ДЭНИЕЛ ХУД
    ЛАЙАМ РЕНФОРД 1-3

    ДРАКОН ФАНУИЛ
    НАСЛЕДНИК ВОЛШЕБНИКА
    ПИР ПОПРОШАЕК 
    

    ДЭНИЕЛ ХУД
    ЛАЙАМ РЕНФОРД I
    ДРАКОН ФАНУИЛ
    Перевод с английского О. Степашкиной

   ONLINE БИБЛИОТЕКА  http://www.bestlibrary.ru

Анонс

   Однажды, вернувшись  после  долгого  отсутствия  в  родной  город,  Лайам
Ренфорд обнаруживает, что его хороший знакомый - чародей  Тарквин  злодейски
убит в собственной постели. В доме волшебника юноша  находит  самое  близкое
Тарквину существо - обезумевшего от  горя  маленького  дракончика  по  имени
Фануил.
   Кому могла понадобиться  смерть  Тарквина?  Какие  тайны  скрывают  всеми
уважаемые жители мирного Саузварка? Если Лайаму  удастся  достичь  успеха  в
предстоящем расследовании, Фануил согласится признать в  нем  своего  нового
господина и откроет ему все секреты чародейского мастерства. Но  если  юношу
постигнет неудача, никакая магия не в силах их спасти...

1

   Лайам Ренфорд никогда  не  думал,  что  в  чопорном  Таралоне  умеют  так
веселиться. Однако он чувствовал себя тут чужаком  и  потому  позволил  себе
слегка приналечь на подогретое вино с пряностями.
   Конечно, торговца  Неквера  нельзя  было  назвать  настоящим  таралонцем.
Неквер перебрался в Таралон из Фрипорта, а  тамошние  жители  не  отличались
особой утонченностью нравов. Лайам и сам провел некоторое время в  Фрипорте,
и сейчас все происходящее его ничуть не коробило, но он  сильно  подозревал,
что прочим торговцам Саузварка, конкурентам Неквера,  этот  разгул  вряд  ли
придется по вкусу.
   Дом Неквера был битком набит  дурно  одетыми  клерками  и  надзирателями;
коротко стриженые грузчики и моряки - так стриглись  в  Таралоне  лишь  люди
низшего класса - горланили похабные песенки, ткачихи и прядильщицы  плясали,
хихикали и перемигивались с бравыми, нанятыми  Неквером,  менестрелями.  Это
казалось невероятным. Даже здесь - в Саузварке, самом южном городе Таралона,
- границы между слоями общества соблюдались довольно строго, хотя,  конечно,
и не столь жестко, как в северных областях. И, тем не  менее,  этот  Неквер,
по-видимому, чихать хотел на правила приличия и этикета.
   Лайам словно въявь услышал завтрашние восклицания чопорных  торгашей:  "В
собственном доме! Он позволяет этому быдлу отплясывать в собственном  доме!"
- и улыбнулся. Ему импонировало подобное нарушение общественных норм.
   Дом  Неквера  был  красив  -  на  свой  странноватый  лад.  Это   высокое
четырехэтажное здание уютно устроилось в небольшом райончике Саузварка,  где
обитали лишь очень состоятельные люди. В ногах посверкивал  лощеный  паркет,
устланный яркими привозными коврами; несчетное серебро канделябров и  буйное
пламя каминов источали свет и тепло.  Столешницы,  установленные  на  козлы,
были завалены превосходными яствами; слуги едва успевали их подавать и щедро
вливали в быстро пустевшие кружки вино и эль. Фрейхет Неквер принимал  своих
низкородных наемников как равных, а те, в  свою  очередь,  пользовались  его
щедростью, не задавая лишних вопросов. Зал третьего этажа  в  тыльной  своей
части имел стеклянные двери, выводящие на  потемневшую  от  дождей  каменную
террасу; сейчас там собралась группа матросов. Они сбились в  кружок  вокруг
двоих  мужчин,  которым  вздумалось  помериться   силами,   и   подбадривали
противников криками и улюлюканьем.  Трое  музыкантов  старательно  наяривали
веселый мотив, а наемники Неквера плясали, жевали,  галдели  -  их  неуемное
веселье полностью заглушало шум дождя и рокот прибоя.
   "Я и не догадывался, что он так богат, - подумал  Лайам,  оглядываясь  по
сторонам. - Надо было побольше с него содрать за свои карты".
   Официально пирушка была затеяна в честь близящегося  праздника  Урис,  но
все в общем-то понимали, что Неквер устроил ее потому,  что  остался  жив  и
здоров. Он уцелел в одном из  самых  авантюрных  за  всю  историю  Саузварка
путешествий и чудом - в самом прямом смысле этого слова - вернулся домой, да
еще с кораблями, набитыми чрезвычайной ценности грузом.
   Разговоры об этом сейчас не сходили с уст, причем  многие  отмечали,  что
Неквер никогда прежде не жаловал праздников Урис, а  возможно,  и  вовсе  не
знал, кто эта Урис такая.
   Чудо же заключалось в исчезновении страшных Клыков  Саузварка  -  высоких
иззубренных  скал,  ограждавших  местную  гавань.  Черные  и  зловещие,  они
выступали из глубин, словно гребень морского дракона, и  тянулись  на  много
миль. Проникнуть в гавань можно было лишь через единственный и  очень  узкий
проход. Скалы, отлично защищая порт от штормов, насылаемых Повелителем Бурь,
взимали  за  то  немалую  плату:  множество  кораблей  разбивалось   об   их
негостеприимную твердь. Так, например, всего неделю назад возле Клыков погиб
галеон, возвращавшийся из Альекира и везший в своих трюмах целое  состояние.
Из шестидесяти человек, бывших на борту, спаслись трое. А еще четыре  денька
спустя Саузварк проснулся, протер  глаза  и  обнаружил,  что  грозные  Клыки
напрочь исчезли. Море свободно катило свои волны  по  рейду,  берег  казался
бесплодной пустошью, и вообще весь окрестный пейзаж стал  смахивать  на  рот
беззубого  старика.  Тем  же  вечером  Некверу  и  удалось  беспрепятственно
провести свои корабли в порт. Бывалые моряки утверждали в  один  голос,  что
такие потрепанные посудины даже в безветренную погоду ни за что не смогли бы
пройти целыми мимо Клыков. А на другой день  после  благополучного  прибытия
Неквера проснувшийся Саузварк увидел, что Клыки вернулись на прежнее  место,
словно никогда его и не покидали.
   Так что Неквер имел все основания пировать, и его работники - обветренные
матросы, худосочные клерки, крепко сбитые грузчики и дюжие  рыбаки,  румяные
прядильщицы и улыбчивые ткачихи - от души веселились, отмечая его удачу.
   Лайам  бесцельно   кружил   по   шумному,   заполненному   людьми   дому,
прислушивался к разговорам и потягивал вино. Сам  он  помалкивал,  поскольку
никого здесь не знал.
   Лайам прибыл на празднество  с  большим  опозданием.  Задержка  его  была
вызвана, во-первых, именно тем, что он не очень-то поторапливался туда,  где
ему не с кем перекинуться словом, а во-вторых - жутким дождем.
   Некоторое время спустя его заметил Неквер.
   - Ренфорд! Как здорово, что вы пришли!
   Торговец почти не уступал Лайаму в росте, зато намного превосходил его  в
полноте. Этот  мужчина  лет  сорока  казался  типичным  уроженцем  Фрипорта,
темноволосый, смуглокожий,  добродушно-веселый.  Расплывшись  в  улыбке,  он
хлопнул Лайама по плечу, а потом, обернувшись, позвал:
   - Поппи! Поппи! Иди сюда! Я хочу тебя кое с кем познакомить!
   Молодая,  со  вкусом   одетая   женщина   оторвалась   от   разговора   с
девчонкой-ткачихой - девчонка, пунцовая от смущения, облегченно вздохнула  -
и  принялась  протискиваться  через  толпу.  Она  была  красива   спокойной,
неброской  красотой  и  хорошо  сложена.  Пышные,  вьющиеся  черные   волосы
обрамляли бледное с тонкими чертами лицо. Женщина  была  молода  -  едва  за
двадцать - и в сравнении с мужем казалась сущим ребенком. Неквер  пристально
наблюдал, как она приближается. Когда  Лайам  склонился  над  рукой  хозяйки
дома, он вдруг почувствовал, что торговец столь же внимательно следит  и  за
ним.
   - Поппи, это Лайам Ренфорд, тот самый господин, который  вычертил  карты,
принесшие нам богатство! Ренфорд, это Поппи, моя жена.
   - Сэр Лайам, - негромко произнесла Поппи. На  губах  ее  заиграла  легкая
улыбка.
   - Увы, леди Неквер, я не рыцарь, - вежливо  поправил  ее  Лайам.  Он  уже
успел привыкнуть к обыкновению южан обращаться с титулами более чем вольно.
   Внезапно Неквер шумно вздохнул, словно разговор ему  надоел,  развернулся
на каблуках и двинулся прочь.  Лайам  с  легким  недоумением  посмотрел  ему
вслед. Однако леди Неквер вовсе не выказала намерения удалиться. Более того,
она с интересом рассматривала Лайама. У нее были невероятно огромные глаза -
синие и немного печальные.
   - Так это вы повинны в том, что мой муж оставил  меня  так  надолго,  сэр
Лайам?
   На этот раз Лайам предпочел пропустить титул мимо ушей.
   - Боюсь, мадам, вы правы. Я действительно  вычертил  несколько  карт  для
вашего мужа, но если бы я знал, что они причинят вам боль,  разлучив  вас  с
супругом, я ни за что не стал бы этого делать.
   Лайам и вправду сообщил ее мужу один секрет, о котором здесь вряд ли кому
было известно. Альекир и Фрипорт -  главные  партнеры  Таралона  по  морской
торговле - лежали к западу от его берегов.  Но  и  к  югу  и  к  востоку  от
Таралона также имелось множество городов, обделенных вниманием  саузваркских
торговцев.  Плавание   по   Колиффскому   океану   в   силу   многочисленных
предрассудков внушало морякам суеверный страх. Лайам неоднократно  добирался
до тех краев сушей, но он знал, что существуют и морские пути. К концу  лета
Лайам вычертил добротные карты этих путей и решился продать  их  подходящему
человеку. Он выбрал Неквера - прежде всего потому, что тот был  выходцем  из
Фрипорта и, возможно, не разделял суеверий своих нынешних земляков.
   Неквер его не подвел - он не имел  ничего  против  плавания  по  Колиффу.
Лайам заверил торговца, что путешествие будет недолгим, и тот,  невзирая  на
приближение сезона штормов, отплыл, задержавшись ровно настолько,  чтобы  на
скорую  руку  снарядить   четыре   вместительных   корабля.   Прошло   всего
каких-нибудь шесть недель, и Неквер вернулся. Размах  нынешнего  празднества
красноречиво свидетельствовал об успехе его предприятия.
   Во взгляде леди Неквер, обращенном на гостя, появилось нечто  похожее  на
уважение. Она придвинулась ближе к Лайаму, уступая напору толпы.
   Лайам отвел глаза. Он уже очень давно не общался  с  людьми,  занимающими
столь высокое положение в обществе. Ему сразу представились все  неловкости,
которые могли возникнуть в продолжение этой беседы.  Но  с  другой  стороны,
Лайам успел ощутить, как неуютно себя чувствует молодая аристократка в толпе
добродушных, но грубоватых людей. Пожалуй, он и вправду является сейчас  для
нее более приемлемым собеседником, чем все эти клерки, ткачихи и моряки.  По
крайней мере, он чисто выбрит  и  хорошо  одет.  Да  и  то,  что  Лайам  при
знакомстве поцеловал даме руку, явно было ему зачтено.
   - Вы говорите довольно бегло, сэр  Лайам,  но,  если  я  не  ошибаюсь,  с
мидландским акцентом.
   - Вы совершенно правы, мадам. Я родился в Мидланде.
   Лайам и сам понимал, что держится немного натянуто, но что поделать - его
хорошие манеры слишком долго оставались невостребованными.
   - Мой муж выучил мидландский язык, когда получал образование, - с улыбкой
произнесла леди Неквер, - хотя сам  он  -  истинный  уроженец  Фрипорта.  Он
учился в Харкоуте и других западных городах. Но скажите, как получилось, что
человек, говорящий по-мидландски, забрался так далеко на юг? И рисует  карты
земель, расположенных еще южнее?
   Лайам уставился на свои сапоги. Он не любил говорить о себе.
   - Когда я был молод, мадам, некоторые... семейные неурядицы вынудили меня
покинуть родной дом. С  тех  пор  я  много  путешествовал,  -  неубедительно
закончил он.
   - А, так вам не досталось наследства? - с сочувствием спросила женщина. -
Вы - младший сын?
   - Да, - солгал Лайам. Это было куда проще,  назваться  младшим  отпрыском
родовитого  клана,  чем  рассказывать  любопытной  красотке  душещипательную
историю о том, как единственного ребенка в семействе лишила всех прав война.
   - И потому вы отправились странствовать.  Но,  мне  кажется,  не  простым
моряком? - поинтересовалась леди Неквер. В ее нежном голосе  блеснула  нотка
надежды.
   - Нет, мадам. Я был то врачом, то штурманом, а  дважды  даже  играл  роль
капитана. Но чаще  всего  я  бывал  простым  пассажиром.  Карты,  которые  я
вычертил для вашего мужа, были составлены по моим собственным наблюдениям.
   - Штурман, капитан, врач... Вы очень разносторонний человек,  сэр  Лайам,
хотя и не рыцарь.
   Женщина весело рассмеялась. Лайам помедлил мгновение, затем  засмеялся  и
сам.
   - Мне бы очень хотелось побольше узнать о ваших скитаниях, сэр Лайам.
   - Даже если рассказ  будет  вестись  по-мидландски?  -  спросил  Лайам  с
насмешливой покорностью. Печальные глаза и приветливое обращение леди Неквер
постепенно смягчили его сердце. Молодая женщина вновь улыбнулась ему.
   Внезапно за спиной ее вырос Неквер,  широко  улыбающийся,  словно  и  его
позабавила последняя фраза Лайама.
   - Эй, Поппи, не пора ли нам уделить внимание менестрелям?
   Хозяин дома произнес это самым  обычным  тоном,  но  леди  Неквер  слегка
побледнела и задержала дыхание.
   - И вправду! Думаю, сейчас самое время, мой лорд.
   Женщина развернулась было, чтобы уйти, но Неквер обнял жену  за  талию  и
громко чмокнул в изящное  ушко.  Маленькая  красавица  прильнула  к  нему  и
провела пальчиком по выдубленной морем щеке. Неквер  взглянул  на  Лайама  и
вновь улыбнулся.
   - Небось, наш гость потчевал тут тебя рассказами  о  своих  путешествиях,
дорогая?
   - И, боюсь,  успел  смертельно  наскучить,  -  произнес  Лайам  и  слегка
поклонился.
   -  Чепуха,  Ренфорд.  Мне  уже  давно  не  приходилось  встречать  такого
интересного человека, как вы, и я уверен, что Поппи со мной согласна. Верно,
золотце?
   Леди Неквер кивнула:
   - Я как раз просила сэра Лайама побольше рассказать о себе, мой лорд,  но
он ревностно хранит свои тайны.
   - Ну, это, я думаю, можно будет  устроить.  А,  Ренфорд?  Почему  бы  вам
как-нибудь не заглянуть к нам на ужин?  Вы  подскажете  мне,  куда  в  новом
сезоне выгоднее всего посылать корабли, а потом поболтаете с Поппи.  Правда,
завтра дела призывают меня в Вейринсфорд, но я обещаю справиться с ними  как
можно скорее.
   - Неужели вам снова необходимо куда-то там ехать? Вы  ведь  только-только
вернулись домой...
   Леди Неквер, казалось, искренне огорчилась, но ее муж не обратил  на  это
внимания. Его ответ напоминал дежурный и давно затверженный текст:
   - Скоро снег перекроет все пути, дорогая. У меня может сорваться  крупная
сделка, если я задержусь. Будь умницей и обещай не очень скучать.
   Он снова поцеловал  жену,  и  Лайаму  стало  неловко,  словно  перед  ним
ненароком приоткрылась завеса некой интимной тайны.
   Молодая женщина выскользнула из объятий супруга.
   - А почему бы тогда сэру Лайаму не  развлечь  меня,  пока  вас  здесь  не
будет? - сказала она, досадливо хмурясь. - Если вы, конечно, не против,  мой
лорд?
   За ее словами явно крылся какой-то подтекст.
   - Ну, разумеется, - отозвался Неквер  после  краткого  размышления.  -  В
таком случае, почему бы ему не прийти прямо завтра?  Что  скажете,  Ренфорд?
Согласны вы навещать мою женушку, пока я не вернусь?
   - Я... о, да, конечно. Почел бы за честь.
   Леди Неквер мило улыбнулась супругу и,  пока  тот  брал  с  Лайама  слово
непременно и завтра  же  явиться  к  скучающей  Поппи  с  визитом,  проворно
замешалась в толпу. Лайам остался стоять -  сбитый  с  толку  и  беспричинно
счастливый. Он прожил в Саузварке четыре месяца, но до  нынешней  встречи  с
леди Неквер ему, пожалуй, ни разу не доводилось вот так - с удовольствием  -
говорить ни с одним человеком. Впрочем,  нет,  один  такой  человек  у  него
все-таки был.
   Лайам улыбнулся собственным мыслям  и  двинулся  через  толпу  в  поисках
бокала вина. Поиски, естественно, увенчались успехом. Лайам  принялся  пить.
Ел он мало, говорил не  больше,  чем  ел,  прилежно  играя  роль  стороннего
созерцателя.
   Работники Неквера вовсю развлекались. Одни лихо отплясывали зажигательные
танцы  южан,  другие  подбадривали  танцоров   свистом   и   аплодисментами.
Менестрели не унимались. По мере того как веселье  разгоралось,  они  играли
все громче и энергичнее. Лайам вертел головой, ловил обрывки  чужих  фраз  и
старался не упускать из виду леди Неквер.
   Хотя казалось, что супруги очень близки, все же в отношениях  торговца  с
женой ощущалось что-то не то. Лайаму  вдруг  вспомнилась  недавняя  болтовня
двух клерков в буфете. Когда он подошел к  стойке,  чтобы  в  очередной  раз
наполнить бокал, какой-то прыщавый юнец, глупо  хихикнув,  сказал  приятелю,
что у Неквера, возможно, имелась далеко не  одна  причина  так  поспешать  к
родным берегам. Приятель в  ответ  подмигнул  и  понимающе  хмыкнул.  Лайам,
погруженный в свои мысли, не стал вдумываться в эти  слова.  Теперь  же  ему
пришло в голову,  что  юнцы  могли  намекать  на  какие-то  амурные  делишки
торговца. Подобная информация, если только она являлась правдивой,  способна
была объяснить странности в поведении хозяина дома. Впрочем,  Лайаму  как-то
не верилось,  чтобы  степенный  мужчина,  женатый  на  самом  очаровательном
создании в мире, стал бы заглядываться на кого-то еще.
   Благодаря своему высокому росту Лайам без труда следил  за  перемещениями
миниатюрной красавицы. Он скоро заметил, что Неквер тоже  следит  за  женой,
как-то нехорошо щурясь. Временами лицо торговца приобретало  весьма  мрачное
выражение. Поппи, кажется, видела это, но она  явно  была  озабочена  чем-то
другим.  Складывалось  впечатление,  будто  она  что-то  настойчиво  ищет  в
переполненном зале и одновременно боится это что-то найти.
   Принявшись за седьмой бокальчик вина, Лайам вдруг ощутил страшную духоту,
а еще его стал донимать зуд в кончике носа. Оценив свои ощущения и распознав
их причину, Лайам решил, что ему пора восвояси и что перед уходом неплохо бы
поблагодарить хозяина дома за радушный прием. Он стал протискиваться - менее
вежливо, чем раньше - к широким стеклянным дверям,  выводившим  на  каменную
террасу. Пробираться через людской водоворот оказалось не  так-то  легко,  и
это лишь укрепило Лайама в решимости удалиться.
   На террасе Неквера не оказалось. Лишь несколько подгулявших  матросов  из
пьяной удали поочередно вскакивали там на  скользкую  от  дождя  балюстраду.
Этих ловких парней, кажется, вовсе не смущал тот факт, что под ногами у  них
разверзалась пропасть, сквозь мрак которой едва пробивались далекие  огоньки
порта. "Их надо бы остановить, - мелькнула у Лайама смутная мысль. - Но  это
буду не я". Он повернулся и, пошатываясь, снова принялся  прокладывать  себе
путь через толпу.
   Неквер отыскался внизу - в вестибюле. Оттертый шумным весельем  к  стене,
торговец был насуплен и хмур. Он смотрел в противоположный конец  помещения.
Там находилась его супруга. Она сидела  за  одним  из  столов,  заставленных
грязной посудой. Женщина выглядела усталой и очень  бледной,  лицо  ее  было
повернуто к распахнутой, выходящей на улицу двери. В дверном проеме,  словно
в резко очерченной раме, возник миловидный молодой  человек.  Он  стоял  под
дождем, словно бы не решаясь войти, и  вода  стекала  по  длинным  пепельным
волосам.  Неквер  проследил  за  взглядом  жены.   С   его   губ   сорвалось
ругательство, и торговец ринулся к двери, грубо расталкивая плечами галдящих
гостей.
   Обуреваемый любопытством, Лайам сдернул с вешалки свой  плащ  и  двинулся
следом, время от времени теряя хозяина дома из виду. Зато он успел  увидеть,
как глаза  молодого  человека  расширились.  Лайам  удвоил  усилия,  но  тут
незнакомец нервно всплеснул руками и нырнул в завесу дождя.
   Гостей было чересчур много, а  Лайам  не  слишком  уверенно  держался  на
ногах, и потому, когда он, споткнувшись о высокий порог, вывалился на улицу,
незнакомец исчез.  Неквер  одиноко  стоял  на  булыжной  мостовой,  упершись
кулаками  в  бока,  и  Лайам  чуть  не  налетел  на  него.  Торговец   резко
развернулся, занося руку для удара, - и неохотно ее опустил.
   - Ренфорд! - произнес он. Капли дождя  текли  по  лицу  торговца,  словно
слезы, теряясь в густой бороде.
   - Я подумал, что хорошо бы вас поблагодарить, пока я не ушел, -  невнятно
сообщил  Лайам,  стирая  воду  с  лица.  Собственная  рука  показалась   ему
неестественно