чем?
     Но  еда  на  столе,  вопреки  мрачным прогнозам, выглядела
весьма  привлекательно.  Посередине  на  большом  блюде   лежал
запеченный   в  тесте  молочный  поросенок.  В  глиняной  миске
поблескивали мелкими  капельками  воды  огурцы  и  томаты.  Над
буханкой  хлеба  поднимался легкий пар. В кувшине красного вина
плавали мелко нарезанные яблочные дольки. Еда была простая,  но
сытная и здоровая.
     --  Довольны  ли молодые господа? -- Угодливо подкатился к
их столу хозяин.
     --  Вполне.  --  Ответил  Трис.  --  Только,   пожалуйста,
принесите  кувшин  с  чистой  водой,  чтобы разбавлять вино для
девочки.
     Толстяк на мгновение приоткрыл  рот,  будто  хотел  что-то
сказать.  Однако,  промолчав,  он ушел, а через некоторое время
вернулся и поставив на стол требуемый кувшин.
     Друзья приступили к трапезе. В обеденном  зале  кроме  них
никого  не  было, что вызвало у Триса сомнения, правильно ли он
поступил, не послушав  Ремина.  И  спустя  короткое  время  его
опасения оправдались. За входной дверью послышался громкий шум,
и в гостиницу ввалилась большая пьяная компания.
     С  первого  взгляда было видно, что верховодил тут высокий
толстый мужчина лет сорока. Из-под  его  сальных  черных  волос
тупо  и  злобно  глядели  маленькие  глазки. Небольшая голова с
мелкими  чертами  лица  почти  незаметно  переходила  в  жирную
красную  шею. Одет он был в затертую кожаную тунику, а на поясе
его висел внушительный меч в видавших  виды  ножнах  и  широкий
охотничий  нож.  С обеих сторон тушу человека поддерживало двое
слуг, являвшихся немного уменьшенными копиями своего господина.
Позади виднелись еще четверо громил и три женщины, чей  внешний
вид сразу говорил о принадлежности к древнейшей профессии.
     --  Ба!  --  Гаркнул Варрон-ап-Ги. -- У нас гости! Хозяин!
Бочонок самого крепкого вина и чего-нибудь пожрать!
     Компания заняла стол по соседству с нашими героями. Трис и
Ремин, не сговариваясь, пересели так,  чтобы  находиться  между
Алиной  и  людьми  Варрона-ап-Ги. Ремин поправил меч на поясе и
вопросительно посмотрел на Трися. Трис слегка пожал плечами.  У
него,  как  обычно,  не  было никакого оружия, кроме небольшого
обоюдоострого кинжала из необычного  голубоватого  металла.  Но
Ремин   пока  не  видел,  чтобы  Трис  использовал  кинжал  для
чего-либо, кроме нарезания пищи. Он  не  раз  предлагал  своему
другу   купить   хороший  меч  в  городах,  через  которые  они
проезжали,  но  тот  откладывал  это  дело  до   столицы,   где
намеревался приобрести действительно стоящее вооружение.
     Словно  по  волшебству,  на  столе Варрона-ап-Ги появились
вино, мясо и хлеб. Его люди шумно начали есть,  громко  ругаясь
из-за  лакомых  кусков  и  отвратительно чавкая. Девицы легкого
поведения тонко хихикали и повизгивали,  когда  сальные  ладони
мужчин  лапали  их  тела. Сам господин ел молча, изредка бросая
косые взгляды на соседний стол. Наконец он  грузно  поднялся  и
двинулся  в сторону молодых людей. Шум за его столом смолк, как
по  команде:  все  напряженно  следили  за  действиями   своего
господина.
     Хозяин  гостиницы на долю мгновения высунулся из-за двери,
но, увидев разворачивающуюся сцену, тут же исчез.
     Почувствовав движение, Трис встал  из-за  стола,  закрывая
дорогу  Клостеру.  Тот  на  целую голову возвышался над молодым
человеком, и вдвое превосходил его по ширине плеч.
     -- Я хочу пригласить эту  девчонку,  --  ткнул  пальцем  в
сторону  Алины  Варрон-ап-Ги,  --  присоединиться  к нам. У нас
весело, а за вашим столом, -- пренебрежительно  бросил  он,  --
тишина и скука.
     --  Не  стоит  ребенку  находиться  в  Вашей  компании. --
Миролюбиво проговорил Трис. -- Она еще слишком молода.
     -- Молода? Как-бы не так! -- Захохотал Варрон-ап-Ги. --  Я
имел  девчонок и помоложе. Уж сам-то ты, наверняка, уже отведал
ее! Пора поделиться.
     -- Если вы  немедленно  не  заткнетесь,  я  буду  вынужден
применить  силу.  --  Прошипел Трис и его глаза засияли тусклым
свинцовым оттенком. Клостер  тупо  и  недоуменно  уставился  на
него.
     --   Наглый   ублюдок!   Прочь   с   дороги!  --  Проревел
Варрон-ап-Ги и бросился на Триса. Но тот перехватил  протянутую
для  удара руку, вывернул ее и одновременно выставил вбок ногу,
делая подсечку. В результате этого нападавший с шумом повалился
на пол, сломав спиной один из табуретов.
     Однако Клостер быстро вскочил на ноги и выхватил меч.
     -- Взять ее! -- Приказал он своим слугам, снова бросаясь в
атаку. Его меч просвистел там, где мгновение назад была  голова
"наглого  ублюдка".  Но  Трис  уже присел на левой ноге, быстро
повернулся и правой ногой ударил Клостера  по  щиколоткам.  Тот
снова  упал, сильно ударившись затылком об обломки табурета. На
этот раз поднимался он гораздо медленнее.  А  Трис  едва  успел
встать на ноги, чтобы успеть отбить нападение двух головорезов.
В  его  руке  неожиданно  для  слуг  Клостера  появилась цепь с
маленькими гирьками  на  концах,  резкими  ударами  которой  он
вырвал мечи из их рук.
     Ремин с успехом отражал атаку трех громил, двое из которых
уже были  им  ранены.  Шлюхи  забились  в  самый дальний угол и
наполняли помещение  пронзительным  визгом,  который  не  давал
Трису возможности сосредоточиться. Ударив одного из напавших на
него  ногой  в пах, он обвил цепочкой его шею и перекинул через
себя, прямо на второго бандита. Варрон-ап-Ги все еще  стоял  на
четвереньках  и  мотал  головой,  приходя  в  себя. Теперь Трис
получил  немного  времени,  чтобы  осмотреть  поле  боя.  Ремин
оказался  хорошим  бойцом  и уложил одного противника, и теперь
двое других уже с трудом отражали  град  ударов.  Все  было  бы
хорошо,  если бы последний из слуг Клостера не обошел дерущихся
и не схватил сзади Алину.  Трис  понял,  что  никак  не  успеет
прийти ей на помощь.
     Но подмога девочке не потребовалась. Бандит обхватил ее за
шею и  за  талию, оставив на какие-то доли мгновения свободными
руки. И  Алина  не  упустила  свой  шанс.  Она  выхватила  нож,
висевший  на  поясе  слуги и, по-кошачьи извернувшись, воткнула
его в бок обидчика. Тот от  неожиданности  вскрикнул  и  разжал
руки.  Алина  ударила его ножом еще раз, прямо в грудь. Трис не
смог увидеть, чем все кончилось, потому что Клостер  наконец-то
поднялся  и  попытался  бросить  табурет  ему  в  голову.  Трис
пригнулся, и тяжелый  снаряд  поразил  фехтовавшего  с  Ремином
слугу, сбив того с ног.
     Оставшись  благодаря  Клостеру  один  на  один с последним
врагом, Ремин отвесил своему неожиданному  соратнику  шутовской
поклон.  Варрон-ап-Ги  зарычал  от досады, словно раненый слон,
но, получив от Триса удар гирькой в висок, снова  завалился  на
пол.   Поняв,   что   дело  плохо,  выбравшийся  из-под  своего
поверженного  товарища  противник  Триса  выскочил  в  открытую
дверь.  Одновременно с этим клинок Ремина пронзил последнего из
головорезов.
     Трис выскочил на улицу, преследуя убежавшего слугу,  но  в
наступившей  темноте  того  уже  не  было видно. Вернувшись, он
обнаружил шесть  тел  на  полу,  три  из  которых  не  подавали
признаков жизни. Двоих головорезов убил Ремин, одного -- Алина.
Повернувшись  к  шлюхам  в углу, Трис молча указал им на дверь.
Они исчезли так быстро, словно просто растаяли в воздухе.
     Алина стояла над поверженным врагом, все еще держа в руках
окровавленный нож, и мелко  дрожала.  Трис  подошел  и  ласково
погладил  по  голове.  По  телу  девочки  прошла  судорога. Она
отбросила оружие и, прижавшись всем телом к Трису, сквозь слезы
зашептала:
     -- Я не хотела, клянусь, не хотела.  Но  он  схватил  меня
там, где нельзя трогать...
     --  Успокойся. -- Трис сжал руками плечи девочки и немного
отстранил ее, чтобы посмотреть  в  глаза.  --  Ты  все  сделала
правильно.  На  добро  всегда  отвечай  добром,  на грубость --
грубостью,  на  коварство  --  коварством,  на  жестокость   --
жестокостью.
     --  Оказывается, ты умеешь вырезать ножом не только куклы!
-- Ремин весело подмигнул, вытирая кровь с клинка и пряча его в
ножны.  --  Поздравляю  с  боевым  крещением!  Это  дело   надо
отметить. Эй, хозяин!
     Тотчас же появился пухлый хозяин гостиницы, подобострастно
улыбаясь.  Он  долго  жил  в  страхе перед Варроном-ап-Ги и его
людьми,  но  два  молодых  человека   и   девочка,   неожиданно
победившие  его  прежних  мучителей, внушали теперь еще больший
ужас.
     --   Что   прикажете,   господа?   --   Толстяк   совершил
невозможное, согнувшись в поклоне почти до земли.
     -- Сколько комнат они занимали? -- Трис показал на лежащие
тела.
     -- Три, господин.
     -- Ты еще кого-нибудь ждешь сегодня?
     --  Нет, господин. Из-за того, что здесь жил Варрон-ап-Ги,
все остальные постояльцы разъехались.
     Трис хотел напомнить толстяку, что  их-то  он  принял,  не
предупредив о дурной славе своих жильцов, но передумал.
     --  Отнеси тела наверх. Живых в одну комнату, мертвых -- в
другую.
     -- Прибери тут все, -- добавил Ремин, -- и снова неси еду.
Мы успели проголодаться.
     Появились несвежие служители  гостиницы,  в  том  числе  и
знакомый конюх. Они выполнили распоряжение Триса, который лично
проследил  за  перемещением  подававших  слабые  признаки жизни
Клостера и двух его громил. Потом Трис выставил  из  комнаты  с
полуживыми телами удивленных слуг и заперся изнутри.
     Тем  временем следы сражения были убраны, и на столе перед
Ремином и Алиной появились  свежие  кушанья.  Теперь-то  уж  им
подали  самое  лучшее:  апельсины,  виноград,  сушеные  дыни  и
абрикосы, нежное мясо барашка и, конечно, лучшее  вино.  Вскоре
сверху  спустился  Трис, едва заметно пошатываясь от усталости.
Хозяин долго сопел и стонал, пока не решился задать вопрос:
     -- Я еще не вызвал солдат и ничего не сообщил  коменданту,
хотя обязан был это сделать. Вы прикажете?
     --  Утром.  --  Отрезал  Трис,  наливая себе полную кружку
вина. -- Утром, когда мы  уедем,  ты  пойдешь  к  коменданту  и
скажешь,  что  благородный  Клостер  Варрон-ап-Ги  и  его  люди
передрались  из-за  женщин.  Трое  погибли,   трое   всю   ночь
провалялись без сознания. Нас ты не видел, и никогда не слышал,
что где-то есть такие люди. Ясно?
     --  Все  понял,  господин.  --  Толстяк замялся. -- Только
когда Варрон-ап-Ги придет в себя, он меня сразу разоблачит.
     -- Клостер Варрон-ап-Ги  подтвердит  все  твои  слова.  --
Веско  сказал  Трис  и  так посмотрел на хозяина "Трех разбитых
горшков",  что  у   того   сразу   пропало   желание   узнавать
подробности.
     --  За  первый  бой будущей великой воительницы! -- Поднял
чашу с вином Ремин. -- И за ее первую победу!
     -- Которая не доставила "воительнице" ни капельки радости.
-- Тихо добавила Алина, пригубив разбавленное водой вино.
     Друзья  начали  праздничный  ужин.  Слуги,  словно   тени,
мелькали  по  комнате,  поднося  новые  тарелки  с  фруктами  и
овощами. Трис кинул им несколько серебряных монет,  но  даже  и
без  всякой  оплаты  те готовы были пресмыкаться перед сильными
мира сего.
     -- Трис, можно посмотреть на  оружие,  которым  ты  уложил
Варрона-ап-Ги? -- Попросил Ремин.
     Тот  сделал  левой  рукой едва уловимое движение, и из его
рукава в ладонь легко, словно  серебристая  змейка,  скользнула
цепь. Он положил оружие на стол и сказал:
     --  Длина  цепочки должна быть точно в половину расстояния
между разведенными в ширину руками ее владельца.  У  нас  такую
цепочку с гирьками на концах называют "манрикигусари".
     Ремин  сжал  в  кулаке  один  конец  цепочки  и  попытался
покрутить ею, как это делал Трис во  время  сражения.  Но  цепь
внезапно  обернулась  вокруг  его  руки,  и  Ремин  едва  успел
увернуться от гирьки, летящей в голову. Возвращая  цепь  Трису,
он заметил:
     -- Опасная вещь, непослушная. Мне привычнее меч или копье.
А тебе,  я вижу, и оружия не надо, ты голыми руками воюешь хоть
куда. Я даже и не слыхал, что люди могут  победить  вооруженных
мечами воинов при помощи одной цепочки.
     Триса  так и подмывало прочитать друзьям лекцию о развитии
боевых  искусств  на  Земле  после  Перехода  Этла-Тиды.   Ведь
цивилизация  Этла-Нитов практически не имела представлений ни о
единоборствах ни,  тем  более,  о  рукопашном  бое.  Однако  он
ограничился фразой:
     -- Я не люблю потасовки, но если приходится защищаться, то
действую быстро и эффективно.
     --  Научите  меня  драться.  --  Внезапно попросила Алина,
внимательно слушавшая разговор двух воинов.
     -- Дерутся пьяные ублюдки вроде  этих.  --  Ремин  показал
взглядом   наверх,  не  то  указывая  на  комнаты,  где  лежали
побежденные злодеи, не то намекая на их души, отбывшие в лучший
мир. -- Дерутся  те,  кто  не  обучен  ведению  боя.  А  мы  --
сражаемся.  Сражаемся,  когда  вынуждены  защищать свою честь и
свою жизнь. И поэтому побеждаем.
     -- Тогда научите меня сражаться.
     --  Научим.  --  Одновременно  сказали  Трис  и  Ремин  и,
переглянувшись, рассмеялись над этим совпадением.

     Глава 4. Трис.

     -- Наконец-то я могу отдохнуть. -- Блаженно выдохнул Трис,
падая  на  кровать.  --  Никто даже представить не может, как я
устал за эти семь дней.
     -- Я могу. -- Робко вставила  Алина,  входя  в  комнату  с
очищенным апельсином. -- На, возьми.
     --  Спасибо.  Спасибо  и  за  апельсин,  и за заботу, и за
сочувствие. Но мне сейчас нужен только  сон.  Сутки  сна,  и  я
приду  в  норму,  а  потом  примемся  за все остальные дела. Не
возражаешь? Сможешь потерпеть со своими вопросами?
     -- Я терпела тринадцать лет. -- Строго заметила Алина.  --
И  могу  подождать  еще  сутки.  Тем более, что теперь мне надо
отдать приказы слугам. -- Выходя из комнаты  и  тихо  прикрывая
дверь,   она   бросила   на   Триса   взгляд,  полный  глубокой
благодарности.
     Засыпая,  Трис  цинично  подумал,   что   тринадцатилетнее
заточение  пошло  бы  на  пользу многим его знакомым по прежней
жизни на Земле...
     Как  и  говорил  Ремин,  сегодня  утром  они   прибыли   в
Этла-Тиду.  Город появился перед ними внезапно. Путешественники
выехали из-за поворота дороги, которая огибала высокую гору,  и
их  взорам  предстали  массивные каменные стены в восемь-десять
человеческих ростов.
     Место  для  постройки  столицы  было  выбрано  чрезвычайно
удачно. Огромные скалы, словно руки гиганта, охватывали кольцом
просторный  залив,  оставляя только неширокий проход в открытый
океан. Этот залив был как бы продолжением устья  величественной
полноводной  реки  Ре-Тилач.  Скалы,  которые  так  и  называли
"Руками великана",  и  множество  островов,  вытянутых  длинной
цепочкой неподалеку от берега, создавали естественную защиту от
сильных  океанских  ветров  и  штормовых  волн.  Это  позволяло
кораблям Этла-Нитов без риска преодолевать вход в залив, как бы
сильно не бушевал океан вдали от берега.
     Этла-Тида располагалась на высоком скалистом полуострове к
северу от места впадения реки в  залив,  и  с  высоты  птичьего
полета  выглядела  почти правильным квадратом. Одним из четырех
углов она была обращена к океану и с  этих  двух  сторон  к  ее
стенам примыкали корабельные верфи, пристани, причалы, склады и
прочие  постройки, относящиеся к рыболовному промыслу и морской
торговле. Другие две стены защищали город с  суши.  Вокруг  них
были разбиты парки и цветущие сады.
     Дальше, на невысоких холмах, раскинулись обширные кварталы

которые не могли быть размещены внутри городских стен. Тут  же,
среди  зелени  садов  и парков, виднелись дома богатых купцов и
аристократов, не желавших селиться внутри  душного  и  пыльного
города. Эти кварталы примерно в десять раз превосходили площадь
Этла-Тиды,   ограниченную   стенами.  Они  назывались  "Внешним
городом". В случае опасности их жители могли найти  убежище  за
стенами Этла-Тиды, утроив количество защитников столицы.
     Как  и  в других городах, по углам городских стен высились
мощные  башни,  которые,  словно  четыре   богатыря,   охраняли
Этла-Тиду.  Ровно  посередине  каждой  стены  находились  башни
поменьше, через которые проходили ворота. Входы  в  город  были
украшены   барельефами,  рисунками  и  статуями.  Две  башни  с
воротами, открывавшимися к морю, несли изображения  кораблей  и
морских    существ.   Двое   других   ворот   украшали   фигуры
земледельцев, охотников, строителей, воинов. От них разбегались
две широкие мощеные каменными плитами дороги, Северная и Южная,
проходящие через Внешний город и теряющиеся вдали среди холмов,
покрытых полями, садами и поселками крестьян.
     После  северных  лесов  и  небольших  городков   Этла-Тида
ослепила   путешественников   многоцветием  красок  и  оглушила
гомоном многолюдной толпы. У  причалов  стояли  десятки  низких
военных  галер  и  крутобоких  торговых кораблей. Через морские
ворота вносили и выносили тюки, мешки, бочки, бревна  и  другие
грузы,  доставленные  по морю. Через сухопутные ворота тянулись
вереницы телег и повозок  с  продуктами  крестьян  и  изделиями
ремесленников Внешнего города.
     Трое  друзей  влились  в  общий  поток  и  проехали  через
Северные  ворота.  Стража  удостоила  их   только   мимолетного
взгляда,  сразу  признав  за  благородных  господ.  В  связи  с
предстоящими празднествами в честь посольства Южной  Империи  в
Этла-Тиду  за  последние несколько дней проехало дворян больше,
чем за весь минувший год. А у стражи были  более  важные  дела:
сбор дани с приезжих купцов и торговцев.
     Ремин  сразу  повез  друзей к дому своих родственников. По
пути  они  миновали   несколько   базаров,   поразивших   Алину
разнообразием   товаров.   Трис   видел,  как  хочется  девочке
спрыгнуть с лошади и бросится в людское море, но в то же  время
как  она старается сохранить достоинство и невозмутимость перед
своими спутниками. Сам  же  Трис  рассматривал  город  с  чисто
профессиональным интересом историка и путешественника.
     Дома Этла-Нитов были очень похожи, их можно было разделить
на три   основных   вида.   К   первому   относились  небольшие
одноэтажные деревянные, реже  каменные,  домики,  где  жили  со
своими  семьями  небогатые  люди.  Ко второму типу принадлежали
дома торговцев и ремесленников, гостиницы и прочие общественные
сооружения. Это были  двух-трех  этажные  строения  с  каменным
нижним этажом и деревянными надстройками на крыше. Окна и двери
этих  домов  выходили  на  улицу.  На  первом этаже совершались
сделки, производилась торговля и прием посетителей. На  верхних
этажах  жили  владельцы  здания или постояльцы, которым сдавали
комнаты.
     Дома  третьего  типа  больше  походили  на   дворцы.   Они
принадлежали  крупным землевладельцам, купцам, военачальникам и
чиновникам. Такой дом имел глухие внешние  стены  с  одним  или
несколькими  выходами  на  улицу  и  открытый сверху квадратный
внутренний двор, куда и смотрели все окна  и  двери  внутренних
покоев.  С улицы такое строение походило на небольшую крепость,
а внутри поражало посетителей богатой и  причудливой  отделкой,
отвечающей прихотливым запросам богатого владельца. Дома высшей
знати  Этла-Тиды  имели  такое  же  строение и некоторые -- и в
первую очередь Императорский дворец -- занимали площадь, равную
целому кварталу, а  стены  их  превосходили  высотой  городские
укрепления,  так  что  создавалось  впечатление,  будто  внутри
Этла-Тиды находится несколько самостоятельных городов.
     Ремин не хвастался,  говоря,  что  дом  его  родственников
похож  на дворец. Собственно, он и был небольшим дворцом. Тетка
Ремина была замужем  за  помощником  главного  хранителя  казны
Этла-Тиды, и семья занимала подобающее их статусу жилье.
     Хозяин  дома  Никар-Вазам  был  высоким статным мужчиной с
приятными манерами. Его  черные  кудрявые  волосы  местами  уже
тронула седина, но карие глаза светились энергией и умом. Тетка
Ремина   Парина-ап-Ла