следом в науке". То, что  раньше  значило  для  него  так
много, теперь потеряло всякую ценность.
   Программа позволила им невероятно быстро  достичь  поразительного  уровня
самообеспечения, и  Козодой,  насколько  возможно,  воздерживался  от  любых
встреч с  людьми.  Он  даже  ни  разу  не  воспользовался  случаем  выменять
что-нибудь на остатки виски, как собирался  вначале,  потому  что  это  было
просто ненужно. Мелочи его не интересовали,  а  с  одеждой  и,  может  быть,
оружием  можно  было  пока  не  торопиться.  Перед  ним  открывались   новые
перспективы, куда соблазнительнее тщеславных усилий оставить свою пометку на
полях будущей книги истории.  У  него  был  шанс  начать  все  сначала  и  в
определенном смысле вновь стать молодым.
   Танцующая в Облаках не задумывалась о таких  вещах,  ей  просто  хотелось
быть рядом с ним. До сих пор толком не понимала, что они  делают  и  почему.
Сперва она привязалась к нему, потому что он был добр  и  нежен,  потом  они
полюбили друг друга и поженились - обычное дело. Она понимала, конечно,  что
он узнал некую опасную тайну, но это ее не смущало. Что бы ни случилось, она
решила разделить с ним его судьбу, а решив, больше  уже  не  возвращалась  к
этому вопросу. Иногда ей было немного обидно, что он так недолго принадлежал
ей безраздельно,  но  ведь  там,  в  Иллинойсе,  когда  они  взяли  с  собой
Молчаливую, именно ей принадлежало право вето и она по собственной  воле  не
воспользовалась им. До встречи с Козодоем жизнь Танцующей в  Облаках  трудно
было назвать счастливой,  но  то,  что  пережила  Молчаливая,  не  могло  ей
присниться и в страшном сне. Жалость быстро  переросла  в  уважение  к  этой
странной  татуированной  женщине;  Танцующая  в  Облаках  с  легким  сердцем
участвовала в обряде смешения крови, а  теперь  считала,  что  Молчаливая  -
одной крови с ней и они принадлежат друг другу в  не  меньшей  степени,  чем
Козодою.
   Единственным способом узнать что-то о Молчаливой были вопросы, на которые
можно ответить только "да" или  "нет",  но  узнавать,  строго  говоря,  было
особенно нечего. У нее не сохранилось никаких воспоминаний  о  прошлом,  она
забыла своего ребенка и даже то, что когда-то  могла  говорить.  Безусловно,
это было к лучшему, ибо, если бы  эти  страшные  вещи  вдруг  всплыли  в  ее
памяти, она наверняка бы сошла с ума. Родного языка она тоже  не  помнила  и
думала, по сути дела, на разношерстной смеси слов и понятий, почерпнутой  из
нескольких десятков самых разных наречий. Даже английский "Кросс" не  всегда
мог помочь ей  понять  Козодоя  или  Танцующую  в  Облаках,  потому  что  се
словарный запас был ограничен, а грамматика предельно проста.
   Мир в ее представлении делился на селение Иллинойс, которое она  страстно
ненавидела, и Иное Место, откуда приходили и куда уходили  все  чужестранцы.
Она до сих пор пребывала в полнейшем изумлении, оттого что  это  Иное  Место
оказалось таким обширным и интересным.
   Когда она увидела, какую игру затеял ее хозяин со своими  пленниками,  то
сразу поняла, что в итоге мужчина будет убит, а женщина станет такой же, как
она. С этого момента она помышляла только о том, чтобы помочь им  бежать,  и
надеялась, что  они  возьмут  с  собой  и  ее.  Она  привыкла  считать  себя
собственностью,  но  предпочитала  быть  собственностью  Козодоя,   человека
красивого и отважного, в ком она разглядела нежность, а кроме того, и грусть
и боль, затаенные глубоко в сердце. Она никогда не думала, что  может  стать
его женой - у нее даже не было представления о том, что такое жена, - но она
понимала, что это уравнивает ее с Танцующей в Облаках, и гордилась этим.
   Однако она вовсе не была несмышленой,  как  могло  показаться  на  первый
взгляд, - просто чудовищно невежественной. У нее не было  даже  элементарных
представлений о племени и культуре, которые в той или иной  степени  знакомы
даже последнему бродяге. Вместе с тем она  понимала,  что  сейчас  поднялась
выше, чем могла себе представить даже в самых смелых мечтах, и всеми  силами
хотела сохранить это положение вещей. Ее спутники  стали  для  нее  воистину
всем, и она не смогла бы покинуть их даже под угрозой собственной гибели.
   Они  приближались  к  очередной  излучине;  в  отдалении,  за  деревьями,
блестела вода, и Козодой с досадой подумал, что опять придется перетаскивать
каноэ через песчаную косу между старицей и новым руслом реки.
   Внезапно раздался громкий звук, словно бы распрямилась огромная  пружина.
С деревьев вспорхнули испуганные птицы, и почти в тот же миг невидимая  рука
остановила каноэ и опрокинула его.
   Вынырнув, Козодой глотнул воздуха, огляделся и с облегчением увидел,  как
рядом из воды появились еще две головы.
   - К дальнему берегу! - крикнул он женщинам. - Забудьте про каноэ!
   Звук повторился, и на этот раз удар  оказался  сильнее.  Разваливаясь  на
куски, каноэ взлетело в воздух и снова рухнуло в  воду  бесформенной  грудой
обломков.
   Козодой и обе женщины достигли прибрежной отмели  и  выбрались  на  берег
почти  одновременно.  Оставаться  здесь  было  немыслимо:  новый  удар   мог
обрушиться на них в любое мгновение.
   Программа выживания требовала разделиться, чтобы сбить погоню  со  следа,
но чувство семьи пересилило. На тонкой почве не было ни  скал,  ни  пещер  -
никакого укрытия. Им оставалось только бежать, не теряя друг друга из виду.
   - Правильно, Козодой. Все бежишь, - иронически произнес незнакомый голос.
Усиленный мегафоном, он доносился, казалось, отовсюду. - Продолжай в том  же
духе и увидишь, что река сыграла с тобой злую шутку. Здесь она делает петлю.
Если пойдешь направо, то убедишься, что вода окружает тебя с трех сторон, ну
а слева тебя ожидает сюрприз.
   Они бежали, не обращая внимания на голос, покуда, как он и  предсказывал,
не выскочили на берег. Раздался уже знакомый звук, и перед ними  взметнулась
стена воды, словно поднятая огромной рукой. Намек был недвусмысленным: здесь
им не переплыть.
   Козодой остановил женщин и подозвал их к себе.
   - Бесполезно, - сказал он, тяжело дыша. - Каким же я  был  дураком,  черт
побери! Нам приготовили лопушку и преспокойненько дожидались, когда мы и нее
попадемся!
   - Мы должны пробиться с боем или  умереть  сражаясь!  -  храбро  ответила
Танцующая в Облаках, и Молчаливая кивнула в знак согласия.
   Ну как им объяснить про инфракрасные датчики, про то,  что  других  людей
поблизости наверняка нет, а они трое видны как на ладони? Как рассказать  им
о силе оружия, которым располагает враг?
   - Нет, - ответил он. - Вспомни собственные слова  о  безрассудном  воине.
Быть может, это будет славная смерть, но, к  сожалению,  бессмысленная.  Нам
противостоит не Ревущий Бык и его иллинойский сброд; это  даже  не  племя  в
нашем понимании. Они могут на расстоянии причинить нам такую  боль,  что  мы
потеряем сознание, даже не успев вступить в бой. Нечего и думать победить  в
таком сражении. Но  в  конце  концов  это  люди,  а  не  демоны,  и  значит,
существует хотя бы крошечная возможность договориться.
   Танцующую в Облаках его слова не убедили.
   - Но...
   - Для вас обеих я муж и вождь! - рявкнул Козодой. - Вам  сохранят  жизнь,
если пожелаете. Им нужен только я. Уходите  немедленно  -  или  повинуйтесь!
Только так, и не иначе!
   Танцующая в Облаках, нахмурившись, искоса взглянула  на  Молчаливую,  но,
прочитав на ее лице ответ, уступила и повернулась к Козодою:
   - Говори, муж и вождь. Мы с тобой.
   Козодой оглядел притихшую, неподвижную топь.
   - Ладно! - прокричал он. - И что дальше? Выходить с поднятыми руками? Или
у вас разработан особенный ритуал?
   Преследователь появился внезапно и так тихо, что, несмотря на программу и
опыт, они не услышали его  приближения.  Он  был  невероятно  безобразен,  и
оружие, которое он держал в руках, совершенно не вязалось с  его  обликом  и
одеждой.
   - Ты напрасно кричал, - миролюбиво заметил Кроу. - Я все время был рядом.
Мое имя - Ворон. Козодой пристально взглянул на него:
   - Должно быть, я кому-то здорово понадобился, раз они  послали  Кроу  так
далеко на юг. Тебе здесь не жарко?
   - Я почти сварился. - Ворон пожал плечами. - Но это часть  моего  образа,
знаешь ли. Не скажешь ли ты своим дамам,  чтобы  они  не  делали  глупостей,
иначе я разом вырублю вас всех?
   - В этом нет нужды, Кроу. - Танцующая в Облаках вложила в последнее слово
все презрение, на которое была способна. - Мы тебя понимаем.
   Ворон был на мгновение ошеломлен, но потом кивнул:
   - Ага, в упаковке нашелся и английский "Кросс", не так  ли?  А  как  тебе
понравилась программа "Выживание"? Я сам участвовал  в  ее  разработке,  вот
почему смог вычислить, как ты поведешь себя. Но, черт побери, в ней, похоже,
есть кое-какие изъяны. В конце концов ты все-таки попался.
   Козодой был сокрушен, хотя из гордости старался сохранять невозмутимость.
Бегство, борьба и любовь, вкус свободы - все оказалось напрасно.
   - Если бы ты не держался реки, тебе, пожалуй, удалось бы  ускользнуть,  -
заметил Ворон. - Системе пришлось бы послать за  тобой  Вала,  но  в  глухих
дебрях бессильны даже они. Конечно, с этой размалеванной красоткой  вы  были
слишком заметны, но любая маломальская одежда могла бы поправить дело. -  Он
вздохнул. - Ну, пошли. У нас мало времени.
   - А ты не боишься, что я  расскажу  тебе,  почему  за  мной  охотятся?  -
спросил Козодой. Это было его последнее оружие, но на Кроу оно не  произвело
никакого впечатления.
   - Ну, мне чертовски любопытно, ты это  имеешь  в  виду.  Твои  откровения
причинят мне немало забот, но все же значительно меньше,  чем  тебе.  Видишь
ли, они знают, что ты это знаешь, и Главная Система  тоже  знает.  Факт.  Но
никто не узнает, в курсе ли я, пока не  сунет  тебя  под  ментопроцессор,  а
поскольку ты у меня в руках, я успею принять меры.
   Козодой был смущен и озадачен.
   - Кого ты имеешь в виду? - спросил он. -  Кто  такие  "они"?  И  в  конце
концов сам-то ты кто такой?
   - Ловкий человек с большим честолюбием, - ответил  Кроу.  -  Мои  коллеги
пригнали тебя прямехонько мне в лапы, а когда я доставлю тебя по назначению,
меня ждет большой куш, даже если и придется с кем-нибудь поделиться.
   Даже Танцующая в Облаках начала понимать, в чем дело.
   - Так ты не из Консилиума? - с подозрением спросила она.
   - Ну, в определенном смысле я все-таки оттуда. Официально  я  работаю  на
Агентство Кроу, которое по контракту сотрудничает  с  Консилиумом.  Но  этот
случай - исключительный. Ты слишком  важная  персона,  чтобы  доверять  тебя
всяким недоумкам. Кстати, я уверен, что Вал уже идет по вашему следу, но это
не имеет особого значения. Оставим его здесь, пусть побегает по кругу.  Пока
они сообразят, в чем дело, мы свое уже сделаем.
   Козодой  не  знал,  радоваться   ему   или   огорчаться.   Он   готовился
противостоять логике Главной Системы, а теперь оказался целиком и  полностью
зависящим от милости некой неизвестной третьей стороны.
   - На кого ты работаешь?
   - На того же, на кого работала связная.  Как  ты  знаешь,  она  потерпела
аварию. Я предполагаю, что она вышла на тебя и все тебе рассказала.
   - Она умерла, - сказал Козодой. - Может быть, через день  или  два  после
того, как приземлилась. Скорее всего от ран. Я нашел тело и бумаги.
   - Вот как... И разумеется, ты их прочел.
   - Ты же знаешь, что да.
   - До этого момента не знал.  Ну  что  ж,  спасибо.  Значит,  еще  не  все
потеряно. Ну, пошли. Мне как-то не хочется встречаться с Валом.  У  нас  еще
будет время углубиться в историю.
   - И мы? - спросила Танцующая в Облаках.
   - Само собой, леди. Вы трое - это как раз то, что мне нужно.
   В душе Козодоя страх постепенно начал уступать место  гневу.  Одно  дело,
когда за тобой охотится Консилиум, и совсем  другое  -  когда  это  какой-то
наемник, искатель награды.  Это  было  унизительно,  и  к  тому  же  нагота,
совершенно неуместная  в  обществе  человека  такого  рода,  усугубляла  это
чувство.
   Лагерь Ворона, расположенный  в  самом  центре  полуострова,  охваченного
излучиной  реки,  представлял  собой  небольшой  переносной   жилой   купол,
ощетинившийся антеннами и детекторами, и, увидев его, хайакут сообразил, что
преследователи  наверняка  немногочисленны:  всей   операцией   можно   было
управлять дистанционно прямо отсюда. Оборудование у них было  первоклассное,
по меньшей мере на уровне Высшего Консилиума, и  он  задумался  о  том,  как
Ворон умудрился получить его без санкции высокого начальства.
   Ответ обнаружился, когда навстречу им вышла напарница Кроу.  Танцующая  в
Облаках и Молчаливая уставились на нее со страхом и удивлением.  Им  никогда
еще не приходилось видеть такой загадочной, такой высокой, такой сильной - и
такой черной женщины.
   Здесь, в Северной Америке, Манка  Вурдаль  частенько  наблюдала  подобную
реакцию, и всякий раз она доставляла  ей  удовольствие.  Местные  жители  не
знали, человек она или демон, да по правде говоря, и сам Ворон, проведя в ее
обществе пару недель, уже не мог бы сказать с уверенностью. Она была  горда,
тщеславна, аристократична - и  не  делала  различий  между  добром  и  злом.
Ворону, что да, то да,  за  хорошую  плату  приходилось  заниматься  всякими
делами, но он всегда знал, хорошо он поступает или плохо, - другое дело, что
он все равно поступал так, как было нужно. Для Вурдаль же люди  делились  на
две категории: полезные и ненужные. В глубине души  она  явно  считала  себя
вознесенной над всем сущим и к тому же бессмертной.  Ей  ничего  не  стоило,
скажем,  срезать  из  бластера  дерево  всего  лишь  потому,   что   неловко
отстраненная ветка хлестнула ее по лицу. Вот и сейчас она рассматривала трех
пленников с видом  вивисектора,  изучающего  подопытных  крыс,  и  при  этом
помахивала хлыстом, который держала в левой руке.
   - До чего причудливы и примитивны, - пробормотала она на  малоразборчивой
карибско-английской смеси. - А блохи у них есть?
   - Иногда они кусаются, - раздраженно ответил Козодой.
   На  ее  лице  появилось  угрожающее,  почти  безумное  выражение,   рука,
державшая хлыст, дернулась. Ворон поспешно встал между ними.
   - Хватит! - воскликнул он. - Ты хотела их получить - вот они.  Делай  что
хочешь, но не забывай, для чего ты здесь и на кого работаешь.
   Рука с хлыстом опустилась, но взгляд ее по-прежнему оставался безумным.
   - Ну ладно, - сказала она. - На первый раз спущу тебе эту дерзость, но не
испытывай моего терпения, дикарь. Есть вещи, ради которых я могу поступиться
любым  вознаграждением.  Вы  -  все  вы  -  теперь  принадлежите  мне,   как
принадлежат кому-то собаки, лошади, одеяла. Вы мои, пока я  не  продам  вас.
Силовое поле настроено на нас двоих. Вы не  в  состоянии  миновать  его  без
сопровождения и, уверяю вас, я никогда не помогу вам его открыть.
   - На них это не подействует, - заметил Ворон. - Ты  совсем  не  понимаешь
здешней культуры. Даже получить ранг взрослого мужчины  можно  здесь  только
пройдя через достаточно серьезные пытки. Смертью  их  не  напугать,  а  убив
своих пленников, ты покроешь их славой, а себя - позором.
   - Но у него есть женщины! - угрожающе бросила она.
   - Да чтоб тебя... Если он уступит тебе, чтобы их спасти, то  потеряет  их
уважение и станет для них все равно что мертвым. Как  и  они  для  него.  Ты
втянула меня в это дело из-за того, что они принадлежат к моей  расе,  чтобы
не  попасть  впросак.  А  я   согласился   потому,   что   мне   понравилось
вознаграждение. Так вот, выбирай  прямо  сейчас  между  вознаграждением  или
своим самолюбием.
   Она резко повернулась к Ворону:
   - Ах ты насекомое! Да как ты смеешь так со мной говорить!
   - Ну валяй - попробуй убить меня на месте. Может, у тебя и  получится.  А
если получится, то ты заведешься настолько, что прикончишь заодно  и  их,  а
когда Он начнет искать виноватых, то найдет только  тебя.  Я  думаю,  что  в
таком случае билет до Мельхиора тебе обеспечен.
   На ее лице появилась тень сомнения.  Она  стоит  ступенью  выше  Ревущего
Быка, подумал Козодой, но есть на  свете  вещи,  которых  страшится  и  она.
Вурдаль сама понимала это и понимала еще, что Ворон не только об этом знает,
но и выставляет напоказ. За это она еще больше ненавидела его, но  вынуждена
была смириться.
   - Что ж, позаботься о них, а я вызову ским. Остальное уладим по дороге. -
Она повернулась и вошла в купол.
   - Твоя напарница чокнутая, - спокойно заметил Козодой. - Рано или  поздно
она выкинет что-нибудь такое, что выдаст вас с головой.
   Ворон невесело усмехнулся:
   - Знаю. Я, черт возьми, надеялся, что  все  закончится  быстро.  Впрочем,
если она что-то делает, то  делает  хорошо,  и  полезна  многим,  обладающим
властью. Что, кстати, опять возвращает к вам троим.
   - Ты сказал ей правду, - вмешалась Танцующая в Облаках.  -  Я  вижу,  что
даже Кроу разбираются в таких вещах.
   - Слушайте, леди, вы отнюдь не предмет торга и здесь только потому, что я
хочу обеспечить вашему благоверному все возможные удобства.
   - А еще, вероятно, потому, что тебе не  помешают  трое  помощников,  если
твоя приятельница окончательно свихнется, - добавил Козодой.
   Ворон пожал плечами:
   - Может, ты и прав. Однако нам предстоит  серьезный  разговор.  Садитесь,
где стоите. Все сели и уставились на Кроу.
   - Ну, так вот вам эта история, - начал он. - Не так давно где-то в  Южной
Америке нелегальная группа  техов  наткнулась  на  некие  старинные  бумаги.
Козодой знает, что в них было. Я - нет, за исключением того, что эти  бумаги
-  нож,  приставленный  к  горлу  Главной  Системы.  Запретное  дело.  Потом
выяснилось, что в бумагах имеются намеки не на кого  иного,  как  на  самого
Ласло  Чена.  Как  администратор-полукровка  со  Среднего  Востока  оказался
замешанным в этом деле - не пойму хоть убейте. Но как бы там  ни  было,  они
вбили себе в голову, что только  Чен  может  им  помочь,  и  почему-то  были
уверены, что он захочет. Они связались с некоторыми из моих коллег и наконец
донесли свое слово до Чена. Не имею ни малейшего представления, что они  ему
наплели, но старик заинтересовался. Увлекся. Однако они намеревались  что-то
выручить за эту информацию, а Чен, видимо, не  желал  выдать  им  требуемое.
Короче говоря, он пустил в ход свои связи, на  техов  устроили  налет,  всех
перебили, но бумаги попали в нужные руки. Они пошли по скрытой сети  связных
и в конце концов очутились в Карибском Регионе.
   -  Откуда  родом  наша  высокая   госпожа,   не   так   ли?   -   вставил
заинтересованный Козодой. ли?
   - Да, вроде того. Не вдаваясь в подробности,  скажу,  что  она  кровью  и
тяжелым  трудом  проложила  себе  путь  к   вершинам   тамошнего   агентства
безопасности. Так вот, именно она разработала систему связи.  От  острова  к
острову, потом - Сибирь, Китай, и наконец -  Чен.  Но,  как  ты  и  сам  уже
понимаешь, что-то пошло  не  так.  Главная  Система  пронюхала,  что  бумаги
существуют, и нажала на все кнопки по  всему  миру.  И  вот  связная  терпит
крушение, получает ранения и умирает, а ты находишь бумаги, прочитываешь  их
и внезапно срываешься с места.  Поскольку  за  связную  поручилась  Вурдаль,
Манку отрядили сюда, чтобы вычислить предателя, а поскольку  она  совсем  не
знает здешних мест, в помощь ей дали меня. Я в  то  время  не  участвовал  в
каком-то конкретном расследовании и занимался простым  патрулированием,  так
что особого выбора у меня  не  было,  тем  более  что  мне  уже  приходилось
работать на карибов. Мы надеялись перехватить вас раньше, чем Система, и нам
это удалось - по крайней мере пока. Теперь мы доставим вас куда следует, наш
босс заметет следы, спасет наши задницы, и на этом дело для нас закончится.
   Его рассказ выглядел настолько абсурдно, что просто обязан был  оказаться
правдой, и Козодой невольно рассмеялся:
   - Чен! Так вы работаете на Чена!
   - Ну да, по-моему, это ясно. Ч