уютно  и  празднично.  До  рождения ребенка оставалось
меньше месяца, и поэтому молодая женщина была окружена  заботой
приближенных  и  слуг.  Она  ни  в  чем  не нуждалась, любое ее
желание исполнялось моментально,  и  только  одно  омрачало  ее
радость  --  отъезд  супруга  вместе  с армией на войну с Южной
Империей. Но даже это не заботило ее так сильно,  как  жизнь  и
здоровье  все чаще и чаще сообщающего о себе толчками рук и ног
ребенка. Советники Мага-Императора, и особенно их  жены,  часто
навещали  Карри в ее добровольном затворничестве, рассказывая о
последних происшедших в стране событиях, передавая самые свежие
новости и слухи.
     Принцесса Лорана тоже время от времени  заходила  к  своей
приемной  матери,  которая,  правда,  была  старше  ее всего на
четыре года. Их беседы скорее напоминали разговор  двух  сестер
или   близких   подружек,  поверяющих  друг  другу  свои  самые
сокровенные тайны. И сегодня Лорана сидела за маленьким  низким
столиком   рядом   с  Карри,  украдкой  разглядывая  изменения,
происшедшие с женщиной во время беременности.
     Нельзя было сказать, что Карри  подурнела.  Если  говорить
честно,  она никогда не отличалась внешней броской красотой. Ее
красота была внутренней, глубинной, которую можно разглядеть  и
понять  только  при  беседе, при общении, когда она смотрела на
собеседника своими добрыми голубыми глазами,  мягко  и  ласково
улыбалась,  неторопливо и обдуманно произносила слова. И теперь
беременность словно-бы подчеркнула ее лучшие качества,  сделала
их  более  явными  и  выпуклыми.  Как  Лоране  хотелось  в этом
походить на свою приемную мать! Но вслух она никогда  и  никому
не сказала бы этого...
     --  Как ты себя чувствуешь, Карри? -- Заботливо спрашивала
Лорана. -- Твой живот так вырос за  последнее  время!  Неужели,
тебе не больно?
     --  Спасибо  за внимание, милая Лорана. -- Голос Карри был
тих и нежен. -- Мне совсем не больно, не  волнуйся.  Вообще,  в
последнее  время мне стало гораздо лучше. Когда все узнали, что
я  жду  девочку,  меня  больше  не  мучает  чувство   вины   от
вынужденного  обмана. Твой отец преднамеренно распускал слухи о
рождении наследника, чтобы утихомирить амбиции южан, но  истина
все  равно  стала  известна.  Ко  мне  больше  не выстраивается
очередь посетителей, желающих засвидетельствовать свое почтение
матери Мага-Императора. Как я слышала, Тзот-Локи теперь намерен
передать правление твоему будущему мужу...
     -- Тебя это расстроило?
     -- Нет, даже наоборот! --  Горячо  возразила  Карри  и  ее
ладони  бережно  и ласково огладили округлый живот. -- Теперь я
могу  спокойно  воспитывать  дочь,  не  думая  ежесекундно   об
огромной  ответственности, лежащей на моих плечах. Мне не нужны
ни слава, ни влияние, ни популярность. Лишь бы только  мой  муж
любил  меня  по-прежнему  и  дочка  росла  здоровой...  Прости,
Лорана, может быть, эта тема тебе неприятна?
     -- Наоборот! Именно из-за этого я и пришла к тебе сегодня.
Скажи мне честно, Карри, ты  любишь  моего  отца?  --  Янтарные
глаза  Лораны  словно  бы  пытались  проникнуть  в глубину души
женщины.
     -- Странный вопрос! Неужели, я могла дать повод усомниться
в этом? Ты же знаешь, Лорана, я  была  всего  лишь  скромной  и
незаметной  дочерью  отставного  военачальника. Когда однажды в
наш загородный дворец въехала ослепительная кавалькада колесниц
и  всадников  во  главе  с   самим   Магом-Императором,   чтобы
поздравить  моего  отца  с  днем  рождения, я и предполагать не
смела,  что  Тзот-Локи  обратит  внимание  на  засидевшуюся   в
девичестве  скромницу  и  простушку.  Но  с  первого  взгляда я
поняла, что полюбила твоего отца! А когда через некоторое время
он  прислал  своего  герольда,  чтобы  просить  моей  руки,  от
неожиданно  свалившегося  счастья я не спала три ночи. Это было
так чудесно, словно  происходило  не  со  мной,  а  с  героиней
какой-нибудь  древней  легенды. Я полюбила твоего отца, Лорана,
люблю его и буду любить.  Он  подарил  мне  свое  расположение,
любовь, счастье материнства! Но почему так волнует этот вопрос?
     -- Отец хочет выдать меня замуж...
     --  Ах,  да!  Так  вот  почему  ты  пришла  ко  мне  такая
задумчивая и взволнованная. Тебе не нравиться его избранник? Но
Тзот-Локи рассказывал мне, что молодой командующий  сухопутными
войсками  Трисмегист очень красив, умен, храбр, благороден. Чем
же он тебе не приглянулся?
     -- Наоборот. Он  мне  очень  нравиться.  Но...  --  Лорана
потупилась и замолчала.
     --  Я  не  понимаю  тебя,  милая!  --  С искренней заботой
произнесла Карри. -- Что тебя так мучает?
     -- В последнее время я сама себя не понимаю! --  Огорченно
воскликнула  Лорана.  -- Пообещай мне, что не передашь отцу то,
что я тебе сейчас поведаю.
     -- Для тебя это очень важно?
     -- Для меня это жизненно важно!
     -- Тогда обещаю.
     -- Спасибо,  Карри.  Ты  всегда  понимала  меня  и  давала
советы,  с  какой бы проблемой я к тебе не обращалась. Не знаю,
поможешь ли ты мне теперь, но я, по крайней мере, выговорю все,
что накопилось у меня на душе. Слушай же: мне  кажется,  что  я
люблю сразу двух человек -- Трисмегиста и Ремина. И, я уверена,
каждый из них тоже меня любит.
     -- Ремин -- это командующий тяжелой кавалерией?
     --  Да.  И, кроме того, он -- друг Трисмегиста. Я не знаю,
кого из них люблю больше, я не знаю,  правильно  ли  поступила,
когда... -- Лорана опять смутилась и замолчала.
     -- Расскажи все по-порядку, девочка, так будет легче.
     --   Трисмегист   и  Ремин  вместе  приехали  из  северных
провинций. Впервые я повстречала их на Большом приеме во  время
прибытия  посольства  Южной  Империи.  Именно  тогда Трисмегист
ударил одного из послов и был вызван на поединок чести...
     --  Я  это  знаю.  --  Помогла  Лоране   Карри.   --   Мне
рассказывали.
     --  Трисмегист ударил южанина, оскорбившего меня. Но перед
этим он меня обидел, то есть это я решила, что  обидел,  потому
что  он-то  как  раз  не  хотел.  А еще перед этим мы почти-что
подружились, когда он залечил мне  руку...  --  Лорана  поймала
непонимающий  взгляд  Карри  и  осознала, что ее сбивчивая речь
окончательно запутала ситуацию. -- Извини, я уже говорила,  что
в  последнее  время  мысли  у меня в голове постоянно путаются.
Попробую рассказать коротко.
     С Ремином я познакомилась, когда  его  лечили  от  ранения
молнией  Кир-Потчли. Мы сразу же понравились друг другу и потом
часто встречалась, когда он бывал во дворце. Мы много  говорили
о  его  родине,  о  севере,  о  столице -- в общем, обо всем на
свете. И все это время он смотрел на меня такими  глазами...  Я
отчетливо  видела в них обожание, преданность, восхищение. Но о
любви мы с ним не говорили. Он считает, что  не  достоин  меня,
что  я  никогда не отвечу ему взаимностью. А я так и не помогла
ему сделать решительный шаг, не показала,  что  влюблена...  Он
такой  открытый, добрый, храбрый, искренний, я не хотела давать
ему напрасную надежду. Отец, наверняка, воспротивился бы  этому
союзу...
     С  Трисмегистом  же  все по-другому. Едва он появился, как
сразу же взорвал всю жизнь в Этла-Тиде. Он -- герой, воин, маг,
победитель! Поначалу, наверное, я ревновала. Почему не  мне,  а
какому-то  выскочке  с  севера  уделяет  отец столько внимания?
Почему все люди славят его? Трисмегист казался мне расчетливым,
циничным, хладнокровным. Я совершенно  по-детски  обиделась  на
него.  А он словно и не собирался обращать на меня внимания. То
есть, это я поначалу так думала. Мы с ним  как-будто  играли  в
игру:  при  каждой  встрече  обменивались  шутками, колкостями,
насмешками.  А  в  это  самое  время  любовь  в  наших  сердцах
разгоралась   все  сильнее  и  сильнее.  Но  неделю  назад  мы,
наконец-то, поговорили по-душам. Я  до  сих  пор  нахожусь  под
впечатлением  от  этого  разговора  и  от  того,  что произошло
после...   Все   оказалось   намного   серьезнее   и,    как-то
величественнее,  чем  я  предполагала. Он -- воистину велик! Он
идет Путем, который мне недоступен. Я хотела бы отдать ему все,
но моих сил недостаточно... Поэтому, Карри, я  отдала  ему  то,
что могла -- свою любовь...
     --  Лорана,  девочка,  ты  была  с  ним?  --  От удивления
всплеснула руками Карри.
     -- Да. И не жалею  об  этом.  Некоторые  мои  подруги  уже
делали  Это  с  мужчинами  и  рассказывали  мне  об  Этом. Одни
говорили,  что  Это  прекрасно,   другие   --   что   гадко   и
отвратительно.  Сперва  я  боялась, стеснялась, стыдилась... Но
Трис вознес меня на такие вершины наслаждения и  блаженства,  о
которых я даже не могла мечтать. Это было так чудесно, Карри! У
меня просто нет слов, чтобы описать свои чувства...
     --   Ты  сказала  об  этом  Тзоту-Локи,  моя  дорогая?  --
Обеспокоено  спросила  Карри,  с  нежной  теплотой  взирая   на
раскрасневшуюся девушку.
     --  Нет. Пока нет. Отец был так занят делами государства и
армии, что едва нашел время попрощаться со мной перед отъездом.
Но, мне кажется, он о чем-то  догадывается.  Может  быть,  даже
знает наверняка, но ждет, когда я сама ему все расскажу. Он так
хочет  видеть  Триса своим наследником! А я для Мага-Императора
теперь  не  просто  дочь,  но,  в  первую  очередь,  жена   его
преемника.  Он  сам  и  Крон-то-Рион  подтолкнули меня к Трису.
Сначала я не понимала, зачем, но сейчас знаю...
     -- И что же ты собираешься теперь делать, Лорана?
     -- Не знаю. Поэтому я и пришла к тебе.  Дело  в  том,  что
сразу  же после ночи нашей любви Трис уехал из города. А четыре
дня назад уехали мой отец,  Крон-то-Рион,  Ремин...  Они  будут
воевать,  рисковать  жизнями... Я боюсь за них, Карри, боюсь за
всех. Я долго думала о себе, Ремине, Трисе.  Мне  кажется,  что
Ремин  захочет  совершить  какой-нибудь  необыкновенный подвиг,
чтобы заслужить мою любовь.  Он  пойдет  на  самый  невероятный
риск,  на  смерть!  Я не хочу, чтобы он погиб. Я хочу, чтобы он
узнал, что я его люблю...
     -- А как же Трисмегист?
     -- Трис совсем другой. У него есть цель, и он идет к  ней.
На  самом-то  деле,  его не интересует наш мир, и нашей свадьбе
никогда не состояться... За него я тоже боюсь. Пока что  он  не
встречал достойного противника, но сердце подсказывает мне, что
в  этой войне его жизнь подвергнется смертельной опасности. Мне
хочется быть рядом с ним, уберечь, помочь.  Помочь  пройти  эту
часть  его  Пути...  А  если  честно,  Карри,  в глубине души я
все-таки  надеюсь  отговорить  его  от  выполнения   смертельно
рискованных планов, любой ценой удержать рядом с собой.
     -- Ты хочешь уехать на войну?
     --  Ты поняла меня, Карри. Да, я хочу последовать за ними.
Мне кажется, что на юге сейчас происходит что-то очень  важное,
что решит не только мою судьбу, но и судьбу нашей страны, нашей
планеты.  Я  должна  ехать, чтобы самой для себя решить, кто же
мне дороже: беззаветно любящий меня  Ремин  или  Трис,  который
ставит  поиски  истины  превыше  нашей  любви. Это надо сделать
немедленно, потому что потом будет поздно.
     -- Я могла бы попытаться отговорить тебя,  Лорана,  но  не
стану  этого  делать.  Ты  теперь  стала взрослой и сама должна
решать, как поступать.
     -- Тогда пусть эта поездка  станет  моим  первым  взрослым
деянием.  До  этого  я  словно  бы спала. При всей моей любви к
отцу, его постоянные опека,  забота,  охрана  сделали  из  меня
словно-бы  безвольную  куклу. Теперь я чувствую себя человеком.
Любовь разбудила во мне такие желания и  порывы,  о  которых  я
раньше и не подозревала. Я решила -- я еду!
     --  Так  значит,  с  самого  начала ты пришла ко мне не за
советом,  а  за  пожеланием  счастливого  пути?  --  Ласково  и
понимающе улыбнулась Карри.
     --  Ты права. Я уже распорядилась подготовить завтра утром
свою колесницу. Но теперь я поеду  со  спокойным  сердцем  и  с
чистым  разумом. Ты внимательно выслушала меня, и на душе стало
гораздо  легче.  Спасибо  тебе,  мама.  --  В   глазах   Лораны
заблестели слезинки. -- Спасибо и до свидания.
     --   До  свидания,  дорогая  моя  дочка.  --  Карри  также
прослезилась и раскрыла свои объятия. Осторожно, чтобы случайно
не надавить на живот, Лорана обняла свою молодую  маму,  и  обе
женщины долго просидели так без слов.

     * * *

     Человек   проснулся,   но  продолжал  лежать  с  закрытыми
глазами. Он пытался вспомнить свои сны, но  никак  не  мог  это
сделать. Четко восстанавливался в памяти лишь последний из них:
о  том,  как  он сумел открыть проход в другое Измерение, о его
встрече с цивилизацией Этла-Нитов, о том, как он взял себе  имя
Трисмегиста -- полумифического мага древности, о многочисленных
приключениях, о друзьях и врагах, о военном походе против Южной
Империи,  о  поединке с карликом Греан-Мором, о своей смерти от
древнего магического Лучевого Меча...
     Именно в этот момент сон прервался, но не  он  так  сильно
беспокоил  человека.  До  этого были какие-то другие сны, более
важные и значительные, содержащие жизненно необходимую для него
информацию...
     Постепенно  мысли   переключились   на   другие   вопросы.
Оказалось,  что  он  не  помнит, где сейчас находится. То ли на
Земле, в своей лаборатории, то ли на космической яхте на пути к
Марсу. Человек открыл глаза и приподнял голову, осматриваясь.
     В  комнате  была   такая   полутьма,   которая   позволяла
разглядеть  очертания  крупных  предметов,  но  скрывала мелкие
подробности. Итак, он  лежит  на  широкой  кровати,  застланной
светлым бельем, совершенно обнаженный, накрытый теплым одеялом.
Два квадратных окна в противоположной стене и создают в комнате
то  ли  полусвет,  то ли полумрак. Наверное, сейчас раннее утро
или середина вечера. Больше в комнате нет ничего...
     А это что такое? Его кулаки, оказывается, сжимают какие-то
предметы. Он поднес к глазам левую руку и разжал пальцы. В  них
оказался   лоскут  золотистой  ткани  с  вышитым  разноцветными
нитками сложным узором: синие волны, зеленые деревья, массивные
башни, маленькое красное сердечко...
     Он  поднял  правую  руку.  В  его  кулаке  лежал  стержень
темно-синего  цвета  в  локоть  длиной  и  толщиной  с запястье
младенца...
     Руки  человека  вновь  упали  на   кровать.   Воспоминания
вернулись:  то,  что  он  считал последним сном, происходило на
самом деле. Значит, он  все-таки  вырвал  Лучевой  Меч  из  рук
Греан-Мора.  Но  почему  он  лежит тут один? И как бы вспомнить
свои  предыдущие   сны?   Ведь   они   тоже   могут   оказаться
реальностью...
     -- Эй! -- Попытался крикнуть Трис, но его губы издали лишь
слабые, едва слышные звуки. -- Есть тут кто-нибудь?
     И  в  ту  же  секунду  мертвая  тишина  оказалась взорвана
множеством разнообразных шумов. Дверь,  незамеченная  Трисом  в
темноте,  распахнулась настежь, и в его комнату ввалилась толпа
людей,  которые  были  ему  абсолютно  незнакомы.   Толстенький
румяный  человечек  радостно  улыбался сквозь черные усы, но по
его щекам текли  слезы.  Полная  женщина  рыдала,  закрыв  лицо
руками.  Высокий  белобородый  старик  склонился  над  Трисом и
зачем-то пристально разглядывал его темечко.  Позади  виднелось
еще  семь-восемь человек. И все люди что-то говорили, говорили,
говорили...
     Но вдруг их будто  разметало  в  разные  стороны  взрывной
волной.  В  комнату  вбежала  запыхавшаяся  Алина  и  с разбега
рухнула на колени возле кровати. Она не плакала и не  смеялась,
но  в  ее  глазах  был  целый океан любви, замутненный какое-то
время безнадежной скорбью, но омываемый при  взгляде  на  Триса
прозрачными струями восторженной радости.
     --  Жив!  Он  жив!  Все-таки  жив!  --  Закричала девочка,
сообщая эту счастливую  весть  окружающим,  себе  самой,  всему
миру...
     И Трис снова погрузился в сон...

     * * *

     --  Будь  все трижды проклято! Будь проклят самым страшным
проклятием этот проклятый мир и  его  проклятые  обитатели!  --
Бушевал  Повелитель Горван, в ярости метаясь по обеденному залу
в маленькой и не очень-то опрятной гостинице. -- Мы все  дальше
и  дальше отступаем на юг. Не отступаем даже, а трусливо бежим,
спасая свои шкуры!
     Главный Маг Толи-Покли с терпеливым спокойствием  наблюдал
за  буйством  своего  господина, сидя на колченогом табурете за
накрытым столом. Он мог бы напомнить Горвану,  что  именно  тот
первым  развернул  свою  колесницу  и  хлестнул бичом по крупам
лошадей.  Но  говорить  правду  правителям  --  занятие  весьма
опасное,  особенно,  если  эта  правда  им  совсем не нравится.
Телохранители Повелителя Южной Империи, набившиеся в  маленький
домик у дороги, тупо и преданно внимали хозяину.
     "Этим-то  животным, -- неприязненно подумал маг, -- вообще
наплевать, кто прав, кто виноват в  нашем  поражении.  Если  бы
этот  идиот  Горван  меньше  надеялся  на грубую силу, а больше
внимания  уделял  развитию  магии,  все  могло  бы   обернуться
по-другому."
     --  Ублюдок Греан-Мор подох, как последняя собака! -- Орал
взбешенный Горван. -- И поделом ему!  Не  справился  с  Лучевым
Мечом...  А теперь мы бежим, армия рассеяна, мерзавцы-крестьяне
приветствуют Этла-Нитов, как освободителей.  Все,  что  строили
десятки  Повелителей  в  течение  сотен  лет,  разваливается  в
считанные дни!
     Он  несколько  раз  прошелся  между  столами  из   грубых,
сколоченных  кое-как  досок,  схватил  с одного из них глиняный
кувшин с остатками  кислого  розового  вина  и  швырнул  его  в
бревенчатую  стену.  Кувшин  разлетелся  на  мелкие  черепки, а
мокрое пятно стало медленно впитываться в некрашеную древесину.
Горван несколько минут молча стоял, глядя на дело своих рук,  а
потом  повернулся  к Толи-Покли и наставил на него указательный
палец обвиняющим жестом.
     -- А ведь это ты, Главный Маг,  уверял  меня,  что  против
Лучевого  Меча  нет  никакой защиты. А теперь твой хваленый Меч
оказался в руках северян. Может быть, это и не тот  самый  Меч?
--   Горван   подозрительно   прищурился.  --  Может  быть  ты,
Толи-Покли, обманул нас, желая добиться  звания  Главного  Мага
Южной Империи?
     --  Я  был совершенно уверен, мой Повелитель, что цилиндр,
привезенный некогда с Проклятого острова и хранившийся у Вашего
отца, гм... ныне покойного, и есть тот  самый  Лучевой  Меч,  о
котором сообщалось в древних легендах. Видимо, мы что-то не так
поняли,  или  не  все  свойства  этого  оружия  были  описаны в
свитках. Я не  могу  с  уверенностью  сказать,  почему  Меч  не
причинил вреда командующему армией северян Трисмегисту...
     --  О-о-о!  Проклятый  Трисмегист!  --  Зарычал Горван. --
Откуда он, вообще, взялся на нашу погибель!?
     -- Вы,  мой  Повелитель,  совершенно  правильно  поставили
сейчас  вопрос.  --  Вкрадчиво заговорил Толи-Покли. -- Я давно
думал о том же. Судите сами:  мы  знаем,  что  этот  Трисмегист
прибыл  откуда-то  с  севера;  он  обладает  неизвестным никому
боевым искусством, которое помогло ему победить  Греан-Мора  на
поединке  чести; одновременно он является могущественным магом,
который сумел одолеть и лишить волшебной силы бывшего  Великого
Мага  Юнора,  с  которым  мы  вместе  когда-то  изучали древние
свитки.   Маг-Император    Этла-Тиды    назначил    Трисмегиста
командующим  всеми сухопутными силам страны и тот за невероятно
короткий срок сделал из них потрясающую  боевую  машину,  перед
которой  оказались  бессильны наши не знавшие поражений войска.
И, что самое главное, Трисмегиста не  смог  уничтожить  Лучевой
Меч! Вы понимаете, Повелитель, к чему я клоню?
     --  И  к чему же? -- Заинтересовался Горван и сел за давно
не мытый стол рядом с Главным Магом.
     -- На севере происходят странные, загадочные вещи. Я много
бы дал, чтобы иметь возможность там побродить.
     -- Что же тебе мешает, Главный Маг?
     -- Увы, мой Повелитель, теперь путь туда для меня  закрыт.
Все  маги  Этла-Тиды знают мое лицо и мою ауру. Даже маг