сел! - прорычал Козодой. -  Какого
черта! О чем он думает?!
   - Сложно сказать! Пока он в открытом космосе, но последний маневр  придал
ему прямое направление к Земле. Козодой, там повсюду корабли Валов и,  кроме
того, добрая половина стратегических сил МСС. Ворон провел уже девять боев и
уцелел, но сейчас он в таком состоянии, что любой случайный  метеорит  может
вывести его из строя. Он направляется непосредственно к основному  скоплению
вражеских сил.
   Козодой вздохнул:
   - Итак, он движется к самому центру преисподней, в страшный  Дис,  пройдя
все круги ада. Сейчас он  испытывает  ужасную  жару  или  холод  от  крыльев
демона. Этот идиотский сукин сын собирается  забить  собою  глотку  дьявола.
Никто его не слушал. Никто не знал, что он имеет в виду.
   - Он продолжает в том же духе. Он кричит, как сумасшедший.  Его  окружают
со всех сторон! Они ни за что не пропустят к Земле никакой корабль!
   Голос Звездного Орла звучал так, что можно было бы подумать,  что  с  ним
вот-вот случится короткое замыкание от перенапряжения.
   - Он направляется прямо в центр их скопления! Он теряет  совершенно  все!
Его подбили! Еще раз! Еще! Он - ..
   Наступила мертвая, неестественная тишина.
   - Он прошел, - неожиданно спокойно сказал Звездный Орел.
   - Он сделал прокол? - спросил Козодой, вопреки всякой логике еще  надеясь
на что-то.
   - Нет. Никто не смог бы уцелеть в том аду, который они обрушили на  него.
Он просто - ушел. Я заново  просмотрел  все  его  действия.  Оказывается,  в
последний  момент  он  сделал  небольшую  корректировку  и  на  максимальной
скорости вошел прямо в скопление Валов. Он уничтожил двоих.
   Танцующая в Облаках отложила рисунок.
   - Теперь он дома, - мягко сказала она и вновь вернулась к нему.

9. ПОСЛЕДНЯЯ БИТВА

   В главном контрольном отсеке "Грома" собрался совет капитанов  -  точнее,
то, что от него осталось. Слово взял Козодой.
   - Так, сколько кораблей у нас в состоянии боевой готовности?
   - Двадцать шесть, - ответил Звездный Орел.  -  Пока  Главная  Система  не
пустила в ход свой главный козырь, этого было вполне достаточно для обороны.
Но на атаку Ворона никакой реакции со  стороны  противника  не  последовало.
Затишье продолжается до сих пор, и  это  кажется  весьма  подозрительным.  А
главным их козырем я считаю пятьсот двадцать межпланетных  потребителей.  На
борту у них орудия и торпеды. При этом наше слабое место -  защита,  которая
предназначена  главным  образом  для  проколов.  В  скорости  мы   им   тоже
проигрываем. Помните, я вынужден был использовать поле тяготения  Юпитера  в
качестве трамплина, чтобы  оторваться  от  противника?  Как  только  Главная
Система заметит усиление  активности  вокруг  этой  планеты,  она  сразу  же
разгадает все наши дальнейшие планы.
   - Основной вопрос - удастся ли нам выиграть.
   - Вряд ли. Рейд Ворона причинил Главной Системе значительный ущерб, и  по
некоторым видам вооружений МСС от нас отстают. Но одних только торпед у  них
насчитывается сто тридцать, не считая тех,  что  на  околоземной  орбите,  а
управляют ими не меньше двадцати Валов. Давайте реально посмотрим  на  вещи.
Большие корабли  противника  вооружены  лучше,  а  истребители  обладают  по
меньшей мере двумя серьезными преимуществами: небольшими размерами и высокой
скоростью. Засечь их не удастся, пока не узнаем коды. На мониторе компьютера
следящей системы истребители невозможно будет отличить от  торпед,  хотя  на
самом деле они превосходят их по величине в несколько  раз  и  настолько  же
быстрее движутся.
   - Рекомендации?
   - Задействовать все корабли одновременно, - предложила Мария Сантьяго.  -
Это проще, чем разрабатывать  стратегию  для  каждого  в  отдельности.  Надо
действовать так, чтобы у Главной Системы просто не осталось  бы  времени  на
обдумывание. Мониторы Звездного Орла показывают  корабли  лишь  на  довольно
близком расстоянии, и, если понадобится, "Молния" их заберет - конечно, если
их капитаны так опытны, как говорят. Даже  если  Главная  Система  вычислила
"Молнию" и знает ее траекторию, она прежде всего будет следить  за  большими
кораблями. По этой же схеме мы можем вывести на  околопланетную  орбиту  все
корабли. Они быстро разовьют достаточную скорость и обогнут Юпитер.
   - Но они же не собираются входить в прокол, - заметил Козодой.
   - Да, только Главная Система об этом не знает. Ее преимущество в том, что
держать оборону приходится в относительно небольшом пространстве. Но есть  и
безусловное неудобство - нужно  постоянно  быть  начеку,  засекать  малейшее
передвижение с нашей стороны. Мы уже совершили нелогичный,  с  точки  зрения
Главной Системы, поступок - пожертвовали кораблем. Причем таким, что  потеря
дюжины кораблей МСС - недостаточная за него компенсация. Сейчас противник не
знает, чего от нас ожидать дальше. Главная Система  предвидит,  что  на  нее
обрушится 26 кораблей, подобных "Грому", и вынуждена основательно готовиться
к отражению такой атаки. Логика ее проста:  все  двадцать  шесть  преодолеют
поле тяготения Юпитера  и  в  заранее  намеченном  месте  войдут  в  прокол.
Казалось бы, расправиться с ними так же просто, как подцепить рыбу в  бочке,
но на самом деле мы используем гравитационное  поле  Юпитера  вовсе  не  для
свершения прокола. Корабли  продолжат  вращение  вокруг  планеты  и,  развив
максимальную  скорость,  развернутся  веером,  а  потом  уйдут   за   предел
досягаемости  Главной  Системы.  Противник  рассредоточит  силы,  попытается
догнать транспорты, но их истребители станут уничтожать вражеские корабли по
одному. По-моему, это единственный выход из создавшегося положения.
   - Звучит вполне разумно, - промолвил Звездный Орел. - Мы должны  вынудить
Главную Систему рассредоточить силы и  использовать  транспорты  в  качестве
приманки. К сожалению, у МСС есть двадцать Валов и  десять  истребителей  на
околоземной орбите. Это их резерв, который в любой момент  может  обрушиться
на нас, чтобы не дать нам уйти под прикрытием транспортов. Впрочем, при этом
Главной Системе придется оставить без прикрытия орбитальные комплексы, а  на
это она не пойдет. Возможен еще один  вариант:  Главная  Система  попытается
атаковать все двадцать шесть кораблей одновременно. Для этого у  нее  должно
быть в пять раз больше  истребителей,  но  мои  расчеты  показывают,  что  у
противника есть шанс одержать победу таким путем. Правда, вероятность  этого
не превышает семнадцати процентов. Впрочем, выкладки  основаны  на  довольно
зыбких предположениях - ведь до сих пор мне не приходилось принимать участия
в подобных боях. Это беспрецедентно.
   - Не беспокойся, - ответил Козодой. - То  же  самое  можно  сказать  и  о
Главной Системе. Она всего лишь несколько раз оказывалась  лицом  к  лицу  с
сильным соперником - например, таким, как маккикор.  План  Марии  на  первый
взгляд кажется трудновыполнимым, но кто из вас в состоянии предложить что-то
другое, когда на один наш корабль приходится по пять вражеских истребителей?
- Ответом ему было молчание. - Я так и  думал.  Допустим,  Главная  Система,
используя все свои преимущества, введет в бой Валов и орбитальные комплексы.
Мария не учла одного важного обстоятельства: все их корабли и истребители  в
отличие от наших в полной боевой готовности и гораздо лучше  оснащены.  Если
даже нам повезет в начале, потом все равно придется сражаться с Валами, а  к
тому  времени  мы  будем  уже  основательно  потрепаны.  Мы  просто  обязаны
мобилизовать все, что у нас есть, - и людей, и технику. В том числе "Молнию"
- кстати, надо проверить, в каком она состоянии. Звездный Орел, готовы ли  к
бою истребители?
   - Да. Сорок  два  истребителя  в  настоящий  момент  находятся  на  борту
"Грома", половина из них обладает высокой  мощностью.  Еще  четыре  оснащены
специальными решетками, экранирующими излучение  трансмьютеров.  Есть  также
шесть исследовательских кораблей. Они для боя  приспособлены  плохо,  но  их
можно использовать в качестве брандеров.
   - Надеюсь, ты не  собираешься  подставлять  под  удар  сам  "Гром"?  -  с
беспокойством спросила Бутар Киломен.
   - Если потребуется, я пошлю в бой и его, - ответил  Козодой.  -  Все  или
ничего, Бут. Все или ничего. Я отдаю себе полный отчет в том, что  говорю  и
чем собираюсь рисковать. И я действительно намерен поставить на  карту  все,
что у нас есть, - любое орудие, любой истребитель может решить исход битвы.
   - Но дети...
   - А ты подумала о том, какое будущее их ждет, если мы проиграем? -  Он  в
сердцах ударил кулаком по столу. - Нет! Еще раз повторяю:  все  или  ничего.
Каждый лишний день, каждая лишняя минута дает шанс Главной Системе разгадать
наши планы и начать подготовку к контратаке. Ее разведчики и так уже  кружат
вокруг нас целыми стаями. Четыреста дивизий МСС ждут сигнала к  атаке.  Вряд
ли численное преимущество на нашей стороне.  Звездный  Орел  сказал,  что  у
противника мало шансов победить - но, думаю, у нас их еще меньше.  Время  не
ждет. Что скажете, капитаны?
   Киломен с трудом сдерживала волнение.
   - Хорошо. Я возьму "Бахакатан" вместе с  Урубу,  Мин,  Чанг  и,  конечно,
Фатимой.  "Каотан"  переоборудован  специально  для  того,  чтобы  им  могла
управлять старушка Такья. В ней я уверена на сто процентов, то же самое могу
сказать о Доре и Хан Ли. "Чунхофан" прекрасно  подготовлен.  Правда,  в  его
экипаже не осталось ни одного опытного пилота.
   - Миди и я тоже  пойдем  с  вами,  -  сказала  Мария.  -  Я  давно  ждала
возможности отомстить  врагу  за  родной  корабль.  Только  придется  слегка
переделать пилотские кабины  и  внести  небольшие  изменения  в  конструкцию
шлемов. Ведь они изготовлены без учета наших индивидуальных особенностей.
   - Нет  ничего  проще,  -  вмешался  Звездный  Орел.  -  Я  произведу  все
необходимые вычисления, и не  позже  чем  через  два  часа  переделка  будет
закончена. Подобрать подходящие шлемы можно еще быстрее, ведь  у  нас  много
запасных.
   - Я сяду за монитор, - пообещала Хань. - И тогда  можно  не  сомневаться,
что все пойдет в нужном темпе.
   Козодой вздохнул:
   - Остается  нерешенным  вопрос  о  флагманском  корабле,  но,  думаю,  за
минувшие годы я приобрел достаточный опыт  в  управлении  этой  машиной.  На
прочих кораблях у нас пилотов хватает. Можно направить на флагман одного  из
них, а на его место - сестер  Чо.  Они  не  раз  изъявляли  желание  принять
участие в настоящем бою.
   - Нет уж, у них начисто отсутствует инстинкт убийцы, - возразила Хань.  -
Для Чо  боевые  действия  -  не  больше,  чем  занятная  игра.  Пусть  лучше
присмотрят за детьми - это самое подходящее для них занятие.
   Козодой обернулся к Танцующей в Облаках, которая  за  все  это  время  не
проронила ни слова.
   - Думаю, что наше с тобой место тоже там. Как обычно.
   - Не будь таким угрюмым, - улыбнулась женщина. -  Воинами  не  рождаются.
Многих судьба предназначает для других, не менее важных дел. Взгляни на вещи
иначе: они умеют только воевать, а твоя задача - раскрыть тайну колец.

***

   Уже несколько  часов  Козодой  не  шевелясь  сидел  в  капитанской  рубке
"Грома", обхватив голову  руками.  Он  мучительно  пытался  думать,  пытался
взвешивать и анализировать, а  тем  временем  транспорты  уже  готовились  к
операции. Командир чувствовал  себя  совершенно  одиноким.  В  кресле  перед
монитором сидела Хань, но она была связана со Звездным Орлом, и прочие  вещи
сейчас ее не трогали. Помочь она ничем не могла. Если бы здесь был Ворон!
   Козодой  тихо  выругался,  ощущая  собственное  бессилие.  Ворон,  как  и
остальные пираты, по природе своей был бойцом. Он - ученым. Сам по себе этот
факт ничего не значил, но  командира  беспокоило  осознание  того,  что  для
экипажа его состояние отнюдь не безразлично.  Многолетний  опыт  подсказывал
ему, что ничего оскорбительного в этом нет. Однако именно сейчас, когда  все
усиленно готовились к последнему,  решающему  бою,  исход  операции  всецело
зависел от него, Козодоя.
   Он сунул руку в мягкий футляр и  достал  оттуда  четыре  золотых  кольца.
Действительно, на удивление простой шифр. Совсем  не  похоже  на  запутанный
код,  при  помощи  которого  члены  Братства  пытались  скрыть  суть   своей
деятельности. Видимо, не предполагалось, что кольца будут использованы через
тысячу лет после их изготовления. А может, наоборот, их создатели надеялись,
что годы сделают свое дело. И  тогда  никто,  кроме  историка,  описывающего
события Последних Дней, не упомянет о кольцах.
   Мы наращиваем скорость и огибаем  Юпитер.  Все  двадцать  шесть  кораблей
взяты под контроль и находятся в полной  боевой  готовности.  Защитная  сеть
активизирована, но Главная Система, несомненно, в замешательстве.  Все  идет
по плану.
   Козодой поглядел на алититианское кольцо. "Чье ты? - подумал  он.  -  Кто
ваш создатель?" Кольцо колец, кольцо -  разгадка,  самое  большое  из  всех.
Возможно, оно  принадлежало  Аарону  Менцельбауму.  Он  считался  крупнейшим
ученым своей эпохи. Его сравнивали  с  Эйнштейном,  но  в  отличие  от  него
могучий интеллект Менцельбаума нашел себе применение в более узкой  области.
Открытие Эйнштейна повлекло за  собой,  к  ужасу  самого  ученого,  создание
самого разрушительного оружия за всю историю человечества.  Менцельбаум  же,
напротив, считал своим призванием спасение человечества от  этого  страшного
оружия. Трагедия мыслителя заключалась  в  том,  что  его  точка  зрения  не
совпадала с точкой зрения правительства страны, где он жил.
   Они проглотили наживку! Шесть кораблей Главной  Системы  разворачиваются,
чтобы заблокировать нам выход из прорыва.
   Менцельбаум  решительно   отбросил   все   неуклюжие   решения   проблемы
искусственного интеллекта, какими предыдущие поколения исследователей только
запутывали  самих  себя.  Он  предпочел  совершенно   иной   подход,   резко
отличавшийся от всех известных ранее  способов  упорядочивания,  хранения  и
выборки данных. Величайший теоретик, он открыл и применил  к  своим  моделям
новые математические законы и сделал возможным создание  робота  с  памятью,
основанной на принципах голографии.
   Максимальная скорость. Преодолеваем поле тяготения  Юпитера.  Думаю,  что
удастся направить истребители противника по ложному пути.
   Ни один университет,  ни  одна  научно-исследовательская  организация  не
располагали  средствами,  которые  требовались   Аарону   Менцельбауму   для
реализации  его  замысла.  Только  правительство  могло  финансировать   его
исследования,  только  правительство  имело  в  своем  распоряжении   нужные
технические  и  интеллектуальные  ресурсы.  Только  оно  было  в   состоянии
содержать на должном уровне не имеющий аналогов огромный компьютерный центр.
И Менцельбаум вынужден был согласиться. Несомненно, без  особого  рвения  он
сделался чем-то вроде государственного служащего. Козодой и другие историки,
изучавшие этот период жизни великого  ученого,  немало  удивлялись  тому,  с
каким упорством он шаг за шагом продвигался к осуществлению своего плана.
   Скорость остается на максимальной отметке.  Все  приборы  под  контролем.
Вероятность  успеха  уже  превосходит  17%  и  продолжает  расти.  По   моим
предварительным расчетам, четыре  корабля  уцелеют,  несмотря  на  численное
превосходство врага, но это меньше, чем предполагалось первоначально.
   А что можно сказать  об  остальных?  С  госпожой  Пински  все  ясно.  Она
приехала  в  США,  чтобы  преподавать  в  университете,  а  также   заняться
исследованиями по некой проблеме, всесторонне изучить которую  в  ее  родной
стране  оказалось  невозможно.  Близкий  друг  Менцельбаума,  она  полностью
разделяла его убеждения. Вместе с ним Пински пришла к выводу о необходимости
создания огромного, не имеющего себе равных компьютера. Йомашита -  уроженка
Гавайских островов, получившая  образование  в  Японии,  крупнейший  в  мире
эксперт   в   области   разработки   новых   технологий.   Посвятила   жизнь
исследованиям, касающимся создания принципиально новой компьютерной  памяти.
Гигантские платы монтировались в космосе, на орбитальной  станции,  и  затем
доставлялись на Землю в специальных сверхпрочных контейнерах. Это  позволяло
достичь  необходимой  чистоты,  исключало  малейшие   примеси.   Сунг   Янг,
гениальный иммигрант из Китая, изобрел устройство, способное преобразовывать
вещество на молекулярном уровне при отсутствии внешнего источника питания  -
примитивный прообраз трансмьютера. Наконец, Нтунгана -  выходец  из  Габона,
образование получил в Париже. Возможно, он был  единственным  из  всех,  кто
освоил новую математическую систему, разработанную Менцельбаумом.
   Передышка. Ждем, пока эти штуковины не начнут взрываться.
   С некоторых  пор  Менцельбаум  и  его  ученики  стали  получать  довольно
необычные задания. Разумеется, компьютер такой степени  сложности,  с  таким
развитым  интеллектом,   способный   собирать,   упорядочивать,   оценивать,
анализировать любые данные,  а  также  осуществлять  контроль  за  обширными
территориями и координировать  выполнение  различных  действий,  не  мог  не
вызвать к себе самое пристальное внимание  со  стороны  военного  ведомства.
Мудрой машине задавали вопросы типа "Кто выиграет, если русские быстрее  нас
распространят свое влияние на полуостров Индостан?"  или:  "Будет  ли  новый
режим в Чаде проамериканским или  займет  нейтральную  позицию?",  "Есть  ли
смысл наступать или целесообразнее удерживать ранее занятую территорию?".
   Всемогущий и всезнающий компьютер имел  право  давать  советы,  и  притом
довольно категоричные, даже самому  президенту.  Рано  или  поздно  от  него
потребовали бы ответа, когда и с каких позиций лучше нанести первый  ядерный
удар.
   Однако именно этого Менцельбаум постарался не  допустить.  Серия  команд,
которую сам ученый назвал "внутренним императивом", запрещала  давать  такие
рекомендации. Право нанесения ядерного удара  признавалось  только  в  очень
ограниченных случаях - например, в ситуации, когда  противник  первым  начал
ядерную войну, а противоракетная оборона  оказалась  не  способна  адекватно
ответить на его действия. Менцельбаум ни за что не позволил бы своему детищу
начать ядерную войну.
   Козодой не раз задумывался над тем,  каким  образом  Менцельбауму  и  его
соратникам вообще удалось решить такую задачу. Звездный Орел как-то  резонно
заметил, что пятерых ученых  сблизила  их  принадлежность  к  дохристианским
религиям. В противном случае пути их пересекались  бы  нечасто.  Они  начали
работу над проектом по меньшей мере за три года до того ужасного дня,  когда
их бережно взлелеянное детище отказалось им подчиняться.  Все  пятеро  почти
неотлучно находились у огромного компьютера, практически  жили  возле  него.
Но, зная, что жизнь их проходила под неусыпным контролем спецслужб,  Козодой
недоумевал, каким образом этим людям удавалось в таких  условиях  не  только
выводить формулы и создавать модели, но и  творить  в  полном  смысле  этого
слова. Чтобы понять друг друга, ученые прилагали усилий не  меньше,  чем  на
постижение физических и математических законов. Но именно в этой области  им
не  было  равных,  и  вне  ее  они   просто-напросто   не   мыслили   своего
существования.
   Хотя, возможно, ситуация была гораздо  проще,  чем  может  показаться  на
первый взгляд. Если уж можно обнаруживать и  выводить  из  строя  хитроумные
ловушки и мониторы Главной Системы, то скорее всего водить за нос куда менее
изощренных и  при  этом  излишне  подозрительных  сотрудников  спецслужб  не
представляло большого труда.
   Запрет  на  превентивный  ядерный  удар  доставлял  немало   беспокойства
военным, но министерство обороны стояло перед выбором:  отказаться  либо  от
своих агрессивных планов, либо от  компьютера  Менцельбаума.  Пятеро  ученых
желали повторить судьбу авторов Манхэттенского  проекта,  которые  до  конца
свои