения,  а  не  часть  спектакля,  который   перед   ним   сейчас
разыгрывали, но по большому счету это не имело значения.  Кейс  вызвал
сюда Раца, чтобы хоть как-то собраться с мыслями и  немного  прийти  в
себя, но у Раца имелись собственные соображения относительно  Кейса  и
того затруднительного положения, в котором он оказался.
    - В самом деле, дружище артист, ты удивляешь меня - какой  длинный
путь ты способен проделать, чтобы добиться наконец  саморазрушения!  А
какие усилия ты к этому прилагаешь! В Ночном Городе все это у тебя уже
было, под самым носом, протяни руку и бери! Темп жизни, чтобы заткнуть
глотку голосу рассудка; выпивка,  чтобы  дело  не  сбавляло  оборотов;
Линда для сладкой печали и улица, чтобы не забывать, как  крепко  надо
держать топор. Как же далеко ты сейчас  забрался,  чтобы  оказаться  в
точно  таком  же  положении!  А  какие  нелепые   декорации...   Почти
игрушечный домик, висящий  в  космосе,  герметически  закрытые  двери,
антикварное  барахло  из  Европы,  мертвец,  заключенный  в  маленькую
шкатулку, колдовская утварь из Китая... -  Рац  усмехнулся,  с  трудом
вытаскивая  ноги  из  песка  и  едва  поспевая  за  Кейсом  -  розовый
манипулятор бармена самодовольно жужжал при каждом его шаге.  Несмотря
на темноту, Кейс почему-то видел зубы бармена из  старой,  почерневшей
стали.
    - Но, наверно, это стиль жизни всех артистов, или я ошибаюсь? Тебе
до зарезу было необходимо, чтобы тебе выстроили этот мир,  этот  пляж,
это место. Для того, чтобы умереть здесь.
    Кейс остановился и повернулся лицом в  сторону  шелеста  прибоя  и
свиста поющего под ветром песка.
    - Да, - сказал он. - Черт. Но мне казалось...
    Кейс пошел на шум моря.
    - Эй, артист, - закричал ему в спину Рац. - Свет. Видишь, вон там,
свет. Туда. Туда иди...
    Кейс снова остановился, пошатнулся и упал на колени  в  нескольких
сантиметрах от ледяной воды.
    - Рац? Свет? Рац?
    Но темнота была кромешной, сплошной, и единственным звуком был шум
прибоя.  Кейс  поднялся  на  ноги  и  попытался  вернуться  назад   по
собственным следам.
    Прошло еще немного времени. Кейс по-прежнему шел по песку.
    И вот он появился перед ним и становился все ярче и ярче с  каждым
его шагом. Свет. Прямоугольник. Дверь.
    - Там костер, - сказал он сам себе, и ветер сорвал и унес слова  с
его губ.
    Это был бункер из камня или  бетона,  почти  полностью  занесенный
текучим песком. Вход в бункер, в мощной, почти в метр толщиной  стене,
был низким и очень узким, без двери.
    - Эй, - позвал Кейс тихо, - эй...
    Его пальцы прикоснулись к холодной стене. Там внутри пылал костер,
тени метались на песке перед входом.
    Кейс пригнулся и вошел. Для этого  ему  понадобилось  сделать  три
шага.
    Перед очагом из ржавого железного листа, в котором горел  плавник,
сидела  девушка;  ветер  вытягивал  дым  наружу  через  мятую   трубу.
Единственным  источником  света  в  помещении  был  костер,  но   едва
встретившись с испуганными глазами, Кейс мгновенно  узнал  повязку  из
пестрого  шелка  на  ее  голове,  повязку   с   узором,   напоминающим
электронную микросхему.

    Он отверг ее объятия, отверг пищу,  которую  она  ему  предложила,
место рядом с ней в гнезде из старых одеял на потрепанной  пластиковой
подстилке. В конце концов он скорчился на песке у  входа  в  бункер  и
смотрел, как она спит, и слушал ветер, свистящий  над  крышей.  Каждый
час  или  около  того  он  поднимался,  шел  к  очагу  и  мешал  угли,
подбрасывал в костер плавник из груды около стены. Все это было ложью,
но холод оставался холодом.
    Она, свернувшаяся калачиком под одеялами рядом с очагом, тоже была
ложью, обманом. Кейс рассматривал ее рот, ее  слегка  раскрытые  губы.
Это была та самая девушка, вместе с  которой  он  впервые  побывал  на
другой стороне залива. И это было жестоко.
    - Хорошо бьешь, сволочь, точно, - шепнул Кейс ветру за  дверью.  -
Не упускаешь шанс, да? Не распыляешься по мелочам? Я знаю, к  чему  ты
клонишь...
    Усилием воли Кейс попытался изгнать из своего голоса отчаяние.
    - Я знаю, понял?  Я  знаю,  кто  ты.  Ты  тот,  другой.  Три-Джейн
говорила Молли о нем. Неопалимая купина. Это не Зимнее Безмолвие,  это
ты. Зимнее Безмолвие пытался предупредить меня через Брауна. Но ты все
же приплюснул мне мозги и перетащил сюда.  Вот  сюда.  К  призраку.  К
такой, какой я ее запомнил...
    Линда заворочилась во сне, невнятно позвала кого-то,  натянула  на
себя одеяло, укрываясь по подбородок.
    - Ты - ничто, - сказал Кейс спящей девушке. - Ты мертва и ни черта
для меня не значишь. Слышишь, приятель? Я знаю, что сейчас происходит.
Ты приплюснул мне мозги. И все это займет не  более  двадцати  секунд,
так? Я сейчас сижу на собственной заднице в  библиотеке,  и  мой  мозг
мертв. И очень скоро все это тоже  _будет  мертво_,  если  у  тебя  не
найдется хоть капля разума. Ты  не  желаешь,  чтобы  Зимнее  Безмолвие
довел свое чертово дело  до  конца,  и  потому  перетащил  меня  сюда.
Котелок сейчас управляет "Куанем", но он уже давно мертв, а значит, ты
можешь просчитать его поведение на два шага вперед, так или  нет?  Вся
эта чертовщина с Линдой - ведь за всем этим стоишь ты,  верно?  Зимнее
Безмолвие тоже пытался использовать ее, когда закинул меня в конструкт
Тибы, но у него ничего не вышло. Он сказал,  это  оказалось  для  него
слишком сложно. Это ты двигал звезды на небе Вольной  Стороны,  да?  И
это ты наложил лицо Линды на марионетку в комнате Ашпула. Молли ничего
такого не видела. Ты просто  подправил  сигнал  симстима.  Потому  что
полагал, что этим делаешь мне больно. Потому что  тебе  казалось,  что
это имеет для меня какое-то значение, черт побери. Ну  так  и  иди  со
всем этим знаешь куда...  Ты  преуспел  с  этим  тогда.  Тебе  удалось
захватить меня сейчас. Но мне все это  до  лампочки,  понял?  Думаешь,
меня это задевает? Убери от меня все это дерьмо.
    Кейс снова дрожал, и голос у него сел.
    - Дорогой, - сказала Линда, выбираясь из-под одеял и садясь  среди
них, - иди сюда и ложись спать. Если хочешь, я могу посидеть до  утра.
А ты поспишь, хорошо?
    Спросонок ее слабый акцент был хорошо заметен.
    - Ложись и выспись, ну же?

    Когда Кейс проснулся, Линды в комнате не было. Костер погас, но  в
бункере было тепло, и солнечный свет,  проникающий  в  дверной  проем,
ложился  вытянутым  золотым   прямоугольником   на   разорванный   бок
фиберглассового контейнера - Кейс видел такие  в  доках  Тибы.  Сквозь
прореху в  боку  контейнера  Кейс  разглядел  несколько  ярких  желтых
упаковок. В лучах солнца они напоминали огромные куски масла.  Желудок
Кейса свело от голода. Выбравшись из гнезда из  одеял,  он  подошел  к
контейнеру и  выудил  одну  из  упаковок,  сплошь  покрытую  печатными
надписями на дюжине языков. Английскую надпись Кейс  нашел  последней.
"НЗ, ТИП AG-8.  ВЫСОКОКАЛОРИЙНЫЙ  РАЦИОН.  ГОВЯДИНА".  Далее  следовал
список и процентное содержание питательных  веществ.  Кейс  достал  из
контейнера еще одну упаковку. "ЯЙЦА".
    - Если ты способен изготовлять такое дерьмо, то почему бы тебе  не
приложить к этому настоящей еды? - сказал Кейс вслух.
    Взяв в каждую руку по  упаковке,  Кейс  пропутешествовал  по  всем
четырем комнатам бункера. Две комнаты были совершенно пусты,  если  не
считать наметенного ветром в углы песка, в четвертой  стояли  еще  три
контейнера с неприкосновенным запасом.
    -  Конечно,  -  сказал  Кейс,  рассматривая  нетронутые   застежки
контейнеров. - Мы остаемся здесь надолго. Я все понял. Конечно...
    Он вернулся в комнату с очагом, нашел пластиковый бачок с, как  он
решил, дождевой водой. У стены, за спальным местом  из  одеял,  лежала
дешевая красная  зажигалка,  матросский  ножик  с  треснувшей  зеленой
рукояткой и шарф  Линды.  Шарф,  все  так  же  завязанный  узлом,  был
заскорузлым от пота и  грязи.  При  помощи  ножа  Кейс  вскрыл  желтые
упаковки и вывалил их содержимое в проржавевшую банку,  которую  нашел
за  очагом.  Добавив  воды  из   питьевого   бачка,   Кейс   перемешал
получившуюся смесь пальцем и принялся есть. На вкус еда лишь отдаленно
напоминала что-то мясное. Подкрепившись, Кейс  сунул  пустую  банку  в
очаг и вышел на свежий воздух.
    Судя по солнцу, было уже далеко за полдень. Кейс снял с ног мокрые
туфли и вздрогнул от неожиданности, обнаружив, что песок очень  теплый
и даже горячий. При свете дня пляж  казался  серебристо-  серым.  Небо
было голубым и безоблачным. Кейс свернул за угол бункера  и  пошел  по
направлению к морю, сбросив по пути куртку на песок.
    - Ума не приложу, чьи воспоминания ты используешь на  сей  раз?  -
сказал он, оказавшись у воды. Здесь он стянул с себя джинсы и  швырнул
их недалеко в море, затем послал следом майку и трусы.
    - Что ты делаешь, Кейс?
    Кейс обернулся и обнаружил в десяти метрах от себя Линду. Она  шла
по щиколотку в воде, пена прибоя скользила вокруг ее ног.
    - Вчера вечером я обмочился, - сказал он.
    - Ты не сможешь потом это надеть. Морская вода, соль. Натрешь себе
кожу, будет зудеть. Пойдем, я покажу тебе озеро, там, за скалами.
    Линда махнула рукой куда-то в сторону от моря.
    - Там чистая пресная вода.
    Ее вылинявшие французские рабочие штаны были оборваны выше  колен,
ноги под ними были гладкие и загорелые. Бриз играл ее волосами.
    - Послушай, - сказал Кейс, собирая в охапку одежду и направляясь к
Линде. - Хочу спросить тебя кое о чем. Я не буду спрашивать тебя,  что
_ты_ здесь делаешь. Но что здесь, по-твоему, делаю _я_?
    Он остановился, и мокрая штанина джинсов выпала у него из-под руки
и звонко хлопнула по бедру.
    - Ты пришел вчера ночью, - ответила Линда. И улыбнулась.
    - И этого для тебя достаточно? Того, что я вот так взял и пришел?
    - Он сказал мне, что ты придешь, - ответила Линда, шмыгнув  носом.
И пожала плечами. - Мне кажется, в таких вещах он разбирается.
    Линда подняла колено и отряхнула  с  него  соль,  неуклюже,  очень
по-детски. Еще раз улыбнулась Кейсу, многозначительно.
    - Теперь ты ответь на мой вопрос, хорошо?
    Кейс кивнул.
    - Где ты так загорал, что одна нога у тебя осталась белой?

    - И это последнее, что ты помнишь?
    Кейс смотрел, как  Линда  выскребает  поджаристые  остатки  мясных
консервов из НЗ со дна неглубокой стальной крышки от какой-то коробки,
которая  была  у  них  одновременно  и  сковородкой,  и   единственной
тарелкой.
    Линда кивнула - ее глаза в свете близкого пламени  казались  очень
большими.
    - Мне очень жаль, Кейс, Бог свидетель. Так подло все это вышло.  Я
думала... - Девушка подалась  вперед,  на  несколько  секунд  ее  лицо
исказилось, она переживала неприятные, болезненные воспоминания. - Мне
просто нужны были деньги. Чтобы доехать до дома, я так предполагала...
Черт, - сказала она, - ты теперь не будешь со мной разговаривать.
    - У тебя нет сигарет?
    - Господи, Кейс, ты сегодня спрашиваешь меня об этом  уже  десятый
раз! Что с тобой?
    Линда поймала кончиком языка длинный завиток волос  и  зажала  его
губами.
    - Но вся эта еда? Она уже была здесь?
    - Я же _говорила_ тебе, море вынесло  контейнеры  на  этот  чертов
пляж.
    - Ладно. Хорошо. Я понял. Конечно же, это все вполне  естественно,
само собой разумеется.
    Линда снова заплакала, тихо всхлипывая.
    - Знаешь, Кейс, иди ты к черту,  -  выдавила  она  наконец  сквозь
слезы. - Я здесь и одна неплохо управлялась.
    Кейс встал, подхватил с  пола  куртку  и,  пригнувшись,  нырнул  в
дверь, оцарапав при этом локоть о шершавый  бетон.  Стояла  безлунная,
безветренная  ночь,  где-то  неподалеку  шумело  море,  и   это   было
единственным звуком в  тишине.  Джинсы  Кейса  высохли  плохо  и  были
жесткими и влажными.
    - Ладно, - сказал он в темноту. - Я  покупаюсь  на  это.  Пожалуй,
действительно, на такое стоит купиться. Но было бы  неплохо,  если  бы
завтра море вынесло на берег еще и блок сигарет.
    Кейс рассмеялся, и собственный смех испугал его.
    - И упаковка пива не повредит, если, конечно, это в твоих силах.
    Он повернулся и снова вошел в бункер.
    Линда смотрела на угли, помешивая  их  длинной,  выбеленной  морем
палочкой.
    - Кто это был в твоей капсуле тогда,  в  "дешевом  отеле"?  Крутой
самурай в серебристых очках, вся в коже. Она испугала меня, но потом я
подумала, что, может быть, она твоя новая девушка.  Правда,  с  такими
деньгами, как у тебя, такую себе не заведешь...
    Линда искоса посмотрела на Кейса.
    - Мне очень жаль, что так вышло с твоим "Хитачи".  Извини,  что  я
украла его.
    - Да ерунда, забыто, - сказал Кейс. - Это ровным счетом ничего  не
значит. Говоришь, отнесла его к тому парню и попросила показать, что в
нем есть?
    - Тони, - сказала Линда, - я одно время встречалась с  ним,  вроде
как... У него была одна такая особенность... и мы... в общем, я помню,
как он прогнал это через свой компьютер и выдал содержимое  на  экран.
Там были потрясающие графические вещи, я еще, помню,  все  удивлялась,
каким образом ты...
    - Там не было никакой графики, - перебил ее Кейс.
    - Нет, была. Я просто представить себе не  могла,  откуда  у  тебя
могут быть картинки из моего детства,  Кейс.  Как  выглядел  мой  отец
перед  смертью.  Однажды  он  подарил  мне  деревянного  раскрашенного
утенка, и у тебя там была картинка, как он _дарит_ мне его...
    - Тони видел это?
    - Не помню. Сразу же после этого  я  оказалась  на  пляже.  Раннее
утро, рассвет, птицы поют, и совсем никого. Я испугалась, потому что у
меня не было чем колоться, а я знала, что скоро начнет ломать...  И  я
пошла, и шла дотемна, потом нашла вот это место, а на  следующий  день
море вынесло на берег еду, коробки были все в водорослях,  похожих  на
листья из густого желе.
    Линда засунула палочку, которой помешивала угли, поглубже в костер
и оставила ее там.
    - Здесь у меня ни разу не было ломки, - продолжала она, глядя, как
огонь разгорается, получив свежее топливо. -  Гораздо  больше  мне  не
хватало сигарет. А как ты, Кейс? Ты сейчас сидишь на чем-нибудь?
    На ее  скулах  плясали  всполохи  пламени,  напоминающие  отблески
огненных фейерверков "Замка колдуна" или разрывов  снарядов  "Танковой
войны в Европе".
    - Нет, - ответил он, а потом долгое время  его  больше  ничего  не
интересовало, и все, что он ощущал, это привкус соли на ее губах -  от
высохших слез. Была в ней какая-то сила, что-то такое, что  он  помнил
по Ночному Городу и вновь ощутил сейчас; что-то, что поглощало  его  и
держало в себе, вне времени  и  смерти,  неотступно  преследовавшей  и
гнавшей его на улицы. Это ощущение было  ему  знакомо,  но  не  всякой
женщине удавалось пробудить это в нем, и поэтому,  каким-то  неведомым
образом, он ухитрялся забывать о его существовании, и потому  терял  и
находил его множество раз. Оно принадлежало -  он  вспомнил,  вспомнил
это в тот миг, когда Линда увлекла его вниз -  плоти.  Плоти,  которая
для ковбоев всегда была  унижением.  Это  было  тайной,  выходящей  за
пределы человеческого понимания, - морем информации, закодированной  в
спиралях ДНК и ферментах, тонкий смысл которой могло постигнуть, своим
слепым, но абсолютно действенным методом познания, только тело.
    Молния  ее  штанов  затрещала  и  запуталась  в  клочках  высохших
водорослей с крошками  соли.  Кейс  рванул  молнию,  ткань  затрещала,
какая-то маленькая металлическая деталька отлетела и звякнула о стену,
и в следующий миг они слились, подчиняясь воле  непознаваемых  древних
инстинктов. Здесь, даже здесь, в этом странном  месте,  суть  которого
была ему известна, в воссозданной  модели  чьих-то  воспоминаний,  эта
сила имела над ним власть.
    Линда вздрогнула, когда палочка, оставленая  в  огне,  выстрелила,
разгораясь сильнее, резче очерчивая на стене их тень.
    Позже, когда они лежали рядом  и  его  рука  покоилась  у  нее  на
животе, Кейс вспомнил, как Линда сегодня днем шла  к  нему  по  пляжу,
белую пену, ласкающую ее ноги, и то, что она сказала потом.
    - Он сказал тебе, что я приду, - повторил Кейс.
    В ответ Линда повернулась на бок, прижалась задом к  бедру  Кейса,
нашла его руку и пробормотала что-то во сне.

     21

    Его разбудила музыка, но сначала он решил, что просто слышит  свое
сердце. Кейс сел в постели  рядом  с  Линдой,  вздрогнул  от  утренней
свежести, накинул на плечи куртку. Из  двери  сочился  серый  утренний
свет. Костер давно потух.
    В его глазах  замелькали  призрачные  иероглифы  -  полупрозрачные
строки символов складывались в какие-то фигуры на фоне  скучной  серой
стены бункера. Кейс опустил глаза, посмотрел на свои  руки  и  увидел,
что под их кожей перемещаются светящиеся голубым молекулы,  увлекаемые
непонятными силами. Кейс поднял руку и поводил  ею  в  воздухе,  чтобы
посмотреть, что из этого выйдет. За рукой тянулся слабый  тающий  след
ее силуэтов.
    Волосы на его руках и шее стояли дыбом.  Кейс  оскалил  в  усмешке
зубы,  подтянул  колени  к  груди,  обхватил  их  руками  и   принялся
вслушиваться в музыку.
    - Что случилось?
    Линда сидела, натянув одеяло на грудь и протирая глаза.
    - Милый...
    - У меня странное ощущение... как от  наркотика...  у  тебя  здесь
есть какие-нибудь?
    Линда затрясла головой, придвинулась к нему и обняла за плечи.
    - Линда, кто тебе сказал? Кто сказал тебе, что я приду? Кто?
    - На пляже, - ответила она, почему-то  смущенно  отводя  глаза.  -
Мальчик. Я встретила его на пляже. Лет тринадцати. Он живет здесь.
    - И что он сказал?
    - Он сказал, что ты придешь. Он сказал, что ты не будешь  на  меня
злиться. И показал мне  озеро  с  дождевой  водой.  Он  был  похож  на
мексиканца.
    - На бразильца, - машинально поправил ее Кейс.
    В поле его зрения на фоне стены пронеслась новая волна символов.
    - Полагаю, он из Рио.
    Кейс встал и начал натягивать джинсы.
    - Кейс, - сказала Линда дрожащим  голосом,  -  куда  ты  собрался,
Кейс?
    - Мне кажется, что я сейчас встречусь с этим мальчиком,  -  сказал
он.
    Музыка снова ворвалась в его сознание. Теперь он заметил, что  она
имеет четко выраженный ритм, мерный и знакомый,  но  несмотря  на  это
Кейс не мог найти для него место в своей памяти.
    - Не нужно, Кейс.
    - Мне кажется, я  заметил  что-то,  когда  только-только  оказался
здесь. Город в конце пляжа. Но вчера его там не было. Ты когда- нибудь
видела этот город?
    Кейс застегнул молнию на джинсах и принялся сражаться с невероятно
запутанными узлами шнурков своих туфель, но в конце концов забросил их
в угол.
    Линда кивнула и опустила глаза.
    - Да. Иногда я тоже вижу там город.
    - Ты когда-нибудь была там, Линда?
    Кейс надел куртку.
    - Нет, - сказала она, - но я пыталась. Вскоре после  того,  как  я
оказалась здесь, мне стало скучно. Увидев город, я подумала, что смогу
там как-нибудь поразвлечься. - Линда состроила  гримасу.  -  Нет,  это
была не ломка, мне просто хо