гополучие
общества? Да! Вполне!
   - Теперь, - спросил Третий,  -  уже  не  жалеют  и  не  осуждают  разгром
неогуманистов?
   - Его и тогда не осуждали, осуждали только методы, но со временем поняли,
что иначе было нельзя, что с мафией можно бороться только методами мафии,  и
еще  более  жестокими.  Нельзя  срубить  дерево  деревянным  топором.  Нужен
стальной.
   -  Только  при  условии,  что  после  рубки  дерева  этот   топор   будет
окончательно заброшен.
   -  Естественно!  Словом,  наш  биологический   двойник   может   спокойно
возвращаться на Землю даже досрочно.
   - У него на Счастливой еще много дел,  -  загадочно  заметила  Урания.  -
Будем считать, что в его лице человечество проходит еще  одно  испытание  на
сообразительность и прочность.
   Ольга давно поняла, что Урания задумала какой-то эксперимент  с  Сергеем.
Пытаясь с ним связаться  на  Счастливой,  Ольга  внезапно  встретила  барьер
прохождения информации неизвестной ей природы. "Интересно, - подумала она, -
что этот барьер существовал и раньше. Я ведь  пыталась  обследовать  планету
еще до полета и ничего не достигла".
   Подумав это, она спохватилась, так как поняла, что ее мысли стали тут  же
известны Урании.
   - Ты права, - отвечая ей, сказала Урания. -  Барьер  существует.  Он  был
поставлен мною еще несколько тысяч  лет  назад.  Дело  в  том,  что  планета
уникальна. То, что ее открыли, - чистая  случайность.  Признаюсь  тебе,  что
раньше, когда я была голым разумом, меня часто начинала одолевать  скука.  Я
отключалась лет на двести - триста. Это был своего рода сон. Во время такого
сна, более трехсот лет, земной корабль "Поиск" пробил ослабленный  во  время
моего сна барьер и  высадился  на  Счастливой.  Кстати,  она  имеет  местное
название Кибела. На обратном пути земляне посетили Уран или Перун,  как  они
его назвали. Их высадка и разбудила меня. Не сразу. Я обнаружила их  корабль
уже далеко от Урана и с досады послала им мощный импульс. Но, к счастью,  со
сна не попала и зацепила корабль только краем луча, где напряжение поля было
в миллионы раз меньше. Это спасло корабль от гибели. Уже окончательно  придя
в себя, я проследила его маршрут и обнаружила, что он сел на давно известной
мне планете Гее. Потом я узнала о твоем существовании, и мы с тобою вошли  в
контакт. Если бы не эта случайность, то все могло бы обернуться иначе.
   - Ну так как мы будем решать вопросы контакта? Вы наметили кандидатов?  -
переменила тему разговора Ольга. Она поняла, что Урания, по причинам  только
ей известным, не хочет снимать барьер со Счастливой, или как она ее назвала,
Кибелы. А поскольку Урания не объясняла причин,  то  вести  дальше  об  этом
разговор было бессмысленно. Кроме того, Ольга знала то, о чем не догадывался
Сергей-третий. Процесс гуманизации Урании далеко еще не был завершен.  Любая
случайность могла бы не только задержать этот процесс, но  и  повернуть  его
вспять. А это... Ольга собрала всю силу воли,  чтобы  мысли  о  последствиях
такой случайности не всплыли наружу и не привлекли внимания Урании.  Поэтому
она принялась обсуждать технические стороны установления контакта, предложив
Урании  свои  методы,  основанные  на  использовании  свойств   многомерного
пространства. Урания слушала с большим интересом, иногда задавала уточняющие
вопросы  и  в  конце  признала,  что  метод,  предлагаемый   Ольгой,   самый
эффективный.
   - Теперь, когда техника  окончательно  выработана,  необходимо  тщательно
учесть психологические моменты. Здесь  нам  лучше  посоветоваться  с  самими
людьми.
   - Что вы об этом думаете? - обратилась она к обоим Сергеям.
   - Думаю, что надо вызывать сразу двух с  каждой  планеты,  -  подал  идею
Первый. - Иначе  после  репатриации  психоиндивидуальности  назад,  на  свою
планету, человек решит, что ему все пригрезилось во  сне.  Так  как  сон  не
может сниться двоим сразу, то вызывать надо только двоих!
   - И всех одновременно! - решительно сказал Третий. - Это будет  небольшим
психологическим шоком, но одновременно и тестом на пригодность к контакту.


   ЧАСТЬ II
   НА ЗАДВОРКАХ ВСЕЛЕННОЙ
   ЭЛ И КЕР - ДОВЕРЕННЫЕ СВЕРХРАЗУМА
   Эл, как всегда, проснулся за полчаса до рассвета. Наощупь нашел кнопку  и
включил ночник. При его слабом свете тихо, чтобы не будить жену, которой еще
можно было  поспать  час,  оделся  и  вышел  из  спальни.  На  кухне  открыл
холодильник и заглянул в него. Вчера осталась от обеда пара котлет. Если  их
не съели вечером дети. Котлет, естественно, не было. Он поставил на  газовую
плиту чайник и закурил сигарету. Попив  чаю  и  решив,  что  позавтракает  в
заводской столовой, он оделся и на цыпочках, чтобы не  разбудить  мальчиков,
спавших в проходной комнате, вышел из квартиры.
   На улице моросил мелкий дождик. До работы надо было  ехать  с  пересадкой
двумя трамваями. Если повезет  и  не  придется  ждать  трамвая,  то  час.  В
трамвае, как всегда в это время, давка. Он протиснулся немного вперед, чтобы
освободить дверь, но его место тут же занял толстый мужчина.
   "Опять задержка, - досадливо подумал он. - Водитель не тронется с  места,
пока не закроется дверь". Он нажал что было силы корпусом на стоящих впереди
людей. Наконец трамвай тронулся.
   На следующих остановках почти никто не выходил из  вагона.  Только  после
шестой стало немного свободнее. Значительная часть людей сошла возле  завода
автопогрузчиков.  Освободилось  даже  одно  место,  которое  тотчас   заняла
упитанная дама, нагруженная сумками и авоськами.  "Наверное,  с  вокзала,  -
подумал Эл, увидев торчащий из авоськи хвост рыбы. -  Ездила  в  столицу  за
продуктами".
   Эл  работал  старшим  инженером  в   конструкторском   бюро   завода   по
производству роботов.  Старшим  инженером  он  стал  недавно.  Ему  повысили
зарплату и наконец-то выделили  квартиру,  которую  он  ожидал  сравнительно
недолго  -  всего  пятнадцать  лет.  Жена  работала   врачом   в   городской
поликлинике. С повышением зарплаты жить стало немного легче. Эл  даже  купил
себе по случаю повышения в  должности  модный  плащ.  Это,  правда,  создало
существенную брешь в семейном бюджете, но  жена  настояла  на  покупке.  Элу
повезло с женой. Она была нетребовательная, заботливая и, как ему  казалось,
любила его. Во всяком случае,  она  пожертвовала  на  плащ  деньги,  которые
копила на покупку себе  сапог.  "Старые  еще  можно  отдать  в  починку",  -
заверила она его, когда  Эл  высказал  сомнение  по  поводу  покупки  плаща.
"Потом, ты заработал новый плащ", - она намекала на те  премии,  которые  он
получил за свои изобретения. Они касались  разработки  систем  распознавания
образов при параллельном считывании информации системами роботов, основанных
на сетях модулей искусственных нейронов. Эл  имел  уже  около  сорока  таких
изобретений и время от времени получал за них поощрительные  вознаграждения.
Несмотря на рост цен, эти деньги  позволили  купить  холодильник  и  цветной
телевизор. Остальное разошлось на одежду для мальчиков.
   Эла ценили  в  конструкторском  бюро  и  на  заводе,  и  когда  приезжала
очередная комиссия по проверке научных разработок, ей всегда демонстрировали
Эла. Комиссия ахала, желала дальнейших  успехов.  Директор  в  такие  минуты
ласково смотрел на Эла и говорил комиссии, что он - гордость  всего  завода.
Правда, что касается применения изобретений Эла, то с  ними  дело  шло  пока
туго. Документация кочевала  из  одного  министерства  в  другое,  и  этому,
казалось,  не  будет  конца.  Потом  вдруг   выяснилось,   что   микросхемы,
примененные в блоке управления следящих движений глаз робота, не относятся к
спискам элементной базы и  комплектующих  изделий  родного  министерства,  и
поэтому  для  изготовления  серийных  блоков  необходимо  разрешение  Совета
Министров, Госплана, а также министерства, в список которого эта  элементная
база включена. Для изготовления макета Эл  использовал  микросхемы,  которые
вынес ему с другого завода  его  приятель.  Это,  естественно,  было  строго
запрещено и дело чуть было не  дошло  до  прокуратуры.  Эл  имел  неприятный
разговор с директором завода, но все, к счастью, обошлось. Правда, вопрос об
изготовлении блоков, так необходимых роботам четвертого поколения, о которых
уже раструбили газеты, так  и  застыл  нерешенным.  Эла  наказали  тем,  что
должность старшего инженера ему дали с задержкой на два года.
   Занятый воспоминаниями, Эл чуть было не пропустил остановку,  на  которой
он должен был выходить. Протискиваясь, он  оторвал  пару  пуговиц  на  своем
новом плаще, причем одну "с мясом". Выйдя из трамвая, он растерянно  смотрел
на вырванный клок материала. "Так я и знал. Началось", - подумал Эл. Дело  в
том,  что  ему  сегодня  приснился  начальник  конструкторского  бюро   Кер.
Вообще-то Кер был неплохим человеком и талантливым инженером.  Но  Эл  знал,
что   когда   снится   непосредственное   начальство   -   обязательно   жди
неприятностей. Это была верная, проверенная годами, примета. В прошлом  году
ему приснился директор завода, и в тот  же  вечер  старшего  сына  задержала
милиция. Потом выяснилось, что его задержали по ошибке, но Эл  не  спал  всю
ночь, вскакивая с постели при каждом шорохе. Ему все казалось, что скрипнула
дверь и возвратился сын. Он вернулся только на следующий  вечер  с  огромным
синяком под глазом. Всю  ночь  его  продержали  в  "ящике",  так  называлась
небольшая каморка в  милиции,  куда  помещали  задержанных.  В  каморке  был
цементный пол и не на чем присесть. Проведенные сутки не  прошли  бесследно,
сын заболел двухсторонним воспалением легких. Врач, кроме того, обнаружил  у
него сотрясение мозга. В общем, когда снится начальство, жди неприятностей!
   - Эл! - услышал  он  знакомый  голос.  Возле  него  остановилась  голубая
малолитражка и из нее высунулся Сак, его старый друг по школе. Сак не  стал,
поступать в политехнический институт, как Эл, а пошел на трехгодичные  курсы
торговых  работников.  Теперь  он  заведовал   небольшим   продовольственным
магазинчиком неподалеку от работы Эла и часто подвозил  его  на  работу.  Эл
всегда покупал в магазине Сака сигареты и туванский чай. Чай был импортный и
дефицитный, но по старому знакомству Сак снабжал его чаем  и  иногда  к  чаю
добавлял небольшой кусок копченой колбасы, которая  обычно  на  прилавке  не
появлялась. Это была своего рода плата за списанные контрольные, без которых
Сак, наверное, так и не кончил бы школу. Если быть справедливым, то Сак  был
хорошим парнем.  Когда  заболел  Олг,  сын  Эла,  и  нужны  были  дефицитные
лекарства, Сак достал их. Именно Сак, так как его  жена,  несмотря  на  свою
врачебную  специальность,  не  могла  их  раздобыть.  Когда-то  Сак  пытался
ухаживать за ней, но безуспешно. Он был  небольшого  роста,  а  Эл  -  самым
высоким в классе. Теперь Сак иногда заглядывал к ним и при  случае  на  день
рождения приносил Молли, жене Эла, дорогие дефицитные подарки.  Эл  в  таких
случаях чувствовал себя неловко и хмурился, но жена успокаивающе кивала ему:
дескать, не волнуйся и будь во мне уверен.
   - Спасибо, Сак, - поблагодарил Эл, вылезая из машины у проходной завода.
   - Чего там, старина, - дружески ответил Сак,  протягивая  руку.  -  После
шести заходи, привезут масло.
   - Ах, черт возьми! - расстроился Эл. - Забыл дома взять деньги.
   - Ничего! Отдашь потом! Сколько тебе оставить пачек?
   - Две. Нет, три.
   - Возьмешь четыре. У тебя вон какая семья. Не то что у меня. У Сака детей
не было. Он был уже трижды женат. Последняя  жена  еще  училась  в  торговом
техникуме и была на двадцать лет моложе его. Как все маленькие  ростом,  Сак
любил высоких. Эта третья жена была выше его на полголовы.  Эл  был  у  него
недавно в гостях. Сак жил в пригороде, в недавно приобретенном пятикомнатном
особнячке. Вокруг дома рос небольшой фруктовый садик, но  очень  запущенный.
Эл, который пил крайне редко, быстро опьянел и, когда  они  с  женой  шли  к
остановке автобуса, немного пошатывался.
   - Иди ровно, горе ты мое луковое! - дергала его за  руку  жена.  -  А  то
попадешь еще в медвытрезвитель.
   Настроение у нее испортилось, и Эл, несмотря на выпитое вино, догадывался
почему.
   - Бу-бу-будут у нас ковры и мебель будет! - заплетающимся голосом пытался
он успокоить жену.
   - Ох, Господи! - еще больше разозлилась жена. - Откуда у тебя будут ковры
и заграничная мебель? Тебе уже сорок лет! Если ты не нажил их до сих пор, то
уже не наживешь.
   - Будут! Вот увидишь! - упрямо повторил  Эл.  -  Я  классный  инженер,  у
меня... вот подожди, примут мою идею к производству...
   - Брось! Инженер! Кому сейчас нужен инженер? Их хоть пруд пруди!  А  твои
идеи? Уже слышала. Вон Сак... без твоей помощи школу бы не кончил,  а  живет
уж куда лучше...
   - Сак во-ворует!
   - Воруй и ты, кто тебе мешает?  Не  ворует,  а  умеет  жить.  Умнее  тебя
оказался. А потом... не пойман - не вор.
   - Поймают! - Эл совсем не хотел, чтобы ловили Сака, но сказал что просто,
чтобы возразить жене.
   - Ой, уморил! Поймают! Да кто же его будет ловить? Полиция? Да она сама у
таких, как Сак, пасется. Да ты сам? Где ты масло покупаешь?
   - А я что? Я ничего. Сак мировой парень. Помнит дружбу!
   - Дружбу? Это он по дружбе ко мне в постель залезть хотел?
   - Что? Да я ему сейчас! - Эл остановился и пошел назад.
   Жена догнала его и резко дернула за руку.
   - Я пошутила. Идем домой. - Она взяла его под руку и повела к  автобусной
остановке.
   Об этом случае Эл тут же  забыл,  но  сейчас,  прощаясь  с  Саком,  вдруг
вспомнил. Он обернулся, но машина уже отъехала.
   В конструкторском бюро еще никого не было. Эл сел за свой стол. До начала
работы  оставалось  минут  сорок.  Машинально  взял  лист  бумаги   и   стал
набрасывать схему. Внезапно он понял, что рисует то, что видел во  сне.  Это
была схема устройства управления кристаллизацией в условиях невесомости. Тут
же всплыл в памяти, причем с предельной  ясностью,  математический  аппарат,
включая программы и алгоритмы управления процессом кристаллизации.
   Увлекшись, он не заметил, как пришли остальные  служащие.  Комната  сразу
наполнилась шумом и запахом духов.  Так  сильно  пахло  от  Рой  -  всеобщей
любимицы конструкторского бюро  и  предмета  зависти  соседних  отделов.  Эл
оторвался от расчетов. Служащие еще  не  расселись  по  местам  и  обсуждали
последние новости: кто будет чемпионом  в  этом  году  в  играх  с  мячом  и
поднимутся ли цены на бензин и  мясо.  Бензин  Эла  не  интересовал,  а  вот
мясо... На мясо уходила треть его зарплаты. Несмотря на цены, жена  считала,
что мясо покупать более выгодно,  чем  мучные  продукты.  "По  крайней  мере
будешь сыт, - говорила она. - Мебель подождет, а ребятам надо расти".
   Кто-то остановился у него за спиной. Эл поднял голову. Это был Кер -  его
непосредственный начальник, тот, что  снился  ему  ночью.  Кер,  не  скрывая
своего удивления, смотрел на разбросанные  по  столу  листки  со  схемами  и
математическими записями.
   - А ну, зайди ко мне! -  распорядился  он  и,  не  спрашивая  разрешения,
собрал исписанные листки.
   Кабинет Кера был тут же,  отделенный  тонкой  перегородкой  от  остальной
комнаты. Кер сел за письменный стол  и  кивнул  Элу,  предлагая  ему  кресло
напротив.
   - Посмотри, - он вынул из бокового кармана пачку листков  и  протянул  их
Элу.
   Эл всмотрелся и, пораженный  увиденным,  вопросительно  взглянул  в  лицо
начальнику.
   - Это тебе во сне? - шепотом спросил Кер.
   - Да, - так же шепотом ответил Эл. - Вы мне снились, - добавил он.
   - Ты мне снился тоже. - Кер вскочил и заходил по маленькому  кабинету.  -
Подожди! Подожди! Если нам снился один  и  тот  же  сон...  то...  -  он  не
договорил и снова вопросительно посмотрел на Эла. - Давай вспомним детали, -
предложил он.
   - Большой зал! - начал Эл.
   - Толпа народа! Так?
   Эл кивнул головой.
   - Все говорят на разных языках, но мы все понимаем?
   - Точно! Потом  вошла  ослепительно  красивая  женщина  и  очень  высокий
мужчина.
   - Точно! У меня тоже! А дальше?
   - Ну, дальше сплошная фантастика. Говорили о союзе планет, о  сверхразуме
и прочей ерунде. Хотя, если вдуматься, то уж не такая ерунда.
   - У меня немного расплываются в  памяти  детали.  По-моему,  шла  речь  о
создании Сверхсложной интеллектуальной системы, и тот, высокий, сказал,  что
заложит схему и всю ее технологию в нашу память.
   - Я припоминаю, что так  и  было.  Он  даже  назвал  свое  имя.  Странное
какое-то, очень длинное.
   - Точно! Дай-ка вспомню. Сер-гей. Почему-то два слога.  А  ее  звали  еще
длиннее.
   - Урания! - вспомнил Эл.
   - Да, кажется, так. Слишком длинно. Что было потом?
   - Потом? Ах,  да!  Но  это  уже  совсем  фантастично.  Нас  рассадили  по
отдельным камерам и надели нам на головы колпаки. После чего сказали, что мы
научимся видеть суть вещей, видеть сквозь стены и понимать  друг  друга  без
слов.
   Эл посмотрел случайно на стоящий в углу сейф и  вдруг  обнаружил,  что  в
нижнем его отделении стоит наполовину пустая бутылка виноградной водки.  Кер
проследил его взгляд и ошеломленно снова взглянул на Эла.
   - Ты видишь?
   Эл кивнул головой.
   Директор завода Там внимательно выслушал пришедших к нему на прием Кера и
Эла, бегло просмотрел расчеты, затем позвонил секретарше  и  велел  принести
три стакана чая.
   - Ну что я вам скажу,  ребята,  -  директор,  когда  был  наедине  или  с
небольшой группой сотрудников, всегда так называл их, не взирая на  возраст.
Это считалось на заводе, да и вообще, признаком демократичности и дружеского
расположения.
   Он подождал, пока секретарша выйдет, и продолжал:
   - Что я могу вам сказать? Может быть, все это чепуха,  а  может  быть,  и
стоящее. Тут надо разобраться.  Но  кто  этим  будет  заниматься?  Я,  скажу
откровенно, пас. Кто я? Я хозяйственник.  Мое  дело  -  производство,  план.
Математикой я не занимался  уже  лет  двадцать.  А  тут  дело  такое,  -  он
посмотрел на лежащие перед ним листки бумаги  и  развел  руками.  -  Тут,  -
продолжал он, - надо бы ехать в академию и говорить на самом высоком уровне.
Но вопрос тут еще в чем? Мы -  организация  не  академическая,  у  нас  свое
министерство.  Минэлектротехпром.  Почему  наш  завод  приписали   к   этому
министерству - сам не знаю. Пока  нет  министерства  робототехники.  Обещали
образовать, да вот уже третий год как по этому поводу нет никакого решения.
   - Но проблема выходит за рамки Минэлектротехпрома, - возразил Кер.
   - О чем я и говорю, - согласился с ним директор. - Тем не менее, соваться
в академию через голову своего министерства не принято, и я  не  рекомендую.
Надо начинать по инстанции.
   - Сколько же это времени займет? - не выдержал Эл.
   Директор развел руками. - Кто может знать? Может быть, два-три  года.  Но
это в лучшем случае. А то и лет десять. Пока  дойдет  очередь,  пока  решат,
куда направить на рецензию. Скорее всего, в случае  положительной  рецензии,
министр может войти в комиссию по науке  и  технике.  Та,  в  свою  очередь,
создаст межведомственную комиссию, а может передать  все  в  Академию.  Хотя
сомневаюсь. Тут, скорее, сработает ведомственный престиж.
   - Хорошо! Я сам отправлю материалы в Академию! - решительно заявил Эл.
   - Как ты отправишь? - директор насмешливо посмотрел на него. -  Кто  тебе
их завизирует? Я? Извини, но у меня одна голова на плечах. А без визы,  акта
экспертизы у тебя их никто не примет. Это раз! Потом, кто тебе подпишет  акт
экспертизы? Никто на  это  не  пойдет.  И  последнее,  ты  знаешь,  что  все
разработки,  сделанные  в  нашем  конструкторском   бюро,   метятся   грифом
"секретно" и разглашение их является государственным преступлением? Ты  что,
не знаешь правил? Когда тебе давали форму  номер  2  допуска,  ты  разве  не
читал, что написано по этому поводу в  инструкции?  "Вся  научно-техническая
документация  рассылается