-- Пожал
плечами Трис. -- Вам-то какая разница? Меня, например,  гораздо
больше  интересует  вот  что:  сможете ли Вы набрать достаточно
сумасшедших, чтобы сформировать команду корабля?
     -- Сколько у меня времени? --  По-деловому  четко  спросил
старик.
     --  Около  месяца.  Может,  чуть  больше. Как только армия
Этла-Тиды разгромит  войско  Южной  Империи,  я  буду  готов  к
плаванию. Будете ли готовы Вы?
     --  При  чем  тут  война  с Южной Империей. -- Готилон был
совершенно сбит с толку.  --  И  ты  так  спокойно  говоришь  о
победе,   что...  --  Тут  в  голове  старика,  похоже,  начали
сходиться концы с концами. -- А тебя, парень, случайно зовут не
Трисмегистом?
     -- Именно случайно, и именно Трисмегистом.  --  Подтвердил
Трис,  внутренне  забавляясь  игрой  слов:  ведь  представляясь
Ремину в первый день пребывания на этой планете  он  совершенно
случайно  взял  себе имя "Трисмегист", внезапно вспомнив мифы о
великом маге древности Тоте-Гермесе Трисмегисте.
     -- Ну-у-у... -- Готилон не мог найти подходящих слов. -- В
последнее время все говорят только о тебе... извиняюсь, о  Вас,
господин командующий армией. А Вы, юная госпожа, я так понимаю,
его  воспитанница Алина. Очень рад знакомству! Прямо скажем, не
ожидал я увидеть героя Этла-Тиды в своей скромной таверне. А уж
то, что  Вы  мне  предлагаете...  Согласится  ли  Маг-Император
отпустить Вас на верную гибель?
     --   Я   постараюсь  его  уговорить.  --  Многозначительно
произнес Трис. -- Кроме того, я совсем не  собираюсь  погибать.
Так что Вы и команда можете рассчитывать на возвращение домой.
     --  Если  хотя  бы  половина  того,  что  о Вас говорят --
правда, то корабль и команду я найду. В порту много  отчаянных,
но надежных мореходов.
     --  Тогда  по  рукам?  --  Трис протянул правую руку через
стол.
     -- По рукам! -- Подтвердил Готилон,  сжимая  ладонь  Триса
своей  железной  морской  хваткой. Трис только мило улыбнулся и
сам чуть усилил давление.  А  потом  еще  чуть-чуть...  Готилон
первым отдернул руку и демонстративно потряс в воздухе кистью:
     --  Ну и силища, а ведь сперва и не подумаешь. Похоже, то,
что о Вас говорят, все-таки правда.
     -- В таком случае жду  Вас  послезавтра  у  себя  дома.  Я
передам   вам  деньги  и  два  мощных  станковых  арбалета  для
установки на корабле. Проверим шкуры катунов на прочность!

     * * *

     -- Я пойду с тобой. -- Твердо заявила Алина  Трису,  когда
они возвращались домой по Южной дороге.
     -- Куда пойдешь? -- Переспросил он.
     --  Куда  ты,  туда и я. На войну, на Проклятый остров. --
Быстро заговорила девочка, чтобы Трис не смог ее перебить. -- И
не спорь со мной, пожалуйста! Я долго думала об  этом.  Я  даже
предполагала,  что ты захочешь отправиться на Проклятый остров.
Ведь ты сам не раз говорил мне, что ищешь древние  божественные
силы,  а на нашей планете отыскать их можно только там. Правда,
я не думала, что это случиться так скоро... Ну, что ж,  раз  ты
принял  решение,  то  и  я принимаю свое. Одного тебя я туда не
отпущу!
     Какое-то  время  они  молча  шли  рука  об   руку.   Алина
выжидательно  смотрела  на  Триса,  а тот, опустив голову вниз,
разглядывал каменные плиты, которыми была вымощена дорога.
     -- Хорошо, -- наконец произнес он, -- пойдем вместе.
     -- Ты согласен? -- Не поверила своим ушам девочка. --  Так
просто?   Я   была   уверена,   что  ты  используешь  все  свое
красноречие, чтобы уговорить меня остаться  в  нашем  дворце  и
ждать,  когда  ты  в  одиночку  будешь  подвергать  свою  жизнь
опасности. Я заранее заготовила столько аргументов, чтобы  тебя
переубедить,  а  ты взял и сразу согласился. Даже обидно, что я
потратила силы впустую!
     -- Алина, милая, я  не  намеревался  огорчать  тебя  своим
быстрым   согласием.  Если  хочешь,  можешь  сейчас  произнести
приготовленную речь, как будто я тебе отказал.
     Девочка  заколебалась:  ответить  на   предложение   Триса
какой-нибудь  колкостью, или все-таки продемонстрировать своему
учителю, что  его  уроки  красноречия  и  риторики  не  пропали
впустую.
     -- Ну, во-первых, -- начала Алина, -- мы с тобой оба чужие
в этом мире. Ты прилетел с древней Земли, я, вообще, тринадцать
лет прожила  почти-что в одиночестве, изучая жизнь по старинным
легендам и преданиям. Так что нам  надо  держаться  вместе.  Мы
можем  доверять свои тайны только друг другу, и никому более. Я
знаю, всем людям обязательно нужно выговорить кому-нибудь  все,
что накопилось в душе. От этого становится легче на сердце...
     Во-вторых, Трис, если бы ты сказал мне, что на войне очень
опасно,  и уж тем более смертельно опасно плавание к Проклятому
острову, я бы  возразила,  что  для  меня  в  этом  мире  самое
безопасное  место  -- рядом с тобой. Оставаться в одиночестве в
огромном дворце я не хочу. Не хочу, и все тут!
     В-третьих, я, конечно, не допускаю такой мысли, но ты  мог
бы  заявить,  что,  возможно, погибнешь. Тогда и я хочу умереть
рядом с тобой. Что мне  делать  без  тебя?  Вернуться  домой  и
попасть в лапы жрецов, которые, наверняка, опознают меня даже с
черными волосами и тут же потащат на жертвенную пирамиду? Выйти
замуж  тут, в Этла-Тиде? За кого? После тебя все остальные люди
кажутся мне жалкими тенями...
     Алина замолчала, взволнованно дыша. Она  хотела  добавить:
"Я  никогда  не  буду  счастлива  без тебя, Трис!" Но робость и
скромность не дали этим откровенным словам выйти из уст.
     Трис с внешним  спокойствием  выслушал  возбужденную  речь
девочки.  Когда она замолчала, он легонько обнял ее и поцеловал
в самую макушку. Волосы Алины еще хранили свежесть речной воды,
и их черные пушистые пряди защекотали его ноздри,  так  что  на
глаза  навернулись  крохотные  слезинки. Трис быстро смахнул их
пальцем и сказал:
     -- Ты великолепна, Алина! Даже если бы я сначала отказался
взять тебя с собой, то после таких  слов  непременно  передумал
бы.  Ты  совершенно  права,  милая девочка. То, что ты сказала,
приходило в голову и мне. Но ты забыла главное:  ты  не  просто
моя  воспитанница,  но  и прекрасная помошница. В твоей хрупкой
фигурке живет сильный ум  и  бьется  смелое  сердце.  Пережитые
невзгоды сделали тебя гораздо старше своих лет. Куда же я пойду
один без такой надежной спутницы?
     Видя  искреннюю  наивную  радость  девочки,  вызванную его
словами, Трис добавил про себя:  "И  кто,  кроме  тебя,  Алина,
убережет  меня  от чудовища, скрывающегося внутри моей души? За
последние две недели я стал слишком  резок,  груб,  нетерпим  к
людским  ошибкам. Власть над людьми пробуждает во мне жестокого
тирана, зверя. Я сам не знаю, что из меня  может  получиться...
Но стоило только мне немного побыть с тобой, и чернота в сердце
куда-то  исчезла.  Пока  я  не могу тебе этого открыто сказать,
девочка, но ты нужна  мне,  наверное,  гораздо  больше,  чем  я
тебе."

     Глава 9. Легенда.

     Быстро  мелькали дни и недели... Трис вновь с головой ушел
в свои дела, но теперь старался все свободные вечера  проводить
вместе   с   Алиной.   Между   молодым   человеком  и  девочкой
установилось удивительное взаимопонимание.  Казалось,  что  еще
немного,  и они смогут отказаться от произнесения слов и начнут
общаться напрямую мысленными образами. Алина  с  необыкновенной
легкостью  и  быстротой  воспринимала  все,  чему ее учил Трис:
науке,   философии,   риторике,   боевым   искусствам,   только
магические  силы  оставались  ей совершенно неподвластны. И, не
осознавая  того,  она  сама  учила  Триса   душевной   теплоте,
мягкости,  чуткости.  Трис  все  чаще  и  чаще думал о том, что
девочка  вот-вот  превратится  в  девушку,   жаждущую   гораздо
большего,   чем   просто   дружба.  Как  ему  тогда  поступить?
Напрашивался единственный ответ: там будет видно.
     Между   тем   багрово-черная   тень   войны    неотвратимо
приближалась  к  Этла-Тиде.  Крон-то-Рион  не  ошибался в своих
предположениях. В Южной Империи примерно на неделю раньше,  чем
в  Этла-Тиде, заканчивались летние полевые работы, и разведчики
уже доносили сведения о том,  что  войска  южан  стягиваются  к
границе Зеленой Долины.
     На очередном Совете Маг-Император сказал:
     --   Господа   офицеры  и  маги.  Пришел  срок  отправлять
подготовленные полки к нашей южной границе. Пехота должна выйти
заранее, чтобы не утомиться  от  дальнего  похода  и  встретить
неприятеля  со свежими силами. Поэтому приказываю: завтра утром
копьеносцы, стрелки и алебардисты покидают военный лагерь и  по
Южной дороге идут в сторону плато Семи Ветров. Я сам, моя свита
и  кавалерия задержемся в столице на три дня и догоним основные
силы на марше. Военный флот также отходит завтра утром, взяв на
корабли часть солдат из  полка  береговой  охраны  для  высадки
десантов  в  прибрежных  городах  южан. Маг-Советник, готовы ли
маги-адьютанты,   которые   будут   сопровождать   офицеров   и
передавать им наши приказы?
     --  Готовы, Маг-Император. -- Встал с кресла Крон-то-Рион.
-- Как и предложил командующий Трисмегист, я  отобрал  наиболее
способных  к  приему  и  передаче  мыслей магов. Мы называем их
"адьютанты". Их основная задача  --  неотлучно  находиться  при
командирах  отрядов и немедленно сообщать им то, что они должны
делать.  Таким  образом,  Вы,  я  и,  разумеется,   командующий
Трисмегист,  всегда будем знать, где находятся отряды и что они
делают, а также сможем отдавать приказы в походе и  в  бою,  на
суше  и  на  море.  Мы  сможем  координировать  и согласовывать
действия всех наших сил,  наши  распоряжения  будут  немедленно
доходить до командиров.
     Трис   про   себя   усмехнулся.  Когда-то  он  рассказывал
Тзоту-Локи и Крон-то-Риону о радиосвязи и телевидении на Земле,
и ему внезапно пришла в голову идея о том, что в Этла-Тиде  для
быстрого  обмена  сообщениями  можно  использовать  возможности
магов. Хотя силы большинства из  них  невелики,  тем  не  менее
принять мысль другого мага и передать свою они вполне способны.
Старые правители были в восторге, однако отказались звать таких
людей  "магами-модемами", как предложил вначале Трис, предпочтя
более понятное Этла-Нитам название "маги-адьютанты". Теперь  за
каждым полковником и адмиралом был закреплен свой маг-адьютант.
     Со своего места встал Глава Цеха Кузнецов:
     --  Вооружение  и  доспехи для полков пехотинцев готовы. К
полкам, идущим с севера  прямо  на  плато  Семи  Ветров,  вчера
отправлены   последние  обозы.  Тяжелые  прессы,  приводимые  в
движение водой, делают чудеса. Мы,  кузнецы,  не  ожидали,  что
предложенные командующим Трисмегистом машины настолько упростят
и  ускорят  нашу  работу.  Так что все сделано даже раньше, чем
было запланировано. Изготовлены  и  тяжелые  арбалеты,  которые
устанавливаются   на   поворотных   платформах  на  кораблях  и
колесницах. Они метают копья на пятьсот шагов!
     Трис криво улыбнулся, подумав: "Если бы вместе  с  гибелью
моей космической яхты не погиб компьютер! Вы, Этла-Ниты, узнали
бы,  что такое порох и динамит... Впрочем, не узнали бы... Вряд
ли я бы дал  вам  в  руки  это  оружие.  Живите  в  гармонии  с
природой,  пока можете. Надеюсь, что взрывы и выстрелы не скоро
загремят на этой планете!"
     Полковники по очереди докладывали Магу-Императору и Совету
о готовности своих отрядов к войне. Пришел  черед  выступить  и
Ремину:
     --  Пять сотен тяжелых кавалеристов готовы выступить прямо
сейчас!  Лошади  приучены  не  бояться  стены  щитов  и  копий,
действовать  в  строю  и  беспрекословно подчиняться всадникам.
Доспехи  каждого  кавалериста  и  каждого  коня  опробованы  на
прочность  и  подогнаны  по фигуре. Оружие наточено и как-будто
само просится из ножен, чтобы посмотреть на южан и  попробовать
их на вкус!
     Маг-Император и несколько пожилых офицеров заулыбались: им
понравился боевой задор молодого командира.
     После  Ремина  выступил  капитан арбалетчиков Ретор-Литли,
одетый  в  роскошную,  густо  покрытую  золотой  и   серебряной
вышивкой  тунику,  с  золотыми  кольцами  на  каждом пальце и с
толстой золотой цепью на тонкой шее:
     --  Арбалетчики  научились  поражать   цель   размером   с
серебряную  монету на расстоянии ста шагов. С двухсот шагов они
попадают в яблоко... правда, довольно крупное.  На  перезарядку
оружия  они  тратят  не  более  пяти  ударов сердца, так что не
только лучники осыпят южан дождем из стрел. Мои солдаты  готовы
смести  тяжелыми  болтами  ряды врагов! Слава Магу-Императору и
командующему Трисмегисту!
     -- Слава! Слава! Слава! -- Подхватили его крик  вскочившие
с  мест  офицеры.  Их глаза горели желанием проучить наконец-то
наглых зарвавшихся южных соседей и возродить силу своей Родины.
     Глаза  Тзота-Локи  невольно  заслезились.  Он  поднялся  и
произнес:
     --   Спасибо  вам,  офицеры,  за  работу  и  за  старание.
Отдельное спасибо  командующему  Трисмегисту  за  его  чудесные
знания,  поднявшие  могущество  армии  на  недосягаемую высоту.
Сегодня последний день,  когда  мы  можем  все  вместе  принять
участие  в праздничном пире. Из далекой восточной страны только
что  к  нам  прибыл  сказитель  древних  легенд   и   преданий,
знаменитый  Лорритол,  и  я пригласил его на наш ужин, чтобы он
спел о героях древней Этла-Тиды, чью славу мы обязаны помнить и
приумножать. Пойдемте же, господа, в пиршественный зал!

     * * *

     Как и всегда, пиршественный зал был великолепен. Множество
тонких  мраморных  колонн,  тесно  расставленных  вдоль   стен,
поддерживали высокий потолок. Столы были уставлены серебряной и
золотой   посудой.   Все   достижения   кулинарного   искусства
Этла-Нитов  были  представлены  гостям  Мага-Императора.   Мясо
животных  и  птиц,  разнообразные блюда из рыб и других морских
животных,  овощи,  фрукты,  выпечка,  и   разумеется,   дорогие
благородные вина, созревшие в погребах Императорского дворца --
все  призвано  было  возбуждать  аппетит обилием восхитительных
запахов, витающих над столами, и  многоцветием  красок  искусно
разложенных по блюдам кушаний.
     Столы  были  расставлены  большим прямоугольником, со всех
сторон окружая бассейн с прозрачной водой,  в  которой  плавали
маленькие    златоперые    рыбки.    Самый   широкий   стол   с
противоположной  от  входа   стороны   был   предназначен   для
Мага-Императора,  его  ближайших  родственников и приближенных.
Как  и  всегда,  место  по   правую   руку   Тзота-Локи   занял
Крон-то-Рион,  а по левую -- Трис. Молодая жена Мага-Императора
никогда  не  принимала   участия   в   подобных   мероприятиях.
Вообще-то,  Трис  видел  ее  всего один раз, мельком, выходя из
покоев  Тзота-Локи.  Они  обменялись   вежливыми,   ничего   не
значащими  словами,  и  разошлись  в разные стороны. Трис тогда
торопился  к  Алине,  а   Каррил-Томитек-Тилан   была   слишком
погружена  в себя. До родов ей оставалось всего около месяца, и
сейчас  ее  окружала  целая  гвардия  магов-медиков,   повитух,
охранников.  Сколько  потом  не  старался Трис, он никак не мог
вспомнить лица Каррил-Томитек-Тилан.
     Трис сел на свое ставшее уже привычным место  и  собирался
было положить в свою тарелку ложку салата и кусок свиного бока,
когда    над    его    ухом    раздался   обеспокоенный   голос
герольда-распорядителя:
     -- Прошу прощения, господин командующий, но сегодня  место
возле    Мага-Императора   займет   его   дочь   --   принцесса
Лоранон-Локи-Нея. Таков этикет,  так  что  прошу  пересесть  на
соседний стул.
     --  Ничего  страшного,  любезный герольд, -- послышался за
спиной Триса слегка насмешливый  девичий  голосок,  --  я  могу
сесть и слева от великого героя Этла-Тиды. А древний этикет уже
не  отвечает  тем  новым порядкам, которые господин командующий
вводит в нашу жизнь.
     Не давая Трису возможности отказаться  от  высокой  чести,
слева  от  него  на  стул  села принцесса Лорана. Трис повернул
голову  в  другую  сторону  и  встретил  внимательные   взгляды
Тзота-Локи и Крон-то-Риона.
     "Ты  не  туда  направил  свой  взгляд, молодой человек! --
Послал ему мысль Маг-Советник. --  Постарайся  сегодня  уделить
немного  внимания  принцессе." Трис вновь посмотрел налево. Вот
уж  кого  он  не  ожидал  встретить  на  пиру!   Как   и   жена
Мага-Императора,  его  дочь  никогда  не принимала участия ни в
военных Советах, ни в смотрах армии, ни  в  праздничных  пирах.
Хотя, как знал Трис, женщины и мужчины имели в Этла-Тиде равные
права, не все ими пользовались.
     Трис  неоднократно  встречал  Лорану  во  дворце.  Точнее,
всякий раз, как он приходил на Совет, навстречу ему обязательно
шла прекрасная принцесса Этла-Тиды  со  своими  многочисленными
прелестными  спутницами.  Они обменивались холодными улыбками и
приветственными  фразами,  все  время  стараясь  добавить  туда
маленькую  капельку яда. Это уже стало традицией Императорского
дворца, и те дворяне и слуги, которым случалось  присутствовать
при  встречах  молодых  людей,  передавали  остальным остроты и
колкости, которые слетали  с  языков  двух  высших  повелителей
Этла-Тиды.
     Трис  хотел было поинтересоваться у принцессы, чем вызвано
ее неожиданное, но весьма приятное появление, но в этот  момент
герольд объявил:
     --  Нам  оказал  честь  своим  посещением знаменитый певец
Лорритол.
     В зал вошел коренастый старик в скромной голубой тоге. Его
совершенно голый череп украшала маленькая  полукруглая  шапочка
из  тонко  выделанной  кожи, отороченная по краям мехом. Из-под
белых кустистых бровей блестели пронзительные  янтарные  глаза,
которые  быстро обежали сидящих за столами людей. В правой руке
он держал небольшую лиру из рогов антилопы.
     -- Садись  рядом  со  мной,  старый  знакомый.  --  Позвал
Крон-то-Рион.  --  Мы  не  виделись,  наверное, лет десять, а я
по-прежнему помню твой голос и храню в памяти песни, которые ты
пел.
     Спасибо за приглашение. -- Совершенно не подходящим к  его
виду  тонким голосом ответил певец, садясь за стол. -- Давно не
бывал я на побережье, в  величественной  Этла-Тиде.  Многое,  я
вижу, изменилось, много красивых молодых лиц появилось на пиру.
Но,  знаю  я, предстоит им скоро не веселый радостный праздник,
но кровавая смертельная битва.
     "Крон-то-Рион, -- мысленно позвал Трис, --  хорошо  ли  вы
знаете этого человека? Не может ли он быть шпионом южан?"
     "Я   уверен   в   нем,  как  в  самом  себе!"  --  Ответил
Маг-Советник.
     Но Трис все-таки решил перестраховаться. Он сосредоточился
и проник в мысли старого певца. Магическое искусство Триса  так
возросло,  что  он  научился  читать мысли незаметно для любого
обычного человека,  только  специально  обученный  маг  мог  бы
ощутить  его  присутствие  в своей голове. Трис сразу же понял,
что Лорритол  не  служит  южанам,  но  колоссальное  количество
воспоминаний  старика  о  странах  востока,  о  путешествиях, о
людях, перед которыми он выступал так заинтересовали Триса, что
он не торопился выходить. Он тщательно миновал те области,  где
хранились  личные мысли и памятные события, быстро просматривая
только то, что касалось общей информации о далеких от Этла-Тиды
странах.  Словно  оглавление  книги,  пролистал  Трис  названия
песен,  легенд  и  преданий, которые помнил певец. Часть он уже
знал, часть его  не  интересовала,  но  некоторые  сказания  он
никогда  раньше не слышал от певцов Этла-Тиды. Тут Трис увидел,
что Лорритол начал обеспокоенно озираться вокруг, видимо, всеже
что-то почувствовав, и оставил старика в покое.
     Пир  был  в  самом  разгаре.   Звучали   тосты   в   честь
Мага-Императора,  Мага-Советника,  командующих армией и флотом,
полковников и капитанов. Выступавшие желали славы и процветания
Этла-Тиде, бесчисленных побед ее армии и  флоту,  воссоединению
единой  Империи.  От выпитого крепкого вина сановники Этла-Тиды
утратили часть своей благородной степенност