ему  показалось
неловко.
   - Как тебя зовут? - поинтересовался он, протягивая ей  свою  рубашку.  Та
критически  осмотрела  ее  со  всех  сторон,  слегка  усмехнулась,  но   без
возражений одела.
   - Ирина, - к величайшему удивлению Владимира  назвала  она  чисто  земное
имя. - Куда ты идешь? - повторила она свой вопрос.
   - К своему племени.
   - Вот как! Я сразу же догадалась, что ты  настоящий  лапиф,  а  не  дикий
фавн. Это хорошо, что я досталась тебе, а не тому грязному фавну.  Теперь  я
буду жить в настоящем доме, а не ночевать в кустах. Фавны, - добавила она, -
жестокие и больно бьют женщин... Ты не будешь меня бить?
   - Ты что? Как можно? Бить женщину? Это не в моих правилах.
   - Я это вижу. У тебя лицо доброе и ты сильный. Еще находясь в  коконе,  я
видела, как к моему дереву приходил рыжий фавн, и молила Кибелу,  чтобы  его
проглотил Пифон. Когда подошел ты, я обрадовалась. Ты мне сразу понравился.
   - Разве ты могла что-то видеть из кокона?
   - Конечно! Разве ты об этом ничего не знаешь? Дней за десять до  рождения
я все вижу и слышу. Когда ты подошел к дереву и  сел  возле  него,  я  стала
молить Великую Мать, чтобы она скорее раскрыла  кокон.  Она  услышала  меня,
иначе кокон раскрылся бы  только  к  вечеру,  когда  взойдет  ночное  желтое
светило. Хорошо, что ты дождался и не ушел.  -  Она  прикоснулась  губами  к
обнаженному плечу Владимира. - У тебя много жен? -  внезапно  спросила  она,
пряча от него свой взгляд,  смотря  куда-то  в  сторону.  Владимир  вспомнил
оставшихся в долине женщин и ответил утвердительно. Ирина помолчала  минуту,
потом тихо сказала:
   - Я это поняла сразу. Ты - великий воин! Я хочу, чтобы ты любил меня... -
она обняла его руками за шею и тихо спросила: - Что ты ждешь?
   Он почувствовал, как ее тело прижимается к нему.
   - Не сейчас, - хрипло сказал он, мягко отстраняя девушку. - Нам надо уйти
отсюда подальше, так как вот-вот вернется твой жених и  приведет  приятелей.
Мне бы не хотелось с ними встречаться.
   - Тогда идем быстрее.
   - Подожди минутку. Я сделаю тебе обувь,  -  он  критически  посмотрел  на
голые ступни своей спутницы. - До моего племени идти еще долго, ты  изранишь
ноги. Пока сгодится и это.
   Он отрезал от своей куртки  рукава  и,  найдя  в  вещевом  мешке  иглу  с
нитками, зашил их концы. Получилось нечто вроде сапог.
   - Давай сюда ноги, - сказал он, садясь на землю. - До вечера выдержат,  а
там сделаю тебе мокасины из шкуры косули. - Он натянул ей на ноги  "сапожки"
и слегка перетянул верх "голенищ" веревкой, чтобы не спадали при ходьбе.
   К вечеру они добрались до  поселка  лапифов  на  берегу  озера.  Владимир
опасался, что  поселок  будет  завален  гниющими  трупами  кентавров,  но  с
удовлетворением увидел, что кругом чисто.
   Они нашли наиболее сохранившуюся хижину и расположились в ней на ночлег.
   Ни до этой ночи, ни после нее Владимир не испытывал такого счастья, какое
испытал здесь, в хижине на берегу озера.  Кому  до  него,  в  своей  прошлой
жизни, принадлежала эта женщина? Владимир не задавал себе такого вопроса. Он
только знал, что она, это лесное чудо, отныне  и  навсегда  принадлежит  ему
одному, и он готов был сражаться за это право с толпами наглых фавнов  и  со
всеми, кто посягнет на его достояние. Он  целовал  ее  грудь,  живот,  ноги,
испытывая от этих поцелуев непередаваемое словами наслаждение, забывался  на
какое-то  время  во  сне  и,  проснувшись,  снова  жадно  тянулся  к   этому
прекрасному, белеющему во тьме ночи телу. Только под утро его сморил сон,  и
они проспали до самого вечера. Ночью  все  повторилось  сначала.  Только  на
второй день они покинули хижину.
   На берегу озера, пользуясь указаниями Ореады, Владимир нашел челн лапифов
и пару весел, запрятанных в кустах. Они отплыли от берега  метров  тридцать,
как вдруг в оставленном поселке послышался шум. Ирина испуганно  вскрикнула.
К озеру выбежала толпа орущих  фавнов.  Они  заметались  по  берегу,  что-то
разыскивая. Вскоре они нашли то, что искали. От берега отделились два  челна
с продолжающими орать и усиленно работать веслами фавнами.
   - Идиоты! - с досадой выругал фавнов  Владимир  и  протянул  руку,  чтобы
взять лук. Однако ничего не нашел. Он с ужасом вспомнил, что оставил  лук  в
хижине.  Упоенный  счастьем,  он  забыл  обо  всем  на   свете   и   лишился
единственного оружия, которое могло бы принести ему победу и спасение.
   Фавны, заметив, что лодка беглецов остановилась, торжествующе завыли, еще
больше налегли на весла. Владимир отметил, что гребут  они  крайне  неумело.
Лодки фавнов виляли из стороны в сторону.  Весла  поднимали  фонтаны  брызг,
часто цепляясь друг за друга. Появилась надежда. Он снова взял в руки весла,
и лодка заскользила по воде.  Увидя  уходящую  добычу,  фавны  завопили  еще
громче и тоже налегли на весла. Расстояние между  ними  и  лодкой  Владимира
стало сокращаться. Он сжал зубы и  старался  грести  равномерно,  постепенно
увеличивая скорость. Расстояние немного увеличилось, но  потом  снова  стало
уменьшаться. Вскоре фавны приблизились к беглецам метров  на  пятьдесят,  но
дальше расстояние не уменьшалось, несмотря  на  их  усилия.  Среди  гребцов,
преследующих  лодку,  Владимир  узнал  своего   знакомого.   Тот   постоянно
поворачивал голову назад и  что-то  злобно  орал.  Что  -  землянин  не  мог
разобрать.
   - Дай! Я буду грести тоже! - попросила Ирина.
   - Не надо. Ты только собьешь меня с ритма. Сиди на носу, не двигайся, так
мне будет легче. Сколько до берега?
   - Около тысячи шагов, - поняла его вопрос Ирина. -  Ты  думаешь,  что  на
берегу с ними легче справиться?
   - Попробую,  если  мне  удастся  одна  хитрость.  Как  только  высадимся,
спрячься в кустах и действуй по обстоятельствам. Если увидишь, что я бегу  к
лодке (я постараюсь увести их от того места, где  ты  затаишься,  -  пояснил
он), то беги тоже как можно  быстрее.  Десять  на  одного  -  это,  конечно,
многовато.  Впрочем...  мой  друг  детства  Гомер  утверждал,  что   Одиссей
справился с большим количеством женихов... Ведь это твои женихи?  Не  правда
ли? Так вот, он-то справился, но у него был лук... Досада,  как  я  мог  его
забыть! - Владимир, продолжая усиленно грести, бросил взгляд через  плечо  к
приближающемуся восточному берегу озера и  внимательно  в  него  всмотрелся.
Берег был высокий. Почти отвесные скалы подступали к  самой  воде,  оставляя
узкую прибрежную полоску песка. Это меняло планы. В прошлый раз,  в  тумане,
он не мог разглядеть берег и представлял себе, что он такой же отлогий,  как
и с западной стороны, где был расположен поселок лапифов.
   До берега оставалось уже метров тридцать. Владимир заметил в одной  части
скалистой стены небольшую расщелину, по которой, при необходимости,  человек
мог бы подняться наверх. Он указал на нее Ирине.
   - Сможешь забраться?
   Ирина  внимательно  посмотрела  туда,  куда  указывал   ее   спутник,   и
утвердительно кивнула головой.
   - Тогда мы еще поборемся! - удовлетворенно заключил  Владимир,  направляя
лодку к расщелине. В это время  лодки  преследователей  сблизились  и  из-за
неумелости гребцов столкнулись борт о борт. Это дало беглецам еще  несколько
минут драгоценного времени.
   Владимир оставил лодку на берегу и, взяв в руки весла,  пошел  к  скалам.
Подъем был труден. Владимир карабкался вверх  и,  найдя  устойчивый  выступ,
протягивал весло следующей за ним Ирине. Та, ухватившись за него левой рукой
и цепляясь за выступы скалы, поднималась дальше. Наконец подъем преодолен.
   Фавны тем временем приближались на своих лодках к берегу.
   - Эх, почему бы не попробовать? Когда-то я хорошо толкал ядро.
   Владимир поднял с земли увесистый, килограмм в десять, булыжник,  покачал
его на ладони, примериваясь к весу.  Ирина  поняла  его  намерение  и  стала
искать камни. К сожалению, их было немного.
   - Далеко не отходи, - предупредил Владимир.  Он  подождал,  когда  первая
лодка ткнется носом в берег и, сделав небольшой разбег, кинул камень в  гущу
вставших на ноги и собирающихся покинуть челн фавнов и тут  же  взял  второй
такой же камень из тех, что нашла Ирина.
   Снизу послышались вопль и злобный рев. Не давая им  опомниться,  Владимир
швырнул в них второй камень, затем третий. Видя  такое  дело,  вторая  лодка
отклонилась в сторону и подошла к берегу метрах  в  двадцати  к  северу.  Из
первой лодки выскочили четверо, один из них хромал, а один остался лежать  в
челноке неподвижно. Камень угодил ему в голову, размозжив череп.
   Высадившиеся из лодки что-то кричали первым. Те подбежали к ним  и  стали
совещаться. Затем от толпы фавнов отделились двое. Один  быстро  побежал  на
юг, второй в противоположную сторону - на  север.  Остальные,  оставаясь  на
безопасном расстоянии у второй лодки, ждали. Посланные  отсутствовали  минут
десять. Вскоре Владимир увидел, что они  бегут  назад,  крича  и  размахивая
руками. Тотчас от толпы фавнов отделились четверо  и  побежали  к  посланным
ранее, двое на север и двое на юг.
   - Все ясно! Они нашли место для подъема на скалы и  хотят  окружить  нас.
Троих же оставили здесь сторожить. Теперь все зависит от быстроты. Я  сейчас
спущусь вниз и поговорю с ними по душам. Ты спускайся вслед за мной,  но  не
спеши. Свое весло можешь бросить вниз, оно тебе уже не понадобится. Я думал,
что они попытаются подняться вслед за  нами.  Тогда  бы  весла  пригодились.
Впрочем, одно мне и сейчас нужно.
   Подождав минут двадцать, Владимир стал быстро спускаться, прыгая с одного
выступа на другой. Спуск  занял  всего  несколько  секунд,  так  что  фавны,
внимание которых отвлекла Ирина, появившаяся на обрыве, заметили его  только
тогда, когда он, держа в руках  весло,  бежал  к  ним.  Это  было  настолько
неожиданно, что те на секунду замерли. Тотчас один из них  получил  страшный
удар рукояткой весла и, сложившись пополам, рухнул  на  песок.  Двое  других
успели отскочить и тоже вооружились веслами. Владимир схватил  двумя  руками
посредине свое весло и, вращая его, подобно английскому йомену времен  войны
Алой и Белой Розы, стал наступать на них. Послышался стук  ударов  дерева  о
дерево.  Фавны  быстро  сообразили,  что,   находясь   рядом,   они   теряют
преимущество  и,  отскочив  друг  от  друга,  напали  на  землянина  с  двух
противоположных сторон.  Владимир  отступил,  затем  повернулся  и  побежал.
Торжествующе вопя, фавны кинулись за ним. Пробежав метров тридцать, землянин
резко повернулся, бросился к фавну,  который  опередил  своего  товарища,  и
нанес ему удар рукояткой весла в живот. Второй остановился  и,  видя  судьбу
своего  напарника,  опрометью  бросился  назад.   Владимир   не   стал   его
преследовать. Путь к лодкам был свободен. Ирина уже успела  спуститься.  Они
подобрали валявшиеся на песке весла, свои и чужие, сложили их в свою лодку и
без помех отплыли от берега.
   Вскоре они увидели, как с обеих сторон побережья к  лодкам  бегут  фавны.
Подбежав ближе, они заметались по берегу, разыскивая пропавшие весла.
   - До свидания, джентльмены!  -  насмешливо  крикнул  Владимир.  -  Пишите
письма! Не забывайте!
   Несмотря на то, что эти слова были произнесены по-русски, до Ирины  дошел
их смысл, и она весело рассмеялась, захлопала в ладоши.
   - Ну, как я их? - все  еще  не  придя  в  себя  от  возбуждения,  не  без
самодовольства и хвастовства спросил Владимир, переходя на язык лапифов.
   - Отлично! - со знанием дела оценила его действия Ирина. - Особенно  меня
восхитило, когда ты притворился, что  бежишь,  и  затем  внезапно  напал  на
преследующих.
   - Это не мой прием. Когда-то у  меня  на  родине  жил  человек  по  имени
Спартак. Это он придумал.
   - Он тоже был великим воином?
   - Очень! Он сражался за свободу рабов.
   - Рабов? Не понимаю! Что такое "раб"?
   - Это человек, которого лишили свободы и заставили работать на других,  -
пояснил Владимир.
   Ирина удивленно посмотрела на него и пожала плечами.
   - Как это можно заставить работать? Можно убить врага, но  никто  его  не
может заставить работать. И зачем? Не вижу никакого смысли...
   - Тебе это трудно понять. Здесь совсем другое. Впрочем, то, о чем я  тебе
говорю, было далеко отсюда и очень-очень давно...
   - Как давно? Но ты же был тогда? Помнишь?
   Владимир рассмеялся.
   - Меня тогда на свете не было.
   - Как же ты об этом знаешь?
   - У нас есть книги. Это такие листки, на которые живущие раньше описывают
все, что с ними было для тех, кто будет жить потом, после них.
   - Странно... Зачем все помнить? Если помнить все, то голова распухнет.  Я
вот не все помню, что со мной было в прошлой  жизни.  Меня  тогда  захватили
кентавры.
   - Вот как? Расскажи! Это мне интересно!
   - Ничего тут интересного нет. Лучше не  вспоминать...  Впрочем,  если  ты
хочешь...
   - Решай сама. Если тебе тягостны воспоминания, то, может быть, не надо...
   - Я не знаю, как давно это  было,  -  начала  Ирина,  -  когда  живешь  в
деревне, время идет иначе. Может быть, было всего десять лет назад, а  может
быть, сто и больше. Мы жили тогда в поселке на берегу реки, что течет отсюда
из озера и впадает в большую реку, несущую свои воды дальше на север. Я была
тогда еще маленькой девочкой...
   - Как? - перебил ее Владимир. - Ты  говоришь  -  маленькой?  Выходит,  ты
родилась от женщины?
   - Да! - гордо ответила Ирина. - Я родилась  от  женщины.  Моя  мать  была
младшей женой вождя племени, который происходил от давным  давно  посетивших
наш народ богов, которые имели огненные трубки,  пускающие  молнии.  Но  это
произошло задолго до моего рождения. Мой отец жил долго, и,  кроме  меня,  у
него были еще дети, но постарше и  жили  отдельно  от  нас  в  своих  домах.
Кентавры напали рано утром и перебили всех мужчин, а нас, женщин, и меня,  я
была единственной девочкой в поселке,  увели  с  собой  в  степь.  Вместе  с
другими пятью женщинами я досталась вождю их племени.
   - Постой... я  плохо  понимаю...  кентавры  слишком  отличаются  от  вас,
лапифов. Зачем им ваши женщины?
   - Ты сказал "вас, лапифов", - удивилась Ирина, не отвечая на его  вопрос.
- Разве ты не лапиф?
   - Как бы тебе сказать... не совсем.
   - А, понимаю! - чему-то обрадовалась Ирана и тут же пояснила:
   - Я так и думала, что ты рожден женщиной, как и я.
   - Здесь ты права! Но ты не ответила на мой вопрос.
   - А что тут  говорить?  Неужели  ты  не  понимаешь?  Кентавры  -  грубые,
жестокие, распущенные  развратники.  Редкая  женщина  выдерживает  долго  их
"развлечения". Большая часть погибает в течение полугода. Если она не гибнет
от "ласк" кентавра, то ее замучают кентавры-самки.
   - Тебя тоже замучили? - спросил Владимир и осекся, жалея, что задал такой
вопрос. Ирина поняла его и отрицательно замотала головой.
   - Нет, меня освободили лапифы. Они напали ночью на  стойбище  и  перебили
всех без исключения кентавров. Никто не ушел! - торжествующе сообщила она. -
Вождя кентавров захватили живым и положили на жертвенную доску. Ох!  Как  он
орал! Как он орал! - с явным удовольствием вспомнила  Ирина.  Ее  изумрудные
глаза заблестели, зажглись огнем.
   - Ну а потом? Что было с тобой потом? -  пытливо  посмотрел  ей  в  глаза
Владимир, уже чувствуя необъяснимый прилив ревности.
   - Потом я ничего не помню. Скорее всего, я была убита после этих событий.
Никто не может помнить своей смерти. Эта тайна остается у Великой Матери. Ты
хочешь знать, - потупила она глаза, - был ли у меня  муж?  Не  знаю.  Скорее
всего, не было, иначе я бы его помнила.  Последнее,  что  я  помню,  это  мы
спешим куда-то лесом. Мы, женщины, идем гурьбой, пробираемся сквозь чащи, за
нами - воины. Нас кто-то преследует.  Может  быть,  кентавры.  -  Она  вдруг
замолчала. По ее лицу было видно, что она что-то силится вспомнить.
   Владимир не  стал  ей  мешать  своими  вопросами  и  молча  греб.  Вскоре
показалась река, вытекающая из  озера.  По  всем  признакам  это  была  река
Синченко. Владимир направил туда  лодку  и  скоро  вошел  в  речку.  Быстрое
течение подхватило челн и  понесло  его  вперед.  Теперь  должно  показаться
сужение реки, образующееся двумя темными  скалами.  И  действительно,  через
некоторое время он, оглянувшись, увидел их. Вода  в  этом  месте  неслась  с
большой скоростью, пенясь вокруг выступающих из нее  валунов.  Нарастал  шум
стремительного потока.
   - Сейчас будет опасно! - крикнул Владимир. - Пересядь  на  корму,  а  еще
лучше - ложись на дно лодки.
   Ирина,  поглощенная  воспоминаниями,  не  слышала  его.  Владимир   снова
обернулся,  стараясь  удержать  лодку  посреди  потока,  и   повторил   свое
приказание. На этот раз она услышала, но вместо того, чтобы сползти тихонько
на дно, встала во весь рост и шагнула к корме.
   - Осторожно! -- закричал он, но поздно. Узкая, с мелкой посадкой в  воде,
лодка покачнулась, Ирина взмахнула руками, пытаясь  удержать  равновесие,  и
свалилась за левый борт. Она тотчас же вынырнула, но уже справа. Ее несло на
камни.
   - Держись! - крикнул  Владимир,  бросая  весла,  и  прыгнул  в  воду.  На
мгновение он потерял ее, но вскоре увидел темные  волосы,  распустившиеся  в
воде, впереди себя. Ирина отчаянно била по воде руками, стараясь  удержаться
на поверхности.
   - Держись! Я иду к тебе! - Владимир был отличный пловец, впрочем,  как  и
все бойцы его и других отрядов. В несколько могучих взмахов  рук  он  настиг
женщину, и вовремя. Еще мгновение, и она,  окончательно  выбившись  из  сил,
прекратила бы сопротивление и пошла ко дну.
   - Ложись на спину и расслабься. Обними меня за шею.  Вот  так.  Не  делай
никаких движений... - Владимир отдался потоку, который понес  их  с  большой
скоростью мимо скал. Вскоре  течение  замедлилось,  и  перед  ними  открылся
простор широкой реки. Подплывая к правому берегу,  он  окинул  взором  воду,
лодки нигде не было. Оставалась надежда, что ее не разбило  и  она  застряла
где-то среди выступающих из воды камней.
   Он вынес совершенно  обессилевшую  женщину  на  берег  и  положил  ее  на
нагретый солнцем песок. Ирина открыла глаза, но тут же устало закрыла их. Из
груди вырвался глубокий вздох.
   - Все уже позади, успокойся. - Он  немного  подумал  и  решил  не  терять
времени. - Полежи здесь, а  я  поднимусь  вверх  по  течению,  за  скалы,  и
посмотрю, не видно ли нашей лодки.
   Лодка действительно отыскалась, и,  как  предполагал  Владимир,  застряла
среди камней левого берега. Он поднялся немного выше и вошел в воду.
   Уже миновав приток и направляя лодку к берегу, он услышал крик о  помощи.
Кричала Ирина. Лодка понеслась к берегу. От  напряжения  чуть  не  сломалось
весло. На берегу никого не было, возле места, где  лежала  Ирина,  на  песке
четко обозначались следы босых ног.  Это  были  мужские  следы,  широкие,  с
растопыренными пальцами. Следы вели в чащу леса. Уже вбегая в лес,  Владимир
услышал знакомый гул, но вначале не понял его происхождения. Он обернулся  и
увидел летящий вдали вертолет. Остановился на мгновение, но тут же  бросился
вслед за похитителями.
   Издали до него донесся сдавленный крик. Владимир повернул  на  голос.  Он
рисковал в любую минуту напороться на толстый острый сук,  но  не  думал  об
этом. Вскоре стал различим треск  под  ногами  бегущих  по  лесу  людей,  он
закричал, но не услышал ответа. Треск впереди усилился. Владимир выбежал  на
поляну и увидел, как два фавна тащили извивающуюся Ирину, схватив ее за руки
и ноги. Она дергалась, мешая похитителям двигаться быстрее.  Обернувшись  на
шум догоняющего их Владимира, фавны бросили жертву на траву. Один  сразу  же
пустился наутек. Второй замешкался. По его распухшей физиономии с  перебитой
переносицей Владимир узнал своего старого знакомого. Он не стал  дожидаться,
когда фавн придет в себя. В два прыжка настиг его  и  взмахнул  рукой.  Фавн
упал как подкошенный.
   Ноги и руки Ирины были туго связаны сплетенной  из  растительных  волокон
вере