и винами.
     Тзот-Локи не удивился, увидев столь странную  компанию  --
своего  старого  друга  и  молодого  дворянина.  Крон-то-Рион с
согласия Триса по дороге мысленно  связался  с  ним  и  вкратце
сообщил суть дела.
     Трис    сел   за   один   стол   с   Магом-Императором   и
Магом-Советником. Теперь ему пришлось в третий раз рассказывать
свою историю. Кроме этого, он коротко пересказал историю  Земли
после  исчезновения Этла-Тиды. На протяжении его речи Тзот-Локи
и  Крон-то-Рион  несколько  раз  переглядывались,  словно  Трис
подтверждал некоторые их мысли и предположения.
     --  Трисмегист, -- сказал Тзот-Локи, -- мы благодарны тебе
за  правдивый  рассказ.  Я  знаю,  что  все   сказанное   тобой
соответствует   истине,   потому   что   я   изучал   документы
Мага-Императора Тот-Лорана,  открывшего  когда-то  Врата  Между
Измерениями  и  выпустившего  на  ныне  Проклятый  остров  зло,
прятавшееся в Промежутке. Тот  Маг-Император  хотел  установить
связь  со  Старой  Землей и выяснить, какие события произошли с
момента Великого Перехода.
     Когда Этла-Тида процветала на Земле, Маги-Императоры умели
общаться  с  Богами  через  "Зеркало  Истины"   --   древнейший
магический  инструмент,  полученный людьми в дар от высших сил.
Но после Перемещения, когда связь с Землей и  с  дружественными
Богами    того   Измерения   прервалась,   Зеркало   убрали   в
Императорскую сокровищницу. Тот-Лоран достал  его  и  привел  в
действие.  У  Зеркала  было много магических свойств, многие из
которых к тому времени уже забылись, однако Маг-Император знал,
как можно с его помощью открыть проход в Межпространстве.
     Тот-Лорану удалось пройти через Врата и он попал  в  центр
западного  континента  Земли.  Там  шли  бесконечные  войны. Об
Этла-Тиде уже никто не помнил. Европа была разделена на  мелкие
королевства, княжества и графства, каждое из которых воевало со
своими  соседями.  Свирепствовали  голод  и  заразные  болезни,
уносившие больше человеческих жизней, чем сражения.
     У Мага-Императора было мало времени.  Он  не  мог  держать
Врата  открытыми  столько,  сколько пожелает. Мой предок собрал
всех детей из города, возле которого  оказался,  и  увел  их  с
собой  в  этот  мир. Этла-Тиде нужен был приток свежей крови, а
город был обречен: на него двигалась  огромная  армия  жестоких
захватчиков.   Но   на   обратном   пути  через  Промежуток  за
Тот-Лораном и детьми  погнались  обитавшие  там  чудовища.  Они
сумели  прорваться  через  магическую  защиту  Зеркала Истины и
оказались на нашей планете,  одержимые  только  одним  животным
желанием: пожрать все живое.
     Маг-Император  и  его  Конклав  сколько  могли, сдерживали
натиск  тварей,  пока  остальные  люди  покидали  на   кораблях
гибнущий  остров.  Спаслись  почти все жители, но маги погибли,
последним смертельным заклятием сковав нечисть на острове и  не
дав  ей обрушиться на всю планету. Так мы одновременно потеряли
не только Мага-Императора и самых могучих  волшебников  страны,
но  и всю древнюю магию Этла-Нитов. Власть перешла к племяннику
Тот-Лорана, моему далекому прадеду,  магические  силы  которого
ненамного превышали способности обычного человека.
     И  теперь  лишь изредка рождается ребенок, имеющий сильный
волшебный  талант.  Он  становится  Магом-Советником,   подобно
Крон-то-Риону, чтобы вновь попытаться прочесть старинные свитки
и постичь древнюю науку...
     -- Гаммельн. -- Пробормотал Трис.
     -- Что?
     --  Город, куда попал Маг-Император, назывался Гаммельн. У
нас на Земле осталась легенда  о  том,  что  этот  город  долго
страдал от нашествия крыс и мышей. И однажды появился крысолов,
который   за  вознаграждение  увел  из  города  всех  грызунов,
зачаровав их игрой на флейте,  и  утопил  в  озере.  Но  жадные
горожане  не  захотели  ему  платить и выгнали из города. Тогда
флейтист вновь заиграл, и на этот раз все дети побежали  следом
за  ним,  зачарованные  мелодией.  Крысолов увел из города всех
детей, и никто их больше не видел.
     -- Возможно, что эта легенда связана с  Магом-Императором.
--  Задумчиво пробормотал Крон-то-Рион. -- Я читал, что древние
маги  умели  подчинять  себе  людей  и   животных,   играя   на
музыкальных инструментах.
     -- А что случилось с детьми?
     --  Они  растворились  среди  Этла-Нитов, их потомки стали
обычными гражданами Этла-Тиды.
     -- Так вот почему рождаются дети  с  рыжими  волосами!  --
Воскликнул Трис, до того не раз задававшийся вопросом, откуда у
местного  темноволосого  населения  могут  проявляться подобные
гены. -- Но почему вы считаете, что рыжий цвет  волос  является
источником зла?
     --  Так повелось издавна. Древняя Этла-Тида на Земле часто
подвергалась набегам северных рыжеволосых дикарей,  не  знавших
ни  жалости,  ни  благородства.  Они  скорее напоминали злобных
животных, сеющих боль и смерть.  Страх  перед  рыжими  волосами
навеки поселился в сердцах Этла-Нитов.
     --  Но  этот  страх  нельзя  переносить на всех людей, тем
более на только родившихся детей.
     -- Мы, маги и ученые, знаем это. Но было предсказание...
     -- Опять предсказание?
     --  Мы  не  будем  ничего   предпринимать   против   твоей
"племянницы",  наоборот,  с  радостью  примем  ее во дворце. Но
предсказание говорит,  что  тот,  кто  первый  нарушит  вековую
традицию приносить в жертву рыжеволосых детей, навлечет на себя
великие испытания и...
     -- Что еще?
     -- ...И погибнет в чудовищных нечеловеческих страданиях не
позднее,  чем через девяносто девять дней, если сам не совершит
обряд жертвоприношения.
     Пораженный до глубины души Трис невольно произнес  длинное
и  сложное  ругательство,  которому  научился  еще  на Земле, в
младших классах школы. Тзот-Локи  и  Крон-то-Рион  поморщились.
Справившись с волнением, Трис произнес:
     --  Прошло  восемь  дней. Если через девяносто один день я
буду жив, вы отмените потерявший силу Указ?
     -- Да. Будет объявлено,  что  древнее  проклятие  потеряло
силу, поскольку нашелся человек, свой силой уничтоживший его.
     -- А если я погибну в нечеловеческих мучениях?
     --  Тогда будет считаться, что своими страданиями и кровью
ты смыл проклятие.
     -- Значит, и  так,  и  так  жертвоприношения  рыжих  детей
прекратятся?
     -- Да, Трисмегист. Ибо таков был завет наших предков.
     -- Вот и отлично!
     --  Ты,  наверное,  или  очень смелый человек, или слишком
надеешься на свои силы. -- Задумчиво сказал Маг-Император.
     -- Нет, просто я считаю, что древние пророчества не всегда
правильно истолковывают. Впрочем, там будет видно. Так  что  вы
от меня хотите?
     Тзот-Локи и Крон-то-Рион переглянулись.
     --  Завтра  тебе  предстоит  труднейший  поединок, и мы не
смеем лишать тебя отдыха. Но, если... Не мог бы ты прямо сейчас
что-нибудь предложить для усиления армии? -- Осторожно  спросил
Маг-Советник.
     Трис сделал вид, что не заметил его колебаний относительно
исхода завтрашнего боя. Он коротко ответил:
     -- Стремена.
     -- Что это такое?
     --  Если бы ваш уважаемый Маг-Император Тот-Лоран дождался
появления армии у Гаммельна на Земле, то вы  бы  уже  знали  об
этом.  Стремена -- это часть конской упряжи, которые крепятся к
седлу и представляют из себя упоры  для  ног.  Своих  коней  вы
просто   покрываете  попоной  и  садитесь  сверху.  Если  же  у
всадников  появится  дополнительная  опора,  это  позволит   им
надежнее  сидеть на лошади, увереннее держаться в бою. Привстав
на стременах, можно с большей силой ударить врага. Я  предлагаю
вам  организовать  отряды  тяжелой  кавалерии, защитив прочными
латами всадников и коней. Врага воины могут  поражать  длинными
пиками  и  мечами.  Насколько  я  могу  судить  об  армии Южной
Империи, такой отряд пройдет через их ряды, словно  раскаленный
нож сквозь масло!
     -- Стремена! -- Крон-то-Рион потрясенно переводил взгляд с
Триса  на  Мага-Императора и обратно. -- Это так просто! Почему
же раньше об этом никто не додумался?
     -- На Земле стремена  появились  более  чем  через  десять
тысяч  лет  после  исчезновения  Этла-Тиды.  --  Пожав плечами,
ответил Трис.
     -- Только ради одного этого стоило встретиться с тобой! --
Промолвил Тзот-Локи. -- Мы благодарны тебе до конца жизни.
     -- Вашей или моей? -- Переспросил Трис. -- Я имею  в  виду
предсказание на мой счет...
     -- Я говорил не об этом... -- Старый повелитель неожиданно
смутился от слов молодого человека.
     Стараясь исправить неловкость, Трис продолжил:
     --  Еще я предлагаю вооружить вашу пехоту арбалетами. Ваши
луки недостаточно мощные, и годятся только для охоты.  Стрельба
из  большого английского лука, который я мог бы вам предложить,
потребует долгой тренировки. Арбалет в  этом  отношении  проще,
хотя нужно много времени на его перезарядку. -- Трис пододвинул
к  себе  чистый папирус, прибор для письма и начал рисовать. --
Смотрите: к специальному  деревянному  брусу  с  одной  стороны
плашмя  крепится  мощный  короткий  лук из рога или железа. Его
тетиву  практически  невозможно  натянуть  рукой.   Для   этого
используется  вот  такой  коловорот  с ручкой. Натянутая тетива
удерживается спусковым механизмом.  Сюда  вставляется  короткая
тяжелая  стрела,  которая  называется "болт". Теперь достаточно
нацелить арбалет на врага и нажать спусковой крючок. Арбалетный
болт насквозь пробьет любой из ваших доспехов. Думаю, и у  южан
броня  не  намного  крепче...  По  этому рисунку опытный мастер
изготовит вам оружие... Даже если завтрашний бой окончиться  не
так, как мне хотелось бы...
     --   То,  что  ты  сейчас  нам  показал,  уже  заслуживает
величайшей награды, Трисмегист. -- Торжественно начал  говорить
Маг-Император. -- Я не могу допустить, чтобы в поединке победил
южанин. Я отменю поединок и...
     --  И  я  вам  этого  не  прощу. -- Веско прервал Трис. --
Поединок состоится, потому, что я этого  хочу.  Пообещайте  мне
только одно.
     -- Все, что угодно!
     --  Если  я  погибну, Алина, моя воспитанница перейдет под
ваше покровительство. Ведь  проклятие  ее  бывших  рыжих  волос
падет на меня.
     Маг-Император встал и широко развел руки с поднятыми вверх
ладонями:
     -- Клянусь Богом-Спасителем и честью владык Этла-Тиды, что
я приму эту девочку, как родную дочь!
     -- Благодарю Вас, Ваше величество. -- Склонил голову Трис.
-- Кстати, что там говорил Посол Юнор на счет "старшей дочери"?
     --  Это  была тайна. -- Тзот-Локи словно сразу постарел на
несколько лет. -- Но,  похоже,  теперь  она  раскрыта,  как  ни
старался  я спрятать свою жену от посторонних глаз. Дело в том,
что через три месяца  у  нее  родится  девочка...  Моя  младшая
дочь...  Но хватит говорить о делах! Мы с Крон-то-Рионом совсем
забыли, что тебе нужен отдых.
     -- Есть  одно  условие,  которое  мне  пообещал  выполнить
Маг-Советник. Я настаиваю на его выполнении немедленно.
     -- Какое же это условие?
     --  Ваше величество, -- сказал Крон-то-Рион, -- Трисмегист
хочет посмотреть на тот самый жезл с Проклятого острова.
     Маг-Император пристально посмотрел в небесно-голубые глаза
Триса и тихо проговорил:
     -- Я не могу его показать. Он исчез из сокровищницы еще  в
правление моего отца. И никто не знает, где он сейчас.
     По  взгляду старого Императора Трис понял, что тот говорит
правду. Он вздохнул:
     -- Жаль, очень жаль. Теперь мне, действительно, пора пойти
отдохнуть.
     Маг-Император встал, провожая Триса.
     -- Я надеюсь, --  голос  Тзота-Локи  зазвучал  уверенно  и
громко, -- что меч Крон-то-Риона хорошо послужит тебе завтра, и
вечером  я  буду  счастлив  устроить во дворце праздник в честь
Командующего  сухопутными   войсками   Этла-Тиды   благородного
Трисмегиста-Аттона-Тониана.
     --  Это очень большая честь для меня. Я не подведу ни Вас,
ни Этла-Тиду! -- Ответил Трис и вышел за дверь.
     Начальник  стражи,  получивший  необходимые  распоряжения,
ожидал его с почетным эскортом солдат. Темнело, и каждый третий
из гвардейцев сжимал в руке пока еще незажженный факел. Они шли
к  выходу  из  дворца,  и  все  встречавшиеся  им  в  коридорах
сановники и слуги глядели на Триса с надеждой и почтением.
     -- Почему они так на  меня  смотрят?  --  Спросил  Трис  у
Начальника стражи.
     --  Весь  город  уже знает о твоем поединке с послом южан.
Понимаешь, господин Трисмегист, люди видят в  этом  бое  символ
будущей  войны.  От  того,  кто  завтра победит, будет зависеть
судьба Этла-Тиды.
     У выхода из дворца на  храмовой  площади  Триса  поджидали
Ремин  и  Никар-Вазам.  Рядом с ними стояла колесница Помощника
казначея.  Увидев  своего  друга,  дядя  и  племянник   сначала
бросились  к  нему,  но когда из ворот показались идущие следом
гвардейцы, они степенно замедлили шаг.
     -- Как прошла встреча?  --  Не  смог  сдержать  нетерпения
Ремин.  --  Что  он  тебе  сказал? Кое-кто из старых сановников
решил, что тебя казнят, чтобы  не  портить  отношения  с  Южной
Империей.
     --  Они  ошиблись, отношения уже испорчены. А Маг-Советник
просто пожелал мне удачи. -- Трис не хотел рассказывать о своей
встрече с Магом-Императором.
     -- И он потратил на  пожелание  удачи  весь  день  и  весь
вечер? -- Удивился Ремин, недоверчиво покачав головой.
     --  Еще  он подарил мне свой дуэльный меч. -- Трис показал
на футляр, который нес один из солдат.
     Никар-Вазам и Ремин  были  шокированы.  Такой  драгоценный
подарок  не  мог  быть  сделан  какому-то неизвестному молодому
дворянину с севера. Правда, следовало  учитывать  то,  что  ему
предстояло отстаивать честь Этла-Тиды...
     Раздался  стук  копыт  и  шум  колес,  и  из ворот выехала
роскошная двухколесная колесница, ведомая слугой Крон-то-Риона.
Увидев Триса и его друзей, он натянул поводья. Четверка горячих
сильных коней нетерпеливо  перебирала  ногами,  словно  вот-вот
собиралась вновь пуститься вскачь. Слуга поклонился Трису:
     --  Господин Трисмегист, Маг-Советник приказал мне отвезти
Вас домой, чтобы Вы  имели  больше  времени  для  подготовки  к
поединку.
     Трис обратился к Никар-Вазаму и Ремину:
     -- Мне надо ехать домой, Алина, наверное, уже беспокоится.
     --  Не  волнуйся,  Трис,  --  сказал Никар-Вазам, -- Алина
сейчас в моем доме. Ремин привез ее и все ей  рассказал.  Когда
тебя забрали солдаты, мы уж было подумали...
     --  Спасибо  вам,  друзья!  --  Трис  был искренне тронут.
Никар-Вазам думал, что Алина --  его  племянница,  но  Ремин-то
знал правду, и тем не менее рисковал из-за девочки.
     --   Она   может  и  дальше  жить  у  меня.  --  Продолжил
Никар-Вазам и осекся, поняв, что имел в виду смерть Триса. -- Я
хотел сказать, что мне и жене она пришлась по душе.
     -- Я попрошу Вас оставить ее только на эту ночь у себя. Ни
в коем случае не разрешайте ей ехать ко  мне.  Скажите,  что  я
очень  хочу  ее  видеть,  но перед предстоящим поединком должен
побыть один. Она поймет... А если со мной что-нибудь  случится,
Маг-Император возьмет над ней опеку.
     Это  заявление окончательно повергло в шок Ремина. Он едва
смог выдавить:
     -- А он знает..?
     -- Знает.
     -- О  чем  это  вы?  --  Заинтересовался  Никар-Вазам,  не
посвященный в прошлое Алины.
     -- Наверное я чего-то не понимаю, или мир быстро меняется!
-- Покачал головой Ремин.
     --  И  то и другое, друг! -- Трис сел в колесницу, и слуга
Мага-Советника тронул коней. -- То ли еще предстоит!
     --  Там  будет  видно...  --  Пробормотал  Ремин   любимое
выражение  Триса,  глядя  вслед удаляющейся колеснице и эскорту
солдат с зажженными факелами, марширующему следом.

     Глава 6. Поединок.

     Почти половину  ночи  Трис  провел,  сидя  на  полу  своей
комнаты  со  скрещенными ногами. Глаза его были закрыты. Пальцы
рук  медленно  и  легко  поглаживали  поверхность  лежащего  на
коленях  черного  меча,  не  упуская ни прихотливо изгибающихся
линий  нанесенного  узора,  ни  легких  щербинок  в  деревянной
поверхности,   ни   острых  граней  обсидиановых  зубьев.  Трис
медитировал. У него не было времени учиться  владению  дуэльным
мечом   Этла-Нитов   традиционным  путем  долгих  тренировок  и
упражнений.  Вместо  этого  он  стремился  проникнуться   духом
оружия,  познать  все  его  сильные и слабые стороны, научиться
использовать c максимальным эффектом.
     Меч еще хранил едва заметные воспоминания о своих  прежних
хозяевах:  великих воинах и могущественных магах прошлых лет, и
Трис старался вобрать в себя их  фехтовальные  приемы,  системы
защиты  и  нападения, секретные удары. Оставшимся в доме слугам
он  строжайше  запретил  открывать  дверь  в  его  комнату   до
рассвета,  и  они  ходили  по  дому  на  цыпочках,  зная, какое
испытание предстоит пройти завтра их хозяину.
     Утром к воротам дома Триса подъехала целая процессия.  Тут
были   и  прихотливо  изукрашенные  резьбой  колесницы  пожилых
солидных сановников, и молодые  офицеры  на  горячих  конях,  и
простые  жители  Этла-Тиды. Все они пришли посмотреть на героя,
осмелившегося принять вызов заносчивых  послов  Южной  Империи.
Даже  не нужно было обладать магическими силами, чтобы услышать
шум разговоров и предвидеть, какими радостными  приветственными
криками  разразиться  толпа,  стоит  только на пороге появиться
ожидаемому с нетерпением герою.
     Трис не хотел перед боем тратить время на  пустые  речи  и
славословия.  Он  покинул дом, спустившись с крыши по веревке с
противоположной  от  главного  входа  стороны.  Там,  в   тихом
безлюдном переулке, его уже ждал Ремин с двумя лошадьми.
     Ремин ничуть не удивился, когда ночью во сне к нему явился
Трис и  попросил  заехать  к нему утром, чтобы вместе без помех
добраться до центра города. Он  уже  не  раз  имел  возможность
убедиться  в  магических  способностях  своего  нового друга и,
подобно всем Этла-Нитам, относился к этому, как к  редкому,  но
вполне нормальному проявлению особого таланта.
     Когда  Трис  и  Ремин  добрались  до  центральной Храмовой
площади Этла-Тиды, там  уже  собралось  довольно  много  людей,
стремящихся  занять  самые  лучшие  места.  Знатные  и  богатые
граждане, их жены и дети  были  одеты,  похоже,  в  свои  самые
лучшие  и  нарядные  одежды, как будто они собрались на веселый
праздник. Площадь, словно цветущий  сад,  переливалась  белыми,
багряными, васильковыми, светло-зелеными красками. На этом фоне
радужными  каплями  росы  блистали  многочисленные  драгоценные
камни, вправленные в ожерелья, пояса, ножны  и  браслеты.  Окна
домов,  выходящих  фасадами  на площадь и плоские крыши высоких
дворцов пестрели  яркими  нарядами  слуг  и  служанок,  которым
хозяева не разрешили покинуть здания.
     --  Как много желающих посмотреть на тебя, Трис! -- Окинул
взглядом площадь Ремин.
     --  Едва  ли  их  интересую  именно  я.  Просто  мирная  и
размеренная   жизнь   города   давно  не  нарушалась  подобными
представлениями. Жертвоприношения на  храмовой  пирамиде  давно
всем  наскучили своим однообразием. Толпа жаждет захватывающего
кровавого зрелища, когда два дворянина сойдутся  в  смертельном
бою.
     --  Ты  несправедлив  к людям. Они прекрасно понимают, как
много сегодня поставлено на карту.
     --  Об  этом  задумываются  десять  человек   из   тысячи.
Большинство  собралось, чтобы потешить свою страсть к насилию и
к созерцанию чужой смерти.
     --  Это  самое  большинство,  между   прочим,   стало   бы
оспаривать подобное утверждение. -- Пожал плечами Ремин.
     --  Они  даже  себе  боятся  сознаться, насколько сильны и
глубоки звериные инстинкты в темных уголках человеческой  души.
-- Трис поправил футляр с мечом, притороченный к седлу. -- Но я
привык   смотреть   правде  в  глаза.  Я  сам  с  удовольствием
присоединился бы к жителям Этла-Тиды, обсуждал бы достоинства и
недостатки бойцов, делал бы ставки, спорил, смеялся... Ес